Читать книгу Жемчужные бусы - Юлия Викторовна Игольникова - Страница 1
ОглавлениеЖемчужные бусы.
Море вскинется волной,
позовет гулять с собой
в мир подводный и прекрасный,
незнакомый и опасный.
Ты заглянешь в его воды,
и иллюзией свободы
тебя море опьянит
и утянет как магнит
в глубину, где скрыты тайны
всех законов мироздания,
одурманит и закружит.
Может, жизнь твою разрушит,
может, счастьем наделит,
но покой твой возмутит,
равнодушным не оставит.
Проклинать его иль славить
тебя море призовет?
В сказке речь о том пойдет.
В жарком солнечном краю
есть село, там как в раю
жили люди, не скучали.
Горя, бед они не знали.
Их природа наградила
всем, чем можно, одарила.
В огороде все растет,
созревает круглый год.
Зелень, и сады цветут.
Море рядом было тут.
Теплой ласковой волной
там песком шуршал прибой.
В море рыбаки ходили
и улова привозили.
Рыбы разной там не счесть.
И луга в селе том есть,
где пасется сытый скот.
Жил в достатке там народ.
Жили-жили, не тужили.
Деток славных там растили.
Шло своим все чередом,
но беда пришла в их дом.
Стали парни пропадать.
Если кто один гулять
ночью к морю отправлялся,
утром он не возвращался.
Слухи разные пошли.
Будто видели одни,
как чудовище морское,
очень страшное и злое,
к ним на берег приплывает.
Но, как есть, никто не знает.
– Как ты думаешь, бабуля,
что за чудо здесь лютует?
Куда парни пропадают?-
Миша с бабушкой гадают.
– Помню, слышала давно
я предание одно:
помню, люди говорили,
в море здесь русалки жили.
Моряков они любили,
в мир подводный уводили.
Миша слушает, кивает,
чаю в кружку подливает:
– Где сейчас-то те русалки?
Ах, бабуля, как мне жалко,
я б на них хотел взглянуть!
– Ты и думать-то забудь!
Околдуют, одурманят,
в глубину тебя заманят.
И назад не приплывешь!
В море синем пропадешь!
– А скажи, они красивы?
– Полюбуйтесь, что за диво! -
тут старушка возмутилась,
– То ему Марфуша снилась,
то русалку подавай!
Вот проказник, ну, ступай!
Ты же к Марфе собирался!
Миша звонко рассмеялся.
Марфа Мишу привечала,
на внимание отвечала.
Но не только лишь ему.
Улыбнется вдруг кому,
тот за ней уж и пойдет,
как пчела летит на мед.
Бровь изогнута дугой,
глаз зеленый озорной,
косы длинные до пят.
Всех с ума свела ребят.
– Здравствуй, Марфа! Как дела?
Что-то ты не весела?
– Здравствуй, – девушка вздохнула,
– верно, милый, ты подумал.
С мамой вышел разговор.
Ставит мне она в укор,
что гуляю, веселюсь,
замуж я не тороплюсь.
Говорит, дурная я.
У нее своя семья
в мои годы уж была,
что пора и мне пришла
замуж выйти. Как же быть?
За кого мне выходить?
– За кого!? Да вот же я!
Ты мечта, любовь моя!
– Миша, подожди, послушай!
Мне жених-то нужен лучший!
Тут недавно Никодим
ко мне тоже приходил.
Тоже в верности мне клялся.
И в любви мне объяснялся.
– Ну и что же ты решила? -
ревность Мишу тут накрыла.
– Я хочу вас испытать.
Со дна моря вам достать
жемчуг мне на бусы надо!
– Ты же знаешь, есть преграда:
в море странные дела
происходят. – Поняла!
Испугался наш герой!
Марфа топнула ногой,
бровью черной повела.
– Нет, не так ты поняла!
Для тебя на все готов!
Наловлю я жемчугов!
Марфа враз заулыбалась:
– Я в тебе не сомневалась!
Верю, ты не подведешь,
лучший жемчуг мне найдешь!
Грустным он пришел домой.
– Михаил, да что с тобой?
На тебе лица ведь нет!
– Марфа мне дала ответ.
Бусы, говорит она,
должен я достать со дна.
– Вот какая озорница!
И не смей на ней жениться! -
строго бабушка сказала.
– Знала я, да все молчала!
Непутевая девица,
женихи к ней вереницей
ходят. Верно говорят,
глазки строит всем подряд!
– Но она ведь краше всех!
Греет душу звонкий смех,
и глаза огнем горят!
Что хотят, пусть говорят!
Брошу вызов я судьбе.
И уже не страшно мне.
От нее не отступлюсь!
И к ней с жемчугом вернусь!
Завтра в море я пойду.
Повезет, не пропаду.
– Как случилось, внучек, так,
от любви ты стал дурак? -
Плачет бабушка, вздыхает,
за внучка переживает.
– Я и сам сейчас заплачу.
Пожелай ты мне удачи.
С этим делом разберусь,
а ты жди и я вернусь.
Миша бабушку жалеет,
за нее душой болеет.
Никодим был парень смелый.
И рыбак он был умелый.
Но Марфушей озадачен.
Хоть и верил он в удачу,
чуда в море он боялся,
встречи с ним остерегался.
И на хитрость он пошел:
с берегов родных ушел.
Миша лодку снарядил
и за жемчугом поплыл.
Солнце светит. Благодать.
В море синем тишь да гладь.
И уже ему не страшно.
И над страхом над вчерашним
он смеется. И ныряет,
и ракушки собирает.
И удача улыбалась,
и жемчужина попалась.
Между тем уже смеркалось.
Ночь на море опускалась.
Он еще нырнуть решил.
Кто-то рядом с ним проплыл.
И не рыба, не дельфин,
понял, он тут не один.
Поспешил скорей на лодку.
Вдруг почувствовал щекотку.
Кто-то звонко рассмеялся:
– Ты сегодня постарался,
много жемчуга поймал,
только ты его украл!
Он на голос обернулся.
Видит, что не обманулся:
рядом девушка плывет
и к себе его зовет.
Он любуется на диво:
так она была красива.
Звездами глаза сияют,
а улыбка ослепляет.
– Кто ты? Как тебя зовут?
– Анна. Я хозяйка тут.
– Только что же я украл?
Я ракушки собирал.
– Жемчуг мой отдай назад,
так не будешь виноват!
– Ты прости, ведь я не знал.
Для невесты собирал.
– Что ж, оставь его себе,
но спустись сперва ко мне,
там на самой глубине,
под водой на самом дне
есть подарок для тебя:
там Жемчужина моя.
Будешь гостем у меня!
Смехом радостным звеня,
за рукав его схватила
и под воду утащила.
И увидел Михаил,
что с русалкой говорил:
хвост покрытый чешуей
извивался под водой.
Глубже Анна его тянет.
Вот рука до дна достанет.
Темнота и мрак кругом.
– А вот, Миша, и мой дом.
В дверь она его втолкнула,
усмехнулась, хохотнула.
Взгляд вдруг сделался колюч.
Заперла его на ключ.
Обманули, понимает.
А за дверью отвечают:
– Есть дочурка у меня.
Ей назначен ты в мужья.
Ты уж, Миша, постарайся,
не кричи и не пугайся,
а иначе разозлится,
съест тебя моя девица!
Анна звонко рассмеялась.
– Вот судьба-то мне досталась, -
унывает Михаил.
Белый свет ему не мил.
И внезапно дверь открылась.
И фигура появилась.
Ужас к месту приковал.
В горле крик его застрял.
Что он видит, не поймет.
Тут сам черт не разберет.
Рыбий хвост, все в чешуе,
и плавник есть на спине,
носа нет и нет ноздрей,
рот огромный до ушей.
Зверь оскалил свою пасть,
собирается напасть.
Глазки хищные блестят,
зубы острые скрипят.
Миша с жизнью попрощался,
но в последний миг собрался:
– Здравствуй, – низко поклонился.
Чудный зверь остановился,
рот закрыл, зубов не скалит.
Миша дальше продолжает:
– Кто ты? Как зовут тебя?
– Так Жемчужина ведь я!
Жемой мама называет, -
мягкий голос отвечает.
– Значит вот судьба моя.
Ну и вляпался же я! -
думал Миша про себя.
И сказал, в глаза глядя:
– Мое имя Михаил.
Жемчуг в море я ловил.
Чудо-юдо усмехнулось,
вроде даже улыбнулось:
– Ну вот видишь, и поймал!
Ко мне в руки ты попал.
Почему не испугался?
Не кричал, не отбивался?
– Испугался я сначала,
но кричать ведь толку мало.
А как голос твой услышал,
тут и страх весь разом вышел.
Как в глаза я посмотрел,
зла я там не углядел!
Тут чудовище заныло
и рукой лицо закрыло:
– Нет! Неправду ты сказал!
Ты, наверное, не знал,
что парней я погубила,
своим видом их убила!
Помню, как они кричали,
грубым словом обзывали,
как по комнате метались
и от страха задыхались.
И бедняжка горько плачет:
– Для меня так много значит,
что со мной ты говоришь,
не клянешь и не кричишь.
Миша Жему пожалел
и обнять ее посмел.
И она к нему прильнула:
– Тебя мама обманула.
Людям хочет отомстить
и парней всех погубить.
Про себя же я все знаю
и о счастье не мечтаю.
Сердце дрогнуло у Миши,
говорит: – Ну что ты, тише.
Ты, Жемчужина, не плачь
и лицо свое не прячь.
Я привык уже к тебе.
Расскажи мне о себе.
Мне понятна боль твоя.
Хочешь, другом стану я?
Рыбьи глазки заблестели,
плавнички порозовели.
Обняла его за шею:
– Счастью верить я не смею!
– Но хочу предупредить,
не могу я мужем быть.
Есть невеста у меня.
Дома бабушка, друзья.
Оттолкнула, заскучала:
– Я о том не помышляла.
Я одна среди морей.
Ни подруг нет, ни друзей.
– Не хотел тебя обидеть.
Твои слезы больно видеть.
Обещаю, слово дам:
дружбы нашей не предам.
Будем видеться с тобой.
Но ведь надо мне домой!
Что мне сделать для тебя,
чтоб утихла боль твоя?
Почему мамаша зла?
Что у вас тут за дела?
Расскажи, решим тогда,
по зубам ли нам беда!
– В море есть свой Властелин.
Морем правит он один.
Два обличия он имел.
Превращаться он умел.
То бывал красив как бог:
ладен, строен и высок.
Ну а если гнев проснется
или злоба доберется,
иль захочет напугать,
слов тогда не подобрать,
каким страшным становился.
Глаз его тогда искрился,
красной кровью наливался.
Рот огромный открывался.
В нём зубов аж пять рядов.
Много острых плавников.
Покрывалось слизью тело,
чешуей стальной блестело.
Все ему подвластно было.
Мог он добрым быть и милым.
Мог смеяться и шутить,
всех на свете победить.
Мог разрушить все, сломать,
в подчинении держать.
Мог быть злым, остервенелым,
и дела дурные делать.
Его знали и боялись.
Его силе поклонялись.
Но нашлась другая сила,
что его поработила.
Он узнал ее случайно.
Взгляд был полон вечной тайны,
рот изогнутый в улыбке,
тонкий стан как ива гибкий,
локоны как змеи вьются,
губы манят и смеются.
Глаз не смог он оторвать:
– Как тебя, русалка, звать?
– Анна, – взмах густых ресниц.
Он не видел краше лиц.
Сердце сладостно заныло,
кровь по венам забурлила.
Он увел ее с собой
и назвал свое женой.
Скоро дочка родилась
и Жемчужиной звалась.
И была она желанной,
но хотя немного странной.
И пошла она в отца:
то красива вся с лица,
то на рыбку вдруг похожа,
но любима и пригожа.
Часто плакала ночами.
Папа в ней души не чаял.
Весел был тогда и мил.
Анну пылко он любил.
Разум страсть ему затмила.
Анна, если и любила,
то недолго и чуть-чуть,
и посмела обмануть
мужа, моря Властелина.
Вдруг взяла ее кручина.
И тоска вдруг одолела.
И себя она жалела,
что она так молода,
пропадает здесь одна.
Рядом дитятко орет,
спать ночами не дает.
И решила погулять,
и парней позавлекать.
– Ах, подружки, я скучала
и от мужа убежала!
Веселятся, балагурят
и парней все караулят.
И один запал ей в душу,
и покой ее нарушил:
– Ты мне, милый, очень нужен!
Подожди, уйду от мужа,
заберу я дочь свою,
будем жить мы как в раю!
Удалось украсть ей дочь,
но уж горю не помочь.
Властелин разгневан сильно.
Приказал ее насильно
он вернуть и наказать,
не давать ей есть и спать.
Ну а после и простил.
А ей белый свет не мил.
С ним остаться не желала,
дочь взяла, опять сбежала.
Муж так сильно был разгневан,
что смешалось море с небом.
В зверя он оборотился,
но от Анны отступился.
Погубить ее на смог,
жалко дочь не уберег.
Связь у них крепка была:
стала зверем и она.
Он таким на век остался,
быть другим и не пытался.
Ну а Анна весела,
с дочкой к жениху пришла.
Тот, как девочку увидел,
сразу Анну и обидел:
