Оглавление
Юлия Кристева. Лето с Прустом
Вступление
I. Время. Антуан Компаньон
1. Портрет читателя
2. Долгое время
3. Лабиринт времени
4. Утраченное время
5. Обретенное время
II. Персонажи. Жан-Ив Тадье
1. Портрет читателя
2. Мать
3. Шарль Сванн
4. Барон де Шарлюс
5. Альбертина
III. Пруст и его мир. Жером Приёр
1. Пруст – светский хроникер
2. Пруст – критик светской публики
3. Тайный лик Пруста
IV. Любовь. Николя Гримальди
1. Портрет читателя
2. Желание
3. Ожидание
4. Ревность
5. Иллюзия
V. Воображаемое. Юлия Кристева
1. Портрет читателя
2. Записать ощущение
3. Взгляд
4. Сон и сновидение
5. Пруст – современный автор
VI. Места. Мишель Эрман
1. Портрет читателя
2. Комбре
3. Бальбек
4. Париж
5. Венеция
VII. Пруст и философы. Рафаэль Энтовен
1. Портрет читателя
2. Пруст и Монтень
3. Пруст и Шопенгауэр
4. Пруст и Ницше
5. Пруст и Камю
VIII. Искусство. Адриен Гётц
1. Портрет читателя
2. Музыка
3. Живопись
4. Писательство
5. Чтение
Об авторах
Отрывок из книги
«К сожалению, чтобы человек нашел время прочесть Поиски, ему нужно серьезно заболеть или сломать ногу». Робер Пруст, брат Марселя, был не так уж и неправ. Вот только он упустил еще одну, третью, причину: летние каникулы, жаркое время года, когда так приятно читать на солнце, возле моря или, как сам Пруст, в тишине своей комнаты. Время внезапно замедляется, расширяется, улетучивается. И больше нет ничего, кроме Поисков в руках.
Этот невероятный роман, растревоживший литературный пейзаж своего времени, переносит нас на столетие назад, в парижские салоны «прекрасной эпохи», на пляж нормандского берега или к Венецианской лагуне. Он говорит нам о жизни, о кульбитах памяти, о хрупкости человеческих отношений, о неоднозначности любовных чувств, о живительной силе воображения, а еще – о красоте искусства. Каждый может найти на его страницах приют своим мечтам, узнать свои радости и свои страхи и даже постичь кое-какие истины.
.....
Пруст действует методом расширения: он пишет самостоятельные фрагменты, не зная еще, куда их вставит, затем выстраивает что-то вроде сценария. На каждом этапе он «насыщает», «перенасыщает» свое произведение, как говорил Ролан Барт. Получая корректуры, он до самого конца добавлял к своему тексту всё новые и новые куски. Проживи он дольше, в книге оказалось бы не три, а четыре тысячи страниц! Пленница, Исчезнувшая Альбертина, Обретенное время увеличились бы в объеме… Это книга всей жизни, ведь Пруст начал ее писать в двадцатилетнем возрасте. Жан Сантёй – первое произведение, оставшееся незаконченным и опубликованное лишь после его смерти, – это уже В поисках утраченного времени. Пруст мог писать лишь одну книгу.
Длинная фраза Пруста – особенная. Это фраза со вставками, вводными предложениями и скобками. Как и у Монтеня, причастий настоящего времени здесь больше, чем придаточных предложений. Часто прустовскую фразу сопоставляют с теми, что свойственны письмам или мемуарам эпохи классицизма. Но он умеет писать и короткими фразами. Некоторые из них отсылают к традиции – тоже классической – эпиграммы или сентенции. Поиски содержат и максимы, затрагивающие самые разные темы. Первая же фраза книги – «Долгое время я ложился спать рано» – гениальный ход, но Прусту удалось найти ее не сразу. Она появилась довольно поздно, уже при перепечатке текста, после многочисленных вариантов и исправлений. И даже получив корректуру, Пруст вновь зачеркнул ее, пробуя другие начальные фразы, но затем восстановил. Можно сделать два предположения: то ли он не был доволен и всё же принял ее нехотя, за неимением лучшего, то ли эта фраза казалась ему настолько рискованной из-за своей банальности, что он долго колебался, делать ли ее вступлением. Я склоняюсь ко второй гипотезе. Словно интригующие врата, впускающие читателя в книгу о времени, о памяти, о бессоннице, она сразу же обозначает контраст с тем временем, когда рассказчику еще хорошо спалось.
.....
