Читать книгу Сны про сказку - Юлия Вячеславовна Чернявская - Страница 1

В памяти о том дне остался только пронзительный визг тормозов. Такой надрывный визг, со скрипом осей, скрежетом прицепа. И страшный крик. Неужели это она так кричала, словно ее разрывали на части. Уже потом вспоминалось, как они подали заявление на регистрацию. Через два месяца должна была состояться свадьба. Ровно между его и ее днями рождения. А потом он захотел купить ей цветы. Ну почему именно тогда, а не через минуту-полторы? Почему цветочный магазин был на другой стороне улицы? Почему тот водитель свернул на улочку, по которой шли они? Почему у фуры именно в тот момент отказали тормоза? Сколько вопросов и ни одного ответа.

Лина сидела у костра. Чужие звезды подмигивали с неба. Чужие луны освещали степь. Ее спутники спали, а она сидела уже которую ночь. Благодаря магу необходимости в ночных караулах не было, но она упорно проводила полночи у костра, смотря в огонь. А потом падала на расстеленный плащ и засыпала сном без сновидений, чтобы утром встать и снова идти непонятно куда и зачем. Так было проще, чем просыпаться в слезах, или будить криком спутников. Если бы кто-то проснулся, то увидел, как огонь костра отражался в дорожках слез на ее лице. У костра в чужом мире, под светом двух лун, Лина вспоминала Игоря, его руки, губы, их дни и ночи.

Все, что было после, происходило как в тумане. Похороны, закрытый гроб, пригородное кладбище, комья мокрого песка падают на крышку с глухим звуком, поминки – как будто это происходило не с ней. А потом череда серых дней без Игоря. Компьютер день и ночь повторял их любимые песни, солнце не проникало в комнату через плотные шторы. Мать приходила, что-то говорила, оставляла еду. Тарелки так и оставались нетронутыми. Она только пила крепкий черный кофе.

В таком состоянии Лина провела полтора месяца. Очнулась ночью от сильной боли. Встала. Простыни были в крови. От ее крика прибежала мать. Кровь и дикая боль, от которой хотелось выть. Потом была больница, врач, отводя глаза, сказал, что она потеряла ребенка. В ту ночь ей в первый раз приснился визг тормозов и кровь на простынях. От кошмаров не спасал ни алкоголь, ни снотворное. Врачи прописывали различные таблетки, но ничего не помогало.

Потом началась учеба. Лина избегала однокурсников, лишь бы не видеть в их глазах сочувствия, все свободное время проводила, читая учебники. После учебы – курсы языков. Она специально записалась на китайский и французский. Перед такой загрузкой сны отступали. Глубокой ночью она засыпала, не успев положить голову на подушку, а уже через четыре-пять часов ее поднимал будильник. И опять пробежка, кружка кофе с пирожком или бутербродом, институт, какая-то еда, курсы, вечерняя пробежка, совмещенная с выгулом собаки, зубрежка новых слов или правил грамматики, или подготовка к семинару. Пока однажды утром не проснулась от крика… в другом мире.

Лина зябко поежилась. Магический купол защищал от врагов и дождя, но не от холодного ветра. Подкинув в костер несколько толстых веток, она посмотрела в чужое небо. Одна луна уже почти скрылась, вторая едва достигла середины своего пути. Надо было ложиться, но сон не шел. И это после целого дня пути с коротким привалом для обеда. Лина потянулась за плащом, завернулась в него, спрятавшись от порывов ветра. Сразу стало немного уютнее. Даже одолевающие ночами кошмары перестали казаться чем-то страшным. Лина подумала, что они никогда не пугали ее. Причиняли боль настолько сильную, что казалось, будто сердце вот-вот разорвется. Но не страх. Самое страшное, что могло случиться – смерть любимого и потеря неродившегося ребенка, осталось в том мире.

Бескрайняя ночная степь, освещаемая светом теперь уже одной луны, глубокое небо с подмигивающими звездами, яркий огонь костра, ветер, играющий выбившимися из прически прядями волос, спящие спутники. Оставшись один на один с ночью, Лина внезапно почувствовала, что оживает, как сама степь после дождей. Никто не смотрел на нее сочувствующим взглядом, отводя глаза в последний момент, никто не пытался развеселить глупыми шутками, никто не устраивал вечеринок, чтобы отвлечь ее от боли. Прошлое осталось в том мире. Здесь было настоящее, а, возможно, и будущее. Она поймала себя на мысли, что не называет тот мир домом. Впрочем, он перестал им являться после гибели Игоря.

Игорь… Впервые мысли о нем не причиняли боль. На смену пришла грусть. Лина вытерла слезы. Вот и все, она отпустила их обоих: Игоря и малыша. Где-то в другом мире осталась мать, брат с женой и племянниками. Пусть думают, что она ушла из дома и покончила с собой. Несколько раз она слышала, как мать говорила, что лучше бы она умерла вместе с женихом, чем изводила себя и родных. Нет, в лицо ей никто не сказал бы такого, но когда думали, что она не слышит, признавались в таких мыслях. Что ж, пусть они оплачут ее и забудут. А Лина попробует начать все заново. Ведь зачем-то же ее притащили в этот мир? Значит здесь она нужнее, чем там. А когда закончится поход туда, не понятно куда, она поселится в одном из городов, и устроится в одну из школ учительницей. Все-таки в своем мире позади остались четыре курса обучения в педагогическом институте на учителя русского языка и литературы.

– Прости, Игорь, – это даже не шепот, просто чуть шевельнулись губы, – я не смогу так больше. Или я сойду с ума без тебя, или смогу отпустить и жить дальше. Мне придется научиться жить без тебя, – снова дорожки слез пролегли по щекам. Отпускать прошлое больно, но и жить с ним Лина не могла. – Прости, любимый, и прощай.

Медальон в форме сердечка полетел в огонь костра. Позолоченный пластик, первый подарок любимого, когда у него еще не было денег на дорогие вещи, пошел пеной, протестуя против такого обращения, но пламя оказалось сильнее. Через минуту это был уже бесформенный комок. Лина не сомневалась, к утру от него не останется и следа.

Очередной порыв ветра заставил поежиться. В костер полетела новая порция дров. Лина заметила, что вторая луна прошла уже полпути от верхней точки до горизонта. Обычно она ложилась после ее захода, но усталость давала о себе знать. Завернувшись в плащ, она улеглась на свою постель из еловых лап и моментально уснула.

Ей снился какой-то сон, она куда-то брела по выжженной равнине, солнце приятно пригревало, ветер шуршал сухой травой. Внезапно, все звуки перекрыл визг тормозов, а под ногами оказались покрытые кровью простыни. Лина закрывала уши руками, зажмуривала во сне глаза, но ничего не помогало. Где-то внутри она понимала, что это сон, что надо проснуться, но не могла. Крик застывал в горле, прорываясь наружу тихим шепотом.

И словно чьи-то руки коснулись головы Лины. Кровь перед глазами сменилась зеленой полянкой в лесу. Вместо визга тормозов – звон ручья. Тишина, покой, умиротворение. «Все позади, – раздался в ее голове тихий шепот. – Все прошло. Я с тобой, я не оставлю». Лина обернулась, но рядом никого не было. «Не ищи меня во сне, – все тот же голос. – Я могу говорить с тобой, но ты должна помочь мне. Найди меня, освободи. Прошу тебя». Голос смолк. Лина стояла на поляне, но, в то же время, чувствовала, как лежит, свернувшись клубочком под плащом. Единственное, о чем она успела подумать – надо понять, где она, и с какой целью ее куда-то тащат. И вновь провалилась в глубокий сон без сновидений.

Разбудило Лину тихое перешептывание неподалеку от нее. Разговаривали двое. Насколько Лина смогла понять, один из них – это маг, а вот кто второй, оставалось загадкой. Судя по обрывкам фраз, которые ей удавалось разобрать, говорили о ней, точнее о том, для чего она нужна. Лина решила, что лучшей возможности узнать что-то касаемо планов на будущее не представится, а потому продолжала делать вид, что спит.

Постепенно голоса мужчин стали громче, и Лине больше не приходилось прислушиваться, рискуя тем самым выдать себя.

– Ты уверен, что она именно тот человек, что нам нужен? – неопознанный мужчина от чего-то нервничал.

– Абсолютно, Аргел. Ты только посмотри на нее. Днем бредет покорнее, чем осел за морковью, ночью ревет в три ручья. Судя по всему, с ней уже случилось все, чего она боялась. Только такой человек и пройдет через пещеру страхов.

– Пройти-то, она пройдет, вот только как ты уговоришь ее вонзить кинжал в сердце Сартона? – все еще сомневался не маг.

– Не волнуйся, с этим не возникнет сложностей. Достаточно будет, когда мы придем на место, сказать девчонке, что в пещере находится главный виновник ее бед, и она сама побежит расквитаться с ним, – в голосе мага сквозило самодовольство. – А когда девчонка сделает свое дело, мы уберем ее.

Лина с трудом сдержалась, чтобы не поежится. Как у них все было просто. Найти послушного исполнителя для своих грязных дел, а потом ликвидировать и его, и всех ненужных свидетелей. Если бы прошлой ночью она не порвала кокон из боли и отчаяния, в котором существовала последние месяцы, то планы мага со товарищи, безусловно, осуществились бы. Но что-то или кто-то заставил ее прошлой ночью очнуться от этого состояния, вложил жажду жизни, желание начать все сначала в новом мире. И она подалась навстречу этому желанию. Тот голос, который она слышала ночью, прогнал ее кошмары. В первый раз, благодаря неведомому созданию, Лина смогла по-настоящему выспаться. Теперь ему нужна помощь. Не окажется ли этот кто-то тем самым Сартоном, сумевшим достучаться до нее сквозь кокон жалости к самой себе? Во всем этом надо было разобраться, но время ждало.

Гораздо важнее было решить, как вести себя с этой кампанией. С одной стороны нельзя, чтобы они заподозрили, какие с ней произошли изменения. Но в то же время надо аккуратно собирать информацию о том месте, куда они направляются, о ее предполагаемой жертве, да и вообще о мире, в который она попала. Действовать придется очень осторожно.

Задачка, подумалось Лине. Одно дело – читать мегабайтами книги про попаданок в другие миры. Почему-то в книгах это всегда были рыжеволосые красотки с бойко подвешенным языком, внезапно пробудившимися способностями магии и обладающие навыками всех видов единоборств. А что делать такой тихоне как она, не привычной к интригам и способной убить разве что комара. Конечно, она знала, с какой стороны надо брать в руки меч, теоретически представляла, как стрелять из лука, и могла отличить кинжал от кухонного ножа. Вместе с братом они много чему научились. Но хватит ли ее знаний и умений для того, чтобы хоть чем-то помочь неизвестному в этом мире. Теперь от нее зависело, жить или умереть человеку, который ничего ей не сделал.

– И надо было этим недоумкам оставить ему голос. Теперь приходится разбираться с этим чертовым проклятьем, – снова заговорил маг, но теперь в его голосе была одна злоба. – Ничего нормально сделать не могут.

– Но у них получилось обездвижить его и запереть, – возразил второй. – А это уже не мало. К тому же он лишен доступа к источникам силы. Чем он может помешать нам?

– Аргел, ты совсем идиот? – взревел маг. – Сартон жив, и одним этим он ставит все наши планы под удар. Если мы додумались найти марионетку для его устранения, то, как ты думаешь, неужели никто не додумается найти такого же исполнителя для обратного? Ладно, иди седлать коней, я разбужу девчонку, пока она своими воплями не перепугала животных.

Лина на мгновение замерла. Сейчас ей придется делать вид, что она крепко спала и ничего не слышала. Но ведь маг сразу поймет, что она уже давно не спит. Или не поймет? Он весьма самоуверен, и вряд ли будет подозревать ее в подслушивании. Для всех она опять почти всю ночь сидела у костра, и лишь на рассвете легла.

Дождавшись привычного ощутимого тычка в плечо, Лина завозилась под плащом. Прищуренные от яркого солнца глаза производили впечатление сонных. Впрочем, маг и в этот раз не стал пристально разглядывать ее, а сразу ушел на другой край поляны. Кто-то из воинов сунул ей в руки кусок хлеба с сыром и фляжку с водой. Все, как всегда. Только на этот раз Лина осторожно посматривала из-под опущенных ресниц на людей вокруг.

Лагерь неспешно сворачивался. Лошади уже стояли оседланными. Вокруг них ходил невысокий жилистый мужчина с козлиной бородкой, проверяя подпруги и узду. Наверное, тот самый Аргел, подумала Лина. Крепко сложенные воины, коих было около десятка, заканчивали протирать мечи, крепить тетиву к лукам, чистить доспехи. Маг сидел на невысокой скамеечке и читал какую-то книгу. Лина предпочла не задерживать на нем взгляда. Читает и читает. То, что она понимает речь, еще не означает, что она так же будет понимать и письменность.

Наконец, маг закрыл свою книгу и приказал садиться на коней. Костер залили водой из стоявшего неподалеку ведра и накрыли снятым накануне дерном. Один из воинов подвел к Лине тихую лошадку, помог забраться в седло, потом вложил в руки поводья. Никто не замечал произошедших в ней изменений. Маг последним сел на своего коня и маленький караван тронулся.

Лина мысленно поблагодарила маму за несколько лет, проведенных в школе верховой езды. Лихой наездницей она не стала, но на рыси в седле удержаться могла. К ее счастью, быстрее они и не двигались. Видимо, маг не считал нужным сильно спешить. С другой стороны, найти свежих лошадей посреди степи также было проблематично. Оставалось только равнодушно скользить взглядом по серо-желтой равнине, да прислушиваться к долетавшим обрывкам разговоров.

К середине дня на горизонте показалась серая дымка. Сначала Лине казалось, что это тучи, однако к вечеру стало понятно, что впереди горная гряда, к которой они направлялись. Сопоставив услышанное утром с тем, что видела, она сделала выводы, что именно там и находится неведомый Сартон, которого так боится их маг.

Вечером Лина так же молча сидела костра, глядя в пламя. Внешняя безучастность скрывала активную работу мысли. Надо было сложить в одно целое ту скудную информацию, которую она получила из обрывков разговоров. К сожалению, про Сартона никто больше не говорил, но и без того узнать удалось не так уж и мало.

По разговорам воинов, скакавших рядом, Лине удалось понять, что она попала в страну Лоренд, где правителем был король Леонсио второй. Наследников мужского пола у короля еще не было. Но королева вот-вот должна была родить второго ребенка. Все очень надеялись, что на этот раз у королевской четы будет мальчик. Судя по косвенным намекам воинов, и тем взглядам, которые они украдкой бросали в спину мага, последнего это меньше всего устраивало. Будучи учителем принцессы, он рассчитывал после ее восшествия на престол аккуратно прибрать власть к своим рукам. А если принять во внимание и совсем туманные намеки, обучал он четырнадцатилетнюю наследницу не только основам магии, которыми владели все высокопоставленные особы, но и любовным премудростям. Правда это или нет, Лина так и не поняла. Но такую информацию нельзя оставлять без внимания. Наученная своим миром, она понимала, что дым без огня если и бывает то очень редко.

С магами в этом мире тоже было не все так просто. Судя по всему, было два противостоящих лагеря. Одни поддерживали предводителя их отряда, другие выступали за возвращение Сартона. Более подробно узнать ничего не удалось, собеседники не вдавались в такие детали. Да и опасно это было рядом с рвущимся к власти магом. Даже имени его воины не упоминали.

Сами же сопровождающие-конвоиры оказались довольно веселыми ребятами. Лина успела запомнить их имена: Дин, Фрэнк, Оуэн и Том. Они периодически пытались растормошить ее, заставить улыбнуться, иногда обращались к ней с вопросами, не надеясь получить ответ. Но Лина продолжала делать вид, что не замечает никого и ничего.

Последнее, о чем говорили воины – обстановка в Лоренде, которая была довольно напряженной. На севере активизировались племена варваров. Правда, Лине показалось, что для них варварами являются все, чья военная мощь слабее. Варвары эти устраивали набеги на небольшие деревни. Обычно они уводили скот или забирали девушек от пятнадцати до двадцати лет. Войска пытались устраивать засады. Но солдат Лоренда на севере было мало, а варвары каждый раз умудрялись появляться там, где их не ждали. На юге раскручивала маховик военная машина Аурденской империи. Ее нападения боялись намного больше, чем северных варваров. Потому король приказал аккуратно сосредоточить основные силы вдоль южной границы. Западные горцы сидели тихо, мирно, полностью завися от поставок зерна. Малейшая агрессия стоила им прекращения торговли, а значит голода. На востоке раскинулось море, где изредка пошаливали пираты. Но пошаливали в меру, купцы предпочитали ходить большими караванами, а кто пожадничал – сам виноват. Хотя, одиночек тоже не всегда трогали. В основном тех, кто шел с островов Тарука. Только там произрастало дерево чор-чор, кора которого использовалась как пряность, придавая блюдам чуть терпкий вкус.

Конечно, нынешнее положение Лины от этой информации яснее не становится, но даже тех крох хватило, что бы сделать кое-какие выводы. Во-первых, возглавлявший их отряд маг желает окончательно избавиться от некоего Сартона, как от одного из препятствий на пути к власти. Во-вторых, у Сартона есть сторонники, которые могут сообразить, как его спасти. В-третьих, ей самой этот маг не сильно нравится. Это ж надо было додуматься, соблазнить малолетнюю принцессу. Нет, в том ее мире бывало, что девочки оказывались в постели взрослых мужиков. Но там за это была статья и срок, а тут он – одна из важных шишек в государстве, и вокруг него лебезит толпа. От воинов, сопровождавших мага, цель похода держится в тайне, что также не увеличивало приязни. Лине было страшно представить, что ее ждет, если узнают о такой осведомленности.

Постепенно лагерь затихал. Фрэнк и еще один воин, чьего имени Лина не успела узнать, вымыли посуду, маг достал откуда-то дрова для костра. Видимо, что-то вроде сжатого пространства, или как оно там у них зовется, поняла она. Хворост в степи найти сложно, а вот разной гадости, которую может отпугнуть только огонь, предостаточно. Вскоре все, кроме нее улеглись. Лина решила не рушить традицию. Хотя очень хотелось свернуться под плащом и уснуть. Но надо было соблюдать предельную осторожность. Судя по тому, как вырастали на горизонте горы, до них оставалось не более трех дней пути. Значит, надо продержаться эти три дня. А потом или ее отправят спать вечным сном, или она уйдет от мага. Так или иначе, отдых будет обеспечен.

Тем не менее, долго сидеть Лина не стала. Когда первая луна прошла половину пути до высшей точки, а вторая только выглянула из-за горизонта, она подбросила в костер несколько поленьев и оглядела спутников. Все спали, не обращая внимания на девушку. Лина подождала, когда поленья немного прогорят, потом аккуратно устроила в костре еще пару бревнышек, чтобы по количеству золы казалось, будто она сидела почти всю ночь. И вскоре она крепко спала, уютно устроившись под плащом и используя ветки в качестве подушки.

Она стояла на каменной гряде. Внизу о скалы бились волны. Ветер развевал ее волосы. Чьи-то руки легли на ее плечи. Лина хотела обернуться, но ей не дали.

– Кто ты? – с губ срывается тихий шепот. – Почему я не могу увидеть тебя.

– Так надо, – у него приятный голос. – Скоро мы встретимся.

– Это ты говорил со мной прошлой ночью?

Он не ответил, лишь пальцы на ее плечах чуть сжались. Шаг назад, и она прижалась к нему спиной.

– Спасибо, что разбудил меня, – закрыть глаза, обернуться. Ладони легли ему на грудь. – Что я могу для тебя сделать?

– Не бояться. С тобой уже случилось все самое плохое. Когда ты войдешь в пещеру, думай о своих снах и об утратах. Это поможет тебе, – его пальцы скользнули по ее щеке, заправили за ухо выбившуюся прядь, очертили линию губ. – Я не могу больше оставаться с тобой. Мои силы на исходе.

Мужчина медленно растаял в воздухе. Прикосновение никуда не девалось, но становилось все менее ощутимо с каждым мигом.

– Ты Сартон? – не удержалась она от вопроса, но отвечать было уже некому.

Лина открыла глаза. Сон. Это был всего лишь сон. Первая уж луна скрылась с небосвода. Вторая постепенно спускалась к горизонту. Костер чуть горел. Лина поежилась от прохлады и подкинула в огонь еще несколько поленьев. До утра должно хватить. А остальные могут думать, что она засиделась у огня. По-хорошему, надо было многое обдумать, но глаза предательски закрывались. Подождет до утра, решила Лина и снова заснула, на этот раз без сновидений.

Следующие два дня пути прошли так же, как и предыдущий. Лине удавалось сохранять маску безучастности на лице. Воины рядом с ней пару раз менялись. О том, что это конвой она поняла из пары фраз, брошенных одним воином другому. Они, как и сама Лина, удивлялись, зачем сторожить одинокую девушку, погрузившуюся в себя, да еще и посреди степи, где каждый куст как на ладони. Бежать некуда, а если и попытаться – все равно увидят и догонят. Новый караул также обсуждал набеги северных варваров, королевскую дочь, последователей Сартона. К последним относились с определенной долей уважения, признавая за ними силу. Но, по большей части, их интересовала оплата этого похода, и кто как ее потратит.

Аргел держался рядом с магом, ехал на корпус позади его коня, готовый в любой момент исполнить любое поручение своего господина. Но маг лишь молча ехал впереди всех, не обращая внимания на остальных людей.

К концу третьего дня отряд добрался до гор. Солнце еще не село, поэтому маг приказал спешиться и повел их вверх по тропе. Примерно через час отряд вышел на большую площадку перед пещерой. Маг скомандовал привал.

Лина как всегда молча спешилась и села, облокотившись спиной о практически отвесный склон горы. Судя по довольному взгляду мага, поход завершился. Дальше идти должна была одна девушка. Она внутренне напряглась, ожидая, когда ей начнут «промывать» мозги на тему бедной девочки и плохого Сартона, поломавшего бедной девочке жизнь. Но маг не торопился, решив отложить все на утро. Что ж, это было ей только на руку.

Ночью Лине не спалось. Не давали покоя слова человека из сна. Лина не рискнула назвать его Сартоном, все же это мог быть кто угодно. Он говорил не бояться и думать о потерях. А перед этим в случайно подслушанном разговоре маг явно дал понять, что внутри затаилось нечто, связанное с людскими страхами. Эх, жаль в любимых книгах ни о чем подобном не писали. Книжная героиня бы по-тихому обезвредила весь отряд, мага и Аргела загнала в пещеру, а сама пошла следом, наслаждаясь тем, что с ними происходит. Но она не книжный персонаж. Значит надо думать, пока есть время.

Очередная порция хвороста отправилась в костер. В руках Лина крутила длинный прут, периодически зажигая на кончике огонь, а потом вертела им в воздухе, рисуя огненные круги и спирали. В голову ничего не приходило. Почему-то все намеки сводись к смерти Игоря и потере ребенка. Стоп! Тот мужчина из сна сказал, что с ней случилось уже самое страшное. Маг тоже говорил об этом. Значит, в пещере человека ждет испытание страхом. А что происходит с тем, кто его не пройдет? И чего боится она, Эвелина Вронченко, девушка из двадцать первого века, чье сознательное детство пришлось на девяностые годы. Девочкой она перед сном часто смотрела «Кошмары на улице Вязов», «Чужих», прочие страшилки и абсолютно спокойно после них засыпала.

– Чего же ты боишься, Эвелина? – чуть слышно прошептала она.

Ответа не было. Еще полгода назад она боялась потерять Игоря, боялась, что не сможет родить ему ребенка, что не станет хорошей женой и матерью. Было страшно даже думать, что она станет обузой для матери и брата. Еще весной все это пугало ее. Нет, это не был панический страх, но именно этого она боялась. И что теперь? Игоря больше нет, а его ребенка она потеряла, уйдя в свое горе. Семье от ее исчезновения явно станет намного легче. Она, наконец, перестала пугать племянников скорбным выражением лица и криками по ночам, невестка больше не вздрагивает от дикой тоски в ее глазах, а мать не просыпается каждый раз, когда ей снятся кошмары.

Лина решила, что будет думать об этом: визг тормозов, кровь на простынях, похороны Игоря, шепот матери, что дочери лучше было бы умереть. Постепенно накатывало прежнее состояние тоски. Она с трудом заставила себя удержаться на хрупкой грани между засасывающей пустотой и ясностью ума. Ей нельзя полностью погружаться в отчаяние. Потом – все, что угодно, но не сейчас.

Пара толстых веток полетела в огонь. По верху плясали яркие языки пламени, а в глубине костра мерцали красным угли. Лина смотрела на огонь, любовалась всполохами огня, переливами углей от темно-розового до глубокого рубинового цвета, а то и вовсе они покрывались тонким слоем пепла, чтобы через мгновение засиять еще ярче. Пятно света на фоне отвесных скал.

Если бы кто-то сейчас увидел ее, то был бы удивлен. Невысокая хрупкая шатенка с карими глазами посреди ночи сидела на скалистом уступе и любовалась пляской языков пламени. А если бы кто-то узнал, зачем она здесь, то и вовсе ужаснулся. Но Лина понимала, что именно сейчас у нее нет выбора. Потом, когда она достигнет конечной точки своего пути, она будет решать. А сейчас надо подготовиться к тому, что может ждать ее завтра.

В том, что Сартон не виновен во всем, что произошло с ней в том мире, Лина была абсолютно уверена. Виновен ли водитель фуры в смерти Игоря? Мужчина был трезв, пытался остановиться, отвернуть. То, что у фуры отказали тормоза – не его вина. Тем более, он ехал по городу, а значит, должен был притормаживать и останавливаться на светофорах. Просто все так совпало. А вот в потере ребенка кроме себя винить некого. Крепкий кофе, минимум еды, иногда алкоголь, многочисленные антидепрессанты – все это не могло не сказаться на организме. Она ведь и не знала о ребенке, пока не стало слишком поздно. Если бы знала – цеплялась за него до последнего, как за спасительную соломинку. То, что мать была бы рада ее смерти, что племянники прятались, когда она приходила домой, невестка избегала с ней общаться, брат не стеснялся в выражениях, объясняя, какая она дура – и в этом тоже виновата только она сама.

Она носилась со своей болью и обидой на мир, не замечая, как причиняет боль близким людям. Жаль только, что она осознала это слишком поздно. Уже не попросить прощения у матери, брата, невестки, не поиграть с племянниками, не сводить их в зоопарк и на новый мультфильм в кино. Значит, надо начинать все сначала. Уже завтра она вступит в игру, начавшуюся задолго до ее попадания сюда. И от того, какой выбор она сделает, будет зависеть не только ее, Эвелины, жизнь, но и много других людей.

Лина сама не заметила, как заснула. В этот раз она оказалась на берегу моря. На ней были коротенькие джинсовые шорты и белая майка. Она шла по полосе прибоя. Вода ласкала босые ноги. Он подошел и пошел чуть позади. Лина нее стала оглядываться, только протянула назад руку. Он поймал ее ладонь и чуть сжал.

Какое-то время они так и шли, молча, она чуть впереди, он позади. Наконец, Лина закрыла глаза и остановилась. Сильные руки тут же обняли ее и прижали к себе. Она замерла, боясь проснуться и спугнуть красивую сказку.

– Завтра тебя ждет сложное испытание, девочка моя, – тихо произнес он, – тебя ждет самая сложная борьба – с самой собой. Тебе придется преодолеть свои страхи, чтобы прийти ко мне.

– Я знаю, – Лина осторожно обняла его. – У меня было достаточно времени, чтобы подумать. Все, чего я когда-то боялась, произошло. А новых страхов не появилось.

– Уверена? – сколько надежды в его голосе. – Если бы я знал, что это будешь ты, малыш, я бы придумал что-то другое. Но тогда у меня не было времени, чтобы как следует подумать. У меня его вообще не было.

– Сартон, я пройду, – Лина не хотел слышать этот виноватый тон. И зачем он так крепко прижимает ее к себе. Что это? Не надо. Все потом, не сейчас.

Она отстранилась от него.

– Что-то не так, малыш? – ну зачем, зачем это беспокойство в голосе. Оно порождает новый, самый опасный страх.

– Покажи мне мой сон, – попросила Лина.

– Девочка моя, зачем? – а теперь эта боль. Неужели он не понимает.

– Покажи. Сегодня мне надо проснуться от крика, – шаг к нему, обняла, на мгновение крепко прижалась. – Или я стану одной их тех, кто не смог пройти.

– Как скажешь, малыш, – Сартон, наконец, понял ее мотив. – Хоть мне и не хочется, чтобы ты видела все это, но смотри.

Внезапно побережье сменилось уютной городской улочкой. Сартон исчез, вместо него появился Игорь.

– Эвелинка, два месяца, и ты станешь моей женой, – все как в тот день. Его взгляд натолкнулся на цветочный магазин через дорогу. – Подожди пару минут, я быстро.

Он целует ее, делает шаг на мостовую. Все как в замедленной съемке. Шаг, еще один, на другом конце улочки показывается фура. Она едет медленно, кажется, Игорь еще успеет сойти с проезжей части. Но он не торопится. Грузовик все ближе. Водитель давит на тормоза. Но поздно, слишком поздно. Резкий рывок ручника, скрип тормозов, но маленькая фигурка пешехода уже смята капотом. Сильный удар отбрасывает Игоря в сторону. Еще один удар, уже о металлическое ограждение. Металл прогнулся, а на асфальт падает изломанная человеческая фигурка. И кровь, как же много крови. Вся простынь в крови. Этого не может, не должно быть. Этот ребенок все, что у нее осталось от Игоря. Она не может потерять его. Только не это.

– Нееет! – Лина подскочила от собственного крика. Лицо было в слезах. С большим трудом ей удалось поймать сознание, вновь соскальзывающее в бездну отчаяния. Нельзя, хватит. Но как же больно от этих воспоминаний. Что ж, пусть будет боль. Она осталась одна, больше никого нет, и больше никого не будет. Она не позволит никому завладеть своим сердцем. Как мантру Лина повторяла эти слова: «Никого, одна, совсем одна».

Как только маг увидел, что Лина проснулась, то тут же подошел к ней.

– Это сон, милая, только сон, – от избытка сочувствия в его голосе Лину чуть не передернуло. – Все прошло.

«Спасибо, что обнимать не полез», – мелькнула непрошенная мысль, но она тут же отогнала все постороннее. Сегодня будет игра одного актера, и она сыграет свою роль до конца.

– Почему они, – всхлипнула Лина, – почему именно они. Что я такого сделала, чтобы отнимать у меня всех.

– Не надо, не плачь, – рука мага осторожно коснулась ее волос. Лина не удержалась и поежилась, но тут же замаскировала свою реакцию новым приступом истерики.

– Мы ведь только хотели быть вместе, за чтоооо! – и новый поток слез.

«Главное, не переиграть, – мелькнуло в голове, – иначе меня раскусят. Больше никаких слов, буду только плакать».

– Боюсь, Сартон не из тех, кто считается с нашими желаниями, – сколько же в словах сожаления, – но в твоих силах отомстить ему, милая. Ведь это сбудет справедливо, его жизнь в обмен на жизни родных.

Лина молча кивнула, размазывая слезы по лицу и нещадно натирая глаза. Похоже, маг купился. Как же хорошо, что она снова увидела тот сон, иначе ее план с треском провалился, даже не начав претворяться в жизнь.

Между тем маг извлек откуда-то кинжал. Серебристое лезвие украшала причудливая гравировка, рукоять же напротив была простой, лишь обмотана полоской кожи, чтобы не скользил в руке.

– Держи. Тебе надо будет пройти сквозь пещеру. Там живут какие-то магические создания, но тебя не тронут, иди смело. В конце пещеры будет проход, а за ним укрытие Сартона. Только ты сможешь пройти туда. Там ты найдешь убийцу близких, – маг встал и протянул Лине руку, помогая подняться. – Иди, милая.

Маг проводил Лину до входа в пещеру. Дальше ей предстояло идти одной. «А ведь какой жмот, – подумалось Лине. – Мне тут, понимаешь ли, его конкурента устранять, а он завтрака пожалел. А вдруг я от голода не дойду, упаду по дороге». Мысль эта так насмешила ее, что Лина ускорила шаги, дабы оставшийся снаружи маг не услышал ее хихиканья.

Постепенно пол понижался. Скудное свечение, исходившее от стен, позволяло лишь идти, не спотыкаясь. Разглядеть же, что находится в десяти шагах, было уже невозможно. По коже забегали мурашки. Лина зябко поежилась. Хотя ее и снабдили одеждой, но тонкая рубашка и юбка не шли ни в какое сравнение с любимыми джинсами и водолазкой. Плащ остался на площадке, где они ночевали.

Спустя какое-то время Лине стало казаться, что она слышит чьи-то голоса. О чем они перешептывались, она не могла разобрать. Но звуки были слишком зловещими. Хотелось уже поскорее добраться до Сартона, но ход, казалось, не имел конца. Что-то дернуло за волосы, потом за подол. Лина почувствовала, как нарастает паника. Все сильнее хотелось развернуться и побежать к выходу. Но что-то говорило, что есть только один путь – вперед. Стоит ей развернуться и конец.

Лина остановилась. Злобное шипение раздавалось со всех сторон. Усилием воли она заставила себя сделать несколько глубоких вздохов. Затем в памяти вновь прокрутила последний сон, сосредотачиваясь на мельчайших деталях. Вот фура, Игорь лежит на дороге со смятой грудной клеткой – мгновенная смерть. Вот она смотрит на окровавленную простыню. Мать, не зная, что она уже вернулась домой, говорит кому-то по телефону, что желает своей дочери смерти. Шипение стало тише. Аура страха начала отпускать.

– Что, съели? – обратилась она к невидимкам. – Вас я не боюсь. А все, чего боялась, уже случилось. Или не случилось, – чуть подумав, добавила она. Ведь последнее, чего она боялась – быть разоблаченной магом, – и уже никогда не случиться.

Шипение затихло. Лина почувствовала, что невидимые создания оставили ее, не найдя лазейки в душу. Шаг, другой. И вот она уперлась в тупик. Стоило коснуться камня, как он подался в сторону, открыв темное помещение. Лина шагнула внутрь. Камень встал на свое место. На стенах вспыхнули факелы.

Девушка стояла в небольшой комнате. На стене перед входом чадили два факела. Слева на стене висел меч в потертых ножнах. А вот справа на возвышении лежал мужчина. Светлые волосы свисали с алтаря. Глаза закрыты. Бледная кожа, под глазами залегли тени, прямой нос заострился. Лина поняла, что он уже давно так лежит на этом алтаре. Лишь слабое биение жилки на худой шее давало понять, что мужчина жив.

– Сартон, – прошептала Лина. – Я пришла.

Тишина была ей ответом. Сделав шаг к алтарю, Лина заметила окружавшее его сияние. «Стазис», – подсказала память термин из книг о далеком будущем. Вот только как будить спящих магов, она не знала. Ей рассказали лишь как убить, впрочем, для этого особо и думать не надо было. В голову пришли лишь сказки о Спящей красавице и Белоснежке, которых будили поцелуями. Вот только как это подействует на мага из другого мира, Лина не знала. Опять же, если метод подействует, как к нему отнесется Сартон. То, что он обнимал ее во сне – еще ничего не значит. Это же сон, а там может твориться все что угодно сознанию спящего. Впрочем, выбора не было. Всаживать в спящего кинжал она не собиралась. А от поцелуя еще никто не умирал.

Лина отбросила кинжал в сторону и шагнула к алтарю. Не удержавшись, провела рукой по лицу мага. Даже не смотря на истощение, все равно он красивый. Девушка вздохнула. Раньше она старалась избегать таких мужчин. В том мире чем мужчина симпатичнее, тем больше избалован женским вниманием. На нее они и не смотрели. Усилием воли Лина отбросила мысли о прошлом, наклонилась и поцеловала мужчину. Несколько мгновений ничего не происходило. А потом она почувствовала, как Сартон прижал ее к себе, и уже он целовал ее. И что еще более удивительно – она отвечала на его поцелуй.

С тихим вздохом Лина отстранилась. И встретилась с внимательным взглядом зеленых глаз. Увидев испуганно-ошарашенную мордашку девушки, Сартон улыбнулся.

– Не вижу ничего смешного, – буркнула Лина.

– Ох, малыш, я, конечно, наделся на приятное пробуждение, но чтоб приятное настолько… – на лице мага цвела довольная улыбка.

– Вообще-то меня не учили будить спящих магов. Вот убивать, сколько угодно. Могу продемонстрировать, – Лина поразилась собственной смелости. В том мире ее хватало только на то, чтобы покраснеть или убежать, а потом долго обдумывать, что же случилось. А тут, откуда только слова нашлись, и решительности хватило.

– Достаточно было простого прикосновения, малыш, – голос виноватый, но в глазах чертики пляшут.

Лина отошла к противоположной стене. В голове царил полный хаос. Внезапно подняла голову совесть и напомнила, что ее жених умер сравнительно недавно, чтобы спокойно целоваться со всякими зеленоглазыми блондинами, кои и в том-то мире ей не нравились, а сейчас и подавно не должны. Подсознание успокаивало, что она после смерти Игоря не то что ни с кем не целовалась, а даже и не смотрела в сторону особей противоположного пола. Разум убеждал, что это случайность и больше не повториться. А непонятно откуда взявшееся ехидство, хмыкнув, предложило всем троим с таким отношением к жизни и вовсе уйти в монастырь, а Лина очень даже может целоваться с кем хочет и сколько хочет. И вообще, два века назад по прошествии полугода повторно замуж выходили, а в двадцатом веке чуть ли не через неделю после похорон. Так что Лина большая девочка, чтобы решать, как жить дальше.

А, в самом деле, что дальше? Она сидит в каком-то склепе, в обществе подозрительного мага, которого ей заказали убить. Впрочем, поправила она себя, когда заказывают, то деньги платят, а тут не только ничего не светит материального, но и жизни лишить могут. И, скорее всего, так и поступят, стоит ей высунуться из пещеры на площадку, где накануне они расположились лагерем. Сам заказанный сидит на алтаре, свесив ноги, рассматривает ее своими зеленущими глазами, и никуда от его взгляда не деться. Опять же теплом это место не отличается.

Поежившись от ветерка, Лина обхватил себя руками за плечи. Вот что теперь ей делать. Мага не убила, более того, пробудила к жизни, да еще и довольно оригинальным способом – до сих пор немного стыдно. Попробуй она покинуть этот каменный мешок тем же путем, что и пришла, то она или станет пищей для обитающих в тоннелях духов или кто они там, или ее порубят на кусочки оставшиеся на площадке воины по приказу мага. Был еще третий вариант – пойти на компоненты для зелий того мага, который все это затеял. Хотя, она не девственница, для колдовства не подходит. Так или иначе, вариантов много, да все они для потенциальных самоубийц. А ей хочется жить, пусть даже и в этом мире.

И тут пришло, наконец, осознание, что она и впрямь оказалась в другом мире, и рядом не будет не только Игоря, но и мамы, которая все силы и средства вкладывала в детей, брата, пусть временами вредного, но первого товарища по играм и проказам, больше ей не сидеть после пар с подружками по институту в парке, или уютном кафе на соседней улочке, не кататься с племянниками зимой на коньках, а летом на роликах. Не важно, что в последние месяцы этого не было. Ведь больше ничего и не будет. Все они остались там, в том мире, а здесь у нее никого нет. Ноги не держали, и девушка сползла по стене на пол. К горлу подкатил комок. На глаза предательски навернулись слезы.

Сартон с сожалением отпустил девушку и сел на алтаре. Силы возвращались крайне медленно. Один он, может, и смог бы телепортироваться за пределы пещеры, но для качественного перемещения, да еще и с девушкой, нужно было время. Хорошо бы источник магии или обычная пища, но не было ничего. Лишь старый добрый меч на стене, да принесенный Линой кинжал на полу. Значит, надо было набраться терпения и ждать. В тусклом свете факелов он наблюдал за девушкой, стоявшей у противоположной стены. Впрочем, спрятаться ей все равно было некуда.

Не высокая, ее макушка будет ему до плеча, длинные темные прямые волосы, глаза вроде карие, но что он там успел рассмотреть. Фигурка самая обыкновенная. В городах сотни таких по улицам ходят. Одета девушка в простую юбку из крашеной холстины и такого же материала рубаху с большим воротом. Что на ногах – понять невозможно. И в одежде этой чувствует себя неуверенно. В своем мире она привыкла к другим вещам. Явно Казар не особо заботился о внешнем виде своей жертвы. Да, скорее всего он уже подписал ей смертный приговор. Значит, надо будет найти ей убежище понадежнее. Впрочем, ничего надежнее своего замка Сартон придумать не мог.

Задумавшись, он не заметил, как Лина сползла на пол. Вот только дамской истерики ему сейчас не хватало. Никогда Сартон не относил себя к утешителям излишне нервных девиц, даже находясь при дворе, старался как можно меньше времени проводить в дамском обществе. Ну, в последние годы так точно. Теперь же выбора не было.

Сартон слез с алтаря. Ноги еще дрожали, но, благодаря заклинанию, мышцы не затекли. Парой шагов пересек небольшое пространство и опустился рядом с Линой. Все, что смогло придти в голову – обнять и прижать к себе.

Через какое-то время Лина успокоилась. Напряжение, копившееся последние дни отпустило. Голова была на удивление ясной. Только покрасневшие глаза и хлюпающий нос выдавали, что несколько минут назад она устроила малознакомому магу истерику.

– Успокоилась? – тихий голос прозвучал над ухом. И как она не заметила, что он все это время обнимал ее.

– Да, извини, обычно я истерик не устраиваю, – Лине было немного неудобно. – Слишком много всего произошло, вот и сорвалась.

– Все позади, девочка моя, – Сартон ослабил объятья, но не отпустил ее. – Теперь все будет хорошо.

– Угу, хорошо. Сидим непонятно где, снаружи всякая гадость шляется, а на самом выходе отряд во главе с главным магом вашего королевства окопался. Стоит только высунуться, как нас прихлопнут не одни, так другие.

– А ты оптимистка, – Сартон потрепал ее по голове.

– Не лохмать мою бабушку, – привычно брякнула Лина, только потом сообразив, что рядом не Игорь, а человек, не имеющий представления о жаргонных выражениях того мира.

– А причем тут твоя бабушка? – лицо мага, и правда, выражало искреннее недоумение. – Ты же тут одна.

– Это выражение такое из моего мира, – она объяснила значение фразы, и оба рассмеялись.

– Полегчало? – отсмеявшись, поинтересовался Сартон.

– Вроде бы, – впервые в жизни Лина не знала, куда деваться от стыда за такие перепады настроения. Если бы ее увидел кто-нибудь из знакомых, то решил, что от переживаний она окончательно сошла с ума. Впрочем, не мудрено. Два потрясения за лето, два месяца кошмаров, а в довершение всего обнаружить себя в другом мире. А теперь сидит черти где, в объятьях красавца-мужчины, и то ревет как белуга, то ржет как лошадь. Подруги бы давно эту мечту всех женщин от восьми до девяноста восьми соблазнили и совратили. Лина поразилась тому, куда свернули мысли, и заставила себя отвлечься от пикантных размышлений. – Как ты планируешь выбираться отсюда, если не секрет?

– Не секрет абсолютно, – улыбнулся он, поднимаясь и протягивая Лине руку. – Создам телепорт в замок. Сил на него должно хватить. А потом уже буду думать, что делать с Казаром и его прихлебателями. Ну и как возвращаться ко двору, – он снял со стены клинок, подобрал кинжал, принесенный Линой, и после тщательного осмотра сунул в голенище сапога.

Мужчина изобразил перед собой странный символ. Воздух вокруг заискрился, и вскоре сформировалось туманное облако. Что оно скрывало, Лина не могла рассмотреть, как ни старалась. Маг подхватил девушку на руки и шагнул с ней в туман. В какой-то момент ей показалось, что вокруг нет ни верха, ни низа, только Сартон, крепко державший ее. А потом они вышли на зеленой лужайке парка. Он осторожно поставил Лину на землю и привалился к дереву. Переход выпил практически все силы.

– Чуть-чуть до дома не дотянул, – осмотревшись, изрек Сартон. – Но тут совсем недалеко. Заодно можно будет понять, кто остался в моем замке, а кто ушел к Казару. Немного передохну, и пойдем.

– Горе ты луковое, – вздохнула Лина. – Сколько лет провалялся, изображая собственный труп, а теперь на подвиги потянуло?

– Во-первых, я не изображал труп. Просто максимально замедлил время вокруг себя. Другое дело, что сам я не мог сломать сферу, а защиту поставил такую, что ни один из моих сторонников не смог ее преодолеть, – Сартон вздохнул. Пока он лежал там, прошло много времени, изменился расклад сил в стране, да и в мире, скорее всего, тоже. Придется спешно все наверстывать. А так хотелось несколько дней просто отдыхать и восстанавливать резерв. – А, во-вторых, на подвиги меня не тянет, но придется их совершать. Иначе я даже представить боюсь, во что Казар втянет страну. Ладно, пошли что ли. От того, что я тут дерево подпираю, лучше не станет. Хочется поесть нормально, вымыться и переодеться. Тебе, кстати, тоже не помешает. И, в-третьих, да простит мне леди мое невежество, но я до сих пор не озаботился узнать ее имя.

– Эвелина, – смущенно пробормотала девушка, – для друзей просто Лина.

– Красивое имя, – маг шагнул к девушке, и в следующий момент она уже подхватила заваливающегося Сартона.

– И все-таки ты себя переоценил, – усмехнулась она.

– Лина, милая, ты же не бросишь бедного и несчастного мага на пороге его собственного дома, в нескольких десятках шагов от горячей ванны и тарелки жареного мяса с овощами? – шутить мужчина был способен в любом состоянии. Вот только девушка не всегда понимала, чего он добивается своими шутками.

– И рада бы бросить, но завтраком меня накормить забыли, а возвращаться и напоминать не хочется, – отшутилась она и снова удивилась себе. Раньше бы только промолчала. Неужели книги все-таки учат, как себя вести в чужом мире. Или это стресс? Наверное, последнее.

На счастье Лины до замка действительно оставалось недалеко. Сартон хоть и старался идти сам, но без ее помощи вряд ли бы устоял на ногах. Так они и предстали перед стражей на воротах: невысокая девушка, с растрепанными волосами и в несуразной одежде, и практически висящий на ней хозяин замка, бледный как смерть, с горящими глазами и мечом на поясе.