Читать книгу Корректировщик - Ян Бадевский - Страница 1

Воздух пропитался опасностью.

Я принюхался к эфирным возмущениям и понял, что за мной пришли. Со всех сторон к хутору стягиваются силы.

Волхвы.

Мои братья по оружию.

Десять лет назад мы встали плечом к плечу, чтобы защитить этот мир от тварей, лезущих из иных измерений. Объединившись, мы создали Орден Неясыти. И запечатали все порталы, несущие потенциальную угрозу. До этого были десятилетия кровопролитных сражений, в которых монстры неизменно побеждали. Потому что их больше, и они не останавливаются.

Когда в услугах Ордена перестали нуждаться, мы разбрелись кто куда. Я стал работать на правительство, потом удалился от дел и поселился в сибирских дебрях, подальше от людей. Думал, забудут.

Не забыли.

Слишком большую мощь я обрел. Если оружие нельзя контролировать, от него следует избавиться.

Что ж, кто с посохом к нам придет, тот от заклинания и погибнет.

Твари, с которыми я некогда бился, вывернулись из щелей мироздания. Их зачаровали, выдрессировали и научились использовать. Быстрые и резкие, почти невидимые, безжалостные и неумолимые. Я почувствовал, как они вломились в мой дом с утробным рычанием, круша стены и дверные проемы, проламываясь сквозь чердак, со звоном и скрежетом протискиваясь в окна.

Понеслась.

Собираю энергетические сгустки, до которых могу дотянуться, окружаю себя на физическом, ментальном и астральном планах, раскручиваю это кольцо и усилием воли расширяю в горизонтальной плоскости. Незримая чакра рассекает непрошеных гостей на куски, сносит головы, отрубает конечности, вываливает внутренности. Я знаю, у них есть некое подобие крови. И эта кровь заливает мою землю, оскверняет ее своим мерзким запахом.

Ярость.

Вот что я испытываю.

Эфир вновь напрягается – мои враги готовят следующую атаку. Мы привыкли убивать на дальних расстояниях. Если ты видишь противника, живущего в другом городе, личное присутствие не требуется. Мир – это неисчерпаемый источник силы, которой ты можешь управлять.

По хутору ударили воздушной стихией.

Чудовищный смерч среди ясного дня. Мглистая воронка, втягивающая в себя деревья, доски ограды, крышу сарая. Я вижу разламывающийся на части телеграфный столб, распавшееся гнездо аиста. В моих ушах стоит рев, перемешанный со свистом.

Мир чернеет.

Превращается в нечто ирреальное.

Я вынужден впустить в себя часть этой стихии, прочувствовать каждую частичку озверевшего воздуха, а затем приступить к замедлению смерча. Стороннему наблюдателю показалось бы, что я сижу в горнице, на дощатом полу, закрыв глаза и поджав под себя ноги. С безмятежным выражением на лице. И лишь капелька пота, стекающая по виску, выдаст титаническую работу, которую мне приходится проделывать. Боевой волхв по имени Ярослав противостоит доброму десятку чародеев, мощь которых уже превратилась в легенду.

Нас мало.

Вот только каждый боец распавшегося Ордена способен в одиночку положить целую армию.

Смерч успокаивается.

Я уже знаю, где находятся мои оппоненты. Пока я отбивался от стихийного бедствия, упыри сократили дистанцию. Сейчас они разбросаны по обширной территории в радиусе нескольких десятков километров. Отследить их сложно. Ускоряются, замедляются, пролезают в складки реальности, наводят мороки, отвлекают ложными целями.

Огненный дождь.

Чтобы не сгореть, приходится выставить эфирный щит и непрестанно подпитывать его, пропуская энергию через себя. Ничто не дается просто так. Моих оппонентов много, они распределяют роли, подпитывают друг друга, поочередно отдыхают. Мне становится всё хуже и хуже.

Нужно ударить в ответ.

Это единственный шанс.

Я – лучший из лучших в Ордене. Маг «вне категорий», познавший всю суть природных стихий и ментальных энергий. В честном поединке меня не одолеть, но бывшие соратники обрушились скопом. Действуют грамотно, выматывают и ждут своего часа.

Ждут, когда я ослабну.

Меняю локацию.

За долю секунды пробираюсь через шесть измерений и обнаруживаю себя в трех километрах от хутора, на вершине небольшого лесистого холма. Снимаю щит и позволяю пламенеющим штрихам зарисовать всё, что мне принадлежало. Прощай, старый дом. Жить больше негде.

Во все стороны от меня летят волны деструкции.

Думаю о камне и кругах на воде.

Эфир сотрясается, мои оппоненты спешно выставляют щиты. Я продолжаю прокачивать сквозь себя энергию, трансформировать ее в смертоносное магическое цунами и обрушивать на тех, кто осмелился бросить мне вызов. Всё это происходит на фоне горящего хутора. За деревьями поднимается зарево, что чревато лесным пожаром.

Плевать.

Когда мои враги умрут, я смогу выбраться из капкана. Главное – успеть. Не позволяй им опомниться, Ярик, качай энергию…

Слишком поздно я осознал масштабы операции.

Я ощутил присутствие новых людей. Точнее – волхвов. Десятки противников. Велес, да тут несколько Орденов согнали! Тех, кого я атаковал, прикрыли новые участники представления. А мои бывшие соратники перекинулись в зверей и двинули к холму.

Моя вторая ипостась – медведь.

Падаю на четыре лапы и готовлюсь к схватке. Силы на исходе – я опустошен на энергетическом уровне и не могу колдовать. Против меня выйдут обычные псы – матерые и закаленные в боях, но медведю не чета.

Они приближаются.

Стая гончих – поджарых, заливающихся лаем и ненавистью. Их много. Боюсь, мне не выстоять.

Что ж, заберу с собой побольше этих уродов.

В зверином обличье я знаю лишь немногих соратников. Первым на меня бросается Глеб – западносибирская лайка, смахивающая на матерого волчару. Одним ударом я раскраиваю Глебу череп и отбрасываю дергающееся тело в кусты. Без обид, дружище. Сам нарвался.

Меня окружают.

Волки, русские борзые, овчарки и даже рыси. Холм дает мне определенные преимущества, но врагов лишком много. Некоторые выныривают из-за массивных древесных стволов, другие пробираются сквозь прорехи в ткани мироздания. В буквальном смысле выпадают из пустоты.

Разбрасываю оборотней сокрушающими ударами, перекусываю чью-то шею, ломаю позвонки. Достается и мне. Сволочи бросаются по двое-трое, норовят вцепиться в глотку, рвут плоть острыми когтями и отступают. Мне удается завалить нескольких, но силы не равны.

Последнее, что я чувствую…

Лютая боль.

Меня грызут, рвут на части, брызгая слюной и оглашая окрестности рычанием.

А потом всё заканчивается.

***

Больничная койка.

Я в палате.

Голова раскалывается, слабость по всему телу. Ноют кости. Ощущение такое, словно я развалился на части, а потом был собран повторно. Вижу белый потолок, встроенную лампу-плафон, часть карниза со шторами и прорывающиеся внутрь комнаты лучики света.

Пахнет ионизацией.

Лекарственными травами.

Именно травами, а не химическими препаратами. Вы что, издеваетесь? Сначала меня рвет озверевшая стая, потом спасают врачи в военном госпитале?

Так не бывает.

Конечно, не бывает.

На меня волной накатывают воспоминания. Свои и чужие. Я умер, меня убили оборотни из Ордена Неясыти. Волхвы, умеющие перебрасываться в хищников и манипулировать природными стихиями. Те, кто спалил мой хутор дотла. Надежный двухэтажный сруб – с мансардой, просторной горницей, остекленной террасой, подвалом с припасами, гаражом… Я уж молчу про сарай, хлев, пчелиные ульи, фруктовые деревья. Яблони, груши… Перечислять я могу до бесконечности. От этого легче не станет.

Я сразился с бывшими соратниками, но проиграл. Умер страшно, никому такого не пожелаешь. Что было дальше? Перенос в некое место, завывание бури, клубящаяся тьма, зыбкие формы, обрывочные видения… Нечто аморфное, изменчивое. Меня нет, но я способен мыслить. Осознавать то, что со мной сделали. Больше нет страданий, а взгляд на прошлое стал философским, отстраненным. Я мертв, но кто в этом виноват? Запечатав врата, следовало остановиться. Не лезть в сферы, которые смертному не положены по определению. Запихнуть свое природное любопытство куда подальше. И уж точно не идти на государеву службу. Не привлекать к себе избыточное внимание всяких там служб… А если привлек – не вздумай выходить из игры. Свободы захотелось, покоя и уединения? Ты слишком много знаешь, Ярослав. Такие фокусы любое правительство воспринимает как предательство. И просчитывает сценарий, при котором тебя нанимают структуры других государств. Избавиться от источника потенциальных проблем проще, чем разгребать последствия. В общем, череда моих жизненных ошибок привела к закономерному финалу.

Зыбкие формы…

Я бывал здесь лишь однажды. Сунулся по незнанию, скитаясь по десяткам неведомым измерений, и в ужасе отшатнулся. Если загробный мир и существует, то он – здесь. Но, подозреваю, души не застревают в этом иллюзорном запределье надолго. Нас куда-то перебрасывают. Боги, что ж вы такое сотворили в своей безграничной прозорливости? Отменили смерть? Воздаете каждому по заслугам…

В память врезался шепот.

Ты славно послужил своему миру, Ярослав. Теперь помоги другому. Парень, которому на роду написано умереть. Вытащи его. И, если повезет, мы забудем, что однажды ты влез, куда не следует.

Кто со мной говорил – не ведаю.

Боги?

Волхвы служат Велесу, Перуну и Даждьбогу. Приносят жертвы во славу тех, кто повелевает смертными. Вот только я не знаком лично ни с одним из суровых обитателей лесных капищ. Нет во мне веры. Зато есть умения, позволяющие творить страшные вещи.

Есть?

Были.

Очередной приступ головокружения, реальность распадается на фрагменты. Прорывается незримая плотина.

На меня хлынули чужие воспоминания.

Я в теле семнадцатилетнего паренька по имени Сергей. Если уж быть совсем точным – Сергей Друцкий. Я живу в стране под названием Русский Империум. Здесь, как несложно догадаться, правит император, а поддерживают его могущественные аристократические роды. Друцкие – одна из старинных и влиятельных фамилий, вот только я не имею к ним ни малейшего отношения. Меня приняли в клан, забрав из дальней ветви, вырезанной под корень в ходе кровной вражды. Мои родители, братья и сестры, племянники, дядя с тетей – все погибли. Так мне сказали, но личных воспоминаний нет. Ранние годы скрыты туманом неопределенности. Я принял фамилию старшей княжеской ветви, получил сильную протекцию и переехал в Петербург. Ну, не в сам город, а в одно из родовых губернских имений. У нас, знаете ли, не принято селиться в тесных городских лабиринтах. Любим простор и уединение.

Шквал информации.

Неведомые существа забросили меня в мир, подчиняющийся жестким сословным иерархиям. Тут есть крестьяне, мещане и потомственные аристократы.

Как я попал в больницу?

Собственно, это и не больница вовсе, а элитная питерская клиника, находящаяся под протекцией нашего рода. Если мне чужая память не изменяет, то находится это милое учреждение в Репино, на Приморском шоссе. Вокруг – сосновый бор, тишь да благодать. Вот только на глаза мне упорно не хотят попадаться всякие хитроумные аппараты, ЖК-мониторы и прочие атрибуты современной цивилизации. Ну, как современной… В моем мире сейчас 2021 год от Рождества Христова. Даже Киевская Русь, упорно цепляющаяся за старых богов, вынуждена придерживаться общемирового летоисчисления.

А здесь…

На этой Земле в самом разгаре 2030-й. Получается, неведомая сила перекинула мое сознание не только в пространстве, но и во времени. Будущее сравнительно недалекое, но всё же.

Медицинского оборудования я не наблюдаю по объективным причинам. В клинике работают целители высшей квалификации, пользующиеся магическими умениями и крайне редко прибегающие к помощи достижений технического прогресса.

Я начал проматывать назад события, приведшие меня к столь плачевному состоянию. Ощущения такие, что пока я спал, неведомые вивисекторы разобрали меня на куски и собрали заново. Перед этим я гонял с друзьями на мотоцикле по скоростной автостраде, обгоняя неповоротливые фуры, черные внедорожники и ставшие вдруг популярными мономобили. На мне – сшитая на заказ кожаная куртка, потертые джинсы и вытянутый матово-черный шлем с зеркальным забралом. Экипировка приличная, но есть красные линии, которые не стоит переходить. К примеру, подрезать пятнистые джипы с маркировкой Императорской Армии. Не знаю, что там случилось дальше, но вслед за очередным виражом пришла вспышка боли, недоумение и тьма.

Теперь я в больнице.

– Вижу, идете на поправку, Ваше Сиятельство.

Двери здесь открываются бесшумно.

Пока я раздумывал над своей незавидной участью, в палате появился врач – строгого вида мужчина лет пятидесяти, с легкими залысинами, в старомодных очках с белой оправой и в универсальном для любого мира халате. Тоже белом, но с эмблемой клиники на правом нагрудном кармане. Зелено-голубой крест со стилизованным зрачком в центре. Мужчина гладко выбрит, от него приятно пахнет. Что-то освежающее, напоминает жасмин.

– Спасибо, – это всё, что мне удалось выдавить.

Доктор присел на краешек кровати.

– Вы не будете против штатного осмотра?

Качаю головой:

– Делайте свою работу… Игорь Степанович.

Имя и отчество целителя отображены на бейдже, приколотом чуть ниже эмблемы учреждения. Игорь Степанович Бергман. Дворянин, иначе он бы тут не работал, но мелкий, из небогатого и не слишком влиятельного рода. А вот название клиники говорило о многом – «Хиропрактика». Похоже, тут собрались доктора-чародеи, владеющие редкими стихийными техниками. Подозреваю, что мой лечащий врач специализируется на воде.

Игорь Степанович закрыл глаза и начал водить ладонями по моему не успевшему толком восстановиться телу. Прикосновений я не чувствовал, но внутри что-то откликалось на действия Бергмана. Руки и ноги затопило волной тепла. Мышцы расслабились, ноющая боль отступила.

Эскулап удовлетворенно кивнул.

Открыл глаза и выдал вердикт:

– Мышечные ткани регенерируют, кости почти срослись. Я немножко ускорил процесс и снял болевой синдром. Думаю, еще пара дней – и вас выпишут, мой юный друг.

Вопрос так и вертится на языке.

– Что со мной случилось?

– Хм, – доктор извлек из широкого бокового кармана своего халата планшет. Обычный планшет с восьмидюймовым экраном. Логотип мне ни о чем не говорил – три состыкованных вершинами треугольника с черным кружком в центре. Фильм на таком не посмотришь, но для ведения рабочих записей – самое то. – Я знаю далеко не всё. Мне кажется, на твои вопросы лучше ответят сотрудники дорожной полиции. Род уже организовал собственное расследование происшествия.

Пальцы целителя забегали по сенсорному экрану.

– Вот факты, – вновь заговорил Игорь Степанович, расширив двумя пальцами невидимое для меня окно. – Третьего дня вы поступили в отделение хирургии в очень тяжелом состоянии. Разрыв легких, множественные переломы, травмы головы, обильное кровотечение. Зафиксировано состояние клинической смерти. Прогнозы были… прямо скажем… не радужные.

Задумчиво киваю.

И тут же морщусь от боли, пронзившей шею.

– Пройдет, – заверил Игорь Степанович, от которого не укрылась моя гримаса. – Для полного восстановления запаситесь терпением. Сейчас вы под обезболивающими наговорами и заклинаниями, ускоряющими регенерацию. Сорок восемь часов – постельный режим. Затем выписка, но с рядом ограничений. Через пару недель будете огурцом.

Оптимизм заразителен.

Если, конечно, от меня ничего не скрывают.

Я невольно улыбнулся.

– Спасибо, доктор. Давайте вернемся к теме нашего разговора.

– Разумеется, – Игорь Степанович вновь уставился в планшет. – Вас привезла карета «скорой помощи». Машину сопровождали дорожные полицейские. В тот же день подкатили представители службы безопасности вашего рода. Задавали много вопросов, оставили охрану, всюду разбросали сторожевые заклинания. Если верить показаниям камер наружного наблюдения, клиника полностью оцеплена. Мышь не проскользнет. Гарантия безопасности, Ваше Сиятельство.

Я кашлянул.

– Обстоятельства катастрофы мне неизвестны, – продолжил врач, сверяясь с некими записями. – Вероятно, сохранились данные придорожных камер, но это вне моей компетенции. Константин Федорович в курсе происходящего, он звонит каждый день. Ситуация под контролем. К нему – все вопросы. Одно могу сказать: характер повреждений таков, что я бы предположил столкновение с крупным транспортным средством на скорости… свыше ста километров в час.

Константин Федорович – глава нашего клана. Патриарх, один из старейших и самых влиятельных одаренных в стране. Глава корпорации «Ижевские роботы» и множества оборонных предприятий, хозяин десятков тысяч крепостных. Имения на юге, винодельни и пивоварни, пятизвездочные гостевые дома на черноморском побережье и в окрестностях Финского залива, инвестиции в биотехнологии и химическую промышленность. Всего и не перечислишь. Нормальное явление в техномагическом мире, где любой бизнес «крышуется» ведьмаками-аристократами.

Здесь, на альтернативной Земле 2030 года, оказывается, существовала тонкая грань между родами и кланами, подмявшими под себя мир. Род может быть древним и могущественным, обладать собственной зоной силы, так называемым Источником, но упорно пренебрегать расширением сферы влияния. У подобной замкнутости есть ряд неоспоримых преимуществ. Например, аристократы, избравшие подобный путь, не бедствуют, но и в роскоши не купаются, при этом они не ввязываются в кровопролитные разборки, никому не переходят дорогу и успешно выживают. Зачастую у таких людей есть тузы в рукавах – отточенные до совершенства боевые техники, передающиеся из поколения в поколение. Тайные техники, применяемые лишь в крайних случаях. У всего есть обратная сторона. Кланы – это разветвленные корпоративные структуры, подчиненные одному роду. Фамильные ответвления вынуждены признать чье-то лидерство ради общего блага. Слуги, наемники, дочерние преступные группировки – всё это часть клана. Представители рода проникают во все сферы государственной жизни – занимают ответственные посты, скупают контрольные пакеты акций, делают военную карьеру, входят во всевозможные тайные канцелярии. У таких ребят всегда всё схвачено, любые вопросы решаются, мечты сбываются. Если клан захочет наложить лапу на собственность рода, не удосужившегося создать собственную финансовую структуру, исход противостояния будет предрешен задолго до его начала. Таковы современные реалии.

Друцкие – клан.

Один из самых влиятельных в стране.

И я ума не приложу, кто отважился бы перейти нам дорогу, покусившись даже на такого ничтожного червяка как ваш покорный слуга. Поэтому автокатастрофа, в которую ухитрился попасть Сергей, видится мне несчастным случаем. Кучка мажоров решила погонять по ночным трассам, повыкобениваться друг перед другом, и одному из них не повезло.

Так мне казалось поначалу.

Я ошибся.

Цепочка последующих событий показала, что всё не так просто с Сергеем, его приемными родителями и миром, в который нас обоих привела судьба.

– Вы сделали невозможное, – тихо произнес я.

– Рад, что вы оценили, – улыбнулся Игорь Степанович. – Работала целая бригада специалистов. Хиропрактик, контактер, ментальный хирург, травник… Даже артефактора подключили. В какой-то момент… мне показалось, что спасти вас не удастся. Когда разум пациента уходит за грань, мы чувствуем. И ваше сознание выкарабкалось из такой бездны, что ни в сказке сказать… Ладно, проехали. Наши заслуги – ваши расходы.

Доктор выпрямился.

– Уже уходите? – поинтересовался я.

– Меня ждут другие пациенты, – Игорь Степанович виновато развел руками. И легким движением фокусника упрятал планшет в боковой карман. – Имеете какие-нибудь пожелания?

Я задумался.

– Есть хочется. И пить.

Доктор поднес к глазам запястье, украшенное дорогими смарт-часами последнего поколения. «Кронос», если меня зрение не подводит. Швейцарская марка, ориентированная на рынок Империума.

– Обед через сорок минут, – сделал приятное заявление Игорь Степанович, – но вставать с места не рекомендую. Вы еще слишком слабы. Я распоряжусь, чтобы поднос с едой принесли в палату. И, пожалуй, сброшу вам расписание приемов пищи, процедур и обходов. Пригодится.

Справа раздался мелодичный звонок.

Я скосил глаза на приземистую деревянную тумбу и обнаружил там собственный смарт-браслет. Экран засветился, в центре вспыхнуло изображение запечатанного конверта. Вспыхнуло и погасло.

– Готово.

– Спасибо, – я потянулся к браслету. Для этого пришлось слегка напрячься. Игорь Степанович наблюдал за моими телодвижениями с профессиональным интересом. – У вас есть беспроводная Паутина?

– Ваша палата оборудована точкой доступа.

– Что ж, не смею вас больше задерживать, – я слабо улыбнулся на прощанье.

Доктор раскланялся со мной, пожелал скорейшего выздоровления и скрылся за бесшумной дверью. Просто сегмент стены на сервоприводах. Сильно. Новый мир успел произвести на меня неизгладимое впечатление…

Впрочем, самое приятное ожидало впереди.

Через сорок минут секция двери мягко отъехала в сторону, пропуская в палату медсестру. Знаете, в моем мире есть категория фильмов «18+», в которых такие вот самочки в коротеньких халатиках совращают пациентов и занимаются всяким непотребством прямо на каталках или под капельницами. Я бы сотворил с такой сотрудницей любое непотребство. Прелести девушки, вкатившей поднос с яствами на миниатюрной тележке, с трудом втискивались в объятия хлопчатобумажной ткани. Халатик был сравнительно длинным, чуть ниже колен, вот только очертаний бедер и упругой попки он скрыть не мог.

Поднос, как вы понимаете, был оснащен специальными ножками – его можно было ставить на кровать. Когда медсестра склонилась надо мной, вырез продемонстрировал такое, что я думать забыл про еду.

Кристина – вот как ее звали.

Странно, что я вообще обратил внимание на бейдж.

– Приятного аппетита, Ваше Сиятельство.

Она не спешила выпрямляться. Апофеозом стало нежное прикосновение руки к одеялу – якобы сбившемуся. В опасной близости от сами знаете чего.

Здорово быть аристократом. Знатью с кучей богатых родственников, связями и вековой родословной.

Меня уже хотят.

Просто потому, что я – Друцкий.