Похождения бравого солдата Швейка

Оглавление

Ярослав Гашек. Похождения бравого солдата Швейка

Ярослав Гашек и его роман о Швейке

Предисловие

Часть первая. В тылу

Глава I. Вторжение бравого солдата Швейка в мировую войну

Глава II. Бравый солдат Швейк в полицейском управлении

Глава III. Швейк перед судебными врачами

Глава IV. Швейка выгоняют из сумасшедшего дома

Глава V. Швейк в полицейском комиссариате на Сальмовой улице

Глава VI. Прорвав заколдованный круг, Швейк опять очутился дома

Глава VII. Швейк идет на войну

Глава VIII. Швейк – симулянт

Глава IX. Швейк в гарнизонной тюрьме

Глава X. Швейк в денщиках у фельдкурата

I

II

III

IV

Глава XI. Швейк с фельдкуратом едут служить полевую обедню

I

II

Глава XII. Религиозный диспут

Глава XIII. Швейк едет соборовать

Глава XIV. Швейк в денщиках у поручика Лукаша

I

II

III

IV

V

VI

Глава XV. Катастрофа

Послесловие к первой части «В тылу»

Часть вторая. На фронте

Глава I. Злоключения Швейка в поезде

Глава II. Будейовицкий анабасис Швейка[171]

Глава III. Приключения Швейка в Кираль-Хиде

Глава IV. Новые муки

Глава V. Из Моста-на-Литаве в Сокаль

Часть третья. Торжественная порка

Глава I. По Венгрии

Глава II. В Будапеште

Глава III. Из Хатвана на галицийскую границу

Глава IV. Шагом марш!

Часть четвертая. Продолжение торжественной порки

Глава I. Швейк в эшелоне пленных русских

Глава II. Духовное напутствие

Глава III. Швейк снова в маршевой роте

Примечания. О прототипе образа Швейка

С.В. Никольский. История образа Швейка. Новое о Ярославе Гашеке и его герое

От автора

Жизнь, ставшая творческим процессом

По следам прототипа главного героя Гашека

О чем Гашек не успел написать

Примечания

Библиография

Отрывок из книги

Как-то раз на одной из выставок графики в Москве можно было увидеть остроумный рисунок, на котором были изображены земной шар и три поддерживающие его фигуры – Дон Кихот, Гамлет и Швейк. Три олицетворения разных сторон человеческого духа – веры, сомнения и юмора. Швейк принадлежит сейчас к числу самых известных образов мировой литературы, ставших общезначимыми символами. Любопытно при этом, что создан этот знаменитый образ автором, который, казалось бы, не отличался особым усердием в литературном творчестве. Писал Гашек, словно довольствуясь импровизацией, не признавал ни набросков, ни черновиков, рукописей практически не правил. Только что написанные странички романа о Швейке он сразу отправлял в издательство, а себе оставлял всего две-три строчки, чтобы не забыть, на чем остановился. Он не склонен был просиживать над листом бумаги дни и ночи, предпочитая проводить время в богемных компаниях, в кабачках и пивных или в странствиях, общаясь с пастухами, бродягами и цыганами. Часть рассказов он откровенно писал для заработка и действительно не придавал им особого значения. Иногда литературные занятия превращались им в шутку. Он мог поспорить в пивной на пари, что в очередную фразу до половины написанного рассказа вставит любое имя, которое предложат его собеседники и при этом не нарушит последовательности повествования. Многие литераторы-современники вначале вообще не принимали Гашека как писателя всерьез. А между тем пройдет два десятилетия с момента появления его первых рассказов и юморесок, и он создаст роман, который получит широчайшую известность во всем мире. Бертольт Брехт запишет в своем дневнике: «Если бы кто-нибудь предложил мне выбрать из художественной литературы нашего века три произведения, которые, на мой взгляд, представляют мировую литературу, то одним из этих произведений были бы «Похождения бравого солдата Швейка» Ярослава Гашека»[1].

Парадокс этот имеет свое объяснение. Силу Гашека-писателя составляло как раз то, что иным казалось его слабостью. «Нужно уметь не писать, а видеть, писать – это уже следствие», – заметил однажды Антуан де Сент Экзюпери. И надо сказать, мало кто видел столько, сколько довелось видеть Гашеку, и мало кто умел так видеть, как видел он, и так жить увиденным. Гашек был поистине одержим жаждой новых встреч с людьми. Эта страсть уводила его от домашнего очага, вызывала интерес ко всему необычному, пробуждала инстинкт перелетных птиц и звала в дальние страны. В чешской литературе нет другого писателя, который так много общался бы с людьми. Всю свою жизнь он провел на людях. Началось это еще в детстве.

.....

– Будешь ты сидеть или нет?! – прикрикнул на него Швейк, когда фельдкурат хотел встать на сиденье. – Я тебя приучу к порядку!

Фельдкурат затих и только смотрел своими маленькими поросячьими глазками с пролетки, совершенно не понимая, что, собственно, с ним происходит.

.....