Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Глава первая. Почему пишут романы
Глава вторая. Гадом буду
Глава третья. Про котлеты, бром и не только
Глава четвертая. И ты, брат?
Глава пятая. Алина, или Горе побеждённым
Глава шестая. Гудбай, Америка!
Глава седьмая. Не трожь пиписку!
Глава восьмая. Параноики рисуют нолики
Глава девятая. Нелли
Глава десятая. Юриспруденция, однако
Глава одиннадцатая. Карта «Суд», перевёрнутая
Глава двенадцатая. В королевстве, где всё тихо и ладно…
Глава тринадцатая. Увы, утешится вдова, и друга лучший друг забудет
Глава последняя, самая короткая
Послесловие
Когда Глеб начал разливать вторую бутылку водки, я понял, что спать мы не будем. Никогда не соглашусь с ним. И кого я за это ненавижу больше: себя или его – большой вопрос. Но видимо, всё-таки его, если пытаюсь доказать ему, что он не прав.
– У тебя какой крест висит на шее? Православный? – спрашиваю.
.....
Пока мы с братом носились по лесу, бабка успевала растопить баньку, после чего мы кайфовали в горячей парной в ожидании ужина. А ужин готовился в русской печи, сложенной, по рассказам бабки, её мужем ― нашим дедом. Дед умер до того, как мы с Виталькой появились на свет, а его красавица-печь служила нам верой и правдой. Дед отделал её цветными керамическими плитками в причудливых рисунках. Мы с братом часто играли в нашу игру. Один накрывал рукой какую-нибудь плитку, а второй должен был угадать, какую именно: с петушком? с собачкой? с коровой? с домом? Я регулярно накрывал плитку с изображением домика, и Виталька всегда угадывал, а потом подшучивал надо мною: «Эх ты, малой! Хоть бы раз другую, что ли, загадал». Но и в следующий, и в последующие разы я упрямо накрывал именно эту. Бабка называла плитки изразцами. Я это слово ещё не выговаривал, поэтому именовал их «заразами» ― Виталька и бабка смеялись, и я заливался смехом вместе с ними.
В доме витал какой-то непонятный запах, который я почему-то обожал. Я любил погружаться в это невидимое ароматическое облако, оно меня успокаивало. Вдыхая запах, я давал волю воображению и, к примеру, сказка про Емелю и щуку, которую читала мне мать, становилась самой настоящей реальностью. Мне казалось, что вот-вот с русской печи с «заразами» спрыгнет сам Емеля, потянется и скажет: «А ну-ка, вёдра, ступайте за водой сами». Я много раз пытался разгадать этот запах, но так и не смог. Он представлял собой смесь ароматов только что выпеченного хлеба, деревянных полов, парного молока и чего-то ещё. Ощущался и какой-то другой, неизвестный мне запах. Возможно, так пах веник из гусиных перьев, которым бабка выметала из печи золу, или сама зола? А может быть, это был запах кошачьих остро пахнущих струй?
.....