Читать книгу Доступные возможности. Оригинальная версия - Вячеслав Ганич - Страница 1

Межзвездное судно, прибывшее с Земли, совершило посадку на космодроме, расположенном среди пустыни. Сверху пустыня казалась огромным ярко-желтым пятном, выжженным в безбрежной зелени векового леса.

Среди двадцати усталых пассажиров он двинулся по узкому проходу между противоперегрузочными креслами к выходу. В горячем прозрачном воздухе за шлюзовой камерой разливались едкие запахи отработанного топлива. Он сошел по трапу на выщербленные плиты. Через толстые подошвы ботинок ощущалось, насколько они раскалены звездой, сияющей над головой. Согласно предварительному соглашению с Бюро колонизации она будет светить ему целых три года.

«До возвращения на Землю, – подумал он. – Надеюсь, Фледар не ошибся, и на Лингу есть способы сделать вклад в будущее! Уголок доступных возможностей… Так что самое главное сейчас – работа. На Лингу нужно показать себя с лучшей стороны, чтобы на Земле искусственный разум службы занятости имел повод продвинуть меня по служебной лестнице».

– Ну и жара, – проворчала черноволосая девушка, ни к кому не обращаясь. – А небо зеленее, чем на Земле… – Она огляделась в поисках собеседника. – Ну и тоска.

Он хотел сказать ей, что и тяготение слабее, и звезда на блеклом небе представляется крупнее Солнца, но лишь крепче стиснул зубы. Не стоило привлекать бессмысленным разговором внимание замкнутых людей, подавленных переменами в привычной жизни; стоило поддержать унылое молчание, чтобы не выделяться из толпы.

– Чему вы улыбаетесь? – полюбопытствовала черноволосая девушка. Прищуренные светло-голубые глаза, подобные осколкам льда, изучали его. – Вы не кажетесь подавленным.

– Будущему, – отозвался он. – Я улыбаюсь будущему, которое уже наступает. Я собираюсь сделать в него вклад.

– Мне бы вашу жизнерадостность. – Девушка протянула руку. – Настра Васкер, бухгалтер.

– Кивет Брилтон, лингвист. – Он сжал подрагивающие пальцы. – Неужели вам холодно?

– Нет, просто мы так далеко от дома… – Настра помолчала. – Вы хорошо перенесли перелет. Сверхсветовые прыжки – самое страшное, что я когда-либо испытывала. У меня даже перехватывало дыхание от страха. Казалось, тело сжимается… А перепады давления! Казалось, глаза выскочат!

– К счастью, все обошлось. Скоро в Порт Алеф…

– Если вы лингвист, значит, будете изучать язык туземцев? – перебила Настра. – Вас не пугает близкое знакомство с внеземной разумной жизнью?

– Нисколько, – покачал головой Кивет. – Меня бы предупредили, если бы туземцы отличались кровожадностью. Исполнение служебных обязанностей в условиях повышенной опасности не включено в мою страховку. Но мне мало известно о туземцах, если честно. Почти ничего не известно.

– Вы – странный.

– Разве?

Словно замерзнув, Настра обхватила себя руками. Ее глаза смеялись.

– Я бы хотела услышать о туземцах. Вряд ли я встречусь с ними. А внеземная разумная жизнь – это так увлекательно! Найдете для меня немного времени?

Кивет оценил ее внешность. Тесные брюки обтягивали широкие бедра, вязаная кофта без ворота подчеркивала грудь, ямочка ломала округлость подбородка.

– В чем я точно уверен, туземцы живут обособленно и не жалуют посторонних. Именно поэтому, но не только, как мне говорили, я буду заниматься в основном собранными данными. Хотя полевые исследования тоже не исключаются.

– Если не исключаются, значит, вам повезло. – Настра сверкнула белыми зубами. – Деревня туземцев включена в Порт Алеф. Не придется далеко ездить.

«Впервые об этом слышу, – подумал Кивет. – Для бухгалтера Настра хорошо осведомлена о туземцах. Но я знаю о ней только то, что она сочла нужным сообщить. Милый бухгалтер может легко оказаться агентом Миграционного департамента. Хотя чего мне опасаться?»

Подкативший к межзвездному судну автобус отвлек Настру от нежелательной для Кивета беседы. Из распахнувшейся двери высунулся усатый мужчина.

– Вот и начальство, – пророкотал низкий голос. – Похлопаем.

Кивет не сумел определить обладателя голоса. Люди представляли собой беспокойную толпу, в их глазах читалась неприязнь. Они сравнивали Землю с Лингу, и первые впечатления им не нравились.

– Добро пожаловать! – Усатый мужчина оглядел прибывших. – Лингу радует нас отличной погодой. Я – Гешис Рейниц, миграционный инспектор. Со мной вы отправляетесь в Порт Алеф!

– Какая радость, – пророкотал низкий голос. – Не пропадем.

Толпа колыхнулась к автобусу. Отдав инспектору сопроводительное письмо и удостоверение личности, Кивет сел у окна. Появилась Настра. Отыскав его взглядом, она вопросительно выгнула бровь. Чтобы не вызывать подозрений у возможного агента Миграционного департамента, он не посмел возразить против ее общества.

– Ну и духота. – Расстегнув верхние пуговицы кофты, Настра опустилась рядом. – Говорят, на Лингу очень скучно. В Порте Алеф нет условий, чтобы качественно проводить выходные. Вообще нет развлечений.

«Слишком вкусная наживка, чтобы не заглотнуть, – подумал Кивет. – Ведь у меня нет причин считать милого бухгалтера агентом Миграционного департамента. И в Порте Алеф нет никаких развлечений. Так говорят… – Он почесал лоб. – Настра намерена задавать вопросы. Зачем? Я не преступник и не собираюсь им становиться. Может, из-за Фледара? Но Фледар не упоминал ни о чем противозаконном, хотя любой внешний мир по определению – уголок доступных возможностей для тех, кто знает, как безнаказанно нарушать правила… Но это не уровень Миграционного департамента».

– Как вы намерены проводить досуг? – полюбопытствовала Настра. – В Порте Алеф… – Она склонила голову. – Это не беспокоит вас? Вы привыкли сидеть дома?

Кивет пожал плечами.

– Вместе мы найдем способ развлечься.

– Кивет, вы всегда так откровенны?

– Нет, Настра, я пытаюсь вас приободрить.

– Я сочла это за грязный намек.

Из сопл в потолке полилась прохлада. Двери закрылись, и автобус набрал скорость.

– Прошу внимания. – Инспектор Рейниц стал в проходе между креслами. – Несколько слов о правилах пребывания на Лингу. – Он обвел людей суровым взглядом. – Существует несколько правил, которые необходимо соблюдать неукоснительно. Во-первых, запрещается покидать Порт Алеф без разрешения. Без него вас и не выпустят. Во-вторых, запрещаются любые половые связи с туземцами.

Раздались смешки.

– Они проживают в Порте Алеф? – пророкотал низкий голос. – За несоблюдение запрета наступит уголовная ответственность?

Инспектор Рейниц нахмурился.

– В-третьих, запрещается употреблять любую пищу местного происхождения, даже воду. Не нарушайте правил и вернетесь на Землю полноценными членами общества. У кого какие вопросы?

За окном мелькали межзвездные суда, пронесся терминал космодрома. Прямое двухполосное шоссе протянулось вдаль.

– На каких правах туземцы находятся в Порте Алеф? – осведомился Кивет. – Они тоже не покидают его без разрешения?

Нахмурившись сильнее, инспектор Рейниц выдернул из пачки его сопроводительное письмо.

– Он такой неприветливый, – прошептала Настра.

– Подозревает всех в желании сбежать из Порта Алеф, – отозвался Кивет. – Такое уже случалось.

– Безумие!

– Кивет Брилтон, правильно? – Инспектор Рейниц расслабился. – Туземцы имеют в Порте Алеф все права, какими обладаем мы. Их свобода и безопасность неприкосновенны. О прочем доктор Танард сообщит вам дополнительно.

– Почему они делают из этого тайну? – не поняла Настра. – Ведь туземцы наверняка покидают Порт Алеф без разрешения.

– Заботятся о нашей безопасности, – отозвался Кивет. – Не хотят оплачивать страховку, если мы пострадаем.

– Значит, вам придется умалчивать о тех наблюдениях, которые Миграционный департамент сочтет нежелательными для распространения?

– Конечно, – подтвердил Кивет. – Но вряд ли моя работа настолько важна, что меня подпустят к данным для особого пользования.

– И для общего сведения, – сказал инспектор Рейниц. – Излучение Дагейтре, звезды, вокруг которой обращается Лингу, в полуденные часы особенно жесткое. Наносите на кожу защитные средства и постарайтесь держаться в тени.

Зелень леса приближалась. Порт Алеф, обнесенный пограничной щитовой стеной с камерами наблюдения и витками подвижной колючей проволоки, располагался у края пустыни. Минув ворота, автобус покатил по прямым широким улицам. Сквозь густую листву деревьев и кустарников проглядывали одинаковые щитовые дома.

– Сколько растительности! – восхитилась Настра. – Не то что на Земле. Я люблю природу.

– Природа – это естественно. – Кивет прикусил губу. – Я не привык к природе.

Автобус остановился на безликой главной площади, окружающей единственное в Порте Алеф современное высотное строение – здание Колониальной администрации.

– Следуйте за мной, – попросил инспектор Рейниц. – Не отставайте.

Люди направились по жаре к зданию Колониальной администрации мимо отключенных фонтанов. Пропустив Настру во вращающуюся дверь, Кивет еще раз оглядел площадь. Фледар, никогда не отличавшийся точностью, опаздывал.

Почесав затылок, Кивет проследовал через вращающуюся дверь. Его окружила приятная прохлада. Он очутился в большом холле, уставленном диванами. Клерк за стойкой распределял людей по кабинетам.

– Кивет, вы волнуетесь? – спросила Настра.

– Я оставил волнения на Земле. – Кивет высматривал Фледара через прозрачную стену. – Какой смысл волноваться?

Настра подошла к стойке.

«Будет смысл волноваться, если Фледар ошибся в оценке Лингу, – подумал Кивет. – Если моя работа не поспособствует моему продвижению по служебной лестнице, я потеряю три года. Вернуться на Землю до окончания срока действия трудового договора и не заплатить за это безумную цену не поможет никакой Фледар».

Фледара охватило тревожное предчувствие – оно указывало на опасность. Опасность в Порте Алеф могла представлять только Миграционная инспекция.

Выйдя из дому, Фледар пересек тенистый двор. По словно вымершей улице к нему неслись огни горящих фар. Он подался назад. Едва густая листва деревьев и кустарников скрыла его от посторонних глаз, заскрипела резина покрышек полицейского электромобиля…

И вот уже четверть часа Фледар сидел на раскладном стуле, окруженный стеной листвы. Он боялся пошевелиться, чтобы не выдать себя. Миграционный инспектор Корнод и двое констеблей стояли у крыльца его дома, лениво перебрасываясь словами. Проводилась выборочная проверка на бустирон-3. Проверка подразумевала добровольное сотрудничество, но любой отказавшийся сотрудничать попадал в список вероятных преступников, за ним устанавливалась слежка…

Спустя полчаса инспектор Корнод и констебли уехали. Встав, Фледар размял затекшие ноги. Влажные пальцы сжимали вейпор, жидкость для парения в картридже содержала бустирон-3. Он затянулся. Нужно было ехать на главную площадь за Киветом. По его подсчетам межзвездное судно с Земли уже давно совершило посадку.

Фледар направился к гаражу. Перед ним поднялись ворота, в полумраке гаража выделялись очертания взятого напрокат электромобиля. Он помчался по улицам Порта Алеф, почти не выпуская дриптипа вейпора изо рта, без опасения, что тесное знакомство с ним, Фледаром Снифилтом, отрицательно скажется на благополучии Кивета.

Кивет покинул здание Колониальной администрации. В кармане рубашки лежали магнитный ключ и свидетельство на право вре́менного владения домом. Он получил их, подписав трехгодичный трудовой договор о найме с руководителем лингвистического отдела доктором Руви Танард, приятной женщиной, представляющей Бюро колонизации. Складывалось впечатление, что пребывание на необжитой Лингу нисколько не тяготит ее.

Руви расхаживала по кабинету, певучий голос отражался от голых стен. Кивет пытался сосредоточиться на служебных обязанностях, но усталость не позволяла воспринять поток забывающихся слов. Каждое движение Руви говорило: лингвистический отдел занят безнадежным делом. Она снабдила его необходимым служебным оборудованием и пропуском в деревню туземцев – Сагуру.

У автобуса собиралась толпа новоявленных наймитов. Бюро колонизации обеспечило работой всех, ни с кем не расторгнув предварительного соглашения. Инспектор Рейниц отмечал путь следования для водителя, чтобы развезти людей по домам. Настра смотрела в небо, словно пытаясь достичь зрением Земли. Заметив подошедшего Кивета, она прищурилась.

– Какие успехи? – полюбопытствовал Кивет.

– Завтра начинаю, – сообщила Настра.

– Я хоть сейчас.

– Вы получили указания о неразглашении данных для особого пользования? Наша безопасность охраняется надежно?

Кивет пожал плечами.

– Наверное, это есть в трудовом договоре, – предположила Настра. – Почитайте внимательно, чтобы потом не возникло неприятностей.

– Брилтон!

Кивет обернулся. К ним приближался Фледар. Два года на Лингу не изменили его. Он по-прежнему сверкал бритой головой, ни одна морщинка не тронула загорелого лица. Они обнялись.

Кивет представил Настру. Настра кивнула. Фледар пожал ее узкую ладонь.

– Кивет, позвоните мне, если будет скучно. – Настра улыбнулась. – Мой номер теленекта есть в справочнике.

– Позвоню, – пообещал Кивет. – Вы тоже не пропадайте. В справочнике восемьдесят два Кивета Брилтона, но только у меня номер теленекта начинается с марсианского кода.

Фледар помог Кивету перенести сумки из автобуса в багажник электромобиля. Между ними Кивет разместил потертый коричневый чемоданчик со служебным оборудованием. Отметившись у инспектора Рейница, он позволил Фледару увезти себя.

– Почему грустишь? – Фледар почти не следил за дорогой. – Разочарован?

– Настра может быть агентом Миграционного департамента.

– Не впутывай ее в наши дела. – Фледар вынул из кармана вейпор. – Бустирон-3, в обиходе «жало». – Он отдал вейпор Кивету. – Присоединяйся к посвященным. Тебе понравится.

Затянувшись, Кивет выдохнул густое облако терпкого пара. Ледяное послевкусие обволокло рот.

– Почему «жало»?

– Потому что бустирон-3 пробивает толстую шкуру восприятия. – Фледар притормозил на перекрестке, пропуская рейсовый автобус. – У восприятия очень толстая шкура. Не замечал? Она защищает от новых веяний. Мы – слишком косные, чтобы перестраиваться. Нам лучше ничего не воспринимать.

– Ну пробил бустирон-3 толстую шкуру восприятия. – Кивет затянулся. – И что? В радуге прибавится цветов?

– Ты соприкоснешься с бустиру. Но для включения в бустиру придется еще залиться соком бустирида.

Затянувшись, Кивет нахмурился.

– Так, кажется я начинаю понимать. Сок бустирида относится к пище местного происхождения?

– Точно, поэтому запрещен. Но это просто сок. Он совершенно безвреден.

– А бустирон-3?

– Бустирон-3 входит в список запрещенных веществ на Лингу, – сообщил Фледар. – Кивет, он расширяет восприятие! Иначе как ты соприкоснешься с бустиру?

– Опять бустиру. Что такое бустиру?

– Паутина, марсианин! – Раздражаясь, Фледар всегда называл его марсианином. – Паутине без «жала» не добраться к восприятию.

– Паутина, – выдавил Кивет, и в сознании словно прозвучал тревожный звонок. Нахлынула несвойственная ему подозрительность. Перед внутренним взором с неба падали белые сплетения липких нитей, на них спускались кислотно-желтые пауки, питающиеся сознанием жертв. – Паутина. – Он передал вейпор Фледару. – Бустирон-3 получается из бустирида?

– Из плодов бустирида. Когда «жало» и сок бустирида взаимодействуют, восприятие расширяется настолько, что… Нет слов! Это надо видеть!

Кивет похолодел.

– Бустиру связано с тем, что ты назвал уголком доступных возможностей? Что такое твои доступные возможности?

Фледар молчал.

– Ты смеешься надо мной? – Кивет задрожал. – Твои доступные возможности… – У него пересохло в горле. – Это не продвижение по служебной лестнице! Это бустиру! Ради бустиру я отправился на Лингу? Это так?

– Не совсем, но близко к истине.

– Ты ввел меня в заблуждение! – Киветом овладело отчаяние. Он сжал кулаки. – Почему ты не предупредил меня, что…

– Миграционный департамент! – Фледар скрипнул зубами. – У нас напряженная обстановка. Нельзя болтать лишнего.

– Рассказывай о паутине! – потребовал Кивет. – Зачем она вообще нужна!?

Фледар посмотрел на вейпор.

– Паутина на языке туземцев – бустиру. Это вроде мысленно-чувственного потока данных, который служит для улавливания и передачи подобия образных посланий. Похоже на паутину – здесь дернул, там дрогнуло. Если честно, она для меня как машина. Использую, и хорошо. Ее внутреннее устройство мне безразлично. Других забот нет, что ли?

Кивет пытался справиться с животным страхом. В воображении белые сплетения нитей опутывали человека, похожего на гниющий труп. Кислотно-желтые пауки высасывали из безглазого черепа душу, напоминающую густое облако пара, насыщенного бустироном-3.

– Ты говорил, что люди сбегают из Порта Алеф. – Кивет опустил веки. – Это бустирасты?

– Посвященные, – поправил Фледар. – Мы называем себя посвященными. Сам ты бустираст!

– И они сбегают из Порта Алеф?

– Не сбегают, а обретают свободу, – проворчал Фледар. – Иногда обретших свободу посвященных находят и отправляют в карантин на Луну. Но они сдаются сами. Сами приходят к Порту Алеф. Потому что заражены. Выглядят как куски протухшего мяса.

– Паутина вызывает эту болезнь?

Фледар передернул плечами.

– В Порте Алеф ничего такого не случалось. Он очищен от опасностей Лингу, поэтому бустиру не имеет никакого отношения к заражению.

– Фледар, давай уточним. Насколько потребление бустирона-3 незаконно?

– От начала и до конца. Карантин на Луне за употребление обеспечен. Но в Порте Алеф еще никого не поймали…

– Лингу – не уголок доступных возможностей, а кладбище обманутых ожиданий! – прошипел Кивет. – Как тебе вообще пришло на ум, что мне нужна бустиру? Ты явно повредил себе мозг!

– Доктор Занга Лонзаг лучше меня подберет нужные слова. Она – химик, работает в лаборатории при госпитале. Если бы не ты, я бы давно обрел свободу.

– Какая жертва. – Кивет потеребил ворот рубашки. – По твоей милости мне предстоит выяснять закономерности изменения языка туземцев, если эти закономерности вообще есть, в чем я сомневаюсь. Ты понимаешь в языках? – Он растер виски. – Завтра отправлюсь в Сагуру, погляжу, какие собой туземцы, послушаю их речь. Может, еще не все потеряно…

– Возьми машину напрокат, – посоветовал Фледар. – Так проще добираться в деревню.

– Что ты знаешь о Сагуру?

– Когда строили Порт Алеф, ее включили в состав города для изучения туземцев. Попасть в нее можно только по пропуску. Зато туземцев никто не ограничивает. Они обманчиво незрелы, но туземки вполне трогательны. Именно поэтому, Кивет, Миграционная инспекция, которая выполняет прямые приказы Миграционного департамента, обложила нас запретами.

– Туземцы похожи на людей?

– Не торопи событий.

Электромобиль затормозил. Кивет сверил адрес со свидетельством на право владения домом.

– Куда ты привез меня? Я не здесь живу.

– А ты хотел отдохнуть после утомительного перелета? – Фледар скривил губы. – Не раскисай, марсианин, просто поговоришь с Зангой.

Занга ощущала соприкосновение с бустиру каждой клеточкой напряженного тела. Она следовала беззвучному зову, проваливаясь по щиколотку в рыхлый песок. Из тумана, прорезанного зыбкими стрелами света, проступали узловатые черные деревья. Прошлый раз она не зашла так далеко, предпочтя вопреки зову привыкнуть к несуществующей действительности.

Слева и справа возникли мшистые холмы. Занга двинулась между ними. Открылся опутанный вьющимися растениями темный проем, ведущий под землю. Она сосредоточилась на зове. Он не требовал повиновения, но его равнодушное притяжение, не выражая принуждения, распаляло любопытство.

В темноте проема сгущался туман. Занга шагнула под низкий свод, готовая податься назад. Нога не нашла опоры. Мир вспыхнул. Ее охватила невесомость. Она обнаружила себя под потолком замкнутой пещеры. Неровные мерцающие стены искажали пространство. Внизу растянулась гладкая поверхность тягучей прозрачной жидкости, делящая пещеру пополам. На глубине покоился человек.

Занга отвела руки, ее понесло к жидкости. Человек распахнул пронзительные, как у туземцев, глаза. Изо рта вырвались пузырьки. Он являлся ее двойником, но не выглядел плоским зеркальным отражением.

Сохраняя неподвижность, двойник всплыл. Пронзительные глаза бесстрастно наблюдали, на коже застыли редкие капли. Занга не отличалась от него. Они были словно одним целым, принадлежащим разным средам, отождествляя собой качественное различие людей и туземцев.

«Слейся со мной, Занга, – мысленной произнес двойник. – Слейся со мной».

– Кто ты? – Занга не услышала себя. – Говори!

Далекий стук нарушил тишину, зов оборвался. Двойник сомкнул веки, его поглотила жидкость. Стук нарастал, стены пещеры искривились. Тяготение Лингу возвратилось. Дернувшись, Занга застонала, мышцы наполняла тупая боль. Она лежала в ванне с надувной подушкой под головой. Пушистая пена не успела опасть. Через бустиру передавался образ Фледара.

«Фледар, я занята, – мысленно произнесла Занга. – Ты забыл? И мне нужно будет встретиться с племянницей».

«Мы быстро, – отозвался Фледар. – Со мной Кивет».

Кивет развернулся, чтобы возвратиться в электромобиль.

– Ее нет. Обойдемся без доктора Лонзаг. Отвези меня…

Внутри дома раздались шаги.

– Не сейчас, – покачал головой Фледар. – Без доктора Лонзаг мы не обойдемся.

– Доктор Лонзаг не оправдает тебя. Я прилетел не ради бустиру. Мне нужно продвижение по служебной лестнице, а Лингу – точно не уголок доступных возможностей.

– Ты стал мелочным.

Пискнул электронный замок, дверь отворилась. На пороге появилась мокрая женщина, завернувшаяся в белое полотенце. Кивет отметил расширенные зрачки. Женщину качнуло, и она ухватилась за косяк.

– Занга? – Фледар подхватил ее. – Что с тобой?

Занга отстранилась.

– Кто бы определил…

– Брилтон, входи, – подбодрил Фледар. – При любом необычном недомогании обращайся к доктору Лонзаг, ведь ты уже немного посвященный.

Кивет ощутил хватку цепких пальцев Занги. Обвив локоть, они тянули с крыльца. Фледар мягко подтолкнул его между лопатками. За прихожей открылась гостиная.

– Располагайтесь, – предложила Занга.

Кивет сел на диван.

– Хотите кофе? – Занавеска скрыла Фледара. – Сколько дней этой гадости? Ну и вонь. Я вылью…

– Выливай. – Опустившись в кресло, Занга сосредоточила взгляд на Кивете. – Любое необычное недомогание от переизбытка любознательности. По крайней мере, на Лингу.

Кивет видел перед собой не доктора Лонзаг, а больную женщину.

– Ваше состояние того же рода?

– Не обращайте внимания, – махнула рукой Занга. – Исследование тайной жизни туземцев, как и всякое исследование, имеет отрицательные стороны. Сегодняшний случай не показатель.

– Вас никто не заставляет жертвовать собой.

– Довольно поверхностное суждение. Когда мы жертвуем собой ради общества или чужой выгоды – это в порядке вещей. Но едва мы пытаемся сделать то же самое для себя, возникает множество доброжелателей. И все внушают нам чувство вины.

– Что движет вами? – спросил Кивет. – Ради чего вы нарушаете закон? Есть обученные люди, которые занимаются туземцами. А вы просто подвергаете свою жизнь опасности. Какие у вас доводы?

Встав, Занга отбросила полотенце.

– Мое тело принадлежит мне. Так было и так будет. Свобода воли мой главный довод. На Лингу скрыто нечто… нечто настолько великое, что наши убогие понятия, основанные на отрицании всего, что угнетает слабосильный мозг, не способны вместить. И движет мной стремление стать частью этой тайны.

Кивет посмотрел на влажное тело. Занга явно следила за собой, не позволяя мышцам обрасти жиром. Он обратил взгляд к ее изможденному лицу, пытаясь разглядеть признаки умственного расстройства.

– Вы допускаете существование во Вселенной более развитых разумных существ, чем мы? – осведомилась Занга. – Более красивых, более даровитых, более… человечных? Какую оценку вы дадите мне, как личности, судя по моему телу?

– Загвоздка в том, что вместо свободы вы получаете зависимость.

– Я слушаю.

– Обретение свободы, так вы называете побег из Порта Алеф, связано с бустиру. – Кивет собрался с мыслями. – Разве паутина не доказательство, что мое суждение правильно? Бустиру делает вас рабами туземцев. Туземцы – конечные получатели того, что улавливает паутина. Они управляют вами через нее. Вам необходима помощь, чтобы выбраться из паутины. – Он вздохнул. – Ведь есть способ вылечиться и при этом не угодить в карантин на Луне?

Рассмеявшись, Занга обернулась полотенцем.

– Полагали, я разозлюсь? Полагали, я буду брызгать слюной, чтобы доказать собственную точку зрения? Вы ничего не знаете, Кивет. Вы новичок в нашем мире и рассуждаете как недалекий обыватель. Вам придется выбирать между Лингу и Землей. И шаги, которые вы делаете, уводят вас от тайны.

Звякнул колокольчик регидрат-конвертера. Фледар появился из кухни, раздвинув спиной занавеску. Он поставил поднос с тремя одноразовыми стаканами на стол. От коричневой жижи, покрытой не преобразованными до конца хлопьями концентрата, веяло горечью.

– О чем спор?

– Ты ввел Кивета в заблуждение, – сказала Занга. – Что ты навыдумывал?

– Я всего лишь техник, – недовольно произнес Фледар. – Я ничего не навыдумывал. Его смутило упоминание паутины.

Кивнув, Кивет отпил кофейного напитка.

– Сознание туземцев отличается от нашего, – сказала Занга. – Оно делится на личное и общественное. Общественное сознание составляет мысленно-чувственный поток данных, который объединяет разумных существ Лингу. Суть паутины заключается в том, что каждый включенный в бустиру улавливает колебания, исходящие от другого, даже если они не предназначены ему.

– Какие необратимые изменения вызывает бустиру? – пробормотал Кивет. – Разрушается мозг?

– Свидетельств вредного влияния бустиру среди посвященных не выявлено, – ответила Занга. – Можете спокойно употреблять бустирон-3. «Жало» не разрушает клеток головного мозга.