Отрывок из книги
Кто, в сущности, такой трикстер? Это слепое пятно для всех. В том числе для самого трикстера. Его действия всегда непредсказуемы. Для всех, в том числе для самого трикстера. Однако это не отменяет их ювелирной точности и своевременности, свойственной всем божественным существам. Люди, впрочем, часто характеризуют ее как: «Чуть-чуть пораньше – было бы то, что нужно». Трикстер никогда не знает, где он появится в следующую минуту, зато точно знает, как туда попасть. За это нас, наверное, и любят. Любят и опасаются. Нам известны пути, сокрытые от других. Не то чтобы мы всегда знали, где они находятся. Просто так сложилось, что пространство подчиняется нашей природе, или, точнее сказать, прислушивается к ней и пользуется возможностью. Или, наоборот, тут скоро можно запутаться. Одно известно точно: если мы рядом – может случиться все что угодно. И никто никогда не знает, что именно. Даже мы сами. Козырная карта в рукаве вселенной, которая может прикинуться кем угодно и когда угодно. Мы открываем пути там, где все остальные оказываются в тупике. Находим выход, недоступный для остальных. Такова наша природа. Никто не знает, откуда мы появляемся. Хотя нет, подождите. Парочка идей все же найдется.
Как и полагается, все началось в этом месяце… как его… в феврале. Тут почему-то все начинается в феврале. Понятия не имею, почему он в таком фаворе, но традиции надо соблюдать. Чтобы не выделяться. Так вот, все началось в феврале. Или в прошлом марте? Не было особо времени разбираться. И вот я пересекаю границы двух государств, ни о чем таком не подозревая, направляюсь в приютивший меня город. Такой красивый, что ой. Город в смысле. Впрочем, и я тоже, да. Имболк – так они тут называют второй день месяца февраля – следует праздновать с семьей или с самыми близкими. Не с теми близкими, которые по принуждению таковыми становятся, а с теми, кто приходит сам и остается, потому что сам того хочет и потому что вас любит. Это важно. Тогда, на границе двух миров, у меня и в мыслях ничего подобного не было. Ведь я всегда узнаю́ обо всем постфактум, уже после того как дело сделано. Причем сделано мной. И вот я в своей повозке в любимой обуви подъезжаю к месту встречи. Меня провожают на верхний этаж, где надо пройти процедуру признания или, как это тут называют, найти ваше имя в списках. Ох уж мне эти списки, особенно когда в них обнаруживается мое имя. Хотя бы одно из них. Но в этот раз все было на удивление благополучно. По крайней мере, именно так мне показалось вначале. Мы просто общались, смеялись, меня, как всегда, было много и громко. И никто не подозревал, а я-то уж точно, что так в этом мире принято начинать все хорошие истории, особенно те, в которых встречаются старые друзья.
.....
Множество вещей есть в мире под солнцем. И не важно, сколько их – вещей или солнц, – они неизменно имеют свое значение. Все, что ты видишь, прекрасно в собственной природе, потому что у всего есть свое назначение, и на этом держится мир. Если попытаться подстроить все под чье-то мнение, многие прекрасные вещи начнут ломаться под гнетом общественного внимания и неприятия, потому как мир все-таки штука цельная и ему не пристало разбредаться в разных направлениях разными частями себя. Даже мы, трикстеры, всегда часть чего-то, нам, безусловно, и самим по себе неплохо, но игра сразу же теряет всякий смысл. Ирония в том, что, сколько бы вещи ни пытались себя изменить в угоду происходящему, они все равно будут жить согласно своей природе – с бо́льшим или меньшим количеством проблем, в зависимости от того, насколько сильно захотят себя изменить. В некоторых мирах говорят, что самая гибкая деталь всегда управляет всем механизмом. Как же этой детали удается сохранять такую фантастическую способность? Все дело в том, что у каждой вещи есть свое назначение, и она выглядит и ведет себя сообразно этому назначению. Тот, кто видит всю картину целиком, способен увидеть красоту и назначение каждой детали, в то время как смотрящий снизу не видит никого, кроме себя и себе подобных. Потому неспособный ценить и понимать разнообразие не должен управлять мирами и народами, иначе все обречено на провал. Разве что только кто-то обратится за помощью к нашей большой и сумасбродной семье, чтобы под воцарившийся шум и буйство красок незаметно все исправить. И оно непременно исправится, у нас все-таки репутация, пусть даже на это уйдет тысяча лет. Подумайте сами, какая-то тысяча лет, да эль не успеет выветриться…
Ни у кого нет точного ответа на вопрос, откуда берутся ведьмы. Однако есть некоторые предположения и даже попытки определить ответственное лицо. Нельзя, впрочем, сказать, что это лицо в чем бы то ни было сознаётся, но и не отрицает. Что для него довольно характерно. Никто также не знает, откуда берутся трикстеры. Это полнейшая загадка и для самих трикстеров. У нас, разумеется, есть соображения на этот счет, но даже там возникает путаница. Самые настойчивые до сих пор спорят, является ли единственный кандидат на роль ответственного за случившееся мамой или папой. Ситуация осложняется еще и тем, что и тому и другому есть подтверждения. Впрочем, большинству из нас, в силу божественного происхождения, это совершенно безразлично, и мы счастливы быть частью нашей большой и сумасбродной семьи, где отсутствие иных семейных черт и есть главная семейная черта. С другой стороны, у нас есть масса признаков, по которым нас можно узнать, если хорошенько постараться. Например, колдовство у нас в крови и засело там настолько основательно, что каждый из нас может считаться артефактом, способным одним своим присутствием изменить мир.
.....
