Читать книгу 14 минут - Vladimir Arnov - Страница 1

“Заправлены в планшеты”

Хххх-тьфу, сплюнул я зубную пасту в пылесос раковины и продолжил напевать

“Космические карты,

И штурман уточняет в последний раз маршрут.”

Все, с утренним моционом покончено. Плотно сложив рыльно-мыльные принадлежности в ящик и закрыв его на замок (чтоб он ненароком не открылся и содержимое не разлетелось по “мостику” моего “корабля”), я полетел к креслу.

Начался еще один день. Он наверняка будет ни чем не лучше предыдущего, и абсолютно таким же как завтрашний.

Мой корабль болтался недалеко от трассы прокинутой между Марсом и Плутоном. Трасса понятие условное. Так, наиболее краткий в данный период времени маршрут, по которому туда-сюда снуют космические грузовики.

Да, и корабль мой понятие тоже условное – маленький челнок, рассчитанный на краткосрочные перелеты. Мостик, он же жилой отсек, от же все остальное. Крохотное помещение в три с половиной квадратных метра, треть которого занимает кресло пилота, оно же – кровать.

Другую треть занимают тренажеры.

Челнок не предусматривает наличие искусственной гравитации, поэтому здесь у меня всегда невесомость. И чтобы хоть как-то сохранить работоспособность мышц, половину времени бодрствования приходится тратить на работу с тренажерами. Вторая половина времени тратится на отслеживание окрестностей на предмет наличия полезного мусора.

Я, и такие как я, нечто среднее между бомжами и мародерами. Не имея работы для жизни на поверхностях планет, мы рыскаем по Солнечной системе и ищем все что плохо лежит.

Грузовые корабли носятся по Системе туда-сюда, перевозя разный груз на открытых платформах (а зачем их закрывать, безвоздушное пространство же). И иногда случается так, что с этих платформ нет-нет, а что-нибудь падает.

Иногда выпадает по мелочи, но случается, что с платформы отваливается целый контейнер! Такая удача случается редко, но если она случается… обычно вырученных средств хватает на то, чтобы купить себе билет на целых два дня на поверхность какой-нибудь планеты. А там закачаешься! Можно ходить по твердой земле, дышать настоящим воздухом с запахами… а если повезет, то еще и девчонку какую-нибудь потискать.

Я мечтательно закрыл глаза и откинулся в кресле.

Припомним мы с друзьями… как по дорогам звездным вели мы трудный путь….

Всплыла в голове моя утренняя песня. Эта песня была всем, что связывало меня с прекрасной беззаботной юностью. Когда казалось, что все в жизни имеет смысл и до счастья рукой подать.

Чик-чирик, – пискнул старенький динамик на пульте управления. Какой-то объект попал в зону видимости радара.

По размерам как грузовик, но на грузовик не похоже. Траектория движения не совпадает ни с одной из трасс. Да и скорость великовата для грузовика. Есть какое-то слабенькое тепловое излучение, но это еще ни о чем не говорит.

Визуальный осмотр пока невозможен, подождем, посмотрим. А вдруг…

Еще одним способом заработка для таких бродяг как я, был отлов разных залетных астероидов, комет и прочих таких космических тел. Теоретически они могли состоять из полезных элементов.

Но с ними мало кто хотел связываться. Одно дело поймать контейнер, выпавший с платформы грузовика во время маневров или от тряски причиняемой двигателями. Другое – гоняться на больших скоростях непонятно за чем.

Скорости выше, риски больше, а вероятность получения прибыли фифти – фифти, 50 на 50 (может да, а может и нет).

Однако, для меня ловля астероидов была любимым занятием. Это как-то больше было похоже на приключение и сильнее соответствовало духу того, о чем я мечтал в юности.

Чик-чирик, еще раз пискнул динамик. Объект стал доступен для визуального наблюдения. Увеличенное оптикой изображение космического тела отобразилось на мониторе, подсвеченное лучами Солнца.

Да, это был астероид вытянутой формы. На форме тела я акцентировал внимание, потому что поймать такой было сложнее всего. Он мог запросто порвать сеть, оставив меня с носом и убытками.

Ну, и скорость его была немаленькой. “Рискнем?” – спросил я сам себя. И сам же себе ответил: “Отдать швартовые!”.

Внеся в компьютер команду для расчета скорости и траектории при которой корабль сможет нагнать астероид, я устроился поудобнее в кресле, ожидая окончания вычислений, а потом нажал кнопку “старт. До сближения еще около часа, можно расслабиться. Основная работа начнется позднее.

Может на каких-то современных кораблях компьютер и сам бы мог справится с такой задачей, но в моем случае мозги корабля были довольно слабенькими. А при поимке астероида погрешность плюс-минус пять метров могла оказаться фатальной.

Заработали маршевые и маневровые двигатели. Заскрипела спинка кресла под моей спиной. Тело ощутило хоть какую-то приятную тяжесть, причиняемую инерцией.

Мама, мне 28 лет, я гоняюсь в космосе за астероидами… Мда… Хотя, кто как не мама (и папа тоже) виноваты в этом?

Я был третьим сыном в семье. Младшеньким. Мои родители имели право проживания на Марсе. Такое право в современных реалиях могли дать две вещи: или ежемесячная уплата немаленького налога, или наличие работы.

С работой была напряженка. С приличной работой. Или ты белая кость, инженер, скажем, а может ученый, или работаешь в обслуге. Число инженерных вакансий преимущественно равнялось нулю. Специалисты держались за свое место и передавали его потом по наследству детям. Высококвалифицированным кадрам платили хорошо, у них был ряд привилегий.

Обслуга же… Большая часть производственной работы выполнялась машинами, роботами. Они производили необходимые предметы и оборудование. Они же обслуживали сами себя.

Но человеку всегда было приятно, когда его обслуживает другой человек, не машина. В этом была своя извращенная логика. Технически даже с работой официанта лучше справится машина. Но практически в этом нет удовольствия для гостя. На кого накричать? Кому улыбнуться? Нет ощущения того, что есть люди “ниже” тебя. Наверное, поэтому в обслуге народ требовался всегда: официанты, горничные, швейцары.

Отдельной кастой стояли актеры, художники, режиссеры писатели и другие “творческие личности”. Туда можно было попасть или через “обслугу” – тебя, скажем, заметил какой-то богатый человек и взялся за твое “продюсирование”. Или ты сам этот богатый человек (родственник богатого человека) и тебе скучно, хочется приобщиться к “прекрасному”. В принципе, все как было и в докосмическую эпоху. Веке в XVII или XVIII, если я правильно запомнил на истории. Тогда тоже искусством занимались те у кого все было, барчуки.

Я спрашивал у родителей: зачем они вообще меня зачали? Старший брат по наследству получит работу отца (а до той поры будет болтаться при нем стажером). Средний – работу матери. А что получу я?

Родители смущаясь объясняли: у них были друзья, семейная пара, которая не могла иметь детей. И вроде бы как они договорились, что я пойду “подмастерьем” к ним. Но потом, когда мне было лет пять или шесть, что-то переигралось, они поссорились и я остался как бы не у дел.

“Ничего, подожди, мы что-нибудь придумаем”, – говорили мне родители, пока я получал среднее образование.

“До 18 лет еще два года, мы обязательно что-нибудь придумаем”, – говорили мне родители, когда я окончил школу.

Все мои бывшие одноклассники рассеялись по ВУЗам, а меня в ВУЗ не брали – у меня не было “вакансии”.

Мне стукнуло 18 лет. После этого возраста в ВУЗ поступать уже было нельзя. Я считался слишком старым для этого.

И начиная с 18 лет я должен был или найти работу, или платить налог за жизнь на планете, или записываться в планетарный центр эвтаназии.

Эти порядки царили на всех планетах и жилых станциях во всей Солнечной системе. Так правительства и корпорации боролись с перенаселением, а точнее с сопутствующей перенаселению нищетой. А еще точнее, просто с нищетой. Ведь с развитием робототехники и компьютеров, все меньше работы стало оставаться человеку.

О, мы уже на подлете. Я могу теперь наблюдать за астероидом невооруженных взглядом через стеклянный колпак своей кабины. Не совсем стеклянный, ну, да не суть.

Переведя челнок на ручное управление я лег на параллельный курс и выровнял скорость полета. Теперь мы шли ноздря в ноздрю. Руки немного дрожали от возбуждения и страха. Глыба была нереально огромной и могла принести мне целое состояние… или оказаться бесполезной пустышкой. В любом случае предприятие было весьма опасным.

Выдохнув, я нацелил “торпедную” установку, выкидывающую специальную сеть и нажал на спуск. Маршевый двигатель включился на долю секунды, чтобы вернуть потерянную от выстрела сетью скорость.

Сеть, упакованная в чехол сигарообразной формы вылетела наперерез астероиду. “Щелк” – отозвалась под пальцем кнопка “раскрытия сети”. Сеть зонтиком распахнулась перед космическим телом.

“Хрусть” – это сеть зацепилась за астероид, трос натянулся, корабль кинуло в сторону и я ударился головой о переборку.

Все. Сеть плотно охватывает астероид. Целостность ее пока не нарушена. Я тащусь за астероидом в его фарватере. Самая сложная часть операции выполнена. Все это заняло буквально пару секунд и требовало изрядной сноровки и быстрой реакции.

Теперь дело за малым. Включив передние двигатели я начал гасить скорость. Свою и астероида.

Прямо по нашему курсу препятствий не было, так что это дело можно было доверить и автоматике.

Сам я отстегнулся от кресла и полетел заедать стресс кексом из тюбика.

Знаете, я не держу зла на своих родителей. Мне просто обидно, что они оказались вот такими безответственными. Им стоило сдать меня в центр эвтаназии, пока я еще был маленьким и ничего не понимал. Ведь ясно же как день, чудес на свете не бывает.

Ну, ладно, на такое решится не каждый… и даже я не уверен, что сам на их месте решился бы отправить своего ребенка в “страну розовых пони”.

Но потом-то… я с детства говорил им, что хочу стать пилотом испытателем. На это мама закатывала глаза, а папа строго отвечал: “Не будь глупцом. Мы найдем тебе нормальную работу”.

Да, совсем забыл, помимо инженеров, ученых и обслуги, была еще одна специальность – пилот. У пилотов не было постоянного права находится на планете, но зато их зарплаты вполне хватало, чтоб оплатить три-четыре месяца в году, на каком-нибудь приятном курорте.

Другой вопрос, что работа пилота была довольно рискованной. Были обычные гражданские пилоты, они водили грузовики. Точнее за них это делала автоматика, но в экстренных ситуациях они обязаны были сами сесть за штурвал. Скучная работенка.

Другое дело пилоты-испытатели. Которые управляли научными кораблями и тестировали новые типы судов. Вот там все было интереснее. И именно туда я мечтал попасть.

Конечно, вакансии пилотов так же передавались по наследству, но в силу графика работы, пилоты редко заводили семьи. А еще они нет-нет, да гибли, что также улучшало ситуацию на рынке труда.

Чтобы стать пилотом грузовика нужно было сначала отучиться на начальных курсах по специальности “пилота малого космического транспорта” (типа моего шаттла). А потом пройти курсы повышения квалификации по одному из десятков типов космических судов (ПТУ дальнобойщиков, так это в народе называли). Все, ты дальнобой. Захочешь – потом еще подучишься на курсах повышения квалификации, чтоб с контейнеровоза на газовоз, например, пересесть.

А вот если ты решил стать пилотом-испытателем, тебе нужно было поступать в ВУЗ и учится с нуля. И именно таким пилотом я и хотел стать. Не из-за крутой парадной формы (а она и правда крутая), и не из-за денег (дальнобои получали значительно больше), а из-за того непередаваемого чувства сопричастности великому.

Биться в авангарде, расширяющем возможности человечества. Участвовать в открытии нового. Да и чем космос не шутит… стать именно тем пилотом, который поведет экспериментальный корабль за пределы Солнечной системы, когда ученые смогут побороть вопрос недостижимости скорости света.

Ох, как я этого хотел!

Да, я прекрасно понимал, что реальность пилота-испытателя лишена, того героического флера, который ей приписывают. Что это тяжелый, изнурительный, опасный труд. И что не каждому суждено “засветится” в успешном открытии. Но да и ладно. Главное – насытить огонь внутри. Не дать ему погаснуть. Без него весь мир теряет смысл.

Но когда после школы я пошел к родителям за официальным их согласием для моего поступления в ВУЗ на пилота-испытателя, родители отказали.