Читать книгу Ожерелье гномов - Юлий Александрович Стрелецкий - Страница 1

Казалось, ничто не может нарушить покой библиотеки во дворце Лорда Талиона, старейшины эльфов и председателя Верховного Совета Города, известного среди людей под названием Миндон, хотя его полное название на языке эльфов звучит, как Миндон-Варна. Что означает – «Безопасная башня».

Огромные залы, сплошь заставленные стеллажами с древними (и не очень) книгами и свитками: от самых современных бумажных рукописей, до козьих шкур, исписанных непонятными рунами. Мягкий, но одновременно достаточно яркий для чтения свет проникает сквозь искусно сделанные витражи в стенах и даже крыше библиотеки. Освещение устроено таким образом, что сами книги остаются в тени, в то время как столы, предназначенные для читателей, освещены более ярко. Все дышит умиротворением, спокойствием и даже какой-то тысячелетней мудростью хранящихся здесь знаний. И вот высокие створчатые двери в это святилище открываются, и на пороге стоит… орк.

Орк как орк. И выглядит почти обыкновенно. Для орков, конечно. С той лишь небольшой скидкой на то, что это все-таки не какой-то там дикарь с равнин Азерота. А почти цивилизованный миндонский орк.

Высокая широкоплечая фигура, грубая смуглая кожа, говорящая о том, что это орк южных кровей, для приличия прикрыта простой полотняной рубахой. Кожаные штаны на мускулистых ногах, оббитые железом сапоги. На предплечьях широкие железные обручи. А лысый череп венчает длинная черная коса, растущая из небольшого участка на макушке и схваченная кожаными ремешками и медными кольцами.

– Ваше высочество! – тихим низким голосом позвал орк.

– Ваше высочество! – еще раз позвал он. Но никто так и не откликнулся.

Постояв около минуты, орк двинулся вдоль стеллажей туда, где, как он знал, располагались фолианты, посвященные стратегии и истории военных действий. Однако в уме он держал и другой угол, где покоились рукописи о создании различных механических приспособлений.

Однако туда идти не пришлось. Того, кого он искал, орк нашел среди разбросанных в беспорядке книг, описывающих все главные сражения за последние две сотни лет. Чья-то скрюченная фигура, что-то бормочущая себе под нос. Подойдя ближе, орк смог разобрать только обрывок фразы: «… если действительно хочешь быть уверен в крепости обороны, укрепляй те места, где меньше всего ожидаешь нападения». Но такие высокие материи были неинтересны смуглому воину.

– Ваше высочество! – еще раз позвал он. И молодой принц, наследник Темного Престола, потомок правителей восточных гоблинов, принц Ло'Гош, имеющий право претендовать на титул Саурон Семнадцатый, поднял голову.

Темные глаза принца все еще были затуманены размышлениями о нездешних битвах. Он тряхнул головой, приходя в себя.

– А, это ты, Дрог, – обратился он к орку. – Чего тебе надо?

Принц, как и положено гоблину, ростом значительно ниже орка. Фигура скорее жилистая, чем мощная. Широкие плечи выдавали в нем лучника. Одет он богато и, по эльфийской моде, красиво. Даже волосы на его голове аккуратно подстрижены, что совсем не соответствует обычаям орков или гоблинов, которые или завивали волосы в беспорядочные косички, или выбривали череп налысо, оставляя лишь один оселедец, как это сделал сам Дрог. Но гоблина не скроешь под шелком и парчой! Взгляд у принца жесткий и внимательный, нос крючковатый, а клыки нижней челюсти выпирают над губой. Дополняет облик принца массивный браслет янтарного цвета на запястье левой руки.

Не так давно армия Миндона захватила родной город принца Гои'Гунд, столицу гоблинского ханства правящего степями на востоке от стен Миндон-Варна, разбила ханское войско, убила большинство родственников Ло'Гоша, а самого принца, который был еще совсем ребенком, эльфы взяли на воспитание. Заодно сделав его заложником. Это так, чтобы иметь своего одомашненного хозяина орды. На всякий случай. Тем не менее, к принцу эльфы относились с почтением. Почти не стесняли его перемещений. По крайней мере, в пределах Белого Города. А Дрог был больше телохранителем, чем охранником.

– Чего тебе надо? – повторил принц-гоблин. Но не злобно, а, скорее, по-свойски грубовато. Как это было принято у орков.

– Время, мой господин, – почтительно пробасил орк, слегка наклонившись, – лорд Талион ждет вас на прием.

– Ах, да! Я и забыл, – недовольно пробурчал гоблин. – Сейчас пойдем. Ты мне лучше вот что скажи. Почему мы, гоблины и орки, под дудочку эльфов пляшем?

– Я прочитал много книг, – продолжил юный гоблин, – во всех гоблины и орки выставлены в плохом свете. Буквально – исчадия ада. И почти всегда мы проигрываем. Это понятно почему. Ведь эти книги написаны эльфами или их прислужниками. Вот ты, Дрог, почему ты служишь эльфам?

– Я никому не служу, мой господин.

– Даже мне?!

– Даже вам. Мы, орки, народ свободный, и служим только себе. И ты, мой господин, это знаешь. Сейчас я выполняю поручение Совета Города. А точнее, моего непосредственного начальства в Орочьем Легионе. А мой принц, конечно, знает, что в Городе живет много орков. И все они или служат, или будут служить, или служили, или их предки служили в этом легионе. Мы служим Легиону, а не Городу. И потому, что нам это выгодно.

Дрог говорил немного простовато и без должного пиетета обращался к принцу на «ты». Опять же, как это было принято у грубоватых орков.

– А как же твои братья гоблины?! – с жаром воскликнул Ло'Гош. – Они погибают в степях от рук армии того же Города, которому служит твой Легион! Ведь гоблины и орки – братья. Ты согласен?

– Конечно. Я знаю это, хотя не прочел ни одной книги, – сказал Дрог, и в его желтых глазах блеснула лукавая искорка. – Но, если хочешь есть, то и брат, поневоле – враг. Таков закон орков.

– А что ты скажешь, если бы тебе предложили жить в городе, где заправляют только гоблины и орки? Где нам не придется терпеть этих заносчивых позеров эльфов? Где они, и гномы, и люди, будут гнуть перед нами шею? – не унимался гоблин.

– Это, наверно, было бы хорошо, мой господин. Только где сыщешь такой город, чтобы он был также богат, как Миндон? Здесь всем удается заработать на кусок мяса. А в наших поселеньях можно только пить, веселиться да готовиться к новой войне, – вздохнул орк.

– Посмотрим, посмотрим, – загадочно улыбнулся Ло'Гош.

– Напоминаю, мой принц, – снова заговорил Дрог, – лорд Талион ждет нас на обеденном приеме. Там необходимо присутствовать. Фактически, это не просьба, а приказ.

– Да, знаю я, – вздохнул принц. – Давай, веди меня, мой друг-тюремщик.

– Зачем так? – с обидой пробурчал Дрог.

– Ладно, я пошутил, – криво улыбнулся гоблин. – Идем уже. Куда там?

Ло'Гош плелся за Дрогом по великолепным залам дворца Талиона без особого воодушевления. Он взирал на всю эту, ставшую уже привычной, красоту, как и полагается гоблину, завистливо и злобно. Принц очень не любил официальные приемы, вроде того, на который они шли с орком. На них его выставляли как некое живое свидетельство могущества и одновременно толерантности Миндона. Вот, мол, смотрите: мы побеждаем гоблинов, но сохраняем им жизнь. Ведь мы милосердны и Миндон-Варна – мультинациональная столица современного мира.

Когда двери Малого Зала открылись перед ними, Ло'Гош увидел небольшой прямоугольный стол, уже накрытый изысканными яствами в прозрачной хрустальной посуде. Лорд Талион сидел во главе стола. При виде гоблина он поднялся и учтиво поклонился. Правда, не так, чтоб очень глубоко.

– Приветствую тебя, молодой принц, – сказал он звонким молодым голосом.

– И я приветствую вас, милорд, – вежливо поклонился гоблин.

Дрог тоже склонился и пробурчал что-то неразборчивое.

Лорд Талион выглядел так, как и полагает предводителю эльфов. Высокий, с изящной, но, судя по всему, крепкой фигурой. Благородная осанка. Длинные золотистые волосы обрамляют ангельски молодое лицо. Так и не скажешь, что этому существу несколько тысяч лет.

– Какому чуду я обязан радости видеть вас? – да, Ло'Гош хорошо научился у эльфов изысканному лицемерию.

– Это чудо зовется приемом в честь твоих соплеменников – гоблинов, граждан Миндон-Варна, – ответил Талион. – Думаю, тебе это будет интересно.

– Конечно, милорд, я очень признателен вам за приглашение.

– Мой друг, – продолжал эльф. – Хочу представить тебе Вилварин.

С этими словами он немного повернулся и протянул руку в сторону эльфийки, которая стояла чуть позади него. Гоблин обратил внимание на нее, как только вошел в зал. Но до этого момента, следуя правилам приличия, не поднимал на нее глаза. Эльфийка выглядела молодой и прекрасной, как сама весна. Но все эльфы молоды и прекрасны. Они же не стареют. Кто там их знает, сколько им лет на самом деле?

Когда гоблин и эльфа встретились взглядом, у Ло'Гоша чуть не подкосились коленки. Так она была хороша, и такой необъяснимой магией веяло от нее! Принц с трудом овладел собой. Тем не менее, от Вилварин веяло холодом и надменностью. Теперь она смотрела, как будто сквозь гоблина. И ему показалось, что ее прекрасные черты очень схожи с чертами самого Талиона. Они могли бы быть братом и сестрой, если бы не цвет волос. В отличие от золотистых прядей Талиона, ее волосы были иссиня-черными.

– Вилварин, познакомься, это Ло'Гош, наследный принц Саурон Семнадцатый, – произнес лорд, – а это, принц, моя дочь Вилварин. Совсем немного, всего около сотни лет, она гостила у наших родичей. И вот теперь вернулась в дом своего отца.

Гоблин сглотнул слюну. Сейчас ему особенно остро захотелось оказаться на месте одного из своих диких предков, захвативших какой-нибудь эльфийский замок и вдоволь позабавившегося с такими вот красавицами. Но Вилварин, по-прежнему, даже не смотрела на него. Правила приличия требовали от нее ответа на приветствие. Она вежливо кивнула и все.

А между тем прибыли гости, ради которых лорд затеял весь этот перформанс. Двери плавно распахнулись, вошел герольд в расшитом золотом плаще, за ним гуськом один за другим с полдюжины самых богатых и влиятельных купцов так называемого Гоблинского Города. Собственно, среди них были не только гоблины. Были и истерлинги – восточные люди, мало чем отличающиеся от самих орков и гоблинов. Раскосые, смуглые, черноволосые. Внешностью они, как бы подтверждали, что легенды об их происхождении вследствие немногочисленных удачных сексуальных связей орков и людей имеют под собой некоторые основания.

На уважаемых гоблинах были надеты достающие до пят халаты малинового цвета – специальный гоблинский наряд на особый, торжественный случай. Некоторые истерлинги были одеты также. Другие, по миндонской моде, в какое-то подобие тог. В знак статуса и достатка на шеях купцов висели толстенные золотые цепи, а на пальцы были нанизаны не менее массивные золотые перстни. Основным промыслом дельцов Гоблинского Города была торговля восточными пряностями, шелками, фарфором и многими другими товарами, которые они возили караванами к Восточным Вратам Миндона через Гоблинскую Степь. И все эти купцы являлись важной составляющей жизни Миндона, одним из звеньев торговой цепи между востоком и западом. Ведь город, в каком-то смысле, был одним из наиважнейших мостов на пути движения товаров из одной части мира в другую. И все благодаря своему географическому положению. Но эти торговые связи надо было держать обеими руками! Ведь именно они являются залогом богатства.

– Добро пожаловать, господа купцы, – приветствовал гостей лорд Талион.

Он важно поклонился. Купцы поступили аналогично.

– Прошу вас за мой скромный стол, – пригласил он гостей, грациозным жестом указывая на блюда.

– Прошу также поприветствовать моего доброго друга, наследного принца, будущего Саурона Семнадцатого, Ло'Гоша, Призрачного Волка.

С этими словами Талион указал на гоблина. Ритуал с поклонами повторился.

Из ряда купцов выступил самый важный с виду гоблин. Это было понятно по самому яркому, расшитому золотом малиновому халату, самым огромным золотым перстням и огромным золотым цепям. У этого гоблина даже в нос была продета золотая серьга – знак особого статуса среди соплеменников. Все это выглядело бы комично, если бы не хозяин всех этих погремушек. Что-то пугающее было в этой сгорбленной фигуре с руками достающими почти до пола.

– Меня зовут Бургуул, мой принц, – сказал он. – Я глава гильдии торговцев пряностями. Это большая честь – приветствовать нашего соотечественника такого высокого ранга в доме лорда Талиона.

«Теперь все понятно, – догадался Ло'Гош. – Опять манипуляции хитрого эльфа. Налаживает отношения с гоблинскими купцами. Пытается сделать реверанс с помощью моей скромной персоны. Смотрите, мол, у нас и гоблины при дворе есть».

– Также хочу представить вам мою дочь – Фуин Эреб Вилварин, – закончил приветствие Талион.

Только после этого все наконец-то сели за стол. И так получилось, что Бургуул оказался на соседнем с Ло'Гошем стуле. Дрога за стол не пригласили. Как и полагает стражу, он стоял в отдалении, наблюдая за трапезой с равнодушным видом.

Началась не интересная принцу беседа о ценах на шелк, устройстве жизни в гоблинской части и о прочей чепухе. Он совсем не слушал, а все косился на Вилварин.

«Интересно, – думал гоблин, – сколько ей лет на самом деле? Ведь вполне может быть и пару тысяч?» В этот момент чье-то аккуратное прикосновение к рукаву камзола отвлекло принца от столь глубоких размышлений. Ло'Гош повернул голову. Оказалось, что это сидящий рядом Бургуул требовал его внимания.

– Мой принц, – шепотом обратился Бургуул к Ло'Гошу, – я искренне рад знакомству с вами. И это не пустые слова. Почему вы не посещаете наш скромный район? Для меня будет большой честью принять вас в моем доме. Думаю, нам есть о чем поговорить.

И купец многозначительно возвел глаза к небу.

– Я бы рад, – ответил гоблин. – Да только не могу.

Ло'Гош поднял левую руку и потряс массивным браслетом.

– Я не могу покидать пределов Белого Города, – пояснил он в ответ на удивленный взгляд купца. – Неужели мудрый Бургуул не понимает, что я всего лишь пленник в доме Талиона? А никакой не гость. Если я покину пределы Белого Города, браслет на моей руке превратит меня в камень. Что мне и было в свое время продемонстрировано на одном пленном нашем с вами собрате. Его статуя так и стоит в моих покоях, как напоминание. Я на него одежду вешаю.

– Теперь понятно, – кивнул Бургуул. – Тогда, возможно, мы сможем встретиться в Белом Городе? Хотя я надеюсь, что настанет час, когда мой господин будет путешествовать без затруднений по всему миру!

– В Белом Городе – это, пожалуйста! – кивнул Ло'Гош. – Моих передвижений в этой части ничто не стесняет.

Тем временем прием подошел к концу, и настало время даров. Широким жестом лорд Талион пригласил войти слуг, которые внесли индивидуальный подарок для каждого из купцов. К своему удивлению, Ло'Гош заметил, что шкатулок с подарками на одну больше, чем присутствующих уважаемых гостей (себя он таковым не посчитал). Однако, похоже, глава эльфов думал иначе. После того, как каждому торговцу, с соблюдением необходимых ритуалов, был вручен положенный ему дар, неожиданно для гоблина лорд объявил звонким голосом:

– Подойдите ко мне, мой друг принц, я имею честь предложить и вам подарок!

Когда Ло'Гош подошел к Талиону, тот открыл ларец, который держал слуга, и достал оттуда небольшой меч в ножнах искусной работы. И рукоять, и сами ножны были отделаны черной кожей и серебром, что в сочетании с изящным рисунком составляло настоящее произведение искусства. Талион потянул меч гоблину, и тот с поклоном принял его.

Вернувшись на свое место, принц не удержался и достал клинок из ножен. На очень тонком блестящем лезвии был нанесен какой-то замысловатый узор. Несмотря на кажущуюся хрупкость, гоблин понял, что меч очень прочный. А главное – неимоверно острый! Именно такие лезвия разрезают опускающуюся на них пушинку. И, что немаловажно, меч был разрешенной для ношения в Городе длины. Дело в том, что в Миндоне было запрещено открыто носить на улицах любой вид оружия, будь то меч, топор, лук или копье, превышающее длину в полтора локтя. Оружие больше данного размера должно было переноситься в завернутом виде и быть обвязанным веревкой или кожаными ремнями. Считалось, что это станет преградой на пути повсеместного использования оружия. Против тех же стражников, например. Исключением были длинные тонкие шпаги эльфов. Ну и, понятно, что стражи могли носить оружие любой длины.

После получения подарков, уважаемых купцов попросили на выход, и они, как и входили, гуськом, потянулись в сторону высоких створчатых дверей, расписанных загадочными эльфийскими письменами. Ло'Гош тоже встал со своего места, собираясь покинуть гостеприимные покои Талиона как можно скорее, когда мимо него грациозно проплыла Вилварин и, будто невзначай, уронила неимоверно воздушный и красивый кружевной платок.

Принц гоблинов не был наивным юношей. Он прекрасно знал, что по негласному ритуалу, принятому среди эльфов дворца, это был, как сказали бы в другое время и совсем в другом мире, «зеленый свет». Тут надо сделать оговорку, что эльфы при дворе Талиона были вовсе не ангелы. И сексуальные отношения у них были довольно вольные. Хотя при этом дети у эльфов рождались, мягко говоря, не часто.

Ну а теперь, следуя тому же негласному ритуалу, необходимо было поднять платок и предложить его хозяйке. Сердце гоблина забилось чаще. «Неужели все это презрение не более, чем игра напоказ? И он ей симпатичен, пусть как забавное животное для изощренных, по ее мнению, утех? Ну что ж, согласен и на это! Он покажет этой холодной красавице, что такое настоящий гоблин!»

Ло'Гош поднял платок и с поклоном протянул его принцессе.

– Госпожа, вы уронили ваш платок, – стараясь говорить как можно спокойнее, произнес он.

Хотя внутри у принца все переворачивалось с ног на голову.

Грациозный поворот головы Вилварин был похож на изгиб лебединой шеи… или на поворот головы кобры из Гоблинской Степи.

– Платок? Ах, да, платок, – холодным звонким голосом сказала она.

Темные глаза Ло'Гоша поймали ледяной взгляд принцессы, и все внутри у него замерло.

– Можете оставить этот платок себе, мой дорогой принц, – продолжила Вилварин. – Думаю, теперь он мне не понадобится. Боюсь, он слишком запачкался.

– Нет, ты слышал? – возмущался Ло'Гош, когда они с Дрогом наконец покинули дворец Талиона и направились в апартаменты принца. – Он слишком запачкался! Клянусь, она провернула все это нарочно, чтобы унизить меня! Или ты не согласен?

– С этим согласен, мой принц, – ответил Дрог. – Как тут не заметить?

– И после этого ты еще будешь утверждать, что эльфы Миндона относятся к нашему брату с уважением?

– Ну,… – неуверенно промычал Дрог.

А в то же время покои лорда Талиона стали свидетелями совсем иного диалога.

Когда Талион покинул приемный покой, он вошел в другую, куда проще обставленную комнату. Здесь не было ничего, кроме широкого ложа, застеленного белыми льняными полотнами и нескольких стульев. Он тотчас сбросил расшитую золотом тунику, которую немедленно подхватили возникшие, как будто из воздуха, слуги. Талион снял золотые кольца и блестящие цепи. Не глядя, протянул их в сторону. Взамен слуги подали лорду простую белую рубаху. Быстрым движением он надел ее, затянул широким кожаным поясом, на котором висел кинжал в простых деревянных ножнах. Теперь Талион стал похож не на тысячелетнего владыку самого могущественного города мира, а на юного воина из ранних эльфийских саг.

Когда он закончил перевоплощение, в дверь постучали.

– Войди, дочь моя! – позвал Талион.

Дверь отворилась, и в комнату вошла Вилварин. Теперь она была одета также просто, как и ее отец: свободное льняное ниспадающее до земли платье не сковывало ее грациозных движений. Никаких украшений на ней не было. А длинные прямые волосы были распущены и только на лбу скреплены простым металлическим обручем.

Войдя, принцесса опустилась на одно колено и склонила голову в знак почтения.

– Говори, – кивнул Талион.

И только после этого Вилварин раскрыла рот.

– Я все сделала, как вы велели отец, – сказала она, не поднимая глаз.

– Принц остался доволен? – саркастически улыбнулся Талион.

– О, да! Теперь он не сможет спокойно спать, пока не отомстит мне, – ответила принцесса.

А между тем приближалась ночь, а принц-гоблин и его орк телохранитель действительно не собирались спать. Ло'Гош уже перестал бурчать на эльфов, и вместе с Дрогом деловито собирал какие-то вещи.

Последние несколько дней в Городе стояла небывалая жара. И только теперь, с наступлением ночи, становилось возможным хоть как-то дышать. А невесть откуда взявшиеся старожилы, как всегда в таких случаях, начали говорить, что ничего подобного они не припомнят. Хотя среди говорящих не было эльфов, может быть их молодежь могла бы все опровергнуть?

В вещевые мешки попали: несколько мотков длинной тонкой легкой и очень прочной веревки, изготовленной по эльфийской технологии, странные кожаные приспособления – что-то среднее между поясом и лошадиной сбруей, какие-то крюки, длинные гвозди, спаянные между собой металлические кольца, связки факелов и даже два шлема.

Складывалось ощущение, что парочка приготовилась к побегу. Все было бы похоже на то, если бы не тот самый браслет Ло'Гоша, который не даст ему покинуть Белый Город. Но на самом деле, у гоблина и орка было свое маленькое хобби – путешествовать по трущобам ночного Белого Города. Да не просто по трущобам, а по подземным лабиринтам.

Здесь стоит сделать небольшое отступление касательно самого Белого Города. Так называется самая старая центральная часть Миндона. Белый Город непосредственно прилегает к Цитадели, которая считается первым строением в городе. Сюда входит и Главная Площадь, окружающая Цитадель, Форум, где проходят основные городские общественные мероприятия, Городская Ратуша, являющаяся местом заседания городского Совета Гильдий и резиденцией бургомистра. Но главным достоянием Белого Города является – Большой Базар. Пожалуй, если не считать Форума, Площади, и дороги от Базара до Форума, Большой Базар – это единственное просторное место Белого Города. Здесь пересекаются торговые пути севера и юга, запада и востока. Это сердце Миндона, двигатель торговли и объект зависти других городов и государств.

Но в остальном Белый Город – это узкие улочки и высокие, по меркам этого мира, дома. Все дело в том, что сравнительно большое число граждан желает жить в сравнительно маленькой зоне, окруженной высокой белой стеной, которая и ограничивает Белый Город.

Тут настолько тесно, что люди живут в несколько ярусов, как будто в разных плоскостях. На узких улочках темно (солнечный свет даже днем проникает сюда с огромным трудом), а между крышами домов проложены специальные мостки. Так что многие люди ходят по крышам, как по улицам, не часто спускаясь вниз.

И, несмотря на то, что улицы эти даже днем представляют собой сумрачный лабиринт, здесь чисто, и жизнь в Белом Городе считается значительно менее вредной, чем, скажем, в Красном Городе. За это надо сказать спасибо эльфам и гномам. Первые прививают понятия чистоплотности. А вторые реализуют его. В Белом Городе есть подземная канализация. Центральной подземной артерией которой является огромный туннель – Городская Клоака, куда также сходится множество ходов дренажной системы и подземных водяных коллекторов.

На маленьких площадях раскиданы многочисленные фонтаны – дело рук гномов-строителей. Благодаря умению мастеров горных дел, вода в них поступает из самых недр земли. Она чистая и полезная. И жители Белого Города набирают ее для своих нужд. А она куда вкуснее и чище, чем вода в Красном Городе, где колодец есть почти в каждом дворе, но вода туда поступает из поверхностных вод.

Кроме того, Белый Город красив. Он построен на огромном плато из белого камня. И построен из этого же камня, который добывали или тут же на плато, или из каменоломни, недалеко от границ Миндона. Именно благодаря этому, Белый Город фактически стоит на скале, представляющей из себя подобие огромной сырной головки, пронизанной хаотичными пещерами и катакомбами.

Ах, да! Здесь, в Белом Городе, располагается и одна из главных обителей эльфов. Город в городе – дворец Талиона. В ансамбль которого, помимо самого дворца, входит еще и закрытый эльфийский парк с эльфийскими деревьями, и только для эльфов. Правда политкорректные жители дворца построили еще один парк, который и носит официальное название Эльфийский Парк. Он открыт для посещения всех жителей города. И является излюбленным местом прогулок влюбленных пар.

И, да, здесь безопасно! Белый Город охраняется очень хорошо. Ночью его постоянно патрулируют отряды стражей. А на стенах домов с наступлением сумерек развешивают факелы.

Именно в такие сумерки и вышли в свой путь гоблин Ло'Гош и его телохранитель орк. Конечно, они не надели свои шлемы и амуницию сразу, а несли все это в вещевых мешках. Не хватало еще привлечь внимание стражи. Добропорядочные граждане города не носят шлемы на улицах.

– Ну что, ты достал ключи? – нарушил сосредоточенное молчание Ло'Гош.

– Да, я нашел гнома ключника, – ответил Дрог. – За бочонок доброго эля я выменял у него ключи. – Он наверно до сих пор не проспался, – ухмыльнулся Дрог. – Зато теперь у нас есть ключ от хода, что ведет в колодезные коммуникации, что строили эти самые гномы. Сегодня начнем свой путь в сравнительно аккуратном подземелье.

– Очень хорошо, – ответил Ло'Гош. – Веди!

Наконец, парочка остановилась на небольшом перекрестке возле очередного фонтана. Дрог обошел вокруг него и указал на меленький железный люк. Орк достал связку ключей, видимо именно ту, которую выторговал у пьяного гнома, нашел нужный и открыл замок.

В открывшемся проеме было темно. Посветив туда только что зажженным факелом, Ло'Гош увидел узкий колодец, в стены которого были вбиты металлические скобы, образующие некое подобие лестницы. Настало время доставать подготовленную заранее амуницию.

Быстро, чтобы не привлекать внимания случайных ночных прохожих, парочка надела шлемы. Они достали те самые ремни, которые похожи на сбрую и обвязали их вокруг пояса, а ноги вставили в специальные петли, прикрепленные к этому поясу, которые теперь стягивали ляжки искателей приключений. К этим поясам были прикреплены спаянные кольца, а в них продеты эльфийские веревки. Дрог взял у гоблина зажженный факел, в то время, как связка запасных висела у него за спиной. У Ло'Гоша тоже был запас факелов, но теперь он пользовался магической лампой. Лампа (что-то вроде светящегося кристалла) была прикреплена к шлему гоблина. Она освещала путь ярким белым сиянием и была очень полезна в темных лабиринтах. Однако Дрог не доверял подобным штучкам и предпочитал пользоваться старыми добрыми факелами.

Путешествие началось. Первым в колодец спустился принц. За ним протиснулся орк с неожиданной для его широкоплечей фигуры сноровкой. Когда оба нелюдя оказались в проходе, Дрог аккуратно прикрыл за собой люк и закрыл замок ключом изнутри.

Дальше компания пробиралась практически в полном молчании. Лишь изредка общаясь друг с другом короткими фразами, кивками или знаками. Первым шел гоблин, за ним орк. Они спускались по узким колодцам. Проходили по низким галереям. Иногда нагнувшись, а иногда на четвереньках или даже ползком. Побродив некоторое время по гномьим ходам, искатели приключений выбрались в менее ухоженную, но зато более знакомую часть подземелий. Здесь пахло нечистотами и сыростью. Галереи были еще более узкими и низкими. Недалеко находилась Большая Городская Клоака.

Но сама клоака путешественникам была не нужна. Они хотели найти небольшой подземный ручей и двигаться вдоль его русла до того места, где они закончили свой прошлый поход. Но в ожидаемой точке ручей не обнаружился. Его русло пересохло. Напарники решили пройти дальше вдоль несуществующего теперь потока.

Спустя какое-то время они вышли к месту, которое раньше, судя по всему, было небольшим подземным озером, куда впадал тот самый ручей. Но теперь на месте подземного водоема зияла огромная черная дыра. Оба путешественника осторожно склонились над провалом, и его темноту рассек свет факела и волшебного фонаря.

Стало ясно, что колодец вовсе не бездонный.

– Опусти меня туда, – твердо попросил гоблин.

Орк молча кивнул, и уже через секунду принц спускался в колодец на веревке, другой конец которой был зажат в крепких лапах Дрога.

Ло'Гош осторожно ступил на дно ямы. С первого взгляда стало понятно, что это не простой колодец. По мере того, как гоблин поворачивал голову, бледный свет лампы выхватывал один за другим узкие проходы, ведущие в неизвестном направлении. А когда принц почти обвел взглядом полный круг, он наткнулся на самое интересное. Его внимание привлек какой-то странный узор. Рисунок был очень тонким и изящным. Но, тем не менее, никак не пострадал от воды. Приглядевшись, Ло'Гош понял, что это мозаика. Он провел ладонью по рисунку, стирая налет грязи. Посмотрел, и ахнул!

– Это карта!

Какое-то время принц внимательно изучал ее, пока сверху не раздался приглушенный голос Дрога:

– Эй, мой принц, долго ты там?

– Тяни меня наверх! – откликнулся гоблин.

Когда принц очутился наверху, он крепко схватил орка за руку.

– Я видел карту! – воскликнул принц.

– Дрог, я знаю, что ты для меня не просто страж или охранник, – с жаром заговорил он. – Раскрой глаза! Не будь марионеткой эльфов! Они используют тебя, меня, всех нас. Сейчас я в твоей власти. Но я хочу, чтобы ты стал для меня больше, чем товарищем по ночным приключениям. Я хочу, чтобы ты стал моим товарищем по оружию! Подумай, что лучше?! Я знаю, я помню, что ты мне говорил про Миндон. Но реши, что лучше – быть рабом в раю или стать вторым в ханстве после меня? Я – законный наследник ханского престола. Да, я собираюсь бежать! Я хочу уйти из Города по той карте, по тем новым открывшимся проходам, что я увидел внизу. Ты со мной?

– А как же браслет? – возразил Дрог.

– Мы вернемся во дворец. А завтра вечером я отсеку себе кисть эльфийским клинком. Он настолько остр, что не раздробит мне кость. Мне будет только больно, но я сразу смогу бежать, а не ждать, пока заживет рана, – жестко ответил Ло'Гош.

– Зачем так сложно, мой принц? – удивился Дрог. – После того, как ты отрубишь себе руку, почему бы просто не покинуть Белый Город через ворота, как все граждане? Если остановит стража, скажем, что мы обычные жители Гоблинского Города.

– Ты такой наивный, Дрог, – криво усмехнулся принц. – Думаешь, что ты единственный соглядатай, приставленный за мной Талионом? Да всё в его дворце имеет глаза и уши! Днем мы не сможем незаметно покинуть дворец и город. Да еще и с отрубленной кистью. А ночью, ты сам знаешь, ворота между частями Миндона: Белым, Красным и Гоблинским городами закрыты, и стража никого не пропускает, в целях безопасности. Так что у меня один шанс – завтра вечером отсечь себе кисть и покинуть Город по этому подземелью. Если нам повезет, и тоннель, указанный на карте, еще существует, он выведет нас далеко за пределы Миндона! Нам на руку, что засуха осушила эту древнюю часть катакомб. Ну, что? Ты со мной?!

Орк колебался несколько секунд. А потом уверенно сказал:

– С тобой, мой принц, – и его глаза блеснули желтым огнем.