Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Вступление. Разговорчивый Маяковский
Стихотворения
Кое-что про Петербург
А вы могли бы?
Исчерпывающая картина весны
Любовь
Адище города
Ничего не понимают
Нате!
А все-таки
Кофта фата
Послушайте!
Скрипка и немножко нервно
Вам!
Я и Наполеон
Военно-морская любовь
Гимн обеду
Теплое слово кое-каким порокам
Вот так я сделался собакой
Кое-что по поводу дирижера
Пустяк у Оки
Великолепные нелепости
Чудовищные похороны
Мое к этому отношение
Флейта-позвоночник
Ко всему
Себе, любимому, посвящает эти строки автор
России
Эй!
Никчемное самоутешение
Надоело
Дешевая распродажа
Лунная ночь
Хвои
Лиличка!
Братья писатели
Хорошее отношение к лошадям
Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче
Отношение к барышне
Горе
«Портсигар в траву…»
Два не совсем обычных случая
Париж
Весенний вопрос
Разве. у вас. не чешутся. обе лопатки?
«товарищ Чичерин…»
Горб
Нордерней
Прошение на имя…
Ух, и весело!
Протестую!
Юбилейное
Севастополь – Ялта
Ялта – Новороссийск
Тамара и Демон
Город
Верлен и Сезан
Прощанье
6 монахинь
Строго воспрещается
Сергею Есенину
Разговор с фининспектором о поэзии
Послание пролетарским поэтам
Товарищу Нетте, пароходу и человеку
Разговор на одесском рейде десантных судов: «Советский Дагестан» и «Красная Абхазия»
Письмо писателя Владимира Владимировича Маяковского писателю Алексею Максимовичу Горькому
Не юбилейте!
Стабилизация быта
Бумажные ужасы
Моя речь на показательном процессе по случаю возможного скандала с лекциями профессора Шенгели
Фабриканты оптимистов
«За что боролись?»
Весна
Венера Милосская и Вячеслав Полонский
Глупая история
Товарищ Иванов
Маруся отравилась
Даешь тухлые яйца!
Автобусом по Москве
Кино и вино
Мы отдыхаем
Трус
Стих. не про дрянь, а про дрянцо. Дрянцо. хлещите. рифм концом
Лучше тоньше, да лучше
Почему?
Стихи о разнице вкусов
Стихи о красотах архитектуры
Письмо Татьяне Яковлевой
Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви
Разговор с товарищем Лениным
Не увлекайтесь нами
Во весь голос
<Неоконченное>
Маяковского вечно упрекали за ячество, анархизм и буржуазный индивидуализм. В эпоху принудительного коллективизма – который он же и славил, – такая яркая, неудобная и попросту крупная личность действительно бросалась в глаза. Несколько раз ему на выступлениях подавали записки, в которых упрекали за яканье. Отвечал он резко: а Николай Второй, который везде писал о себе «Мы», – был, значит, коллективистом? А если вы своей девушке скажете «Мы вас любим», – она же в первую очередь спросит «А сколько вас?».
Но вообще-то поэзия Маяковского не монологична – она как раз изначально рассчитана на диалог, что и видно из этого сборника, составленного одним из лучших современных поэтов Татьяной Ларюшиной, автором очень откровенной, беззащитной и внешне совсем не гражданственной лирики. Эта книга по-хорошему должна бы называться «Разговорчики» – как иронически называл он свои «Разговорчики с Эйфелевой башней». У Маяковского очень много диалогов, только получается так, что все они с неодушевленными предметами: с упомянутой башней, с фотографией Ленина на стене (с живым ему поговорить так и не случилось), с бронзовым Пушкиным на Тверском бульваре… Есть, правда, «Разговор с фининспектором о поэзии», но фининспектор – представитель государства и тоже почти статуя; это не конкретный сборщик налогов, советский мытарь, а Фининспектор с большой буквы Ф, персонаж символический. Есть у него и немало посланий – к Татьяне Яковлевой или к товарищу Кострову (редактору «Комсомолки») о любви к Татьяне Яковлевой, – но трудно представить ответы от этих адресатов: они стихов не писали, да и письмами его не баловали. Маяковский и рад бы общаться, но не с кем: приходится беседовать либо с памятниками, либо с гигантскими архитектурными сооружениями. Когда же он обращается к девушке в американской витрине, она совершенно не понимает, что он хочет сказать, потому что он ни одного языка, кроме русского, не знает:
.....
Как видим, на одной этой лирической теме – отсутствие равного собеседника, равной возлюбленной, нечеловеческая природа собственного таланта и личности – можно продержаться в литературе двадцать лет и еще сто лет потом оставаться любимым поэтом нервических юношей и девушек (любимым поэтом пролетариата Маяковский так и не стал, тут он Асадову не конкурент и даже Смелякову проигрывает). Весна человечества, рожденная в трудах и в бою, не состоялась; страна-подросток – давно уже страна-старик со всеми стариковскими эмоциями и комплексами, со страхом любых перемен и бесконечным культом славного прошлого. Девяносто процентов поэтической продукции зрелого Маяковского – стихотворные фельетоны и жестяное громыхание лозунгов – актуально лишь как иллюстрация работы поэта в СМИ, образец рекламы, независимо от того, реклама ли это папирос, сосок или социалистического общества. Но главная лирическая тема Маяковского – вопиющее несоответствие между собой и остальным человечеством – остается вечно актуальной: каждый хоть раз в жизни такое чувствовал, а он с этим прожил всю сознательную жизнь.
Эта человеческая некоммуникабельность привела к тому, что в собеседники он все время выбирал то гигантские аудитории, то Атлантический океан. С людьми у него не очень получалось – от женщин ему, по сути, нужно было только одно, к этому он и переходил почти сразу, а среди мужчин равный ему собеседник был редкостью, тем более что и великие современники были по преимуществу нелюдимами вплоть до социального аутизма. Вдобавок он почти не пил, так что пьяные откровенности – не его стихия. Маяковский бешено ездил по всей стране, а когда была возможность – и по Америке, Мексике, Европе, пытаясь криком перед бесчисленными залами компенсировать недостаток живого общения. И надо сказать, эти аудитории далеко не всегда отвечали ему язвительными записками – случалось, он их завоевывал; может быть, аудитория и была той единственной женщиной, власть над которой могла его удовлетворить. Желание жениться на площади Согласия – это жажда добиться согласия от толпы, которая собирается слушать поэта; недаром для этой толпы было у него почти женственное определение – «толпа, пестрошерстная быстрая кошка». Ключевое слово в его поэзии – голос, этим голосом он владел, как гимнастка лентой, ему подвластны все диапазоны – от фальцета до баса профундо; гениальный ритор, он знает все о том, КАК говорить. А ЧТО говорить – ему в значительной степени безразлично – как тенору безразлично, о чем петь: поэзия Маяковского – идеальная демонстрация голосовых возможностей, антология ораторских приемов. Тема всегда одна: говорить о том, как не с кем поговорить, как все ему дано, а не дано главного – равного.
.....