Читать книгу Континентальный сдвиг - Владимир Мясоедов - Страница 1

Змей был быстр, могуч, ловок и, самое главное, мудр. Возможно, даже достаточно мудр, чтобы зваться разумным. Нет, говорить по человечески или пользоваться инструментами он конечно же не умел, но главным образом по причине неудачного для внятной речи строения рта и отсутствия рук. Впрочем, даже будь у него возможность чего-нибудь изменить, змей бы никогда не стал этого делать. А зачем? Ему и так жилось очень даже неплохо, а кичащиеся своим умом, магией и техническим прогрессом люди не раз и не два становились всего лишь очередной добычей. Покрытое крупной меняющей цвет чешуей тело могло поспорить в толщине и длине с крупным деревом, а одного укуса ядовитых клыков хватало для того, чтобы убить на месте взрослого медведя. Имелись, конечно же, в лесах существа, от которых приходилось спасаться бегством, но они были очень большими, и от их шагов дрожала земля, позволяя змею заранее почувствовать угрозу и вовремя пуститься наутек. Выползший из своего логова на охоту хищник замер в полусотне метров от небольшого разожженного в ямке костерка, вокруг которого сидело три человека. Прислушивался к издаваемым людьми звукам, пытаясь определить, кто из них самый главный и сильный, а потому должен стать целью для первого внезапного и сокрушительного удара. Присматривался к тем предметам, что были при его будущем обеде, поскольку отлично знал, чем отличается копье от ружья и не хотел еще раз получать заживающие не день и не два огнестрельные раны. Принюхивался к ароматам добычи, пытаясь понять, нет ли у какого-нибудь человека при себе ядовитого зелья или большого количества пороха, опасных даже змею.

– Я считаю, что у каждого в жизни должна быть цель, к которой нужно стремиться! Важно провозгласил широкий, толстый и лишенный волос на голове человек, помешивающий в висящем над огнем котелке какое-то варево. На боку его висела тонкая шпага, но настолько маленьких и тонких клинков змей не боялся. Чешуя хищника была очень прочна, в лучшем случае людям удавалось оставить на ней своими копьями, саблями и топорами небольшие зарубки, рассасывающиеся вскоре после сытной трапезы. – Вот у меня такая цель есть – восстановить величие своего рода. Ну, хотя бы расплатиться по тем долгам, в которые влезли мои стукнутые на всю голову предки и сделать так, чтобы остальные потомки Чингисхана больше не смели оскорблять нашу семью в лицо или безнаказанно шпынять её представителей.

– Дык, это того…Правильно, Стефан! – Горячо поддержал его другой человек, копавшийся в большом мешке, откуда исходили запахи копченого мяса, сушеных яблок и хлеба. Для представителя своего вида он оказался довольно высоким и, наверное, сильным. Во всяком случае, большая дубина размером почти с голову змея выглядела тяжелой. Однако обладающий громадным опытом хищник серьезно сомневался в том, что добыча хотя бы один раз взмахнет своим массивным оружием. Обычно люди после его появления могли только кричать и бежать. А те немногие, кто все же пытался сопротивляться, двигались слишком медленно, чтобы представлять из себя какую-нибудь угрозу и умирали обычно раньше, чем успевали нанести удар. – А я, стал быть, жениться того-этого….Хочу! А еще, оно того, проклятье окаянное, речью мою путающее, с себя, дык, снять. Ибо вельми задолбало!

– Ну вот, теперь я себя на вашем фоне прямо каким-то неполноценным чувствую. У то подобных целей нет… Вернее есть, но они слишком глобальные, чтобы их реализации мог добиться один человек, а потому скорее могу считаться мечтами. Мир во всем мире там или хотя бы введение международных запретов на геноцид гражданского населения во время войн. А вот более очевидных задач сейчас как-то перед собой не ставлю, если не считать дальнейшего выживания и процветания. – Пробурчал третий человек, почти засунувший руки в костер и видимо очень замерзший. У него правый глаз закрывала черная повязка, а одна ступня была частично искусственной. Змей отлично это видел благодаря своей способности различать тепло тел. Обычно он оставлял инвалидов, калек и прочую больную добычу напоследок, поскольку она редко могла сильно стукнуть или далеко убежать, но на сей раз ему придется сделать исключение. Висящая на поясе кобура скрывала в себе очень большой пистолет с ребристым утолщением между рукояткой и дулом. С владельцами такого оружия хищник уже раньше сталкивался и знал, что оно может выстрелить несколько раз подряд.

– Это стал быть потому, Олег, шо ты уже всех, дык, поставленных перед собою задач по большому счету, того-этого, добился. – Высокий человек извлек из мешка большой каравай хлеба и принялся нарезать его на части при помощи кинжала. Змей медленно пополз вперед, то и дело замирая, чтобы дать своей чешуе подстроиться под окружающую местность и сделаться практически невидимым. Ну и еще он выискивал ловушки, которыми так любят всякие двуногие окружать свои стоянки. Глаза внимательно осматривали землю в поисках любых инородных предметов, а высовывающийся изо рта язык отлично чувствовал не только вкус того, чего касался, но и магические эманации. – Супругу, дык, завел. Сына с ней, стал быть, заимел. Денег у вас, ну, куры не клюют, ибо целая тыща златых рублей – вполне посильные энти…Как же ж их… Расходы! Даже клейма с шеи и те, того-этого, убрал!

– Только свое. У Анжелы печать контракта с армией пока есть, просто неактивна в связи с декретным отпуском. – Возразил ему одноглазый, принимая протянутый ломоть хлеба. – Конечно, время до возвращения на службу у неё еще имеется, но что-то придумать тут однозначно надо. Мне не улыбается отпускать свою супругу в армию с клеймом, которое способно оторвать ей голову по приказу какого-нибудь благородного мудака. Особенно до тех пор, пока Четвертая Мировая Война не кончится.

Змей замер, наткнувшись на преграду, вернее ощутив при помощи языка её присутствие в метре от своей морды. Волшебная пелена, невидимая глазу, окружала стоянку людей. Стоит чему-то достаточно большому пересечь незримую черту, как раздастся громкий или на незваного гостя обрушится удар магии. А скорее всего, случится и то, и другое. Впрочем, в этом не было ничего необычного. Подобными барьерами очень многие двуногие пытались защитить себя от обитателей леса. Далеко не все из них умели сами плести чары, но вот взять с собой готовый артефакт и активировать его в нужный момент особого труда не представляло. Впрочем, даже если один из людей является волшебником, змей отступать не собирался. Те, кто умеет творить заклинания, были сильнее, живучее, проворнее и намного опаснее своих соплеменников, но их он жрал с особым удовольствием, поскольку каждый раз после подобной еды становился чуть-чуть больше и сильнее. К тому же преграда ощущалось слабой и зыбкой. Она могла бы остановить старого голодного волка или подпалить слегка шерстку тигру, но змей рассчитывал пересечь волшебную пелену без сильной боли. А добыча среагировать на его появление вообще вряд ли успеет, когда надо он умел быть быстрым, очень быстрым. Напрягшееся подобно пружине тело выстрелило вперед словно копье отрываясь в броске от земли…И уже в полете судорожно задергалось, пытаясь любой ценой как можно скорее дотянуться до земли, чтобы можно было обрести опоры, развернуться и уползти подальше от этого места. Барьер оказался не защитным, а скрывающим. Внутри него эманаций магии оказалось намного больше чем снаружи. Хищник ясно понял, что из охотника он стал добычей, ведь чародеями оказались все три человека. И каждый из них являлся достаточно сильным, чтобы представлять для него угрозу даже в одиночку.

С очень большого магического посоха, который лесной хищник опрометчиво принял за обычную дубину, сорвался разряд молнии. Электричество вцепилось в плоть своей цели и заставило ту шмякнуться оземь, конвульсивно извиваясь. Пламя едва горевшего костерка взревело, повинуясь взмаху руки одноглазого волшебника, за доли секунды разгорелось с неимоверной силой и выплеснулось навстречу бьющемуся в судорогах змею огненной волной. Причем огонь не просто мимоходом опалил свою цель, а весь сконцентрировался на передней её части, словно прилипнув к клиновидной морде. Чешуя на черепе росла особо толстой и прочной, она могла некоторое время сдерживать ужасный жар, а язык перед прыжком был заблаговременно убран внутрь пасти, но вот прикрытые лишь относительно тонкими веками глаза мгновенно вскипели, причиняя ужасную боль. А лишенный волос на голове толстяк со скоростью, ничуть не уступающей скорости самого змея подскочил к поверженному, ничего не соображающему от боли, бьющемуся в судорогах ослепленному хищнику и четырьмя ударами рассек шею монстра, каждый раз попадая точно по уже имеющейся ране. Разок его стегануло по спине толстым хвостом, но удар способный сломать хребет быку лишь слегка покачнул человека, да заставил того болезненно ойкнуть. Однако на точности и скорости ударов полученная травма никак не сказалась. Обманчиво тонкое и хрупкое лезвие клинка оказалось острее бритвы и прорезало крупную чешую, от которой мог бы отскочить даже топор, с легкостью папиросной бумаги.

– К голове не приближайтесь, может укусить. Она у сибирских радужников чуть ли не сутки цапаться продолжает. – Предупредил толстяк, проворно отбегая от бьющегося в агонии тела, по которому пробегали всполохи разных цветов. Там, куда пришелся удар хвоста, добротная охотничья кожаная куртка лопнула, словно гнилая тряпка. Однако в открывшейся прорехе не виднелось ни содранной с костей плоти, ни даже крови. Чудовищной силы удар, способный переломать обычному человеку все кости, оставил после себя лишь синяк. Пусть даже и большой. – Олег, ты котелок с похлебкой то там не испарил мимоходом?

– Да что ей сделается то… – Одноглазый извлек из покрывшегося сажей котелка исходящую паром ложку и попробовал варево на вкус, а после довольно причмокнул. – В самый раз, только соли слегка не хватает. Пока успокоится эта гадина, которую мы третий день на себя выманивали, вполне немного закусить успеем. Кстати, вам не кажется, что чересчур быстро и просто мы эту змею пришибли? Может она больная была?

– Да не, все нормально, я вам это как потомственный сибирский охотник говорю. – Успокоил его толстяк. – Радужники убивают много людей в первую очередь потому, что слишком осторожны и никогда не связываются со слишком опасными одиночками или крупными отрядами. Это какую-нибудь другую тварь можно выследить и толпой забить, а с этими погаными змеюками такой фокус не пройдет. Либо выманивать их на маленькие и внешне не сильно опасные группы вроде нашей, либо они будут раз за разом нападать снова и снова, и снова. Святослав, ты куда там запропастился?

– Дык енто, новый круг сторожевой делаю вместо прежнего, – откликнулся обладатель магического посоха, больше похожего на плохо ошкуренное бревно. – А то, стал быть, на запах крови обязательно пакость какая заявится. И хорошо, кабы одна, тады мы её тут и освежуем. Токмо вдруг большая стая пожалует? Втроем всего-то, дык, можем и не отмахаться, коли внезапно нападут. Али отобьемся, да покусают. Чё я, того-этого, вашим женам скажу?

– Гарем имеет тут только Стефан. – Тыкнул в сторону своего пухлого друга ложкой одноглазый чародей. – У меня просто жена с любовницей дружат, ты не путай. Хорошо хоть военнообязанная из них только одна, а то бы я точно с ума сошел.

– Да, кстати об Анжеле и клейму на её шее. Олег, мне кажется, ты излишне переживаешь. Связистку в штыковую атаку не пошлют…Наверное. Все же астральщики слишком нужны в штабах, чтобы ими так бездарно разбрасываться. – Толстяк извлек из кармана ложку и стал искать в мешке с пожитками тарелку. – Да и вообще, прежде чем время декретного отпуска выйдет, наверняка найдешь кому взятку дать, чтобы её со службы комиссовали. Ну, или еще чего-нибудь придумаешь. Все-таки Святослав дело говорит, ты поставленных перед собою целей добиваешься настолько быстро, что аж завидно становится. Всего несколько лет прошло, с тех пор как нас выпнули из Североспасского магического училища прямиком на фронт, а у тебя уже есть куча хороших артефактов, большой счет в банке, свой летучий корабль, семья и звание чародея третьего ранга.