Отрывок из книги
В предновогодние дни, да и потом, до рождества, дни кажутся какими-то необыкновенными – в душе я-то маленький, то большой, взрослый. Мысли обращаются непременно к елочке, к огням и свечкам на ней, к деду морозу. Загорится ли гирлянда, сделанная в прошлом веке на оборонном заводе в нагрузку к гаубицам и танкам? Ведь ей сорок лет. Сомнения разрушаются – всегда загорается, но убывают числом светящиеся лампочки, осталось пятнадцать из двадцати, как и убывающему остатку моих лет. Некоторые мигают, гаснут, но оживают, чуть живы, словно старцы хромают. Елочка наряжена, горят огоньки гирлянды и несколько свечек. Зажигаю гирлянду и каждое утро, войдя в гостиную, а вечером и свечи, как до Нового года, так и после – до Рождества. Признаться, трепещет душа детским ожиданием чего-то, хочет светлого праздника, и потому каждое утро я включаю гирлянду, и горит она во все утро в темной гостиной под иконой. И на душе хорошо. Приближается Рождество, а с ним приходят мысли – что-то должно произойти, может быть даже необычайное, волшебное. Подумал, если загадать, то и сбудется, или что приснится, и тоже сбудется.
Весь вечер на елке горят огоньки лампочек, зажег и несколько свечек. Чуть колеблются кисточки пламени, замерла елочка, охраняемая дедом морозом. Он прислонился к комлю, румяными щеками он видится молодецки здоровым, хотя и седеет бородой, в красной шубе под поясом. Близится полночь. Выключил телевизор и гирлянду, задул свечи и воздал молитву перед иконой Праздники из тринадцати сюжетов, один из которых Рождество христово. Икону я нашел на чердаке, в доме бабушки Натальи Михайловны, в милой деревеньке Черновка под Угличем. Бабушка подарила ее с добрым напутствием: –Пусть хранит тебя господь, внучек. – Потушил свечу и подумал о праведнике в рассказе Бунина, умершим в ночной молитве перед иконой на коленях, да таким закостеневшим и найденным игуменом утром. Представил себя в конце отведенного срока таким же, и спросил себя: – Праведно ли этот год провел? Пожалуй, правда, с потрясениями, и спокойно отошел ко сну.
.....
Как не помню появления Влада в моей жизни, таким же и незаметным было его исчезновение из Риги. О том, что его нет в городе, я узнал из открытки, присланной из Батуми. В ней он писал о своем бракосочетании и приглашал на свадьбу. Начало моей скромной инженерной жизни требовало оценить затраты на желанное присутствие на свадьбе Влада в Батуми. А оно поглотило бы мою инженерную месячную зарплату чуть не всю. Зная понаслышке о широких жестах грузин, подумал, что настоящим приглашением на свадьбу было бы и приложение оплаты дороги, и потому послал Владу только поздравительное письмо. Осталось желание хотя бы побывать в Батуми.
Миллионы народов страны и Ида мечтали о теплом Черном море. В один из вечеров Ида затронула, походя, тему о Черном море, а я вспомнил и рассказал, что в Батуми живет мой друг Влад. И тут Ида со свойственным ее темпераменту напором грудью атаковала меня с требованием узнать в турбюро о путевке в Батуми и созвониться с Владом, чтобы хоть кто-нибудь был там из знакомых. Путевка на двоих нашлась и на две недели с перелетом стоила 323 руб., заняв теперь уже только часть моей зарплаты. Созвонился с Владом, и он обещал встретить нас в аэропорте. Начались большие хлопоты Иды о платьях, купальниках, туфлях – ведь девушка впервые вылетала к Черному морю, и хотела предстать пред ним во всей красе. Наконец, все хлопоты приготовления закончились и после долгого полета мы вышли из ИЛ–18 в Батуми.
.....
