Читать книгу Ответ Е. А. Соловьеву - Владимир Шулятиков - Страница 1

Два «возражения», с которыми г. Соловьев[1] выступил против моего фельетона о нем в «Биржевых ведомостях», № 78, и в сегодняшнем номере «Курьера», не менее замечательны, чем его «критические» работы. Они лишь дают материал, позволяющий дополнить сделанную нами характеристику его литературной деятельности еще новыми отрицательными чертами.

С изумительной последовательностью г. Соловьев прибегает к таким полемическим приемам, к каким, насколько нам известно, не позволял себе прибегать ни один из литераторов, сколько-нибудь дорожащий своим сотрудничеством в «далеко не худших изданиях».

О достоинстве его политических приемов говорят следующие случаи:

1) В письме, помещенном на страницах «Биржевых ведомостей», г. Соловьев утверждает, что он никогда не читал статьи г. Скабичевского[2] «Сорок лет русской критики» (статьи, по моему мнению, оказавшей особенно сильное влияние на него). Подобное утверждение более чем смело: рекомендуем обратиться к двум книгам г. Соловьева: «И.С. Тургенев» (в биографической серии Ф.Павленкова[3]) и «В.Г. Белинский. Его жизнь и переписка». На с. 50-й первой из них мы находим цитаты из названной статьи г. Скабичевского (заглавие статьи не названо, но автор ее назван; цитаты взяты со с. 492 и 500-й этой статьи). На с. 43-й второй своей книги г. Соловьев излагает взгляд, высказанный г. Скабичевским относительно влияния кружка Станкевича[4] на Белинского и изложенный как раз в статье «Сорок лет русской критики» (автор статьи указан).

2) Сходство некоторых мест своих «Очерков по истории русской литературы» с соответствующими местами упомянутой статьи г. Скабичевского г. Соловьев объясняет тем, что и он, и г. Скабичевский пользовались одним общим источником, именно Герценом[5]. Но пользовались они Герценом, по словам Е.Соловьева, далеко не одинаковым образом: г. Скабичевский совершил ряд форменных плагиатов, на г. Соловьева сочинения Герцена лишь произвели «значительное, постоянное, часто решающее влияние».

В доказательство г. Соловьев отмечает ряд «заимствований» из Герцена, произведенных г. Скабичевским. Но все отмеченные им «заимствования» решительно ничего не доказывают: я вовсе не утверждал, что данные заимствования г. Соловьев в свою очередь «заимствовал» у г. Скабичевского. О данных местах речи вовсе и не было в моем фельетоне. Я очень определенно указал, что из статьи г. Скабичевского произвело на В. Соловьева «сильное влияние»: ни к характеристике Белинского как разночинца, ни к общей характеристике литературного движения эпохи «сороковых» годов и эпохи «великих реформ» приведенные г. Соловьевым места не имеют никакого отношения.

Другого рода доказательство: г. Соловьев советует мне сравнить «характеристику» Белинского у Герцена, у г. Скабичевского и у него («Биржевые ведомости»). Дело идет, конечно, не о всей характеристике, а только о ее центральном (продолжаем это утверждать) пункте, то есть о выяснении миросозерцания Белинского из его «пролетарского» происхождения и о противопоставлении его «баричам» сороковых годов. У Герцена подобная мысль брошена, но не развита с такими подробностями, как у г. Скабичевского. Именно на эти подробности мы и обращали внимание читателей «Курьера», отсылая их к с. 395–96 и 396–400 статьи г. Скабичевского (прибавим теперь еще ссылку на одно место из статьи г. Скабичевского – с. 412–413, ср. 121 с. «Очерков»). У Герцена нет, например, попытки объяснить свое увлечение гегельянством из жизненных условий, в которые был поставлен Белинский (так, как это делает г. Скабичевский), нет таких рассуждений о литературном заработке, какие мы находим у г. Скабичевского. У Герцена говорится лишь о бедности Белинского (равным образом не имеет в данном случае значения ссылки на Панаева[6], говорившего также лишь о нищете последнего). Далее, люди «сороковых» годов, вроде Станкевича, характеризуются Герценом просто как обеспеченные и «праздные» люди, а не как обеспеченные и праздные баричи.

Построивши свою защиту на подобного рода доказательствах, г. Соловьев с гордостью заявляет, что он пользоваться чем-либо из сочинений Скабичевского как писателя, заимствующего страницы, фразы, мысли, характеристики из сочинений Герцена, считает ниже своего достоинства. «Г. Скабичевского, – говорит он, – по вышеизложенным причинам признать не могу и не желаю».

И это говорит человек, который сам поступает по отношению к сочинениям Герцена слишком «вольно».

Просим заглянуть на с. 91–92 «Очерков» г. Соловьева, там читаем: «Аксаков остался до конца жизни вечно восторженным»… и до слов «на глазах были слезы» (Ср. сочинения Герцена, т. VII, 306–307). Переписано без ошибки, только везде «я» заменено собственным именем.

Или загляните на с. 122 «Очерков»: «Как не помнить его статей…» и до слов «не мытьем, так катаньем, не антикритикой, так доносом» – переписано без ошибки из того же тома Герцена, с. 135.

Сравните, наконец, характеристику Хомякова[7] – («Очерки», 88–90 с.): слишком уж близка эта характеристика к той характеристике, которую дает Хомякову Герцен!

«Смелость» г. Соловьева, кажется, не имеет границ.

4) Правда, г. Соловьев признает, что он пользуется сочинениями Герцена (равным образом, как сочинениями А.Пыпина[8] и Н.Михайловского[9]) как источниками. «Такие источники я признаю». При этом он ссылается на предисловие к «Очеркам», где, действительно, сочинения Герцена указаны в качестве «постоянных пособий». Но что значит пользоваться в качестве источников сочинениями кого бы то ни было?

«Каждый критик, а тем более пишущий историю литературы за целое столетие, обязан пользоваться многочисленными пособиями и источниками. А пользоваться пособиями и источниками – это вовсе не значит переписывать и перефразировать их», – повторяем мы[10].

Каждый критик до сих пор указывал в предисловиях к своим трудам «источники и пособия». Но мы не знаем примера, чтобы кто-нибудь из критиков понимал «пользование» критиками и пособиями в смысле переписывания, перефразировки и пересказа их, возведенного в систему