Языковеды, востоковеды, историки
Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Оглавление
Владимир Алпатов. Языковеды, востоковеды, историки
Предисловие
Громовержец (Н. Я. Марр)
Человек-словарь (Д. Н. Ушаков)
«Никуда не годный заговорщик» (Н. Н. Дурново)
Крестьянский сын (А. М. Селищев)
Метеор (Е. Д. Поливанов)
Трудное плавание по течению (Н. И. Конрад)
«Колоссальный продуктор» (Н. А. Невский)
Дважды умерший (Н. Ф. Яковлев)
Первая женщина (Р. О. Шор)
Грустная судьба (В. Н. Волошинов)
Петр Cаввич (П. С. Кузнецов)
Человек-столетие (В. И. Абаев)
Человек в трех зеркалах (М. Ю. Юлдашев)
Выдвиженец (Т. П. Ломтев)
Мудрый директор (Б. Г. Гафуров)
Мемуаристка (К. А. Антонова)
Этот бескомпромиссный Сыромятников (Н. А. Сыромятников)
Лектор-директор (М. С. Капица)
Нестандартный человек (О. С. Широков)
Дойти до языка Адама (С. А. Старостин)
Об отце (М. А. Алпатов)
О матери (З. В. Удальцова)
Отрывок из книги
Предлагаемая читателю книга не соблюдает «чистоту жанра». Она совмещает в себе научный и научно-популярный подход, рассказ о научных идеях, биографический анализ и элементы мемуаров. Автор книги уже много лет занимается историей отечественной науки ХХ в., постепенно расширяя рамки исследований: сначала история японского языкознания, потом изучение языкознания вообще, наконец, и история развития ряда других гуманитарных дисциплин. А история науки включает в себя, по крайней мере, два компонента: историю идей и историю людей. Можно, разумеется, ограничиваться исключительно историей идей (сейчас это применительно к лингвистике стали называть лингвистической эпистемиологией) и полностью отвлекаться от истории людей. И я так поступал и буду поступать во многих своих публикациях. Однако, занимаясь историей науки, сталкиваешься с тем, что те или иные идеи и концепции выдвигали интересные люди с яркими судьбами. И, бывало, хотелось поделиться с читателем малоизвестными фактами их биографий, а в ходе работы не раз всплывали совершенно новые сведения, в том числе архивные. А в советской науке ХХ в., особенно его первой половины, пожалуй, как ни в какой другой, трудно отделить историю идей в чистом виде от обстоятельств, в которых эти идеи вырабатывались и провозглашались. Традиционная биография ученого бедна внешними событиями: тогда-то родился и умер, там-то учился, там-то работал, то-то опубликовал, но редко так получалось в годы революций, войн, коренной ломки общественных отношений. В судьбах многих моих героев бывали и взлеты, и падения. Но даже если событийная сторона жизни была более или менее спокойной, что во второй половине века стало нормой, то могло быть немало внутренних сложностей: многим приходилось проходить через переоценку ценностей, непризнание и непонимание со стороны окружающих и многое другое. А многие концепции вообще неотделимы от личности их автора; яркий пример – Н. Я. Марр.
В биографиях многих моих «героев» отразилось сложное и интересное время их жизни. Они нередко дают представление не только об истории тех научных дисциплин, которыми они занимались, но и обо всей истории нашей страны за последнее столетие. Я, разумеется, не ставил себе задачу написать сколько-нибудь связный исторический очерк, но, как мне представляется, кое-какую информацию эти судьбы могут давать. Безусловно, в моих оценках немало субъективного, но мне очень хотелось бы отойти от старых и новых стереотипов в оценках многих исторических событий.
.....
Н. Ф. Яковлев:
Жизнь и труды Николая Феофановича Яковлева // Известия РАН. Серия литературы и языка. 1994. № 4, 5. С Ф. Д. Ашниным.
.....