Читать книгу Корица - Вольдемар Хомко - Страница 1

Вы когда-нибудь варили манную кашу? Да?

Ну тогда вы наверняка знаете, что нужно делать. Берем до блеска начищенную чугунную кастрюльку с толстым дном. Если она расписана розочками или иными цветами, то так даже лучше. Будет на что любоваться во время приготовления волшебной субстанции. Далее, ставим эту посудинку на раскаленную плиту. Отмеряем необходимый объем молока и наливаем его в кастрюльку. После этого, насыпаем в стакан нужное количество манной крупы. Не забываем поглядывать на плиту, иначе молоко убежит и зальет все вокруг. Оттирать придется ой как долго. Уж поверьте мне. Я знаю точно. У меня так происходило много раз.

Пока молоко закипает, можно достать какие-нибудь любимые пряности из шкафа. Их мы добавим в кашу уже после приготовления. Все время смотрим на молоко. Как только снежно-белая поверхность начнет волноваться, нервничать, концентрируем все свое внимание на молоке. Вот-вот образуется твердая пленка, вода испаряется, на дне кастрюльки образуется очень много газовых пузырьков. При кипении их становится все больше и больше. Я наблюдал за ними многократно. Наконец, пузырьков уже не счесть, и газ устремляется вверх. Вот теперь, самое главное не пропустить момент и начать сыпать по краешку манку, одновременно помешивая в кастрюле ложкой. Но мы же забыли достать соль! Тянемся к ящику, и тут вдруг…

– Канэль, черт тебя дери! Опять твое молоко убежало! Сегодня останешься после смены и будешь драить всю плиту! И снова воняет горелым!

Бац! Бац! Затрещины, одна за другой хлестко щелкают по черной голове молодого поваренка, зазевавшегося и пропустившего священный момент насыпания крупы. И это не в первый раз. Ладно. Ничего. Он потерпит. Но этот упырь, су-шеф Крюэль мог бы быть и поласковей.

– Не зевай! На тебе еще два десерта и пирог с вишней!

Гарсон Андрэ выбегает из зала и гремя подносом с грязной посудой мчится в посудомойню. Сегодня он работает за двоих так как еще один официант, Тьери, приболел и не смог выйти в свою смену. На улице Карно шумно и весело, и народу в ресторане «Тотасьён», что в Бобиньи, северо-восточном пригороде Парижа довольно много. На носу День всех святых, и все богачи торопятся отметить этот важный для всей Франции праздник. Шеф-повара, могущественного Флорентина Руа нп кухне нет и вот, Жак Крюэль показывает свое мнимое могущество и глумится над поварами. Но ему можно. Ведь он – начальство.

– Ты же все слышал, Канэль?! – Жак Круэль раздражен. – С тебя тарт татен, шодо и блинчики Сюзетт. И если ты снова будешь пихать в яблочный пирог свою ненаглядную корицу, я тебя точно вышвырну на улицу! Не забывай, что месье Руа разрешил мне командовать на кухне, пока его нет. За работу!

Да уж! В пятницу не зевай! Только и успевай, что поднимать тесто, готовить крем и чистить фрукты.

Бертран Гату по прозвищу «Канэль», работает в «Тотасьён» уже целый год. До этого он вкалывал поваренком в «Ля Шифр», что находится на проспекте Репюблик. Это тоже в Бобиньи, где и вырос мальчик. Пятнадцати лет от роду, крепкий и работоспособный, он, не имея образования, всегда умел приготовить дома что-нибудь вкусное. Мать, видя это, устроила его в столовую, где подрабатывала полотеркой. Потом он перешел в «Ля Шифр». Там его и заприметил великий и ужасный шеф-повар Флорентин Руа. Попробовав несколько десертов молодого виртуоза, он сразу понял, что перед ним самородок и забрал Бертрана к себе.

Парень сперва очень обрадовался, но после восторга и эйфории от перехода в знаменитый на весь район ресторан настали суровые будни кухонной жизни. Вечно задирающий нос Жак Круэль, дергающие его гарсоны – все это порядком выводило поваренка из себя. Порой, хотелось бросить все и уйти, но черноволосый мальчишка был напористым и своенравным. Иногда ему очень хотелось вылить кастрюлю с горячим молоком прямо на голову су-шефу, но приходилось сдерживаться. Ведь Канэль поставил перед собой задачу когда-нибудь занять место кондитера, а потом и шефа-кондитера.

Но пока он был на побегушках у Луи Жонти, жизнерадостного толстяка с колышущимся будто пышное земляничное желе животом. А тот, видя усердие пытливого молодого повара, старался привить ему любовь к работе, не гонял его по кухне почем зря и передавал все те необходимые знания, которыми владел сам.

Кроме шеф-кондитера, к мальчику хорошо относился еще один член их ресторанной команды. Она работала в посудне и звали девочку Сесиль Жоли. С утра до глубокой ночи худенькая, болезненная посудомойка драила тарелки, чашки, вилки, ложки, горами приносимые гарсонами из ресторанного зала. Никто не знал, как она попала в ресторан, но сколько себя помнил Канэль, когда бы он не заглянул в посудомойню, Сесиль все время был там. Иногда, когда выпадали свободные минуты, они вдвоем болтали на отвлеченные темы, обсуждая гостей и блюда, которые приготовил Канэль. Мальчик пытался выспросить у посудомойки, откуда она и кто ее родители, но его вопросы натыкались на глухую стену молчания. Сесиль переводила разговор на другую тему и поваренку ничего не оставалось, как подчиниться ее правилам.

А еще у Бертрана была страсть. Он обожал корицу – эту изумительную, украшавшую любое блюдо пряность. Ее ароматно-нежный, пахучий запах буквально сводил мальчика с ума. Он мог часами нюхать молотую корицу, придумывая безумные рецепты и тут же, в уме воплощая их в свою собственную реальность. Он был влюблен в это растение, он знал о нем практически все. Если находился благодарный слушатель, что было редкостью, Канэль начинал рассказывать где и как добывают это чудное создание матушки Природы. С полубезумной улыбкой на лице он вещал о цейлонской, китайской, индийской и других сортах этой одуряющей коры. Все повара и официанты крутили пальцем у виска и уходили прочь, оставляя поваренка наедине с его фантазиями.

И вот теперь, кружа по кухне и приготовляя очередной десерт для зала, Канэль думал, куда ему можно добавить его любимую пряность.

– Аккуратно! Дорогу мне! Дорогу!

Мимо пробежал гарсон и поваренок чуть не ударился головой о железный поднос с грязными тарелками.

– Канэль! Ну что там у тебя? – Официант Андрэ нетерпеливо окрикнул поваренка. – Гости уже ждут шодо и блинчики.

– Сейчас все будет. Один момент! – Мальчик ловко добавил в десерт белого вина и снял его с водяной бани. Украсил шапкой из взбитых сливок и отдал гарсону:

– Прошу, месье! – А потом приступил к блинчикам. Но все это у него выходило само собой, на автомате. В голове вертелось лишь одно: куда можно насыпать корицы. Главное, конечно, не испортить вкус. Но он профессионал своего дела. Все получится. Все будет хорошо. Заканчивая пирог тарт татен, он вытащил его из духовки, ловко перевернул и тайком посыпал ароматную нежнейшую корочку осьмушкой своей фирменной пряности.

– Забирайте, месье!

– Шустро ты! Молодец!

Гарсон понес десерт в зал, а Канэль отряхнул руки и решил заглянуть в посудомойню. Догадываясь, что Сесиль сейчас не до него, он просто хотел ободрить девочку, сказать ей пару теплых слов. Иногда это очень необходимо, когда ты уже целый день стоишь у огромной раковины, в мыльных пузырях и резиновых перчатках.

– Привет! Все хорошо?!

– Да, спасибо, Бертран. – Она одна звала его по имени, а не по прозвищу. – Извини, много работы. Потом поболтаем, хорошо?

– Да, конечно. Ты не скучай здесь. – Мальчик махнул ей рукой и вернулся обратно на кухню.

Принесли еще пару заказов. Он приступил к шоколадному майонезу, когда к нему подскочил гарсон и выпалил:

– Ты что добавил в пирог?! Там у клиента судороги, чтоб меня черти взяли! Я сообщу су-шефу! – Он убежал, а Канэль подумал, что теперь то он по-настоящему влип со своей ненаглядной пряностью.