Читать книгу Разведка боем - Владислав Жеребьёв - Страница 1

Оглавление

Владислав Жеребьёв

Разведка боем.

За несколько часов до…

Ждать пришлось недолго. Курьер прибыл ровно в полдень, как Семену и обещали в

компании. В руках сутулого небритого юноши был пухлый конверт, а на фирменной футболке

красовалась эмблема чем-то напоминающая масонскую символику, глаз над пирамидой. Стоя в

холле первого этажа, молодой человек терпеливо ждал, поглядывая на часы. Семен допил кофе, оставил на столе чаевые, подхватил со стола сумку с ноутбуком и поспешил к посыльному.

– Вы из компании «Новый Рубеж»? – скорее для проформы, логотип как на футболке

молодого человека он в первый раз увидел еще на сайте конторы, поинтересовался Семен.

– Да, – кивнул юноша. – А вы Семен Давыдов?

– Именно.

– Я вам документы привез. Распишитесь.

Оставив на фирменном бланке компании свой росчерк, Семен принял пухлый конверт.

– Если будут вопросы, смело звоните в компанию. – На прощание бросил курьер. – В бумагах

вы найдете телефоны и личный мобильный вашего персонального менеджера, Светланы. Она

введет вас в курс дела.

– Ну и отлично, – проводив юношу взглядом, Давыдов недовольно поморщился и зашагал к

лифту. Дело было сделано. Осталось только соблюсти формальности и ему откроются новые

рубежи. По крайней мере, слоган компании обещал именно это, и оставалось только проверить

обещание на практике.

Все началось незадолго до этого, когда Семен в очередной раз задержался на работе,

бездарно убивая свободное время в офисе. В его присутствии не было особой нужды. Просто в

начале месяца он позабыл оплатить Интернет, и теперь, в ожидании подключения канала, нагло

транжирил рабочий. Впрочем, сказать, что Давыдов бил баклуши, было бы несколько

опрометчиво.

Блуждая по просторам сети, он отслеживал информацию о конкурентах, делал графики и

отчеты о скидках, и за пару часов сидения перед монитором мог собрать вполне пригодное досье

почти на любую контору в своем сегменте. Одна была беда. Данный вид деятельности опротивел

ему до невозможности. Скромный по натуре Семен в свои тридцать пять лет не состоялся как отец

семейства, квартиры или другой недвижимости тоже не прикупил и ютился в однушке, а свое

свободное время занимал редкими вылазками на природу с институтскими друзьями, да

периодическими походами в кино на новый боевик.

И вот в один из таких вечеров, когда большая часть сотрудников компании уже разошлись по

домам, и мониторы светились только у трудоголиков да бездельников, он состряпал руководству

очередное донесение по росту цен и, взглянув на часы, со вздохом засобирался домой.

Быстро щелкая по красным квадратикам, он один за другим закрыл все окна браузера,

выключил агент и, накинув на плечи старую клубную куртку, зашарил по карманам в поисках

ключей. Их было всего три. Один у Димы, сео-оптимизатора, чья деятельность в конторе была

одной из самых загадочных. Второй находился у Всеволода, приходящего системного

администратора. Третий же должен был лежать в кармане брюк сетевого аналитика Давыдова, но

его там, разумеется, не оказалось. Перспектива в панике искать ключик, когда до закрытия метро

оставалось не больше сорока минут, не грела, и вместо этого он опустился в кресло и попытался

вспомнить, где мог оставить это чудо враждебных технологий. Взгляд аналитика медленно

блуждал по захламленному кабинету, пока не уперся в так и не выключенный монитор. Все окна

браузера были закрыты, однако один маленький надоедливый баннер все еще висел над иконками, радостно помигивая нарисованной лампочкой.

– Спам, – поморщился Семен и попытался закрыть лишнюю информацию, но промазал, и

хитрое сообщение бросилось открывать интернет-страницу.

– Здравствуй, путник, – быстро отпечаталось неоновыми буквами на черном фоне. – Ты

расстроен? Тебе надоела рутина этой жизни?

– Тоже мне вопрос. – Давыдов вновь поморщился и уверенно переместил курсор на крестик

в верхнем левом углу окна.

– Подожди, – заволновались неоновые буквы. – Ты всегда успеешь закрыть окно диалога.

– Совсем спам-боты обнаглели, надо бы проверить комп на вирусы, – заключил аналитик и

выключил монитор. Маленький серебристый ключик от входной двери нагло торчал с внешней

стороны. Его не было видно, пока Семен не потянул за ручку, а когда увидел, злобно выругался. –

В отпуск мне пора. – Покачал головой Давыдов, шагнул за порог и провернул ключ в замочной

скважине. – Совсем на этой работе ум за разум заходит.

О странном происшествии со словоохотливым баннером аналитик вспомнил ближе к обеду

следующего рабочего дня, когда на пороге появился вечно небритый и всегда хмурый Всеволод и, запустив сумкой с ноутбуком в угол, не здороваясь, протопал в серверную.

– Плохой день? – Попытался пошутить Дима, но админ хмуро взглянул на оптимизатора, и

тот под тяжелым взглядом быстро сник и с головой углубился в работу.

– Всеволод, – вспомнил о навязчивом баннере Давыдов, просовывая голову в комнату,

наполненную серверами и стойками с прочим активным оборудованием. – Тут такое дело…

– Что у тебя? – Админ оторвался от консольного монитора, лениво щелкая по клавишам и,

отхлебнув из фляги, постоянно живущей во внутреннем кармане пиджака, все так же хмуро

посмотрел на надоедливого юзера.

Всеволод не то чтобы не любил людей, он просто не понимал как некоторым из них

доверяют дорогостоящую технику или дают доступ к важным данным. Юзер для админа, как

сосед сверху. Вот въехал ты в новую квартиру, поклеил обои, положил ламинат, ввез дорогущую

мебель из «ямайского дуба» и тут этот парень с верхнего этажа тебя залил. В первый раз с

протечкой справились быстро. Ты выматерился, переклеил обои, повздыхал над безвозвратно

погибшим кофейным столиком, махнул рукой и продолжил жить дальше. И вот в один прекрасный

момент новая протечка, и снова расходы, ругань и переживания. Первое побуждение, подняться

наверх и начистить рожу идиоту неспособному вовремя закрыть кран, но он уже возник на твоем

пороге и рассыпаясь в любезностях предлагает оплатить тебе ремонт. Бог с ним, забыли, но через

месяц все повторяется вновь. Отношение юзера и администратора, тонкая грань между полным

безразличием, раздражением и презрением.

– Похоже, вирус подцепил.

– Да ну. – Всеволод поскреб щетину на подбородке оторвав взгляд от монитора и с толикой

сочувствия взглянул на неприятного гостя. – И в чем же это выражается?

– Да вот, … и Семен в двух словах рассказал о вчерашних навязчивых буквах. И тут

случилось странное. Всеволод не ополчился на нерадивого юзера, не стал его отчитывать, и даже

не заблокировал аккаунт, а вместо этого быстро защелкал по клавишам консольной клавиатуры.

– Когда был баннер? – Через плечо поинтересовался он, выводя на экран бесчисленные

строчки лога прокси.

– Почти в половину двенадцатого.

– Интересно. – Воткнув флешку в бок сервера в ближайшей стойке, Всеволод вновь застучал

по клавиатуре. На экране поползли цифры, пошли странные графики, а потом просто появился

набор из разнокалиберных символов, приведший админа в неописуемый восторг. – Это не спам, -

заключил он. – И даже не вирус.

– С чего ты взял? – Опешил Семен.

– На порты не ломится, сохраниться не пытается, даже трассировку свою не скрывает, будто

приглашая посетить исходный узел. Как он, говоришь, выглядел?

– Черный фон, неоновые буквы.

– Матрица? – Хохотнул Всеволод, и вновь углубился в изучение кода.

Несколько минут он сидел молча, беззвучно шевеля губами, через раз прикладываясь к

фляжке с коньяком и наконец, выдал вердикт. – Телефон тут.

– В смысле? – Все еще не понял Давыдов.

– Телефон в коде. Обычное шифрование. Восьмизначное. Чтобы не заплутали, повторяется

два, а то и три раза. Я пока до второго порядка дошел. Вот. – Вырвав из блокнота страницу, он

выписал телефон и помахал бумажкой перед носом аналитика. – Можешь позвонить на досуге.

– Ой, не пойму я тебя, Всеволод, с чего ты такой добрый, – Семен осторожно принял

бумажку, свернул её вчетверо и быстро убрал в задний карман джинсов. – То не здороваешься, а то

вдруг такая невиданная роскошь. Съел чего не того?

– Не ёрничай, – криво усмехнулся админ. – Я тебе вот что скажу. Не лезь ты пока никуда. Про

то, что позвонить, шучу. Вот тебе листик и ручка, сядь и дословно опиши, что тут происходило.

– Нафига?

– А если попрошу? Случай это не первый. И люди потом пропадают.

В серверную было попытался прорваться Дмитрий, то ли за картриджем, то ли просто из

любопытства, но Всеволод уверенным движением поймал оптимизатора за воротник и в два счета

выставил за дверь.

– Это хамство, – пискнул тот, но дверь перед ним уже закрылась и ему не оставалось ничего

другого, как развести руками.

Семен довольно посмотрел на дверь, закрывшуюся перед носом нелюбимого коллеги, а

когда обернулся, то с удивлением увидел перед лицом раскрытые корочки. С фотографии на

Семена все так же хмуро смотрел Всеволод. Правда, на ней пиджак с потертостями на локтях и

вытянутую на вороте майку сменил строгий мундир и майорские звезды на плечах.

– Отдел по борьбе с преступлениями в сфере компьютерной информации, – почти по слогам

произнес он. – А такой бывает?

– Бывает, и в интеллектуальной сфере в том числе, – Всеволод захлопнул служебное

удостоверение и убрал его подальше во внутренний карман пиджака. – Как напишешь, придешь

вот по этому адресу. – Из рук в руки перекочевала визитка, простой прямоугольник с адресом, черным на белом фоне. И про то, что случилось, молчок.

– А можно я после работы? – Выдавил из себя опешивший от такого перераспределения

ролей аналитик.

– Можно и после работы, но чтоб до пяти вечера как штык. Вот их сайт, – в руки Давыдова

лег новый картонный прямоугольник. Зайди, посмотри, что и как, а потом мне свои мысли

выскажешь. Ты же сетевой аналитик?

– Ну, да.

– Вот и анализируй. – И с этими словами странный админ из органов заблокировал сервер, а

потом, подхватив с пола сумку с многострадальным ноутом, затопал в сторону выхода.

Проводив Всеволода взглядом, все еще ничего не понимающий Семен аккуратно закрыл

дверь в серверную и, стараясь не смотреть в глаза бушующему Диме, пошел на свое рабочее

место.

– Это же надо, каков наглец, – разорялся оптимизатор. – Меня, ценного сотрудника и взашей!

Хамство! Быдлоповедение! Да я… Да я… Да я на него служебку генеральному накатаю.

Вспомнив майорские звезды на плечах собеседника, Давыдов саркастически усмехнулся.

– Не стоит, Дим, у него связи.

– И это какие? Генеральный?

– Бери выше.

Оставив коллегу обдумывать новые обстоятельства, Семен упал за свой стол, вытащил

картонку с адресом и некоторое время просто вертел её в руках. Дело близилось к обеду, надо

было что-то забросить в уже негодующий желудок, а уж затем заниматься новым заданием,

свалившемся на него как снег в середине июля. Пожав плечами, Семен сунул картонку между

клавиш, встал и взглянул на все еще пылающего жаждой справедливого возмездия Дмитрия.

– Обедать пойдешь?

– Да какое тут, – но от стула оптимизатор отделился и, складывая все возможные кары на

голову провинившегося админа, быстро заспешил на выход.

После обеда ситуация не изменилась. Дрянной прямоугольник все так же торчал из

клавиатуры. Сыто отдуваясь, Давыдов вновь опустился в кресло и, разблокировав компьютер,

начал вбивать символы в адресной строке.

– Привет, путник, ты устал от рутины собственного бытия? – Вновь поинтересовались такие

знакомые неоновые буквы. – Если так, то ты попал по адресу. Компания «Новый рубеж» установит

для тебя новую планку. Средства чтобы добиться цели, ты будешь выбирать сам. Но прежде,

предлагаю тебе пройти крохотный тест. «Да» «Нет».

Пожав плечами и решив, что от теста еще никто не умирал, Семен щелкнул мышкой на

согласие.

– «Кто ты в жизни?» Варианты ответа: «Лидер. Отстающий. Мыслитель».

– Интересно, а в чем разница? – Пробормотал Давыдов, и уже потянулся было к Лидеру, как

вдруг его что-то остановило. В чем смысл теста, если ты будешь постоянно врать? Жизнь у

аналитика была не подарок. Скучная, хоть и весьма хорошо оплачиваемая работа. Серая квартирка

с минимумом обстановки. Пара тройка тысяч на счету на черный день и пара каменных плит на

северном кладбище, которые он посещал раз в год в родительскую субботу. Вот, пожалуй, и все. К

чему стремился? Что хотел? Те идеалы, что были для него в жизни ориентиром, давно выглядели

смешно и нелепо. Ценности, не ценности вовсе, а простое шельмовство. Отстающий, наконец,

решил он.

– За честный ответ большая скидка, – тут же поощрили неоновые буквы. – Продолжим тест.

Ты хочешь стать Лидером или Мыслителем?

– Лидером, пожалуй, – Семен неуверенно щелкнул на первом пункте, и экран отобразил

новый вопрос.

– Что тебе ближе? Поход с друзьями на природу или городские вечеринки?

– Час от часу не легче. – Покачал головой аналитик. – Ни то мне не близко, ни другое. – Но

подумав здраво, нажал на второй пункт. Походы и рыбалки Давыдова никогда не прельщали. По

юношеству этим увлекались, пожалуй, все, но рассудительный и не слишком спортивный Семен

ценил уют и определенный комфорт, и потому в этот раз выбор был вполне осознанный.

Кабинет Всеволода показался Семену самым обычным ментовским помещением, обстановку

которых он не раз видел в сериалах про сложную полицейскую жизнь и благородных служителей

правопорядка, изо всех своих сил борющихся с организованной преступностью. Он даже

огляделся по сторонам в поисках камер киношников да бородатого мужика с хлопушкой, и

естественно их не обнаружил.

– Странное у вас здание, – заметил Давыдов. – Не вывески, не КПП. Заходи, кто хочет.

– На это и рассчитано, – Всеволод плеснул в стакан коньяка и вопросительно посмотрел на

Семена, но тот замахал руками.

– Не, не пью. Здоровье уже не то. Вот и курить бросаю, но с этим хуже.

– Вечно вы, думающая элита, то с одним пытаетесь завязать, то со вторым. – Выдохнув,

майор-админ одним залпом осушил свой стакан и вопросительно взглянул на собеседника. -

Накопал что?

– Стандартный сайт, промка. Таких в Интернете миллионы.

– Тест проходил?

– Первым делом.

– И что?

– А может, хватит вопросов? Теперь моя очередь их задавать, иначе, извините, сотрудничать

не буду.

Всеволод хмуро посмотрел на зарвавшегося гражданина и печально вздохнув, потянулся к

телефонной трубке на столе.

– Людочка, это Курехин. Занесите дела по Неону, будьте любезны.

Компьютера на столе у Всеволода не было. Не было ни калькулятора, ни диктофона, ни

простенького смартфона, которыми сейчас щеголяли почти все школьники. Обычный телефонный

аппарат, медная пара, к тому же дисковый, графин с водой, два стакана да герань на облупившемся

от времени подоконнике.

– Странный у вас отдел. – Вновь огляделся аналитик. – Техники вообще не вижу.

– Технику можно проследить, компьютер или смартфон взломать. С сейфом или ящиком в

столе все намного сложнее. Но ты, Семен, особо иллюзий не питай. Есть у нас и аналитические

центры, и дата-терминалы размером с небольшой квартал. Все есть, но не тут и не сейчас. Тут у

нас другая кухня, полевая.

– Ох, не пойму я тебя, Всеволод. Кто же ты такой? – Давыдов вызывающе кивнул и, сцепив

руки на пивном животике, с интересом посмотрел на странного админа. – То ли ты и правда из

органов, то ли дуришь мне голову.

– А документы тебе ни о чем не говорят?

– Ну, корочки такие я сам за полчаса в графическом редакторе заделаю, и фото свое вставлю

в маршальских погонах. Дивно, что в твоих только майорские.

– А мне такие больше идут, – усмехнулся Всеволод.

Тем временем дверь распахнулась и на пороге появилась та самая Людочка с другого конца

провода. Эффектная молодая блондинка в просторной блузе, юбке и почему-то в армейских

ботинках, протопала наискосок и сгрузила на стол Всеволода кипу пухлых папок.

– Что-то еще? – Поинтересовалась она тонким, почти противным голосом.

– Нет, спасибо.

– Так может, я пойду, товарищ майор? Пятница. Девчонки на дискотеку собрались.

– И ты с ними? – Усмехнулся майор.

– И я. – Сконфузилась странно одетая помощница.

– Но коли так, то иди, – добродушно согласился Всеволод, – а мы с Семеном еще немного

поработаем. – Дождавшись пока за девушкой захлопнется дверь, а в коридоре послышаться

поспешные шаги, – странный админ взял из стопки первое дело, и аккуратно развязав тесемку, открыл его на первой странице. – Ты сколько меня знаешь, Семен?

Давыдов попытался вспомнить, когда он в первый раз увидел эту хмурую физиономию.

– Да года три уже.

– А по моим подсчетам примерно два года и восемь месяцев. Ровно столько же, сколько

существует на рынке компания «Новый Рубеж».

– И что же странного в этой компании? Если бы она занималась противозаконной

деятельностью, то ваша контора давным-давно бы её прижала.

– В чем-то ты прав, – достав из внутреннего кармана пачку папирос, Всеволод пошарил в

столе и выставил на оргстекло банку из-под маслин. – Будешь? – Поинтересовался он. Семен

немного замешкался, но кивнул, и они вместе задымили, выпуская сизый табачный дым в желтый

потолок кабинета. – Вот только к ним особо и не подкопаешься. Все у них законно, все здорово. Но

об этом позже. Начнем, пожалуй, с первого дела, что легло ко мне на стол три года назад. Первухин

Михаил Георгиевич, восемьдесят седьмого года рождения. Холост. Детей не имеет.

– Можно посмотреть? – Давыдов вопросительно взглянул на Всеволода и тот перевернул

папку, представив её пред светлы очи сетевого аналитика. Админ-майор прочитал верно. Парень

средних лет, русский, из недвижимости комната в коммуналке в центре да простенький

автомобиль. Одинок, как и сам Семен. Работает в отделении банка на Сенной.

– Точнее работал. – Уверенно кивнул Всеволод, отбирая у Семена дело. – После обращения в

компанию «Новый Рубеж», Михали Георгиевич стал вести себя странно и не очень привычно.

Сначала он испросил двухнедельный отпуск и, сняв со счетов все деньги, отбыл в неизвестном

направлении, но это еще не повод для беспокойства. Загулять решил человек, оторваться, так

сказать по полной, так почему бы не дать ему такую возможность. Но потом пошли и вовсе чудеса.

С работы уволился, комнату и машину продал, и пропал.

– А дальше?

– Дальше совсем плохо. Обнаружился Михаил Георгиевич под Тверью. Гол, бос, ничего не

помнит. Опознали его чудом по страничке в социальной сети.

– Так значит, мониторите Интернет? – обрадовался Давыдов, но Всеволод неодобрительно

кивнул и продолжил.

– Концов мы не нашли, и связать его амнезию напрямую с «Новым Рубежом» тоже были не в

состоянии. Документов подтверждающих контакты, как впрочем, и любых других, при нем не

оказалось, движений по счетам обнаружено не было. Странную компанию на карандаш, впрочем,

взяли и не ошиблись. – Вторая папка была развязана и Всеволод начал зачитывать с листа. –

Михаил Денисович Прохоренков. Бухгалтер. Холост. Работал в крупной финансовой компании.

Суммарный доход за год, два с половиной миллиона рублей. Затворник, интроверт. На его

домашнем компьютере обнаружился тот же код, что и в твоем случае. Баннер с неоновыми

буквами пригласил на страницу, где он спокойно прошел тест. Тебе, кстати, после теста, ничего не

предложили?

– Скидку предложили, – Тут же вспомнил Давыдов. – На путешествие в тропические страны.

Так же было обещано незабываемое по новизне приключение и все это за триста долларов

наличностью, а еще увеличение пениса.

– Ничего нового. – Разочарованно вздохнул майор. Но знаешь, что стало с парнем?

– Дай догадаться, – Семен затушил папиросу в банке и с невозмутимым видом произнес. –

Амнезия?

– Почти угадал. Через месяц после исчезновения на Московском вокзале нашли бича. Был

насмерть погрызен собаками. В биче этом опознали Михаила Денисовича, и все по новой.

Квартиру продал, с работы уволился. Работники вокзала подтвердили, что появился странный

парень как раз тогда, когда Прохоренков исчез из гражданской жизни. Будто бы не помнил ничего, кроме того что звали Мишаней.

– Это что же получается? – Ахнул Семен. – Квартиру значит, отнимают и травят чем-то вроде

клофелина?

– Мы сначала тоже так подумали и передали дело дальше, но оно вернулось к нам с новыми

пометками. Квартиры те так и стоят, не выкуплены. Риэлтерские конторы, в которые обращались

жертвы, имеют четкие инструкции, вернуть собственность владельцу спустя месяц, если он этого

сам потребует. Деньги за квартиру тоже не выплачивались именно по этой причине. Все жертвы

собирались вернуться, и зачем для этого было выставлять свою недвижимость на продажу, мне

тоже не понятно. Но знаю одно, везде прослеживался след «Нового Рубежа».

– А что по самой конторе?

– Самое обычное туристическое агентство. Стол, табуретка, дырокол, все в лучшем виде.

Владеет им некто Арик Ханкишиев, кавказец с криминальным прошлым. Прибыл в Питер в

восемьдесят девятом, торговал дубленками, соней, потом открыл рыгаловку в Купчино. Это бизнес

его супруги. Ханкишиев за свои криминальные делишки со свистом отмотал пятерку и вышел, так

сказать, искупив свою вину. Супруга, Мария Ханкишиева, бывшая его сотрудница, продавщица в

цветочном ларьке, тоже умом не блещет, чтобы вот такие многоходовые комбинации просчитывать.

Все в полнейшем недоумении, но исчезновения продолжаются.

Определен архетип потерпевшего. Средних лет, одинок, в меру интеллектуал, тоесть не

дурак, но и звезд с неба не хватает. Почему в меру? Да потому что мозгами шевелить мог, и тут

вдвойне непонятно, как можно было вляпаться в такую историю. Знаешь сколько у меня таких вот

потеряшек? – Всеволод кивнул на стол, где грудой притаились папки с делами. – Двадцать шесть.

– А если мне пришел баннер, значит я следующая жертва. – Семен даже не спрашивал. Он

просто констатировал факт. Жизнь Давыдова как нельзя лучше вписывалась в нужную

злоумышленникам схему. Холост, не общителен, хорошая но унылая работа со стабильным

доходом позволяющая человеку уйти в «автономное плавание». Пропади он в одно мгновение,

забеспокоились бы о нем не раньше середины недели, а то и позже, когда руководителю

потребовались бы его отчеты по рынку услуг.

– Я же не так просто админю. – Улыбнулся майор, видя растерянное побледневшее лицо

аналитика. – Арик Ханкишиев – это ширма, подставное лицо. На его юридическом адресе

трудится компания менеджеров по продажами. Рассылка идет со стороннего сервера, где-то с

Каймановых островов и каждый раз по новому маршруту, так что поймать сигнал и тем более

выйти на злоумышленника мы не можем. Но ясно одно, раз в год они меняют пул адресов, на

которые должны приходить баннеры. Может, осторожничают, а может алгоритм программы-

мышеловки выстроен так, но каждый раз она срабатывает, а мы имеем на руках либо двухсотого, либо трехсотого и последнее лучший вариант.

– А почему вы не можете проследить за жертвой? – Отвлекся от шальных мыслей Давыдов.

– Пытались. Но когда дело доходило до самого интересного, объект как сквозь землю

проваливался. В последний раз произошло именно так. Наш агент, засланный в это логово, после

разговора с менеджерами вдруг решил уйти от сопровождения по канализации, предварительно

выведя из строя всю аппаратуру прослушки.

– Нашли?

– Конечно, в больнице. Обширный инфаркт. Дышать самостоятельно не может, овощ.

– Дела. – Протянул Семен и печально взглянул на майора. Тот понимающе кивнул и,

вытащив заветную фляжку, плеснул в граненый стакан коньяку на пару пальцев.

– Пей. – Всеволод пододвинул посуду аналитику. – Тебе надо.

Ничего не говоря, Семен принял напиток, и одним махом осушив стакан, крякнул. Коньяк

был отвратительный, прогорклый, отдающий жженой резиной.

– А что ты от меня хочешь?

– Не ты, а они. – Всеволод вновь задымил папиросой и протянул пачку Давыдову, но Семен

отказался. – Кому-то из главка шибко надоели такие вот случаи, и они требуют немедленных

решений. Ты первый из пока еще не лежащих на койке, кому пришел баннер, и я вынужден

предложить тебе сотрудничество.

– Почему вынужден? – Насторожился аналитик.

– Да потому что ты мне не нравишься, – в лоб выдал админ под прикрытием. – Наработался я

с тобой в качестве пользователя. Безынициативный, вялый, творческий импотент. Дело я твое тоже

поднимал. В армии не служил, отмазался по липовому плоскостопию. Девки нет, мужика тоже,

половая жизнь посему и вовсе отсутствует. Я же тем, кто себя сексуально не пользует, редко

доверяю.

– Ну, ты хам, – набычился Семен.

– Еще какой, – довольно закивал Всеволод. – Но теперь выбирать тебе. Либо ты – вырванный

листок из толстого общественного журнала, либо помогаешь органам.

– А что если я пропаду? Ну, вон как ваш сотрудник.

– Исключено. – Отрезал майор. – Теперь действовать будем вместе.

– А это как?

– Пойдем в агентство в качестве влюбленной гомосексуальной пары.

От последних слов Семену стало смешно.

– Что ржешь? – Хмуро поинтересовался из-под кустистых бровей, брутальный и насквозь

гетеросексуальный майор.

– Не сойдем мы с тобой за геев. – Не в силах сдерживаться в голос заржал Давыдов. Обида за

прошлые слова Всеволода как-то сама собой прошла. Ему просто представился админ со своей

недельной щетиной, напомаженными волосами и в элегантном блейзере на голое тело и его тут же

разорвал безудержный смех. – И почему вам нельзя было поручить это дело сотруднице? Ну,

женщине в смысле.

– По последним данным гомосексуальные пары больше склонны к авантюризму, – с грустью

в голосе заключил Всеволод и печально вздохнув, поднялся из-за стола. – Завтра у тебя выходной.

Изучи сайт как следует, а потом приходи сюда. Тут у нас и аппаратура, и костюмеры с гримерами.

Все в лучшем виде сделают. Ну, так что, будешь сотрудничать?

– Ну, а что мне остается делать? – Пытаясь унять смех, закивал Семен. – Да ради такого

приключения я даже в колготы готов нарядиться. Только, чур, все натуральное. На синтетику у

меня аллергия.

На сайте Семену предложили заполнить анкету, а потом, чтобы уточнить некоторые данные

совместимости, выслали курьера с пакетом. Для этого мероприятия даже пришлось пожертвовать

личным выходным, но острота и новизна ощущений от игр в шпионов, будоражила кровь. Что ни

говори, а в «Новом горизонте» работали классные специалисты, отлично понимавшие, за какие

ниточки жертвы стоит потянуть, чтобы она сама начала действовать. Осознавая это, Давыдов не

мог ни радоваться, что игру он ведет на шаг вперед.

Сообщив Всеволоду об уходе курьера и клятвенно пообещав, что пакет останется

запечатанным до приезда оперативника, Семен отправился в офис и два часа кряду провел за

раскладыванием пасьянсов и чтением анекдотов, изо всех сдерживая порыв порвать пакет к

чертовой бабушке и заглянуть внутрь. Наконец прибыл и Курехин под прикрытием. Как всегда

хмурый и неразговорчивый, на этот раз он был идеально выбрит и одет в дорогой костюм. Образ

плейбоя нетрадиционной ориентации завершали дорогие часы на запястье, кожаные туфли и

брелок от Мерседеса, который он крутил на пальце.

– Ну что? – Поинтересовался майор, едва переступил порог офиса.

– Вон, лежит. – Давыдов хмыкнул, указывая на пухлый конверт на соседнем столе.

– Не открывал? – Оперативник подошел и осторожно взял письмо в руки. – Тяжелое.

– Как ты думаешь, что там?

– От нудных бланков до сибирской язвы. – Скривил недовольную физиономию Всеволод. –

Я-то почем знаю. По уму, так в лабораторию отправить, но это смешает нам все карты. Как

правило, жертва отправлялась в свой последний путь спустя пару часов после ознакомления с

документами. Чуть позже она увольнялась с работы, обнуляла счета и распродавала прочие,

дорогие сердцу безделушки, и с этакой кипой денег отправлялась в сладкие объятия амнезии.

– Ну, так что будем делать?

– Вскрывать. – Поставив на стол портфель, майор извлек оттуда два противогаза. Один надел

сам, второй протянул Давыдову и забормотал что-то под резиной. Но и без лишних слов было

понятно, что делать с этим аксессуаром. Напялив на лицо средство защиты и ощутив все его

неудобство, Семен нетерпеливо закивал. – Вскрывай мол, что ждешь. Всеволод вытащил из

кармана перочинный нож и, подцепив клеящую ленту, вспорол картонный пакет. Некоторое время

он методично копался в конверте, а потом просто снял противогаз.

– Бланки. Бланки и описания. – Заключил он, разводя руками. – Ни тебе нанороботов

уничтожающих мозг, не спор импортного грибка. Впрочем, если таковые есть, мы с тобой уже

трупы и в жизни не узнаем, от чего кони двинули.

– Какой-то неправильный ход, – засуетился Давыдов, резко почувствовав в своем организме

все признаки возможного поражения спорами чем-то ужасным.

– Не суетись, – Всеволод отцепил с пояса странный продолговатый предмет и поставил его на

стол рядом с пакетом. – Видишь две лампочки?

– Ну, вижу. – Семен посмотрел на прибор больше похожий на зажигалку. Походил он на нее

размером так и формой, только в отличие от обычных бензиновых, крышки не имел. Вместо нее на

верхушке прибора располагались два диода, красный и зеленый. Красный в данный момент

молчал, а зеленый размеренно помигивал.

– Вот этот приборчик, СХБ-1, сканер химически и биологических поражений, а по простому

зовущийся у нас «Теща», и говорит, что все в порядке.

– А он точно работает?

– Гарантированно. А ну-ка постой. Что там еще?

Перевернув, казалось, уже пустой конверт Всеволод вытряс на стол красный продолговатый

кристалл и с удивлением уставился на находку.

– Камушек, – вяло пояснил Давыдов.

– Вижу, не слепой, – в тон ему ответил майор.

И вдруг началось. Теща на столе все так же подмигивала зеленым глазом, но вокруг начало

твориться что-то странное. Ярко освещенная комната вдруг стала холодной и неуютной. Краски

потеряли свой цвет, кресла стали жесткими, а графики на стенах ничего кроме рвотного рефлекса

вызвать не могли.

– Бумаги, – пробормотал Семен и, подойдя к столу, взял с него рекламный проспект. –

Компания «Новый горизонт» – это ваш шанс на лучшую жизнь, – монотонным голосом нараспев

начал декламировать аналитик. – Мы предоставляем вам уникальную возможность отправиться в

другой мир, мир, не измаранный лицемерием и ложью. Жизнь на инстинктах, желаниях, на тех

возможностях, что вы сами в состоянии себе предоставить, и главное, это абсолютно безопасно. В

это путешествие отправляется только ваш разум. Тело же остается в привычных для него

условиях. Вы готовы к новой вехе в своей жизни? Теперь, если вы запомнили адрес, ждем вас в

нашем офисе сегодня вечером. Рекламный проспект сожгите, а кристалл разбейте каблуком.

Всеволод сидел на столе, молча внимая Давыдову. Каждое слово, каждый слог, прочно

откладывались у него в голове. Мир этот был тускл и безрадостен, а там, где-то есть райское

место, которое он заслуживает по-настоящему. Ну, кто он такой в этой жизни? За плечами два

института, десятки раскрытых дел, благодарности руководства, а на деле опустошение, тьма,

чистилище. Что он сможет добиться потом? Повышения в должности? Его переведут в Москву и

он, так же как и все остальные начнет ударно брать на лапу, заведет дурацкое хобби в виде катания

на лыжах по Куршавельским пригоркам, счет в банке, а ко всему еще и эректильную дисфункцию?

– Да что же со мной творится? – Майор попытался скинуть с себя наваждение, но у него

ничего не получилось. Не помогли давно уже заученные мантры против гипнотического

воздействия, разум был холоден и пуст.

– И помните, все ваши страхи смешаются с наслаждениями. Тайные помыслы станут

явными. Мечты осуществятся.

Такого леща Всеволод не прописывал уже давно. К тому же сама затрещина была адресована

хозяину, не особо и любившему получать подобного рода сюрпризы но делать было нечего.

Размахнувшись, он что было сил, а сил у оперативника, было хоть отбавляй, врезал себе по голове

и, сыпля искрами из глаз, повалился на пол. Несколько секунд ушло на то чтобы привести свои

мысли в порядок, для чего майор впился себе в ладонь зубами и только солоноватый привкус

крови окончательно прогнал странное наваждение. Вскочив, он понял что опоздал. Листовка с

гипнотическим текстом уже пылала, а Давыдов заносил каблук над пульсирующим кристаллом.

Тело действовало быстрее, чем разум. Не задумываясь, майор бросился вперед и врезался плечом в

замороченного аналитика. Удар получился слабый но и этого хватило чтобы Семен отлетел и,

грохнувшись о гипрочную стену головой, потеряв сознание, сполз на пол.

Накинув на кристалл пиджак майор взглянул на анализатор, который по-прежнему

жизнерадостно помаргивал зеленым диодом, и зло сплюнув на пол, вытащил из кармана

мобильник.

– Управление, это Курехин. Операция «Новый Рубеж» вошла в активную стадию. Обнаружен

психотропный передатчик. Объект подвергся излучению. Я? Нет. Почти не пострадал, разве что

гордость. Наверное, он был рассчитан на одного человека, а присутствие в комнате двоих ослабило

его воздействия. Конечно, разберутся, на то они и лаборатория. И да, пришлите за этой дрянью

кого-нибудь ответственного. Передатчик и текст должны были быть уничтожены после

зомбирования. Почему зомбирования? На своей шкуре испытал, до сих пор в чувство прийти не

могу.

В углу зашевелился контуженый аналитик. Открыв глаза, он потрогал скулу, куда так удачно

приложился плечом майор.

– Что это было? – Осторожно поинтересовался он.

– Кодирование. Встречали. Этому кристаллу прямая дорога в аналитический центр ГРУ. Туда

же думаю, мы и дело отдадим.

– Но ведь как натурально. – Семен уселся на пол и недовольно пощупал ушибленное место. –

Ведь и жить-то не то чтобы не хотелось, а просто не нужно стало. Сказали бы шагнуть в окно, так

ведь шагнул бы.

Некоторое время сидели молча, каждый думая о своем.

– Коньяк с собой? – Тихо поинтересовался Семен.

– С собой. – Всеволод покопался в портфеле и вытащил флягу с покатыми боками. – Тара

есть?

– Да я из горла.

Присосавшись к фляге, Давыдов нехотя выпустил спиртное из рук.

– Значит все закончено?

– Думаю да. – Курехин спрятал флягу и с ненавистью взглянул на пиджак, скрывающий

страшную игрушку. – С такими доказательствами мы переправим это дело разведке. Психотропное

оружие, как-никак.

– А я?

– А ты живи как жил. Поход в контору двух влюбленных голубков отменяется. Зря только

служебный БМВ из гаража выгонял.

Распрощавшись с аналитиком и отправив того домой на такси, Всеволод дождался

специалистов и те, убрав кристалл в специальную емкость, уехали в лабораторию главка.

Задержавшись в офисе он уделил некоторое время серверам, привычно чистя логи и запуская

нужные тоссеры, а затем, закрыв дверь отправился в холл. Лист бумаги на столе Давыдова его

немного смутил. Задержавшись, он подошел к рабочему месту аналитика. Взяв послание в руки, Всеволод некоторое время читал, а затем, громко выматерившись, бросился на улицу к

служебному БМВ.

На листе было написано – «Прошу уволить меня по собственному желанию, дата, подпись».

Время поджимало. В главк звонить было бесполезно и уж тем более оперативному

дежурному. Эти парни хоть и были легки на подъем, но все же у них заняло бы какое-то время

поднять группу захвата и выехать по адресу. Можно было направить туда патрульную машину, но

и это был не выход. Можно было успеть к конторе. Адрес майор помнил четко, мерзкий кристалл

постарался. Внизу, у подъезда бизнес-центра стоял служебный автомобиль, под капотом которого

таилось четыреста двадцать лошадей, свежий конфискат с таможни, а в бардачке имелся синий

проблесковый маячок с ревуном, запитывающийся от прикуривателя.

Сбив с ног зазевавшегося охранника, Всеволод в три прыжка оказался у лифта и судорожно

забарабанил по кнопке. Шведская подъемная машина, обычно шустрая и практичная, сейчас

откликнулась вяло и неохотно. Такси по вечернему городу должно было ехать не быстро, да и

новый потерпевший и возможный бомж Семен Андреевич Давыдов не должен был торопиться. По

плану ему следовало посетить контору, и уж затем заняться продажей имущества. Лифт, наконец, соизволил добраться до нужного этажа и гостеприимно распахнул створки. Войдя в лифт, майор

все-таки достал мобильник и набрал номер отдела. Естественно, трубку не брали. Лидочка

наверняка сидела дома, а Баргузин с Петровым собирались на рыбалку. Вторым номером оказался

дежурный.

– Майор Курехин, отдел по информационным и интеллектуальным преступлениям. – Быстро

и дозировано начал выдавать информацию Всеволод, глядя, как непозволительно долго сменяют

друг друга подсвеченные кнопки этажей.

– Отправьте наряд на адрес Конюшенная двадцать семь, четырнадцать. Надо задержать

некоего Давыдова. Он потенциальный терпила. Находится под воздействием. Даю приметы. Рост, метр семьдесят пять, худощавое телосложение, волосы черные, прямые. Особых примет нет. При

себе может иметь документы на недвижимость по тому же адресу или крупную сумму денег. Как

проверите, сообщите. Отбой.

Радуясь, что директива из главка по распоряжениям от информационников витала в умах

всех сотрудников внутренних дел последние пару месяцев, майор выскочил в холл и, выбежав на

улицу, бросился к автомобилю. Импортный агрегат коротко взревел и, моргнув фарами, рванул с

места, оставляя за собой черные следы горелой резины и восхищенные женские взгляды. В другой

бы момент Всеволод порадовался за столь театральное отступление, но сейчас в голове сидела

всего одна мысль – «Упустил, прошляпил, идиот».

Рыча будто раненный зверь, «немец» мчался по улицам, опасно лавируя в потоке, и собирая

на себя все нелицеприятные отзывы автолюбителей. Совсем позабыв о проблесковом маячке,

майор раскручивал двигатель, то и дело, пугая неосторожных прохожих и пролетая на красный

свет. Один раз чуть не случилось беды. На повороте с Лиговского он приложился боком о

припаркованный каким-то невезучим бедолагой китайский пикап и, оставив на черном боку своего

автомобиля уродливые глубокие царапины, не сбавляя скорости, понесся вперед.

Адрес, по которому находилась контора, был в нескольких кварталах от бизнес-центра, но

из-за вечных дорожных работ и нанятых на выгул лимузинов, пришлось делать солидную петлю.

Пару раз, влетев в переулок и увидев сгрудившуюся там строительную технику, Всеволод громко

матерился и, втыкая заднюю передачу, вылетал назад рискуя создать ДТП. Наконец мучениям

подошел конец и справа от проспекта, сразу за метро появилась невзрачная вывеска, намалеванная

на куске оргалита. «Новый Рубеж» – гласила она. – «Мы сделаем ваш мир настоящим».

Припарковаться, конечно, опять было негде, и под крики обнаглевших парковщиков,

пришлось бросать машину вторым рядом. Один неопытный попытался было уцепиться за рукав

Всеволода, и тут же отлетел в сторону от хорошо поставленного удара в челюсть. Второй тоже

рыпнулся, но вовремя заметил наплечную кобуру водителя, быстро убрался на тротуар и

прикинулся ветошью. Двери конторы были заперты, и свет в окнах не горел, но это еще ни о чем

не говорило. В кармане задергался мобильный.

– Не приезжал? Тогда высылайте наряд по адресу…

Всеволод подергал за ручку и, убедившись, что в контору не пробраться, ринулся во двор к

черному ходу. Подобные конторы арендовали помещения в бывших квартирах. Хозяева давно уже

переехали в спальные районы, а предприимчивые городские чиновники приноровились сдавать их

под отделения банков и кафе. Почти всегда тут был черный, пожарный выход. Вбежав во двор и

проскочив мимо забивших узкий двор кредитных фокусов, Курехин с удовлетворением отметил,

что не ошибся. Обитая железом дверь распахнулась и на пороге появился худой тип невзрачной

внешности. В руках он сжимал пакет.

– Руки в гору, – дружелюбно посоветовал майор, направляя на незнакомца дуло служебного

ПэЭм-а. – Где Давыдов? Ну? Пуля в живот – это очень больно.

– Да тут он, – даже не стал отпираться серый. – Сидит себе на стульчике. Что вы право так

взъелись, гражданин начальник.

– Оружие?!

– Да откуда? Бог с вами!

– Вперед, показывай.

Костюм подобострастно закивал и, не опуская рук, шустро шмыгнул внутрь темного

дверного проема. Всеволод последовал за ним, не выпуская незнакомца из зоны обстрела. Только

пройдя пару шагов по вытертому линолеуму обшарпанного коридора, он понял свою ошибку.

– Следи за углами, когда входишь в помещение без напарника, – говорил ему инструктор в

милицейской школе.

– Слежу, – процедил майор и, рухнув на пол, потерял сознание.

Две недели до часа «икс». Вечер. Локация 1. Совпадение временных отрезков 1:1

Сознание возвращалось долго и мучительно. Удар по голове Всеволоду нанесли мастерски,

разом вырубив его на несколько часов. Открыв глаза, он огляделся, с удивлением обнаружил, что

даже не связан, и попытался подняться. Боль была терпимая, жить можно, но вот только где?

Курехин оглянулся и с удивлением обнаружил мирно посапывающего на полу Давыдова.

Аналитик спал сном младенца, невнятно бормоча и ворочаясь во сне. Из мебели в комнате был

старенький цветной телевизор и такой же ветхий видеомагнитофон, и все это чудо было

подсоединено к бензиновому генератору.

Если сказать, что это было странно, значит, ничего не сказать. Окна в комнате тоже, когда-то

были, но чьи-то заботливые руки наглухо забили их досками. То же было и с дверью, но опять же

странно, изнутри. Встав, оперативник ощупал тело и, удостоверившись, что оружие пропало, а

гематом прибавилось, подошел к окну и прислушался. Чуткий слух майора уловил невнятное

бормотание. Казалось, за стеной стояли глухие и, позабыв о Жестуно, пытались промычать что-то

коллеге. Выглянуть на улицу тоже не вышло, доски были пригнаны на удивление плотно. Но даже

они не спасали от запаха, несло помойкой и гнилым мясом. К этому аромату прибавлялся еще

какой-то запах, но что это, майор не рискнул предположить.

В углу заворочался Семен, открыл глаза и с удивлением уставился на грязный пол.

– Очухался? – Майор присел на корточки рядом с Давыдовым и поднес к носу аналитика

наполненный сочувствием и вселенским состраданием кулак. – Куда тебя понесло?

– Сам не знаю. – Семен сел и огляделся по сторонам. – Когда ты меня в офисе в стенку

впечатал, вроде бы отпустило, но видно не совсем. Потом ничего не помню, будто в мешок голову

засунул.

– Чудно. – Усмехнулся Всеволод. – А где мы, знаешь?

– Нет. – Честно признался Давыдов.

– Вот и я не знаю. Увезли нас из офиса и, видно, сразу, не то были бы мы сейчас в отделении

полиции, а злоумышленники в наручниках. Встать сможешь?

– Попробую. – Семен встал на корточки, а затем на удивление просто выпрямился и даже

подпрыгнул на месте. – Ничего не понимаю. – Радостно признался он. – Вроде только секунду

назад чувствовал себя как развалина, а теперь будто неделю отдыхал. Сил внутри на три

турпохода. Кстати, там похоже для нас записка.

Майор посмотрел в указанную Давыдовым сторону и обнаружил прикрепленный к

кинескопу телевизора листок, который он чудом не заметил. Встав с пола, Всеволод прошел к

загадочному агрегату, видеомагнитофон, телевизор и генератор в одном комплекте майор видел

первый раз в своей жизни, сорвал записку и поднес к глазам. На листке размашистым почерком

было написано «Инструкция по выживанию. Для ознакомления обязательно».

– В видаке кассета, – заметил Семен, поднимая пальцем крышку видеомагнитофона. Будем

смотреть или выбьем дверь и выйдем на улицу?

– А нам пулю в лоб. – На удачу предположил майор. – Похищение. Только вот…

– Что? – Всполошился Давыдов.

– Да странно все. Мы с тобой не связаны, то есть в любой момент можем свалить отсюда, ну

или попытаться это сделать, и позвать на помощь. Окна забиты с той стороны, как делают, когда

уходят хозяева, а дверь чудным образом с этой. Не могли же мы с тобой в бессознательном

состоянии делать такие сложные вещи, а кроме нас в комнате никого.

Просмотр кассеты общим собранием решено было отложить на потом, а пока решено было

заняться более насущными проблемами, осмотром помещения. Вскоре обнаружилась вполне

предсказуемая находка, молоток и гвозди. Они были аккуратно завернуты в газету и спрятаны за

батареей. Пол в доме был хоть и старый, но добротный, и как бы Всеволод его не выстукивал, но

тайного подвала или схрона обнаружить не удалось.

– Если и есть тайник, то не тут. – Заключил он, усаживаясь на пол. – Даже не знаю что по

поводу всего этого и думать.

– За окном кто-то есть, – Семен, в который уже раз за последние полчаса, прислонил ухо к

доскам на окне, стекла в раме отсутствовали, и попытался вслушаться в происходящее за

деревянным заслоном. – Будто дурачки разговаривают.

– И что говорят? – Майор подошел к двери и внимательно осмотрел гвозди.

– Да ничего, – пожал плечами встревоженный аналитик, – лепечут что-то бессвязное.

– Дверь странная.

– Почему? – Давыдов поспешил к товарищу по несчастью и, встав рядом, словно баран

уставился на дверь.

– Не видишь?

– Нет.

– Смотри. Дверь открывается наружу, то есть, чтобы выйти надо её толкнуть. Если бы нас

хотели запереть, то проще было бы привалить снаружи чурбачок и готово. Тем более непонятно

зачем забивать её изнутри. Тут же забито основательно и так, чтобы никто войти не мог, как бы

дверь не толкал. Вон сколько гвоздей извели. Я больше десятка насчитал, и все не маленькие, сотка, по меньшей мере.

– Так, стой. Давай трезво оценим ситуацию. Я лично ничего до того как тут очнулся не

помню. Смутно, как писал заявление об уходе и садился в такси. Потом темнота и эта комната.

– Меня оглушили.

– Погнался за мной, когда увидел заявление?

– А ты догадливый.

– И подкрепление не вызвал?

– Ты пересмотрел Штатовских боевиков. – Всеволод поудобнее устроился на полу скрестив

ноги по-турецки и с вызовом глянул на Семена. – Хотя вызвал. Времени у наряда было не больше

десяти минут. За это время они просто обязаны были успеть. Иначе те парни, что нас похитили, дико как проворны.

– Да, – Семен уселся рядом с майором, но, запустив пятерню в волосы, так и застыл на месте.

– Тень. – Прошептал он, указывая на дверь.

И правда, в полоске пробивающегося из-под заколоченной двери света появилась корявая

тень. То, что это был человек, можно было не сомневаться, но вел он себя так же странно, под

стать всему остальному. Шаркая и подволакивая ногу, неизвестный подошел к преграде и громко, почти по лошадиному, потянул воздух.

– Не нравится мне это. – Курехин пошарил рукой под батареей, куда совершенно недавно

запрятал молоток. Его приятная тяжесть внушила некое спокойствие, но все равно это было совсем

не так, как когда у тебя в руке табельный ствол.

Мощный удар в дверь сотряс дверной косяк и заставил осыпаться старую штукатурку с

потолка. Мужчины ахнули, каждый на свой лад, и отступили вглубь комнаты.

Две недели до часа «икс». Реальность. Санкт-Петербург.

– Крепкая у вас голова, товарищ майор. – Фельдшер закончил с перевязкой, соорудив на

голове Всеволода марлевую шапочку. Завязки оттопыривали уши, придавая оперативнику вид

сильно возмужавшего чебурашки. В голове до сих пор стоял звон и тошнило. – Сотрясение. –

Кивнул эскулап, убирая бинты и лекарства в сумку. – Но ничего. Возьмете недельку больничного, потом в санаторий от ведомства скатаетесь. Красота, лето.

– Ага, красота. Давыдов где?

– Это вы о потерпевшем? Так он в соседней комнате. С ним капитан Конкин разбирается.

Всеволод поморщился, будто от зубной боли, и поспешил в соседнюю комнату. Конкина он

знал отлично и с самой неприглядной стороны. Рядовой опер, поднявшийся с самых низов, брал от

жизни по максимуму. Не смотря на его скромную должность и чин, под ним ходил весь

Московский вокзал, начиная от таксистов и билетных спекулянтов, и заканчивая последней

цыганской шабашкой по продаже гашиша. Не то, что Курехин не любил оборотней в погонах. Он

как никто другой понимал, что на зарплату рядового сотрудника долго не протянешь, и потому сам

частенько закрывал глаза на некоторые вольности по ведомству, ежемесячно получая на руки

прочный откат. Конкина он просто не любил за ощущение гадливости, которое вызывал капитан, стоило бросить на него беглый взгляд. Маленький, бледный, с вечно липкими от пота волосами, он

сидел за столом и крохотными поросячьими глазками впивался в подозреваемого или

потерпевшего, стараясь найти для себя выгоду, а выгода для Конкина всегда преобретала

долларовый либо рублевый эквивалент.

Всеволод же вел себя по-другому и, если и отрезал жирный кусок, то от не менее жирного

пирога. Наркодиллеров или мошенников на крови он и вовсе пытался изничтожить, но поскольку

рыло было в пуху, вынужден был помалкивать о темных делишках коллеги.

– Вот и Гер майор явился. – Конкин небрежно махнул на удивление тонкой изящной кистью,

показывая на свободный стул, и продолжил допрос. – Значит, по голове вас не били и прочих

неудобств не чинили?

– Ну да, – растерянный Семен взглянул на присевшего на стул Курехина, но тот отрицательно

помотал головой. Говори уж, раз вляпался, а как да что, потом разберемся.

– И как сюда попали, тоже не помните?

– Смутно. – Давыдов наморщил лоб, силясь вспомнить события прошлых часов. – Помню

кристалл, потом вроде такси вызывали, а дальше пустота. Очнулся уже тут, в подвале. Всеволод

опять же рядом на кушетке лежит. Аппаратура эта странная, как из фильмов ужасов. Тут что,

какой-то серийный маньяк?

– Разберемся. – Поняв, что денег с бедолаги срубить не получится, капитан закрыл папку и,

убрав ручку в карман, ринулся на выход.

– А как же я? – Опешил аналитик. Такого внезапного отступления он от родной полиции

никак не ожидал.

– А что, вы? – Конкин задержался в двери и с удивлением уставился на Семена. –

Физического ущерба вам не нанесли. Ценности, как то наличность в размере трех с половиной

тысяч рублей, ключи от квартиры, паспорт и электронные часы Касио остались при вас.

Следовательно, и финансовый ущерб отсутствует. Не вижу ничего такого, на основании чего

можно было бы заводить дело. Да и потом, не очень понятно, что вы с майором Курехиным тут

делали. Ваше нахождение в этом помещении правомерно?

Всеволод догнал капитана уже на улице и, схватив за рукав, потянул к себе.

– Не спеши, Конкин, дело есть.

– Я лично вас не понимаю! – Попытался вырваться скользкий тип, но цепкие пальцы

Всеволода еще прочнее вцепились в дорогой материал итальянского пиджака

оперуполномоченного.

– Не дури, сказал. Что это за брехня про отсутствие материалов для возбуждения дела? На

лицо нападение на сотрудника органов и похищение табельного оружия. Этого тебе мало?

– Видишь ли, Всеволод, – вдруг перешел на вкрадчивый тон странный капитан, – я, конечно,

люблю рыбку в мутной воде, но то, во что вляпался ты никакому описанию не поддается. Твои же

парни «Новый рубеж» вели. Верно?

– Верно, – смутился такой информированности коллеги бравый майор.

– Ну вот. Одна из кавказских диаспор очень просила это заведение, а в частности его

владельца господина Арика Вахтанговича Ханкишиева больше не тревожить. Он ведь уважаемый

бизнесмен и честный налогоплательщик. А то, что ты полез в его контору, а сторожа с перепугу

залепили тебе по репе, так это ничего страшного. Будешь впредь представляться и удостоверение

показывать. Камеры наружного наблюдения очень хорошо показали, как ты в нарушении всех

протоколов парню на входе ствол в глотку засовывал.

– Конкин, погоди, ты что несешь? – В конец растерялся майор. – Тут же бред какой-то

твориться. Попахивает если не промышленным шпионажем, то психотропными испытаниями на

гражданских, а ты мне косвенные улики в лицо суешь.

– Всеволод, не дергайся. – Конкин вытащил из кармана пачку сигарет и, щелкнув

зажигалкой, выпустил в воздух струйку ментолового дыма. – Это не наша с тобой забота. По твоим

вещдокам из бизнес-центра пришла четкая инструкция отправить в Москву, а дело закрыть. Я тут

крайний, но и до нашего отдела докатилось. То, что у тебя ствол пропал, так это и вовсе не ко мне.

«Личная безопасность» этим займется в ближайшее время, а если будешь чинить следствию

препятствия, то и с большим рвением, чем хотели бы заинтересованные лица.

– Вот значит как, – скривился Всеволод. – А что со сторожами теми, что я так нагло и с

превышением, стращал табельным?

– Отпустили, – оскалился капитан. – Знамо дело, что невиновного человека мурыжить. Я вот

что тебе скажу, наплюй и разотри, да и с Давыдовым больше дела не имей. Наркоман он или еще

что похуже, вот память и отшибает.

Рядом пискнул сигналкой новенький Фольксваген, на этот раз не служебный, а личного

пользования. Бросив сигарету на асфальт, Конкин скрылся в просторном салоне своего авто.

Ситуация была поганая. Потеря ствола грозила серьезным строгачом, или еще чем похуже.

Даже былые заслуги перед страной и медаль за храбрость, что удалось урвать в Гудермесе,

прихватив с собой на память немного свинца, и то могла не спасти. Уголовка, чистой воды

уголовка, и никакого выговора с занесением. Опять же, служебный БМВ из конфиската. Майора

перекосило, когда он увидел побитый бок машины.

– Вот и допрыгался. – Усмехнулся он про себя. – Ну, было же нормальное место. Имел дело с

интеллектуалами в очках. Такие не то, что оружие, пончик разломить маму просили.

– Всеволод.

Майор обернулся и увидел стоящего в стороне Давыдова.

– Что, Семен?

– Извини.

– Да ладно.

– Но ты же пострадал из-за меня. – В словах аналитика сквозило смущение. – Может тебе

пивом проставиться?

– Нашел время. – Всеволод осторожно потрогал повязку на голове и, почувствовав новый

приступ тошноты, привалился к поцарапанному боку машины. – До дома бы добраться, а потом до

отдела. Писанины ворох, а еще голова раскалывается.

– На вот, кстати. – Семен вытащил из-за пазухи Макара и протянул его обалдевшему

оперативнику. – У того хмыря, что тут был, он из кармана вывалился, а я подобрал.

– Ай да, Сема, ай да молодец. – Выхватив оружие из рук Давыдова, Всеволод с облегчением

прочитал свой серийный номер и быстро спрятал пистолет в кобуру. – А я уж думал, кранты мне

пришли. Кстати о крантах. Что там ты капитану про оборудование в подвале говорил?

– А ты не помнишь? – Удивился Давыдов. – Будто в страшном сне. Проводки какие-то на

голову, капельница в руку. Вон, до сих пор отметина. – Закатав рукав, Семен показал след от

катетера.

Последовав примеру собеседника, майор с неудовольствием обнаружил у себя на руке

идентичное повреждение, или проще говоря, укол да синяк. Капельницу ставил явно не

профессионал или делали это в спешке.

Ситуация из странной, теперь превратилась и вовсе в парадоксальную. Если раньше

провалами в памяти страдали только потерпевшие, то теперь они поразили сотрудника МВД и

несостоявшегося потеряшку. Временные отрезки выпавшие из памяти, правда, были разные, но в

целом картинка складывалась тревожная.

– Или нас потравили, или еще какая другая дрянь, – Курехин достал из кармана пачку

папирос и щелкнул зажигалкой. – Где этот подвал?

– Внизу. – Захлопал глазами Семен.

– А оборудования там много?

– Да больше чем в нашей серверной. Дорогущее все, по брендам видно. Одних цисок штук

пять насчитал.

– А ну-ка пошли, поглядим, – и, подхватив Давыдова под локоть, майор поволок его назад в

контору. К этому времени наряд и следаки уже разъезжались. Не стояло у подъезда и скорой, и

только внутри, присев на тумбочку скучал одинокий сержант. Увидев вновь появившегося

Курехина он удивленно выгнул бровь, но препятствовать не стал, а тот, подталкивая перед собой

Семена, будто неразумного ребенка, бодро затопал в таинственную серверную.

Подвал оказался самым обычным. Пахло плесенью и чем-то еще. Правая часть помещения

осталась обычным темным сырым подвалом, обиталищем дворовых кошек и инфекций, а левая

была перегорожена стальными листами, и туда, в толстой железной гофре, тянулся пук слаботочки.

Гофра одним концом уходила в помещение за железом, а другим, по традиции, скользила куда-то в

городскую канализацию, где сам черт ногу сломит, прежде чем разберется, кто за какой кабель

отвечает и что будет, если его перерезать.

– Железная дверь, замок мудрый. Усиленная. – Майор подошел и подергал ручку. – Заперто,

кстати.

– Так может, мы пойдем? – Воодушевился Семен. Ему явно было не по душе то, во что его

втянул Всеволод, но и сказать слово поперек он тоже не решался.

– Перегородка на швейлерах, – продолжал изучать стенку Курехин. – Сварка шовная, все чин

чинарем. Такое впечатление, что не оборудование хранят, а к осаде готовятся. Осталось только по

железу ток пустить. Тут без спеца не справиться.

Отойдя от двери, Всеволод вытащил из кармана мобильник и несколько секунд просто стоял,

ища нужную запись в телефонной книге.

– Грыжин? Ну как дела? Как воля? Не забыл меня, хороняка.

Динамик в телефоне Всеволода был громкий, да и акустика подвала способствовала, так что

Семен волей-неволей стал свидетелем разговора.

– Забудешь тебя, гражданин начальник, – посетовал невидимый Грыжин. – С чем пожаловал?

Ты же не так просто звонишь. Если интересуешься, так что-то надо.

– Верно, Грыжин, верно, – усмехнулся в пустоту майор. – Как тебе на воле-то живется?

Работу нашел?

– С моими-то руками и не найти? – Удивился криминальный элемент. – Слесарю в одной

конторе. Деньги небольшие, но честные.

– И сейфы больше не бомбишь?

– Да как можно, гражданин начальник! Я за свои ошибки молодости честно отмотал по сто

пятьдесят восьмой свою полторашку.

– А кто тебя с четвертой на третью перебросил, тоже не забыл?

– Ну что вы, право слово, товарищ капитан…

– … майор.

– С повышеньицем.

– Ну, так что?

– Ну не свинья же я неблагодарная.

– Так вот, Грыжин, должок за тобой висит, и отработать ты его можешь по своей

специальности.

– А варианты?

– Нет вариантов, Грыжин, да и медвежатников таких на примете, что вместо десяти, полтора

отсидели, тоже не припомню, так что ноги в руки и на адрес. Диктую.

Продиктовав адрес, Всеволод отключил вызов и весело подмигнул Семену.

– Ну что пригорюнился, терпила? Сейчас самое интересное начнется.

– Знаешь, Всеволод, – прищурился Давыдов, – ты мне в качестве админа больше нравился.

То, что ты эту дверь вскрыть решил и своими милицейскими каналами воспользовался, я уже

понял. Я другого в толк не возьму. Куда мы того сержанта наверху девать будем, когда твой

Грыжин железо начнет корежить?

– Значит уже мы? – Довольно хохотнул Курехин.

– А куда деваться. – Давыдов присел на корточки и, прислонившись к железной стене

спиной, прикрыл глаза. – Я же чувствую, что дело этим не ограничится. Когда, говоришь, тех

парней без памяти находить начинали?

– Две недели было. – Кивнул Всеволод. – Значит и у нас с тобой есть две недели, чтобы не

стать деревенскими дурачками, а заодно как следует во всем разобраться.

Две недели до часа «икс». То же вечер. Локация 1. Совпадение временных отрезков 1:1

Мощные удары с противоположной стороны двери не прекращались, и Всеволод даже начал

удивляться, как такая хрупкая конструкция выдерживает такой напор. Наконец существо за

стенкой успокоилось и, оставив тщетные попытки проникнуть в помещение, убралось по своим

неведомым делам, оставив майора и Давыдова в полном замешательстве.

– Что будем делать? – Слабым голосом поинтересовался Семен у товарища. – И вообще, где

мы? Мне лично после такой презентации всякую охоту отбило наружу нос высовывать.

– А может мы в сумасшедшем доме? – Наудачу предложил первую сгенеренную в голове

идею Курехин. – А это псих ломился.

– Если это и был сумасшедший, то килограмм двести весом и с кулаками будто кувалды. –

Отмахнулся Давыдов.

– Да ты психов не знаешь! – Отмахнулся Всеволод.

– А ты будто знаешь?

– А вот знаю, представьте себе.

– И какие же они?

– Да меры не знают. Когда еще меня не назначили на руководителя отдела, я работал

следователем на Петроградке. Пришлось один раз брать домушника, форточника Веню Корявого.

Корявый, кстати, не кличка, а как ни удивительно, фамилия. Веня был виртуоз, лучший в своей

профессии. Лазал быстро, брал много, убегал мгновенно. Одна незадача, дурачок от рождения. Уж

что толкнуло убогого на столь скользкую дорожку, я не понимал, но брать его пришлось с ОМОН-

ом. Лейтенанту, что вперед полез, он ключицу сломал, четверых раскидал, и если бы не сержант, прикладом его, по буйной головушке приложивший, ушел бы, дурачок, по дворам.

– А почему был? – Не понял Семен.

– Умер. Заперли его в желтом доме, а он там возьми и пробей себе голову об косяк. Считали

же, что не буйный, вот в общую палату и поселили. Жалко. Добрый был Веня, хотя и вор. Детей

любил. Бывало, обнесет квартиру, барыгам хабар сбудет, а на вырученные деньги конфет накупит

и сидит в парке, детворе раздает. Господи, да что же я тут сижу! У меня же с супругой сегодня

мероприятие, ресторан! – Всеволод бросился к двери и прислушался.

– Может, инструкцию посмотрим? – Предложил Семен.

– Давай, – в отчаянии отмахнулся майор. Хрюканье таинственного психопата все еще было

отчетливо слышно в коридоре. Казалось, он и не собирался уходить, а набирался сил для новой

атаки на пока неприступную преграду. Старания неизвестного дали свои плоды. В некоторых

местах косяк и дверь треснули, некоторые гвозди показали свои шляпки из древесины. Еще пара

таких подходов и субъект, обладавший такой невероятной силой, ворвется в помещение, а затем…

Думать о том, что последует после этого, Всеволоду не хотелось.

– А ну-ка, ты же технарь, погляди. – Давыдов поманил стоявшего у двери Курехина рукой. –

Странная конструкция. Все это дело, не поверишь, вместо розеток к генератору вот через этот блок

запитано.

– И, правда, – Курехин поспешил к архаичному устройству и, на это раз внимательно, начал

осматривать всю конструкцию. Старенький дизельный генератор вырабатывал не то напряжение,

что требовалось аппаратуре и его пустили через кой-то самодельный переходник. Но сделано все

было по уму. Оголенных концов видно не было, а все места сочленения были либо завальцованы, либо обмотаны толстым слоем изоленты. Сбоку у генератора имелась канистра с топливом, коего

было не больше литра. Видимо, решив экономить горючку, похитители, а в том, что они были

похищены, майор уже не сомневался, выделили ровно столько, сколько требовалось для просмотра

кассеты. – Поглядим, – решил он и, свинтив крышку с отсека для топлива, начал переливать в нее

дизель. Агрегат завелся только со второго раза и, пуская в комнату едкие клубы дыма, особое

эстетическое наслаждение для людей в закрытом помещении, начал вырабатывать электричество.

Тут же, едва напряжения хватило, включился телевизор и магнитофон. Некоторое время из

динамика слышалось только шипение, а мутная картинка на кинескопе оставляла желать лучшего, но телевизор нагрелся и там показался давешний тип, что впустил Всеволода в контору.

– Вижу, вы очухались, друзья мои, – улыбнулся он, почти по дружески, если бы не холодный

рыбий взгляд из-под полуопущенных век. – Это к лучшему. Перейду сразу к делу, ибо топлива у

вас не больше чем на час. Вы, точнее ваши психогенетические отпечатки участвуют в

эксперименте. Господин Давыдов отобран после продолжительного анализа, а вот с вами, майор, произошла загвоздка. Не ожидали мы вас увидеть в наших Пенатах так скоро, так что не

обессудьте.

– Чего? – Не понял Семен, но Всеволод шикнул на аналитика и, прижав палец к губам,

призвал к тишине.

– Вы, наверное, удивлены и задаетесь вопросом, где же вы находитесь. Отвечу и на него.

Нигде. Да, именно нигде. Мир вокруг нереален. Любые трудности вокруг будут спроецированы из

вашего мозга и по сути, если вы умрете, то именно вы будете причиной собственной смерти. Но

чтобы вы не заблуждались, сразу уточню, технология есть и подтверждение её, то самое нечто, что

сейчас блуждает в темных коридорах брошенного дома.

Вы – новая группа, созданная стихийно, и от того результаты будут полезны вдвойне. За две

недели, а именно столько нужно вашим носителям, чтобы окончательно потерять контроль над

собственным сознанием, вы должны преодолеть расстояние от точки «А», где вы находитесь

сейчас, до точки «Б» или выхода. Помнить вы, разумеется, в случае удачного эксперимента ничего

не будете. Копия просто будет транслирована посредством мобильной связи. Мы же не упыри

какие, чтобы человека окончательно с ума сводить. В случае же поражения, ну вы меня понимаете.

И помните главное, все, что вам предстоит пережить, вынуто из подсознания кого-то из вас.

Карта и оружие, это самое большее, что я могу вам дать, находятся в ящике под досками

пола прямо под телевизором. Там же есть и часы, которые отсчитывают время до полной

психокинетической блокады мозга.

И еще, ваш виртуальный слепок и вы связаны. Данные сервера и мозговая активность

синхронизированы посредством расставленных повсеместно вышек, спасибо операторам

мобильных сетей. Избежать их действия практически невозможно. И самое интересное, вы, знаете

об этом, а вот ваши тела нет. Смешно, не правда ли? Ну да ладно, удачи вам, парни. Будет

интересно наблюдать за очередной крысиной возней.

Вечер того же дня. Реальность. Санкт-Петербург.

Петька Грыжин, в быту просто Грыжа, вскрывал сейфы виртуозно. Ни один хитрый

механизм, ни одна тщательно продуманная механическая защита не могла устоять против его

ловких пальцев и острого слуха больше десяти минут. Но как не удивительно, свои деяния Петя

серьезно не воспринимал. Первым его делом стал школьный сейф в учительской, где хранились

классные журналы. Череда отрицательных оценок сулила Грыжину серьезные неприятности от

родителей, и поэтому он решил действовать не совсем законным путем. Мягкая и бессловесная

матушка Анна Степановна ему ничем не грозила, а вот отец Сергей Григорьевич Грыжин, слесарь-

интструментальщик второго разряда на расправу был скор.

Решив не портить себе жизнь, маленький Петя пробрался в учительскую и с помощью

своего слуха и набора слесарного инструмента дражайшего папаши вскрыл нехитрую

конструкцию. Журнал восьмого «А», а с ним и еще парочка потом были сожжены на пустыре за

стройкой, а младший Грыжин отправился на каникулы без особых последствий для филейной

части. А потом, как говорится, закрутилось. Там шкаф с документами, здесь касса в магазине, и

так это у юного Грыжина выходило ловко, что он в какой-то момент уверовал в безнаказанность.

Однако ничто в этом мире не вечно, попался и Петя, когда они с компанией сверстников, таких же

криминальных наклонностей, вскрывали кассовый аппарат в табачном киоске. Получив за это

деяние условный срок, гражданин Грыжин некоторое время вел вполне нормальный,

законопослушный образ жизни, но нажитое неправедным трудом стремительно таяло, а

привычный уже образ жизни, походы в рестораны, дорогая одежда и такие же недешевые шлюхи, требовали свежих финансовых вливаний.

Всю жизнь трястись, и бояться за собственную свободу он не желал и решил покончить с

этим раз и навсегда, а напоследок отхватить немалый кусок. Вот именно в этот момент он и

повстречал, тогда еще капитана, Курехина. Взяли Петю и его подельников тепленькими, по

наводке, когда он самозабвенно ковырялся в сейфовых ячейках Сбербанка. Заключив с капитаном

сделку, Грыжа получил свои полтора года, вместо обещанных десяти, и отправился в места не

столь отдаленные, где с пользой для ума и здоровья отпраздновал два Новых года и дня рождения.

Выйдя на волю, Петр решил поставить крест на преступном прошлом, или по-простому,

завязать. Обзавестись семьей, устроиться на работу, что с его отметкой в биографии казалось

почти невозможным. Начать оседлый образ жизни со всеми его прелестями вроде тапочек,

вытянутого на коленях трико и бутылки дешевого пива по вечерам, употребляемой за просмотром

очередного помойного шедевра, практически не светило. Каково же было удивление бывшего

уголовника Грыжи, когда его взяли на работу, и не просто работу, а хорошо оплачиваемую. Делал

он старые трюки. Ломал двери и замки, вскрывал сейфы и ячейки, вот только начал заниматься

этим на законных основаниях. К тому времени новые граждане современной России поднакопили

подкожный жирок и, зачастую игнорируя заманчивые предложения акул капитализма,

обзаводились личными стальными схронами в стенах, неумело спрятанными за дешевыми

репродукциями классиков, да бронированными дверьми. Ключи терялись, пароли от кодовых

замков вылетали из головы после ударной дозы виски, и тут являлся Грыжа и все расставлял на

свои места. Проработав в конторе год, Петр уверенно пошел на повышение. С новой должностью

и зарплатой ему стали доступны такие мелкие радости жизни как личный автомобиль китайского

производства и отдых в Геленджике с новой подружкой Аленой, а так же планирование бюджета за

кухонным столом. С появившимися накоплениями Грыжин и сам вскоре стал обладателем

бронированной двери и маленького сейфа прикрытого растиражированным плакатом с товарищем

Че в революционном берете, что он по случаю купил на вещевом рынке у местных кустарей. Шел

в гору Грыжа, бурел, становился насквозь цивильным. Срок и старые делишки теперь казались ему

дурным сном, чем-то из другой, вовсе не его жизни. Будто бы прочитал старый детектив, да

забросил книжку на полку. Выбросить жалко, но и верится с трудом.

И каково же было удивление Петра, когда в один прекрасный теплый летний вечер, когда

собрав в большую сумку принадлежности для шашлыка и взяв под руку верную подругу, он почти

ступил за порог собственной квартиры, в кармане задергался телефон.

– Кто там? – Удивилась Алена, поправляя выбившуюся из-под бейсболки непослушную

пергидрольную челку.

Грыжа поставил сумку на пол, вытащил телефон и взглянул на дисплей. Номер ему был не

знаком.

– С работы, наверное, – пожал он плечами. – Очередной лопух забыл ключи от дома в

бюстгальтере своей любовницы, а мы отдувайся.

– Совсем обалдели, в выходной! – Возмутилась Алена.

– Але.

– Гражданин Грыжин, Курехин беспокоит.

– Какой такой Курехин? – Опешил от неожиданности бывший медвежатник.

– Такой. – Довольно хохотнула трубка. – Самый что ни наесть взаправдашний.

– Это с работы, срочно. – Пояснил Петр Алене и, пожав плечам, протопал на кухню прямо в

ботинках.

Разговор получился быстрый и неприятный. Капитан, точнее теперь уже майор Всеволод

Курехин был в центре, и ему срочно требовалось вскрыть дверь на месте происшествия. Почему

нельзя было привлечь к этому штатных специалистов, а такие в МВД имелись, и как, прости

господи, мент вызнал его новый мобильный, Грыжа решительно не понимал. Сопротивляться или

отговариваться было бессмысленно. Помня бульдожью хватку Всеволода, Петр сел за стол и с

лицом печального поэта перед смертельной дуэлью быстро записал продиктованный адрес на

полупустой пачке сигарет.

– Алена, я на час, ну максимум на два. – Крикнул он с кухни. – На машине. Срочный заказ от

дирекции.

– Ой, Петя, – Алена охнула и по-бабьи подбоченившись с укором, посмотрела на своего

мужчину. – Только быстро. Так не хочется этот вечер впустую у телека провести. Погоды-то какие!

Белые ночи!

– Да я быстро. – Пробежав в комнату, Грыжа внял с верхней полки свой чемоданчик с

инструментом и, поцеловав на прощание подругу, схватил ключи и понесся по лестнице аки олень.

Не то чтобы он боялся майора или торопился к нему на встречу. Просто он поддерживал Алену.

Провести такой чудесный вечер за работой, вместо того чтобы насладиться сочным шашлыком под

беленькую, ему тоже не хотелось.

Весело подмигнув Давыдову, майор заспешил вверх по лестнице, где сидя на тумбочке,

зачем-то дежурил сержант.

– Здорово, служивый, как трудится? – Ехидно поинтересовался Всеволод у

пригорюнившегося сотрудника.

– Как в сказке, – начал бубнить давно уже заученную фразу безымянный полицейский. –

Хлеба нет и нет колбаски.

– Встрял, значит?

Сержант хмуро глянул на старшего по званию, но ничего не ответил.

– Встрял. – Довольно заключил тот. – Кто бы тебя помещение охранять оставил, если бы ты

чего не натворил. Ты давай, признавайся. Завтра ведь все равно по всем отделам разлетится

новость, а так я хоть твою версию знать буду.

– Ну да, – сдался парень. – Вышла штука нехорошая.

– А что так?

– Да, пакет с деньгами посеял.

– Отступные с вокзала для гер капитана?

– Точно.

– И сколько было?

– Четыреста косых. Почти пол ляма. Ума не приложу, что теперь делать. Конкин с меня три

шкуры теперь спустит. Сегодня на дежурстве, завтра буду детские сады охранять. Кончилась

карьера.

Всеволод от удивления присвистнул. Конечно, такое хлебное место как Московский вокзал

обязано было приносить ежедневный доход, но вот чтобы так?

– Конкина ты не бойся, – дружелюбно улыбнулся Курехин. – Он попылит, попылит да

забудет. Отходчивый. Сволочь редкостная, но и в ситуацию вникает. Да и деньги твои, думаю, скоро найдутся. Опорному, в метро сообщил?

– Первым делом.

– А эсбэшникам на вокзале?

– Тоже. Они и сказали, что с такими бабками, кто хочешь кирпич отложит, и домик построит.

– Значит найдутся. Но мы с тобой, парень, похожи.

– И чем это, товарищ майор?

– Оба пострадавшие и оба на сухую.

Дружный гогот, раздавшийся через пару минут сверху, дал Семену понять, что Всеволод

работает в нужном направлении. Быстро установив дружеский контакт с агентом врага, он ни

секунду не сомневаясь, вручил ему пару мятых соток и отправил парня за водкой, а сам, встав у

окна, принялся дожидаться медвежатника. Расчет Всеволода был прост. Парень почти наверняка

должен был сам обойти все злачные места, попытавшись найти концы потерянных денег. На это у

него должно было уйти минимум минут тридцать, а затем, плюнув на все, он отправился бы в

ларек за водкой. Сорок минут чистого времени и оставленный пост. Ну, ничему людей жизнь не

учит.

Грыжа не заставил себя долго ждать. Через двадцать минут после звонка под окнами

«Нового рубежа» скрипнув тормозами, остановилась старенькая Тойота и, прихватив сумку,

медвежатник поспешил внутрь.

– Где дверь? – С порога начал задавать вопросы Петр.

– И даже не поинтересуешься, законно ли это? – Наигранно удивленно поинтересовался

майор.

– Я тебя знаю, – отмахнулся Грыжин. – У тебя все сплошь и рядом незаконно. Главное, чтобы

я там не засветился. Ну? Где работа? Меня баба моя на шашлыки заждалась, а тут ты со своими

мурашками.

– Пошли, – Всеволод поманил рукой и бодрой походкой направился в подвал, где его

поджидал Давыдов, нервно меряющий помещение маленькими шажками. Курехин увидев такую

картину, сначала подумал, что аналитика вновь накрыло, но тот при виде вошедших, замахал

рукой, показывая признаки разума. – Время у нас не больше десяти минут. Справишься?

– Плевое дело. – Присев на корточки около замка, медвежатник несколько секунд просто

смотрел на замочную скважину, а потом полез за инструментами.

Пока Грыжа возился с цербером, а делал он это с одухотворенным лицом, Всеволод и Семен

отошли в сторонку, чтобы не загораживать свет.

– Как думаешь, что там? – Поинтересовался Всеволод, машинально касаясь марлевой

шапочки на голове.

– Как что? – Удивился Давыдов. – Два стола на колесиках, как в больнице. Приборы,

оборудование, капельницы. Препараты еще какие-то химические были. Очень уж пахло.

– Готово. Спекся ваш цербер, все три головы.

– А вы, батенька, еще и интеллектуал, – усмехнулся майор.

– Ну, если от меня вам больше ничего не нужно, то рву когти, – спешно засобирался Грыжа.

– Если что…

– Да знаю. Не был. Не видел. Не в курсе. Но и ты, майор, в случае чего спину мне прикрой.

Проводив торопливо удаляющуюся фигуру Петра взглядом, Курехин подошел к

таинственной преграде и надавил на ручку.

– Вот оно значит как, – усмехнулся он открывшейся перед ним картине. – Не ожидал. Ты,

Сема, пока стой на шухере, а я своим спецам позвоню. Я, конечно, разбираюсь в технике, но вот

конкретно в такой не силен.

Две недели до часа «икс». Тот же вечер. Локация 1. Совпадение временных отрезков 1:1

Существо за дверью вновь подало признаки жизни и жалобно заскреблось в шатающиеся

доски.

– Как думаешь, Сема, что нам по ящику казали? – Нервно дергая щекой, поинтересовался

оперативник. – Мне это один фильм ужасов напоминает, но этот вроде был без маски. Встречу на

улице, урою гниду.

– Прежде всего, нужно убедиться, что мы не спим. – Взяв из рук майора молоток, Давыдов

легонько размахнулся и приложил себя по пальцу левой руки. Зачем он пошел на такие крайние

меры, когда, по мнению Всеволода достаточно было себя просто ущипнуть, он, наверное, и сам не

понял, но главное было достигнуто. Зажав здоровой рукой рот, чтобы не заорать, красный и с

выпученными глазами Семен пустился плясать по комнате, размахивая поврежденной

конечностью. – Больно-то как. – Выдавил он сквозь сжатые зубы.

– Ты бы себя еще по голове ударил, воин, – саркастически хмыкнул Курехин. – Я, после твоей

выходки, тому парню в телевизоре даже верить начинаю. Каков носитель, такова и копия.

– Но больно же!

– Конечно, все это похоже на бред или затянувшуюся шутку. – Начал рассуждать майор. –

Мы ощущаем боль, запахи, вибрации и различаем цвета, следовательно, все это происходит не во

сне, а наяву. Осталось только понять, что тут происходит, а для этого нужно, по меньшей мере, выглянуть за дверь.

И тут тварь ударила вновь. Называть её существом или животным не поворачивался язык.

Бессвязное бормотание и всхлипы сменялись с гулкими, точными ударами по креплениям и

косяку. Раз, другой, первая планка вместе с гвоздями отлетела в сторону, едва не угодив в голову

майора. Третий, четвертый… события начали развиваться столь стремительно, что время на

раздумья не оставалось.

Подхватив с пола молоток, оброненный Семеном, Курехин ногой толкнул стойку, на которой

стоял телевизор, и тот, отлетев на пол, бухнулся на доски кинескопом вниз. Следуя инструкциям

человека с экрана, майор размахнулся и вмазал молотком по доскам. Схрон под полом был.

Зеленый жестяной ящик с двумя ручками, больше похожий на цинк с патронами. Слава богу,

запаян он не был, и замка не имелось.

Немного помешкав, Семен бросился помогать товарищу по несчастью, и через секунду

тяжелый ящик оказался на поверхности. Откинув крышку, Веволод присвистнул.

– Если уж это чья-то проекция, то точно моя.

– А почему не моя? – Позабыв о беснующемся за дверью демоне, включился в игру Давыдов.

– Знаешь, сколько я стрелялок прошел.

– Ага. – Сморщился майор. Времени спорить решительно не было, но желание утереть нос

зарвавшемуся гражданскому взяло свое. Схватив первый попавшийся ствол, Курехин начал

набивать его патронами, посекундно оглядываясь на дверь. Куска доски сверху уже не было, а

тварь бесновалась внизу, пытаясь вынести косяк вместе с частью стены. – Тогда что это такое?

– Ружье. – Развел руками уверенный в победе Семен.

– В гузле у тебя ружье. – Оскалился майор, убеждаясь, что третий патрон лег на место. – Это, мой маленький друг, не иначе как карабин. Старая советская конструкция. Продольное скользящее

цевье для перезарядки и ударно спусковой механизм куркового типа заставят облизнуться самого

прожженного милитариста. Жаль, что патронов в него лезет мало, но у нас их, как погляжу, целая

коробка, а калибр заставит проявить уважение любого наглеца.

Договорить Всеволод не успел. Очередной удар окончательно разрушил преграду. Просунув

морду в образовавшийся проем, на него уставилось странное нечто. Росту оно было не больше

полутора метров и выглядело настолько нелепо, что если бы не весь ужас ситуации, Курехин

просто бы рассмеялся. Узловатые длинные лапы заканчивались массивными отростками, чем-то

отдаленно напоминавшими кулаки. Обросшие грубыми мозолями они были похожи на колотушки,

и именно ими существо так ловко выбило дверь. Мощный торс, обвитый жгутами мускулов, ярко

контрастировал с почти атрофированными нижними конечностями, крохотными ножками-

копытцами. Передвигалось существо, опираясь на руки, приволакивая за собой ножки-обрубки, и

передними же конечностями оно крушило преграду. Но невероятней всего выглядела морда,

искаженная, морщинистая, в странных бородавках и наростах, она чем-то смахивала на светлый

образ экс-тещи майора, Клавдии Петровны, с коей он был в конфронтации с момента знакомства и

до самого развода с бывшей женой. За три года совместной жизни, где теща прилагалась как

бесплатное, но обязательное дополнение, детей завести не успели и после очередной ссоры с

благоверной, закончившейся разводом, Курехин с радостью расстался с веселым семейством,

внутренне недоумевая, зачем вообще ему пришло в голову жениться. Позже майор пересмотрел

свои взгляды на брак вновь, но это уже совсем другая история. И ведь забыл почти Клавдию

Петровну, а тут такое.

Руки сработали быстрее головы. Ствол карабина дернулся вверх, прицел встал напротив

хари и, передернув цевье, Всеволод на выдохе, почти по-снайперски нажал на курок. Башку твари

разметало к чертовой бабушке. Лишившись своей основной достопримечательности, та рухнула на

пол, пульсируя струей крови из шеи.

– Матерь божья. – Ошалело отступил в сторону Семен, указывая на труп дрожащей рукой. –

Что это было?

– Ну, то, что матерь, это еще могу понять, а вот на счет божья я бы поспорил. Это, похоже, тоже моя фантазия, а впереди еще пара месяцев в Гудермесе, да спецоперации по зеленке, так что

держись, Сема.

– Я наружу не пойду, – замотал головой Давыдов. – Если это, – дрожащий палец аналитика

вновь указал на чудище, – цветочки, то что же будет когда ягодки пойдут?

– Хочу напомнить, – Всеволод осторожно потыкал зверотещу прикладом и, убедившись, что

больше она докучать не будет, осторожно выглянул наружу. – Что таких вот красав может быть

еще много и все они, почти наверняка, решат заглянуть на огонек. Интересно, как она

передвигалась?

– Наверное, на руках, – немного отойдя от шока, Семен подошел к остывающей туше. Верх,

как всегда взяло нездоровое любопытство. Он присел на корточки и начал изучать существо. –

Ноги намеренно не развиты. Либо его собрали из запчастей, либо специально выращивали вроде

китайских карликов. И кровищи-то, кровищи, будто ведро вылили, а в такую тушу, хоть и здорова, столько не влезет.

– Ты пока стой на стреме, а я покопаюсь в хабаре, – решил Всеволод и, всучив Семену

карабин, шагнул к сундуку. – Обращаться умеешь?

– А то!

– Ну, вот и карауль тогда.

– Слушай, Всеволод. – Семен выглянул в унылый обветшалый от времени коридор и потянул

носом сырой воздух. – Значит, версию хмыря из телека берем за рабочую?

– А куда деваться? – Курехин задержался около трупа монстра, а потом, махнув рукой,

шагнул к сундуку. – В нашем, настоящем мире, такие твари точно не существуют.

Содержимое ящика его приятно поразило. Крыса из телевизора играла по крупному, но и

своим жертвам давала шанс на выживание. Простой человек, вроде Давыдова не нашел бы

применения половине всего что оказалось в «Пещере Аладдина», но у старого вояки и мента

Курехина просто глаза разбегались.

Гранаты, десять штук. Колобашки РПГ-40, уложенные рядком, будто сонные поросята, в свое

время верой и правдой служили дедам и отцам в тяжелые времена Второй Мировой. Специальных

крепления у них не было. Боец, вооруженный таким нехитрым оружием должен был носить ее,

засунув за ремень. Старо, но действенно. Потянет.

Патроны от карабина, их оказалось аж три коробки, пришлись как нельзя кстати, а рядом с

ними обнаружились и поясные патронташи. Снаряжать их и носить на манер американских

засранцев Всеволод хотел не очень, но таскать их в хлипких картонных хранилищах тоже было не

вариант. Там же обнаружился еще один карабин, который майор тут же зарядил и отложил в

сторону.

Кольт М-1917 в кобуре, вызвал у Всеволода легкий приступ скептицизма. Оружию было лет

сто, не меньше, а он выглядел как новый и еще пах заводской смазкой.

– Не удивлюсь, если пристрелено. – Усмехнулся майор, перекладывая боезапас в лежавшие

там же вещмешки. – Обзавидуйся, Джон Уэйн.

Последняя находка была особенно примечательна. Два длинных ножа бауи с удобными

ножнами и креплениями-хлястиками, дабы боец мог носить их на бедре и если нужно, быстро

пускать в ход. Две пузатые фляги оказались доверху заполнены медицинским спиртом.

Отхлебнув из фляги, Всеволод занюхал происходящее архаичным револьвером, и, смахнув

выступившие на глазах слезы с сожалением отметил, – Жратвы не дали.

– Что там? – Бледный Семен боязливо оглянулся через плечо, нервно тиская в руках карабин.

– Да стволов, хоть и старых, пруд пруди. Боеприпасов к ним в избытке. Карта, кстати. –

Курехин кинул пухлый конверт в свой вещь-мешок, решив, что в случае внезапного отступления

ему лучше лежать там, чем валятся на полу. Местность на бумаге можно было изучить и позже. –

Даже спирта отсыпали, а вот пожрать не оставили. Жлобы.

– Ага. – Нервно закивал Давыдов. – Так что делать будем, Всеволод? Уходить отсюда надо. Я

так и слышу в конец коридора, прямо за углом, какое то бормотание.

– Уходим, – легко согласился майор. – Сейчас экипируемся, мешки за спину и деру. Только

аккуратно, без лишней стрельбы, береги патроны.

– Так их же много.

– Запас карман не тянет. Все разное. Калибр, начинка. Где мы их потом будем брать? А нам,

между прочим, тут две недели таким вон зверюкам хвосты крутить.

Некоторое время ушло на экипировку. Забросив на плечо карабин, Всеволод уселся на

подоконник и начал прилаживать к бедру лямки бауи. Тем же занимался и Семен. Через десять

минут, обвешанные оружием, будто революционные матросы на агитационных плакатах ЦИК-а,

майор и аналитик двинулись по коридору. Направление было взято верное, в противоположную

сторону от невнятного бормотания.

– Огневого контакта избегать, – процедил Курехин сквозь зубы, осторожно ступая по

скрипучим доскам пола.

– Чего? – не понял Семен.

– Стреляй, говорю, поменьше, – печально вздохнул Всеволод, окончательно поняв, что имеет

дело с насквозь цивильным человеком. – Морду сразу не высовывай, когда до угла дотопаем.

Послушай, понюхай. Тоже с дверьми и оконными проемами. Нас могут увидеть и начнется.

– А что начнется? – Удивился Давыдов.

– Да все. Что, по-твоему, тварь от нас хотела?

– Даже не знаю, – Семен крепко задумался и замолчал, давая майору время на размышления.

– Значит так, – начал он, и тут же, присев на корточки прислонился к стене, а за ним

опустился и Семен с трясущимся подбородком.

Тень за окном появилась внезапно и так же быстро разрослась, заполнив собой весь

горизонт. Кто-то огромный, мохнатый и очень горячий, медленно пробухал мимо. Тяжел он был

неимоверно. Каждый шаг гиганта отдавался дрожью пола и дребезгом стекол в рассохшихся рамах.

Разглядывать его абсолютно не хотелось, и уж тем более выяснять, что это конкретно и куда

направилось. Тварь была огромная и теплокровная, что не очень вязалось с представлениями

Всеволода об эволюции. Подобные колоссы разве что в меловом периоде были, да те давно

вымерли, и как помнил майор, были сродни ящерице.

А потом пришел страх. Настоящий, невиданный, заставляющий биться сердце так, что

казалось, он готово было пробить костяную клетку ребер и выскочить наружу. «Бум» в груди,

«бух» за окном. Наваждение длилось едва ли секунду, но Всеволоду оно показалось вечностью. В

какой-то момент он ощутил прикосновение холодного железа к губам, а когда открыл глаза, понял, что готов вынести себе мозги с помощью собственного винчестера.

– Тоже мне Курт Кобейн. Я даже на гитаре играть не умею. – Майор поспешно отодвинул

ствол от лица и перехватил карабин Семена, который вознамерился последовать его примеру, и

залепил ему свободной рукой пощечину. Тот моргнул и, кивнув, пополз на четвереньках дальше по

коридору. Последние несколько метров до двери преодолели именно так.

– Что будем делать дальше? – Давыдов осторожно выглянул из-за косяка. Старая фанерная

дверь валялась неподалеку, вся в гари и черной копоти.

– Чем больше я тут нахожусь, тем больше все это напоминает компьютерную игру. –

Всеволод закусил губу и, сняв с плеча карабин, снял его с предохранителя.

– Да, – согласился аналитик, любуясь жухлой травой у порога. – Что-то в этом есть. Сначала

появление, вводный инструктаж, потом схрон с ништяками, дальше пробная миссия чтобы

освоиться с управлением.

– Ты, я гляжу по играм профи, – нервно усмехнулся майор.

– А ты по войне. – Уверенно кивнул Давыдов. – Видно же что в менты ты не просто так

пошел. Воевал?

– Довелось.

– И где?

– Не твое дело.

С минуту сидели молча, каждый переваривая вновь открывшиеся обстоятельства.

– Идея есть. – Вдруг оживился Курехин. – Не очень понятно, правду ли говорил тот хмырь из

телека, но если мы и правда копии, а вокруг нас игровая среда сгенеренная из моего и твоего

подсознания, то волей неволей она должна подчиняться правилам.

– Верно, – улыбнулся Семен. – А значит не все потеряно. Даже самый неопытный и

невезучий игрок может победить самого навороченного босса. Надо только знать, куда ему лупить.

– Если есть, кого убивать, значит, будет и оружие. Получил ранение, должна быть аптечка.

Есть расстояние, найдется и транспорт. И главное! Если есть опасные участки, должны быть и

укромные уголки вроде базы, где можно будет перевести дух и хлебнуть из фляжки. – Всеволод

подполз к дверному проему, высунул голову и огляделся. Метрах в двухстах, рядом с серым

двухэтажным зданием с выбитыми окнами, будто инородное тело неведомо как занесенное в этот

мир, стоял, посверкивая полированными боками мерседес Гелентваген. – Бьюсь об заклад, что

ключи в замке зажигания.

Облизнув вдруг пересохшие губы, Всеволод оглянулся. Местность, в которую они попали,

могла находиться где угодно.

Серое небо над головой, асфальт в выбоинах и трещинах, перевернутые мусорные

контейнеры и длинные приземистые двухэтажные дома, похожие на казармы. Остовы машин,

выгоревших или сгнивших от старости, попадались тут и там. Тянуло гарью и разложением.

Тварей, похожих на давешнюю, или других существ тоже не наблюдалось. Но вот что было

странно, картинка, будто статичная декорация, зависла в странном безмолвии. Ветер не гнал клоки

старых газет по мостовой, не щебетали птицы, собачьего лая тоже слышно не было. Все это очень

напоминало Апокалипсис, если бы не новенький Мерседес стоящий неподалеку.

– Чисто, – почему-то перешел на шепот майор. – Карабин с предохранителя сними.

– А где он?

Курехин вздохнул, отобрал у Семена ствол и снял его с предохранителя.

– Так лучше, – покачал он головой, – но не направляй ствол на меня. Понял?

– Да без проблем. Сверимся с картой.

И верно, за новыми впечатлениями Курехи и позабыл, что в его вещмешке болтается пухлый

конверт. Он сел на пол, развязал тесемки, стягивающие горловину мешка, и выудил оттуда добычу.

– Вот, – простенькая нарисованная на клочке бумаги карта была сложена втрое. – Мы тут.

– С чего ты взял? – Давыдов склонился над картой и тут же понял всю абсурдность своего

вопроса. На ней, рядом с жирным крестиком красовалась надпись «Вы тут», а сбоку была

нарисована рожица-смайлик, хитро подмигивающая аналитику.

– Смотри, тут все отмечено. – Воодушевился майор. – Вот схрон с боеприпасами. Это в двух

кварталах к западу. Вот гнездо, отмечено черным. Что это такое, я не знаю, но лучше туда не

соваться. Вот школа, она должна быть безопасна. Стоп, а это что?

Карта внезапно обрывалась, а под стрелкой, указывающей в пустоту, все тем же мелким

убористым почерком было выведено следующее:

«Переход на новый уровень испытания. Время прохождения – сутки с момента старта

двигателя автомобиля. Новые инструкции и карту найдете на северо-западе в пункте назначения

номер два. Площадь Ленина, слева от памятника».

– Куда сейчас?

– К школе. Надо проехать буквально пару кварталов по центральной улице. Видишь, как тут

все нарисовано? Второстепенные тонкими линиями, главные маркером. Двинули.

Всеволод убрал карту в мешок, просунул руки в лямки и встал с колен. В ладони приятной

тяжестью лег заряженный карабин. Майор обернулся и, подмигнув аналитику, сделал первый шаг

в это странный мир. Он начал играть по правилам, а, следовательно, принял их. Других вариантов

не было.

Вечер того же дня. Реальность. Санкт-Петербург.

Петрыкин прибыл на место происшествия ровно за десять минут до сержанта, и там его уже

встречал Курехин, смоливший одну папиросу за другой.

– Здоров, лейтенант, – Всеволод протянул коллеге руку. – Оборудование с собой?

– Обижаете, – Андрей Петрыки, лейтенант полиции, служивший в отделе Курехина чуть

побольше шести месяцев, был спецом по информационной защите, а, следовательно, и взлому, и

на свет, наверное, появился, сжимая своей маленькой ручонкой если уж не клавиатуру, то мышь

точно. Техника слушалась и боялась лейтенанта, и если в руках подкованного во всех отношения

Курехина она работала исправно, то при появлении на горизонте Петрыкина приобретала новые и

неведомые доселе свойства. Вот и теперь, когда дело было щекотливым, а сам майор не имел права

на ошибку, была вызвана кавалерия в виде лейтенанта с его всемогущим ноутбуком.

Войдя в помещение, он нахмурился, пожал плечами и потопал к стойке с оборудованием.

Обогнув кушетки с капельницами и проводами, лейтенант лишь мельком взглянул на странные

приспособления, а затем, открыв стеклянный шкаф, воткнул в один из серверов в стойке шнурок

своего ноута.

– Оборудования миллиона на три, – саркастически пояснил он. – И кого мы взяли, товарищ

майор? Сервак с детской порнушкой?

– Лучше, Петрыкин, лучше. Ты мне скажи, что это такое и можно ли там навести свои

порядки.

– Посмотрим.

Сев прямо на пол и скрестив ноги по-турецки, лейтенант защелкал клавишами. Минута

сменялась минутой, а бег ловких пальцев по клавиатуре не прекращался. В комнату заглянул

уставший сержант, и даже не удивившись тому, что комната взломана, протянул полупустую

бутылку водки Всеволоду.

– Принес, товарищ майор.

– Совсем все плохо?

– Пропал я. Капитан звонил, спрашивал про квартиру, а у меня мама пожилая, кредит.

– Не дрейфь, сержант, – Курехин принял из рук бедолаги початую бутылку. – Разберемся.

Сейчас закончим с нашим делом, а потом я пробью по своим каналам. Найдутся эти бабки, а если

Конкин будет гнуть пальцы, звони на мой мобильный, я разберусь.

– Телефончик бы, – с надеждой промямлил сержант.

– На вот, – жестом карточного фокусника майор извлек из кармана пиджака визитку и

протянул её парню. – Не потеряй. И погуляй пока пойди. У нас тут свои дела, взрослые.

– Понял. – Лейтенант довольно щелкнул пальцами и осторожно поставил ноут на пол, а

затем, встав, начал разминать затекшие от долгого сидения ноги.

– Ну что там? – Наконец подал голос, до этого сидевший в сторонке Семен.

– Не поверите, игровой сервер. Данных там крутится куча, будто пол страны разом онлайн

вышло, а на деле всего два подключения.

– И что за подключения?

– Да пес его знает. Принимается по три-джи. Похоже с ближайшей вышки сотовой связи.

Туда же и транслируется основной информационный поток. Два перса, одинаковые навыки. Вот,

интересно. Группа крови участника, какая-то совместимость с психокинетическим копирование и

прием данных с портативного копирующего устройства БСМ-12. Вон оно кстати стоит. –

Лейтенант кивнул в сторону странного прибора с присосками на проводах, стоящего у изголовья

кушеток. – Тут еще дозировки препаратов и влияние на отделы головного мозга, от стимуляции до

блокировки. Как я понимаю, надо что-то впрыснуть, чтобы другое заработало.

– А отключить никак нельзя? – С надеждой поинтересовался Давыдов. – Шнур типа из

розетки выдернуть?

– Ну не знаю. – Петрыкин пожал плечами. – Понять бы еще что это. Судя по структуре, игрок

и его персонаж связаны на каком-то странном уровне. Погибает перс, геймеру наносится вред.

Возможно даже физический. Это и в мануале, что я на жестком диске нашел, написано.

– Дела, – расстроился майор. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что в этом сервере и

персонаже скрывается истина. Если бы можно было понять…

– Всеволод. – Семен вдруг оживился и затормошил майора, схватив того за рукав. – Игроки -

это мы. Я-то, наверное, запланированный, а ты случайно рядом оказался, вот они и решили для

чистоты эксперимента…

– Человек в игре быть не может, – сказал, как отрезал Курехин. – Это фантастика. Если бы

можно было делать копии сознания и каким-то образом связывать их по цифровым каналам с

носителем, это был бы прорыв. Стали бы доступны даже самые сложные работы. Люди, а точнее

биомеханизмы управляемые их виртуальными копиями смогли бы покорять вселенную, спускаться

на дно вулканов, испытывать самые сложные и опасные препараты.

– Так я к тому и веду, – глупо улыбнулся Семен. – Капельница, БСМ-12, койки, мы с тобой…

– А потом они теряли память. – Всеволод тяжело опустился на пол и с ненавистью посмотрел

на серверную стойку. Руки буквально чесались вырвать из кобуры Макар и выпустить в эту

наглую, ухмыляющуюся теристорными диодами морду, весь магазин. – Только знаешь что, Сема, я

тебе еще не все про это дело рассказал.

– А почему? – Наивно удивился аналитик.

– Да потому, мой маленький пушистый друг, что это информация для внутреннего

пользования. Не у всех память отшибло. Часть просто стали дурачками, другие превратились в

овощ, третьи умерли от кровоизлияния в мозг, и у всех это случилось ровно через две недели

после посещения всем нам известной конторы под названием «Новый рубеж».

– А мы тут каким боком? – Наивно поинтересовался Петрыкин.

Всеволод нахмурился и, по-видимому, решил признать очевидное. Он помнил одну истину, а

точнее способы её поиска, – когда отметаются все варианты и остается один, пусть даже и самый

невероятный, это и есть правда.

– Знаешь, лейтенант, – Всеволод поднялся и, поднеся бутылку водки ко рту, сделал солидный

глоток. – Те персонажи, что взаимодействуют с геймерами в игре, похоже, мы и есть.

Две недели до часа «икс». То же вечер. Локация 1. Совпадение временных отрезков 1:1

Ключ в замке зажигания и правда, нашелся. Быстро пробежав по пустой улице мужчины,

запрыгнули в машину. Семен было дернулся к водительской двери, но перехватив суровый взгляд

Курехина, поспешно переместился к пассажирской, быстро проскочив перед решеткой радиатора.

– То есть, старший в группе ты? – Ехидно поинтересовался он, нашаривая рукой ремень

безопасности.

– Ну, я, – майор повернул ключ и, услышав рычание немецкого движка, поправил салонное

зеркало. – У меня боевой опыт.

– Но мы не в жизни, а в игре. – Тут же насупился, будто малое дитя, Давыдов. – И бьюсь об

заклад, что тут я мастер. Да я Дум на найчмаре проходил!

– Помнишь молоток и палец? – Всеволод нахмурился. За углом дома, откуда они недавно

вышли, мелькнула тень, затем вторая. Нехорошие такие тени, корявые, в дрожь от них бросало.

– Помню, – смутился Семен. – Я…

От резкого ускорения он ударился головой о подголовник и, прикусив язык взвизгнул, будто

поросенок.

– Ты чего?

– Сзади!

Семен обернулся и обомлел. От открывшегося его взору зрелища ладони мгновенно стали

влажными, а вот во рту пересохло. Курехин вдавил педаль газа до упора, и играл ручкой

переключения скоростей, не снимая ноги с акселератора. Сцепление выжималось под

аккомпанемент рева двигателя, а старый гоночный способ работал. Преследователи, с десяток

уродливых длинноруких фигур с атрофированными конечностями, невероятно быстро следовали

за автомобилем. Давыдов смотрел и не верил своим глазам. Он, наконец, понял, как передвигалась

та тварь, что, так неосмотрительно лишившись головы, остывала на полу комнатушки.

Приземляясь на пятую точку, почти не задерживаясь, чудища вовсю работали мозолистыми руками

молотами, взмывая на мостовой. Одного толчка рук хватало, чтобы перебросить мускулистую

тушу на три-четыре метра вперед, и в таком вот ужасающем ритме они неслись вслед за

беглецами. Вой и бормотание стали нестерпимы, и даже надсадный рев двигателя не заглушал эти

нечеловеческие звуки. Одно из существ не вписалось в поворот и задело рукой кирпичную стену, разнося её в крошево. Странно, что её мертвая товарка так долго не могла сообразить, как же

вскрывается эта вкусная консерва.

Но твари явно уставали, а вот Мерседесу было плевать, лишь бы горючки в баке хватило.

Через пару кварталов они отстали на сотню метров, потом на две, а когда майор облегченно

выдохнул и, подкатив к четырехэтажному строению с колоннами, заглушил двигатель, они

потерялись в череде заброшенных зданий оставшихся позади.

– Надеюсь, они не настолько умны, как уродливы, а то, вдруг идут по следу. – Вытащив ключ

зажигания, майор бросил его в карман пиджака. – Передых.

– Но нам же нужна школа? – Все такой же бледный, и беспощадно шепелявящий из-за

травмы языка Давыдов огляделся, не спеша покидать безопасный салон.

– А это что? – Курехин усмехнулся и, забрав с заднего сидения карабин, вышел из машины.

На здании висела табличка «Общеобразовательная гимназия с углубленным изучением

английского языка, номер 666».

– Выгружайся, – майор кивнул бледному как мел Семену и, взяв карабин наперевес, бодрым

шагом зашагал парадному входу. – Ты же вроде спец по играм? Тут убежище, опасности нет.

Семен нехотя вылез из мерседеса и, взяв ствол на манер майора, поплелся следом.

– А что мы тут ищем, Всеволод? Нам же две недели всего дано. Можем не успеть, если по

всем школам рыскать будем.

– На карте указана школа, значит надо её посетить. – Уверенно заявил Курехин. – Сейчас

пройдем по первому этажу, но ты особо не расслабляйся.

Школа была как школа, самая обыкновенная, даром, что гимназия с уклоном. Длинные,

выкрашенные водоэмульсионкой коридоры не давали возможности спрятаться. Половые доски так

отчаянно скрипели под ногами, что порой хотелось просто зажать уши руками и постоять в полной

тишине. Подойдя к двери с надписью «Учительская», Всеволод легонько коснулся её рукой.

Скрипнули петли, и изнутри понесло чем-то тухлым и мерзким.

– Воняет. – Сморщил нос Давыдов.

– А то я не понял. – Толкнув дверь стволом карабина, майор вскинул оружие и осторожными

шажками двинулся вперед. – Прикрывай.

Слава богу, аналитик отлично знал из компьютерных игр, как именно спецназ прикрывает

друг друга. Один входит первый, второй за ним, так чтобы не терять мертвые зоны авангарда из

вида, выставляет оружие и готовится палить во все, что вдруг обнаглеет и решит атаковать.

– Гранату бы бросить, – вспомнил один немаловажный момент Семен. – Так всегда. Сначала

бросают гранату, потом входит группа.

– В рот себе гранату брось. – Майор подошел к столу и, усмехнувшись, указал на источник

вони. Сколько они тут пролежали, сказать было сложно, но запах от них шел шедевральный. Это

были котлеты. Как ни странно, но мухи и черви отсутствовали, а вот тарелка на которой они

лежали, почернела и пошла трещинами.

– Сдается мне, Всеволод, сегодня нас кормить не будут. Хотя, может, в столовую сходим. Там

подсобка должна быть.

Майор обернулся и удивленно взглянул на аналитика.

– С чего ты взял? Чтобы сохранить продукты, нужна морозильная камера. Это не деревня, а

потому погреб или ледник отсутствую как класс, а для рефрижераторов электричество нужно.

– Ну, не знаю, камера-то работает. – Палец Семена указал куда-то в угол, и Всеволод с

удивлением отметил наличие камеры слежения.

– Реалити-шоу, значит. – Усмехнулся он. – А может она не работает. С чего ты вдруг решил…

В ответ устройство под потолком шевельнулось и пискнуло наводкой объектива.

– И звук, небось, есть.

– А сейчас проверим. – Подтащив к камере стол, Курехин взобрался повыше и, помахав,

плотоядно усмехнулся. – Слушай меня, ты, тот, кто сидит по ту сторону и безразлично наблюдает

за происходящим. Я найду тебя и вырву твое сердце. Нет, я сожру твое лицо. Понял? Я мент, у

меня есть знания и хватка, и на то чтобы тебя найти у меня хватит пороха. Веришь?

– Слушай, Всеволод, а с кем ты общаешься?

Майор обернулся, почесал затылок и выдал первую, пришедшую в голову мысль.

– С уродом тем, из телевизора.

– А по мне так это не он.

– Почему?

– Провод.

– Что провод?

Камера, разумеется, была проводная, а питание и дата уверенно спускались по стене и

исчезали в люке, вмонтированном в пол. Спрыгнув со стола, майор рванул к двери.

– В подвале он! В подавал!

Дверь в подвал нашли без особого труда. Она располагалась аккурат под центральной

лестницей, и даже не была заперта. Всеволод рванул ручку, простую, железную, и просунул в

дверной проем ствол карабина. Ничего за этим не последовало. Не случилось мгновенной атаки, никто из вражин не вцепился мертвой хваткой и не рванул оружие на себя.

Вместо этого на площадке перед лестницей с гудением врубилась лампа дневного света и

зажглась зеленым табличка «Аварийный выход».

– Дела, – усмехнулся майор. – А нас тут ждут. Слышишь, Сема?

– Да слышу я, слышу, – мимо оперативника нагло протиснулся Давыдов, немного отошедший

от погони, почувствовавший себя в относительной безопасности и от этого наглеющий не по дням, а по часам. – Ты первый иди. – Нагло заявил Семен. – У тебя и опыта больше, и военная

подготовка…

– А у тебя трусости, – не обращая внимания на гневные реплики аналитика, майор двинулся

вниз по лестнице. Для спуска в школьный подвал она была на удивление длинной. До первого

поворота, а тут их оказалось аж три, Всеволод насчитал пятьдесят ступеней. Остановившись у

поворота и жалея, что нет хотя бы зеркала на палке, Курехин быстро выглянул и тут же спрятался, переваривая информацию. Там на стене горела табличка «Вы на верном пути, спускайтесь ниже».

– Ну что там? – Зашипел Давыдов.

– Бабы голые, – в тон ему ответил майор. – Три штуки, все блондинки.

– Иди ты, – Семен сначала дернулся вперед, но потом будто запнулся и с осуждением

посмотрел на товарища. – И как вам не стыдно, товарищ полицейский, – покачал он головой. – Это

при моем-то болезненном воображении и долгом половом воздержании, в критические минуты

такие вот…

– Заткнись, – грубо оборвал аналитика Всеволод.

Спускались дальше уже в полной тишине. Майор в принципе не любил чесать языком, а

Давыдов из-за лютой обиды. Наконец показался и последний поворот, а за ним, как бы это не

могло показаться невероятным, раскинулся сад. Обычный, яблоневый, с фонтанчиком и

веревочными качелями на большом дереве. Посреди сада стоял одноэтажный дом красного

кирпича, из трубы которого валил густой белесый дым. Гофра с проводами от слаботочки

опускалась как раз сюда, а потом, просто брошенная на траву тянулась странному строению.

– А светло здесь! – Позабыв про обиду, Семен с удивлением оглядывал подвал. – И дышится

по-другому. Не под землей будто, а и прям в сад попали.

– То ли еще будет, – нахмурился Курехин. – Но ты не расслабляйся. Как раз такие

местечковые Эдемы и могу таить в себе самую большую угрозу. Твари наверху – просто пустые

желудки да головы. Они и замыслить ничего не могут от скудости воображения. Живущий же

здесь, а походу тут живут, эстет и человек тонкой душевной организации. Могу ошибаться, но

карабин на всякий пожарный держи перед собой.

– Сделаем, – воодушевился Давыдов и, последовав примеру Всеволода перевесил оружие на

шею.

Кивнув в знак одобрения, Курехин осторожно шагнул на изумрудно-зеленую траву, а затем,

ощутив, что почва под ним не проваливается, зашагал прямо к дому. Первый боевой порыв найти

наблюдателя и как следует надрать тому, сами знаете что, у майора прошел, сменившись

любопытством.

– Жрать-то как хочется, – Давыдов сорвал с нижней ветки ближайшего дерева плод и впился

в него зубами.

– Стой, – Всеволод рванул к Семену, но было уже поздно. Оба застыли в ожидании. Курехин,

решения одной из своих проблем, аналитик, почти готовясь к долгой и мучительной смерти.

Секунда тянулась за секундой, но ничего происходило.

Пожав плечами, Давыдов еще раз куснул сочное яблоко и довольно поделился.

– Класс. Очень тыблочки замечательные.

Майор тяжело вздохнул и вновь направился к дому.

– Сдохнуть хочешь? Дня не прожить? Умереть от диареи над очком деревянного сортира, ну

так бог тебе судья. Каждый сам волен выбирать себе палача. Для кого-то это торнадо, а для тебя

проекция фрукта с неизвестными свойствами.

Тем временем Семен догрыз первый трофей и уверенно потянулся за вторым. Всеволоду

пришлось возвращаться назад. Подойдя к Давыдову, Курехин, что есть силы саданул того по руке.

Семен взвизгнул и, схватившись за ушибленную конечность, запрыгал по изумрудной траве.

– Ты чего?! Опять!

– Идиот! – Не способный больше сдерживаться майор сжал кулаки и угрожающе надвинулся

на своего напарника. – Что это за яблоки? Как они действуют на людей? Знаешь? Нет? Вот и я не

знаю!

Семен тем временем медленно пятился от разъяренного оперативника, пока не уперся

спиной в ствол яблони.

– А потом что? – Надрывался Всеволод, скрежеща зубами. – Свалишься с отравлением? Ну

ладно, если сразу сдохнешь, а если еще поживешь?! И куда я тебя больного дену? Бросить?

Брошу! Будь уверен, брошу и уйду ровно по карте, куда стрелка указывает.

– Да ладно, чего ты взъелся? – Неуверенно заблеял Давыдов до которого, наконец, дошла вся

нелепость ситуации. – Яблоки-то обычные.

– Башка у тебя обычная, а эти фрукты, эту местность и тварей на поверхности я вижу в

первый раз. Так же для меня в новинку подземные сады, располагающиеся в подвале

общеобразовательных учреждений и такие идиоты, как ты, жрущие, что не приколочено.

– Всеволод, ты параноик. – Семен сдернул с ветки фрукт и протянул его Курехину. Ситуация

в этот момент чем-то напомнило ветхозаветную. Змей искуситель Сема протягивает яблоко своей

Еве, роль которой доверили играть достаточно брутального вида мужчине, с горящими глазами и

играющими желваками. – Откуси.

– Да пошел ты! – Всеволод просто махнул рукой и снова направился к красному

одноэтажному строению в глубине сада. – Жри что хочешь. Таблеток от живота у меня нет.

– Так спирт же есть, – тут же напомнил хитрый аналитик.

– Спирта не дам, он не для лечения. – Бросил на ходу майор.

– Ну, вы даете.

Всеволод вскинул карабин, и хищное черное дуло уставилось в улыбающееся лицо паренька

лет десяти. Выглядел он как самый обычный ребенок. Светловолосый, с кудряшками и даже

штаны на лямках имелись, но картинка получалась настолько лубочной, что майор сразу

заподозрил неладное.

– Не стреляйте, дяденька, патроны зря потратите. – Вновь улыбнулся мальчишка.

– Ты кто такой? – Запоздавший Семен на всякий случай последовал примеру напарника и

тоже наставил на мальчишку оружие.

– Я? Миша.

– И как ты сюда, Миша, попал?

– Да никак. Живу я тут.

– В смысле, тут? – Удивился Всеволод.

– Ну, тут, в доме. – Миша показал рукой на дом и помахал кому-то в окне.

– С родителями, значит, живешь?

– Родители? – Ребенок напрягся и отрицательно замотал головой. – С Хелом.

– А кто такой Хел? – Нахмурился Курехин.

– Хел из последней партии. – Буднично пояснил паренек. – Сразу перед вами прибыл. Диво

дивное, а копии все сыплются и сыплются.

Вечер того же дня. Реальность. Санкт-Петербург.

– Ну что там? – Всеволод заглянул через плечо Петрыкина. На экране ноута была открыта

консоль, и сотни символов сплошным потоком заполоняли черный экран.

– Сейчас, товарищ майор, еще пару минут, – умоляюще попросил Андрей. – Система защиты

сложная, многосоставная. Подгрузить модуль почти невозможно. Ядро замкнуто и с залоченым

кодом.

– Но ты же подключишься?

– Лучше. Я зашлю туда казачка.

– Троян?

– Что-то вроде. Моя программа слежения адаптивна и система распознает её как еще одну

копию, но у этой копии будет больше возможностей. Если вы и ваш, хкм, – Петрыкин посмотрел на

сидящего в углу Давыдова, – знакомый подверглись эксперименту, то мы сможем выйти на контакт.

– Удивительно. – Покачал головой Курехин.

– Сам в шоке. Моя платформа не несет такой функции, но система дает возможность.

– Короче, не баг, а фича.

– Верно. Готов.

Мужчины сгрудились над монитором ноутбука. Простенькая черная консоль с мигающим

белым курсором, и больше ничего.

– Это все? – Нахмурился Давыдов.

– А то чего хотел? – Петрыкин усмехнулся и ввел в консоль первую команду.

«root –s

Passed error

Root pwd

user@nawfor.et:

root@nawfor.et – root»

– Вот и чудненько. Консольный каталог в нашем полном распоряжении. Разработчики могли

подозревать, что кто-то почти наверняка попытается взломать модуль, но чтобы вот так, в наглую, через дата-кабель.

– Сколько у нас времени? – Поинтересовался Всеволод.

– Для проверки минут пять, не больше. Система защиты уже заскрипела мозгами, считывая

контрольные суммы исполняющих модулей.

– Что мы можем сделать за это время?

– Ввести свой исполняемый модуль и привязать его к ядру. Он будет пассивным для системы,

и работать на узком канале.

– То есть, мы сможем им управлять?

– К сожалению, только в теории. – Петрыкин виновато кивнул и вновь забарабанил по

клавиатуре. – На практике все не так радужно как я сказал в самом начале. Необходимый набор

команд мы ему дадим, и он сможет быть чем-то вроде проводника и арсенала одновременно. Так

же он, какое-то время, сможет сообщать обстановку, целостность персонажей и прочее.

«Hell enabeled,

loaded sys.cfg1»

– Отключаюсь. – Лейтенант поспешно выдернул шнурок из разъема сервера и выключил

ноутбук. – Теперь только ждать».

Тринадцать дней до часа «икс». Ночь. Локация 1. Совпадение временных отрезков 1:1

– Привет, я Хелл. – Крепкий коренастый мужик с по-военному короткими волосами, одет

был очень по-походному. Армейского образца ботинки с высоким берцем, армейская же, но на этот

раз английская офицерская куртка. Широкая кожаная портупея офицеров российской армии и

немецкая кепка без опознавательных знаков.

– По-русски значит ад, – Всеволод пожал крепкую мозолистую ладонь незнакомца. То же

сделал и Семен, и вместе они расселись на траве у дома.

– Есть хотите? – Хелл не дожидаясь ответа гостей, поманил Мишу пальцем и кивнул куда-то

в дом. Смышленый паренек подпрыгнул на месте, почти по мультяшному, устремился внутрь и

вскоре появился с тяжеленным подносом, заставленным всевозможной снедью. При виде такого

изобилия Курехин заволновался, не надорвался бы малец, но тот, как ни в чем не бывало, протопал

через лужайку и опустил поднос на траву. Бутерброды с сыром, чайник зеленого чая, тарелка

всевозможной зелени и кастрюля с парящим отварным картофелем посыпанным укропом.

– Будто ждали. – Семен схватил с подноса бутерброд, откусил и с удовольствием

зажмурился. – Никогда бы не думал, что такая простая еда может вызвать такой восторг.

– Ешьте, – кивнул меланхоличный Хелл, сам, впрочем, к еде не притрагиваясь. – В этом

искусственном раю у нас мало времени.

– То есть, как это у нас? – Усмехнулся Всеволод, наливая себе чашку горячего чая.

– А так, – пожал плечами мужчина. – Я для вас сейчас вроде палочки-выручалочки. –

Обернувшись, он поискал глазами Мишу и, убедившись, что мальчишка куда-то исчез, наклонился

над подносом. – Пацану не верьте, он часть системы. – Тихо произнес Хелл. – Исполнительный

модуль, не более. Он вроде и дружелюбен, но в тихом омуте черти водятся.

– А ты тогда кто? – Недоверчиво поинтересовался Давыдов, при этом, абсолютно не теряя

аппетита. – Парень сказал, что ты прибыл вчера.

– Брехня. – Хелл позволил себе хрипло рассмеяться. – Я минуты за две перед вами заброшен.

Моя основная функция, дать вам некую поддержку, а там посмотрим, что будет. То, что знает

парень, знает и командный модуль. Вы бы знали, какой переполох в контрольных суммах поднялся

когда меня сюда забрасывали!

– Странный ты какой-то. – Майор недоверчиво посмотрел на нового знакомого. – Значит,

пацану маленькому мы доверять не должны, а тебе значит можно. Ты на себя в зеркало вообще, когда в последний раз смотрел, партизан?

– А что я? Меня таким сделали. Мой хозяин имел странные представления о боевой

экипировке. – Губы Хелла растянулись в глумливой ухмылке. – Слава богу, вооружение и

боеприпас смотрел по каталогу, так что с этим проблем не будет. Гелик, что вы от точки входа

пригнали, придется бросить. В нем код слежения.

– Ладно, – вдруг заторопился майор. – Спасибо тебе, Хелл, за хлеб, за соль, но нам пора.

Времени, сам понимаешь, в обрез.

– Одни вы не пройдете. – Покачал головой мужчина.

– С чего ты взял? – Удивился Курехин. – До тебя вроде справлялись.

– Дальше будет хуже. Проекция атакующих личностей идет из вашего подсознания. Это

нетрудно определить по информационным потокам, – пожал плечами нежданный помощник. – Вот

кстати и один из них.

– Кто?

Курехин и Давыдов разом обернулись в сторону, куда указывал палец Хелла, но кроме

бегущего по саду Миши они ничего не увидели.

– Да парень, сама услужливость и внимательность, и это очень странно.

– Дожили. Вежливые и культурные дети теперь в нашем обществе воспринимаются как

нечто из ряда вон. – Попытался пошутить Семен, но увидев, как побледнел Всеволод, потянулся к

своему карабину.

– Спокойствие, – Хелл плеснул себе чая и покрутив кружку в руках, вылил напиток на траву.

– Не дергайтесь, не делайте лишних движений. По поводу меня у Миши инструкций нет, рано еще, а вот о вас он очень даже осведомлен. Это чей, кстати, ночной кошмар?

– Мой, – прошептал майор. – В первую секунду, когда он увидел мальчишку бегущего по

полю, в голове его всплыли давно уже затертые воспоминания, но чем четче становился образ, тем

неспокойнее было на душе. Теперь же картинка из прошлого вновь всплыла перед глазами и рука

сама по себе дернулась на предохранителе.

Последствия наземной операции в районе населенного пункта Новый Шатой. Чечня. 11

июля 1999 года. Спасательная операция.

– Стой, – сержант остановился, и опустившись на корточки потыкал веткой в свежий

отпечаток в грязи.

– Ребячий. – Лейтенант Курехин перекинул АК за спину и присев рядом с Пылиным

прикинул размер ботинка. – Интересно, кто тут может быть акромя чехов?

– Их же дети. Зеленка, самое время для подстав. Помнишь, что у заставы было? – Сержант

аж крякнул от негодования.

– Думаешь тут то же? – Нахмурился Всеволод.

– Не знаю, – Пылин развел руками и, встав начал осматривать окрестности, – но я бы дальше

колонну не повел.

Белый тигр на голубом шевроне на предплечье у Всеволода, показалось шевельнулся, будто

почувствовав опасность. Эту войну лейтенант не любил. Нет, не подумайте чего-то такого.

Курехин никогда не был трусом, и считал, что любой конфликт должен проходить локально. Что-то

вроде битвы Пересвета с Челубеем. Встали армии друг напротив друга, вышли вожди, померялись

силами, кто круче тот и выиграл.

Вторая Чеченская оказалась не такой кровопролитной как первая.

Огромные потери в живой силе кое-чему научили Российский генералитет. Поимев почти

четыре тысячи двухсотых, и порядка двадцати тысяч трехсотых, потеряв в горах столько же,

пропавших без вести, и попавших в рабство российских солдат, президент распорядился

использовать в операции на Кавказе только войска быстрого реагирования или контрактной

службы.

Командир отдельного подразделения, десантно-штурмовой бригады, лейтенант Всеволод

Курехин, основного чеченского ада не застал, выполняя дружественную миссию в Аргентине, а

когда вернулся в Москву, то вылетел в Грозный чтобы возглавить экспедицию по поиску и

освобождению из плена российских солдат. Ужасов, которых он навидался за последние два года, мотаясь по горам аки козел, ночуя на земле и питаясь трофейными баранами, хватило бы на всю

библиографию Стивена Кинга, Эдгара Алана По и Урсулы Ле Гуин, да еще осталось бы пара томов

для вольных авторов. Чехи не щадили русских рабов, вживую срезая с кожи татуировки, вырывая

ноздри и ломая ноги пленникам. Многие из них так и не дождавшись свободы, заживо сгнивали в

ямах с отходами, другие лишались глаз или члена, так, ради забавы суровых горцев. Третьи

сходили с ума и рвали себе вены зубами.

Очередная операция по вызволению пленных началась по доносу одного из местных, что за

тридцать тысяч рублей согласился назвать точное местонахождение поселка, где держали в

рабстве трех российских солдат. Колонна с грузом гуманитарной помощи была прикрытием,

ширмой. На самом деле в двух Уралах с брезентовыми тентами курили в потолок тридцать

спецназовцев, тихо матерясь и полируя ветошью свои верные АКС-У. За плечами каждого из них

было немало боевых ходок и десятки жизней на счету. Некоторые делали зарубки на приклады,

особенно снайперы, другие резали уши, что, кстати, строго воспрещалось, но никогда не

просекалось прозорливым начальством.

– Ну что, лейтенант. Я и Сизый пробежимся по тропинке? Чего зря горючку тратить?

– Пробегитесь, – нехотя согласился Всеволод, – но если что неладное, сразу назад.

– Кстати, когда будем пить за старлея? – Пылин довольно хохотнул, показывая ряд неровных

желтых от табака зубов. – Уж и представление из штаба прибыло.

– Когда? – Удивился Курехин.

– Вчера и прибыло. – Подмигнул разведчик.

– Ну ладно, дуйте вперед, мы вас ждем.

– Не идут. Час уже прошел. Товарищ лейтенант, я может, сгоняю, гляну? – Ныл младший

сержант Капустин, здоровый рыжеволосый детина с лицом усеянным веснушками. За глаза его

называли Винни-Пухом, за общую округлость форм, но при личной встрече о прозвище старались

вслух не вспоминать. Винни по прозвищу Пух имел дикий нрав, и мог, если что, случайно сломать

позвоночник.

– Сгоняли уже двое. – Всеволод прикусил губу и вновь поднес к глазам бинокль, осматривая

склон, но признаков возвращавшихся из поиска Пылина и Сазонова не было. Эфир, закрытая

волна, на которой в экстренных ситуациях могла общаться группа, тоже была пуста и, плюнув на

все, Курехин приказал.

– Я пойду, еще Лютый и Блоха. Если не вернемся через десять минут, начинайте зачистку

района.

– А я? – Даже обиделся Винни. – Сержант и Сизый там встревают, а я в тылах сидеть? Не

лейтенант, не пойдет. Если все туда, то и я с ними.

Блохин был в отряде штатным Чингачгуком. Пройдя спец-подготовку в одном из лагерей в

Сибири, он прекрасно ориентировался на местности, мог определить направление, не пользуясь

компасом, читать по следам и помету и еще много разных чудесных вещей. Знал он и еще много

чего такого, о чем предпочитал не рассказывать, и вот эти знания не раз спасали жизни десяткам

людей.

Лютый числился штатным связистом, а заодно и специалистом по ножевому бою. Рядовому

Лютикову, сухому раскосому казаху абсолютно безобидного вида, в драке на ножах равных не

было во всем военном округе. Непритязательная внешность и добродушный взгляд часто

дезинформировали противника, а Лютый, пользуясь внешностью задохлика и разгильдяя всегда

выходил из драки победителем. Шли цепочкой, один за другим, осторожно вслушиваясь в мертвую

тишину окружающей природы, но как ни странно ничего не происходило.

– Не могли они далеко уйти, вон отпечаток Сизого. – Блоха указал рукой на край рифленой

подошвы Сазонова. – Пылин шел грамотно, по сухому, а вот Сизого что-то отвлекло и он

оступился. Ну вот, конечно, и густы примяты. Упал что ли, раззява.

– А это что за шайтан? – Лютый выдохнул и указал куда-то в сторону. По лесной дороге не

спеша шел мальчик. Невысокий, лет десяти с копной светлых волос и яркими как небо глазами. В

руках у паренька был простой матерчатый мешок с ручками в котором лежало что-то круглое.

– Эй, парень, русский понимаешь? – Удивленно спросил Блохин.

– Понимаю. – Радостно рассмеялся подросток.

– Двух наших не видел? – Вступил в разговор Курехин. – Мы тут помощь везем.

Продовольствие там, еду, питье, таблетки. Отошли до ветру и пропали.

– Видел, – не переставая улыбаться мальчик, раскрыл пакет.

– Стоять. – Всеволод побледнел и схватил за руку Лютого. – Стоять сказал. – Опешивший, но

не потерявший самообладание Блоха вздернул автомат и навел ствол на улыбающуюся

физиономию паренька.

В мешке лежало две головы. Пылин и Сазонов.

– Вам привет от вашего информатора. – Паренек откинул полу спортивной куртки и взору

Курехина предстал ряд динамитных шашек на резиновом жгуте, плотно обтягивающих грудь

мальчика. – Мне сказали, что вас почти тридцать, а тут трое, но ничего.

– Эй, парень, ты что творишь? – Попятился Лютый, одной рукой нащупывая нож на поясе. –

Ты же русский!

– Отец мой чеченец, – пожал паренек плечами. – Когда вы гоняли наш народ по всей стране,

мы поняли – родился в Ичкерии, так и умри там, и не просто так, как трус, а унеси с собой больше

врагов. Вас должно быть тридцать, но и трое вполне подойдут.

– Постой, – Всеволод попытался ухватить ускользающее ощущение контроля над ситуацией,

– Но кто это сделал?

Мальчик улыбнулся и указал куда-то наверх.

– Аллах сделал, ибо он велик и …

Сухой хлопок отделил потянувшуюся к активатору руку мальчишки. Он взвизгнув, упал на

землю.

– Вспышка слева! – Всеволод ничком рухнул на траву, и откуда-то из-за спины мертвого

пацана заработал пулемет, кося молодые деревца.

– Тополь один, я Кукушка, – заговорила гарнитура. – Вы чем там занимаетесь?

– Уходим, – заорал Лютый, – парень еще жив! К куртке своей тянется!

– Твою мать! Кукушка, поднимай наших! Засада!

– Понял тебя, Тополь один. Уже выдвинулись. Тополь четыре приказал.

– Не дождался Винни, – усмехнулся Блохин.

– Этого не может быть. Он не может жить, он… – Всеволод лежал на траве и как

завороженный смотрел на улыбающееся лицо светловолосого подростка. Одна рука была начисто

снесена СВД и из культи пульсируя, хлестала кровь. На лице ребенка не было страданий. Он

просто смотрел на спецназовцев и скалился, показывая красные от крови зубы. Здоровая же рука

не переставая, плавно, будто в замедленной съемке тянулась под куртку, где очевидно был спрятан

детонатор.

Когда колонна вошла в поселок, он был пуст. Угнали даже скот и птицу. Стариков и детей

попросту унесли на руках, а входы в дома были заминированы. У колодца, так чтобы русские

непременно заметили, был выстроен частокол. Десять вбитых в землю палок, на навершии

которых, будто ужасный сон, были насажены человеческие головы. У каждой во рту позже нашли

медальон, по которому без труда определили, что именно этим парням шла на выручку команда

лейтенанта Курехина. Свое повышение в чине Всеволод так и не отметил.

– Ты мертв, – Курехин вскинул карабин, поймал в прицел улыбающуюся физиономию Миши

и плавно потянул за курок. Сухой одиночный выстрел прокатился печальным эхом по яблоневому

саду. Мальчик застыл, как будто в недоумении, будто не понимая, что случилось, а потом просто

свалился в траву, а из руки мальчика выкатилась граната.

Рвануло несильно. Все, даже нерасторопный Семен успели растянуться на земле, и осколки

ушли в молоко.

– Что это было, Всеволод? – Семен с ужасом уставился на майора.

– Детям нельзя играть с оружием, а то вон что происходит. – Сплюнув на землю, Курехин

поднялся и кивнул Хеллу. – Что думаешь?

– Думаю, скоро здесь будет куча желающих полакомиться вашими косточками. – Оскалился

тот. – Это же надо, грохнуть младший командный модуль, да еще с первого раза. Если бы я не знал, что ты копия, то сослался бы на вирус.

Сверху что-то загрохотало, и свет вокруг начал постепенно гаснуть, как это бывает в театре

перед началом спектакля.

– Что происходит?– Семен вскочил на ноги и завертелся на месте. – Что тут происходит?

– Очевидно, парень контролировал освещение. – Хелл встал, и отряхнув брюки направился к

дому. – У нас минут десять, прежде чем все здесь превратится в костер. Времени немного, но его

можно провести с пользой.

– И как? – Всеволод встал и послушно поплелся за новым знакомым. После последнего

флэшбэка он не то чтобы стал доверять Хеллу безоговорочно, но и открытой неприязни к новь

прибывшему не питал. «В конце концов, что может быть хуже?», решил он про себя. «Назвался

груздем, полезай в кузов».

Войдя в дом, майор присвистнул от увиденного.

– Нравится? – Хелл расплылся в счастливой улыбке и повел рукой, указывая на огромный

стол, заполненный всевозможными, такими необходимыми в бою средствами лишения жизни и

отдельных конечностей. – Это вам не карабины мохнатого года. У меня все с иголочки.

Автоматика, самозарядное, прицелы и прочая прелесть.

– Бронежилеты есть? – Завертел головой майор.

– Бронежилеты? Зачем нам бронежилеты. – Засуетился Давыдов. – По нам что, еще и

стрелять будут?

– Лиха беда начало. – Хелл ушел в соседнее помещение, погромыхал там коробками и вынес

на вытянутых руках нечто, заставившее Всеволода присвистнуть. – Вот вам, Модуль пятый, класс

защиты пять «А». СВД держать должен, но гарантий, сам понимаешь, дать не могу.

– Это что? – Все еще в смятении от гипотетической возможности огневого контакта,

поинтересовался аналитик.

– Надевай, давай, – Всеволод взял первый же попавшийся модуль и, продев голову, начал

крепить лямки. – У МВД на вооружении стоит, штука проверенная. Разгрузки имеются?

– А как же. – На стол тут же легло несколько экземпляров. Всеволод засомневался на секунду

и под одобрительный кивок Хелла остановился на втором Шторме.

– Воевать собрался? – Усмехнулся тот.

– Пока не знаю. Пустая разгрузка – бойцу обида.

– Понято. – Хелл прошел в дальний конец стола и начал шариться в цинках. – Вот. ВОГ-и. По

паре на брата, думаю вам достаточно. Снаряженные магазины для АКМ-а тоже найдутся.

– Фирма веников не вяжет, – Нацепив разгрузку Курехин с воодушевлением начал наполнять

её гранатами.

– Смотри, не увлекайся, – прищурился внезапный помощник. – Тебе еще РГД вешать.

– И они есть?

– Фирма веников не вяжет.

Всеволод взял со стола АКСУ и обернулся к стоящему в смятении Давыдову.

– Что стоишь, мастер компьютерных игр? – Поинтересовался майор. – Считай, в оружейную

лавку забрели, а там у нас кредит. Пользуйся.

– Ну, как скажете. – Аналитик вздохнул и ухватился за цевье ближайшего АК.

За окном что-то грохнуло, и свет в саду окончательно погас.

– Не успели. – Расстроился Хелл.

– Что будем делать? – Взвизгнул Семен и на всякий случай отодвинулся подальше от окна.

– Для начала выключим свет в доме. – Решил оружейный магнат, да и потом, где-то на

дальней полке у меня были ПНВ.

Тринадцать дней до часа «икс». Реальность. Санкт-Петербург.

– Думаешь, за нами будут следить? – Отдав остатки водки несчастному сержанту, вся честная

компания вывалилась в теплый летний вечер.

– Да, уверен. Они должны вести отчет, контролировать. – Майор щелкнул зажигалкой,

выпустил струйку дыма и остановился в раздумье. – Но вот что теперь делать, ума не приложу.

Сидеть, сложа руки, наверное, не получится, так же, впрочем, как и объявить официальное

расследование.

– Можем подключить наших из главка, – предложил лейтенант, открывая дверь автомобиля и

бросая на пассажирское сидение сумку с ноутбуком.

– Подключу. – Кивнул Курехин, жадно затягиваясь. – А ты сейчас обзвонишь всех, и чтобы

были в отделе через час, нет, два. Двух часов на сборы вполне достаточно.

– Думаете, получится? – Засомневался Петрыкин. – Сейчас же лето. Кто на даче, кто на

рыбалке. Некоторые и телефон могли отключить.

– Кто отключит мобильный, тот получит выговор с занесением в личное дело, – зловеще

пообещал майор. – У меня может две недели в этой жизни осталось, прежде чем я в слюнявого

идиота превращусь, а у них рыбалка. Живо в отдел и сел на телефон. Я сейчас заеду домой,

отменю одну встречу и тоже присоединюсь. Машину опять же сдать надо.

С тем и распрощались. Запрыгнув в авто, Петрыкин рванул с места и, подрезав

зазевавшегося автолюбителя, умчался в сторону центра.

– Всеволод, – Семен закашлялся в кулак и умоляюще посмотрел на оперативника. – А мне

что делать?

– Езжай домой и будь на связи. – Отмахнулся Курехин, шаря рукой по карманам в поисках

брелока. – Сейчас ты только под ногами будешь мешаться.

– А что если меня накроет? – Напомнил аналитик. – Ну как сегодня? Я же вообще не

соображал что делать.

– А что мне делать прикажешь? – нахмурился майор. – Наручниками тебя к батарее

пристегнуть, чтобы глупостей не наделал?

– Ну, зачем так радикально?

– Тогда?

– Можно с тобой. С работы я вроде как почти уволился, да и сетевой аналитикой заниматься,

когда вот-вот станешь безумцем или умрешь от кровоизлияния в мозг, как-то не с руки. Пухлая

пачка дел у тебя на столе все из головы у меня не идет. Это сколько же надо было народу погубить

ради…

Всеволод скрестил руки на груди и саркастически покачал головой.

– Заткнись и залезай в машину, – сдался майор. – Если будешь трещать без умолку,

действительно к батарее пристегну.

– Я нем как рыба! – Возликовал Давыдов и бросился к автомобилю.

Увидев забинтованную голову Всеволода, Светлана ахнула и опустилась на стул в прихожей.

– Не волнуйся дорогая, – бросился Курехин успокаивать свою подругу. – Это так, об косяк

стукнулся.

– Сева! – Вдруг почувствовала боевой азарт «жена декабриста». – Ты меня в гроб хочешь

вогнать? У тебя же работа сидячая! С цифрами, а не бандитами! Для этого ОМОН есть!

– Успокойся и не нервничай, – Курехин сбросил ботинки, протопал к шкафу и начал стягивать

опостылевший за день костюм. Джинсы и кеды, ну может еще любимая джинсовая куртка,

настолько бесформенная, что без труда скрывала наплечную кобуру. Светлана порывалась

выбросить любимый предмет гардероба Всеволода, пустить его на тряпки или просто засунуть в

мусоропровод, постоянно пыталась купить ему что-то более приличное, но оперативник был

бдителен и потому остался при своих. – Света, где моя футболка с рыбьим скелетом? Ну, та, что

мы взяли в Амстердаме!

Ответом ему были всхлипы. Майор проследовал в прихожую, приобнял жену за плечи,

погладил по голове, попытался успокоить. На более действенные способы времени не оставалось, так что в ход пошли слова.

– Да я клянусь тебе, любимая, все нормально. – Зашептал он на ухо Светлане. Ранка там как

порез, ей богу. Наши медики уже все обработали.

– Знаю я ваши ранки. На тебе и так живого места нет! Два огнестрельных, четыре ножевых,

теперь вот это! – повысила голос Светлана

Увещеваниями и нежным любовным бредом поток бурных возражений кое-как удалось

остановить.

– А теперь куда? – Немного успокоившись, поинтересовалась Светлана. Слегка

покрасневший носик и готовые вот-вот наполниться слезами глаза не сулили Всеволоду ничего

хорошего.

– Неурочка. – Осторожно поделился Курехин из-за дверцы шкафа. Джинсы он уже разыскал,

осталось дело за футболкой.

– Какая еще неурочка может быть при твоей работе? Байты с битами некому перемешивать?

Светлана прошла к шкафу и, заглянув за дверцу внимательно посмотрела на Курехина.

Светлана, маленькая рыжеволосая бестия с высоким лбом и замашками южноамериканского

диктатора встретилась с Всеволодом еще в пору его учебы в милицейской академии. Курехин

учился, а она в ту пору была уже вполне состоявшейся личностью, экономистом с дипломом и

зарабатывала неплохие деньги. Познакомились они на какой-то вечеринке, куда Свету затащил кто-

то из общих друзей, ну и, как водится, закрутилось.

Светлана была упряма, умна и крайне мнительна в отношении всех лиц мужского пола. В ту

пору веселый и смешливый, без седины на висках и трех медалей за храбрость, Курехин очаровал

её своей непосредственностью в общении и четкими взглядами на жизнь. Сева сказал, Сева

сделал.

Первая боевая командировка в составе сводного отряда ОМОН не прошла для Светланы

даром, прибавив седых волос в рыжей шевелюре и уничтожив пару миллиардов нервных клеток.

После первой командировки Курехин сильно пил, периодически срываясь на близких и друзьях, а

поскольку драться лейтенант умел крепко, без последствий как всегда не обходилось.

В конце концов, Светлана вынесла ультиматум. Или она, или зеленый змий, и Всеволод

принял решение. Три года он и вовсе не употреблял спиртного, пусть даже оно и было в

шоколадных конфетах, поражая всех силой воли и пофигизмом к окружающей действительности.

Но за это Всеволод попросил жену пойти на кое-какие уступки.

Вопреки всем самым страшным опасениям Светланы, Курехин был буквально непотопляем.

Вторая и третья боевые командировки не прошли для него бесследно, но снова ударяться в

горькую, в ту пору уже старлей, не стал, а уволился из органов и попытался встать на гражданские

рельсы. Отработав пару лет в охране, прямая тропинка для бывших силовиков, Всеволод начал

искать творческое занятие и вспомнил свое юношеское увлечение. Так из Всеволода бойца вскоре

вырос Всеволод сисадмин. Ну а после, когда информационные технологии шагнули далеко вперед, и появилась новая возможность для грабежа и мошенничества, на этот раз в киберпространстве, о

нем вспомнило родное ведомство и предложило стать заместителем начальника нового отдела по

Интеллектуальным преступлениям в сети интернет. Название отдела менялось, годы шли, но

Всеволод продолжал заниматься все тем же. Находил хакеров, посягнувших на чужую

собственность, и примерно их наказывал, то и дело, устраивая «показательные порки». Начальство

млело, писало пухлые отчеты в Москву, а Курехин, за все свои старания, медленно, но верно

обрастал звездами и карабкался вверх по карьерной лестнице, получая все новые права и мандаты.

Светлана же, хоть и успокоилась по поводу угрозы жизни и здоровью любимого мужчины,

но и от кое-каких потаенных страхов избавиться до сих пор так и не смогла.

–Какая такая неурочка? Во что ты снова ввязываешься? Это опасно? – Шипела она, сжимая и

разжимая кулачки с опасно-ухоженым маникюром. – Ты лучше сразу признайся, не то хуже будет!

Всеволод поморщился, натягивая на себя футболку и задев ссадину на затылке.

– Говорю же тебе, сверхурочка. Можешь и в отдел позвонить, там сейчас все наши.

– И позвоню. – Сверкнула глазами любимая женщина. – Даже не сомневайся. Вас мужиков из

рук выпускать себе дороже.

– Но если ты мне не веришь, то что…

Бац… Вот те на, вот, пожалуйста. Звонкая пощечина прозвучала в тишине квартиры, будто

выстрел сразу расставив все точки над «i».

– Узнаю, сама, лично убью. – Жизнерадостным голосом серийного маньяка заявила Света и,

развернувшись, гордо проследовала на кухню, оставив Всеволода в полнейшем недоумении.

Рассказать о том, что случилось, Всеволод, разумеется, не мог. Ну не выложишь же ей, что в

течение двух недель ты откинешь копыта, если персонаж в компьютерной игре завалит задание?

Не поверит, заподозрит худое. Если же и поверит, то паника будет похлеще той пощечины.

В квартире Курехин задержался дольше, чем планировал, а когда вышел к подъезду, увидел

странную картину. Двое коренастых кавказцев, по самые брови заросших черной шерстью

уверенно вскрывали конфискованный БМВ, в то время как Давыдова и след простыл.

– Привет мужики, забыли что? – В руку лег ПМ, и удачно так лег. Всеволод улыбнулся и

шагнул на встречу неприятностям.

Тринадцать дней до часа «икс». Ночь. Локация 1. Совпадение временных отрезков 1:1

– Уходим, – Хелл упаковал остатки стволов в три большие черные сумки, закинул одну на

плечо и уверенно потопал к выходу.

– Мы куда? Там же черт знает что творится. – Приладив на лоб прибор ночного видения,

Курехин взвалил на себя тяжеленную ношу.

– Есть тут один выход, нештатный, так сказать. – Пояснил Хелл, прислушиваясь к странным

завываниям в глубине сада. – Я по нему как раз сюда и явился.

– А что дальше? – Семен тоже попытался навьючить на себя сумку. Получилось плохо и

мужчинам пришлось ему помогать.

– А дальше по карте. У тебя же есть карта?

– Карта есть. – Майор уверенно похлопал себя по разгрузке.

– И хорошо. Выбираемся и идем по стрелке. На выходе у меня транспорт.

– А мужик хорошо подготовился. – Всеволод усмехнулся и снял АК с предохранителя.

– Тем и живы.

За стенами красного дома, казавшаяся непроглядной темнота оказалась не такой уж

абсолютной.

– Видишь что-нибудь? – Поинтересовался Курехин у сидевшего рядом Давыдова.

– А зачем что-то видеть? – Удивился тот. – У нас же визоры…

– Майор дело говорит, – Хелл любовно прошелся ладонь по гладкому деревянному цевью

своего автомата. – У ПНВ отсутствует периферийный обзор. В Штатах вроде изобрели и даже

внедрили нечто более хорошее, но такого у меня в арсенале нет.

– А как щенки слеподырые тыкаться – это нормально? – Начал закипать напуганный

аналитик. – Чего мы ждем? Валим отсюда!

Странные звуки и вой из дальнего конца подземного сада тем временем приближались и с

каждой секундой становились все отчетливей.

– Ждем, когда подойдут, – усмехнулся помощник. – Выйдут на биссектрису, вот тут-то мы их

и накроем. Благо, на любой хитрый винт найдется жопа с закоулками.

Времени больше не оставалось. Странные невидимые в темноте существа продолжали

приближаться, пока Всеволод, наконец, не понял.

– Нас окружают. – Прошептал он. – Хитрые твари. Руки-кувалды и то были тупее.

– Ну, если они могут действовать стаей, то не факт, что умнее собаки. – Предположил Хелл.

– Хватит! – Нервы сыграли с аналитиком злую шутку. Больше не способный сидеть на месте

он выскочил из-за угла и открыл огонь по деревьям. Разразившись всполохами дульных вспышек, Калашников забарабанил, выплевывая пули одну за другой. Кто-то взвыл, и вдруг все

превратилось в ад.

– Отходим, – Курехин в сердцах выматерился и надев на глаза ПНВ, вдавил кнопку пуска. Тут

же мир расцвел ярким зеленым светом, и вовремя. На них, стремительно переставляя длинные

узловатые лапы, неслась стая невероятных существ. Крохотные горящие глаза расползались по

черепу твари, придавая ей сходство с самоходным гранатом. Жесткая короткая щетина,

покрывавшая тело и множество конечностей светились ядовито-зеленым, и прямой контакт с ней

не сулил ничего хорошего. Но главное, размеры существ. Каждый из них был не меньше коровы, и

имел два длинных острых клыка с поблескивающими на концах каплями яда.

– Пауки, – ахнул Семен. – Я до смерти боюсь пауков. – Его прибор тоже работал на всю и

показывал ему исчерпывающую картину происходящего. – Я ненавижу пауков. – Автоматное дуло

дернулось и вновь разразилось веером свинцовых брызг. Естественно все пули ушли в молоко, а

запас патронов Давыдова сократился.

– Отходим. – Хелл вздернул автомат и начал рвать тварей одиночными. Его примеру

последовал и Семен. Живучесть у гигантских арахнидов была неимоверная. Три, а то и четыре

пули, попадавшие в жесткий хитон не причиняли им особого вреда. Даже очередь по глазам лишь

ярила существ.

– По ногам, – вместо того чтобы удирать со всех ног, Курехин рухнул на траву и начал

полосовать очередями. Расстояние до ближайшей твари было метров пять, не больше, и из такого

положения промахнуться было невозможно. Новый подход возымел действие. За спиной майора

загрохотало, это Хелл, увидев подбирающихся с тыла пауков, занял оборону. Поблагодарив себя за

осмотрительный выбор разгрузки, майор еле успевал менять магазины. Ствол автомата стал

горячим. Моля о том, чтобы легендарная надежность автомата Калашникова распространялась и

на игровую проекцию, Всеволод все жал на курок.

– Эй, хватит. – Семен осторожно потряс оперативника за плечо. Бледность его кожи и

трясущиеся руки можно было разглядеть и без прибора ночного видения. – Кончились пауки. –

После этих слов аналитик перегнулся пополам и начал травить содержимое желудка.

– И правда, кончились, – Хелл повел стволом автомата выискивая новую жертву, но кроме

искореженных пулями трупов пауков, неподвижно лежавших на земле, других врагов не было.

– Живучие твари, – Всеволод тряхнул головой и, отстегнув пустой магазин,

предусмотрительно закинул его в стоявшую рядом сумку. – Теперь ходу?

– Подожди. – Хелл кивнул в сторону все еще дергавшегося в конвульсиях аналитика. – Дай

человек отойти. Фобия –это, брат, штука паршивая.

– А тебе откуда знать? – Удивился Курехин, шаря взглядом по кустам. – Ты же программа.

– Ну, базовые-то знания у меня имеются. Часть заложена создателем, другая взята из ядра.

Знаешь сколько тут копий уже прошло? Да не меньше двух сотен и это только по Европе.

– И все это ты узнал из ядра? – Саркастически усмехнулся Курехин.

– Информационные потоки читаю, – пожал плечами человек-программа. – Собственно они

меня и делают. И надо отдать должное, парни, что трудились над кодом, светлые головы.

– А информация по потерям копий есть?

– Не-а. Маршруты вижу. Кое-кто и тут полег, но полного списка выдать не могу. К основному

серверу бы подключиться, тогда другое дело. Там и потери, и коды, и оригинальные адреса. Там и

исходники можно посмотреть…

– А по исходникам определить программиста. – Всеволод помог Давыдову подняться,

взвалил сумку на плечо и кивнул Хеллу. – Двинули. Если ты сможешь прочитать исходный код,

сразу дай знать, только сильно не светись. Зная систему, могу сказать, что теперь ищут не только

нас с Семой. Как вариант, паучки эти приходили и по твою душу.

– Сколько их там хоть было? – Вытирая рот рукавом новенькой куртки цвета хаки,

поинтересовался Давыдов. Его все еще колотило от увиденного. Не снимая руки с автомата, он

судорожно вертел головой, выискивая опасность.

Хелл вытащил из нагрудного кармана компас, и довольно кивнув, двинулся прочь.

– Как минимум дюжина, – прикинул в уме Курехин и, поправив снаряжение, зашагал вслед.

– Господи, спаси, – Семен неумело перекрестился, взвалил тяжеленную сумку на спину и

быстро засеменил за исчезающими в темноте фигурами бойцов.

Выходом из подвала служила канализационная труба. Железные скобы-ступени в серой

каменной стене контрастировали с зеленой травой под ногами. Сам выход терялся где-то наверху, куда, выключив ПНВ и подсвечивая себе путь налобным фонарем, уже карабкался Хелл.

– Ну, что вы там? – Свесился он с верхней скобы, остальные уходили в брешь в потолке и

терялись в кромешной тьме колодца.

– Сумка тяжелая. – Замешкался Семен.

Бросать такую гору снаряги тоже не хотелось. Запасы Хелла были не бездонны, а

возможности пополнить могло и не представиться. Пришлось спускаться и, вздрагивая от каждого

звука, решать что делать.

– У меня есть веревка, – Всеволод расстегнул свою сумку и вытащил моток толстой бечевы. –

Один конец привяжем к ручкам сумки, второй Давыдов к поясу прикрепит. Как доберется до

поверхности, общими усилиями вытащим.

– А что если сразу в бой? – Напомнил проводник. – Этот мир очень непостоянный.

– Значит, я буду прикрывать, а вы двое тянуть. – Курехин боязливо покосился вглубь сада и

начал быстро привязывать конец веревки к сумке.

Далее все происходило более или менее просто. Первым пошел майор, быстро переставляя

ноги и руки, буквально за несколько секунд влетел в узкий черный тоннель. Пробираться по нему

было не сложно. Пространства для маневра хватало, да и воздуха было хоть отбавляй. Откуда-то

сверху, где уже показался край приоткрытого люка, дул холодный ветер.

Добравшись почти до самого верха, Всеволод прислушался, пытаясь определить признаки

опасности, но дальше была тишина. Упершись спиной в стенку колодца, оперативник вытащил

нож, расставаться с таким клинком он посчитал опрометчивым решением, и поводил им в щели.

Опять ничего не произошло. Оставалось одно, лезть наверх и если успеет, крошить всякую

мерзкую букашку, если она выкажет признаки агрессии. Тяжелая чугунная крышка поддалась с

трудом. Крякнув, Всеволод отвалил её в сторону. Вокруг была уже ночь. Фонари, разумеется, не

работали, а остовы машин и пустые окна домов создавали ощущение катастрофы, обрушившейся

на Землю. Только что был сад и чай с плюшками, а теперь тишина и опустошение.

Надев на глаза ПНВ и щелкнув выключателем, Курехин огляделся, а потом тихо свистнул в

колодец. В тот же миг оттуда появилась голова Хелла.

– Все спокойно?

– Да вроде. Транспорт-то твой где?

– Два квартала отсюда. Не пропустим. Он там единственный.

– Замечательно. Тогда вылезай и вынимай нашего аналитика. Он от подъема взмок, поди.

Последним из колодца показался уставший Давыдов. Внешне хлипкий неумеха на поверку

оказался жилистым и упорным. Когда длина трофейной веревки была выбрана, Семену пришлось

тянуть неподъемную сумку на собственном ремне.

– Помогите, – пискнул он, цепляясь за край. – Ей богу пальцы разжимаются.

Всеволод и Хелл схватили Давыдова под руки и рывком вытащили на землю.

– Сумка… ой сумка, будь она не ладна.

– Не ори, – Всеволод зло цыкнул на аналитика и, схватив за веревку начал вытаскивать сумку

со снарягой, а Хелл осматривал окрестности.

– Может все так и дальше пойдет? – Скорее себя, чем кого-то конкретно, спросил нежданный

помощник.

– А может они спят по ночам? – Отдуваясь и потея, Курехин вытащил драгоценные стволы и,

бухнув сумку на землю, уселся сверху, перевести дух.

– Ага, жди. Ночные кошмары они потому и ночные, что в темное время суток.

– Господа психологи. – Подал слабый голос Семен. – А может того? Ну, это, к транспорту? У

нас тут световые сутки закончились, да и по условиям игры мы должны продвигаться вперед,

укладываясь во временной отрезок.

– Ну как скажешь. – Курехин пожал плечами и, усмехнувшись, взвалил свою сумку на спину.

– Веди, Хелл. Два квартала – понятие растяжимое.

Тринадцать дней до часа «икс». Реальность. Санкт-Петербург.

Господина Ханкишиева привезли в отдел практически в пижаме, взбешенного и

напуганного. Арик не любил органы правопорядка и по понятным причинам старался избегать

контакта с их сотрудниками.

Хмурый и заспанный сын гор сидел на табурете, прикованный к батарее наручниками и,

злобно поглядывая на собравшихся в комнате полицейских, бормотал угрозы.

– Вы еще не знаете, с кем связались, – шипел он, буравя широкую спину Всеволода взглядом.

– Диаспора вам этого ментовского беспредела не простит, будьте уверены. Все с работы вылетите, 37

или нет, еще лучше, пойдете в охрану ко мне, а я вас на ларьки с водкой поставлю. Будете следить, чтобы спившиеся соотечественники стекла не побили.

– Заткнулся бы ты, – Курехин устало оторвался от «дела» и, подмигнув Петрыкину, встал,

хрустнув позвонками. – Пока тебя твои кореша найдут, ты у меня как птица запоешь. Мы всех

подключим, и знаешь, на что они клюнут?

– Ну и на что же? – Скорчил суровую гримасу Арик, елозя по паркету кривыми курчавыми

ножками.

– На двести двадцать восемь. Чуешь, чем пахнет?

– Вы не сможете ничего доказать. – Шипя, но на этот раз менее уверенно выдал

арестованный.

– А зря, – улыбнулся майор. – Ибо, зачитываю из твоего личного дела: «в Отдел по контролю

за оборотом наркотиков поступил анонимный звонок. Неизвестный сообщил, что на квартире у

гражданина Ханкишиева Арика Вахтанговича, семьдесят второго года рождения, занимаются

противоправными действиями, а именно продажей и изготовлением наркотических средств. Судом

Октябрьского района был выписан ордер на обыск, в ходе которого под половицей обнаружился

пакет с белым порошком, предположительно героином, который впоследствии был изъят как улика

и отправлен на экспертизу. В тот же день пришло заключение из лаборатории, где черным по

белому написано. В найденной субстанции обнаружены соляная кислота, керосин…» мне

продолжать?

– Бред. – Арик набрал в рот слюны и попытался попасть в усмехающееся лицо майора.

Объема легких и умения не хватило, и желтоватый сгусток громко шлепнулся посередине комнаты.

– Зря, – подмигнул Курехин. – Убирать все равно тебе.

– Ладно, – вдруг легко сдался Арик. – Что вам надо?

– «Новый рубеж».

– Что – новый рубеж?

– Не дури мне голову. Я ведь так тебя полночи могу продержать. Правда, не в кабинете, а на

нарах вместе с уголовниками-националистами. Есть и такие, не поверишь. У меня как раз один в

ближайшем отделении сидит, а подселить тебя к нему я могу ровно на сорок восемь часов.

– Что ты хочешь знать?

– Все.

– Ну ладно.

Перспектива ночевки со скинхедами явно возымела действие, и гражданин Ханкишиев запел

аки соловой. Предчувствовавший такой поворот событий майор даже вооружился диктофоном, и

теперь с интересом слушал исповедь Арика.

– Это даже не мое дело. – Распинался тот, размахивая от избытка чувств свободной рукой. –

Пришел человек полгода назад. Диаспора его рекомендовала. Понимаешь, русский? Диаспора!

Старшие сказали, значит все нормально. Да и дело-то было плевое. Отдать одно из своих

помещений под их оборудование. Склад, думал, делать будут. Зачем им только склад в центре? Да

и деньги потом хорошие заплатили. Сначала за помещение, потом за то чтобы я на себя контору

оформил.

– И что? – Удивился Всеволод, – даже не спрашивал, чем занимаются? Ты же осторожный

человек, Арик.

– Да, осторожный, – сконфузился Ханкишиев, – но жадный и жадность моя мне боком вышла.

Слушай, а может, договоримся?

– Двести девяносто первая статья, – начал Всеволод, но Арик в ужасе замахал руками.

– Да что ты, начальник, – нервно рассмеялся он. – Какая в моем положении может быть

взятка. Я же вижу, вы меня со всех сторон обложили. Дорогу я вам не переходил, из чужой миски

не хавал, а значит, нужен я вам крепко.

– Возможно, ты прав, Ханкишиев. – Курехин забарабанил карандашом по крышке стола. – И

даже больше скажу, ты прав. Попал ты в нехорошую историю и светит тебе сто пятая.

Подкованный в уголовном кодексе кавказский бизнесмен оторопел от услышанного.

– Да, Арик, убийство. Преднамеренное, плюс возможно и покушение на убийство сотрудника

МВД при исполнении, что вдвойне плохо. Так, извини, я тебя перебил. Ты, кажется, предлагал

договориться?

– Не докажете, – вдруг пошел в отказку ранее готовый на сотрудничество господин

Ханкишиев. – И пошел бы ты, мент, со своими обвинениями. Ничего тебе не скажу. Адвокату хочу

позвонить.

– Твое право. – Улыбнулся Всеволод. – Но помни, пока ты к нему дозвонишься, пока он

приедет, времени ой как много пройдет. Как ты думаешь, где у нас обычно находятся обвиняемые

до того как их посетит адвокат? Правильно, как раз там, где сидят те самые парни, о которых я

говорил, и тут у тебя два выхода: либо ты поешь как на духу и выходишь на свободу с чистой

совестью, либо, извиняй, но я предупреждал.

Минуты ожидания, пока Ханкишиев шевелил мозгами, прикидывая варианты отступления,

тянулись бесконечно долго. Всеволод успел заварить себе крепкого черного чая, достать из ящика

стола пакет с бутербродами и даже ополовинить его, когда Арик наконец прокашлялся и призывно

помахал рукой.

– Что тебе? – Курехин оторвал взгляд от пустого дела и с недовольством глянул на

задержанного. – Адвоката?

– Не глумись, мент, – хмуро выдал Арик. Всеволод благоразумно пропустил «мент», отставил

стакан с чаем и скрестил руки на груди. – Все расскажу. Пришли люди, хорошо одеты, дорогие

часы, крутые тачки. Сами тоже не лапотники, и все европейцы. Европейцы, понимаешь? То ли

шведы, то ли еще кто, я в них не бельмеса. Сказали, Арик, вот тебе десять тысяч евро. Если

будешь держать язык за зубами, а документы на контору в порядке, будешь получать ежемесячно

вдвое больше. Я им, значит, отвечаю, мол, если вы такие честные, то чего вам самим контору не

открыть.

– А они?

– Засмеялись. Говорят, не твое дело. Хочешь легкие деньги, так, не задавай тяжелых

вопросов.

– Дальше.

– Дальше оборудование какое-то ввозили, я еще на таможне принимал.

– Небось, и документы остались? – Бросил пробный камень Всеволод, и тут же был

вознагражден утвердительным ответом.

– Все у меня осталось, – закивал как китайский болванчик гражданин Ханкишиев. – Все до

последнего чека.

– И где они? – Осторожно поинтересовался майор.

– В сейфе.

– И где тот сейф?

– Да дома у меня. Если отпустишь, покажу.

– Ну, ты особенно-то события не форсируй, – чувствуя, что инициатива окончательно

перешла в его руки, бодро заявил Курехин. – Ты говори пока, а там уж решим, отпускать тебя или в

обезьянник сажать.

– Каждый месяц ко мне приезжает человек, один из этих, из бизнесменов.

– Сам?! – Ахнул от такого известия майор.

– Да. Они вроде как с наличными больше дружат. Картам и банковским счетам не доверяют,

как впрочем, и любой электронике. Мобильников нет, ноутбуков тоже не заметил. У одного только

наушник в ухе торчал, но мне кажется, это был слуховой аппарат.

– Кажется ему, нехристь. – Усмехнулся майор.

– Так мне продолжать? – Поинтересовался Арик.

– Валяй, гражданин подозреваемый, все как на духу.

– Каждого двадцатого числа…

– Так это же? – Всеволод оглянулся на календарь и губы его расплылись в довольной улыбке.

Он даже позабыл о ссадине на голове и о том, что по возвращении домой ему предстоит новый

серьезный разговор. Появилась первая ниточка. Нет, конечно, Петрыкин, изведя банку

растворимого кофе и став похожим на мультяшного программиста, нарисовал схему внедрения и

распространения электронной заразы, но эта зацепка была живая. Код не обманешь, не подкупишь, ему невозможно угрожать или причинить боль. Человек же легко поддавался на все

вышеперечисленное, а Всеволод знал, как разговаривать с людьми. Арика он мог расколоть

гораздо раньше. Ханкишиев был труслив и сторонился любой проблемы, а о жадности его ходили

легенды. Человек в дорогом костюме, избегающий современных гаджетов, мог оказаться крепким

орешком, но дело касалось лично майора, и в средствах он церемониться не собирался.

– Свести вас? – Увидев проблеск надежды в задумчиво-мечтательном лице оперативника,

Арик воодушевился.

– Не то чтобы свести. До двадцатого посидишь в одиночке. Попробуй пикнуть только…

– Но…

– Ни каких но. Мне не нужно твое внезапное бегство. Можешь потом писать на меня кляузы,

натравливать свою диаспору и менять соль с сахаром местами, но все это после двадцатого.

– А много они убили? – Вдруг проявил странный интерес к происходящему Ханкишиев.

– Достаточно. – Отмахнулся Всеволод. – Дома кто есть, кто в состоянии сейф открыть?

– Жена, – неуверенно признался Арик. – Но она кода не знает, как впрочем, и все остальные.

– Диктуй код. – Пожал плечами Курехин. – Скатаемся, посмотрим. Документы точно там?

– Всевышним клянусь!

– Ну, ты смотри у меня. – Майор кровожадно оскалился и покачал головой. – Если соврал…

Квартира встретила Семена привычной тишиной. Жил он один, животных не имел, да и

обзаводиться семьей не спешил, и теперь попав в щекотливую ситуацию, задумался о своей жизни.

– Вот так и буду, бобылем, последние две недели, – бубнил он, вытаскивая из холодильника

замороженную пиццу. – Все люди как люди, дети там, жены любимые. Чем я, спрашивается, плох?

Давно заученным движением Давыдов закинул свой скромный ужин в микроволновку, нажал

на кнопку разогрева и потянулся за пивом. И тут в голове аналитика сверкнула, будто алмаз в куче

навоза, внезапная и до неприличия шальная мысль. Позабыв все на свете, он бросился к

компьютеру в спальне, щелкнул кнопкой пуска и едва дождался, пока загрузится операционная

система. Дальше действия были просты. Социальная сеть, логин и пароль, поиск по школе.

Нужная страничка Нины Артемьевой всплыла после трех минут поиска, когда Давыдов

догадался ввести возраст. На его счастье, в статусе предполагаемой избранницы все еще значилось

в активном поиске.

В Ниночку Давыдов был влюблен, или он предполагал, что те чувства, которые он

испытывал к Артемьевой, были той самой любовью, еще с младших классов. Смешливая, с

косичками и забавными веснушками на носу, она никогда не обращала на Семена особого

внимания. Так делали все девочки, из его класса, предпочитая мальчиков постарше. Спортсменом

Давыдов не был, учился так себе и заявить о своем существовании мог разве что на субботниках, когда всем классом они отправлялись на сбор металлолома или убирали школьную территорию от

бычков и презервативов. Странная привязанность к Артемьевой преследовала маленького Семена

вплоть до седьмого класса.

Вернувшись из пионерского лагеря, Семен узнал, что его родители погибли в пожаре.

Умерли страшно, сгорев заживо в заблокированном огнем коридоре. И пока его дядя Антон не

приедет с севера, ему предстоит жить в детском доме.

Брат отца, Антон Давыдов работал на буровой и уезжал раз в полгода куда-то на холодные

моря. Следующие шесть месяцев стали самыми страшными в жизни Семена и о юношеской

влюбленности пришлось забыть. Антон прибыл через полгода, и рассчитывал забрать ребенка, а

ему сдали с рук маленького звереныша, боящегося и ненавидящего все вокруг. Многих сил и

стараний Давыдову старшему стоило вернуть маленькому Семену самообладание и уверенность в

себе. Шесть месяцев в приюте искалечили его сознание и разрушили мирную картинку восприятия

мира, а остальные воспитанники этому поспособствовали.

Потом Давыдов с интересом следил за судьбой своих бывших недругов и радовался, когда

кого-то из них постигала неудача. Многие спились или скололись, другие получали сроки и

садились, и каждый свершившийся факт грел душу и давал повод поверить в высшую

справедливость. О случившемся в приюте Семен никому не рассказывал, даже дяде Антону,

ставшему ему, по сути, отцом.

Но время лечит, раны затягиваются, пускай плохо и неохотно, и вновь всплывающий образ

косичек и веснушек опять будоражит кровь. Что не сделаешь, если тебе осталось жить две недели?

Семен улыбнулся, отметив про себя, что Нина превратилась в замечательную барышню. Не

обрюзгла, не располнела как большинство его знакомых, но главное не вышла замуж. Вернувшись

к холодильнику, аналитик выудил оттуда запотевшую бутылку пива, вытащил из микроволновки

тарелку с пиццей и вновь поспешил за клавиатуру.

– «Привет», – вбил он в окошко чата. – «Ты меня помнишь»?

– «Привет». – К радости Семена почти мгновенно ответил желанный контакт. – «С трудом».

– Мы в школе учились. Помнишь? Я Семен Давыдов. Сидел от тебя за две парты.

– Это темненький? У тебя что-то тогда с семьей случилось?

– Да, папа и мама умерли в пожаре.

– Прости, я не знала.

– Не беда. Родителей все равно не вернуть. Как поживаешь?

– Работаю.

– А я вот дома и решаю, как провести этот вечер. Ты как?

– Ну, даже не знаю, – Семен зарабатывал себе на жизнь тем, что фильтровал интернет-

контент и просматривал логи переписки с деловыми партнерами, и блеф или ложь он чуял за

версту. В жизни у него это не выходило, но отображенные на экране монитора буквы приобретали

какой-то сакральный смысл, с потрохами сдавая автора фразы. Нина была заинтересована, если уж

не во встрече, то в разговоре. – Расскажи о себе.

– Даже и не знаю, что про себя рассказать, – довольно прихлебывая пиво, застрочил Давыдов.

– Живу один, в центре. Работаю помаленьку. – Удочка была заброшена, оставалось ждать реакции, и она, разумеется, пришла. Отхлебнув пива и откусив от пиццы, Давыдов отметил про себя, что не

зря ест свой хлеб и занес руки над клавиатурой.

Тринадцать дней до часа «икс». Раннее утро. Локация 1. Совпадение временных

отрезков 1:1

Транспортом Хелла оказалась старая нива с пулевыми отверстиями на дверях.

– И это твое средство передвижения? – Ужаснулся Давыдов. – Всеволод, еще не поздно

вернуться и забрать наш мерседес. Подумаешь, гигантские пауки, я перетерплю.

– Не пыли, – Курехин поставил сумку на землю, скрестил руки на груди и повернулся к

Хеллу. – Объяснить можешь?

– Легко. – Усмехнулся тот. – Кузов и правда непригляден, но полный привод и трехлитровый

форсированный движок от Шевроле делают её незаменимой. Горючки по условиям тоже ест, дай

боже, в то время как ваш Гелик обсохнет уже на второй локации. Где будете топливо искать?

Зайдете в местный супермаркет?

– Есть машина, должна быть и горючка, – пожал плечами майор, – но в чем-то ты прав.

Жучков на ней нет, отследить, по крайней мере, сразу её не смогут, а я ездил на машинах и похуже

этой. Семен, оставить панику, производим погрузку.

Помолясь тронулись. Свет фар выхватил пустую замусоренную улицу. Пальнув глушителем,

отечественный внедорожник резво сорвался с места.

– Сколько у нас времени? – Недовольно поинтересовался Давыдов с заднего кресла.

Пассажирское, разумеется, досталось Курехину, он же направлял Хела ориентируясь по карте.

– Часа два, не больше, – прикинул на ходу майор. – Хэлл, успеем?

– Да проще пареной репы. – Компьютерный помощник уверенно выжал педаль акселератора

и за окнами замелькали черные тени пустых домов. – С этой машиной мы будет в точке перехода

раньше срока, гарантирую.

Маленький заброшенный городок, преподнесший в первый же день столько сюрпризов,

оказался не таким уж и маленьким. Наматывая километры асфальта на широкие грузовые шины,

внедорожник несся по темному городу, выхватывая мощными лучами фар неясные тени. То там, то

тут, расплывчатые и пугающие, они носились между опустевших строений, оставляя после себя

крохотные буранчики пыли и поднимая в воздух обрывки газет. Вот слева промелькнула детская

площадка с развороченной песочницей и покосившейся каруселью. Мелькнули столбики

бензоколонки, сменившиеся забитой мертвыми автомобилями стоянкой супермаркета. Вот

показалась и взлетная полоса аэропорта. Именно сюда и указывала стрелка.

Подкатив к запертым воротам, автомобиль скрипнул тормозами и остановился, не доезжая

пары метров. Лучи фар выхватили толстую цепь и старый навесной замок.

– Нас тут явно не ждут. – Всеволод покопался в кармане разгрузки, вытащил сигарету и

щелкнул зажигалкой. – Будем ломать.

Взломать замок решили с помощь АК, попросту расстреляв в него половину обоймы.

Укрывшись за кузовом нивы, майор несколько раз плавно спустил курок. Автомат приятно

дернулся у плеча, полыхнул, и замку не оставалось ничего другого как поддаться на уговоры

оперативника.

Взлетная полоса была пуста, пусты и ангары для частных самолетов. Припаркованные в

дальнем углу трапы покрылись пылью, явно давно не эксплуатировались. Все всем чувствовалось

запустение и тоска.

– Ничего не понимаю. – Сидя на капоте машины Давыдов вертел в руках карту подсвечивая

себе налобным фонарем. Стрелка указывает сюда. Дальше карта обрывается и пишется что тут

точка перехода.

– А что тебя смущает? – Хелл достал из сумки флягу со спиртом и, отвинтив крышку, сделал

глоток.

– По карте выходит, что точка перехода посреди летного поля, но не ворот, ни чего такого

схожего с порталом я не вижу.

– Может еще время не подошло? – Отняв у Хелла флягу и мотивируя это тем, что цифровым

персонажам алкоголь без надобности, Курехин отхлебнул спирта и закашлялся.

– Сам ты цифровой, – скорчил гримасу проводник. – Не забыл, чай, как здесь оказался?

– Забудешь тут. – Усмехнулся Всеволод. – Глупая ошибка, за которую меня шпыняли в

академии.

– А что так?

– Да в угол не посмотрел. Когда очнулся, было уже поздно.

– Да, дела.

Вдруг в окне терминала блеснул и тут же затух огонек.

– Видел? – Всеволод указал Хеллу на башню. – Кто-то внутри.

– Ну, а кто там может быть? – Присоединившийся к мужчинам Семен тоже с интересом

посмотрел в указанную сторону. – Очередная монстрятина из подсознания?

– А может там такие же встрявшие, как и мы? – Пожал плечами Всеволод.

– Команду хочешь сколотить? – Улыбнулся Хелл. – Дело. Гуртом-то сподручней пробиваться.

Там прикроют, тут подстрахуют, здесь патронов подбросят… предлагаю разузнать. До времени

перехода еще час, так что успеем смотаться туда и обратно и еще перекусить на дорожку. Семена

вон оставим скарб сторожить.

– Да что вашим шмоткам сделается? – Всполошился Давыдов. Аналитику явно не нравилась

мысль, что его сбираются оставить в незнакомом месте ночью, да еще и на взлетной полосе

заброшенного аэродрома. Рядом мог шататься кто угодно, от бывшей подружки по общежитию до

кровожадного монстра с клыками в руку толщиной. Лучше бы конечно первое, но и второе тоже не

исключалось. – Я с вами пойду. – Настойчиво закивал Семен.– Не буду я тут в рыло оставаться. Кто

знает, что тут по ночам гуляет без привязи.

– Хелл прав. – Семен обернулся и подмигнул струхнувшему приятелю. – Боезапас штука

дорогая. Запрись внутри автомобиля, сними автомат с предохранителя и слушай радио.

– Так не работает же!

– А ты диск поставь. – Хелл открыл пассажирскую дверь и, запустив руку в бардачок,

вытащил несколько компашек.

– Эх вы. – Огорченный Семен надулся, будто мышь на крупу и ни слова не говоря, забился на

водительское сидение нивы. Очень быстро после этого сквозь узкую щель в приоткрытом окне

послышались раскатистые гитарные аккорды.

– Вроде нормально. – Всеволод глянул на часы и, кивнув, зашагал в сторону терминала.

Шли легко, быстро и не таясь. С вышки и из здания самого терминала, даже несмотря на

темень, можно было прекрасно видеть припаркованный на взлетной полосе автомобиль и две

рослые плечистые фигуры в разгрузках уверенно топавшие вперед. С какого-то момента Всеволод

настолько обнаглел, что даже решил включить налобный фонарь, но старая военная закалка дала

по ушам, напомнив о том, что не стоит облегчать снайперу жизнь, и от идеи пришлось отказаться.

Стеклянные двери первого этажа были не заперты. Толкнув одну из них, бойцы легко попали

в центральный зал. Электронные табло не светились, конторки, кассы и рамки металлодетектора

застыли в нелепом молчании, сиротливые и темные. На транспортной ленте посреди зала лежали

пара чемоданов. Видимо маленький аэропорт предназначался не только для частных рейсов.

– Где мы видели свет? – Курехин повел стволом автомата по залу, выискивая цель.

– В башне. – Тут же отозвался Хелл. – Тут топать через весь первый этаж. Не раздумал еще?

– Уверен. Час времени нужно чем-то заполнить. Это Сема наш может рефлексировать под

гитарные ритмы, а мне делом заниматься надо.

Хелл кивнул и зашагал, ориентируясь по указателям на стене.

– А как ты, Всеволод, отдыхаешь? Неужели полежать в гамаке или посидеть на берегу реки

удя рыбку для тебя недоступное занятие?

– Ну почему? Здоровая толика безделья – майор толкнул дверь и, войдя в подсобное

помещение, осмотрелся. – Еще никому не помешает. – Последние слова получились, какие-то

скомканные и будто мешавшие говорить. Подсобка заканчивалась пустотой. Не то чтобы она была

пуста. Просто дальше ничего не было. Черная антрацитовая стена с бледными белесыми

прожилками отгораживала этот мир от чего-то еще. Терминал, дверь, замок, дальше ничего не

было.

– Вот и сходили поискать единомышленников. – Хелл осторожно дотронулся до стены рукой.

– Теплая.

– Иди ты. – Майор так же прикоснулся к преграде и с удивлением признал правоту

проводника. – Правда. Как живая.

– Что-то неуютно мне здесь. – Вдруг занервничал Хелл, перехватывая удобнее автомат и

осторожно пятясь к выходу. – Уходить бы нам надо.

Антрацитовое марево вдруг шевельнулось и исказилось волнами боли. Что-то невиданное,

странное и пугающее вдруг зашевелилось в черных недрах небытия и, дернувшись, стена

расцветилась десятками мелких трещин. Затем последовал удар, и в облаках пыли и черного

крошева возникло нечто, не поддающееся описанию. Длинная изогнутая спина с торчащими

позвонками делала существо невероятно гибким, а узловатые короткие ноги, коих Всеволод

насчитал не меньше десятка, придавали всей этой ситуации нотку комичности, отвращения и

животного ужаса одновременно. Такую бурю эмоций Курехин не испытывал никогда.

Первым среагировал Хелл. – Сорвав с плеча АКС, он одним ловким движением, будто

семечку в рот, отправил в тупое рыло ГП-25 один из ВОГ-ов, пристроившихся у него в разгрузке и, встав на колено, потянул за спусковой крючок.

– Близко! – заорал Всеволод, но было уже поздно. Подствольник харкнул, закашлявшись как

туберкулезник и снаряд ушел в цель, ровно в острую треугольную морду пришельца. Клацнула

пасть, на секунду показались белые до неприличия клыки и розовое нутро с шевелящимся

раздвоенным языком. Тварь изогнулась, сдвинув жвала, и проглотила гранату.

Некоторое время ждали, что же будет дальше. Хелл молчал, а Всеволод искренне надеялся,

что эта треугольная, почти рисованная физиономия, облепленная странными коричневыми

наростами, вот-вот расколется надвое, будто спелый арбуз. Однако время шло, но ничего не

происходило. Застыли бойцы, застыло существо, пытаясь переварить смертельный гостинец, а

когда монстр развернулся, и узкие щели глаз со змеиными зрачками встретились с взглядом

полицейского, тот понял что нужно бежать.

– Ноги! – Заорал Курехин, срывая с гранаты чеку и бросая, размахнувшись, ее под ноги

огромной сороконожки. – Ноги, Хелл!

– Ага. – Проводник вдавил курок и, огрызаясь короткими очередями, попятился к двери.

Всеволод, последовав его примеру, попытался уложить новую опасность одиночными, метя по

глазам, но то ли автоматы были не пристреляны, то ли чудовищу было плевать на пять сорок пять, но ничего путного из этого не выходило. Оно дернулось, изогнувшись всем телом и вдруг

распрямившись, будто хлыст пастуха, нанесло молниеносный удар хвостом в то место, откуда еще

секунду назад Хелл поливал её свинцом. Программа-проводник, сразу почувствовавший опасность

и тут не сплоховал. Порадовавшись, что не закрыл дверь, он одним гигантским прыжком отскочил

назад, не переставая огрызаться очередями.

Воспользовавшись замешательством и видя, что тварь готова нанести новый удар, Курехин

сорвал уже две гранаты и, вновь бросив их под ноги многоножки, ринулся в коридор. По полю

бежали быстро, быстрее, наверное, чем следовало. Монстру еще предстояло расширить проход,

чтобы прорваться в основное здание аэропорта, а проводник и майор, забыв об усталости, уже

неслись по бетонке.

– Сколько до перехода? – Заорал, захлебываясь потоками встречного воздуха Всеволод.

– Тридцать минут, – Хелл перезарядил на ходу автомат, ловко отщелкнув магазин и нарочито

бережливо убрав опустевший в карман. – Так что уходим в глухую оборону.

Внутри здания что-то грохнуло, и градом осыпались стекла. Это многоножка, наконец,

разбила хлипкие для нее бетонные перегородки и стремительно выходила на оперативные

просторы. Грохот, скрежет и бульканье, казалось, заполонили все пространство аэродрома.

Развернувшись, Хелл загнал еще одну гранату в подствольник и, вздернув АК, таким образом,

чтобы ствол смотрел немного вверх, послал смертельную игрушку ровно в центральную

переборку дверей.

– Думаешь, остановит? – Покачал головой Всеволод.

– Думаю, что надо делать ноги. – Визг и скрежет метала, раздались на втором этаже, и

треугольная голова со змеиными глазами застыла в образовавшемся отверстии, перебирая

передними лампами.

– Чтобы ты грохнулась, дура змеиная! – Пожелал добродушный проводник.

– Слушай, Хелл, – Всеволод пару раз нажал на спусковой крючок, но так как стрелять

приходилось на бегу, притом передвигаясь вперед спиной, большинство из пуль ушли в белый

свет. – А чего мы в этого червяка стрелять начали? Может он насквозь мирный и добродушный

тип.

– А теперь на нас обиделся, когда конфету сожрал, – Хелл добежал до внедорожника и

забарабанил в стекло водительской двери.

Очнувшись от собственных мыслей, Давыдов спешно отомкнул солдатик и в тот же миг был

бесцеремонно вытащен из теплого салона.

– Что стряслось? – Было начал он, но кивок Всеволода расставил все на свои места. Здание

аэропорта рушилось, медленно оседая вниз, а из завалов, извиваясь и визжа, выбиралась

гигантская тварь. Теперь, когда она, наконец, добралась до свободного пространства,

киберпутешественники смогли оценить её мощь и невероятные размеры.

– До конца уровня добрались, – почти невозмутимо пояснил аналитик, – а тут и босс. Вы уже

поняли, по какой паре ног ему стрелять, чтобы он эти самые ноги откинул?

– Извини, братец, не до того было, – спешно копаясь в сумке пояснил Хелл. – Мы, как бы это

тебе попроще сказать, драпали.

– Ты что там копаешься? – Курехин прыгнул за руль и повернув ключ в замке зажигания

закрутил стартером, но то ли бензиновый шланг прохудился, то ли свечи окончательно покрылись

нагаром, но старенький тракторный движок разрекламированного проводником транспортного

средства не желал заводиться.

– Вот, нашел. – Хелл вынырнул из недр багажника и опустил на землю ПТРС.

– Как ты его там уместил? – Охнул Давыдов, наблюдая как двадцатикилограммовое

противотанковое ружье, сначала как по волшебству появляется из сумки, а потом занимает свою

позицию на капоте машины.

– Не время, – Хелл потянул за затвор, и четырнадцатимиллиметровый патрон встал на место.

– Постреляем.

Бумс, отдача от старенького противотанкового, времен второй мировой была не то чтобы

безболезненная, да и скорострельность ствола хромала, но калибр сделал свое дело. Пули, одна за

другой плотно ложились в точку между глаз невиданной твари, и, слава богу, наконец, начинали

действовать. После первого комплекта тварь, похоже, полностью дезориентировалась и, не

добравшись до машины метров триста, закружила на месте, рыская в воздухе уродливой мордой.

Гранаты повредили брюхо, пару ног у монстра оторвало еще в помещение, но сила и адская

выносливость заставляли её идти напролом.

К третьему комплекту присоединились и резкие окрики АК, это уже Всеволод и Семен, засев

по обоим краям нивы лупили по здоровенной мишени. В ход пошла еще пара ВОГов, а когда Хелл

загнал последний комплект и довольный отошел от ружья, дело было сделано. Изрешеченная

пулями, гора дурно пахнущего мяса извивалась в луже собственной черной крови и испражнениях.

Вонь стояла еще та. Даже стоя с подветренной стороны, люди зажимали носы руками и пытались

побороть рвотные спазмы. Тело треугольного гада выгнулось в предсмертной агонии, и затихло, оставив на бетонке длинные белые следы от когтей.

Бой продолжался без малого десять минут, и измотанные и обессиленные люди тяжело

опустились на землю. Вытянувшись во весь рост, Всеволод глубоко вздохнул и, зажмурив глаза, произнес.

– Если так пойдет и дальше, у нас просто не хватит патронов.

Тринадцать дней до часа «икс». Реальность. Санкт-Петербург.

Взяв с собой Петрыкина и Ханкишиева, майор погрузил всю эту веселую компанию в

служебный УАЗ. От шофера пришлось отказаться. Парень был навеселе и видимо плевал на

присутствие начальства. Пара ударов по печени и угроза занесения в личное дело тоже результатов

не дали и Курехину пришлось самому усаживаться за баранку.

– Куда едем, товарищ майор? – Поинтересовался лейтенант, с интересом поглядывая на

уныло сидевшего в отсеке для арестованных Арика. Вид у того был печальный и философичный.

В своей майке и тренировочных штанах гражданин Ханкишиев походил на греческого мыслителя

и бессребреника, за свое вольнодумство и передовые взгляды попавшего в темницу.

– К нему едем, – майор кивнул на арестованного и, выжав сцепление, выехал со двора. – У

него там сейф дома, а в нем пара нужных бумаг.

– А я там зачем?

– Ну, поддержку штанов еще никто не отменял, да и потом, посмотреть нужно будет

коробочку. Может там пиропатрон стоит. Этот козел код неправильный введет, бах, и нет

квитанций.

По ночному Питеру ездить одно удовольствие. Шумные и суетливые, вечно многолюдные

проспекты медленно остывали после бурного дня. Пышущий жаром асфальт, разогретый за день

солнцем и бесчисленными колесами кредитных иномарок, становился тих и спокоен, а синяя

полоса на борту и надпись «Полиция» позволяли забыть о суете этой жизни и отдаться во власть

второму мужскому развлечению после оргазма, езде на автомобиле. Благо, отдел и дом

Ханкишиева расположены были на одном берегу Невы, и вечных проблем с разведенными

мостами удалось избежать. Быстро пролетев на мигающий желтый, уже через десять минут уазик

притормозил у арки, ведущей в тихий патриархальный дворик, забранный в толстую решетку, и

Конец ознакомительного фрагмента. Купить книгу

Подняться наверх