Страна огненных птиц

Оглавление

Винцесь Мудров. Страна огненных птиц

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

БЕТОННЫЙ БУНКЕР КАК ФАКТОР ИСТОРИИ

АЛБАНСКАЯ ВЕНДЕТТА

ГОРОДА И ГОРЫ

КОРОНА СКАНДЕРБЕГА

ВОЙНА И МИР

КАК ПОССОРИЛИСЬ НИКИТА С ЭНВЕРОМ

ОГНЕННЫЕ ПТИЦЫ СВОБОДЫ

Отрывок из книги

1968 год отмечен на скрижалях Клио студенческим бунтом в парижском Латинском квартале, спасением тов. Брежневым социалистических завоеваний в Чехословакии и пуском в эксплуатацию цементного завода в албанском городе Фуше-Круя. Кто-то, видимо, улыбнется, прочитав эти строки, а потому, используя творческую манеру Альбера Камю (Камю, как известно, любил побеседовать на страницах своих произведений с воображаемым оппонентом), повторимся: «Да, уважаемые, – цементного завода в Фуше-Круя». А в ответ на обвинения в несоответствии последнего звена предложенной цепочки событий первым двум предложим оппонентам закрыть глаза и представить себе пространство площадью в двадцать восемь тысяч квадратных километров, а на этом пространстве – семьсот тысяч бетонных дотов. Одинаковых, трех-четырех метров в диаметре огневых точек, с полукруглым верхом и узкими щелями амбразур.

…Доты в Албании – на страх врагам и на удивление потомкам – стоят повсюду: на берегу моря и на перекрестках дорог, в городских парках и на сельских улицах, у подножия высоких гор и на самых высоких вершинах, где они скрыты от человеческих глаз белыми шапками облаков. Эти железобетонные фортеции были изготовлены на упомянутом фуше-круйском заводе и по плану диктатора Энвера Ходжа (албанцы называют его просто Энвером) и должны были превратить Албанию в неприступный бастион социализма на Балканах. Согласно этому плану, дотов необходимо было установить около трех миллионов – как раз столько, сколько жителей в стране, чтобы каждый, даже ребенок, мог занять в час суровых испытаний свою огневую точку и дать сокрушительный отпор возможным агрессорам – американо-английским империалистам и советским социал-империалистам.

.....

Полностью реализовать предначертания великого вождя, однако, не удалось. В 1985 году вождь умер, процесс дотизации остановился, и более двух миллионов албанцев так и не познали счастья заиметь индивидуальный железобетонный бункер. Таким образом, «бункерное мышление», которое было свойственно коммунистическим лидерам многих стран, у лидера албанских коммунистов приобрело просто параноидальную форму.

Сегодня албанцы не очень любят вспоминать Энвера, стараясь к тому же как можно быстрее убрать с глаз следы его эпохи. Бетонные бункеры обкладываются дерном, что делает их менее заметными; длиннющие, похожие на громоотводы шесты с острыми пиками на концах, которыми были сплошь уставлены огороды и виноградники (на случай приземления вражеских парашютистов) давно спилены; на горных дорогах установлены, наконец, дорожные указатели (во времена Энвера их не устанавливали по стратегическим соображениям). Албания превращается в открытую демократическую страну, однако призрак великого вождя еще долго будет врываться в людские сны и тревожить память гордых албанцев.

.....