Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Сейчас я депутат городского Совета. Далеко не последний человек в Мурманске. Глядя на меня со стороны, даже невозможно поверить, что с самого рождения моя жизнь была сплошным кошмаром. Я родился в семье алкоголиков и, по всей вероятности, грехи моих родителей, вместе с их дурными генами, должны были перейти ко мне по наследству. Теперь, когда меня по-настоящему начали уважать не только мои друзья, но и закоренелые враги, я часто думаю о том, что привело меня к вершине славы, о которой даже не мог и мечтать, когда был ещё тихим, забитым ребёнком. Мой отец часто распускал руки. Он бил мою мать и нередко я ощущал его побои на собственном теле. Я часто прогуливал школьные занятия. Постоянно считая меня неисправимым второгодником, никто даже не догадывался, что все мои прогулы были из-за пьяных выходок моего разбушевавшегося папаши.
Но больше всего меня унизили в школе. Мои учителя, которые относились ко мне довольно-таки сносно, сами того не желая, преподали урок, который я не забуду до самой своей смерти. И всё-таки, я им благодарен. Да! Я благодарен за то, что они научили меня жизни!
.....
Я держал перевязанные шнурками ботинки и аккуратно уложенную школьную форму. Вместо гордости, я испытывал жуткое чувство стыда и унижения. Моя мать, больная чахоточная женщина, со слезами на глазах говорила благодарственную речь, которую мои учителя слушали с непритворным восторгом, будто, подарив мне эти вещи, они совершили, что-то светлое и беспредельно великое. Может, я и был бы им благодарен, если бы не знал, что всё это несколько лет валялось позабытым у завхоза в каком-то шкафу, а теперь, чтобы не выкидывать за ненадобностью, решили отдать мне, как самому малоимущему из трудной семьи. Я ещё не одевал эти ботинки, но уже видел, что они на размер меньше моей ноги и прежде чем я смогу их разносить, вынужден буду до кровавых мозолей стереть свои ноги. Костюм тоже был маловат и, одев его, я буду выглядеть как клоун из цирка-шапито. Я уже был в том возрасте, когда отлично понимал, что мне дают обыкновенное, никому не нужное барахло. Я старался не поднимать взгляда на своих одноклассников, которые, в отличие от взрослых, понимая моё тягостное мучительное состояние, тоже пытались не смотреть в мою сторону.
Больше всего мне было стыдно перед Галей Кочаловой. Я действительно любил её и хотя ни разу не писал ей записок, и тем более не получал от неё, я всё-таки считал её своей девочкой. Она была, пожалуй, единственным человеком, внимательно следившим за каждым моим движением. Мне казалось, что она, как никто, понимала всю тяжесть моей душевной боли. В тот момент я презирал свою униженную мать и презирал учителей.
.....