Читать книгу Товарищ Халков - Виталий Останин - Страница 1

Принято считать, что на смерти все и заканчивается.

Как мне объяснили немного позже – это не всегда так.

Когда я вписался за девчонку, то не рассчитывал, что это моя последняя драка в жизни. Противников всего трое, а я, пусть и постаревший, но по-прежнему опасный волкодав. Ничего не предвещало, так сказать.

Даже огнестрел – куда катится страна, а? – не сделал троицу молодых отморозков более опасными противниками. Я вырвал его, отщелкнул магазин и автоматическим движением передернул затвор, выбрасывая патрон из патронника. И тогда занялся неудачливыми грабителями всерьез.

А вот удар ножом пропустил. От девчонки. Я же ее спасал, нет? А зареванная дрянь оказалась подельницей бандитов.

Перепуганные содеянным, они оставили меня в переулке, куда я сам с дуру полез. Разбежались. Понятное дело – убийство, это вам не гопстоп. Это страшно. Когда первый раз отнимаешь жизнь, вся твоя рушится.

Но я не умер. Кровопотеря была серьезной, но жизненно важные органы, как я оценивал, задеты не были. Опираясь на стену, я поднялся с холодного асфальта. Так же, пачкая кровавыми отпечатками ладоней давно не крашенную стену дома, двинулся к выходу. Там ходили люди, там раненый старик может попросить о помощи.

Едва я выбрался на широкую улицу, меня сбил автобус.

От судьбы не уйдешь, думал я, лежа на проезжей части, куда меня откинуло столкновение с общественным транспортом. Она посылает тебе троицу, точнее четверку грабителей, а ты все никак не хочешь помирать. Тогда держи автобус, у которого тормоза отказали, а он, уходя от столкновения, выскочил на тротуар.

– Пусто же было! – будет потом говорить водитель полиции и врачам. – Чертов старик выскочил, как чертик из коробочки!

А чертовому старику, то есть мне, будет уже плевать. Он тихонечко раствориться в великом ничто. Из праха созданный, в прах…

– Это не обязательно, вообще-то. – заметил чей-то голос.

Недоуменно нахмурившись, я повернулся и увидел человека моего, примерно, возраста, одетого в черный костюм без галстука. Седоватый, с добродушным лицом. Что примечательно, ни автобуса, ни оживленной улицы вокруг не было. Вообще ничего не было. Только я, в своем совершенно не изувеченном теле, и этот старик.

– Ты кто?

– Ох, Вениамин. На этот вопрос будет довольно сложно ответить… Начнем с того, что ты умер.

– А ты вроде апостола Петра, что ли?

– А ты вроде не верующий? – прищурился он со смешинкой.

– Но образованный. – парировал я.

– Туше. И, нет, я не апостол Петр. Хотя, если тебе удобнее, можешь меня так называть.

– Так кто ты тогда?

– А это важно?

Разговор выходил дурацким. В жизни я бы уже развернулся и ушел – терпеть не могу собеседников, которые виляют и уходят от вопросов. Но тут, как бы, выбора не было. Я умер. И куда мне было идти?

– Все дороги открыты. – заявил «апостол Петр».

Отлично, он еще и мысли читает.

– Слушай… Ты, наверное, мой посмертный бред, да? Мозг умирает, крутит последние картинки. Когда отключится, все это, в том числе мы с тобой, исчезнет.

– А ты бы этого хотел?

Я задумался. Хотел ли я просто исчезнуть? Перестать быть? Однозначно, нет! Но и на облачке с арфой сидеть не хотелось.

– Есть варианты? – уточнил у небесного привратника.

– Знаешь, вот что забавно. Когда дело доходит до последнего предела, атеисты куда-то исчезают. И все, ну, почти все, спрашивают про варианты.

– Кто же откажется от продолжения бытия…

– Ну, а чего тогда при жизни такие хмурые ходите? Когда я умру – ничего не будет! – процитировал он основной тезис материалистического подхода. – Ты выбираешь ничего?

– А я выбираю?

Черт возьми, вот уже и я вопросами на вопросы отвечаю. Впрочем, чего удивляться. С кем поведешься…

– Конечно. Затем ты и здесь. Выбрать. Можно получить по вере своей, а можно пойти дальше. Ты готов идти дальше?

– Куда?

– Вениамин. – собеседник произнес мое имя с явным укором. – Вселенная бесконечна, многомерна и многовариантна. Любой путь, который ты способен представить – существует. Даже это дурацкое посмертие у скандинавов – постоянные драки, и возрождающийся для последующего сжирания кабан. Как по мне – скукота. Но ты можешь выбрать и его.

– Погоди. – я запнулся. – Ты говоришь о том, что я должен выбрать свой вариант загробной жизни?

Кабан и драки с викингами, так-то, не самый плохой вариант.

– Нет, балда. Я говорю про перерождение. Колесо Сансары – слышал. Довольно схожая модель, хоть и не без недостатков. Умираешь – и снова возрождаешься. Можно на своей Земле, можно на одной из ее бесконечных вариаций. Одно ограничение – в прошлое не попадешь. Оно прошло. А то я вижу уже по глазам, как они заблестели. Заявиться к Сталину, рассказать, как страну просрали и поведать, как ее можно спасти.

И ничего такого я не думал! Ну, может немножко. А кто бы не задумался о подобном варианте? Только, я бы раньше зашел, до второй мировой.

– И все люди после смерти так? – спросил я.

– Почти. Небольшое количество уходит дальше, но ты не из их числа. Совершеннейшим отморозкам вообще ничего не предлагается… Хм, ладно. Тьму и забвение ты не хочешь, с этим разобрались. Куда тогда? Обратно в родной мир? Могу предложить отличную семью, по Мере твоих поступков предыдущей жизни, ты вполне можешь родиться в богатстве и любви. Россия или другая страна? Скажем, южную, у моря?

Несмотря на зашкаливающий уровень бреда этого разговора, я вдруг отчетливо понял, что обратно не хочу. Той стране, которой я служил, и которую любил, больше нет. Вместо нее другая. Не сказать, что лучше или хуже – просто другая. Не моя. Я так и не научился жить в ее системе ценностей, ведь воспитывался в другой. И Америки с тропическими странами и богатыми родителями, меня тоже не устраивали. Если уж тебе предлагают выбор.

– А скажи мне, Петр… Да, я понял уже, что ты не ангел, а нечто вроде великого распределителя. Но надо же тебя как-то называть. Так вот, скажи мне. Если Вселенная многомерна и многовариантна, то не найдется ли в ней такого мира, в котором бы Советский Союз не распался в конце двадцатого века.

– Я, кажется, уже говорил тебе, что в прошлое не отправиться. – с некоторой досадой произнес собеседник.

– Не-не-не, я не про это! Пусть будет настоящее. Но – вариант истории, в которой СССР все еще существует. И не загнивающий совок, который мне противен даже больше современного уклада, а тот, в который мы верили, и который строили? Где развитие, а не стагнация и забронзовевшие парторги. Ты же говорил, что существует любой путь, который я способен придумать? Я хочу такой!

Старик замер на пару секунд, словно бы сверялся с внутренним каталогом. Рисовался, не иначе. Если он действительно такая могущественная сущность, как я себе представляю, ему это не нужно делать. Он знает сразу все обо всем в реальном времени.

– Это не так. – поправил меня Петр, в очередной раз прочитав мои мысли. – Я, скажем так, крохотная часть той могущественной сущности, которую ты себе представляешь, которая занимается встречей и распределением душ. Что до твоего вопроса. Есть такой мир, естественно. Вот только в самое начало пути я тебя поставить не могу. Придется начать где-то лет с двадцати. Там один паренек, лет двадцати, прямо сейчас умирает. Хороший паренек, но выбравший неверную дорожку. Нормально?

– Я займу его место?

– Да. Ты против? Ты не подумай, ты его не вытеснишь. Он умер – окончательно и бесповоротно. В настоящий момент времени мы как раз с ним беседуем о дальнейшем выборе пути.

– Не урод, не калека?

– Подумать только, а этот человек совсем недавно был настроен раствориться в Великом Ничто! – взмахнул руками собеседник. И добавил голосом тетки-продавщицы из любого советского магазина. – Так будете брать?

– Беру! – решительно произнес я. Реальность моргнула, и все вокруг, включая меня и «апостола Петра», исчезло.