Оглавление
Виктор Тен. Человек изначальный. Из пены морской
Благодарности
Глава I. Дарвин и дарвинисты
Моцарт и Сальери эволюционной антропологии
Его Величество Павлин
Адам и Ева
Роль труда в театре абсурда
В люди – прыжком, или Зачем нужен секс
Люди – пришельцы?
Немного о вере
Откуда у женщин груди, или Современный дарвинизм
Новый фактор эволюции: чепуховины
Половой отбор и эволюция
Культурная революция среди обезьян
Глава II. Проклятые проблемы антропогенеза
Зачем она это сделала?!
Основные гипотезы происхождения прямохождения
Антропологи и малютки
Антропологи и брахиаторы
Прямохождение. Типичные ошибки антропологов
Конец Триады
Птицы и нептицы
Стройный бардак
А был ли мальчик?
Уголок занудства
Проблема эволюции шимпанзе
Феномен маугли
Синдром Лайэля и гуманизм
Комплекс неполноценности у антропологов
Глава III. К чему способно человеческое тело
С чего все началось?
Проблема природы человека
Немного теории
История выделения анатомо-физиологических эксклюзивов
Эксклюзивы Линдблада: критика
Страсти вокруг причинного места
Глава IV. Анатомо-физиологические эксклюзивы человека
Сводчато-рессорная стопа как условие прямохождения
«Рабочая рука»
Еще один вопрос: нос
Уши
Носоглотка
Потовые железы
Холодный пот
Волосы на голове
Слезы
Пахи и подмышки
Физиологические перестройки при погружении в воду
Природный гидрокостюм
Гиперсексуальность
Женский цикл. Месячные. Менопауза
Способность рожать в воду и инстинкт плавания
Отсутствие инстинкта хождения
Подбородок
Губы и язык
Скелет
Способ издавать звуки
Загар
Потребность в морских микроэлементах
Гребень. Валики. Диастемы
Протекторный рельеф на подушечках пальцев
Глазные белки
Прямая кортикально-ларингальная связь
Использование языка для звукопроизводства
Возможность наличия более одной психики в одной голове
Способность к суициду
Мозговой Рубикон
Классификация анатомо-физиологических эксклюзивов
Глава V. Человек и дельфин
Дельфины и киты
Проблема происхождения дельфинов
Возможные предки дельфинид
Эволюция дельфинид
Акродельфиды
Где и когда?
Мессинский кризис и начало человечества
Что происходило в «родильном доме» человечества
Неотения и педоморфоз как факторы эволюции
Мозг дельфинов в эволюционном освещении
Два в одном
Глава VI. Реконструкция антропогенеза
Формирование сводчатой стопы и «проклятый вопрос антропогенеза»
Почему нос направлен вниз?
Носоглотка: пример великолепной адаптации
Формирование человеческих потовых желез
Потребление соленой пищи и сладкая жизнь
Формирование руки
Зачем понадобились губы
Освоение огня
Первичная экологическая ниша
Холодный пот: почему полезно бояться
Бессмысленные патлы?
Роль волос в пахах и в подмышках
Роль мужских бород, усов, волос на плечах и груди
Истоки и роль гиперсексуальности
Глава VII. Подтверждения инверсионной теории в науке и опыте
Мы и водные обезьяны
Почему дельфины любят людей
Половое поведение
Следы педоморфоза в строении человека
Почему дельфины выбрасываются на берег?
Невозможность переселения человекообразных обезьян в саванну
Причины превращения гоминин в обезьян
Черепа свидетельствуют
Археология: существует ли преемственность первых культур?
Рубило или нить?
Сходненская крышка и другие феномены
Наши предки – малакофаги
Медицина, генетика и предки человека
Самый древний человек жил в Средиземноморье
Выводы
Литература
Словарь
Геохронологическая шкала
Отрывок из книги
Вы держите в руках дополненное и переработанное издание книги «Из пены морской. Инверсионная теория антропогенеза». Вскоре после ее выхода летом 2006 года в моей квартире раздался самый неожиданный в жизни звонок. Звонила Наталья Петровна Бехтерева. Она только что прочитала мою книгу «Из пены морской. Инверсионная теория антропогенеза». Слова, которыми она характеризовала мое скромное исследование, повторить не могу, но ее последующее поведение может дать представление. Она хотела познакомиться как можно скорее, и мы, конечно, встретились, а потом встречались почти еженедельно в течение двух лет до ее прискорбной, неожиданной кончины. Неожиданной, потому что до последних дней Наталья Петровна сохраняла острый ум и недюжинную память. В своей «белой» гостиной, оформленной морскими пейзажами, она читала мне «Фауста» на языке Гёте. Я мог позвонить ей в любое время – мало кто может оценить такое благо: возможность получить консультацию по любому вопросу нейрофизиологии у одного из лучших в мире специалистов! Узнав, что испытываю трудности с полными текстами иностранных статей, Наталья Петровна начала оказывать помощь, о которой я никогда не осмелился бы попросить академика: выбирала из журналов, получаемых Институтом мозга человека РАН, статьи, которые, по ее мнению, могли представлять интерес для меня, и присылала копии. Наконец, она написала отзыв о моей книге, который начинается словами: «У меня возникло ощущение уже после первых десятков страниц, что мне не хватало этой книги, что я ее ждала – и дождалась». А в конце: «Все долгие десятилетия научной жизни, вся моя интуиция, которая вела меня по ней, все – за эту глыбу, за представленную Теном теорию антропогенеза». Моя первая благодарность – ей, великому ученому, лишенному гордыни и предубеждений, с независимым, свободным умом, который ценили и уважали во всем мире.
Второй неожиданный звонок был от Г.Ф. Сунягина, профессора СПбГУ: «Где вы защищали докторскую, почему мы о вас до сих пор ничего не слышали?» Узнав, что я даже не кандидат, он удивился: «Это надо немедленно исправить!» Разумеется, я отказался лезть в толпу аспирантов в своем, скажем так, неаспирантском возрасте. Герман Филиппович позвонил еще дважды. Наконец, уговорил приехать в университет, где вручил мне прикрепление к соискательству для защиты на бюджетной основе. Такая опция существовала тогда только для сотрудников СПбГУ. Долгих лет жизни вам, дорогой мой Герман Филиппович! И разумеется, вашей прелестной супруге, историку Белле Григорьевне, и глубокая благодарность ей за отзыв о моей книге о Пушкине.
.....
«Нет сомнения, что человек… обладает образованиями, которые, насколько мы можем судить при наших недостаточных знаниях, не приносят ему никакой пользы в настоящее время и не могли быть полезны ни в какой период его существования ни в отношении общих условий жизни, ни при взаимоотношениях полов между собой. Наличие таких образований нельзя объяснить какой-либо из форм отбора или наследственными результатами упражнения или неупражнения органов», – это замечание в конце книги одного из авторов теории эволюции весьма ценно (там же, с. 646). С точки зрения происхождения человеческого тела это самый интригующий вопрос. Эти «бесполезные образования», которые не смогли объяснить ни Дарвин, ни его последователи даже половым отбором, куда, кажется, можно впихнуть все, мы вычленим и объясним в этой книге.
В 1925 г. в Москве был впервые в мире опубликован неоконченный труд Ф. Энгельса «Диалектика природы». Отрывок «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» казался убедительным теоретическим завершением теории эволюции «по Дарвину», который сам высказывал подобные мысли о роли труда. После этого выражение «труд сделал из обезьяны человека», применяемое в самых разных контекстах (например: «…а ты, лодырь, скоро превратишься обратно в обезьяну»), стало поговоркой. В научных трудах данный тезис употреблялся в сентенциях, не допускающих возражений. Например: «Как известно, причиной, которая лежит в основе процесса очеловечения животноподобных предков человека, является возникновение труда…» (Леонтьев, 1983, с. 222).
.....
