Оглавление
Владимир Бурнашев. Воспоминания петербургского старожила. Том 1
Анекдотист и летописец слухоВ
В. П. Бурнашев – газетчик и мемуарист середины XIX века[52]
Мой литературный формуляр и нечто вроде Acquit de Conscience[72]
Воспоминания петербургского старожила
Вместо предисловия
Четверги у Н. И. Греча
Мое знакомство с Воейковым в 1830 году и его пятничные литературные собрания
Мое знакомство с И. Н. Скобелевым
Еще некоторые биографические заметки о покойном воине-писателе И. Н. Скобелеве
К истории нашей литературы недавнего прошлого
Забавный случай из жизни А. С. Грибоедова
Граф Егор Францович Канкрин в его домашнем и кабинетном быту
Отрывок из воспоминаний о графе Е. Ф. Канкрине
Визитная карточка провинциального новатора
Воспоминания о некогда знаменитом театре графа С. М. Каменского в г. Орле
Улан Клерон
А. П. Ермолов в 1827 году в гостях у моего отца в Орле
Представление М. М. Сперанскому в 1828 году
Моя служба при Дмитрии Гавриловиче Бибикове (1828–1834 гг.)
Рыцари-темплиеры Невского проспекта (1829 г.)
Эпизод из бального сезона 1835 года в Петербурге
[Полковник Лизогуб]
Комментарии
Отрывок из книги
В этом предисловии я не ставлю задачу описать жизненный путь В. П. Бурнашева, он сам это сделал в помещенном далее автобиографическом очерке «Мой литературный формуляр и нечто вроде acquit de conscience: кто такой в литературной петербургской братии Владимир Петрович Бурнашев». Не буду я давать и общую характеристику воспоминаний Бурнашева, поскольку это хорошо сделано Ю. Г. Оксманом, статья которого для планировавшегося, но не изданного сборника воспоминаний Бурнашева впервые публикуется сразу после моего предисловия. Здесь я хотел бы показать, как получилось, что воспоминания Бурнашева, обладающие, при всех их недостатках, и немалыми достоинствами, до сих пор почти не переиздавались и никогда не выходили отдельным изданием.
У мемуаристов, как и у поэтов и прозаиков, складывается определенная репутация, которая определяет, будут ли в дальнейшем переиздавать их произведения. Но тут, помимо литературной ценности, есть еще дополнительный критерий оценки: достоверность. В результате одних мемуаристов ценят высоко, нередко переиздают, всюду цитируют и относятся к ним с полным доверием. Воспоминания других навсегда остаются на страницах старых журналов, и лишь время от времени добросовестный историк обращается к ним в поисках нужных сведений. И, наконец, третьи, подобно первым, также приобретают известность, но специфическую, «геростратовскую» – как фальсификаторы, лгуны и мошенники. Использовать их публикации в научной работе считается дурным тоном. Если не выходить из круга литературных воспоминаний, то в качестве представителей первой категории можно назвать А. И. Герцена, И. И. Панаева, П. В. Анненкова; второй – Р. М. Зотова, А. В. Старчевского, Р. И. Сементковского; третьей – А. Е. Грена, О. Н. Смирнову, фальсифицировавшую «Записки» своей матери А. О. Смирновой, П. П. Вяземского, автора писем и записок Оммер де Гелль. Один из известнейших мемуаристов, нередко относимых к последней группе, – Владимир Петрович Бурнашев (1810–1888).
.....
Наша работа при комментировании текстов для настоящей книги привела к схожим результатам.
На мой взгляд, Бурнашев ничего не выдумывал с целью обмануть читателя. Он воспроизводил то, чему был свидетелем, пересказывал рассказы знакомых, а также слухи и анекдоты, которые бытовали в литературной среде. Однако его общение с литераторами было весьма фрагментарным, а деньги в первой половине 1870-х гг., когда в основном разворачивалась его мемуарная деятельность, ему были очень нужны, поэтому он растягивал и беллетризовал свои тексты, во-первых, вводя в них сюжет (описание литературного вечера или визита к писателю) и, во-вторых, используя печатные источники. При этом он приводит массу конкретных сведений, нередко совершенно не нужных для изложения. Память его порой подводит, а возможность проверять информацию в библиотеке у него была не всегда. В результате у Бурнашева события разных лет в ряде случаев синхронизируются, лица, никогда не собиравшиеся вместе, сводятся в одно помещение и т. д. Бурнашев может неправильно привести имя и отчество известного лица, ошибиться в датировке события, но сами блоки, из которых он «складывает» свою «конструкцию», достоверны, то есть события имели место или, по крайней мере, о них шла речь.
.....
