Читать книгу Ланкаст. Новое будущее - Юлия Игоревна Удалова, Юлия Григорова - Страница 1

Часть первая. Новое будущее.

Введение. Старший агент.

Часы показывали без пятнадцати двенадцать, весь персонал, за исключением охраны на первом этаже, ушел. Из коридора не раздавалось привычной офисной шумихи, что помогало сосредоточиться. Пока нет задач по основной деятельности, взялся помогать приемной комиссии, а чтение затягивает. Ну и сейчас изучение работ претендентов на должности стажера настолько завладело вниманием, просто не заметил, как наступила ночь. Протираю глаза и ищу место, где остановился: «Мир устроен не так, как представляют люди. Ученые и правительство тоже не до конца понимают всего. На протяжении мировой истории в ход событий вмешивались высшие силы, в этом тысячелетии они называют себя Ланкасты, и никто не отвечает, почему так. Однако много веков назад, до нашей эры, а то и раньше, первое имя, которым они назвались, было вовсе не это. Отдельные слои общества знали об их существовании, кто-то пытался бороться, кто-то наоборот приносил подношения. Многие не хотели верить и придумывали религии, пытаясь убежать от правды. Но никто и никогда, за все тысячелетия не приблизился к их уничтожению так близко, как Комитет. Образованный всеобщими усилиями в конце Второй Мировой войны, когда правители стран участников узнали и поверили в их существование, Комитету поставили цель найти способ истребить Ланкастов. Стереть их с лица земли и даровать людям свободу жить так, как они того хотят, без вмешательства извне. Ни Комитет, ни сами люди никогда не смогут понять и осознать степень важности существования Ланкастов в нашем мире. Эта война началась давно, и никто не знает, когда она закончится, и кто в ней победит, люди или …»

– Какой бред они иногда пишут, – пробормотал, закрывая файл щелчком и делая пометку в блокноте. Сигнал оповещения на телефоне нарушил тишину кабинета, заставив вздрогнуть от неожиданности. Этого просто не могло быть, он должен срабатывать только в том случае, если каким-то образом удалось засечь Ланкаста, но я все предусмотрел, такого физически не должно случиться. Технологии Комитета не доросли до самостоятельного их выявления, тем более на расстоянии. Одновременно начинает вибрировать мобильный в кармане, кто-то еще не в курсе, что живу на работе, и не обязательно дублировать вызов. Мысленно проклиная всех, вытаскиваю и смотрю на высветившийся номер. Не ошибка, действительно нашли, значит я должен сделать все, что от меня зависит, для спасения глупо засветившегося Ланкаста. Чем бы не была вызвана пойманная Комитетом вспышка энергии, поднявшая всех в столь поздний час, мы не должны ничего, и тем более, никого найти.

В тот день так и вышло, но когда сигнал повторился, я готов был проклясть весь мир за то, какую злую шутку он играет со мной. Очень надеясь, что и второй раз операция зайдет в тупик, мысленно приготовил речь для столь наивного существа. Откуда же мне было знать, что источник замеченных всплесков, даже и не подозревает о том, кем стал.

Глава 1. Наследница Ланкаста.

Часы показывали без четверти двенадцать, когда сердце бабушки перестало биться. Именно это время зафиксировали врачи и позже родственники сообщили ночным звонком. В ту секунду жизнь нашей семьи изменилась и никогда не станет, как раньше. Мы потеряли самого важного человека, ту, кто навсегда останется в наших сердцах и памяти. В больницу с ней поехали тетя и дедушка, они просидели там весь вечер и считали, что первыми после врачей узнали о трагедии, но это не так. Стоило сердцу Екатерины Ивановны перестать биться, как что-то ударило в ухо, словно небольшой электрический разряд, и в ту самую секунду, знала, ее больше нет. Звонок телефона разбудил меня, но не помню, как засыпала, просто не могла уснуть сама, нервы не позволили бы. Отрываюсь от дивана и смотрю на высветившееся имя, это он и был, ночной звонок, окончательно изменивший все. В тот день я не знала, началом чего он станет.

Встряхнув головой, закрываю дверь и обессиленно прислонился к ней лбом, чувствуя прохладу дерева. Вот уже три недели тетя просит сложить бабушкины вещи в коробки, чтобы отвезти на дачу, а я не могу себя заставить хотя бы войти в комнату. Все оказалось куда сложнее, чем ожидала. Считая, что жизнь достаточно подготовила меня к подобным потерям, ошибалась. Прошел месяц, тетя забрала дедушку к себе, а мне пришлось переехать в их двухкомнатную квартиру в тридцати километрах от Москвы. Расстояние не беспокоит, железнодорожная станция в пяти минутах ходьбы, и электричка привезет прямиком на Курский вокзал, на территории которого работаю. Большим ужасом стало то, что придется каждый день бывать там, где все напоминает о ней.

Где-то играет музыка и лишь по ее окончании понимаю, что это телефон. Причем звонит он не в первый раз за последний час. Да, именно столько времени пытаюсь заставить себя переступить порог комнаты и заняться делом. Тяжело вздохнув, и от досады пнув дверь, направляюсь к себе на его поиски. На экране красуются пропущенные вызовы, все от одного человека – моя тетя. Хочет знать, когда закончу то, что даже не начинала. Рука обессиленно опустилась, и я сажусь на диван. Столько дел свалилось на плечи, а чувствую себя потерянной и лишней в этом мире.

Помещение вокруг кажется одновременно и чужим и таким близким. Здесь все иначе, нежели дома, со стен на меня смотрят незамысловатые орнаменты из цветов, а через почти прозрачные занавески комната наполнялась светом. Однако мебель перевезли и расставили почти так, как было дома. Дело даже не в том, что меня переселили сюда, хотя не хотела уезжать из квартиры, где прожила большую часть своей жизни. Позиция тети проста и понятна, нельзя оставлять семидесятилетнего человека в такой глуши одного. А если учесть, что дедушке так же больно, как и мне, если не сильнее, то несомненно его стоит поселить поближе. Наверно в любой другой ситуации я была бы только рада отдельному жилью и возможности наконец съехаться с любимым человеком, но не сейчас.

Мелодия рингтона снова нарушила воцарившуюся в квартире тишину. Телефон жалобно вибрировал в руке, напоминая о своем присутствии. Поднеся его к глазам и проведя по экрану, прижала трубку к уху.

– Наконец-то, я уже собралась одеваться к тебе ехать. Что трубку не берешь? – раздался знакомый женский голос. Это была младшая сестра моей матери, и она старалась поддерживать меня, как могла, но у нее есть своя семья – муж и сын, отнимают почти все свободное время. На самом деле я всегда ей завидовала, у нее было все, о чем я могла только мечтать. Стойкости, хитрости и уверенности в себе Булатовой Ольге не занимать, и она всегда встречала неприятности с высоко поднятой головой, наверно оттого и выносила их с легкостью. Я так не могла. Стоит чему-то пойти неправильно или не по ожиданиям, и тут же опускаю руки, не зная, да наверно и нехотя, все исправить, пережить. Любые перемены давались с огромным трудом. Каждый отрицательный момент этой жизни навсегда оставляли след на моей психике. Почему-то запоминала самые плохие случаи, они впитывались в память, как вода в губку и никак не хотели из нее выжиматься. Несомненно смерть бабушки навсегда останется со мной и даже через десять лет будет также приносить боль, как и сейчас.

– Квартира большая, не слышно что где звонит, – устало пробормотала я, откинувшись на спинку дивана и неуклюже потянувшись. Выходные только начались, а мне не удалось выспаться даже в субботу. Хотелось до полудня разобраться с соседней комнатой, но вот войти туда так и не получилось.

– Ты уже сложила мамины вещи? Когда мне приехать и забрать их? – конечно, что ее может беспокоить в такую рань в выходной день, как не это. Закатив глаза и отрицательно покачав головой, я была рада, что тетя не видела меня сейчас.

– Тебе не обязательно за ними ехать, у меня во дворе стоит никому не нужная машина, а дача в десяти минутах езды, – конечно мне заранее известно, что она ответит на это, но другого ответа за такое короткое время придумать я не смогла. Близость дачи к этому дому повлияла на выбор при покупке квартиры, а на дедушкином Рено пару месяцев не ездили.

– Ты когда в последний раз машину водила? Когда на права сдавала? С какого там раза это было? С седьмого? Позвони и я приеду, а что с машиной делать, потом решим, тебе все равно механика даром не нужна. Давай, жду звонка, береги себя, – в этом и были главные достоинства и недостатки сестры моей матери. Она почти всегда была права. Попрощавшись и отложив телефон, я поняла, что не смогу всю жизнь отгораживаться от соседней комнаты. Рано или поздно ее придется освободить.

Нехотя оторвалась от дивана и второй раз за день подошла к закрытой двери, толкнула ее носком тапка. Взору открылось небольшое помещение, площадью девять метров. Старый деревянный шкаф занимал больше половины стены напротив, рядом с ним вплотную стояла двуспальная кровать. Под окном два стула с одеялами, халатом, покрывалом и один черт знает чем еще. Справа от двери возвышалась высокая книжная полка, но вместо книг она вся заставлена решенными кроссвордами, исписанными школьными прописями, а также горой лекарств. Бабушка была инвалидом второй группы, она пережила инсульт двадцать лет назад из-за которого по большей части не ходила. Дойти до туалета с помощью металлической опоры, оставшейся в больнице после ее смерти – самое лучшее, что у нее получалось. Однако этот недуг не мешал ей возиться с внуками и посвящать нам с двоюродным братом все свое время и силы, пока еще мы жили вместе. Она заново научилась говорить, читать и писать, лишь бы иметь возможность читать нам сказки, но вот заново научиться нормально ходить сил не хватило. А может и вовсе не хотела.

Тяжело вздохнув, я подняла с пола одну из пустых коробок, которые оставила там еще при первой попытке войти, и шагнула вперед. Через некоторое время, две из них были заполнены барахлом и стояли в коридоре, рядом с входной дверью. Там они конечно мешали проходу, но тащить не далеко придется. Третья находилась на голом матраце и постепенно заполнялась содержимым ящиков. Чего здесь только не было, от военных медалей прадедушки, до старых советских монет. Осторожно перекладывая семейные реликвии в коробку, предварительно заворачивая самые ценные в газету, я время от времени смахивала рукавом слезы. Тут же нашелся пакет, где хранились старые комсомольские билеты, сберкнижки и еще куча на мой взгляд ненужных документов. Следом пошла стопка черно-белых фотографий, при виде которых слезы с новой силой выступили у меня из глаз. На пожелтевшей плотной бумаге с трудом узнаю две маленькие девочки – моя мать и тетя. Интересно, как часто бабушка просматривала их и есть ли в этой куче мои и двоюродного брата? Смахнув рукавом слезы в который раз и чуть закинув голову, всхлипнула и постаралась дышать полной грудью, глотая ртом воздух, надеясь тем самым предотвратить новое появление надоедливых слез. Не глядя, уложив фотографии в коробку, вернулась к остальному содержимому ящиков шкафа. В воздухе летала потревоженная пыль, накопившаяся за то время, пока никто не заглядывал туда, где я лазила. Стоял запах старости и лекарств. Аккуратным рядом в коробку легла стопка рецептов, выписанных на имя бабушки и давно никем не разыскиваемых. В памяти тут же всплыли моменты, когда мы с тетей и дедушкой переворачивали всю квартиру в поиске потерянных рецептов, заботливо складываемых бабушкой сюда.

Ящик наконец-то опустел, его дно покрывала пожелтевшая и потрепанная газета на которой гордо значилась дата 20 декабря 1991 года, тот самый день, когда у нее случился инсульт. Приподняв брови от удивления, я отрицательно покачала головой и хотела задвинуть ящик, как внимание привлекла небольшая неровность газеты в одном из углов. Проведя по дну ладонью, вполне отчетливо нащупала какой-то предмет под бумагой. Осторожно отогнув край и сделав шаг вперед, уставилась на простой православный крестик с цепочкой. Нахмурившись, пытаясь вспомнить, что бы бабушка когда-нибудь его носила, мне ничего не приходило на ум. Пожав плечами и подняв украшение со дна ящика, не заметила, как оказалась на полу, а сознание в миг помутилось и покинуло меня.

***

Голова трещала по швам, а мелодия рингтона только ухудшила и без того не сказочное состояние. Проведя рукой по гладкому покрытию пола и ощутив резкий приступ боли в области бедра, на которое пришелся весь удар при падении, открыла глаза и оторвала голову от деревянного покрытия. Сколько прошло времени с того момента, как все произошло? Да и что собственно это было? Телефон продолжал надрываться на матраце, привлекая внимание и заставляя голову болеть еще сильнее. При виде заставки, которая появляется только при звонке этого человека, и времени на часах вверху, схватилась за волосы, словно желая их вырвать. Мысленно чертыхнувшись, пришлось ответить на звонок. Учитывая произошедшие события за этот месяц, проигнорировать его еще и сегодня могло дорого обойтись.

– Да, привет. Я…я еще сплю, ты меня только что разбудил…да, в час двадцать пять, а что такого? Да, со мной все хорошо, я в порядке, – прикусив язык от смущения и встав с пола, ощутила легкий укол совести, но в какой-то мере слова не были ложью. Звонившего звали Виктор, наши отношения длились два с половиной года со своими положительными и отрицательными сторонами. Мой характер казался ему тяжелым, в то время, как его для меня совершенно невыносимым. Почему мы так долго продержались вместе – одному богу известно, если конечно он существует. Некоторые поступки Виктора вызывали у меня настоящее недоумение. По большей части не понимала, смысла его действий. Не смотря на все разногласия, ссоры и недопонимания, он всегда старался сохранить эти отношения и не отпустить меня от себя, наверно и я взяла в привычку подобную стратегию и придерживаюсь ее до сих пор. Мы познакомились в онлайн игре, в которую играем и сейчас в свободное время, он с прежним энтузиазмом, я – для того, чтобы больше времени проводить с ним. Ну за исключением последнего месяца, когда там почти не появлялась, и мы не виделись, лишь разговаривали по телефону.

– Да нет, ничего, просто хотел предложить встретиться, если ты конечно правда в порядке, как заверяешь меня. Сегодня хорошая погода, не стоит сидеть дома, как быстро сможешь собраться и выйти? – голос Виктора звучал взволнованно, он тараторил, подыскивая нужные слова быстрее обычного, но в тот момент списала это на ожидание долгожданной встречи, ведь месяц большой срок. Ехать сегодня никуда не хотелось, но взгляд упал на коробки с вещами, и я решила, что раз смогла пересилить себя и зайти в комнату, нельзя останавливаться на достигнутом, и надо двигаться дальше.

– Можешь посмотреть расписание, что нибудь минут через пятнадцать-двадцать? – если бы парень не нашел подходящей электрички, как раз в указанный промежуток времени, и не огласил их, лень скорее всего могла пересилить и оставить меня дома. – Хорошо, я собираюсь и выхожу, до встречи, – нажав на отбой и проведя рукой по волосам, надеясь что они в приличном виде, поспешно начинаю сборы в дорогу. Много времени они не заняли, переодевшись и покидав необходимое в сумку, окинула взглядом отражение в зеркале. Оттуда на меня смотрело уставшее лицо девушки, со ставшими привычными кругами под глазами, пухлыми щеками на небольшом лице. Наверно самое привлекательное в моей внешности – это длинные и объемные черные ресницы. Косметикой никогда не пользовалась, не умела, да и денег на нее всегда жалела, считая, что оно того не стоит. Решив, что на этом сборы в дорогу окончены, в последний раз окидываю квартиру взглядом. Ничего не подозревая, и по собственной глупости не посмотрев в глазок, открыла дверь и вышла на лестничную клетку. Сразу в этот момент, кто-то хватает за предплечье и что-то острое впивается в кожу прямо сквозь одежду. Невольно вскрикнув от неожиданности, пытаюсь отбежать в сторону и вырваться из цепких рук нападавшего, но перед глазами поплыли круги. Мышцы расслабились, и я снова почувствовала, как колени подкашиваются, веки закрываются, словно не спала целую вечность.

– Обеспечьте машину к подъезду и чтобы поменьше посторонних глаз. Пусть приготовят комнату по нашему прибытию, – голос эхом отразился в голове, никогда не слышала его прежде. Глаза закрылись и перед тем, как окончательно потерять сознание или умереть, или чем меня там накачали, почувствовала, как сильные руки оторвали ноги от пола и куда-то понесли. Бороться сил не было, позволила себе уйти в забытье.

Глава 2.

Как ни странно, проснулась совершенно выспавшейся, без тяжести в голове или иных неудобств. Подушка и одеяло оказались невообразимо мягкими и воздушными, что хотелось закутаться в них и никогда не вставать. Вспомнив события, предшествовавшие сну, резко распахнула глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Это оказалась комната, метров десять, точно не скажу, но в тот момент она выглядела куда больше той, где жил Виктор. Небольшая кровать, на которой лежала, стояла возле стены, посередине виднелся белый стол и два стула по обе его стороны. Потолок усеян многочисленными встроенными лампочками, а напротив кровати во всю стену огромное зеркало. При одной мысли о том, что по ту сторону кто-то стоит и видит меня, как обычно в фильмах, стало не по себе. Стены совершенно белые, как пол и потолок. Оторвавшись от подушки, глазами нашла две двери, одна рядом с кроватью, другая справа, эта скорее всего вела на свободу.

Ситуация, в которой мне довелось оказаться не укладывалась в голове, хотелось кричать и долбиться либо в дверь, либо в зеркало, если за ним действительно кто-то есть, чтобы меня выпустили отсюда и отпустили домой. Все действия неизвестных захватчиков нарушали законодательство Российской Федерации, но что я могу сделать против их преступных действий? Вот как окажусь на воле, так непременно предприму необходимое, а пока следует сделать все, чтобы снова увидеть солнечный свет.

Если сравнивать отражение из зеркала смотрящее на меня сейчас с тем, каким оно было до выхода из дома, то разница казалась очевидной. Вместо уличной одежды на мне надета белая ночная рубашка, обувь пропала. На лице отчетливо застыло выражение ужаса. Трудно представить для каких целей я здесь, куда делись мои вещи и отдадут ли их, да и что вообще со мной будут делать. Сглотнув ком в горле, бросилась к первой двери, но она категорически не хотела поддаваться, тогда внимание обратилось на другую, ту что рядом с кроватью. Она с легкостью распахнулась, представив моему вниманию подобие ванной комнаты. Стены и пол выложены белой плиткой, справа стоит унитаз, слева раковина и душ в одном, в углу решетка для слива воды. Мурашки пробежали по спине, но выбора не было. Шагнув внутрь и закрыв за собой дверь, спряталась там от посторонних глаз и использовала комнату по назначению. Возле раковины оказалось одно небольшое полотенце, а у унитаза рулон бумаги, обнадеживало то, что они предусмотрели человеческие потребности, может ничего плохого со мной все же не случиться. Ступни сводило от холода кафеля, а голые ноги чувствовали сквозняк, потоки воздуха из вентиляции стремились попасть в сливную решетку и продолжить путь. Ночная рубашка висела на мне, как мешок, нижнего белья так же не оставили, и я невольно поморщилась, представляя, как незнакомые мужчины переодевали мое тело, находившееся в без сознательном состоянии. Что еще они могли со мной сделать за то время, пока я спала? Все чаще на ум приходили кадры из голливудских фильмах о похищениях и маньяках, но тогда кричать точно нет смысла.

Умывшись и расчесав пальцами волосы, уставилась на собственное отражение и еще раз брызнула водой в лицо, пытаясь успокоиться. Руки дрожали от нервов, а может от холода. Ситуация никак не хотела укладываться в голове, мозг категорически отказывался верить в хорошее, и с каждой новой мыслью все более красочно расписывал возможную судьбу жертвы похищения. Не знаю сколько времени провела в ванной, надеясь спрятаться там от захватчиков, но не могу же сидеть здесь целую вечность? Стоило открыть дверь, застываю на пороге. За столом, лицом ко мне сидел мужчина, на вид не старше тридцати, каштановые волосы аккуратно подстрижены, но не слишком коротко, и опрятно уложены. Красивые, я бы даже сказала идеальные черты лица, но главное – это ослепительные голубые глаза, сейчас блестящие из-за отблесков тусклых ламп. Встреться мы в другой ситуации, он показался бы привлекательным, но не здесь, и не при данных обстоятельствах. Да и мысли в тот момент были где-то в другом месте, пытаясь найти решение ситуации и обдумывая варианты отхода.

Перед незнакомцем стоял бумажный стакан известной кофейни, что натолкнуло на мысль о кофе. Мне бы тоже сейчас не повредила пара глотков, заодно успокоиться и очистить голову от посторонних и лишних мыслей. Все его внимание привлечено к планшету в руках, а лицо выражало сосредоточенность и задумчивость. Когда я переступила порог комнаты, он недовольно почесал подбородок и провел пальцем по экрану. Сглотнув ком в горле и как можно громче закрыв за собой дверь, подошла к столу и замерла напротив.

– Присаживайтесь, стоять не обязательно, – раздался его голос, оказавшийся на редкость мелодичным, и показалось, словно все происходит во сне. Как будто вовсе не просыпалась, и просто вижу кошмар. Ущипнув себя за руку и убедившись, что все не так просто, пришлось отодвинуть стул и присесть. Сделав глоток из стакана, мужчина отложил планшет в сторону, погасил экран и осмотрел меня с нескрываемым любопытством. – Прекрасно понимаю ваше состояние, вы напуганы и у вас куча вопросов. Уж не говоря о том, что вы не понимаете, где вы, почему, и что нам от вас нужно. Хочу вас заверить, что если будете сотрудничать, все быстро закончится и вам ничего не будет угрожать. В противном случае, я должен сообщить, что мы можем продержать вас здесь столько, сколько потребуется. Заморить голодом, лишить уборной, если захотим, – спокойно сказал он, откинувшись на спинку стула и положив ногу на ногу. Мои руки дрожали, ноги тоже, только от холода, и одну из них пришлось подложить под себя. Обхватив предплечья, надеясь унять дрожь, наблюдала за собеседником из-под бровей, стараясь придать этому взгляду угрожающий вид.

– А вы понимаете, что своими действиями нарушаете уголовное законодательство Российской Федерации? Пока только похищение человека, а дальше зависит от ваших действий. Ваше лицо я смогу описать в мельчайших деталях, если потребуется, – на угрозу это мало похоже, но хоть что-то ответить надо было. Чего они от меня хотят, я так и не поняла. Собеседник усмехнулся и отрицательно покачал головой.

– Вот только Комитет не подчиняется никаким законодательствам, и как только мое руководство узнает о вашем заявлении и заведенном деле, все данные тут же испарятся и вы останетесь ни с чем. Давайте не будем терять время на пустяки, сразу скажу, что ни на работе, ни дома, нигде и никто искать вас не будет. По их данным, вы пока просто болеете, лежа дома в постели, но в любой момент можете попасть в больницу, без часов посещения и возможности пользоваться телефоном. Вы очень просто можете умереть на операционном столе, если не начнете говорить, для нас это не проблема, – пока он говорил, почувствовала, как холодеют мои ноги и пальцы. Они действительно могут обставить все так, как говорят или это лишь пустые угрозы? Мне никогда об этом не узнать. Наблюдая за тем, как собеседник непринужденно пьет кофе у меня на глазах ощутила неприятное сжатие желудка. Сколько времени спала и когда ела в последний раз? Сглотнув ком в горле и подавив желание схватить его стакан, пальцы сильнее вжались в кожу предплечий.

– Что вам от меня нужно? – я вытолкнула вопрос из себя с огромным трудом, прозвучал он так, словно на самом деле специально прошипела от злости. Несомненно мужчина обратил на это внимание, особенно если судить по слегка изменившемуся выражению лица.

– Ваша бабушка, Екатерина Ивановна Комарова, расскажите мне о ней, – подняв со стола планшет, включил его и принялся что-то искать, поспешно перелистывая страницы. С моего места не было видно экрана. Прикусив губу, пожала плечами.

– Родилась тринадцатого марта одна тысяча девятьсот сорок девятого года в городе Москве, в восемнадцать вышла замуж и родила мою мать, через четыре года тетю. Всю жизнь проработала на заводе, кем не знаю. Двадцатого декабря одна тысяча девятьсот девяносто первого года пережила инсульт и стала инвалидом второй группы, заново училась говорить, читать и писать, самостоятельно ходить так и не смогла. Умерла месяц назад, – на самом деле это не все, что могла про нее рассказать, но только не видела смысла вдаваться в подробности жизни бабушки, при чем здесь она? Мужчина нашел нужную страницу в своем планшете и сейчас изучал. Выражение его лица сосредоточенно и серьезно, словно он не меньше моего пытался понять, что же происходит вокруг.

– Она умерла пятнадцатого апреля две тысячи четырнадцатого года в без пятнадцати двенадцать ночи? – у меня невольно засосало под ложечкой и захотелось глотнуть, но слюны во рту не оказалось. Произнесенные им дата и время хорошо впились в память и навсегда засели там. Положительно кивнув, не могу выговорить ни слова, но собеседник прекрасно понимает ответ. – Вы официально прописаны по этому адресу? – не стал останавливаться на достигнутом и повернул ко мне планшет, где на весь экран открыта фотография страницы паспорта с пропиской. Моего паспорта, судя по едва заметному номеру. Замечательно, они еще и по моей сумке лазили и документы изучали. Снова положительно кивнув в ответ, не находя слов от такой наглости, сдвигаю брови и поднимаю суровый взгляд на парня, вот только ему все равно. – Где вы были в субботу в час дня? – откинувшись на спинку стула, положил планшет экраном вверх и скрестил руки на груди. Мысли начали путаться еще давно, но сейчас окончательно зашли не в то русло, пытаясь вспомнить события названного дня. Пожав плечами, мотаю головой из стороны в сторону и тяжело вздыхаю.

– Не знаю, может дома, откуда вы меня похитили. Чем вы меня накачали? Память напрочь отшибло, – говорить не хотелось, оттого ответ просто протолкнула сквозь зубы и он снова прозвучал довольно напряженно. Заглянув мне в глаза, пытаясь что-то рассмотреть, незнакомец не двигался какое-то время, его губы сжались в узкую линию, показывая степень напряжения. Может у него наконец кончились вопросы и он никак не может придумать причину, продолжать удерживать меня? Поднеся руку к уху, словно поправив в нем наушник, он нахмурился, поднял глаза куда-то под потолок и вернул на меня.

– Они вас раскусили, по крайней мере так считают. Либо прекращаете ломать комедию и идете на дальнейшее сотрудничество сами, либо даете разумное объяснение тому, откуда так хорошо знаете венгерский, один из самых сложных языков мира, – сцепив руки в кулак, положил его на стол и сам приблизился, угрожающе нависнув над ним, – вы ведь не поняли, что только что разговаривали со мной на нем? – по выражению моего лица, ему не требовался ответ, однако смолчать и продолжать этот цирк не было никаких сил.

– Чего? Какого хрена здесь происходит? Вы в своем уме? Слушайте, мне плевать, в какую игру вы играете, но я не хочу в этом участвовать, – пытаясь найти под потолком камеры, в которые собеседник время от времени посматривал, не нахожу никаких признаков. Нахмурившись, он отводит глаза, рассматривая пол, после резко встает, забирает планшет и выходит. Не успев ничего предпринять, настолько эти действия оказались неожиданными, сама вскакиваю со стула и бросаюсь к двери, но она успевает захлопнуться прямо перед носом, попытки открыть ее ни к чему не привели, как и в первый раз. Со всей силы ударяя кулаком, ощущаю боль и морщусь от нее. Первая пришедшая в голову мысль, схватить стул и разбить им зеркало, но сколько мне оставят времени на действия, если разгадают план и решат помешать? Забывая, что стою босиком, от досады пинаю ножку стола и получаю еще один болезненный урок.

Что за ерунду он здесь нес? Как я могла разговаривать на языке, которого не знаю? Да я в Венгрии в жизни не была. Попахивало каким-то разводом или, что так же плохо, мошенничеством, но что им от меня нужно? Никакого движимого и недвижимого имущества или денежных сбережений у меня нет. Хотят обработать, что бы я им кредит взяла или банк ограбила? Мурашки пробежали по коже от подобных мыслей. Одно хорошо, я пока жива, единственный плюс.

Дверь снова открылась, вернулся тот же человек, и поспешно закрыл обратно. В руках он держал несколько листов. Покосившись на меня, положил их на стол и обычную ручку сверху, после чего занял прежнее место. Все это время его стаканчик из кофейни так и не покидал позиции и только сейчас снова обратил на себя внимание. Возвращаться на стул не хотелось,и я просто замерла в ожидании объяснений или очередной фразы неизвестного.

– Обязательство о неразглашении секретной информации, как только подпишите, смогу все рассказать, хотя и не вижу в этом смысла. Ты выдала себя языком, не отвертеться от этого, – последнее предложение он произнес полушепотом, едва шевеля губами, но не думаю, что никто кроме меня его не услышал. Перебарываю себя и возвращаюсь на стул, подтягиваю лист, тщательно вчитываюсь в каждое предложение, ища подвох или обман. Мысль о мошенниках сильнее засела в голову, и окончательно приняла решение, ничего не подписывать. Закончив чтение второй раз, но не найдя постороннего в стандартной форме, отодвигаю лист на центр стола.

– Значит так, мне плевать кто вы, кто они, – невольно рука указала в сторону зеркала, словно по ту его сторону и правда кто-то есть, – я не стану ничего подписывать, особенно в такой обстановке. Верните мне одежду, вещи и отпустите домой, или на этом наш с вами разговор окончен, – откинувшись на спинку стула и положив ногу на ногу, оперлась рукой о колено и очень надеялась выглядеть сурово. Какое-то время мы молчали. Мышцы лица парня шевелились, выражения сменяли друг друга, но причиной таких действий оказалась вовсе не я, а доносившийся из наушника в его ухе, голос. Прислушиваясь к царившей тишине, мне удалось расслышать звучание, но слов разобрать нет ни шанса. Наконец его глаза закрылись на несколько секунд, после чего парень уставился куда-то под потолок, отрицательно покачал головой, после чего пододвинул к себе листы, перевернул один и что-то написал на чистой стороне. Закончив, поднял его над головой надписью в мою сторону. Всматриваюсь, и непроизвольно приподнимаю брови. «Если вы правы, нет смысла рассказывать» – значилось на нем большими буквами, получив ответ по наушнику, собеседник опускает лист и набирает в грудь воздуха, готовясь к речи.

– Пятнадцатого апреля этого года в без пятнадцати двенадцать ночи, в районе адреса вашей прописки был зафиксирован всплеск энергии. Наши специалисты распознали его, как пробуждение нового Ланкаста, но в тот день нам не удалось вычислить точный адрес или связать область поиска со списком умерших в указанное время. Бюрократы плохо сработали, но вас это не спасло во второй раз. Не знаю, насколько нужно быть беспечной, чтобы снова допустить всплеск энергии, который мы смогли засечь. Комитет не верит в совпадения, а ваше свободное владение иностранным языком, который вы никогда не учили, подтверждает нашу правоту. Вопрос стоит в том, будете вы с нами сотрудничать, или нет, – пока он говорил, выражение моего лица давало парню ясно понять отношение к сказанным словам. Закончив и продолжая смотреть прямо на меня, он ожидал ответа, или определенной реакции. Мне же хотелось встать со стула, забиться куда-нибудь в угол и попросить держаться подальше. Что за ненормальный бред он только что сказал и как реагировать на это?

– Выпустите меня отсюда, немедленно. Я не хочу, и не собираюсь участвовать в этом бреде, – не знаю, что конкретно повлияло на парня, тон, каким была произнесена эта фраза, или выражение лица, а может и то и другое, но он явно растерялся на первые секунды. Взяв себя в руки, барабанит пальцами по столу, продолжая внимательно рассматривать меня, уделяя особое внимание глазам, словно они расскажут правду.

– По нашим данным, ваша бабушка была Ланкастом, к косметике и марке сумок отношения не имеет никакого, как и к городам в США и Англии и другим ассоциациям с этим словом, сразу выкиньте из головы. Нам не известно, почему они себя так называют, не в этом суть. На всем протяжении мировой истории их называли по разному, кто-то принимал за богов, за святых или наоборот за ведьм и психов, в каждой эпохе что-то свое. Всего их десять на всю планету. Когда один Ланкаст умирает, его кровный родственник может занять место, прикоснувшись к атрибуту. У каждого свой, но обычно не выделяющаяся металлическая вещь, часы, кольцо, браслет, – не знаю, зачем он продолжал фантастический рассказ, но слушать подобную чушь в нынешней обстановке раздражало. Из-за серьезности тона, каким парень рассказывал, можно представить, что нашлись бы люди, поверившие ему, но не я. – Я прошу вас перестать делать вид, словно не понимаете о чем я и облегчить жизнь нам всем.

Логика мысли постепенно пыталась выстроить картину, невольно прислушиваясь к речи парня и подгоняя произошедшие со мной события под нее. Удар небольшого разряда в ухо сразу после смерти бабушки, потеря сознания после прикосновения к кресту, должны были встать на свои места, словно кусочки пазла в общий рисунок. Я прикоснулась к атрибуту, и во мне проснулся тот самый Ланкаст, которым была бабушка, вот как все должно сложиться, вот что от меня хотят здесь услышать, вот чем по их словам должен быть всплеск энергии. Размышляя над тем, что тактика отрицания явно не работает, принимаю противоположное решение. Сейчас основная цель выбраться живой, и не важно, какими средствами и способами. Положительно кивнув, от нервов начинаю барабанить пальцами по колену, надеясь, что собеседник не видит этого.

– Да, хорошо, вы правы, я Лан…как вы там это назвали. Теперь мне можно домой? Вот, я даже этот бред вам подпишу, только отцепитесь от меня, – подвинув к себе листы и вырвав у собеседника ручку, ставлю свою подпись внизу каждой страницы в указанном месте. По сути они уже не несут юридической силы из-за того, что он их испортил, но может произведет впечатление. Наблюдая за моими действиями, парень спектакль раскрыл и устало откинулся на спинку стула.

– Если бы не вспышка энергии, мы бы никогда не узнали о смерти предыдущего, то есть вашей бабушки. Прежде наше оборудование не могло засечь ничего подобного и перед нами стоит задача разобраться, что пошло не так с вашей энергией и способностями. По сути, мы хотим помочь, – то, как он произнес эти слова выдавали собеседника с потрохами, он сам не верил в сказанное и выдавливал их из себя против воли. Может даже специально пытался дать понять, в тайне от наблюдавших людей, что на самом деле вовсе не это кроется за всем происходящим. Ком в горле по прежнему никуда не пропал, сил терпеть не осталось, неожиданный порыв заставил резко схватить чужой стакан с кофе и опустошить залпом. Напиток оказался холодным и противным на вкус, голубоглазый не добавлял туда ни сахара, ни молока или сливок. Подавив желание выплюнуть все обратно, вытерла губы рукавом ночной рубашки и посмотрела на собеседника, ожидавшего от меня хоть какой-то реакции на свой рассказ, но явно не такой. Захотелось рассмеяться ему в лицо, обозвать психом и попросить держаться от меня подальше, наверно бы так и сделала, не будь заложницей в их руках. Если все что они говорят правда, и эти люди лишь хотят мне помочь, то что будет, расскажи и я свою версию мозаики, сложившейся после услышанного здесь? Идей больше не осталось, так что устало поставила стаканчик обратно на стол и оперлась о него руками.

– Хорошо, поставим вопрос иначе. Что мне нужно сделать, сказать, показать, что бы меня отпустили домой? Давайте будем сотрудничать, что бы это ни значило, – сил слушать подобный бред с каждой минутой не оставалось. Если от меня здесь и правда что-то хотят, пусть прямо так и скажут, а не ходят вокруг да около, сочиняя сценарии фантастических фильмов. Прошло не больше минуты тишины после произнесенного вопроса, прежде, чем дверь распахнулась и в комнату вошел молодой парень, лет двадцать не больше. Светлые волосы, глаз со своего места не рассмотрела, острый нос и скулы. В одной его руке были мои сапоги, а в другой остальная одежда, она оказалась аккуратно сложена, постирана и поглажена. На стопке аккуратно лежали часы и сережки, только увидев их, рука сама по себе полезла проверять пустую мочку уха. – Сколько дней я здесь провела? – этот вопрос вырвался совершенно спонтанно, не хотела задавать его и чуть не прикрыла рот рукой в тот момент.

– Спасибо, Максвелл, можешь идти, – обратился мужчина к парню, на что тот кивнул и поспешно вышел. Встав со стула и поправив пиджак, голубоглазый взял листы с ручкой и пустой стакан из-под кофе, убедившись, что там ничего не осталось, удрученно причмокнул и окинул меня суровым взглядом, – у вас пять минут, – на этом он вышел не ответив, и оставив меня в одиночестве. Спохватившись, что время идет и схватив стопку с одеждой, скрылась в уборной. Облачившись в привычную одежду и еще раз умыв лицо холодной водой, встряхнула волосами, приводя их в относительный порядок. Вставить сережки на место не составило труда, особенно если учесть, как часто я их меняю, по настроению.

Не знаю, какую игру они ведут, и ведут ли, врут или считают все сказанное правдой, но одно знала точно, что жутко хочу выйти отсюда живой и невредимой, и не собираюсь задерживаться в этих четырех стенах надолго. Чего бы голубоглазый не хотел от меня услышать или получить, если смогу это дать, то пусть берет, если нет, уж извините, это не должно стать моей проблемой. Вернувшись в комнату за сапогами, увидела его в проеме двери. Мужчина устало смотрел на часы и краем глаза наблюдал за мной. Отведенные пять минут истекли, и мне пришлось поторопиться.

Глава 3.

Коридоры и лифты в остальной части здания ничем не отличались от любых других в офисных центрах, где я была. Стоило выйти из комнаты и свернуть в первый поворот, как мы влились в поток обычных служащих, снующих по своим делам между кабинетами. Люди словно не обращали на нас внимания, на всех была строгая офисная одежда. Разглядеть названия фирм или логотипы на расставленной на столах атрибутике или развешанных плакатах не удалось, голубоглазый несся с такой скоростью, что с трудом его нагоняла. Маневрируя между людьми, он их не замечал, как лыжник объезжает флажки или деревья, так и он, принимал живых служащих за статуи. Стук каблуков его ботинок о лакированный пол отдавался у меня в ушах, и лишь возле лифта, когда мужчина остановился, поняла, что намеренно прислушивалась только к нему, полностью игнорируя обычные звуки. Когда двери распахнулись, он сделал приглашающий жест и вошел следом в кабинку. Нажав на кнопку закрытия дверей сразу после седьмого этажа, устало прислонился к зеркальной стене и пригладил волосы. По одному выражению лица смело могла сказать, что голубоглазый против того, что делает, но поступил приказ и не мог его ослушаться.

– Вы считаете, что теряете со мной время и не согласны с отданными приказами? – на всякий случай, пытаясь подтвердить подозрения, поинтересовалась я, стараясь не выражать на лице всю степень любопытства. Даже не посмотрев в сторону меня, парень недовольно прикусил губу всего на секунду и тут же отпустил.

– Мое личное мнение вас не касается, – сурово проговорил он, тут лифт остановился и двери собирались открыться, на табло горела пятерка, но нам не было нужно на пятый этаж. Оторвавшись от стены, он принялся судорожно давить на кнопку закрытия дверей, и это сработало. Лифт продолжил движение вверх, не приняв лишних пассажиров.

– Однако я хотела бы его услышать. Должна же я знать, кому собираюсь доверить свою жизнь. Может я совершаю ошибку, – двери распахнулись представив похожий коридор, но его стены были выкрашены в зеленый цвет, точно не помню каким он был внизу. Сорвавшись с места, спутник направился вперед, заставив меня поспешить за собой. Всегда считала, что хожу достаточно быстро, но на его фоне выглядела черепахой. Наконец мужчина остановился возле одной из дверей с табличкой и высеченным на ней именем.

– Я просто пытаюсь разобраться в том, что происходит, как и вы, и меня не радуют те перспективы, которые нас с вами ждут, – спокойно и равнодушно проговорил парень, и не дав времени ответить, распахнул дверь. По ту сторону оказалось помещение с медицинским оборудованием для различных целей, там даже стоматологическое кресло стояло в углу, так и притягивая к себе взгляд своими зловещими насадками, сверлами и иглами. Окна во всю стену прямо напротив входа, белый пол и потолок, приятный, не яркий свет. Комната разделялась на несколько отсеков при помощи ширм и сейчас мне не открывалось полное зрелище. При виде всего этого богатства, неудобно стало переступать через порог, вдруг нарушу стерильность и испачкаю что-нибудь? – Вами займется команда доктора Анны Березиной, они более подробно объяснят, что от вас требуется.

За одним из столов у окна сидела женщина в белом халате и что-то писала. При виде нас, она оторвалась от своего занятия и сощурила глаза. Ее черные волосы были собраны в пучок, лицо гладкое, без единой морщинки или прыщика, ни то что у меня в мои двадцать четыре. На вид была старше, но точно сказать сколько ей лет трудно. Мило улыбнувшись, парень передал меня в руки доктора, а сам устроился на ближайшем к выходу стуле, достал телефон и уткнулся в экран.

События следующих нескольких часов слились в единый водоворот, и даже после их окончания трудно сказать, в какой последовательности проводились процедуры. Из меня выкачали наверно литр крови, взяли пробу головного мозга, кучу других мазков на анализы. Сделали энцефалограмму и прочие медицинские процедуры, некоторые за ненадобностью никогда в жизни не проходила прежде. Под командой доктора Березиной, парень имел в виду двоих девушек в синих больничных нарядах, во всем помогавших женщине с пучком. Когда муки окончились и меня посадили на стул, хотелось просто закрыть глаза и уснуть прям тут. В сон клонило неописуемо сильно, но приходилось держать себя в руках.

– Сейчас я прикреплю к вашему виску датчик, он не будет бросаться в глаза, просто прикрывайте волосами, и не требует дополнительного ухода. Через несколько дней обрастет кожей и станет частью лица. Он необходим для считывания показателей на расстоянии. Так я всегда буду в курсе вашего состояния и жизненных показателей, – говорила Анна голосом, демонстрирующим ее уверенность в себе и не терпящим возражений, произнося какие-то не знакомые мне термины и медицинские словечки. Их я предпочла пропустить мимо ушей, и наблюдала за действиями женщины.

– Наша медицина уже дошла до такого уровня, что при помощи одного датчика можно следить за всем, что происходит с организмом? Насколько веков я отстала? – протерев уголки глаз, спросила только для удовлетворения собственного любопытства, чем вызвала смешок со стороны парня в костюме, до сих пор сидевшего на стуле напротив. За время процедур его присутствие напрочь вылетело из головы.

– Не на много, учитывая его стоимость, он еще не скоро будет распространен, – на лице Анны не промелькнуло и тени улыбки, руки доктора, облаченные в противные на ощупь резиновые перчатки, продолжали работу, отодвинув часть волос от моего виска и обрабатывая кожу там ватным тампоном, – сейчас будет очень больно, – заранее предупредила она, взяв из коробочки рядом с собой небольшой плоский круг, доктор чуть наклонила мою голову и прижала в ранее подготовленное место.

– И с чего богатая секретная организация готова вложить в меня деньги? – получить ответ не успела, что-то острое впилось в висок так, словно вбили гвоздь. Я не поняла, как закричала, непроизвольно и неожиданно для самой себя. Сделав еще какой-то укол, только теперь в вену на внутренней части руки, Анна принялась снимать перчатки.

– На сегодня достаточно, мы сделали все необходимое, будем ждать результатов. Будем ждать вас завтра, – обратилась она к парню, отвлекая его тем самым от телефона и заставляя поднять на себя глаза. Пока они переглядывались, боль постепенно отходила, но почему-то начинали неметь пальцы и кружиться голова.

– Когда она будет готова идти? – устало спросил он, убирая телефон в нагрудный карман пиджака и переведя взгляд с собеседницы на меня. Предприняв попытку встать на ноги и жутко удивившись, когда она закончилась успехом, приподняла брови и пожала плечами. В виске противно раздавалась пульсирующая боль, но так тело пыталось показать инородный объект, предстояло привыкнуть.

– Уже готова. Что еще мне нужно сделать, что бы попасть домой? Марафон пробежать? У меня во рту с самого утра ни крошки не было. Мне продолжить жаловаться, или и так все понятно? – и откуда только взялась подобная раздражительность? Молча попрощавшись с Анной кивком, голубоглазый открыл дверь и сделал приглашающий жест, давая понять, что ответа я не дождусь и в этот раз. Выхожу в коридор и следую за ним, пытаясь отогреть кончики пальцев. Не знаю из-за чего конкретно, но они стали такими холодными по сравнению с остальным телом, словно находились на улице в течении пары часов.

– Рано начали жаловаться, вам еще не рассказали, что сделали с одной из комнат, и какой теперь будет ваша жизнь, – вызвав лифт и прислонившись к стене рядом с дверцами, он рассматривал меня с нескрываемым любопытством, но в голосе не слышалось радости или других положительных эмоций, скорее наоборот печаль. С трудом удержав рот от открытия, сглотнула кучу вопросов вместе с комом в горле. Двери лифта распахнулись и мы вошли внутрь. Помимо нас вниз ехало несколько людей, так что пока стоит повременить с гневными беседами. Спустившись на подземную парковку, если верить индикаторам лифта, двери снова открылись, и в лицо ударил холодный воздух. Здесь оказалось прохладнее, чем вчера днем на улице. Поежившись и обхватив себя за предплечья, поспешила уйти с дороги других сотрудников здания и изменила траекторию движения, следуя за снова принявшим бежать вперед голубоглазым. Наконец он остановился возле черного джипа, где нас ждали.

Грозного вида мужчина, с массивными плечами, морщинистым лицом, седеющими и редкими волосами, стоял возле водительского места, он потушил сигарету об асфальт, заметив нас. Внешность отталкивала от себя взгляды, и смотреть на него не было никакого желания. Поприветствовав голубоглазого, забрался в машину и пристегнул ремень безопасности. Открыв заднюю дверцу, спутник проследил за тем, как забралась внутрь и захлопнул ее. Сам занял место рядом с водителем.

Только оказавшись в салоне и увидев свою сумочку, поняла, что все взаправду и я в паре шагов от свободы и прежней жизни. Расстегнув молнию и убедившись, что все, кроме телефона (кто бы сомневался), на месте, ничего не оставалось, как облегченно вздохнуть и откинуться на спинку сидения. Водитель пока не заводил мотор, что начинало казаться странным. За секунду до того, как вопрос сорвался с языка, открылась вторая задняя дверь и ко мне на сидение забрался тот самый парень, что принес одежду в камеру.

– Мистер Кайс велел…– начал было говорить юноша, но поднятая рука голубоглазого ладонью вперед заставила его замолчать. Краем глаза осматривая блондина рядом с собой, заметила черную полоску ткани, которую он перебирал пальцами.

– Я знаю, что велел сделать мистер Кайс, он каждые пять минут что-то бормочет в моем ухе, не хватало, что бы еще и ты повторял мне тоже самое. Просто делай, что велено, и поехали уже, – непонятно чего в голосе было больше, усталости или безысходности. Он казался таким замученным и отрешенным, по крайней мере, могла так подумать, если бы речь шла о ком-то, кого я знаю, а не о совершенно незнакомом человеке. В этот момент в голову пришла мысль, что он даже не представился.

– Прошу прощения, но у нас приказ, – пробормотал Максвелл, и натянув черный кусок ткани между своими руками, поднял его на уровень глаз. Приподняв брови и покачав головой, совершенно не хотелось ехать в машине с тремя незнакомыми мужчинами, да еще и с завязанными глазами.

– Просто здорово, – пробормотала и опустила веки, облегчая задачу. Блондин аккуратно наложил повязку и не крепко завязал ее. Мотор завелся и мы тронулись с места, покидая неизвестное офисное здание. В салоне стояла гробовая тишина, никто не переговаривался, даже радио не работало, лишь естественные звуки машины и улицы из приоткрытого окна разрушали атмосферу пустоты. Руки невольно сжимались в кулаки, дрожь не покидала моего тела, и от этого не становилось легче. Кончики пальцев так и не согрелись. Мысленно прокручивая в голове слова голубоглазого, известные мне данные из прошлого бабушки, многое постепенно вставало на свои места и мозаика складывалась, если б хотела верить, конечно. Так я могла объяснить потерю сознания и причину, по которой бабушка прятала крестик под газетой в ящике. Но вот остальное не укладывалось никак. Неужели она была вовсе не моей бабушкой, а каким-то Ланкастом? Да и что, собственно это значит? Ведь даже если бабушка на самом деле была Ланкастом, мне же она ничего плохого не делала, в чем тогда подвох? Кто они такие, эти Ланкасты, что из себя представляют? Для чего конкретно нужна я? Чего они бояться, что провели полное обследование?

– Ах да, нам нужно где-нибудь поесть. На твое усмотрение, Георгий, – вдруг вспомнил одну из жалоб голубоглазый (уж его голос я теперь ни с чем не спутаю), обратившись, к водителю. По звуку, изданному здоровяком, стало не по себе, того не радовала перспектива остановки по дороге, но здесь заправлял сидевший на пассажирском сидении мужчина. Буквально через минут десять машина свернула и еще через пару остановилась. – Вы его слышали, нас угощают, – усмехнулся неизвестный, и кто-то грубо сдернул повязку с моей головы, растрепав и без того спутанные волосы.

– Я никого не слышала, – буркнула себе под нос, пытаясь привести прическу в порядок и осматриваясь по сторонам. Машина стояла на парковке какого-то не очень большого торгового центра, а судя по дорожным знакам и указателям, мы были где-то в районе Балашихи. Мотор окончательно заглох, а водитель бросил на меня взгляд через плечо.

– Конечно, у вас ведь нет наушника, – проболтался блондин и прикусил язык, на него уставились ослепительные голубые глаза начальника. Один этот взгляд говорил лучше любого наставления или нотации. Поспешно выбравшись из машины, парень одернул пиджак и отряхнул рукава.

– Не пытайтесь сбежать или обмануть нас, мы знаем, где вы живете, а так как при себе атрибута у вас нет, придется за ним вернуться, даже если и сможете скрыться от нас, – он не смотрел на меня, но даже так ощущала ту угрозу, которую мужчина хотел передать. Только ему не удалось, потому что не поняла ни слова из произнесенной речи. Положительно кивнув для вида, и подхватив сумку сгибом руки, выбралась на улицу, поморщилась от света. На заднем сидении окна оказались тонированными, да и глаза весь путь были закрыты, а теперь они подверглись прямой атаке.

– Сюда, – проговорил Георгий и повел нас в сторону входа в Шоколадницу. Кто бы мог подумать, что такой человек вообще знает о существовании столь безобидного и простого кафе, как это. Оказавшись внутри, он сперва замешкался, когда официантка спросила какой зал мы бы хотели, недовольно посмотрев на начальника, стоявшего за моей спиной, указал пальцем куда-то в противоположную часть помещения.

Столик достался в самом углу, куда меня и запихнули. С правого края дивана расположился Максвелл, с левого – водитель, не назвавшийся развалился в кресле прямо напротив, словно иначе те двое непременно упустят меня. Меню изучать не стали, двое мужчин передали пожелания Георгию, озвучившему их официантке. Только когда девушка ушла, и я перестала думать о еде на время, дошло, что здесь не так и почему эти двое сами не сделали заказ.

– Вы не говорите по-русски, не так ли? – задала возникший вопрос, пока взгляд сновал между Максвеллом и голубоглазым, словно выбирая, кто из них будет более сговорчивым и ответит. Покосившись на начальника, блондин потупил взгляд, взял салфетку и принялся что-то из нее мастерить, борясь с желанием поговорить. В отличие от него, другой с не скрываемым раздражением рассматривал мою прическу и выражение лица. От него не укрылись круги под глазами и другие недостатки, которые предпочла бы скрыть. Болтать не входило в его планы, особенно учитывая статус, предписанный мне.

– Максвелл говорит, но плохо. Я – нет, как то не выдалось выучить, был занят другими языками. Для этого и приставлен Георгий. Ну не только для этого, но основная причина. Если вам интересно, сейчас мы разговариваем на английском, – покосившись на водителя, развалившегося на всей своей половинке диванчика так, словно меня здесь нет, он отрицательно покачал головой. Вжавшись в угол окончательно, натянуто улыбнулась суровому выражению лица Георгия, и сглотнула.

– Изучением венгерского например, – недовольно буркнула себе под нос, барабаня пальцами по столу, словно от этого они быстрее согреются. Вот чашка горячего кофе явно не повредит для этих целей. – Когда я получу назад свой телефон? – стоило задать очередной вопрос, и возле столика появилась официантка. Расставив заказанные напитки, она поспешно удалилась, а мужчина спокойно достал из нагрудного кармана черный прямоугольник, в коем запросто угадывался названный предмет. Откинув крышку чехла, запросто набрал пароль и принялся что-то там выискивать. Обхватив руками чашку и чуть ли не закрыв глаза от наслаждения из-за ее теплоты, пытаюсь сделать недовольное выражение лица.

– Не переживайте, мы отвечаем на все эсэмэски. Контакт, записанный, как Виктор трудно убедить, что вы болеете и спите, оттого не отвечаете на звонки. Он все порывался приехать и навестить вас, но мы смогли его отговорить. На работе восприняли спокойно. А так все тихо, никто ничего не заподозрил. Получите его дома, – отозвался он, погасив экран телефона и убрав на место. Наблюдая за тем, с каким спокойным и каменным лицом он делает первые глотки кофе без сахара, я поежилась и отвлеклась на свое. Прокручивая в голове услышанные слова, вспоминаю про фразу насчет одной из комнат в квартире и поднимаю взгляд на голубоглазого.

– Что мне предстоит увидеть в своей квартире? Что вы пытаетесь доказать? Что вы правы, моя бабушка была этим, Ланкустом, и теперь я заняла ее место? Это даже на сюжет фильма не похоже, по крайней мере я такой не смотрела, – тут снова появилась официантка, поставила наши заказы, Георгий попросил счет, и девушка ушла. Медленно наблюдая за ее действиями и тем, как она отходит, собеседник перевел взгляд на меня, снова.

– Не Ланкуст, а Ланкаст. Не знаю, поняли вы или нет, но с сегодняшнего дня ваша жизнь изменится. Как надолго не имею представления. Отныне каждый ваш шаг будет находиться под особым наблюдением, вы не сможете сделать ничего, что осталось бы без нашего ведома. Куда бы вы не пошли, один из нас всегда будет рядом с вами. Так, что либо вы играете по нашим правилам, либо попробуйте догадаться, чем все это для вас закончится. По нашей инструкции, после задержания и подозрения в том, кто вы, то здание вы не должны были покинуть, больше никогда. Почему-то начальник отдела сделал исключение, так что повезло очень сильно. – чем больше он говорил, тем сильней путались мысли в голове, но одно там засело прочно и осознание пришло буквально мгновенно.

– Я не расстанусь с Виктором, можете и не надеяться на это, – выставив руку вперед, он допил вторую чашку кофе, поставил ее обратно на блюдечко и вытер губы салфеткой. Все действия были отлаженными и спокойными, словно здесь не решалась моя судьба.

– Самое удивительное, но наш начальник отдела предусмотрел и это. Он дал добро на ваше посещение своего молодого человека. Не знаю, что на него вдруг нашло, но факт есть факт. Для всех ваших родственников и знакомых, на всякий случай, мы с Максвеллом просто снимаем у вас комнату, логичное и простое объяснение. Доедайте, обсудим все до конца дома, – встав из-за стола, он вышел, оставив нас втроем, а я потеряла всякий аппетит, но не смотря на это начала засовывать еду в рот через силу. Остаток приема пищи мы провели в тишине, Георгий расплатился и забрал чек с собой.

Голубоглазый ждал нас, прислонившись к капоту машины и роясь в телефоне. Сперва я подумала, что он окончательно обнаглел и копается в моем, но потом всмотрелась, без чехла, значит не тот. Честно говоря, всегда раздражала новая мода на одинаковые телефоны. Вот во времена юности трудно было найти человека, у которого телефон такой же марки и цвета, как у тебя, только если самые распространенные модели. Сейчас же, куда не глянь, одно и тоже.

– Завязать ей глаза, сэр? – поинтересовался Максвелл, когда мы все снова оказались в салоне и водитель завел мотор. Швырнув черную повязку на заднее сидение, голубоглазый хмыкнул, убрал телефон в карман пиджака и, поправив свою прическу, дал Георгию знак выезжать с парковки. Мы с блондином с замиранием сердца ждали ответа на этот казалось бы безобидный вопрос.

– Она и так знает где мы, а уж как ехать из Балашихи до своего дома точно представляет и без нас, – в этом он несомненно прав. Дальше вплоть до дома никто не говорил ни слова. Я размышляла над вопросом, рассказывать про бабушкин крест и прикосновение к нему или нет? С одной стороны, эта история подтверждает большую часть сказанного им, но хочу ли я подкреплять их бред своими словами? Кто такие вообще эти Ланкасты, и что значит стать одним из них, мне так никто толком и не объяснил. Бред какой-то. Плохо помню, как машина остановилась и мы оказались в коридоре квартиры, полностью пропустив момент входа в подъезд и подъема на этаж. Даже замки на автомате открывала. Каково же мое удивление, когда нам навстречу из комнаты бабушки вышел еще один незнакомец в костюме, у него в руках была небольшая металлическая шкатулка, очень похожая на переносной сейф для радиоактивных денежных знаков в банках.

– Агент Кренстон, мы нашли атрибут, по крайней мере этот предмет соответствует всем описаниям, – заговорил он, открывая крышку и показывая нам тот самый православный крест из бабушкиного ящика, рассказать о существовании которого раздумывала по пути. Нашли сами, интересно, как именно? Покосившись на меня, голубоглазый протиснулся мимо нас и уставился на украшение. Протянув руку и едва коснувшись, парень моментально отдернул ее и сжал ладонь в кулак.

– Увезите, – кивком головы указав на выход, сам скрылся в ванной. Неужели он его ужалил? Усмехнувшись, скидываю обувь и замечаю небольшую капельку крови на полу. Что за фигня тут происходит?

– Бинты на верхней полке справа от зеркала, – повысив голос и искренне надеясь, что он меня услышит, устало направляюсь к себе в комнату. Нет никакого желания смотреть, что сделали со второй. Скинув сумку на диван, плюхнулась в компьютерное кресло и схватилась за голову. Через несколько минут ко мне присоединился голубоглазый, закрыв за собой дверь и остановившись примерно посередине. Бросив на него взгляд, замечаю ладонь в бинте. Смотреть на лицо парня не хочу, оттого просто уставилась в пол. – Я так понимаю, вы не можете оставить меня теперь в покое, верно? И даже если я попрошу, вернее сказать потребую свободы, где-то кто-то все равно будет следить за мной только без моего ведома? Объясните мне, – взорвавшись, я схватилась за голову, и на самом деле не ждала ответа.

– Наши ученые полагают, что если смогут хорошо изучить вас, то смогут избавить от способностей Ланкаста. Наша задача в том, чтобы понять и найти способ сделать вас снова человеком. Все сложно. Просто доверьтесь мне, – последнюю строчку он произнес шепотом, чтобы мужчины в коридоре не услышали. Эти слова объяснением даже близко не оказалось. Я устала, день казался непомерно длинным.

– Какой сегодня день недели? – неожиданно поинтересовалась, подняв взгляд на голубые глаза собеседника.

– Вторник. Мы сами удивились, что вы так долго пробыли без сознания, – честно сказал он, а я отчетливо услышала голос у себя в голове: «Ага, ты проспала, а я лежала и слушала, боясь лишний раз вид подать, что тело вовсе не спит. Зря ты им не веришь.» – приняв это лишь за разгулявшееся воображение, встряхнула волосами и вспомнила, чего хотела с того момента, как проснулась. Голова болела просто не выносимо, но в тот момент списала это на усталость.

– Я позволил себе добавить все необходимые номера, если заметите что-то странное и необычное, немедленно звоните одному из нас или по общему номеру отдела. Завтра Георгий заедет за нами и отвезет в лабораторию, также вы получите больничный лист и арендную плату. – неожиданно отчеканил он словно заученную речь и протянул мой телефон. Выхватив его, принялась копаться в поисках внесенных изменений.

– Самое необычное в моем поведении – это то, что я пустила жить в комнату бабушки двоих совершенно неизвестных мне людей, которые вполне могут оказаться мошенниками или даже насильниками и убийцами. Всегда приятно узнавать имя своих соседей по квартире из телефонного справочника, а не потому что они тебе представились сами. Очень приятно, агент Гилад Кренстон, могли бы так и подписать в строке компания, или конспирация не позволяет? – постучав телефоном по ладони, я положительно кивнула в знак того, что все поняла. Необычное имя, для необычного человека.

– Представляться не было необходимости, пока мы думали, что вас запрут в камере и мы больше не увидимся лицом к лицу. Однако обстоятельства изменились. Хотите, можем копии паспортов оставить, если боитесь, что украдут ваш драгоценный ноутбук, так как ничего более ценного в этой квартире нет, – пробубнил это себе под нос, Гилад развернулся и собирался оставить меня в одиночестве, наконец-то, но черт дернул буркнуть ему в спину.

– Наверно потому я и не беспокоюсь на этот счет. Уж от того, чьи родители фанаты книжной вселенной Звездных войн я точно такого не ожидаю, – это было первое, что пришло в голову, после просмотра созданных им контактов. Выражение лица собеседника в этот момент было мне не доступно.

– Они не были фанатами Звездных войн, – недовольно отозвался Гилад, а мой взгляд оторвался от экрана и окинув его спину, уперся в ладонь, сжавшуюся на дверной ручке. Он стоял и словно чего-то от меня ждал, я ощущала это каждой клеточкой тела и напряженностью ситуации, но придется его разочаровать.

– Да? Жаль, может с ними было бы веселей. Больше нигде имени Гилад не видела, да и не удивительно, – уткнувшись в телефон, решила уйти от темы таким образом и давая понять, что разговор закончен. Для вида стала изучать сообщения, посланные явно не мной Виктору, все они на удивление оказались вполне милыми и правдоподобными. Попади я в описанную ему ситуацию, то писала бы тоже самое, ну может побольше смайлов добавила. Улыбка невольно появилась на лице, а пальцы застрочили новое сообщение, не заметив, как один парень в комнате, сменил другого и теперь у двери послушно стоял Максвелл, словно солдат на посту.

– Видели бы вы лицо агента Кренстона, каждый раз, когда приходил ответ, он чуть на стенку не лез от его прилипчивости, – он старался говорить приглушенно, наверно не хотел, чтобы начальник слышал, как тот о нем отзывается. Нажав отправить, крутанулась в кресле за письменным столом и пожала плечами.

– Это не прилипчивость, а влюбленность, видимо он просто социопат, и не знаком с человеческими эмоциями. Вы что-то хотели? – обернувшись на гостя, поинтересовалась я, не представляя, каким окажется ответ.

– Мы договорились, что эту ночь дежурю я, следующую старший агент Кренстон, и так по очереди, чтобы никому не было обидно, – от услышанных слов брови взмыли к волосам, вот только спорить с ними еще и на этот счет казалось наглостью. Замечательно, один из них будет сидеть у меня в комнате, пока я буду спать, ворочаться из стороны в сторону, может храпеть и слюни пускать. От этих мыслей мне сильнее захотелось к Виктору, вот где смогу от них всех спрятаться, уж к нему домой новые соседи не полезут.

– Просто прекрасно, – пробормотала я и обратила все внимание к экрану, пытаясь внушить самой себе, что в комнате больше никого нет. На ужин к удивлению заказали пиццу за их счет, какую-то долю вины мужчины все же испытывали, и им было жутко неудобно переселяться в мою квартиру. Большую часть времени переписывалась сообщениями с Виктором, и при очередном сигнале рингтона, сердце замирало в надежде увидеть приглашение к себе по выздоровлению, но парень молчал. Максвелл тихо сидел на диване уткнувшись в единственную книгу, которую нашел у меня в коробках на английском. В свое время я жутко хотела ее прочитать и не могла ждать перевода, но так как владела языком не в совершенстве, даже первую главу не осилила. Поглядывая на нее в руках блондина, не смогла сдержать любопытства. Выхватив ее на секунду и убедившись, что в состоянии прочесть каждое слово, стала недоумевать еще больше и вернула обратно. Мы не разговаривали, не то, что бы было не о чем, просто я считала, что и так слишком много вопросов и известий для одного дня, хватит.

Глава 4.

Для человека, выросшего в большой семье, нет ничего необычного в том, что бы ходить переодеваться в ванну или туалет. Этот ритуал для меня стал привычным до восемнадцати лет, только когда уехала в Нижний Новгород, начала отучаться. Придется привыкать заново, но вот к тому факту, что двадцатилетний парень в костюме провожает до дверей уборной и все это время ждет возле нее, привыкнуть трудно. Пожелав спокойной ночи своей тени, забралась на диван, предварительно расстелив на нем простынь, и накрылась одеялом чуть ли не с головой. Обычно любила спать в одной футболке и нижнем белье, но теперь боюсь придется оставаться и в штанах, как бы не хотелось насладиться прохладой и нежностью пододеяльника. Кто знает, как буду ворочаться ночью, и какие оголенные части тела выберутся из-под одеяла?

На утро меня разбудила мелодия собственного будильника, это было неожиданно и так обычно, что первые несколько минут искренне полагала, что события вчерашнего дня – лишь дурной сон. Но когда на стол с характерным звуком опустилась чашка, а за кем-то закрылась дверь в комнату, стало ясно, все совершенно не так. Открыв глаза, первое, что перед ними предстало, были черные костюмные брюки одного из мужчин. Зевнув, только потянулась к телефону, чтобы выключить будильник, как гость меня опередил и нагло устроился в кресле за столом.

– У вас пятнадцать минут на сборы, иначе мы опоздаем к назначенному времени. Я бы на вашем месте поторопился, – голос Гилада спутать с кем-то другим нельзя. Он сменил только что ушедшего Максвелла, и теперь весь день таскаться со мной предстоит ему. Оторвав голову от подушки и представив какой у меня нелепый вид, протерла глаза рукой и недовольно поморщилась.

– Вам повезло, что мне не требуется полтора часа для того, чтобы собраться с утра. Очень мило с вашей стороны, – только собралась потянуться к чашке, искренне предполагая, что она предназначена для меня, как голубоглазый сам схватил ее и сделал глоток черной жидкости с запахом кофе.

– Да, забыл вчера сказать, что еще и будильник вам поставил, – натянуто улыбнулся он, поняв мое замешательство, и откинулся на спинку кресла. Плюнув на него в глубине души, встала, подхватила одежду из ног дивана и направилась в ванную. Гилад следом не пошел, но на кухне сидел сонный Макс, на присутствие которого он и рассчитывал. Отведенного времени вполне хватило, разве что я осталась без завтрака и чашки кофе, но не привыкать, обычно выпиваю его и перекусываю на работе. На самом деле никаких изменений в голове или здоровье не ощущалось, так что глубоко сомневалась в надобности лабораторных исследований. – Готовы? – неожиданно поинтересовался голубоглазый, протягивая сумку и поправляя второй рукой воротник рубашки.

– Спокойной ночи, Максвелл, – пожелала на всякий случай блондину и первой вышла из квартиры. Когда спутник запер дверь не моими ключами, я почему-то была не удивлена. За вчерашний день, пока у него находилась единственная в квартире связка, мужчина вполне мог сбегать и сделать пару дубликатов, благо мастерская тут недалеко. У подъезда ждала машина Георгия, и он сам нервно курит возле нее. Заметив нас, только вышедших на улицу, здоровяк потушил сигарету, разогнал ладонью дым вокруг себя, и сел на водительское место. В этот раз Гилад не открывал мне двери, а сразу занял пассажирское кресло, не оставив выбора, как устроиться позади и пристегнуться ремнем. Второй день бешеного путешествия начался. Примерно в районе Железнодорожного мы встали в небольшую пробку, так минут на двадцать. Георгий нервно барабанил пальцами по рулю, в то время, как голубоглазый рылся в своем телефоне, и не обращал ни на кого внимания. Его лицо могла наблюдать только как отражение в лобовом стекле, и то, как оно изменилось, мне не очень понравилось. Отложив телефон в сторону, он поднес руку к уху и надавил на него, словно поглубже вставил наушник. Чуть приподнявшись и придвинувшись к нему, я так и не смогла рассмотреть инородного тела.

– Я же могу вам доверять, Кринстина? – неожиданно поинтересовался Гилад и только теперь стало ясно, что он краем глаза наблюдает за каждым моим движением уже несколько минут точно. Что-то в этом взгляде казалось знакомым и тут все стало ясно.

– Хотите попросить меня самой завязать себе глаза? – в его руке откуда-то появилась та же повязка, должно быть голубоглазый все время держал ее в нагрудном кармане пиджака. Протянув мне, мужчина улыбнулся.

– Это приказ начальства, я ничего не могу с этим поделать, – честно признался он, пока я пыталась аккуратно нацепить на себя повязку и не туго завязать на затылке. Такого рода предосторожности выводили меня из себя. Интересно, как они будут оправдываться, если нас остановят работники ГИБДД и увидят меня с завязанными глазами?

– Так же, как и бедный Георгий ничего не может поделать с приказом начальства не курить в его присутствии, – пусть повязка крепко сидела на своем месте, но по тому, как резко начался и прекратился смех здоровяка, догадалась, каким взглядом Гилад его наградил. Дальше время словно растянулось, не знаю, сколько мы стояли в пробке, а сколько ехали к Москве и внутри нее. Завязанные глаза позволили откинуться на спинку сидения и вздремнуть немного. Не почувствовав, как машина окончательно остановилась, и другие пассажиры выбрались на улицу, продолжала дремать на заднем сидении, уронив голову на стекло. Тут дверь неожиданно распахнулась, и она по инерции полетела в пустоту. Очнувшись и распахнув глаза, судорожно дернулась, сорвала повязку с глаз и уставилась на грозное лицо Гилада. Осмотревшись по сторонам, мне стало ясно, что мы снова в подземном гараже того самого офисного здания.

– Идемте, мы и так опаздываем, – пробурчал недовольно голубоглазый, протянув руку и помогая выбраться из машины. Протирая сонные глаза, старалась следовать за ним ни на что не отвлекаясь. Выспаться ночью времени не хватило, да и часа два пришлось ворочаться, пытаясь уснуть, присутствие Максвелла в комнате сыграло свою роль в этом вопросе. Только у лифта заметила тот факт, что Гилад все еще держит меня за руку, и даже слегка сжимает ее. Отдернув ладонь и окинув его суровым взглядом, размяла пальцы и смущенно опустила взгляд в пол. Голубоглазый вел себя совершенно спокойно, держался, как всегда уверенно и стойко, на этот раз он не выглядел усталым или раздраженным, скорее просто безразличным. Как бы мне хотелось забраться к нему в голову и понять, о чем он думает, собственные мысли витали где-то непонятно где. Только оказавшись в кабинке лифта поняла, что забыла сумочку с телефоном и остальными вещами в машине. Побоявшись предложить вариант вернуться за ней из-за спешки спутника, прикусила губу и понадеялась, что ничего из документов не потребуется. Стоило ему нажать на цифру этажа, сразу поняла, что ожидает в ближайшие несколько часов.

Телефона с собой нет, так что засечь проведенное в компании доктора Березиной и ее команды время не удалось. В этот раз они продолжили дырявить мои вены иглами, снимать только им известные показатели, вводить непонятные препараты изредка спрашивая о том, как себя чувствую и нет ли каких сильных изменений в состоянии здоровья. Само собой они были, но естественного характера и никто не обращал на них внимания. Голова начала болеть с самого начала, но так и не перестала даже под конец процедур. В этот раз голубоглазый не остался в кабинете, а покинул его сразу. Стук в дверь, и его возвращение, стали сигналом к окончанию издевательств надо мной и заметно ускорили действия персонала.

Покинув кабинет на негнущихся ногах, закатала рукава рубашки и осмотрела вены на обеих руках. Жуткие синяки со вчерашнего дня и свежие пластыри сегодняшнего выглядели ужасно. Как только за спиной спутника закрылась дверь, полностью скрыв нас от доктора и ее команды, я прислонилась плечом к стене и закрыла глаза, надеясь так быстрее оклематься. Замерев в паре шагов, Гилад обернулся и окинул меня осуждающим взглядом, после чего на пару секунд уставился куда-то под потолок, полностью развернулся и подошел ближе.

– Думаю лучше вернуться к доктору, отвратительно себя чувствую, – в этот раз сказала чистую правду совершенно не задумываясь. Голова болела все сильнее с каждым словом, виски постепенно начинали пульсировать, руки с трудом сгибались в локтях, причиняя более жуткую боль, чем все остальное вместе взятое. Датчик на своем месте доставлял дискомфорт еще сильнее, чем вчера, не смотря на заверения, что скоро перестану замечать присутствие. Только ладонь потянулась к ручке, намереваясь открыть дверь и вернуться, как голубоглазый резко перехватил ее. Осмотрев пустой коридор, он без церемоний подхватил меня на руки и спокойно пошел в сторону лифта.

– Мы и так выбились из графика из-за этой пробки, некогда ждать, пока вы придете в себя или врачи вас еще чем-то напичкают, – пробубнил он больше себе, нежели мне и нажал на кнопку лифта. С трудом сглотнув ком в горле, аккуратно перекинула руку через его шею, боясь свалиться. Почему-то создавалось впечатление, словно Гилад не дал вернуться к доктору вовсе не из-за спешки и нехватки времени, а по другой, неизвестной мне причине.

– Тяжеловато наверно на руках семьдесят килограмм тащить, – закрыв глаза, не хотелось видеть недовольное выражение его лица. С каждым вздохом ощущала запах одеколона вперемешку с естественным ароматом голубоглазого, и он оказался настолько приятным и завораживающим, что невольно показалось, словно я дома и прижимаюсь к Виктору. Его образ встал перед глазами и на моих губах появилась улыбка. Может послать все к черту и сегодня же поехать к нему? Сказать, что меня только что выписали и решила первым делом показаться любимому на глаза? Звук открывшихся дверей лифта привел в себя, спутник вошел в кабину и кашлянул.

– Сможете нажать на одиннадцатый? – поинтересовался он, пока открывала глаза и пыталась понять, что от меня хотят. Подняв руку и со всей силы надавив ладонью на нужную кнопку, благо она оказалась довольно широкой, набрала в грудь воздуха. – Не в первый раз, ничего страшного, – запоздало ответил Гилад на мое замечание про свой вес и отошел к стене кабинки. Находиться на его руках начинало казаться не очень удобным, да и вообще не правильным, так что постаралась спустить ноги. Догадавшись о моих намерениях, мужчина не стал спорить, и поставил обратно на пол. За прошедшие минуты легче явно не стало, но всеми силами решила не показывать слабости, – Не переживайте, вашему молодому человеку не скажем, что один из новых жильцом дважды таскал вас на руках, – не сразу поняла, что он пытается пошутить и просто уставилась вопросительным взглядом на собеседника, медленно соображая над услышанным. Чувствую себя самым заторможенным человеком в мире, что такого эти недоделанные медики ввели мне?

«Они тут не причем, все их препараты и исследования наоборот должны иметь для тебя положительный эффект, вот только им не стоит знать об этом. Это все для изменения показателей датчика, я пытаюсь запутать их и передать ложные данные, так мы хоть немного обезопасим себя, могла бы и сама догадаться, хотя о чем это я, ты ж тупа, как пробка.» – услышанные слова показались настолько оскорбительными, что вложила в обращенный на голубоглазого взгляд всю злость, на которую была способна. В первые секунды не успела понять, что голос прозвучал только в моей голове и приняла его за очередное высказывание в свою сторону.

– Это я тупа, как пробка? Да как вы смеете … – воскликнула, продолжая смотреть только на Гилада в ожидании извинений или хоть чего-нибудь оправдывающего такое высказывание. Только при виде вопросительного выражения на его лице поняла, что здесь что-то не так, а голос в моей голове догадался обо всем гораздо раньше.

«Ладно, займусь этим потом, а то нам обеим несдобровать» – одновременно с ним виски пронзила душераздирающая боль, заставив поморщиться и стиснуть зубы до последнего.

То, как в этот момент на меня смотрел спутник трудно описать. Во взгляде читался одновременно испуг и негодование. Он внимательно всматривался вглубь моих глаз так, словно надеялся там что-то увидеть, не в первый раз уже. Двери лифта распахнулись на девятом этаже и к нам влетела какая-то дамочка в офисном костюме с телефоном в руках. Она разговаривала так громко, что я перестала слышать свои мысли и могла сосредоточиться лишь на ее словах про какой-то заказ. Пока дамочка ехала с нами, Гилад отвел взгляд и не мог ничего сказать, приходилось только догадываться по выражению лица. Определенно он задумался, кому предназначались мои слова, а значит и про голос, иногда звучащий в голове все поймет. Лифт снова остановился, но это оказался наш одиннадцатый. Выскочив в коридор, проследила за тем, как дамочка поехала выше, а мужчина спокойно, как не в чем не бывало натянул маску безразличия, взял меня за предплечье и повел вперед по такому же коридору. Резкий приступ боли заставил схватиться за голову и согнуться прямо на том месте, где шла. Облокотившись о стену, только благодаря которой не упала на пол, глаза закрылись, но боль это не облегчило.

– Идемте, – голубоглазый осторожно повел меня дальше по коридору, но это была не та привычная для него спешка, а жест, более похожий на волнение, или даже заботу, но в тот момент мне было совершенно все равно. Хотелось больше никогда не слышать голос и не чувствовать головную боль от него. Заведя меня в приемную какого-то кабинета и усадив на диван, мужчина скрылся за соседними дверями. Осмотревшись по сторонам, не увидела ничего примечательного, стойка для секретаря почти прижималась к окну во всю стену, в центре тот самый черный кожаный диван, круглый столик и два кресла. В углу тумба с кофе машинкой, а слева двойные двери, ведущие видимо в кабинет руководителя или какого-то начальника. Сейчас здесь никого не оказалось, наверно Гилад знал этот факт, иначе не оставил бы меня.

Расскажет ли он своему начальству о том, что я слышала голос в голове? Конечно расскажет, с чего ему укрывать такие вещи от руководства? Что со мной сделают? Снимут ли данные в этот промежуток времени и попытаются расшифровать, что вообще это значит и откуда он? «Господи, почему все так сложно», – подумала я, и откинулась на спинку дивана, закрыв глаза, продолжая сжимать голову, раскалывающуюся от боли.

Мне снился Виктор. Мы сидели на диване в его комнате, обнимались, голова лежала на его плече, нос вдыхал знакомый и любимый запах, принадлежащий только ему одному. Я была так счастлива, как никогда, это чувство растекалось по телу и наполняло радостью. Хотелось остановить время и остаться здесь навсегда. Не знаю, насколько это был сон или просто мои фантазии, или может вообще мечта снова оказаться с ним и не думать ни о чем случившимся за последние дни, трудно сказать. От одной мысли, что этот сон навеян Ланкастом, я вернулась к реальности и попыталась открыть глаза. В нос ударил знакомый аромат, но он не принадлежал Виктору, и в груди что-то больно кольнуло от досады. Веки какое-то время не подчинялись, но голова хотя бы не болела. Сколько пролежала без сознания или во сне, или что там со мной было? Попытавшись пошевелить пальцами, с облегчением вздохнула, когда они послушно сжались в кулак и снова разжались, гладя ровную кожаную обивку дивана. И тут ощутила, что чья-то рука лежит на моей голове, это заставило притвориться все еще спящей.

– Мистер Кайс явно дал понять, что ее нельзя держать взаперти и я с ним согласен. Десятый Ланкаст чрезвычайно опасен, если это правда она и она поймет как действуют ее силы, то может камня на камне здесь не оставить, – кто-то говорил настолько тихо, что я едва различала слова, человек не хотел быть услышанным, но так как он сидел почти в плотную ко мне, то я его слышала.

– Она стала Ланкастом сколько? Три дня назад? А у нее уже чуть инсульт не случился, вы хотите, что бы это ее убило? Нужно провести больше исследований, данных одного датчика недостаточно, я буду настаивать на помещении ее в стационар. Вы сами сказали, что-то пошло не так и либо она притворяется, либо на самом деле все куда сложнее, – женский голос, доктор Березина, иначе и быть не могло, вот она не пыталась даже говорить шепотом, наоборот, наверно хотела быть услышана этим самым мистером Кайсом.

– Ваши исследования ничего не дадут, если даже я не понимаю, что происходит. Когда она прикоснулась к атрибуту не должно было произойти всплеска энергии, замеченного нами, а уж про то, что ведет себя так, словно вообще ничего не знает, я и не говорю. А еще слышит какой-то голос в голове, в этом я уверен. Здесь что-то не так, так не должно быть. Мистер Кайс понимает еще меньше меня. Если это конечно не одна сплошная ловушка, хотя я не знаю, как они смогли бы все провернуть, – голос Гилада, это он сидит на диване рядом и моя голова покоится на его коленях. Стоило уснуть, а он бросился звонить подружке и теперь они без моего участия обсуждают мою судьбу, какая прелесть. Особо остро хотелось послать все к черту и поехать к Виктору, воплотить сон в жизнь и забыть о голосе, и мужчинах в костюмах. Мне наконец удалось открыть глаза, следовало показать, что я в сознании, лишь бы еще чего про себя не услышать. Оторвав свою руку от моей головы, стоило ею пошевелить, Гилад вскочил с дивана и отошел в сторону.

– Сколько я проспала? – свой голос стал неузнаваемым, однако он привлек внимание Анны и она повернулась сюда. Женщина присела рядом на корточки с планшетом в руках. Включив на нем фонарик, аккуратно посвятила сперва в один глаз, затем в другой, взялась за запястье, что-то на нем нащупала и уставилась на экран.

– Не больше получаса, – отозвался Гилад, из другой части комнаты, как он туда попал я проглядела, глаза пока привыкали к обычному освещению и отходили от света фонарика. Поморгав несколько десятков раз и смахнув невольно выступившие из-за этого на них слезы, кое-как удалось сесть.

– Датчик действует, если сравнивать пульс и зрачки. Сейчас с вами все хорошо, но я бы была аккуратней с разговорами в голове, – отпустив мою руку, она встала и отошла от дивана. Просто замечательно, голубоглазый выдал ей все, что узнал от меня, и по любому рассказал начальству, иначе к чему был подслушанный разговор? Приняв сидячее положение и приведя волосы в порядок, хотела встать, но уверенная мужская рука легла на плечо, вторая подсунула чашку с кофе под нос. Вот чем он оказывается занимался, включил машинку и варил мне кофе, как мило.

– Голос в голове меня как-то не спрашивает, когда решает поболтать, – приняв напиток, осторожно сделала первый глоток и тут же поморщилась. Не знаю, что себе напридумывал Гилад, но кофе он сварил на свое усмотрение, а именно черный и без сахара, от вкуса которого меня передергивает. Не то, чтобы я не могла его пить, в таком состоянии что угодно выпьешь, но мог бы хоть спросить.

– Я пойду, если что, у вас есть мой телефон, – доктор заговорщически улыбнулась, и вышла из приемной. Посмотрев на часы в телефоне, голубоглазый принялся кому-то строчить сообщение, даже не обращая внимания на меня. Откинувшись на спинку дивана и закрыв глаза, расслабилась, насколько могла и потихоньку начала опустошать чашку. Один запах напитка приводил к жизни и бодрил, а вкус, заставлял почувствовать себя живой. Ощущая, как теплая жидкость растекается по телу, чуть не забыла, где и с кем нахожусь. Поймав снова раздраженный взгляд голубых глаз, постаралась быстрее выпить кофе и отложить чашку на столик перед собой.

– Со мной все в порядке, а у нас еще много дел, давайте лучше поспешим и все здесь закончим, – надеясь, что именно этого Гилад ждет, встала с дивана и поняла, организм действительно в порядке. Что бы доктор не сделала, но голова не болела и не кружилась. Только не полное отсутствие боли заставило меня замереть и насторожиться. Руки в местах введения игл не подавали никаких признаков дискомфорта. Стремительно задрав рубашку и уставившись на внутреннюю часть руки, туда, где совсем недавно красовались синяки, приподняла брови от удивления и сорвала все пластыри. Ни единого следа от укола, ничего, ровная кожа, естественного цвета, словно вовсе не была в кабинете доктора с утра. Парень стоял между мной и выходом и смотрел с таким видом, словно уж сейчас-то я должна довериться ему и рассказать то, чего не знала. Подняв взгляд, полный недоумения на голубоглазого, нашла в себе силы приоткрыть рот и выпалить.

– Какого черта тут происходит? Эти Ланкасты, что, занимаются еще и само исцелением? Я не сумасшедшая, здесь были следы от игл, множества игл, – не знаю, кто из нас больше в шоке от случившегося и в непонимании происходящих событий, но Гилад пришел в себя раньше. Подойдя к выходу из помещения и проверив, что по ту сторону двери никого нет, он снова вернулся ко мне и замер в шаге, явно не намереваясь орать на всю комнату.

– Контакт с атрибутом ускоряет заживление физических ран на теле Ланкаста, но это не ваш случай, и вы должны об этом знать лучше меня. Вы Ланкаст, и если я прав и вы просто притворяетесь, что не понимаете происходящего, то прекрасно осознаете, как именно могли пропасть эти следы и довериться мне наконец, – вот сейчас он явно чего-то от меня ждал, но я не могла ему этого дать и вовсе не потому, что не хотела, а действительно не понимала, к чему он клонит и с какой стати должна доверять ему. Нахмурившись и опустив рукав так, что тот скрыл руку до запястья, отрицательно покачала головой.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, и ничего от вас не скрываю, и уж тем более, никем не притворяюсь, – слова отскакивали от зубов одно за другим со всей уверенностью, какую я могла в них вложить. Положительно кивнув, мужчина сделал жест в сторону выхода, стоило сорваться с места и покинуть помещение, последовал за мной.

Остальные дела заключались в получении больничного листа, закрытого сегодняшним днем и пластиковой карточки с пин конвертом. За все это пришлось отстоять очередь, из других сотрудников, и поставить подпись на многочисленных документах и заявлениях. Как объяснили, на эту карту будут поступать деньги за проживание двух агентов в моей квартире от их руководства. Точную сумму не уточнили, но искренне надеялась, что люди, впихнувшие в меня датчик немыслимой стоимости, не скупятся на арендную плату.

– Прекрасно, Георгий уехал на обед без нас. Придется довольствоваться местной пищей, а все потому, что кто-то забыл предупредить о пробках на дорогах, – пробурчал себе под нос Гилад, когда я наконец вышла из кабинета бухгалтерии и отвлекла его от телефона. Все это время он не отрывался от экрана ни на минуту, что просто выводило меня из себя.

– А все потому, что кто-то не умеет пользоваться яндекс пробками. Мне-то откуда знать о них, если я езжу на электричке, – люди вокруг оборачивались на нас и приподнимали брови, им одним известно почему. На каком языке мы сейчас разговаривали, неужели не на английском? Вызвав лифт и окинув коридор раздраженным взглядом (я все чаще начала думать, что это его обычное состояние), голубоглазый остановился им на мне, замершей в шаге позади него.

– Георгий просил передать, что ваша сумочка на заднем сидении так и разрывается от вибраций и мелодии из заставки к Игре Престолов. Понятия не имею, что это такое, но если это та самая мелодия, которая звучит при эсэмэсках, то я бы на его месте уже выбросил телефон в окно, – двери лифта открылись и мы вошли в кабинку, в глубине души хотелось просто задушить его в ней, пока нет свидетелей. Помимо всего прочего голубоглазый снова уткнулся в свой телефон, сразу после того, как нажал на первый этаж.

– Я хотя бы проявила к вам уважение и решила не брать с собой телефон, казалось не культурным обращать ему больше внимания, чем вам, – нагло соврала и судя по тому, как Гилад усмехнулся, он это понял. Лифт остановился и мы вышли в огромный холл на первом этаже. Турникеты и охранники в форме отделяли одну часть помещения от другой, сюда был вход только авторизованному персоналу по пропускам, а там устраивались встречи, прибывали курьеры, кипела настоящая жизнь деловых людей. Мы прошли вдоль турникетов по пустому коридору и свернули в другой холл с лифтами по обе стороны. Здесь между ними стоял диван, а напротив автоматы с шоколадками, чипсами и прочими вредностями, но вкусностями, а также с кофе и напитками.

– Позвольте вам представить местная столовая, угощайтесь. Банкомат в том углу, – с этими словами он спокойно опустился на диван, так и не оторвавшись от телефона, чем вызывал во мне еще больше злости в свой адрес. Убедившись, что выданная карточка принадлежит тому же банку, что и банкомат, вскрыла пин конверт и принялась проверять баланс. При виде пятизначной суммы, челюсть с трудом удержалась на месте, а не упала на пол. Сняв немного денег и потратив их в автоматах, присоединилась к Гиладу на диване.

– Вы не будете? – любопытство пересилило злость, но тут же пришлось пожалеть об этом. Голубоглазый просто отрицательно покачал головой, даже не отрываясь от экрана. «Что у него там такого интересного?» – пронеслось у меня в голове, но слава богу это был мой собственный голос. Решив задвинуть на задний план все, что думала о своем спутнике и удалить любопытство окончательно, промокнула горло обычной водой, купленной в автомате, и посмотрела на него. – Со сколькими подобными мне вам пришлось общаться?

Мужчина не ответил, но его рука дрогнула, а глаза на несколько минут оторвались от телефона и посмотрели на меня. Все в груди сжалось в комок от одного вида этого взгляда, настолько он казался зловещим и прожигающим, что стало не по себе от того, как близко к нему я сижу. Стоило мужчине вернуться к своему занятию, как нахлынуло облегчение, вот только на вопрос он не собирался отвечать. Максвелл и Георгий оказались куда сговорчивее, из них ничего клещами тянуть не приходилось.

– Да хватит уже с подружками переписываться, тут моя судьба решается, – взорвалась я и выхватила его телефон так, что Гилад некоторое время сидел, словно ничего не случилось. Один из лифтов напротив открылся, оттуда вышли две женщины в деловых костюмах и на высоких каблуках, они были настолько заняты своим разговором, что не обратили на нас внимания, как впрочем и мой спутник на них. Вздохнув, голубоглазый покачал головой и протянул руку ладонью вверх надеясь получить телефон обратно.

– Ваша судьба не зависит от количества моих знакомых Ланкастов. Составьте список вопросов, а мое руководство решит, на какие мы можем ответить, а на какие нет. И я не переписываюсь с подружками, – последнюю фразу он буквально прорычал, забирая телефон из моих рук, так как понял, что отдавать добровольно я его не собираюсь. Хмыкнув, ничего не оставалось, как демонстративно отвернуться и сделать вид, словно голова не разрывается на части от вопросов без ответа. Идея насчет списка показалась забавной, но у меня с собой ничего не было, где можно его составить. Только больничный лист, конверт и пластиковая карта, помимо двух съеденных шоколадок и бутылки простой воды без газа. Так мы и сидели, каждый занят своим делом, Гилад телефоном, а я обдумыванием вопросов и составлением списка хотя бы в голове, пока не позвонил Георгий и мы не поехали обратно в подземный гараж.

Оказавшись снова на заднем сидении машины, рядом со своей сумочкой, первым делом вытащила телефон и принялась листать пропущенные вызовы и сообщения. Чуть ли не в каждом их них Виктор интересовался как мое здоровье, проснулась ли я, покушала ли, хорошо ли мне спалось. Губы растянулись в искренней и совершенно не контролируемой улыбке, порой забывала, как дорога этому человеку, и как сильно сама его люблю. Любой знак внимания от него согревал душу и заставлял забыть обо всем, кроме того факта, что он со мной, пусть только мысленно.

– Поехали уже, а то опять в пробку попадем. И в магазин заехать не помешает, у нее дома в холодильнике кроме энергетиков и пиццы ничего нет, – то, как прозвучал голос Гилада заставило меня оторваться от телефона и посмотреть вперед. Здесь то наши взгляды и встретились, вот только его глаза отражались для меня в зеркале заднего вида, там же он видел и мои. Решив позлить его еще больше, нажала на кнопку вызова и поднесла телефон к уху. Раздались гудки, мне так и представилось, как Виктор смотрит на экран и при виде имени, вскакивает с рабочего места и бежит на лестницу, где обычно ото всех прятался, чтобы поговорить, если я звонила. Вот только трубку он так и не поднял. Насчитав десять гудков и обреченно нажав отбой, снова подняла глаза, в этот раз Гилад как будто ликовал, но его трудно понять на самом деле. Вспомнив про список вопросов, и вытащив из сумочки ежедневник с ручкой, принялась строчить то, что хотела узнать.

Машина тронулась с места, и мы выехали из гаража. Когда за окном промелькнули улицы и дома на окраине Москвы поняла, что мне не завязали глаза. Молча уставившись в окно и пытаясь понять в какой части города или пригорода находимся, никак не могла сообразить где мы.

– Сэр? – неуверенно поинтересовался Георгий, покосившись на своего начальника, когда тот отложил телефон (наконец-то) и расслабился на пассажирском сидении.

– Приказа не было, – спокойно ответил Гилад, и я поняла, что они говорят как раз о завязывании глаз. Усмехнувшись, водитель положительно кивнул и все его внимание теперь снова стало обращено на дорогу. Вспомнив про чистую страницу и ручку, перевела на нее глаза и поставила не очень ровную единицу. Слишком многое хотелось узнать, но как правильно построить вопрос, и на каком языке самое главное! Ведь мой авто переводчик в голове не сможет заставить меня писать по английски, или сможет? Первое слово оказалось написано по-русски, как бы не старалась направить руку и преобразовать его. Сдавшись, начала писать, наверно у них там штаб переводчиков есть, ничего, разберут, в крайнем случае позвонят и попросят прочитать. Когда мы проехали Электроугли, вопросы были готовы, по крайней мере на ту минуту я выдала из себя все, что могла. Пробежавшись по ним глазами и убедившись, что написаны понятным почерком и языком, пришлось выдернуть пару листов из ежедневника, чего делать не любила. Похлопав голубоглазого по плечу, протянула их ему.

– Как и просили, вопросы в письменном виде, надеюсь ваше начальство говорит по русски, а не как вы, – он на меня даже не посмотрел, просто взял лист, развернул его, и начал фотографировать на телефон, чтобы потом отправить тому самому мистеру Кайсу или кому-то еще, – как вообще можно прожить в России и не выучить хотя бы азы русского? – да этот вопрос стоило включить в общий список, но я прикусила себе язык, как только произнесла его. Гилад окинул Георгия холодным безразличным взглядом, затем свернул листок и убрал во внутренний карман пиджака, а с телефоном принялся возиться.

– Язык-то он выучил, вернее нахватался всякого от неправильно говорящих на английском русских. Да он вообще странный, – явно эту фразу водитель говорил на родном языке, поняла это только по тому, как голубоглазый недовольно фыркнул и покачал головой. Скорее всего не радовал тот факт, что можем обсуждать его, а он ничего из вышесказанного просто не поймет. И по идее наказать-то Георгия не за что, ведь сколько бы тот не оскорблял своего начальника по-русски, без знания языка он об этом не узнает.

– Раз он такой странный, почему вы не смените работу? Неужели не раздражает, что вам приходится не курить, когда он рядом? – на самом деле было вполне понятно, почему он не сменит работу. Учитывая стоимость датчика в моей голове и сумму на карточке, зарплата у Георгия наверно была шестизначная.

– Где я еще найду работу за такие деньги? – подтвердит он эти мысли и усмехнулся. За разговором я не заметила, как мы добрались до моего, вернее уже нашего дома. – Хорошо, вы выходите, а я в магазин, – эту фразу он сказал уже на английском. Поблагодарив, Гилад первым выбрался на улицу и направился к подъезду, даже не дожидаясь меня, – не обращайте внимания, мало кому понравиться быть нянькой, учитывая его должность, – улыбнувшись Георгию, подхватила сумочку и поспешила за голубоглазым. К моему удивлению Максвелла в квартире не оказалось, но вспомнив, что сегодня ночью за мной следит Гилад, поежилась и не удивилась отсутствию блондина. Разувшись, даже не смотря в сторону своей тени, снова предприняла попытку позвонить Виктору, но мне ответили все те же длинные гудки.

– Ответы на вопросы вам сбросят на почту, если конечно почерк разберут, – голос мужчины за спиной заставил вздрогнуть и нажать на отбой раньше времени. Пока приходила в себя, он уже подключил мое зарядное устройство, торчавшее из розетки к своему телефону и устроился на диване, как у себя дома. Закатив глаза и сделав вид, словно его здесь нет, приземлилась на кресло с колесиками, включила ноутбук и вставила наушники в уши. Мой персонаж компьютерной игры не входил в игру два дня, следовало это исправить, чтобы вечером было больше свободного времени для Виктора.

Никакая музыка или звуки игры не помогли избавиться от ощущения, словно за тобой постоянно наблюдают. Вот только стоило незаметно бросить взгляд в сторону гостя, как его глаза оказались переведены на экран телефона, а не на меня. Если в первый полноценный день в сопровождении Гилада становится от него жутко, то что будет дальше? Вздрогнув от резко раздавшегося рингтона, сразу узнала мелодию, установленную на определенного абонента, и вытащив наушники, ответила на звонок. Улыбка непроизвольно появилась на лице, и следовало догадаться, что от голоса Виктора я засветилась счастьем. Разговаривать при свидетеле не хотелось и предпочла выйти на балкон. Столько хотелось ему рассказать, но большая часть этого оказалась тайной мирового масштаба и ее придется держать в секрете. На самом деле чувствовала себя гадко осознавая факт того, что придется что-то скрывать от него, однако это просто необходимо. Обернувшись назад на свою комнату и встретившись взглядом с Гиладом, наконец оторвавшимся от телефона, поежилась и скрылась за стеной дома.

– Да, привет, я понимаю, что ты был занят, все хорошо. Меня выписали, это оказалось не так серьезно, как они думали, – Виктора плохо слышно, он старался говорить шепотом, чтобы на работе посторонние не подслушивали разговор, так было в принципе всегда. Да я и не пыталась услышать то, что он говорил, просто наслаждалась голосом, прислонившись спиной к холодному кирпичу. Когда он замолчал, настал мой черед, а так не хотелось, – мне столько всего нужно тебе рассказать, а я даже не знаю с чего начать. Да, понимаю, что сейчас неподходящее время, но я так по тебе скучаю, ты не представляешь. – конечно это просто сопли и обычная романтическая ерунда, но у кого в отношениях ее нет? Хоть иногда, но проскользнет что-то подобное, – хорошо, до вечера, не буду отвлекать от работы, ты знаешь, где меня найти, – попрощавшись с ним и нажав на отбой, прижала телефон к груди и закрыла глаза. Я не слышала его голоса полтора дня, такого не случалось больше года. Пусть кто угодно может назвать меня глупой или ненормальной, но для меня такое поведение вполне нормальное, особенно учитывая то, что я чувствовала к нему.

Не знаю, как долго простояла там на балконе прижимая к себе телефон, лишь стук по стеклу привлек внимание и заставил открыть глаза. Повернув голову и выглянув из-за стены в комнату, увидела Гилада, нетерпеливо посматривающего на часы и стучащего пальцами по подоконнику. Проверив, что на глазах нет слез и открыв дверь, ничего не оставалось, как вернуться в комнату и получить нагоняй от преследователя за столь долгое отсутствие. Однако голубоглазый ничего не сказал, просто проследил за мной взглядом и вернулся на диван. Мысленно поблагодарив его за это, хотела снова обратить свое внимание игре, но на экране ноутбука была открыта страничка браузера с моей почтой, где висело одно новое письмо. Прислали ответы на вопросы, так скоро. Устроившись на кресле и щелкнув по ссылке, уставилась на экран. Всего одно предложение послужило мне ответом: «У вас нет доступа к этой информации».

– У меня нет доступа? Это вроде во мне проснулся Ланкаст, или я ошибаюсь? Кто, как не я должна знать все это? Что вы от меня скрываете? – недоумевающе посмотрев на Гилада, я не находила себе места и не знала, как остановить это негодование. Мужчина пожал плечами, словно его совершенно не беспокоит и отсутствие ответов только моя проблема. Задыхаясь от злости и отрицательно покачав головой, снова постаралась сделать вид, будто гостя в комнате нет, и моя жизнь ни капельки не изменилась.

Не знаю как, но прожила тот день до конца. Спать, зная, что за тобой наблюдают глаза Гилада оказалось не так, как в самую первую ночь с Максвеллом. Почему-то присутствие именно этого мужчины рядом заставляло нервничать. Лежа в темноте на диване и гладя одной рукой внутреннюю сторону другой в том месте, откуда совсем недавно пропали следы от игл, хотела забыть обо всем случившемся и просто жить дальше своей жизнью. В голове крутились мысли, не дающие заснуть, мозг намеренно пытался разгадать загадку и найти ответ на вопрос, что именно голубоглазый от меня ждет и куда на самом деле делись следы. Внутренний голос подсказывал, парень знает больше, чем говорит, но почему-то молчит. Хочет сказать, в тот момент в приемной кабинета по нему было видно это желание, но не говорит, почему? Не знаю, как долго думала и во сколько смогла откинуть размышления в сторону и отключиться, погрузившись в сон.

Зато после всего случившегося утро стало обыденно привычным. Как впрочем и все последующие. Постепенно свыклась с мыслью о том, что за мной по пятам бродят двое секретных агентов, как я их про себя называла, а третий наблюдает по камерам на работе. Виктор спокойно воспринял новость о том, что сдаю комнату, правда для этого мне пришлось немного соврать относительно ориентации своих гостей, но иначе их дележка одной кровати действительно выглядела бы странно. Рассказывать же, что они по очереди проводят ночи на моем кресле – лишь рождать лишние вопросы в голове любимого, а на большую часть из них не смогла бы ответить.

Когда наконец кончилась рабочая неделя и Виктор попросил приехать к нему в субботу, естественно Гилад воспротивился самой этой идее. Однако выбора никто ему не оставил, и руководство не поддержало его в этом, так что мой визит к любимому все же не отложился, и была этому рада. Мы с голубоглазым так и не нашли общий язык за эти три дня, он постоянно сидел на диване с телефоном, как выяснилось читал, а я была занята своими делами в онлайне и общением с Виктором. Когда вместо Гилада в комнате сидел Максвелл, мы то и дело переговаривались, шутили, он расспрашивал меня про игры. С блондином было проще, может он не воспринимал меня, как, не знаю чем я была для Гилада, но явно не человеком или девушкой. По крайней мере Макс явно ничего от меня не ждал, в отличие от старшего агента.

Неделя на самом деле тянулась жутко долго, не смотря на то, что понедельник словно не существовал. Три рабочих дня показались адом, приходилось всем в офисе врать, о своей скоротечной болезни. Не люблю врать, особенно тем, с кем еще предстоит общаться долгое время, а увольняться не собиралась даже не смотря на возникшую ситуацию. Каждое утро один из тюремщиков провожал меня до дверей, а вечером встречал и вез обратно домой. Большую часть времени мы стояли в пробках, по крайней мере первые два дня, пока не предложила ездить на электричке, а Георгий (ну еще бы) меня поддержал. Чтобы приехать и забрать нас от моего дома и вовремя доставить на Курский вокзал на машине ему самому требовалось вставать часа в четыре утра. Так началось приспособление голубоглазого и блондина к общественному транспорту, в котором они в своих костюмах совершенно не смотрелись. Нет, не то чтобы на электричках не ездят мужчины в деловой одежде, нет, просто все остальные, если даже стояли рядом с одним из них, не выглядели так же элегантно, и эти парни просто выделялись из всеобщего окружения. Особенно Максвелл, когда пытался быть приветливым и улыбчивым с пассажирами, а учитывая напряженную и не очень доброжелательную обстановку в давке по утрам в Москве, это выглядело особенно нелепо.

Суббота тоже началась вполне обычно, мне даже стало казаться, словно ничего в жизни не измениться, просто двое мужчин, не обязательно, что постоянно именно эти, будут ходить у меня по пятам. Со временем, когда мы с Виктором поженимся (а я не могла смириться с мыслью, что вероятно этого никогда не будет), придется перейти на камеры и приучить родных переодеваться так же тока в ванной или туалете, ничего, привыкнут. Именно такие мысли посещали голову на протяжении этих дней, думать о том, что рано или поздно придет конец прошлой нормальной жизни и Комитет изменит ее еще сильнее, категорически себе не позволяла.

В этот день до дома любимого меня должен провожать Гилад. Сегодня выходной, и к тому же середина апреля, дорога в Москву должна быть свободна, и он настоял на путешествии на машине, а не на электричке. Все складывалось отлично, по дороге ни он, ни Георгий не проговорили не слова, пока мы не остановились возле поворота на улицу, где жил Виктор. Тогда голубоглазый выбрался, открыл заднюю дверь и не дав мне выйти, забрался на сидение, рядом.

– Не забывайте, мы следим за каждым вашим шагом, если что пойдет не так, тут же звоните мне или Максвеллу, он сменит меня завтра с утра. Кристина, нельзя пренебрегать этим, – от серьезности взгляда Гилада бросало в дрожь, хотя может просто виноваты его ослепительные глаза, а не сам взгляд. Сглотнув ком в горле и положительно кивнув, хотелось чем-то поддеть его или напомнить, что на мои вопросы руководство не ответило, а значит я им ничего не должна, но отчего-то стало его одновременно жаль. Ведь в какой-то мере он просто делает свою работу. Вздохнув, голубоглазый выбрался на улицу и позволил мне уйти. Когда он остался за поворотом, облегченно вздохнула, нацепила на лицо улыбку и направилась на встречу со своей любовью. Жизнь начинала налаживаться.

Глава 5.

Как всегда беда нагрянула совершенно внезапно, по крайней мере для меня. Не ожидая от голоса в голове какой-либо иной деятельности, для меня стал сюрпризом найденный в воскресенье с утра текстовый файл. Он висел посередине рабочего стола, все остальные ярлыки кто-то раздвинул по краям, словно пытаясь привлечь внимание именно к этому. Открыв его, чуть не уронила ноутбук с колен. Наверно если бы Виктор видел меня в этот момент, то мог счесть ненормальной, хорошо что сейчас он в ванной и в комнате я была одна. В документе содержались ответы на вопросы. Откуда только они там взялись, ведь не делала электронной копии и никак себе их не сохраняла, а самое главное, как этот текстовый файл попал сюда, где его вчера не было? Поджав ноги и придвинув ноутбук ближе, уставилась на экран.

«Конечно у тебя нет доступа, так они тебе все и сказали, тупейшего создания в жизни не встречала, я все же была права на твой счет. Раз больше никто не собирается отвечать на твои вопросы, пусть это буду хотя бы я, а уж верить мне, неотъемлемой части себя, или нет, тебе решать. Эта информация становится известна Ланкасту сразу после пробуждения, прикосновения к атрибуту, но не в твоем случае, почему, не спрашивай, сама не знаю.

1) Что за голос раздается в моей голове и почему она начинает болеть?

Да потому что мозг человека не рассчитан на одновременную активность двух разумов одновременно. Мозг начинает требовать больше кислорода, кровь начинает течь быстрее, пульс учащается, в таких условиях многое может случиться. Так что я стараюсь просыпаться, когда спишь ты. Что за голос? Я это ты, которая должна была проснуться и слиться с тобой после прикосновения к атрибуту, но этого почему-то не произошло, не спрашивай почему, я не знаю.

2) Почему вам так важно наблюдать за мной?

Ты сама им не интересна. Им важно убедиться, что ты на самом деле пробудила в себе Ланкаста, а дальше уже их наблюдения за тобой будут основаны на том, какие данные им нужны.

3) Какими способностями обладают Ланкасты?

Кое-что умеет каждый, кое-что кто-то один, у всех своя направленность. Хорошо, что Комитет пока не знает, кто что может, тогда вероятно жертв среди нас было бы куда больше. Они осторожны, ведь в любой момент могут нарваться на Ланкаста, готового стереть их с лица земли. Если бы твое пробуждение прошло нормально, то ты бы все сама знала и понимала.

4) У Ланкастов есть свои задачи и цели. Какие?

Вот это, девочка моя, правильный вопрос. Не все Ланкасты одинаковые, это факт. Мы должны следить за тем, чтобы все шло своим чередом. У каждого человека есть судьба, работа Ланкастов заключается в наблюдением за тем, как он именно ее и придерживается. Развитие страны шло по установленному нами плану, любое отклонение несет за собой последствия, и тебе теперь их расхлебывать, а именно рассчитывать какие действия каких людей вернет ситуацию в прежнее русло, что-то в этом роде. Это конечно не значит, что мы бегаем по городу, разыскивая тех, кому сегодня случайно наступили на ногу, чего не должно было случится, и произносим успокоительные речи, лишь бы человек забыл об этом. У Ланкастов есть определенное состояние, в котором они видят, кто когда и как повлияет на чью-то судьбу, видят последствия и варианты развития событий. Именно в нем они могут менять ход истории и перенаправлять судьбы людей в другое русло. Это состояние имеет радиус действия, и именно из-за этого изначально на нашей планете были распределены сферы влияния между всеми. К сожалению из-за двадцатилетнего бездействия нашей бабушки, развитие России уже давно идет не по нужному курсу и вмешательство Комитета не упрощает тебе задачи, если решишь все исправить.»

– Эй, куда пойдем кушать? – вернулся Виктор из ванной, а я судорожно оторвала голову от экрана и посмотрела на него. Влажные, только что вымытые волосы парня торчали в разные стороны, сам его вид, как обычно вызывал у меня улыбку и приступ нежности. Пару минут приходя в себя от прочитанного, была немного растеряна. Хотелось сразу схватить телефон и сообщить обо всем Гиладу но сейчас не его смена, он должно быть спит, значит Максвеллу…но с чего я должна им это рассказывать? Их руководство отказалось отвечать на мои вопросы, а Ланкаст или, кто это был вообще, сделала это, не знаю сколько правды здесь, но это явно лучше, чем «у вас нет доступа». – Кристина?

– Да, а куда ты хочешь? – улыбнувшись ему и закрыв крышку ноутбука, потянулась и подавила желание зевнуть. – Ты ничего странного ночью не заметил?

– Нет, а должен был? – пожал он плечами и вышел в коридор, чтобы посушить волосы. Вздохнув и отрицательно покачав головой, снова открыла ноутбук и вернулась к тексту. «5) Кто вообще такие Ланкасты и откуда вы узнали о них? Нет прямого определения этому понятию. С древних времен в разные эпохи мы звались по разному, все религии мира построены на предположениях о нашем существовании, вот только люди никогда не понимали нашу суть. А когда человек чего-то не понимает, он начинает включать фантазию и выходит за рамки реальности. Создает себе божества, молится им, а на самом деле все куда проще и тот, кого он считает богом, просто такой же человек, но на ступень выше в иерархии. Чудесные выздоровления смертельно больных людей, выжившие в авиакатастрофах, неудавшиеся самоубийцы – это все наша работа. Все, чему люди не могут найти прямого, научного объяснения. Думаю с тебя хватит пока этих сведений, а то голова пойдет кругом. Не стоит напоминать, что пройди твое пробуждение, как Ланкаста правильно, все написанное выше, само всплыло бы в твоей голове, но что-то пошло не так, и лучше подумать, что именно.» – на этом документ заканчивался, а я чувствовала, как по спине скатывается капелька пота. Наверно лицо побелело, но постаралась списать на что угодно, кроме прочитанного.

Виктор что-то уже минуты две пытался от меня добиться, а мои мысли витали далеко от него. Когда парень присел рядом и обнял за плечи, очнулась и прижалась к нему всем телом, ища убежища и поддержки. Так хотелось рассказать, попросить помощи или утешения, но я подписала бумагу о неразглашении, и кто знает, что со мной сделают за это. Хотелось задать кучу вопросов, но не могла, все равно до ночи она точно не ответит на них. Может прямо сейчас напротив нашего окна стоит машина Георгия и оттуда Максвелл следит за мной в бинокль? Нет, блондин этого делать не будет, а вот Гилад мог бы.

– Крис, ты в порядке? – поинтересовался Виктор, покрывая мое лицо мимолетными поцелуями и видя, что постепенно начинаю приходить в себя и отвечать на прикосновения. Положительно закивала головой, уткнувшись лбом в его плечо, набрала в грудь побольше воздуха и нашла в себе силы улыбнуться.

– Да, просто задумалась над тем, куда идти, – как же не любила врать, но правду не скажешь даже в этом случае. – Куда ты хочешь? – вспомнив, что так и сижу в футболке и домашних штанах Виктора, в то время как он сам почти при полном параде, принялась одеваться, пока парень распахивал телефон, ключи и кошелек по карманам.

– У тебя аж два пропущенных от некоего Гилада. Кто такой? – поинтересовался Виктор с наигранной ревностью, показывая экран моего собственного телефона. Я никогда не имела ничего против того, чтобы он в нем копался, скрывать мне нечего, по крайней мере до этих событий было нечего, да и так он давал полный доступ к своему телефону, что для меня важно в силу ревнивой стороны характера. Приподняв брови и застегнув наконец брюки, взяла телефон и посмотрела на время звонков, около восьми утра, благо на ночь выключаю звук, а значит не слышала рингтона.

– Один из моих жильцов. Странно, что он мог хотеть в такой час, – пробормотала, пытаясь скрыть напряженность в голосе. Вполне вероятно, что датчик в голове засек странную активность и ему позвонили из лаборатории, сам же Гилад пытался узнать все ли хорошо. Нет, если бы он хоть на минуту заподозрил неладное, а тем более тот факт, что моим телом завладели без моего ведома, то в ту же минуту вломился бы в дверь не смотря ни на что. Ну или мне хотелось в это верить. Как еще можно объяснить мое отсутствие в кровати, если сама не помню об этом, и появившийся файл на рабочем столе?

– Поругался с любимым и решил поплакаться тебе в жилетку? – усмехнулся Виктор. Наверно не стоило говорить ему, что мои жильцы не традиционной ориентации, парень у меня и так не ревнивый, но береженого бог бережет. Посмеявшись над неудачной шуткой и проведя пару раз расческой по волосам, закончила сборы, подхватила сумочку и мы покинули квартиру. Оказавшись в подъезде, не стала медлить и набрала номер Максвелла, решив не будить бедного голубоглазика после бессонной ночи. Парень ответил молниеносно, словно ожидал звонка.

– Что такое, почему мне названивает твой сосед в семь утра? – недовольно буркнула я в трубку, пока Виктор возился с ключами и запирал входную дверь.

– Вероятно ему как раз в это время названивала доктор Березина из-за данных с датчика, он мне не докладывает, знаете ли, – равнодушно пробормотал Макс бесчувственным голосом, полностью подтверждая догадки относительно причины звонков. Врезавшись плечом в металлическую дверь подъезда, неуклюже вываливаюсь на улицу и усмехаюсь про себя.

– Ну раз все хорошо, прошу прощения, что отвлекла от работы. Удачного дня, – повесив трубку и поцеловав обогнавшего меня парня в щеку, решила жить на полную катушку, пока это возможно, – знаешь что, сейчас увидишь, куда мы пойдем, я угощаю, они заплатили за аренду на месяц вперед, можем это потратить, – улыбнувшись и прижавшись к Виктору, я не приняла бы отказа. Он не любил, когда за него платят, но вот от визита в любимый, но по нашим зарплатам, дорогой ресторан отказаться не мог. В этот день я словно забыла, что со мной что-то не так.

Вспомнила об этом в понедельник с утра, когда попрощалась с Виктором, вышла из его подъезда и направилась на работу. Времени было как раз на то, чтобы дойти до вокзала, купить кофе и подойти к открытию дверей в офис. Стоило покинуть двор, как сзади нагнал становившийся ненавистным человек. Подстроившись под мои шаги, он демонстративно смотрел только вперед

– Я вам звонил вчера утром перед сменой караула, – пожаловался Гилад, и в первые минуты в его голосе показалась обида, но откинув от себя такие мысли и решив, что ему не за что на меня обижаться, пожала плечами.

– На ночь выключаю звук у телефона. Научить вас, как это делается? Как увидела, сразу перезвонила Максвеллу и он меня успокоил, что все хорошо, – честно призналась, пока мы сворачивали на садовое кольцо и двигались вперед по направлению к подземному переходу.

– Кристина, вы же ничего не будете от нас скрывать, не так ли? И если голос снова с вами заговорит или объявится, непременно расскажите об этом? – неожиданно мягко взяв мой локоть, голубоглазый заставил остановиться и поднять на него глаза. Что-то в его взгляде заставило сомневаться в верности решения не выдавать произошедшее прошлой ночью.