Читать книгу Явный, сумрачный, финальный - Влада Юрьева - Страница 1

Прямо с бала нужно было успеть на свадьбу. Всегда так бывает: после затишья события следуют одно за другим, подхватывают водоворотом, и хорошо, если есть время свободно вздохнуть! Арина не помнила, когда с ней такое последний раз было… Пожалуй, еще в те времена, когда она только-только начинала свой бизнес и крутилась одна за десять человек, чтобы занять место под солнцем.

А потом наступили сытые годы. Арина Вержинина стала уважаемой бизнес-леди, владелицей магазинов косметики и салонов красоты. Это не значит, что она расслабилась в лучах славы, она по-прежнему зависела только от себя, у нее за спиной не было богатого мужа, и приходилось работать в полную силу. Однако она получила опыт и уверенность, которые достаются в награду только за бессонные ночи и нервные срывы.

Она привыкла к этой работе, и жизнь стала скучной… до недавних пор. Вызываясь помочь с детективно-психологическим проектом, Арина знала, что это снова вернет адреналин, интригу, напряжение – и не прогадала. При ее содействии прошли уже два расследования, а она лишь вошла во вкус!

Естественно, она понимала, что любая детективная деятельность несет риск, о котором она уже и думать забыла. Но почему бы не рискнуть? В молодости это ее не останавливало, и Арине не хотелось признавать, что в сорок шесть лет что-то изменилось. Тем более что под угрозу она ставила только себя, ее взрослая дочь давно жила в Америке.

Все обошлось. И первый раз, и второй, и она уже согласилась на третий. Пока же ее хлопоты были связаны с расследованием косвенно, их она могла назвать исключительно приятными.

Цветочный бал она организовывала по своей инициативе. Вечеринка для клиенток ее салона и их спутников должна была собрать солидные благотворительные пожертвования на лечение детей, больных онкологией. Арина устраивала такое мероприятие каждый год на День Святого Валентина и слишком ценила эту традицию, чтобы отказаться от нее. Даже при том, что в этом году ей впервые было с кем встречать День Влюбленных. Даже с учетом приглашения на свадьбу.

Ведь на свадьбе она далеко не главная гостья, все это знают. Она толком и не познакомилась с двумя бывшими участниками проекта, которые сегодня собирались расписаться – они вели расследования до того, как она стала инвестором. Ее пригласили больше как спутницу Алексея Тронова, организатора и идейного вдохновителя, и она могла себе позволить явиться сразу в ресторан, пропустив визит в загс и фотосессию.

Собственно, это она и собиралась сделать. Сейчас ей нужно было проследить, что все готово к прибытию гостей – украшения, еда для фуршета, подарки и сувениры. В пять, к открытию, должен был подъехать Алексей – ей не хотелось принимать гостей в одиночестве в такой день. А уже в шесть они могли отправиться на свадьбу, никого не обидев.

Пока же часы показывали только десять минут пятого, так что Арина не видела смысла мельтешить. Она прошла в главный зал, где планировалось провести благотворительный аукцион и танцы.

Декораторы постарались на славу, это она не признать не могла. Вдоль стен были расставлены ледяные скульптуры, гармонично сочетавшиеся с украшениями из тончайшего хрусталя – вместе они создавали дивное мерцание и радужные переливы, настоящая зимняя сказка… А романтическую нотку ей дарила композиция из алых роз в центре зала.

Помещение было просторным, однако цветы не терялись в нем благодаря своему количеству. Флористка не стала опошлять все попыткой выстроить скульптуру Купидона или сердечко. Гостей ждал просто букет из нежных махровых роз, настолько воздушных, что казалось, будто они застыли в воздухе. Естественная красота во всем своем великолепии. На секунду Арине показалось, что розы похожи на пульсирующую в пространстве струю живой крови… она понятия не имела, откуда пришло такое сравнение, и Арине оно не нравилось. К счастью, жуткое наваждение быстро отступило, позволяя снова любоваться букетом.

Флористка по-прежнему не могла отойти от своего творения. Она обходила розы по кругу, подрезая стебли и удаляя лишние лепестки. Рядом с ней стоял мобильный столик с инструментами: видно, не выдержала, решила внести еще пару штрихов.

От нее следовало ожидать чего-то подобного. Хелен Робинсон жила своей работой. Она вечно ходила хмурая, говорила тихо и мало, в глаза никогда никому не смотрела. Казалось бы, при таком непростом характере у нее не было ни шанса получить признание высшего общества, где все строится на связях и симпатиях. Однако в ее случае талант оказался сильнее личного впечатления.

То, что делала из цветов Хелен, не мог сделать больше никто. Казалось, что под ее руками растения оживают, сами меняют форму, цвет, текстуру лепестков. Она не пользовалась ни одним из известных приемов, разрабатывая собственные техники. Из теплиц, построенных возле ее дома, она привозила уникальные цветы, которые обычно служили сердцем композиции. Она могла гарантировать результат, и за это клиенты платили большие деньги. А то, что она вечно мрачнее тучи… Это можно потерпеть.

Арину ее характер и вовсе не смущал. Обязательных улыбок она требовала только от своих сотрудниц, работающих непосредственно с клиентами. От флориста она ждала качественной, грамотной работы и соблюдения сроков. С этим Хелен справлялась не на сто даже, а на двести процентов. Больше от нее ничего не требовалось: легко было поверить, что этой женщине проще общаться с растениями, чем с людьми.

– Не можете поставить точку? – поинтересовалась Арина, окончив осмотр ледяных скульптур. – Бросьте, букет и так совершенен!

– Совершенства не существует, – буркнула Хелен. – Всегда можно что-то исправить.

Подготовка была окончена, декораторы удалились, а официанты еще не пришли – в их присутствии не было необходимости, пока не прибудут гости. Женщины остались в зале вдвоем. Арина с удивлением обнаружила, что ее это несколько напрягает, и даже разозлилась на себя за безосновательную нервозность.

Кто-то другой на ее месте поспешил бы уйти, но только не она. Если она видела вызов в какой-то ситуации, то заставляла себя пройти через страх, чтобы снова вернуть уверенность. Вот и теперь она не спешила отдаляться от Хелен.

– Я очень благодарна вам за быстрое исполнение заказа, – сказала она. – И даже то, что вы изменили цвет роз… теперь я вижу, что это в тему.

Изначально Арина хотела видеть здесь белые или кремовые розы, чтобы они гармонировали со льдом и хрусталем. Но Хелен настояла на красных. Художнику видней! Так действительно оказалось лучше – получился драматичный, волнующий контраст.

– Я знаю, что делаю, – отозвалась флористка. – Вам еще нужно будет согласовать букет по итогу. Я позову вас. Ближе к пяти.

– Зачем? – удивилась Арина. – Я уже осматривала его!

– Нужно еще раз. Я кое-что изменю.

– Я не думаю, что он станет принципиально другим! К тому же, я доверяю вашему вкусу, по-моему, мы уже обсуждали это.

– Нет, мне надо, чтобы вы посмотрели! Я так работаю. Оплату беру, только если заказчик подтвердит, что доволен.

Вот эта настойчивость определенно не раз мешала карьере Хелен… Даже Арина, с ее доброжелательным отношением, почувствовала укол раздражения. Цветы, конечно, важны, но они – лишь часть сегодняшнего вечера, украшение, не более!

– В пять я должна быть совсем в другом месте, у меня не получится подойти. Я могу согласовать сейчас, я не вижу причин для изменений.

Арина подошла ближе, подняла с пола один из срезанных цветов. Это был необычный сорт роз – с пышными бутонами, чем-то напоминающими пионы, и гладким бархатом лепестков. Цвет был настолько насыщенный, что, казалось, если бы на эти розы брызнула кровь, никто и не заметил бы.

Снова появились мысли о крови. Арине нужно было отвлечься.

– Как называется этот сорт? – полюбопытствовала она. – Удивительно красиво!

– «Роберт Уинстон», – отозвалась Хелен, критично осматривая результат своих трудов.

Высокая, худая, в непонятном балахоне и с всклокоченными седыми волосами, постоянно падающими на лицо, она напоминала Арине одну из тех лесных ведьм, которых рисуют в детских книжках.

– Потрясающе… Такие розы будут расти в наших погодных условиях?

– Они растут возле моего дома.

– Так в теплице же! Я имею в виду, на открытом участке, – уточнила Арина.

– Будут.

Хелен отложила ножницы, взяла со столика пульверизатор с водой. Похоже, работу она наконец заканчивала.

– Я приму букет сейчас, давайте, я все подпишу. В пять уже гости приедут, я буду их встречать…

– Тронова, например? – холодно осведомилась флористка.

Кому-то вопрос мог показаться вполне безобидным – но для Арины он был неправильным по целому ряду причин. Во-первых, Хелен не могла знать, с кем именно она встречается. Во-вторых, напрягало то, что из всех гостей вечера она выбрала именно того, с кем Арина была связана лично. В-третьих, даже на фоне ее обычно бесцветного голоса нынешний тон звучал совсем уж… потусторонне.

Но все это было скорее чувствами, чем фактами. Объективно, у Арины не было причин для серьезных обвинений. Она лишь укрепилась в желании уйти отсюда, не оставаться больше с этой женщиной наедине.

– Вы… знакомы с Алексеем? – нервно улыбнулась она.

– Не лично. Но знаю, кто он.

– Работали с ним?

– Я знаю, кто он, из-за вас, – пояснила Хелен. Она повернулась к собеседнице; на дне болотно-зеленых глаз застыла злая насмешка, которую Арина понять не могла.

– Мне нужно идти… Я подпишу все позже…

– Я так не работаю.

– Придется научиться. В конце концов, заказчик тут я!

– Справедливо, – кивнула флористка. Между ними оставалось несколько шагов, но и это сейчас казалось Арине слишком близким. – Только разрешите сказать вам еще кое-что о Тронове.

– Что же?

– Именно из-за него меня наняли убить вас. Мои соболезнования.

Это было произнесено тем же ровным тоном, что и все остальные реплики. А такие вещи обыденно не говорят… и о таком не шутят! Арина лишь вопросительно посмотрела на флористку, пытаясь понять, послышалось ей или нет.

Хелен не стала ничего пояснять, но и расстояние между собой и Ариной не сократила. Вместо этого она повернулась к букету алых роз и распылила на них воду.

Мельчайшая пыльца, полупрозрачная и невидимая на ярких лепестках, взвилась в воздух. Она облаком укутала Арину, и та инстинктивно вдохнула, прежде чем увидела, как флористка поспешно надевает респиратор. Хелен прекрасно знала, что этим дышать нельзя.

Но для Арины обратного пути уже не было. Она почувствовала резкое жжение в глазах, словно кислотой обдали, и мир с каждой секундой становился все мутнее, пока не исчез окончательно. Она хотела закричать, однако горло онемело изнутри. Это было даже страшнее, чем боль, ведь крик превратился в невнятный хрип. Арина пыталась не дышать, выдохнуть то, что уже попало в ее легкие, да только тело едва подчинялось ей. Боль, онемение, дезориентация и беспомощность – все слилось воедино, вгоняя ее в ужас.

Арина понятия не имела, что это за порошок, не знала, убьет ли он ее. Но вот Хелен могла уничтожить ее в любой момент! Сейчас жертва была беспомощна… Одно движение, один удар, и все, этого хватит… Если яд не прожжет ее насквозь раньше.

Она не знала, чем заслужила такое. Она была не в том состоянии, чтобы думать об этом, вспоминать и анализировать. Боль довела ее до примитивных стремлений, главным из которых стало желание жить. Арина всегда, с юности, с детства практически, боролась за себя, умела быть сильной.

Вот и теперь она не собиралась позволять какой-то сумасшедшей уничтожить себя, превратить в изуродованный труп, который скоро обнаружат ее гости! Раз она не могла помочь себе сама, ей нужно было привлечь сюда других, тех, кто будет на ее стороне. А еще – смыть отраву, попавшую на ее кожу.

Даже в своем нынешнем угасании Арина знала способ сделать это. Она кинулась в сторону, не разбирая дороги, все ее силы уходили на то, чтобы заставить себя двигаться. Если бы она налетела на цветы, все было бы кончено, она вдохнула бы сильный концентрат яда… Однако ей удалось угадать направление, и вскоре она столкнулась с одной из ледяных скульптур.

Было больно – больнее, чем раньше. Она упала, ее ранили осколки льда, и она знала, что на пол струится ее кровь… Но знала она и то, что грохот не мог не привлечь внимание, и скоро сюда придут!

Вода и лед притупляли боль, очищая ее кожу. Арина не знала, успеет ли кто-то ей помочь. Но в момент, когда ее все же не стало, она была спокойна в душе – потому что точно знала: она сделала все, что могла.