Читать книгу Конец норманской теории - Владимир Алексеевич Колганов - Страница 1

Когда читаешь работы историков, посвященные возникновению русского государства, возникает вполне логичный вопрос: почему за триста лет они так и не смогли прийти к единому мнению и продолжают спорить, пытаясь опровергнуть аргументы оппонентов? Основная причина заключается в скудости наших знаний о событиях IX века, однако установлению истины мешает и неоднозначная, иногда тенденциозная интерпретации тех немногих сведений, которые мы находим в летописных источниках IX-XII вв.

К сожалению, русские летописи не могут служить надёжным основанием для построения гипотезы происхождения Руси. Легенда о Кие, основателе Киева, а также рассказ о призвании варягов годятся только для учебника начальных классов школы. Наверняка эти тексты писались по заказу князей и церковных иерархов, поэтому нередко факты приукрашивались или искажались с учётом политических интересов правящей элиты.

И всё же для большинства исследователей истории древней Руси исходным документом, с чтения которого начинается построение гипотез, стала «Повесть временных лет» (ПВЛ). Принято считать, что в начале XII века её написал Нестор, монах Киево-Печерского монастыря. Но можно ли доверять источнику, в основу которого положены неизвестные нам древние летописи, легенды и предания?

В ПВЛ сказано, что племена, населявшие территорию к востоку от Балтийского моря, издавна противостояли вооружённым людям, которые «приходили из-за моря» и пытались обложить данью местное население – словен, обитавших близ озера Ильмень, чудь, кривичей и другие племена. В древнерусских летописях агрессивных чужеземцев с побережья Балтики принято было называть варягами. Однако автор ПВЛ утверждает, что варяг Рюрик был приглашён княжить, а не пришел на эту землю как захватчик. Здесь вот что странно: обычно борьба с общим врагом объединяет разрозненные племена, но если верить Нестору, получается так, что вольные народы, жившие довольно дружно, передрались между собой и решили призвать строгого начальника со стороны, откуда-то из-за моря. Причём, изгнав одних варягов, словене и кривичи пошли на поклон к другим варягам, как бы признав, что были неправы, отвергая притязания незваных пришельцев на свою территорию.

С.М. Соловьёв, историк XIX века, автор «Истории России с древнейших времён» понял слова Нестора буквально, не вдаваясь в детали. Вот какие откровения находим в его книге (том 1, глава 4):

«Летописец начальный говорит, что варяги были изгнаны и потом снова призваны; летописцы позднейшие говорят, что как скоро один князь был изгоняем или сам удалялся из Новгорода, то граждане последнего немедленно посылали за другим: они не терпели жить без князя, по выражению летописца».

Это напоминает анекдот без начала и конца, поэтому вполне логично, что Д.С. Лихачёв в своих комментариях к «Повести временных лет» не счёл возможным назвать призвание варягов достоверным фактом:

«Легенда о приходе из-за моря Рюрика, Синеуса и Трувора со всем своим родом Русью, от которого и "п р о з в а с я Руская земля" <…>, чистый домысел, трафарет исторического мышления летописца, его гипотеза, с которой пора перестать считаться».

Однако напрасно Лихачёв так неласково охарактеризовал древнего летописца, поскольку в опровержение слов Нестора он не смог предложить ничего кроме самых общих фраз:

«Нет никаких серьезных оснований считать, что слова "Русь" и "русьский" первоначально означали только варягов, или только южное племя полян, или только господствующую "верхушку" русского населения».

Конечно, нельзя однозначно доверять сведениям из ПВЛ, если они не подтверждаются другими средневековыми источниками. Но, прежде всего, вызывает сомнения датировка событий IX века. К примеру, согласно ПВЛ поход Аскольда и Дира на Константинополь случился в 866 году от рождества христова (в 6374 году от сотворения мира), тогда как из византийских источников доподлинно известно, что это событие имело место в 860 году.

Попытку объяснить подобные расхождения в датах предпринял А.А. Шахматов в работе «Хронология древнейших русских летописных сводов», опубликованной в 1897 году. Нас будут интересовать только даты не позднее 866 года. Итак, вот что написано в ПВЛ о походе на Константинополь: «В лето 6374. Иде Асколдъ и Диръ на Грекы, и приде въ 14 лето Михаила цесаря».

Каким же образом автор ПВЛ вычислил дату похода, если ему известно было только время пребывания Михаила III на византийском престоле? Шахматов предположил существование некоего Начального свода, который во многом стал источником сведений для автора ПВЛ и его предшественников. Судя по всему, составитель Начального свода нашёл в болгарском переводе «Хроники Георгия Амартола» указание на год вступления Романа на византийский престол, вычел 78 лет (суммарное время царствования других императоров) и получил 6350 (842) год – начало царствования Михаила III – что соответствует истине. Затем всё тот же составитель принял обозначение главы 12, описывающей поход русов на Царьград, за продолжительность пребывания Михаила на троне и сделал вывод, что поход был в 6362 (854) году.

В свою очередь, предполагаемый составитель первой редакции ПВЛ, прочитав Начальный свод, решил, что год 6362 (854) означает начало царствования Михаила III, и принял этот год за «начало Русской земли». Далее прибавил 12 лет (та же ошибка, что и у составителя Начального свода) и получил 6374 (866) год – год похода Аскольда и Дира на Царьград.

По мнению Шахматова, составитель второй редакции ПВЛ решил устранить неточности первой редакции:

«Основываясь на том, что от первого лета Михаила и года, когда началась Русская земля <…>, прошло до первого лета Святославля 83 года, он вычел эти 83 года из 6453 г. (смерть Игоря); в результате оказался 6370 (862) г., который и признан им за год начала земли Русской – год призвания князей. Им он и заменил 6362 (854) г. Начального свода и первой редакции».

Итак, историография Руси началась с комедии ошибок, что совсем не удивительно. Даже современные историки нередко ошибаются, хотя обладают, казалось бы, более обширными знаниями, чем Нестор и его предшественники. Что же касается датировки событий в ПВЛ, то в завершение своей статьи Шахматов делает следующий вывод:

«Предыдущее исследование приводит нас к заключению, что в нашей древней истории до 945 г. достоверными могут быть признаны лишь следующие годы, занесённые в летопись: 907-й (договор Олега с греками), 912-й (договор Олега с греками), 941-й (поход Игоря на греков), 945-й (договор Игоря с греками и смерть Игоря)».

Тем самым, Шахматов отвергает возможность призвания Рюрика в 862 году. Вот что написано в ПВЛ о призвании варягов:

«В лето 6370. И изгнаша варягы за море, и не даша имъ дани, и почаша сами в собе володети. И не бе в нихъ правды, и въста родъ на род, и быша усобице в них, и воевати сами на ся почаша. И ркоша: "Поищемъ сами в собе князя, иже бы володелъ нами и рядилъ по ряду, по праву". Идоша за море к варягом, к руси».

Шахматов основывает свой вывод на сведениях из «Бертинских анналов» (Annales Bertiniani. 1826), согласно которым византийцы знали народ «рос» (Rhos) ещё в 839 году. Кроме того, он ссылается на Амастридскую и Сурожскую легенды, якобы повествующие о нападении русов. И далее пишет:

«Имеется ряд указаний на давнее местопребывание руси именно на юге, и в числе их не последнее место занимает то обстоятельство, что под "Русью" долгое время разумелась именно юго-западная Россия и что Чёрное море издавна называлось Русским».

Насколько «издавна», Шахматов не уточняет. Но вот следующий вопрос, неизбежно возникающий у дотошного читателя при чтении ПВЛ: можно ли доверять сведениям автора, если он не приводит никаких ссылок на источники? Результаты исследования этой проблемы Шахматов изложил в «Сказании о призвании варягов», опубликованном в 1904 году (Известия Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук, СПб, с. 320).

Для начала Шахматов задаётся следующим вопросом. Если русь тождественна варягам, отчего было не сказать: «И идоша за море къ Руси»? В итоге он приходит к выводу, что «первоначальный вид Сказания о призвании князей говорил только о варягах», а упоминание руси – это позднейшая вставка киевского составителя ПВЛ.

Шахматов обращает внимание и на фразу из ПВЛ о дружине Олега (882 г.): «и беша у него мужи Варязи и Словене, и оттоле прозвашася Русью». Поскольку русь в составе дружины Олега не упоминается, Шахматов делает вывод, что «Словене и Варязи прозвались Русью, только перейдя на юг, в Киев». Более того, «новгородцы вообще очень не скоро назвались русскими, а в XII-XIV в. под Русью они разумели, судя по их летописям, сначала Киевскую, а потом Суздальскую область».

Итак, Шахматов считает домыслами составителя ПВЛ упоминания варягов-руси («те варяги назывались русью») до прихода Олега в Киев. И лишь в описании событий 882 года, видимо, случайно сохранился текст Начального свода без существенных изменений. Действительно, в Новгородской первой летописи младшего извода (НПЛ) текст о призвании варягов отличается от того, что написано в ПВЛ. Вот что читаем в НПЛ:

«И реша к себе: "князя поищемъ, иже бы владелъ нами и рядилъ ны по праву". Идоша за море к Варягомъ и ркоша: "земля наша велика и обилна, а наряда у нас нету; да поидете к намъ княжить и владеть нами"».

В этом отрывке нет упоминания руси. Однако Шахматов так и не смог ответить на вопрос: «Почему северное предание сообщало о призвании варягов, а южное – об иноземном варяжском происхождении Руси?»

Есть некая недосказанность и в рассмотренной выше «Хронологии». Шахматов пишет о том, что «не может быть, кажется, никакого сомнения в тождестве имени "Русь", данного варягами славянам, и именем Ruotsi, обозначающим у финнов страну этих самых варягов». Но если имя «русь» возникло на юге, финское Ruotsi здесь совершенно ни при чём! Увы, Шахматов не нашёл способа, как связать между собой два столь противоречивых утверждения.

Впрочем, Д.С. Лихачёв тоже ограничился только общими рекомендациями:

«Нельзя искусственно разрывать происхождение слова Русь и считать, как это делали некоторые исследователи <…>, что на севере слово "Русь" имело одно происхождение, а на юге – другое, случайно совпавшие в едином звучании. Так можно предполагать разве только с отчаяния перед сложностью проблемы. Во всяком случае, сложный вопрос происхождения слова "Русь" требует пристального изучения».

С этими словами нельзя не согласиться. Версии происхождения слова «русь» будут рассмотрены в следующих главах.