Читать книгу В мире, где нет любви - Юлия Рут - Страница 1
ОглавлениеБелые барашки водных гребней, волна за волной, набегали друг на друга, омывая прибрежную гальку. Майя Жданова сидела на берегу океана и смотрела на воду. Где-то далеко на горизонте небо сливалось с океаном. И больше ничего. Впереди маячила сплошная безызвестность. Может, больше ничего и не было? – думала Майя. Но ей хотелось верить, что это не так. Там за горизонтом другой мир и другие люди, встречи с которыми она с нетерпением ждала.
Она любила приходить на этот дикий пляж, думать о своем и просто любоваться водой. Переливающиеся волны завлекали, всматриваясь в них Майя забывала о своих проблемах и печалях. Только здесь она могла побыть наедине со своими мыслями и, как это не странно, только здесь она не чувствовала себя одинокой.
Вглядываясь в горизонт, она верила, что там, где вода сливалась с небом, начинается другая жизнь. И в этом ее уже не мог переубедить никто. Каждый день она надеялась увидеть хоть какой-то признак этой жизни и утвердиться в своем представлении, но к сожалению, день за днем картина оставалась прежней. Только море менялось, то оно спокойное, то шумящее, то шепчущее. С ним Майя разговаривала, ему изливала душу, жаловалась и просила помощи. И иногда, ей казалось, что водная стихия ее слышала и готова была разверзнуть горизонт и впустить ее в этот новый удивительный мир.
Она жила в маленьком островном государстве Аркадии, которое затерялось где-то в океане и большие материковые державы, казалось давно позабыли о нем. На дворе был 23 век, но жизнь, как будто, остановилась. Ничего не происходило, ничего не менялось, ничего не было известно о современном мире. Словно была только Аркадия. И все.
Люди столько времени мечтали о наступлении будущего, думали о том, каким оно будет, и вот оно настало. Майя часто думала, этого ли хотели их предки в далеком прошлом. Может, кто-то так же сидя на берегу океана, много лет назад ждал наступления чего-то нового, особенного, восхитительного и волнительного. Майя тоже предчувствовала, что-то вот-вот произойдет, и ее жизнь в корне изменится.
В своем обществе она не была всеобщей любимицей, скорее изгоем. Лишь горстка людей общалась с ней, да и то по работе. Работала Майя в местной газете. Ее редактор Кира Андреевна – сильная и властная молодая женщина – ценила ее за исполнительность, но серьезных заданий ей не давала. И Майе часто казалось, что она бесцельно проживает свои дни, в то время как могла бы сделать что-то полезное обществу.
Большинство женщин, в этой наступившей реальности, были полезны только тем, что рожали детей. В их обществе давно установились новые отношения. Институт семьи и брака был упразднен. Больше никто не женился, не выходил замуж, не рожал детей для себя. Если и рожали, то для общества. Не существовало никаких преград в отношениях. Слово «порок» ушло из лексикона. Отношения между мужчинами и женщинами имели спонтанный, стихийный и беспорядочный характер. Каждый мог выбрать себе любую женщину и приятно, без обязательств, провести время. Равно как и женщины могли выбрать себе любого мужчину. Дискриминации в этом отношении не было.
Считалось, что это хорошо, никаких разбитых сердец, слез, депрессий, никто ни к кому не привязывался. Всем было интереснее и предпочтительнее иметь множественный выбор и не зацикливаться на одном человеке. В этой ситуации детей рожали не для себя, а для государства. Женщины за каждые роды получали вполне приличные деньги. А те, кто родил 15 и более детей, получали звание ветерана и пожизненную пенсию, на которую можно безбедно существовать. Потому многие женщины в современном обществе не стремились получить образование. Они были глупы, но нередко богаты.
Майя, как и все девушки государства, выросла в женском пансионе. Там образование давалось бесплатно, но учились только те, кто хотел. И многие ее подружки не интересовались учебой. Еще в юности сделали выбор в сторону развития своей привлекательности и с особой тщательность следили за своей фигурой, учились и оттачивали манеры обольщения и прислуживания мужчинам. Как привлечь внимание, как заинтересовать, как угодить, как соблазнить, как удовлетворить. В общем, они посещали разные занятия, и потому Майя совершенно не знала, как себя вести с мужчинами, зато была умной и образованной.
Сидя на берегу, она каждый раз мечтала попасть на материк, ей казалось, что там жизнь совсем другая, и у женщин там больше прав и возможностей. Но их уверяли, что другой жизни нет и потому свои мечты она нередко старалась приземлить, так сказать, приблизить к реальности. Если программа максимум предусматривала попадание на материк, то программа минимум – карьеру в Аркадии. Она надеялась, что если не уедет, то когда-нибудь в будущем займет важный пост или должность и тогда у нее появится больше шансов изменить это общество, а может быть, и провести реформы на его благо. Но это были только мечты. Потому что в реальности все важные посты занимали мужчины. Женщин в политику не допускали. Ее начальница Кира Тарханова была редким исключением. Она много работала, и когда надо было, наверняка шла по головам, но так или иначе она заняла пост главного редактора медиацентра. В ее руках находилось самое крупное СМИ, посредством которого она могла управлять умами, и, потому, многие политики заискивали перед ней, чтобы она писала о них хорошо. Можно было с уверенность сказать, что она обладала определенной властью.
В современном обществе власть была единственной ценностью. Частной собственности не существовало, все принадлежало государству и распределялось по уравнительной системе. Единственное, чем выделялись люди – это наличием власти, ну а власть давала доступ к ресурсам. Власть имущие всегда были богаче. Их жизнь была куда ярче и интереснее. Они позволяли себе больше развлечений и отдыха, чем простые рабочие. Но даже они не стремились накапливать много денег при жизни, потому что передать их было все равно некому. Ни семьи, ни детей.
Детей воспитывало государство. На последних месяцах беременности женщины поселялись в детских домах, рожали и оставляли детей там. Никто потом не знал, где чей ребенок. Да и сами женщины вели по большей мере беспорядочный образ жизни и часто сами не знали, от кого рожали. В детском доме ребенку давали имя и воспитывали до шести лет, а потом переводили девочек в пансион, а мальчиков в гимназию. Дальнейшее их обучение и воспитание шло отдельно.
Среди мальчиков популярны были профессии инженеров, строителей, военных, но многие выбирали интеллектуальный труд. Илья Сенин – коллега Майи – был из таких. Он выбрал профессию журналиста и после обучения пришел работать в газету. Но ему, в отличии от Майи, давали специальные задания на статьи, он мог писать о чем-то серьезном. Майя завидовала ему, но не только поэтому, а и еще потому, что у него было больше шансов стать главным редактором в будущем, только потому, что он был мужчиной.
Девочки же чаще всего выбирали профессии, связанные с воспитанием детей: учителя, воспитатели или в сфере красоты (модели, стилисты, парикмахеры, дизайнеры). В этом вопросе Майя тоже отличалась, потому что выбрала профессию журналиста. Мало кому из женщин удавалось прославиться на этом поприще, но она мечтала не столько о славе, сколько о возможности говорить о том, что думает, и нести эту мысль людям. Правда, в последнее время ее вера в то, что это возможно, пошатнулась.
Майя подбирала плоские камушки и бросала их в воду. Каждый раз наблюдая, как они, булькнув, уходят под воду, она мечтала, что один поведет себя не так как все, а чудесным образом останется на воде. Глупо было в это верить, понимала она, но хотела надеяться, что также, как и этот воображаемый камень, однажды кто-то пойдет против системы и изменит этот мир. В ожидании миссии, она каждый раз с надеждой смотрела за горизонт и надеялась увидеть хоть один корабль. Почему-то ей верилось, что спасение может прийти оттуда, из-за горизонта. Но уже много лет никто не приплывал на их остров. Видимо, на материке о них давно забыли.
Никто не разделял взглядов Майи, всех все устраивало. Ей не с кем было поделиться своими переживаниями. Никто не видел ничего плохого в том, что у людей не было семей, и они не занимались воспитанием детей. Меньше нюнь и соплей – считали все. В таких условиях дети вырастали сильными, эмоционально устойчивыми. А чувства только все портят. Под их влиянием люди совершают страшные преступления и развязывают войны, одна из которых в прошлом чуть не уничтожила человечество.
Она снова посмотрела на горизонт. Был бы у нее корабль, она давно села бы на него и уплыла куда-нибудь. Все равно куда. Потому что здесь ее уже ничто не держало. Профессиональной карьеры ей не сделать, а другой ее мечте о собственной семье и детях не осуществиться никогда. В этом мире она не могла получить того, чего хочет.
Она последний раз с надеждой взглянула на горизонт и пошла прочь. Дома ее никто не ждал, и идти туда не хотелось, но ее нигде не ждали, а потому другого выхода не было.
***
Легкая музыка разносилась по дому. В незапертые окна врывался ветер и взвивая вверх легкие оранжевые шторы, приносил с собой прохладу и свежесть. Из дверей ванной комнаты показалась стройная фигура женщины. По пути она накинула на себя легкий шелковый халат и прошла к столу, который стоял у окна.
Кира только что приняла душ. Ее ждал продуктивный вечер, она уже несколько месяцев работала над своей книгой. Остывшая комната показалась некомфортной, и она решила закрыть окно. После села за стол, намереваясь поработать. Рядом с ноутбуком уже стоял налитый бокал вина. Она пригубила его и, поставив бокал на стол, открыла ноутбук. Никто не знал о том, что она пишет, своими мыслями она ни с кем не делилась. Более того, даже не уверена была, что когда-либо издаст свой роман. Но не писать не могла, а потому каждый вечер она изливала на страницах рождающейся истории все свои мысли и чувства, что переживала внутри. И этого ей пока было достаточно.
Жизнь Киры сложилась более чем удачно. В свои тридцать лет она была главным редактором медиацентра. В ее подчинении были телевидение, газета и местная социальная сеть с объединенным названием «Хронограф». Свою карьеру Кира начала в 18, когда пришла в центр простым журналистом. Благодаря упорному труду, незаурядному уму и умению находить общий язык с вышестоящим начальством, смогла быстро сделать карьеру. С самого детства она мечтала стать кем-то. Ей не хотелось превратиться в «рожалку», каким было большинство женщин их общества. Она упорно училась, причем успевала все и мозг развивать и социальные коммуникации. Ее усилия окупились с лихвой. Она была одной из самых влиятельных женщин страны. Для общества, где все важные посты занимали мужчины, это было практически невозможным. Все предыдущие редактора были мужчинами. Она не просто была первой в своем роде, она была лучшей. При ней медиацентр стал развиваться. Правда, как только это произошло, включилась власть и теперь многое ей приходилось делать под диктовку. Это единственное, что не нравилось ей в сложившейся ситуации. Она не могла говорить открыто и свободно о чем хочет. А ей хотелось самой выбирать, что и о чем писать, но все чаще приходилось делать все по заказу. Ее центр превращался в «карманное СМИ» власти. Именно поэтому ей нужна была отдушина, где она могла бы говорить, что думает, и этой отдушиной стала ее книга. Работа над ней была утешением, а в последнее время она начала думать, что и смыслом жизни. Она не была уверена, что при ее жизни книга будет издана, и широкая аудитория увидит ее. Однако надеялась, что рано или поздно общественность ее все же прочтет и задумается, и начнет что-то менять.
Сильный порыв ветра врезался в стеклянную дверь и распахнул ее. «Сегодня будет шторм», – подумала Кира и, встав, пошла к балконной двери. Пьянящий воздух возбудил легкие и она решила выйти на балкон. Она любила подышать ночной прохладой. Наслаждаясь ветром, она подставила ему свое лицо и несколько минут не шевелилась, словно пыталась услышать, что нашептывал ей ветер. В лицо ударили первые капли дождя. Сначала они были приятными, но чем сильнее становились порывы ветра, тем болезненней ощущались прикосновения капель воды. Она решила вернуться в комнату и плотнее закрыла за собой дверь, чтобы ветер и шторм не отвлекали ее от серьезных вещей. Она сняла с головы полотенце, закрученное как тюрбан и ее темные густые волосы рассыпались по плечам. Она несколько раз встряхнула их и пошла к столу. Впереди ее ждала полная эмоций бессонная ночь.
***
Марку не спалось. В первом часу ночи он вылез из постели и, надев шелковые пижамные штаны, направился на балкон. За окном шумел ветер и он надеялся, что ночная прохлада и начинающийся дождь помогут ему избавится от лишних мыслей, освежат голову и он сможет заснуть.
Как только он вышел мокрые капли ударили в лицо. Он закрыл за собой дверь, чтобы врывающийся ветер не разбудил ночную гостью, которую он оставил в кровати, и, подойдя к перилам, посмотрел на небо. Затянутое облаками и тучами, оно не являло собой ничего интересно, но сквозь полупрозрачные облака пробивались бледные блики луны и ночь казалась не такой темной. В доме напротив тоже не спали. Молодая женщина вышла на балкон, вероятно, как и он, подышать. Он давно наблюдал за ней. Она поселилась в одном из пентхаусов напротив несколько месяцев назад. Стройная фигура, длинные волосы. По всей видимости, молодая и успешная. Он задавался вопросом: кто она и почему так поздно не спит? Возможно, ей не давал спать ее мужчина, и она периодически сбегала от него на балкон, думал он. Вот и в этот раз она подышала несколько минут. Ее тонкая шея вытягивалась, и вместе с ней, казалось, вытягивалось и все ее стройное тело. Через несколько минут она скроется, как обычно и Марк с любопытством наблюдал за ней, боясь упустить что-то важное. Эта картина завораживала, а фигура незнакомки казалась удивительно притягательной. Он непременно хотел с ней познакомиться. Только пока не находил на это время.
Девушка скрылась, и он, постояв еще пару минут, тоже зашел вовнутрь.
– Ты куда пропал? Мне без тебя одиноко, – услышал он входя.
Ночная гостья подняла полусонное лицо и жестом пригласила его вернуться в кровать. Марк подошел к кровати и сверху вниз посмотрел на свою гостью. Потом поднял с нее одеяло. Она была полностью обнажена и по его взгляду все поняла. Он подтащил ее к себе за ноги и стал развязывать шнурки пижамы. Бессонная ночь обещала быть не такой скучной.
***
Будильник зазвонил ровно в 6.00. Илья поднял голову из подушек. Пора вставать. Надо принять душ, позавтракать и идти на работу. До офиса ему добираться целый час, а его прямой начальник Кира Андреевна не любила, когда опаздывают. Она сама всегда приходила вовремя и считала, что пунктуальность – это одно из главных качеств, говорящее об уважении и экономии своего времени. Многие считали ее педантом, но стала бы она главным редактором, если бы не была такой. Илья напротив любил поспать, и ему с трудом каждое утро удавалось вытащить себя из постели. Он нехотя поднялся и спустил ноги на пол. Кое как нащупал тапочки и обул их. Поднялся и медленно поплелся в ванную комнату. Из душа он вышел уже более бодрым. А утренний кофе и вовсе вернул его к жизни. Он наспех приготовил себе омлет и, хорошо позавтракав, вышел на улицу.
Сегодня он не опаздывал и решил поехать на трамвае. Остановка была рядом с его домом, и ему не надо было далеко иди. И трамвай пришел строго по расписанию. Он занял место у окна и приготовился подремать, пока трамвай будет медленно плюхать в другой конец города. Но на следующей остановке его внимание привлекла Майя, она опять опаздывала и бежала к остановке сломя голову. Распыленная и взволнованная, она влетела в салон и плюхнулась в кресло по обратную сторону от Ильи. Растрепанные волосы и отсутствие макияжа свидетельствовали о том, что она проспала и времени привести себя в порядок ей не хватило. Она стала рыться в своей бездонной хлопковой сумке. Найдя проездной, протянула его подошедшему контролеру. Пока рыскала в сумке, вывалила оттуда проигрыватель с наушниками. Контролер отошел, и она закопошилась с проигрывателем. Вставила наушники в уши и включив музыку, наконец откинулась на спинку сиденья. Она тоже будет дремать до самого конца.
Трамвай остановился на нужной остановке, и Илья вышел вслед за Майей. Около дверей многоэтажного офисного центра они встретились.
– О, привет, – заметила его наконец Майя. – Ты ехал вместе со мной, а я тебя не видела.
– Ничего страшного, привет.
Илья открыл дверь и пригласил Майю войти первой.
– Спасибо, – поблагодарила она его.
Медиацентр занимал весь верхний этаж, и они вместе проследовали в лифт, чтобы скорее добраться до своих рабочих мест. Там они, как обычно, разойдутся по своим кабинетам и больше в течении дня не встретятся. Но в этот раз все пошло не так. Примерно на пятом этаже лифт заскрежетал и остановился.
– Мы что, застряли? – взволнованно спросила она.
– Не знаю, – Илья нажал несколько раз на кнопку вызова помощи.
С обратной стороны ответили:
– Что у вас случилось?
– Кажется, мы застряли, – сказал он.
– Ждите, высылаю бригаду, – ответил голос с той стороны и отключился.
– Придется ждать, – сказал он уже Майе.
– Ну вот, опять опоздаю, – посетовала она.
По ее лицу было понятно, что она расстроена.
– У нас есть оправдание.
– Да, если бы это в первый раз… – Продолжала сетовать она. – У меня каждый день какие-то оправдания.
– Да уж, пунктуальность, значит, не Ваш конек? – попытался пошутить он.
– Нет, не мой, – на выдохе смиренно ответила она.
– Меня Илья зовут, – решил познакомиться он, так как официально они еще друг другу не представлялись.
– А я знаю, – ответила она. – Вы тоже журналист. Майя, – она протянула руку.
– Очень приятно, – сказал тот и, улыбнувшись, пожал протянутую руку.
Нежная кожа ее руки показалась удивительно приятной. Он почти не хотел выпускать ее, но все-таки выпустил, медленно проведя пальцами по ее ладони.
Майя удивленно на него посмотрела. Почему-то ей подумалось, что что-то не так с ее руками. Она потерла рукой о штанину, думая, что она влажная. И этот жест был замечен. Илья же подумал, что его прикосновение оказалось неприятным. И он решил не продолжать разговор. Отодвинувшись к противоположной стене, он облокотился на нее и сложил руки на груди, демонстрируя свою дальнейшую незаинтересованность. Майя проводила его взглядом и тоже облокотилась о стену, сложив руки в аналогичной позе. Закрывшись друг от друга, они стали ожидать лифтера. Он пришел на удивление быстро и открыл двери лифта, выпустив пленников на свободу, и те заторопились в офис.
Планерку они пропустили, а потому сразу разбрелись по кабинетам. Задания у них оставались со вчерашнего дня, и они принялись их исполнять. В десять часов их вызвала к себе начальница.
– Вызывали? – спросила Майя, заглядывая в кабинет после того, как постучала.
– Да, проходи, – сказала Кира Андреевна.
Майя вошла и увидела, что Илья уже сидел в кресле напротив. «Исполнительный до страсти, выслуживается», – подумала она про себя.
– Присаживайтесь, – предложила Кира Андреевна сесть в кресло напротив рядом к Ильей.
– Я хочу вас двоих отправить на митинг правящей партии. Сегодня в 15.00.
– Да, – сказала Майя.
Это было первое серьезное задание для нее. Вероятно, поэтому она отправляла ее не одну, а с более опытным Ильей. Но, как бы то ни было, это было волнительно. Майя обрадовалась представившейся возможности.
– Я могу и один, – возразил Илья, после инцидента в лифте он думал, что Майе неприятно его общество.
– Поедете вдвоем, я сказала, – тверда ответила Кира Андреевна.
Пока она рассказывала о подробностях задания, Майя думала о том, что Илье она не нравится, поэтому он не хотел идти на задание вместе с ней. И конечно, чему там было нравиться. Сама про себя она была не лучшего мнения и часто говорила себе: «Какое же ты чучело». Действительно, она часто была растрепана, кое как одета и без макияжа. Взгляды мужчин на ней не задерживались. И если кто-то случайно выхватывал ее взглядом из толпы, то только и мог заметить, как она неопрятна. Она выглядела как серая мышь, неприметная, неприглядная, на такую можно наступить, не заметив ее в проходе, и при этом не пожалеть, ведь она не ответит. На самом деле Майя не зацикливалась на своей внешности. Погруженная в работу и мечты о будущем она не могла думать о красоте. И считала стремление ухаживать за собой лишним. Более того, с ее стороны это был своеобразный протест. В обществе, где женщина превратилась в проститутку, завлекающую любыми средствами мужчин, только такая, как она, могла избежать мужского внимания. С Ильей все было несколько иначе. Он понравился ей, и она хотела бы, чтобы он обратил на нее внимание. Но за столько лет она привыкла к одному образу и вести себя по-другому не могла, ровно как не привыкла и не умела за собой ухаживать.
Погруженная в свои раздумья, она прослушала все, что говорила начальница. «Ладно, по ходу разберемся», – ответила она сама себе и вышла вместе с Ильей из кабинета.
– Тогда в два тридцать встретимся внизу на выходе? – предложил Илья.
– Да, – согласилась она и, опустив голову, поплелась в свой кабинет.
***
Ровно в 14.30 Майя спустилась вниз.
– Ну вот видишь, можешь же не опаздывать, – заметил Илья, встречая ее у входа.
Он всегда предпочитал приходить чуть раньше, хотя это порой давалось с трудом, особенно если встречи были утренние, но он умел себя организовать.
– Мне просто по утрам сложно вставать, – призналась Майя, стеснительно потягивая свой свитер.
– Понимаю, – ответил он. – Прогуляемся пешком? – предложил он.
– Да, – согласилась она.
Времени было достаточно, и торопиться было ни к чему.
Молодые люди направились по улице и несколько минут шли молча. Стеснение мешало начать общение. Но вот по пути Илья заметил закусочную и так как не успел пообедать, решил предложить перекус, надеясь также, что это как-то снимет напряжение.
– Ты обедала? – спросил он.
– Нет, не успела, – сказала она.
– Здесь готовят отличные сэндвичи с курицей и овощами, – предложил он, показывая на закусочную.
– Я знаю, я тоже, бывает, тут перекусывают, – согласилась она.
Они заказали себе по сэндвичу и из экономии времени решили не присаживаться за столик, а поесть на ходу. Они пошли дальше по направлению к площади, где должен был состояться митинг. На ходу жевали свои бутерброды и, наконец, разговорись. Пока только о преимуществах фастфуда, но это было уже общение.
– Я вообще не умею готовить, – честно призналась Майя, хотя для современной девушки это не было нонсенсом.
Готовить, по сути, было не для кого. И потому многие питались на ходу или в заведениях общепита. Подобный образ жизни был типичен.
– Не страшно, когда можно так вкусно поесть на каждом углу.
– Да уж, – согласилась Майя, а про себя подумала, что профессиональная дифференциация имеет свой смысл, ты экономишь время и занимаешься тем, что умеешь.
– Ты бывал на митингах? – спросила она, чтобы сменить тему разговора.
– Да, приходилось. Ничего интересного, если честно.
– Я слышала частенько, на них оппозиция выступает.
– Бывает, приходят, чтобы сорвать мероприятие. Но их тут же разгоняют. А в новостях потом: все прошло хорошо и отлично.
Изменившийся в конце тон привлек внимание Майи больше, чем слова. Он тоже не понимал, зачем они, как журналисты, порой молчат. Ведь это противоречило сути их профессии.
– Я думаю, Кира Андреевна, потому и отправила тебя со мной. Чтобы ты посмотрела, как все пройдет, что я потом напишу, и научилась делать так же.
– Научилась врать? – пошутила Майя, хотя в ее шутке была огромная доля правды.
– Типа того, – усмехнувшись ее замечанию, ответил тот.
Его тоже удивили ее слова. Он никогда не думал, что это серая неприметная мышка может иметь собственное мнение, более того, противоположное большинству.
– Когда я шел в эту профессию, наивно мечтал, что буду нести слово в массы, – признался Илья.
– Мы все, наверно, так думали. Но то, что мы думаем, никому не интересно.
– Да, вот тебе и «четвертая власть»? – усмехнулся Илья.
– Мы пришли, – заметила Майя, увидев на горизонте площадь, наводненную людьми.
– Как бы не опоздали, что-то много народу сегодня. Давай поторопимся, – предложил Илья.
Они выбросили в урну бумажные пакеты от сэндвичей и поспешили к площади.
Подойдя ближе они поняли, что толпа собравшихся – это аппозиция, которую сдерживали силовики на краю площади, не давая возможности прорваться в центр к трибунам.
– О да, сегодня будет весело, – заметил Илья. – Как только нам туда пробраться. Хорошие снимки нужны.
– Попытаемся протиснуться, главное добраться до силовиков, а там покажем свои удостоверения, и нас пропустят.
– Ну давай, – согласился Илья, и они стали протискиваться сквозь собравшихся.
Толпа была возмущена, люди скандировали антиправительственные лозунги, в большинстве призывающие к свержению власти. Многие были возбуждены настолько, что махали руками и пытались драться с военными, сдерживающими натиск.
Майя и Илья смогли протиснуться на десять метров и застряли. Разъяренные разозленные люди кричали и толкались, стараясь всей массой пробить брешь в заслоне. Сквозь эти крики невозможно было разобрать, что говорили на трибуне.
– Сорван наш репортаж, – прокричала Майя.
– Подожди, еще не все потеряно.
В ту же минуту, как только он это сказал, силовики включили брандспойты и стали водой разгонять толпу. В ход пошли и дубинки. Толпа дрогнула и побежала по сторонам. Майя и Илья оказались в центре этого бегущего потока.
Майя не на шутку перепугалась.
– Илья! – что есть силы закричала она.
Толпа несла их в разные стороны. Он услышал ее крик и испугался за нее. Ему пришлось применить невероятную силу, чтобы пробиться сквозь толпу и найти ее. Выхватив ее взглядом, он стал пробираться к ней. И через несколько минут настиг ее.
– За мной, – скомандовал он и потащил ее чуть в сторону.
Через несколько метров толпа начала рассеиваться, и бежать стало проще они свернули в первый проулок и еще несколько проулков бежали, словно боялись преследования.
Через несколько кварталов они наконец остановились. Пытаясь отдышаться, они наклонились и облокотились руками о коленки. Потом они посмотрели друг на друга и расхохотались.
– За нами вообще-то никто не гнался, – заметил Илья, едва переводя дух.
– Все равно было весело, – ответила Майя. – Мы словно члены этой оппозиции, бунтари.
Илья улыбнулся в ответ.
– Да, приятно почувствовать себя бунтарем.
Непонятное чувство сродни превосходству или гордости за себя промелькнуло у него в сознании. Но он тут же отмел его, это было опасным явлением. Все бунтари рано или поздно попадали в следственный комитет, а тот умел доказывать виновность. Выйти было невозможно. Исход только один. Лагери и рабский труд на каменоломне. А там от непосильного труда и плохой кормежки жизнь сокращалась втрое. Мог быть и худший расклад – смертная казнь. Государство не жалело людей, налаженный «производственный комбинат» по воспроизводству новых членов общества работал исправно.
Возникла неловкая пауза.
– Ну, а как нам быть с репортажем? – спросила Майя, опять взявшись за свой свитер.
– Сейчас, – ответил Илья и полез в карман за телефоном.
Он набрал номер, и когда на том конце ответили заговорил:
– Аня, привет… Слушай, опять нужна твоя помощь… – Он делал паузы слушая ответы. – На митинге в замес попали, пришлось бежать. Можешь скинуть пресс-релиз и текст выступления главпреда? Ок… Спасибо… Я твой должник.
Он положил трубку.
– Ну вот и все, вопрос решен. Она пришлет текст на e-mail.
– Отлично, – ответила Майя. – Тогда в офис?
– Да, но неплохо было бы высушиться, – заметил Илья, демонстрируя свою промокшую одежду.
– Да, – согласилась Майя.
Она почему-то стала заикаться, снова почувствовав неловкость.
– Пошли, я знаю тут одно место.
Они направились к прачечной. Такие были практически на каждом углу, мало кто стирал дома. Прачечная в рабочее время была пуста. Илья сразу без стеснения стал раздеваться. Оставшись в одних трусах, он положил всю свою одежду в сушилку и включил ее.
– Раздевайся, сушись. Не мокрой же оставаться, простудишься еще, – сказал он Майе.
Майя стянула свой свитер, но даже отбросить его стеснялась, мяла в руках.
– Смелее, – сказал он. – Хочешь, я отвернусь?
– Хочу, – тут же выпалила она.
Стеснение не было присуще современным девушкам. Он удивился этому обстоятельству. Другая бы разделась с удовольствием, да еще наслаждалась бы реакцией мужчины.
Илья отвернулся.
– Ты слишком стеснительная для современных девушек. Большинство предпочли бы, чтобы я посмотрел, – заметил он.
– Я не большинство, – тут же выпалила она.
– Не злись, я не считаю это пороком.
– Просто я не из тех, кто гордится своими формами. И вообще считаю, что женщине не следует этого делать. Важнее, что у нее внутри.
Илья удивился ее словам и невольно обернулся.
– Что? – он не привык слушать подобных суждений. – Для женщин всегда было важно быть красивыми.
– Ты что?! – закричала Майя, увидев что он обернулся.
Она неловко попыталась закрыться футболкой, но это получалось с трудом. А Илья, похоже, не намеревался разворачиваться. Он смотрел на нее и на этот раз удивление вызвали восхитительные формы, которые та скрывала под просторными джинсами и свитерами и почему-то критиковала.
– Отвернись! – закричала Майя.
– О, извини, – наконец до него дошло, что он бесстыдно ее разглядывает.
Хотя обычно стыдом это не считалось, но даже он поймал себя на бестактности мыслей, появившихся у него в голове. Он медленно развернулся.
– Извини, я не хотел тебя напугать, – заговорил он.
– Ничего, – буркнула недовольная Майя.
– И кстати, там есть на что посмотреть… не там, а у тебя… ну в общем, ты поняла, – он почему-то начал заикаться, выдавая свое волнение.
Майя запустила свою одежду в другую сушилку и спряталась за стиральными машинами, на случай, если Илья снова обернется.
Они досушили свою одежду и, одевшись, направились в офис. До вечера им предстояло сдать репортаж, и Илья пообещал, что даст ей возможность поработать над текстом, что ее заинтриговало.
***
День выдался сложным. Кире несколько раз звонили с министерства, каждый посчитал необходимым сообщить ей о произошедшем на митинге и предупредить о необходимости правильно подать информацию. Потому она с особым нетерпением ждала статьи для личной редактуры. Она редко сама редактировала материалы, на это были два выпускающих редактора, но на этот раз она должна была все сделать сама, на кону была ее карьера, а, возможно, и жизнь. Придется выслуживаться, решила она. Пара журналистов, которая взялась за этот материал, сдала его только в восемь часов, когда большинство уже разошлись.
Кира пробежала его глазами и сразу поняла, что он не подходит, она не разрешила уйти этим двоим и снова пригласила их к себе.
– Материал надо переделать, – сразу начала она. – Так не пойдет.
– Что не так? – спросил Илья.
– Все не так. Статья словно одобряет поведение бунтарей. Что это: «правительственные войска жестоко разогнали протестующих», – процитировала она.
– Никаких – «протестующих», никаких – «разогнали». И что это – «жестоко»? Четко по пресс-релизу и выступлению. И ни слова о том, что была попытка противостояния. Меньше слов. Дадим небольшой материал в газету и маленькую заметку в соцсети, – четко дала задание она и выпроводила своих подчиненных работать.
Ее принцип был прост: пока материал не уйдет в печать, никто не уйдет с работы. Сама она тоже осталась, чтобы довести все до конца. Через полчаса ей подали переделанный материал, она внесла пару правок и отправила его в печать. К утру газета будет выпущена, урезанную часть статьи она самостоятельно выложила на странице медиацентра в соцсети.
Освободилась Кира уже в десять. Друзья пригласили ее сегодня в ночной клуб, и, так как мозг, заведенный произошедшими событиями, нужно было как-то остановить и успокоить, она решила не отказываться. Она много лет дружила с Антоном и Денисом. Познакомилась с ними по работе, они оба были успешными спортсменами, Антон – борец, а Денис – пловец, она делала о них репортажи в начале своей карьеры. С тех пор они стали добрыми друзьями и часто предпочитали проводить время вместе. Кира никогда не испытывала к ним влечения и они видели в ней только друга, именно поэтому их отношения продлились на много лет. В противном случае их бы (этих отношений) и вовсе не было. Потому что Кира, как и большинство людей современного общества, предпочитала мужчин на час. Ни с кем она не встречалась больше одного раза и никого и никогда не приводила к себе домой. Сегодня ей нужна была хорошая разгрузка, и она надеялась получить ее традиционным образом. А потому свой поход в ночной клуб ассоциировала с охотой.
Антон и Денис встретили ее у бара.
– Мы заказали столик на втором этаже, – предупредили они. – Оттуда хорошо видно танцпол.
Кира прекрасно понимала, что не одна она приходила сюда «поохотиться». Антон и Денис имели ту же цель, только «охотились», естественно, на девушек.
Молодые люди переместились за столик и сделали заказ. Официант достаточно быстро принес их напитки, и они остались втроем, предоставленные сами себе.
– Как тебе вон та? В красном? – спросил Денис совета Киры.
– Ничего так, – Кира поморщила нос, это значило, что выбор ей не очень понравился.
– Понял, – тут же ответил тот.
– Мне сегодня надо напиться, – вдруг заявила она.
Каждый раз, когда ей приходилось прогибаться под начальство, она испытывала страшные муки совести. Заглушить их помогал только алкоголь.
– Опять пришлось стелиться перед начальством? – спросил Антон, в его голосе прозвучало сожаление.
– Митинг сегодня был.
– Да, мы видели, в соцсетях успела появится пара видео, но их быстро удалили.
– Ну, сами все понимаете, а потому выпьем, – демонстрируя бодрость и присутствие духа, заявила она.
Они заказали еще несколько напитков, а потом и вовсе попросили принести бутылку водки. Без закуски она ушла быстро, и, чтобы наверняка добиться эффекта, молодые люди «шлифанули» ее сверху абсентом. Изрядно напившиеся, они хохотали, веселились и вспоминали различные курьезные случаи из их жизни.
Первым ушел Денис, заприметив на танцполе рыжеволосую красотку он пошел на абордаж. Рыжей цвет был его фетишем. А Кира и Антон остались одни.
– Кто следующий? – спросила Кира явно пьяным голосом.
– Надеюсь ты, мне будет страшно тебя здесь оставить, ты изрядно надралась.
– Ты же знаешь, я не дам себя в обиду.
Кира намекала на то, что парни научили ее некоторым приемам самообороны.
– И все же… – Заметил тот. – Есть наводка… смотри за спиной слева… Мужчина в черном… Уже час с тебя не сводит глаз… Судя по всему, мужик представительный… Берем?
Антон тоже напился, и его язык слегка заплетался. Но Кира поняла суть. Она посмотрела на мужчину, про которого тот говорил. И тот не отвел стеснительно взгляда, напротив, продолжил на нее вызывающе смотреть.
– Ничего так, – оценила Кира объект. – Крепкий орешек, он сюда сам приходит «на охоту». Каждый день новая.
– И что, это тебя остановит?
– Ни в коем случае. Мы не боимся сложностей, – сказала она и встала.
– Как я? – обратилась она к своему другу.
Антон оценивающе на нее посмотрел.
Черные брюки и офисная блузка, не лучший вариант для снятия мужиков.
– Расстегни блузку.
Кира послушно расстегнула несколько верхних пуговиц, открыв зону декольте.
– Так лучше? – спросила она.
– Соблазнительнее, – ответил тот.
– Ну, а все остальное?
Антон посмотрел на лицо.
Пьяный взгляд не портил ее милого личика, Антон всегда считал, что если бы не ее мозги, Кира могла стать моделью. Но мозг был дороже.
– Блеск, – ответил тот. – Ты всегда прекрасна.
Кира достала из сумочки ярко красную губную помаду и, накрасив губы, еще раз посмотрела на друга.
– Я готова, – заявила она.
– В бой. А я попытаю счастье вон с той блондиночной, – заметил он в ответ.
Кира посмотрела в сторону, куда кивком указал Антон.
– Ничего так, – отметила она.
– Позвони завтра, – попросил Антон, прежде чем Кира ушла.
Кира же пошла к столику, за которым сидел тот вызывающий мужчина.
– Добрый вечер, – сказала она, без приглашения присаживаясь рядом. – Кира, – сказала она и по-мужски протянула вперед свою руку.
Тот принял ее и удивился крепости ее рукопожатия.
– Марк, – представился он.
– Вы весь вечер смотрите на меня, – заметила она.
– Да, мне кажется, я Вас знаю.
– Вот как? – удивилась она.
– Вы моя соседка, живете напротив. Я часто вижу Вас на балконе. А встретились вот впервые.
– Понятно, – ответила она. – И что, какие планы?
– Никаких, – ответил тот.
– Может, тогда поедем? – предложила она.
– С удовольствием, – ответил тот и, встав, подал ей руку.
Его галантность ее поразила. Редко кто проявлял джентельменские качества в современном общества. Она взяла его руку и тоже встала. Он несколько секунд смотрел на нее, так как они оказались совсем близко. Их глаза встретились, и они оба увидели в них дьявольские искорки. «Пляшущие чертики» выдавали их намерения. Вечер обещал быть запоминающимся.
– Прошу, – жестом руки Марк предложил ей пройти вперед.
Вместе они покинули клуб и на машине Марка добрались до его дома. У него был собственный водитель, а это значит, что он был не из бедных и явно при должности. Кира отметила это, но зацикливаться на этом не стала. Все равно, кто бы он ни был, он на одну ночь. Но почему-то еще в машине она почувствовала невероятное влечение. Его сдержанность и отсутствие выраженных эмоций возбуждали. «Что же скрыто в этом могучем холодном айсберге? – думала она. – Всегда ли он такой сдержанный».
Они вышли возле его дома, который оказался напротив ее. Теперь понятно, они действительно были соседями, сделала вывод она. У дверей подъезда Марк остановился и достал ключ. Пока он открывал подъездную дверь, Кира думала о том, какой он высокий. Она сама была высокой женщиной, но он был еще выше, а значит, около двух метров. А рост – это был ее фетиш. Она разомлела.
– Прошу, – снова галантно пригласил он ее войти.
Он тоже, как и она, жил на последнем этаже. Лифт поднял их до квартиры. Они вошли, и первое, что предстало взору Киры – это огромный рояль по середине комнаты.
– Вы играете? – спросила она.
– Да, – как ни в чем не бывало, ответил тот.
Это было странным для мужчины, мало кто из них увлекался искусством. Рояль многое рассказывал о своем хозяине, он словно был свидетельством тонкой души и чувственного восприятия мира. Все это не клеилось с его образом. Сильный, решительный, вызывающе уверенный, он не походил на музыканта.
– Сыграешь? – спросила она, надеясь, что он разочарует ее.
– Нет. Нет настроения. Выпьешь? – предложил он в ответ.
– Да.
Они говорили односложно и смотрели друг на друга. Их взгляды горели и, казалось, они сами вот-вот воспламенятся.
Марк все же отступил от нее и, достав бутылку вина, быстро открыл ее и налил по бокалу.
– Прошу, – предложил он.
– Спасибо, – ответила она и сразу пригубила.
– Красивая квартира, – заметила Кира, осматривая ее взглядом.
– Правительственная, – ответил он.
– На службе?
– Да.
– С чего начнем? – спросила она.
Марк ничего не ответил. Походкой хищной кошки он подошел к ней и молча взял у нее из рук бокал и поставил его на стол. Потом его рука потянулась к ее лицу, он убрал сбившиеся на лицо пряди, чтобы лучше разглядеть ее. Их глаза снова встретились. Он взял ее за голову и потянулся к ней, чтобы поцеловать, но она ловко увела лицо в сторону.
– Я не целуюсь в губы.
– Почему? – удивленно спросил он.
– Не люблю, – ответила она. – Сделаем это быстро, качественно, жестко.
Глаза Марка поползли наверх. Она удивляла его с каждым разом все больше. Он снова притянул ее к себе, и на этот раз его губы коснулись ее шеи. Кира изогнулась от удовольствия, а он целовал ее пока из ее груди не вырвался стон. Его руки неистовствовали, он залез к ней под блузку и прошел руками по обнаженной спине. Она не удержалась и запрыгнула на него, обхватила руками и ногами, как ствол дерева, и стала отвечать на ласки. Он развернулся и положил ее на стол, его руки потянулись к ее блузке, он распахнул ее одним рыком, вырвав все пуговицы, после чего позволил своим рукам пройтись по ее груди. Кира выгнулась дугой, его действия возымели результат. Он схватил ее за бедра и с силой притянул к себе. Кира поднялась и тоже стала целовать его в шею, а ее руки быстро помогали ему освободиться от пиджака и рубашки. Он торопливо и спешно раздевался. Пока они срывали с себя одежду, продолжали ласкать друг друга. Невероятное, страстное желание овладело обоими, они не могли никак себя сдерживать. В результате все случилось прямо на столе, они не добрались до кровати. Изможденная и уставшая, Кира откинулась на стол. У нее не было сил даже встать. Марк осторожно взял ее на руки и перенес на кровать. Но не для того чтобы она расслабилась и заснула. Медленно покрывая ее тело поцелуями, он пробуждал ее ко второму акту. И так несколько раз, пока утомленная Киры не заснул у него на руке. Мало кому он позволял засыпать у себя в объятиях, но этой темноволосой бестии он готов был позволить что угодно. Ведь никто ранее в нем не пробуждал такого страстного непреодолимого желания. Он хотел обладать ее снова и снова. Это было каким-то безумством, но он не мог совладать с собой. Лишь усталость и бессилие ослабили его желание. Изнеможённый, он тоже закрыл глаза и заснул. Впервые так крепко за многие недели.
***
Марк проснулся в восемь. Будильник не зазвонил, и он проспал. Обычно в это время он был уже на работе. Но сейчас его меньше всего заботило то, что он опоздал. Пока он спал, Кира ускользнула, и он расстроился этому обстоятельству куда больше. Утром он хотел еще раз овладеть ее, перед тем как отпустит. Но теперь ее не было. И почему-то на душе стало очень тоскливо. Вряд ли это было от нереализованного желания. Что, если она ушла, потому что ей не понравилось. Он почувствовал напряжение. Ему совсем не нравилось ни его состояние, ни его реакция. Чтобы привести мысли и чувства в норму, он решил принять холодный душ. Только после этого он почувствовал себя легче и готов был ехать на службу.
Марк служил в армии в звании майора. Нередко он выполнял особые поручения правительства, а потому его ценили, и такие проступки, как опоздания ему позволялись. Водитель доставил его до части. И он сразу проследовал в кабинет генерала.
– Пришел, – сурово встретил его Андрей Васильевич, генерал и непосредственный начальник Марка.
– Опоздал немного, – сам заметил Марк.
– Ладно, неважно. Сегодня груз придет. Сам встреть и проследи, чтобы все отгрузили как надо.
– Есть. Разрешите идти?
– Нет. Вот еще что. Консулу девочек надо доставить.
– Во сколько?
– В восемь вечера. Груз в десять придет, надо все успеть.
– Хорошо.
– Теперь иди.
Марк сделал под козырек и вышел за дверь.
Одним из поручений, которые ему часто приходилось выполнять – это доставлять любовниц в дом консула. Каждый раз нужно было чем-то удивлять, специальные люди подбирали подходящих кандидаток, а Марк доставлял их в дом консула. Оставалась как правило одна, реже две, остальных он увозил. Утром девиц забирали уже другие люди.
До вечера еще было время, и Марк отправился в свой кабинет. По внутренней связи вызвал своего первого помощника и стал его ждать. Почему-то на душе у него было не спокойно. Ночная гостья разбередила все внутри. Хотя он ее совсем не знал. Не знал, какая у нее фамилия, кто она, чем занимается и почему ведет себя так властно. Ее поведение не походило на поведение других женщин. Другие будто прислуживали и ждали одобрения, а эта вела себя так, будто это она была хозяйкой положения, и от нее ждали одобрения. Такая ему встретилась впервые. Он нервничал и сам не мог понять, из-за чего.
Он достал из шкафа коньяк и налил в бокал. Залпом осушил его, потом налил еще один и вместе с бокалом сел в свое хозяйское кресло.
– Михаил, проходи, – сказал он, увидев своего помощника в дверях. – Садись, – он пригласил его сесть в кресло.
– Да, – ответил тот.
– Мне нужно, чтобы ты проследил за одной особой и выяснил все для меня.
– Кто она?
– Не знаю. Зовут Кира. Живет в доме напротив. Как оказалось, посещает ночной клуб «Башня». Хотя я ее вчера впервые увидел, может, и не часто там бывает. Проще по адресу, наверное.
– Хорошо, сделаем, – сказал помощник.
– Как что выяснишь, пришли мне информация на e-mail.
– Будет сделано! Разрешите выполнять?
– Действуй, – ответил тот.
До вечера особых дел у Марка не было, и он прокатился в город, поужинал в одном из ресторанов. За ужином наткнулся на одну из своих бывших. Время от времени, когда было лень искать новых, он пользовался ее услугами. По звонку она приезжала в любое время. И готова была служить. Увидев Марка, девушка заулыбалась и подошла к его столику.
– Марк, добрый вечер, давно не виделись.
– Добрый вечер, Вероника, – он встал из-за стола, чтобы поприветствовать ее. – Присядешь? – пригласил он ее к столу.
– Нет, спасибо, меня ждут друзья, – кокетливо произнесла она и показала в сторону другого столика, где сидели двое мужчин.
– Понятно, не буду настаивать.
– Но ты звони. Я, наверно, соскучилась, – хитро прищурив глаза, заявила она.
– Обязательно, – ответил Марк, сам же про себя отметил, что ему этого не хочется.
Вероника ушла, а он продолжил думать о Кире. Ему было интересно, где она сейчас и чем занимается. «И кто она, черт возьми? Скорее бы Михаил добыл информацию», – мучился он.
К восьми часам он, как и полагалось, в сопровождении шести дам прибыл во дворец консула. Охрана встретила их и досмотрела. После чего их провели в отдельную комнату. Через пару минут к ним вышел сам консул.
– Добрый вечер, Марк, рад тебя видеть, – заговорил он, протягивая руку Марку.
Консул Андрей Васильевич Рыков был главой государства, его первым лицом. Его воля и желания были законом для всех. Никто не смел перечить или противиться ему. Все решения власти принимались с его одобрения. Члены правительства, которые формально возглавляли исполнительную власть, на деле подчинялись ему и без его одобрения не могли сделать ни одного шага. Только он обладал безграничной, непререкаемой властью. Большинство боялось его и старались перед ним заискивать, Марк был не из таких. Он всегда уверенно и смело встречал консула, решительно жал ему руку и был уверен, что консул его уважает и в некоторой степени даже нуждается в нем.
– Добрый вечер, господин консул, – Марк принял руку и крепко пожал ее.
– Что-то сегодня мало, – заметил консул.
– Зато самые лучшие, – ответил Марк.
Девушки раскраснелись, заулыбались, каждая хотела понравиться консулу. Они воспринимали это как шанс. У многих даже была мечта попасть сюда. Почему-то им казалось, что это шанс приблизиться к власти. Но мало кому удавалось бывать здесь дважды. И уж тем более задержаться в качестве чиновницы.
Консул осмотрел девушек и, выбрав двоих, попрощался с Марком.
– По звонку, – сказал тот напоследок, пожимая руку.
– Хорошо, – ответил Марк.
Марк доставил девушек обратно в город, а сам отправился на скрытую базу в скале, куда ночью должен был прийти груз. По сути он занимался контрабандой. Но так как это было под пристальным вниманием власти, назвать это преступлением было нельзя. Об этом не знали только простые люди. Власть же таким образом получала все, что хотела, с материка. Открытое морское сообщение с материком прекратилось около 15 лет назад. С тех пор ни один корабль не посещал их порты. А контрабанду доставляли на подводных лодках. На морской базе было несколько кораблей, но они уже много лет стояли на рейде и не выходили в море.
