Отрывок из книги
Этот юбилейный 25-й выпуск серии «За Бога и Короля» посвящен графу Луи Фортуне Гийому де Рошкоту, командиру Армии провинций Мен, Анжу, Перше и Вандомуа, расстрелянному на Марсовом Поле в Париже 7 августа 1798 года, в возрасте тридцати трех лет. С его смертью пресекся род де Рошкотов (родная сестра графа Аделаида Мария Луиза, вышла замуж за маркиза де Варенн). Кстати, есть два варианта написания фамилии Рошкот, с одной и двумя «т» на конце, все дело в том, что во французском языке она пишется как Rochecotte.
герб де Рошкотов
.....
Между тем как на юге униженная свобода подвергалась угрозам, на западе она убивала сама. Одним из самых кипучих центров якобинства стал Брест. Соседство Вандеи, которое постоянно грозило контрреволюцией, присутствие флота, все еще находящегося под командованием офицеров, которых подозревали в приверженности к аристократии, население, состоявшее из иностранцев, авантюристов, матросов, делали этот город более беспокойным, чем какой-нибудь другой порт королевства. Клубы не переставали подстрекать моряков к восстанию против офицеров. Назначение Лажайля командующим одного из кораблей, отправлявшихся на помощь Сан-Доминго, довело до взрыва подозрения, возбужденные в жителях Бреста относительно верности морских офицеров. Лажайля назвали изменником нации, который намеревался внести в колонии дух контрреволюции. Захваченный трехтысячной толпой, он был весь изранен, его протащили окровавленным по улицам, и спасла его только героическая преданность какого-то простого человека, который прикрывал его собственными руками и грудью от ударов до тех пор, пока на выручку тому и другому не подоспел отряд гражданской стражи. Для удовлетворения народной ярости Лажайля бросили в темницу. Напрасно король приказывал местному муниципалитету освободить этого невинного и необходимого на своем посту офицера; тщетно министр юстиции требовал наказания за насилие, совершенное среди белого дня на глазах целого города; напрасно присудили саблю и золотую медаль спасителю Лажайля: боязнь нового, более страшного восстания обеспечила безнаказанность виновных и продолжала удерживать невинного в тюрьме.
Такие же раздоры между солдатами и офицерами возникли во всех гарнизонах. Народ повсюду переходил на сторону солдат. Законодательное собрание – верховный, но не беспристрастный судья – постоянно давало повод к нарушению субординации: не имея сил обуздать народ, оно льстило его порокам.
.....
