Читать книгу Утка Гоги спасает Рождество - Владислав Дмитриевич Осипов - Страница 1

Вступление

Уже завтра, на дворе, наступит самый долгожданный праздник у всех людей, Новый год или Рождество, как угодно. Все ждут его взахлеб, ждут его или подарки. Я, обычно, каждый год подвожу для себя итог и вспоминаю, что было раньше, но каждый год получается плюс минус одинаково, тепло и приятно. Кроме одного года, мне тогда было лет четырнадцать, точно не вспомнить, но не суть. Я познакомился с Гоги – это моя резиновая желтая утка, с которой мама обычно сидела в ванной, что она там делала мне не особо интересно, но я помню, что Гоги мне подарили, когда мне было семь лет. У родителей не было денег на подарок перед Новым годом, вот отец и притащил эту утку, которую купил в магазине уцененных товаров, собственно, после этого у меня осталась только утка, отца я больше не видел. Я был удивлен такой подаче, ибо я ждал что-то из разряда приставки, велосипеда, нового плеера, но никак не резиновую утку. Имя Гоги ему дала моя тогда подружка – Миранда, правда после 4-ого класса я и с ней перестал общаться, потому что меня тошнило от ее заумных речей и высказываний. Я тусовался с парнями, которые каждый раз после школы ходили на котельную, где есть гаражи, и обсуждали девчонок, так в одном из дней обсуждений мы пришли к выводу, что Миранда полная выскочка, которая ходила и хвалилась тем, что учится на одни пятерки, а толку от этого было мало. В общем, я носил с собой в школу Гоги, и в один из дней мою утку увидела Миранда:

– О, Боби, что это за утка у тебя торчит из рюкзака?

– Ничего, отвали, – ответил я Миранде.

– Нет, ты покажи.

Миранда вырывала утку из портфеля и крикнула на весь класс:

– Посмотрите все! Боби носит Гоги.

– Отдай мне утку, – крикнул я.

Миранда не хотела мне отдавать Гоги, тогда я ее толкнул и забрал свою утку. Все стали смеяться надо мной, но больше всех это запомнил Айк. После этого случая я перестал носить Гоги с собой в школу, а имя осталось у утки навсегда, как клеймо. Меня иногда дразнили: «Боби, а где Гоги или у тебя маленькие коки…». Я сначала не понимал, что это значит, но потом, когда стал старше, до меня дошло. Айк доставал меня больше всех, у него были богатые родители, да и вообще парнишка чувствовал себя уверенно, он нравился девчонкам, всегда был одет в крутую одежду и никогда ни в чем себе не отказывал. Он доставал меня до того самого Нового года, когда приключилась история с Гоги, конечно, после нее меня все считали психопатом, но я обязан ее рассказать всем. Моя мама все время думала, что я идиот, а соседи просто пытались избегать меня. Один раз дядя Сэм подкатывал к моей маме и сказал, если она захочет, он может меня усыпить. Он работал ветеринаром, а меня, когда не было мамы, называл животным из-за того, что каждый раз, когда я проходил мимо его дома, бил ногой по мусорному баку, и он падал, из него все высыпалось, но мне было плевать. Сэм был мудаком еще тем, особенно меня бесило, когда он пытался лезть к маме, его мерзкие усики, как кусок соплей висели под носом. В общем, о Гоги, я расскажу одну историю, почему Новый год для меня является особенным праздником, особенным днем. Это случилось почти десять лет назад.

Глава 1. Гоги

Я проснулся как обычно, на дворе было 31 декабря, а это значит, что уже ночью начнут «бахать» салюты, люди буду ходить друг другу в гости, а почти все мужчины будут пьяные в стельку и орать, что в новом году все точно изменится. Я же хотел посидеть с мамой и уехать к друзьям, которые должны были снять большой дом. В доме была целая комната с домашним кинотеатром стереосистемой и прочими наворотами, но до ночи еще долго, надо было придумать, как скоротать этот день. После завтрака я пошел в душ, как обычно, в ванной были раскиданы мамины вещи. На самой ванной стоял Гоги, иногда я с ним разговаривал, когда меня все раздражало, но я стал замечать, что жопка Гоги стала более протертая, почему так – мне не было известно наверняка. Я слышал пару раз, как мама что-то делала в ванной и издавала странные звуки, мне было абсолютно мерзко представлять, что там происходило, но почему Гоги? Я включил воду и застыл на время под душем, а после взял Гоги в руки:

– Дружище, как думаешь, мне сегодня перепадет что-то с одной из девчонок на вечеринке или нет, – я смотрел на Гоги, – блин, надеюсь, перепадет. Мне уже скоро пятнадцать, а я даже не целовался с девчонкой, а все из-за этого урода Айка, который рассказал всем, что у меня герпес, хотя у меня никогда не было этого дерьма, что этот герпес такое. Ладно, Гоги, пожелай мне удачи, еще очень хочу, чтобы пошел сегодня снег, мне вообще ничего не нужно, лишь бы в этом году в праздник пошел снег нормально, а не как обычно, через задницу.

Я искупался, вышел из ванны, внизу меня ждала мама, которая только решила, что пора идти за елкой. Обычно мы так делали каждый год, ибо в день праздника, как положено, у всех уже стоит дома елка, и только мы ждали, пока они станут дешевые, чтобы урвать с хорошей скидкой.

– Боби, снова ты в ванной торчишь, давай быстрее, надо ехать за елкой, а то всякие двухбородные аборигены разберут остатки, – двухбородными аборигенами мама называла толстых людей или типичных клерков, которые жрали по два хот-дога за раз, сидя на лавочке в торговом центре, к слову, моя мама к своим 39 годам выглядела на 27 лет. Она следила за питанием и собой, ходила в зал и постоянно занималась упражнениями, а также не забывала говорить мне постоянно о том, что если я буду есть сладкое, умру от того, что сахар порвет мне клапаны в сердце. Конечно, такая себе страшилка, но я старался ей подыгрывать, что она права, а после шел и уплетал по три конфеты за раз пока она не видит.

– Мам, сейчас идем, я уже готов, иди, грей машину.

Я хочу отметить, что на мою маму пялили все, кому не лень, мне было интересно, это с возрастом мужчины становятся такие дикари или это просто разновидность озабоченных долбазавров. Я старался всегда их подстегнуть, чтобы им стало стыдно, а маме было смешно, когда я так делал. У нее после отца вообще не клеилось с мужчинами. Однажды она познакомилась в интернете с одним типом, который позвал ее на свидание и кинул на деньги за ужин в кафе. После этого мама не знакомилась в интернете. Мы ехали по шоссе, где уже выстроилась армада таких же халявщиков, как и мы, чтобы купить подешевле елку, в пробке мы простояли около двух часов, а по итогу нормальные елки были раскуплены. Нам пришлось взять домой общипанную сосну, которая была хуже, чем старая бабка, которая может сидеть на лавочке, делая вид, что спит, и подавать «шептуна», а потом в воздухе стоит запах, будто снова скинули бомбу на Хиросиму и Нагасаки. В общем, мы с мамой расстроились, но имеем, что имеем. По возвращению домой мы нарядили куст, который назывался елкой и принялись украшать остатки дома:

– Боби, скажи, ты, куда едешь после двенадцати?

– Я же говорил, Тревор и Майки сняли дом, позвали туда кучу людей, мы будем там.

– А девочки там будут? Или у вас будет группировка «Голландский штурвал»?

– Голландский что? Мам, что за названия у тебя такие, да, будет пара девчонок.

– Насчет названия – не бери в голову, вырастишь, узнаешь, а что за девочки?

– Блин, мам, тебе обязательно все надо знать, я не могу говорить с тобой на такие темы.

– Я твоя мать, Боби, я должна знать с кем общается мой сын.

– Твою мать…

– Что ты сказал, а ну повтори!

– Я сказал, моя мать, что такого, мы закончили, я могу пойти в комнату поиграть немного в приставку, а потом помогу тебе с готовкой.

– Да, иди в свой виртуальный мир, а мама соберется с силами и позовет тебя, когда надо будет помочь.

– Спасибо.

Я поднялся к себе, в моей комнате всегда был небольшой творческий хаос, так я чувствовал себя более комфортно. Было решено, что надо еще раз проверить погоду, вдруг пойдет снег, у нас на юге снег был редким явлением, но, когда он шел, все люди выходили из своих норок и радовались его появлению. Я был одним из них. Прогноз не давал утешительного результата: ночью будет два градуса выше нуля, поэтому про снег можно забыть. Я упал на кровать и стал повторять про себя: «Хоть бы пошел снег, хоть бы пошел снег…». А после вышел из комнаты, чтобы спуститься за водой и услышал снова странные звуки из ванной, внизу на кухне стояла открытая бутылка вина, мама начала праздновать уже заранее. Она обычно выпивала немного, но ее уносило буквально сразу, три бокала и спит, как младенец, очень удобно, но не всегда. Я вернулся назад в комнату и включил приставку, я играл в детективы и загадки. Нравилась мне концепция распутывать разные истории. Просидев пару часов за приставкой, я не заметил, как стал отключаться, но меня взбодрило моментально, когда стакан воды разлился на провод, который был подключен к приставке, а он был оголен, я забывал его перемотать скотчем. Произошло замыкание, и от моей приставки устремился дым в потолок. Я быстро выдернул провода и выбежал из комнаты, в этот момент из ванной выходила мама:

– Боби, какого воняет гарью?

– Блин, мам, прости, я чуть было не уснул и у меня вода вылилась на приставку, и она бух-бах, короче, она сгорела.

– Боби, ты хоть в порядке?

– Да, я в полном порядке, а приставке походу конец.

– Не переживай, у меня есть знакомый электрик, он ее починит, иди умойся и спускай вниз, только отсоедини провода, чтобы больше ничего не сгорело.

– Хорошо, минуту.

Что не говори, а мама была у меня максимально простым человеком. Она не особо придавала значение вещам, для нее они ничего не значили, я зашел в ванную и открыл кран, как только я поднес руку к воде, меня ударило током: «Ай, сука, больно!».

– Какие слова мы знаем, молодой человек, пока мамочки нет, ты думаешь, можно так выражаться?

– Кто здесь?

Я осмотрелся вокруг, но никого не было. Сначала я подумал, что мне показалось, удар тока так подействовал, но голос снова появился.

– Я тот, кто слежу за тобой, Боби, я знаю все о тебе, когда ты теребишь в ванной свой стручек. Знаю, как ты один раз подтерся мамиными носками, я все вижу.

– Что за хрень, кто тут? Выходи! Я тебе вмажу по самое не хочу.

– Кому ты вмажешь? Даже муравей тебе жопу мылом намажет.

– Ах ты тварь, выходи, кому сказал.

– Ох, Боби, маленький ты идиот, я перед тобой.

Я повернулся к ванной, но кроме Гоги там никого не было.

– И где ты? Я не вижу тебя.

– Слепой идиот, вот я на ванной.

– Гоги!

– Хуеги! Наконец-то ты понял.

– Что, как ты разговариваешь, ты же утка резиновая! И что у тебя за странный акцент?

– Так ты решил меня унижать, что я утка? Кусок говна мелкий, ты утку во мне увидел? Я – Гоги Великий, завоеватель земель, люблю вино, а еще меня любит твоя мама, но это мы опустим.

– Как ты разговариваешь? Ты, блин, ненастоящая утка.

– Так, вот это, я считаю, расизм уже начался, я же не говорю про твои маленькие недостатки, такие маленькие…

– Так, заткнись, тебя нет, ты ненастоящий, тебя нет, это бред, меня просто ударило током и все, вот и все.