Книга Владимира В. Видеманна – журналиста, писателя, историка и антрополога – представляет собой уникальный документ эпохи: здесь изложен инсайдерский взгляд на социальное и духовное подполье, бурлившее под спудом официальной идеологии СССР в 1960–1980-х. Пожалуй, каждая творческая личность так или иначе примыкала к этому негласному всесоюзному сообществу – и первые советские «дети цветов», и представители диссидентских кругов, и искатели мистических откровений. Автор, побывав в центре тех событий, позволяет нам окунуться в тайную жизнь советских неформалов, во многом определивших нашу сегодняшнюю действительность.
Оглавление
Владимир В. Видеманн. Запрещенный Союз. Хиппи, мистики, диссиденты
Предисловие
1. Хиппи в Эстонии. Как это начиналось. Таллин – Питер – Москва. 1968–1973
2. На волне психоделической революции. Прибалтика – Минск – Москва – Бурятия – Крым, 1974–1975
2.1. L
2.2. Буддийский рай
2.3. Крымания[28]
2.4. Медикаменты и трансмутанты
2.5. Спиритические сеансы
3. Явление мастера народу. Таллин – Лангерма – Сочи, 1975–1976
3.1. Лангерма
3.2. Магическая практика
3.3. Эзотерический рамаизм
4. Москва и москвичи. Таллин – Москва, 1976–1977
5. Таллинские мистики. Таллин, 1977
6. Рывок на Восток. Таджикистан, 1977
6.1. Душанбе
6.2. Аджина-Тепе
6.3. Искандеркуль
6.4. Ходжи-Оби-Гарм
6.5. Нурек
7. Скотопрогон через СССР. Эстония – Казахстан – Узбекистан – Россия, 1978
7.1. В степях Туркестана
7.2. Русское родео
7.3. Пензенские гуляния
7.4. Пьяная осень
8. Глобальные перемещения. Таллин – Москва – Каазиксааре, 1979–1980
8.1. Кришна-трип
8.2. Каазиксааре
9. Восточное искусство. Ленинград – Москва – Сталинград – Душанбе – Кабодиён, 1978–1980
Настоящее произведение представляет собой автобиографическую сагу о неофициальной, потаенной жизни в СССР. Сюжетно в ней переплетены две темы: богемно-диссидентское подполье в Прибалтике и России и авантюрные путешествия пипла в Среднюю Азию.
Первая тема касается истории появления в Эстонии движения хиппи, распространения в СССР психоделической культуры «детей цветов» и их мистики в формате нью-эйджа. Но в советской мистической среде можно было встретить не только хиппи. Диссиденты и авантюристы, художники и ученые, психиатры и силовики пересекались на оккультных шабашах в салонах парапсихологических обществ и на подпольных уроках йоги. Наиболее передовая часть этого магического легиона прорвалась в Среднюю Азию и сформировала там уникальное подполье с привлечением местного материала. Описанию среднеазиатских реалий, где местное общество существовало в условиях симбиоза формализованной советской власти и феодально-кланового хозяйства, посвящена вторая тема. Мистический Восток суфийских мавзолеев и тайной науки исмаилитов сочетается с портретами членов ЦК КПСС в чайханах и реальным коммунизмом махалли (родовой общины). Здесь тоже были свои хиппи, мистики и диссиденты, часть которых установила обратную связь с Москвой, Питером и Прибалтикой. Тайные секты, нелегальные религиозные сообщества, самиздат, спецслужбы, снежный человек, иностранные агенты, масоны, богемные тусовки, валютчики и новые русские – весь этот калейдоскоп типажей присутствует в ткани книги, воспроизводящей атмосферу малоизвестного широким читательским кругам современной России культурно-идеологического андеграунда эпохи позднего СССР. Все события даются в хронологическом порядке и строго соответствуют действительности. В качестве документальных свидетельств приводятся выдержки из личных дневников отдельных героев повествования, фрагменты из частной переписки с ними, а также материалы из СМИ и других источников. Автор широко использует два типа сленга: хипповый спич и мистическое арго в духе нью-эйджа. В главах про Восток много местных слов и выражений. Вместе с тем настоящее произведение не является простым механистическим фиксированием событий по дневниковому принципу. В тексте присутствуют множество аллегорий и символических сцен, скрытых от непосвященных за вполне «медицинским» описанием реальности. Широко представлены различные измененные состояния (от легкого сдвига до тяжелого бреда), контекст которых важен для восприятия общей концепции произведения, написанного в традициях русского психоделического реализма (реальность как трип).
.....
В первом самиздатовском информационном бюллетене «Хроника текущих событий» (1971, выпуск 20) писали: «1 июня в Международный день защиты детей юноши, называющие себя „хиппи“ и „длинноволосыми“, собрались во внутреннем дворе бывшего исторического факультета МГУ, чтобы идти демонстрацией к посольству США с антивоенными лозунгами. Как только их „лидер“ развернул плакат с английской надписью „Мэйк лав, нот уор!“ (традиционный лозунг хиппи: „Люби, а не воюй“) и они направились к арке, выходящей на ул. Герцена, он и остальные (около 150 человек) были окружены давно находившимися здесь же оперативниками и дружинниками. Демонстрантов погрузили в машины по такому принципу: наиболее волосатых – в „Волги“ и микроавтобусы, остальных – в обычные автобусы – и развезли по разным отделениям милиции.
Как будто за несколько дней до проведения задуманной демонстрации некто по прозвищу Солнце (авторитет среди московских „хиппи“) сообщил им, что демонстрация разрешена ВЦСПС. По слухам, сам Солнце во время задержания ребят во дворе университета был на Пушкинской площади, где также предполагалась демонстрация длинноволосых, но о ней „Хронике“ ничего не известно. О том, каким репрессиям подверглись „хиппи“, „Хроника“ сообщить не может – известно лишь о ряде случаев применения декабрьского Указа Верховного Совета 1963 г. „О мелком хулиганстве“, о случаях насильственной психиатрической госпитализации, о стрижке наголо наиболее волосатых, о профилактических беседах с „хиппи“ сотрудников КГБ».
