Третья карта. Семнадцать мгновений весны (сборник)

Оглавление

Юлиан Семенов. Третья карта. Семнадцать мгновений весны (сборник)

Юлиан Семенов. Третья карта. Семнадцать мгновений весны

Третья карта (июнь 1941)

1. Ганна Прокопчук (I)

2. Преамбула (11 июня 1941 года, Берлин)

3. Старческие заботы (13 июня 1941 года, Берлин)

4. Курт Штрамм (I)

5. Ощущение июньской духоты

6. Экскурс № 1: ОУН

7. Ганна Прокопчук (II)

8. Ранимая и трепетная душа артиста

9. Курт Штрамм (II)

10. И будет день, и будет пища…

11. Микола, сын Степана

12. Беседы с интересным человеком

13. Экскурс № 2: Политика и армия

14. Курт Штрамм (III)

15. Ганна Прокопчук (III)

16. Размышления наедине с собой

17. Курт Штрамм (IV)

18. Предательство должно быть интеллигентным

19. И будет ночь, и будет утро…

20. Ганна Прокопчук (IV)

21. Плюсы и минусы личной заинтересованности

22. Курт Штрамм (V)

23. Ганна Прокопчук (V)

24. Начало конца можно предсказать (21.6.1941)

25. Очищение кровью

26. Что человеку надо?

27. Механика мышиной возни

28. Ганна Прокопчук (VI)

29. Что и требовалось доказать

30. Курт Штрамм (VI)

31. Равное равному воздается

Семнадцать мгновений весны

«Кто есть кто?»

«Кем они меня там считают?» (Задание)

Информация к размышлению (Геринг)

Информация к размышлению (Геббельс)

Информация к размышлению (Гиммлер)

Информация к размышлению (Гиммлер)

Расстановка сил

Информация к размышлению (Даллес)

Информация к размышлению (Шелленберг)

Информация к размышлению (Черчилль)

Информация к размышлению (Борман)

Мера доверия

Информация к размышлению (Даллес)

Все ли готово в Берне?

Свой со своим?

Ритм нескольких минут

Алогизм логики

Благие намерения

Отрывок из книги

Женщина медленно шла по городу, который теперь был другим, несмотря на то что по-прежнему синяя дымка стояла над Монмартром и сияли на жарком июньском солнце купола храма («Боже мой, ведь здесь все было другим год назад, всего триста шестьдесят пять дней назад!»), и речь горожан, как и раньше, казалась беззаботной из-за того, что французы умеют смеяться над своими слезами.

Женщина свернула в маленький парк Монс Элизе. Тяжелые балки солнечных лучей чернили пыльную листву платанов. Раньше здесь всегда слышался гомон звонких детских голосов, и Ганна любила приходить сюда и сидела, закрыв глаза, и ей казалось, что сейчас, вот-вот сейчас, на колени вспрыгнет Янек, обовьет ее шею своими теплыми руками, а затем подбежит младший, Никита, станет отталкивать Янека, сопеть курносым своим носиком и потом заплачет: если ему что-то не удавалось сразу, он всегда плакал так горько и безутешно, что сердце разрывалось.

.....

«Да, – решила она, – надо идти к немцам. Больше не к кому. А если и они откажут, я пойду пешком на границу, я не знаю, что стану делать, но только я должна все время что-то делать, иначе я сойду с ума».

И впервые вдруг она разрешила себе услышать тот страшный вопрос, который родился в ней в день бомбежки Варшавы: «А что, если их уже нет, моих мальчиков? Что, если я осталась одна?»

.....