Дневники: 1931–1935

Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Оглавление
Вирджиния Вулф. Дневники: 1931–1935
Предисловие переводчика
Аббревиатуры и сокращения
1931
1932
1933
1934
1935
Отрывок из книги
N&A – Nation & Athenaeum
NSN – New Statesman and Nation
.....
Вчера вечером мы ходили в гала-оперу158; сидели в партере, в двух рядах от сцены, с Кристабель и женщиной по имени леди Абингдон159, которая опоздала. Она вложила в свой образ целое состояние. Очень шустрая, прямая, стройная. У нее довольно ограниченный жесткий ум: ни легкомыслия, ни диапазона, ни глубины, – сплошная поверхностность. Однако она полна энергии и прекрасно знает, чего хочет. Чтобы развлечь этих несовместимых людей (Леонарда и других), Кристабель рассказывала истории о принцессе Марии160 на вечеринке у миссис Маршалл [?]: как она запиналась и нервничала; была неуклюжей в своем платье переливчатого синего цвета, напоминающем наряд старшей горничной. В антракте пришел старый выпивоха Морис Бэринг161, красный как индюк и будто бы переживший эпоху Регентства162 только для того, чтобы прояснить характер Госса, что он и сделал, вот только Эван Чартерис163 его опередил, проявив при этом большую учтивость. У него красные глаза и вытянутые лошадиные зубы. Еще была миссис Гренфелл164, чей подбородок, как сказала К. (она по-своему остроумна, особенно в таких ситуациях), не мешало бы укоротить на пару дюймов. Туда-сюда ходили люди: старухи, пышные и туго подпоясанные, словно римские матроны; девушки, напоминающие жезлы, – все в длинных платьях и крупных ожерельях с прозрачными камнями. У меня возникло ощущение традиционной английской жизни, похожей на сад с ровными рядами цветов, и церемонии, существующей уже очень много лет. Между актами мы все выходили на улицу; стояла сухая сверкающая ночь; женщины в расстегнутых накидках; затем сквозь нас протиснулась неуклюжая процессия бедных женщин с колясками и маленькими светловолосыми глазастыми детьми – они шли к мосту Ватерлоо. Я наблюдала за выражением лица леди А., пытаясь понять, есть ли у нее дети, но смогла уловить лишь мимолетное детское сожаление. Женщины, составлявшие эту аляповатую пеструю толпу, невозмутимо шли вперед. Был Том Бриджес165, галантный неотразимый одноногий генерал, склонивший голову набок; казалось, он сошел со сцены, что так характерно для выдающегося престарелого красавчика. «Он разбил немало сердец, – сказала К., – но мне он нравится». К. добавила, что ей, возможно, придется уйти до окончания «Князя Игоря», и ушла довольная своими тайными амурными делами. Леди А. удалилась, не пожелав нам спокойной ночи и даже не посмотрев в нашу сторону. Ее ногти были красными и напоминали маленькие лепестки роз. Л., читавший «Леди» [?], сказал, что это дурной вкус и что мужчинам, согласно «Леди», такое не нравится. Домой вернулись на такси. Ох, а моя прическа, кстати, с блеском продержалась весь вечер. Думаю, отныне я буду бережнее обращаться со своими волосами.
Женщина, которая ежедневно простаивает на площади около шести часов, пришла вчера с мечом, на который опиралась, и делала вид, будто читает газету. Это стало последней каплей для жителей, и мисс Талбот166 вызвала ее к себе. Она очень мило разговаривала (по словам Нелли), сожалея, что кому-то помешала, и сказала, что ждет доктора Роу из клиники, из чего мы сделали вывод, что это бывшая пациентка, у которой остались претензии167.
.....