Оглавление
Виктор Владимирович Дудихин. Хроника одного солнечного цикла. Записки провинциала, или Сказание обо мне, любимом
От автора
МИСиС – общежитие
Первый год аспирантуры МИСиС – кафедра «Теории и автоматизации печей»
Предчувствие беды
Горе – не беда
Новые перспективы
Суть времени – суть вещей
Поиск своей дороги в жизни
Дом коммуны как он есть
Предзащита и трудоустройство – космическая фирма в Реутово
Владимир Николаевич Челомей
Защита диссертации
Получение паспорта и восстановление прописки
Расставание с челомеевским КБ
Скромное обаяние отдела 56 – бурные аплодисменты одной ладони
Веселые одесситы-мукомолы и что этого получилось
Климовский отдел. Песня окаменевшего ветра ушедшей эпохи
Трудовые подвиги по расписанию
Это была просто наша жизнь
Учиться, учиться и еще раз учиться. Или учить?
Новые времена, новые задачи
Начало конца
Послесловие
Отрывок из книги
Уважаемый читатель, хочу предупредить, что я не претендую на полную беспристрастность. В повести, прежде всего, мне хотелось показать дух той далекой эпохи семидесятых-восьмидесятых годов, через описание подробностей бытия одного маленького молодого человечка, то есть меня. Вы найдете на листах этой книги исключительно мой личный взгляд, несомненно, пристрастный, на события, в которых я либо участвовал, либо был свидетелем.
Действия повествования начались в январе 1977 года. Оно охватывает одиннадцать долгих лет. У астрономов одна тысяча девятьсот семьдесят седьмой год от Рождества Христова, по всем канонам подсчета солнечных пятен, считается годом начала очередного солнечного цикла, стандартная длительность которого, те же одиннадцать лет. Отсюда у моей повести такое, немного нелепое название.
.....
Когда через полтора часа вернулся, то обнаружил, что видимые жертвы и разрушения отсутствуют. Однако, Фуад, смертельно бледный, постоянно что-то вскрикивал на родном языке, неожиданно вскакивая и порываясь, то куда-то идти, то напротив, пытаясь как бы спрятаться. «Слава Богу», подумал я, «проблема, вероятно, разрешилась». После этого случая он недели две практически перестал выходить из комнаты куда-либо, чем мне смертельно надоел.
Как я потом понял, причина этой сцены заключалась в том, что страстной сибирской мадемуазели мой арабский сосед весьма поднадоел. Любови навеки не получилось. Она, коварная, обнаружила в себе новое чувство к очередному предмету своей страсти. Наш друг Фуад, как это у них, вероятно, принято, потребовал объяснений, или, хотя бы, возврата подарков. Объяснения он получил по полной программе, насчет подарков – не знаю. Да и сама дамочка очень скоро из аспирантуры была изринута, то ли по залету, то ли до самого папаши дошли слухи об амурных похождениях своей доченьки.
.....
