Читать книгу Круиз по Европе - Юрий Андреев - Страница 1

                                КРУИЗ ПО ЕВРОПЕ

                                                       Посвящается моей жене Инне

                                                I

Неосознанное тяготение к Франции было определено Светке задолго до рождения. Одним из ее предков числился кондитер-француз, залетевший при Александре III в Москву на заработки. Обучая барышень среднего достатка тонкостям французской кухни и, по совместительству, хорошим манерам, он вошел во вкус сытой московской жизни и, взяв в жены теплую мещаночку под стать себе, принял православие. Мужского духа во французе было хоть отбавляй, и мещаночка оказалась крепкого здоровья и чрезвычайно плодовитой. Их многочисленные дочки вышли статями в матушку, а от батюшки унаследовали непринужденные манеры и живость характера. Пользуясь в своем сословии чрезвычайным успехом, они быстро повыскакивали замуж и с многочисленными чадами расселились по окрестным провинциям.

Десятилетия советской власти изжили из былого мещанского быта французские черты. Единственным свидетельством канувших времен служила сильно пожелтевшая фотографическая карточка, сделанная в одном из солидных московских салонов начала века. На ней седой, как лунь, глава семейства важно восседал рядом со своей дородной, еще миловидной супругой в окружении многочисленного потомства.

Как многие маленькие дети, Светка долго не выговаривала «р». Истории взаимоотношений грека с раком и Карла с Кларой были проговорены бессчетное количество раз, но легкое грассирование так и сохранилось до школы. Оно становилось особенно заметным, когда Светка, волнуясь, декламировала у доски стихи. После каждого неудачного выступления одноклассники передразнивали ее на переменках, а учительница, чтобы как-то утешить, настоятельно советовала заняться с логопедом. Назревающий взрыв разрешила подруга матери.

– Ничего страшного тут нет, просто твоя дочь в вашу французскую родню, – уверенно заявила она, окинув взглядом темненькую Светку, только что в слезах пришедшую из школы.

Мать с досадой повела плечами:

– Так не бывает, сама посчитай, сколько поколений прошло.

– Ничего эти ученые не понимают. Привыкли на мышах опыты проводить. А человеческая натура, в особенности женская, субстанция тонкая. У нее еще…? – мать отрицательно покачала головой. – Все сходится: подобные артефакты возникают как раз до полового созревания. Я недавно сама по телевизору видела, как в Индии маленькая девочка неожиданно стала английские слова произносить. Оказалось, у них в роду какой-то магараджа то ли пять, то ли семь языков знал, – подружка торжествующе сверкнула глазами. – Может, и у твоей Светки это шанс по жизни.

– Помню, еще покойная бабка после рюмочки домашней наливки любила посудачить о наших французских корнях. И громогласно утверждала, что рано или поздно они дадут о себе знать, – словно заново глядя на знакомую с детства карточку и не зная, верить или нет, неуверенно заметила мать. – Если это и так, вылезли они каким-то неожиданным боком. Ума не приложу, что теперь делать.

– Переведи ее во французскую школу, – предложила подружка. – Пока первая четверть идет, не поздно.

– Это же на другом конце города, каждый день пять остановок туда и обратно. Она еще маленькая, – попыталась воспротивиться мать.

– Ничего, порастрясет лишний жирок. Приходить каждый день в слезах из этой школы лучше? – возразила подружка. – Она же скоро ее возненавидит, и тогда уже ты наплачешься.…Знаешь что – собирайся, прямо сейчас пойдем и переговорим. У меня в той школе завуч знакомая. Недавно в подъезде столкнулись, жаловалась на недобор. Всем английский подавай, будь он неладен…

С этого памятного разговора жизнь Светки круто переменилась. Прежнюю вольготную пришлось забыть, теперь весь день подчинялся строгому ритму. Соседские подружки, не понимая, почему она вместо того, чтобы идти вместе с ними гулять, сидит дома и твердит французские глаголы, стали при встречах насмешливо напевать вслед:

«Ален Делон, Ален Делон не пьет одеколон, Ален Делон, Ален Делон пьет двойной бурбон»…

В словах «Наутилуса» ничего оскорбительного не было, но Светка по молодости лет не знала об этом. Казалось, что над ней по-прежнему надсмехаются, и это лишь добавляло решимости.

С возрастом картавость не исчезла, но от регулярных занятий французским стала звучать вполне естественно и придавала Светкиной речи легкий необъяснимый шарм. По окончанию школы все в один голос прочили ей областной университет, но мать решительно воспротивилась:

– Кому здесь твой французский нужен!

– В Москве на бюджетные места в инязе конкурс большой, – удрученно возразила Светка. – А коммерческий мы не потянем.

– Зачем, обязательно иняз, – возразила мать. – Москва город большой, есть много и других хороших вузов. Нужно просто зацепиться, а там разберешься.

Матушка оказалась права. Светка выбрала архивный институт и, вопреки расхожему мнению, свободно поступила в него. Но основные трудности ожидали ее впереди. Жизнь в столице была дорогая, родители сами еле сводили концы с концами и, перебиваясь поначалу с хлеба на воду, она пристроилась дежурить в Московский Архив.

Работы там было немного и, чтобы не терять время даром, Светка в свободное время стала искать свои московские корни. Конечно, неопытной восемнадцатилетней девчонке подобные раскопки в одиночку были не по плечу. Но, заметив Светкину настойчивость, ей помогли. Вскоре из церковных архивов она получила выписку, подтверждавшую, что ее предок-француз крестился и венчался с девицей мещанского сословия в одной из церквей Замоскворечья.

От обычного листка бумаги пахло так таинственно, что Светка любыми доступными путями решила продолжить розыски. И тут, словно спустившись с небес, ей помог случай.

По Москве ползли будоражащие слухи об удивительном мюзикле «Нотр Дам», недавно поставленном в Париже. Как-то Светка ехала с подружкой и ее парнем в машине, и вдруг сзади из динамиков на нее обрушилась лавина звуков. Густым надтреснутым басом звучали мольбы уродливого звонаря Квазимодо. Им вторили стенания священника Фроло, страдающего от гибельной любви к юной цыганке. А офицер Феб безнадежно пытался выбрать между женитьбой на аристократке Флер де Лиз и греховной страстью к Эсмеральде. Сразу же потеряв голову от мелодии «Бель», Светка к своему стыду осознала, что не разбирает большинства слов и догадывается, скорей по смыслу. И решила в ближайшее время непременно заняться языком.

До Москвы Нотр-дамовский вихрь долетел на пороге нового тысячелетия. Отобранная французами группа молодых актеров во главе с известным рокером Славой из Питера репетировала в большом физкультурном зале где- то на Соколиной горе. Посторонних туда не пускали, но однажды Светке удалось просочиться сквозь кордоны.

Репетиция еще не началась. Красивая стройная блондинка в белой вышитой блузке и немыслимых джинсах со вставками оживленно обсуждала что-то с режиссером-англичанином. Это была одна из продюсеров – Катя, которую недавно показывали по телевизору. В ожидании прогона французские педагоги через переводчиц давали последние наставления актерам в спортивных трико. А в уголке зала возле шведской стенки собирали какую-то замысловатую конструкцию из деревянных поддонов на колесиках, возле которых сгрудились танцоры и акробаты.

Светка со скучающим видом примостилась на скамейке, напряженно ловя каждую брошенную фразу, и скоро убедилась, что понимает почти все. Конечно, для работы переводчицей был необходим сертификат, но она надеялась на удачу.

После окончания прогона Светка выждала минутку, когда Катя осталась одна и сказав, что знает французский, попросилась на работу. Катерина оказалась женщиной не только красивой, но и доброй. Поначалу, нетерпеливо слушая сбивчивую речь, она заскучала, но встретив молящий Светкин взгляд, смягчилась:

– Мы только недавно начали, желающих слишком много. Но я тут подумала: театр – это живой организм, кто-то может внезапно заболеть. Можешь позвать мне вон того парня? – она указала на оживленно жестикулирующего в акробатической группе молодого француза атлетического телосложения. Не поспевая за потоком слов со всех сторон, переводчица средних лет постоянно переспрашивала и вносила ненужную сумятицу в обсуждение.

Опрометью кинувшись к нему, Светка выпалила несколько расхожих фраз. Француз обернулся и, мимоходом кинув любопытный взгляд,  торопливо заспешил к Катерине.

– Кес кесе? – учтиво поинтересовался он.

– Переведи, – попросила та Светку, – завтра ты поедешь с его группой в гимнастический зал.…Если справишься, будешь иногда помогать с переводом, только оставь свой телефон.

Неизвестно, что сработало: Светкина настойчивость или галантность самого француза, запросто общавшегося с молоденькой переводчицей, только с тех пор она стала работать в труппе.

                                              II

Денис уехал из Н-ска двумя годами раньше Светки. Он был лучшим учеником школы, тяготел к точным наукам и без труда поступил в престижный технический вуз. В Москве Денису повезло больше других. Трещавшую по швам реальную жизнь в сознании многих вытесняла виртуальная реальность. В столице компьютерные фирмы с самыми разнообразными заказами существовали на любой вкус. Компьютерами Денис всерьез увлекся еще в школе, самостоятельно вникнув в премудрости этой сравнительно молодой еще науки. Теперь же юношеское увлечение ему удалось быстро перевести в практическую плоскость и уже на старших курсах заработать себе на первый ноутбук.

Где работать после окончания вуза, это его особо не тяготило. Многие из выпускников уезжали за кордон, преимущественно в Штаты и, подвернись такая оказия, Денис, не задумываясь, последовал бы их примеру.

Предложение он действительно получил, но при условии, что поедет один. Весь в сомнениях Дениса вернулся в родной Н-ск. Все эти годы он поддерживал полудружеские отношения с девицей из приличной семьи, оканчивающей к тому времени областной университет. Трудно сказать, имела ли та на него виды в дальнейшем, или ей просто льстило внимание почти москвича, но узнав о предстоявшем отъезде, девица закатила скандал со слезами. Пока Денис раздумывал, как ему поступить, место в Штатах оказалось занято.

А вскоре он неожиданно получил приглашение на свадьбу: его пассия решила выйти замуж за какого-то местного молодого бизнесмена из новых, буквально за месяц очаровавшего ее. На вопрос, почему она так делает, подруга безапелляционно заявила:

– Что, мне в девках дожидаться, пока ты в Штатах другую найдешь? А тут подвернулась оказия…

После такого предательства Денис впал в депрессию, бросил оформление загранпаспорта и, получив диплом, устроился в столичную компьютерную фирму. Втайне он еще надеялся, что увлечение его подруги ненадолго, а пока ночами напролет сидел за компьютером, все больше и больше погружаясь в виртуальную реальность интернета.

    Со Светкой они познакомились как-то зимой в очереди за контрамарками. Околдованный, как и многие, звучавшей на каждом перекрестке мелодией «Бель», он решил выползти из своей прокуренной съемной берлоги на задворках Лианозово, и во что бы то ни стало попасть на нашумевший мюзикл. И сразу выяснилось, что сделать это не так-то просто. Цены на билеты с рук зашкаливали, оставалась лишь возможность встать перед спектаклем у входа в театр в надежде, что у кого-то случайно окажется лишний билетик.

Потолкавшись с полчаса, Денис понял, что таким как он, одиночкам, ничего не светит, и собирался махнуть на все рукой, как вдруг за стеклом двери администратора мелькнуло знакомое лицо. Силясь вспомнить, где его мог видеть, Денис на всякий случай протолкался к голове очереди за контрамарками.

Светка в этот вечер дежурила. Натолкнувшись на пристальный взгляд Дениса прямо перед собой, она слегка смутилась и протянула желанную бумажку. Напиравшая сзади толпа вытолкнула Дениса в фойе и, так ничего не вспомнив, он отправился в зал.

Весь первый акт Денис промаялся на верхнем ярусе балкона. Фанатки, густо облепившие проходы, шумно приветствовали каждый очередной выход актеров, и половина реплик проплывала мимо. В антракте он спустился на козырек балкона и стал думать: искать или не искать Светку после спектакля, как вдруг увидел ее в проходе между кресел партера. Задрав голову, она высматривала Дениса и заметив его на козырьке, приветственно помахала рукой и жестом предложила спуститься вниз. И тут Денис вспомнил, где он ее видел.

Неизвестно каким боком, Светка была хорошей знакомой его Галки. За свадебным столом она сидела среди подружек невесты и так мило грассировала, что заглянувший на минутку, чтобы поздравить молодых, Денис сразу запомнил ее лицо и необычную для Н-ска фамилию Татарникова, напоминавшую что-то знакомое из детства…

При встрече неизбежно пришлось бы ворошить старое, а это было ни к чему. Но с другой стороны, именно благодаря ей он попал на спектакль, и не спуститься было бы невежливо. «Будь что будет, – решил Денис. – Земляки как-никак, и надо же, где встретились. Интересно, как она сюда попала?»

К счастью, Светка, дыша в унисон с залом атмосферой спектакля, и не думала поминать былого.

– Тебе с галерки что-нибудь видно? – участливо спросила она подошедшего Дениса.

– Не очень, – честно признался тот. – Но и за это огромное спасибо. Даже представить не могу, как расплачусь с тобой.

– Пустяки, – небрежно заметила Светка. – Земляки должны помогать друг другу…

– Нет, – решительно возразил Денис. – Если ты после спектакля свободна, давай зайдем в какую-нибудь ближайшую кафешку, поболтаем…

– Хорошо, – с секунду поколебавшись, – согласилась она. – Подходи к служебному входу. Он за углом, на Кузнецком.

Пробиться к нему после спектакля оказалось нелегко. Толпа фанаток перекочевала туда из зала, забив все пространство перед невысоким крылечком. Предвидя эту ситуацию, Светка ждала его на улице.

– Хочешь на актеров поглядеть поближе? – предложила она. – Они сейчас будут выходить, – и крепко схватив руку, потащила за собой через толпу.

Исполнители появлялись по одному, и сразу оказывались среди поклонниц. К удивлению Дениса практически все участники спектакля, включая известного рокера Славу, выглядели обычными ребятами и девчонками, к тому же очень уставшими. Даже не верилось, что каких-нибудь полчаса назад, весь зал, стоя, рукоплескал им.

– Они все работают здесь? – удивленно спросил Денис, считавший, что этот театр до отказа набит опереточными знаменитостями еще советских времен.

Светка отрицательно покачала головой:

– Кто где. Ребята постарше в других театрах служат, а у многих, кроме этой, вообще работы нет.

– Чтоб так петь и танцевать, необходима специальная подготовка, – задумчиво заметил Денис.

– Их гоняют по 16 часов, – пояснила Светка. – Труд прямо каторжный. Я когда сама увидела, аж перекрестилась, что в актрисы не пошла.

– А когда закончится мюзикл, им новые контракты светят?

– Вряд ли они об этом думают, – пожала плечами Светка, – просто живут сегодняшним днем. Для актеров главное – успех. Неважно, как все это кончится, по крайней мере будет, что вспомнить…

Было около одиннадцати вечера, и они с трудом устроились в кафе рядом, на Дмитровке. Заказав одно матэ, Светка повернулась к Денису:

– Я через стекло тебя заметила и сначала подумала, что обозналась. Ты из Штатов надолго приехал?

– Почему ты решила, что я живу именно в Штатах? – удивился Денис.

– Мне так Галка сказала, когда на свадьбу приглашала. Я удивилась, что она за этого дебила замуж намылилась. Неужели подождать было нельзя? Ведь такой шанс человеку может раз в жизни выпадает.

– Почему так сразу: дебил, – с досадой возразил Денис. – Лично мне он показался вполне современным парнем, правда, простоватым. Ну повезло человеку по жизни: нечаянно разбогател. Что ему теперь: ходить и перед всеми каяться?

Вместо того чтоб смутиться от урезонивающей тирады, Светка неожиданно рассмеялась так звонко и весело, что Денис оторопел.

– Настолько простоват, что теперь всему Н-ску хвастается, что его жена не из какой-то там деревни, а университет заканчивает, и к тому же говорит по-французски. Надо полагать, что когда детки появятся, она с ними на двух языках общаться будет, как барышня XIX века. – Последние слова резанули Денису слух. Он вспомнил, что Галка не раз говорила ему то же самое.

– Решил, я ей завидую? – вдруг спросила Светка, заметив его реакцию. – Просто подумала: уже XXI век на дворе, а барышням в глубинке все так же немного нужно для счастья. Вот уж действительно, что заложила когда-то природа, то и сбудется, против генов не попрешь. Я бы на ее месте со скуки померла, буквально на следующий день.

«Она права, – подумал Денис, мимоходом вспоминая немногое прочитанное из русской классики. В сущности, что изменилось? – те же вороватые купчишки и мещаночки с нижегородским французским прононсом».

– А кем тебе Галка приходится? – небрежно спросил он, привыкший, что в Н-ске все, если не родственники, то уж точно – хорошие знакомые.

– Одноклассница, вместе во французской школе учились, сидели за одной партой, – хмыкнула  Светка.

Чтоб сменить надоевшую тему, она поведала о своих корнях, с гордостью добавив, что французский родственник крестился и венчался в одной из замоскворецких церквушек, и как ей, с превеликим трудом, недавно удалось разыскать записи об этих событиях в церковных архивах. В ее рассказе сквозила легкая ирония, и Денису, которому всегда нравился стиль мышления своей прежней подружки, теперь стало понятно, от кого сама Галка всего этого набралась.

– Я так и не уехал в Штаты, не смог, – вдруг признался он. – Но ничего страшного не случилось, в Москве с моей специальностью тоже можно хорошо устроиться.

Светка искоса посмотрела на него и ничего не ответила.

– Галку давно не видел? – внезапно поинтересовалась она.

Денис смешался и отрицательно покачал головой:

– С того памятного дня ни слуху, ни духу, как отрезало. Ладно, все это уже в прошлом, ты-то сама как здесь очутилась?

– В отличие от Галки, я заканчиваю историко-архивный. На большее моих знаний в Москве не хватило. А ты наверное, о таком девчачьем институте и не слышал, – Светка улыбнулась. – Лучше скажи, тебе спектакль понравился?

– Здорово, но я вообще не читал Гюго. Сидел и фильм с Джиной Лоллобриджидой вспоминал, – признался Денис.

– Тут все на этом романе помешаны. Я могу дать, он у меня с собой, – предложила Светка. – А когда прочтешь, позвони, я еще раз тебя проведу на спектакль. Сравнишь с оригиналом.

                                               III

Проснувшись утром, Денис первым делом вспомнил о вчерашнем спектакле и ощутил непривычное прежде беспокойство. Слово «понравился» в данном случае явно не подходило. Театральное действо – штука достаточно условная, особенно когда его смотришь с самого верха галерки, и значительно уступало в красоте большинству картинок интернета. К тому же, электронное музыкальное сопровождение часто заглушалось на балконе легкими шепотками партера. Скорей, мюзикл излучал некий магнетизм, который продолжал действовать и сейчас.

Буквально за сутки пролистав книгу, Денис позвонил Светке, и они договорились встретиться на следующий день. На этот раз Денису повезло больше: Светке удалось устроить его в амфитеатре. Как только открылся занавес, Денис понял, что в прошлый раз у него просто не было необходимого настроя на спектакль. Сейчас же действие обрушилось на него сразу и потащило за собой, вовлекая во все мыслимые водовороты событий. Он просидел все два часа, ни разу не шелохнувшись, аплодировал, как безумный, вместе с остальными завораживающей мелодии «Бель», и словно в тумане покинул зал.

Светка, как и в прошлый раз, дожидалась его у служебного выхода. Окинув новообращенца сочувственным взглядом, она вывела его из толпы поклонниц и зашагала вниз по Кузнецкому.

– Даже не представляю, как тебя благодарить, – заметил Денис, постепенно приходя в себя от свежего ветра.

Светка небрежно махнула рукой:

– У тебя на работе сканер есть? – поинтересовалась она.

– Ну конечно, профессиональный, – с готовностью подтвердил Денис.

– Мне фотки спектакля необходимо срочно отсканировать, – пояснила Светка. – Фотографы нанесли целую кучу.

– Можно прямо сейчас, – предложил он. – Бери, и двинем ко мне в контору.

Светка кинула на него любопытный взгляд:

– Вы что же, круглые сутки работаете?

– Случается иногда, но дело не в этом. У нас интернет есть, а он нормально функционирует только по ночам.

– Я давно мечтала посмотреть на эту штуку, – мечтательно заявила Светка. – Знаешь, сегодня уже поздно, давай просто посидим немного в кафешке, а завтра я соберу все и подъеду, куда и когда скажешь. Лучше скажи, что, кроме «Бель», тебе понравилось.

– Страшно понравились танцы, особенно то, как они усиливают смысл действия, – важно заметил Денис, не желая выглядеть совсем уж примитивным чайником. – Правда, с колоколами, не все понял до конца. Они живут какой-то своей обособленной жизнью. Не зря же Квазимодо слышит только их?

Светка уважительно кивнула:

– Пожалуй, ты прав. Я сама раздумывала над этим, но образования не хватает. Не пойму только, чем их звук может так притягивать?

– Думаю, дело не в обычном звоне, а инфразвуке. Его человеческое ухо не слышит, но он сильно воздействует на другие органы чувств. Здание громадное, вокруг дом на доме, и все усиливается во сто крат.

– Похоже, во времена Гюго звучание было особенно роковым. Иначе тот не связал бы его со словом «воля судьбы», – задумчиво заметила Светка.

 Денис посмотрел на нее с удивлением:

– А я решил: это специально им выдумано. Ты действительно считаешь, что нечаянно услышанный звук может предопределить жизненную судьбу?

– Почему же нет, особенно, если он попадет в резонанс с твоим внутренним настроем? Не забудь, женщины воспринимают мир преимущественно ушами, – повела плечами Светка, с интересом посмотрев на Дениса. – Скажи, хорошие фотки Парижа из интернета скачать можно?

– Если эксклюзивные, всю ночь придется потратить,… – Денис осекся, осторожно покосившись на спутницу. Ответ мог быть истолкован двусмысленно, но Светка не обратила на слова никакого внимания, раздумывая о чем-то своем.

Несколько следующих ночей они провели за разборкой фотографий спектакля и поисков интересных видов Парижа. Работать со Светкой оказалось удивительно просто, от нее исходило особенное, уютное тепло. Буквально сразу Дениса потянуло к своей визави, но о том, чтобы с места в карьер начать приставать, не могло быть и речи. Между тем невыполненные просьбы быстро приближались к концу.

– Давно хотел спросить, как ты к французским импрессионистам относишься? – как-то небрежно обронил он, желая продлить ночные бдения.

– К сожалению, я какие-то их картины только мельком видела, а, скажем, Ренуара от Дега или Моне отличить не смогу, – сконфуженно ответила Светка. – Художественные альбомы в книжных такие дорогие.… Вообще, в мире столько интересного, а большую часть молодежи кроме примитивной «попсы» и дешевой эротики ничего не интересует, – неожиданно вздохнула она с явным намеком на интернет.

– В интернете не только глянцевые картинки, – обиженно возразил Денис. – Можно и импрессионистов посмотреть. Тебе кто больше нравится: Ренуар или Моне с Дега?

– Я сначала бы на каждого посмотрела, – задумчиво заметила Светка. – Но неудобно, столько времени у тебя отнимаю.

– Мне его по ночам все равно девать некуда, – признался Денис.

Светка улыбнулась уголками губ и стала собираться. Денис понял, что путь свободен, и ему необходимо лишь сделать первый решительный шаг, но, как назло, ничего путного в голову не приходило.

Ситуация разрешилась неожиданным образом. Как-то в воскресенье после дневного спектакля, они заглянули в контору Дениса, чтобы немного посидеть в интернете, и наткнулись на гулявших сотрудников. Денис попытался ретироваться, но его со Светкой потащили в кампанию.

– Тебя, как исчезающий вид, окольцевать решили? – шепотом поинтересовалась Светка у приятеля-москвича, скосив глаза на новенькое обручальное кольцо, блестевшее на его безымянном пальце.

Тот обрадованно кивнул:

– Нинка, с которой ты меня проводила на спектакль, предложила узаконить отношения, ну а я только за. Пошли и по-тихому расписались. Потом на недельку в Питер махнули…Ребята, вас сам Господь послал, выручайте, – вдруг горячо зашептал он. – У меня от бабки однокомнатная квартирка в Сыромятниках осталась, сейчас пустая стоит. Нинка все капает, чтоб сдал кому-нибудь. Чужих пускать не хочется, да и не каждый в этот райончик поедет, – он жалобно посмотрел на Дениса, потом на Светку и заметил, что та улыбается. – Правда, в ванной – газовая колонка, но зато летом всегда горячая вода. Даже интернет провел, думал: иногда буду наведываться, работать…

– И в чем проблема? – Денис недоуменно посмотрел на приятеля.

– Тебе Светка объяснит, – хмыкнул тот. – Договорились? Платите только за квартиру, ну и за все прочее…

– Когда переехать можно? – деловито поинтересовалась Светка.

– Да хоть завтра с утра, – обрадовался приятель.

– Подходит, понедельник в театре как раз выходной, и на занятия в институт мне идти не нужно. Давай ключи!

Денису оставалось только подчиниться…

 В Сыромятниках за Курским вокзалом находилась старая рабочая слободка, до слез похожая на окраины Н-ска. Оставшаяся от бабушки обстановка, особенно оранжевый матерчатый абажур над обеденным столом, венские стулья и широкая скрипучая кровать, лишь усиливала эта ощущение. В этом окружении Светка почувствовала себя настолько естественно, словно никогда и не уезжала из дома.

– Только договоримся сразу, – объявила она Денису в первый же вечер. – Мне всегда хотелось жить свободно, без оглядки: что подумают и скажут окружающие. Поэтому, не говори пока никому дома о наших отношениях. А то пересудов не оберешься. Я тоже буду молчать.

– А если кто-нибудь из твоих или моих родственников надумают приехать? – обеспокоенно спросил Денис.

– Раньше ведь не приезжали, – резонно возразила она, – знали, что некуда. Ты не думай, я нисколько их не стыжусь, просто в провинции по сравнению с Москвой все воспринимается с точностью до наоборот.

Денис осторожно скосил глаза на разобранную кровать со свежими простынями и двумя подушками и, не совсем поняв, что она хотела сказать последней фразой, стал раздеваться.

«А вдруг она сейчас, как однажды Галка, внезапно заявит: «Обещай жениться, а то ничего не будет». А что было обещать, когда Галка к комфорту с детства привыкла, а у меня ни кола, ни двора», – нехотя подумал он.

Вопреки опасениям, сама Светка в вечной любви не клялась и никаких обещаний брать не собиралась. Ее страстная натура таилась до поры, но почувствовав, что время настало, вся без остатка выплеснулась наружу.

Наутро, пока Денис спал, она приготовила завтрак и пила кофе с таким деловым и независимым видом, словно прошлую ночь они провели на разных кроватях.

– Я не жду от тебя никаких признаний, – попросила она, поглядев на смущенного Дениса. – Мне было страшно хорошо с тобой, а слова только все испортят.

– При таких безоглядных страстях и забеременеть недолго, – осторожно заметил он. – Ты не боишься?

– Будем предохраняться, только чур, по очереди! – весело предложила Светка. – Ну, а если это и произойдет, не бойся, силой под венец не потащу. Лучше заплати за интернет, кое-что очень скачать хочется.

– Какой-нибудь безумный вид с вершины Нотр Дама? – заинтригованно спросил Денис.

Светка небрежно отмахнулась:

– Фотки меня больше не интересуют. Наша Катерина их из Парижа навезла, и подарила Славе на день рождения. Я хочу найти «Опавшие листья» и «Крыши Парижа» в исполнении Ива Монтана, – и, поймав его недоуменный взгляд, пояснила, – он и Эдит Пиаф – самые известные шансонье…

Обалдев от такого крутого поворота беседы, Денис не нашел ничего лучшего, как сгрести свою визави в охапку и отнести в кровать.

Внешне в их жизни мало что изменилось. Денис продолжал регулярно ходить в контору, Светка в институт, по вечерам они встречались на спектакле и делали вид, что поддерживают чисто дружеские отношения, но стоило лишь закрыть за собой дверь квартирки, оба забывали обо всем. По просьбе Светки, Денис разыскал диск Ива Монтана, скачал в интернете лучшие картины импрессионистов и собрал слайд-шоу. Когда страсти достигали точки кипения, и долго не удавалось уснуть, Денис включал компьютер, доставал бутылку сухого вина, и они со Светкой воображали, что находятся не на Сыромятниках, а где-нибудь в парижском предместье, в маленькой гостинице. Эту часть своей жизни они держали в тайне, чтобы посторонние не растащили по углам то, что принадлежало только им.

 Зимой по труппе поползли упорные слухи, что скоро спектакль прикроют и начнут репетировать другую пьесу. К слухам Светка отнеслась равнодушно. Сдав госэкзамены и получив диплом, она вскоре ушла из театра.

На новом месте работы командовали дамы весьма преклонных лет. Жили они преимущественно воспоминаниями и, немного погоревав, Светка решила, что нужно начать новую жизнь и непременно побывать в Париже.

                                         IV

Почти год Денис со Светкой жили ожиданием поездки, и все это время судьба испытывала их. После прежнего финансового благополучия началась полоса неудач, от которых Денис впадал в угрюмое отчаяние. Но неунывающая Светка всякий раз удерживала семейную лодочку на плаву, и довела железной рукой до города мечты.

Правда, из-за хаотичности впечатлений и постоянной спешки, осознать этот факт и насладиться им в полной мере Денису удалось не сразу. Остановившись в маленькой, чисто парижской гостинице в одном из переулков авеню Клиши, они со Светкой первым делом направились поглядеть на Нотр Дам. Оба ожидали чего-то грандиозного и неповторимого. Но оказалось, что величественный двуглавый собор на острове Сите манил средневековыми тайнами лишь с умело сделанных фотографий. Стоило же оказаться рядом, и чары рассеивались: одиноко стоящий Нотр Дам своей многовековой угрюмостью диссонировал Парижу, его свободному, немного фривольному духу.

Разочарование Светки было так велико, что она даже всплакнула.…Но долго горевать у нее никогда не получалось.

– А где те самые химеры, среди которых Квазимодо бегал? – жалобно шмыгнув носом, поинтересовалась она.

Денис задрал голову к небу:

– Вон там, на верхотуре! А за стенами, как понимаю, знаменитые колокола, с которыми он разговаривал. Хочешь подняться туда пешком?

– Ни в коем случае, – решительно возразила Светка, внимательно разглядывая оскаленные морды чудовищ, казавшиеся с такой высоты совсем не страшными. – Лучше зайдем внутрь, свечку поставим.

– Неудобно, – засомневался Денис. – Мы с тобой как-никак, все же православные.

– А мы поставим Владимирской богоматери, – возразила Светка. – Ее Нотр Даму наш Патриарх подарил, когда был в Париже.

 В знаменитом соборе царили умиротворенность, полусумрак и тишина. Солнечные лучи, пробиваясь лишь через окошки витражей на самом верху, скупо освещали отдельные статуи святых в стенных проемах. Они постояли возле Жанны Дарк и, обогнув ряды деревянных скамей, отыскали наконец Владимирскую. Светка торопливо затеплила свечку и поспешила к выходу:

– Не могу больше, каменные кружева давят…

Лишь на мосту через Сену, она обернулась и, прощаясь с Нотр Дамом, то ли в шутку, то ли всерьез перекрестилась По-православному.

…Латинский квартал с улочками, казавшимися слишком узкими даже для Парижа, остался позади. Они миновали аскетичную Сорбонну, перед которой шумели фонтаны,  и студенты в непринужденных позах пили кофе и пиво, полюбовались на Пантеон и завернули в Люксембургский сад. Им повезло: у пруда перед Люксембургским дворцом снимали кино, и Светке удалось взять автограф у известной французской актрисы.

И тут случилось непредвиденное: после двухчасовой прогулки по булыжнику Светка так натерла ноги в новых босоножках, что шагать дальше была не в состоянии. Следующий участок пути они решили проделать на метро и сразу оказались в катакомбах почище парижских переулков…

– Видно, не судьба нам сегодня еще погулять по Парижу, – обреченно заявила Светка, когда в очередной раз они вышли не на ту платформу. Поедем лучше в гостиницу, купим по дороге какого-нибудь винца, багет, сыра французского, бри или камамбера, местной ветчины. Отметим наш первый день в Париже. Я слышала, французы часто так ужинают.

– Ты только у них получше расспроси, как нам до Клиши доехать, – согласно кивнув, попросил Денис.

 Блуждания по подземным катакомбам настолько вымотали обоих, что поднявшись на второй этаж гостиницы, и разложив наспех сделанные покупки на двуспальной кровати, занимавшей чуть ли не две трети комнаты с узеньким балкончиком, Денис со Светкой почувствовали себя, как дома.

– Меблированные номера XIX века, – удовлетворенно заметил Денис, разливая вино по одноразовым стаканчикам на допотопном деревянном столике с гнутыми ножками, ничего лишнего… Ты не боишься плесени? – он с испугом посмотрел на Светку, с нескрываемым удовольствием смакующую бри.

– Сделай глоток вина и закуси им,  – посоветовала та.

Некоторое время оба сосредоточенно жевали вяленое мясо, закусывали маринованными маслинами и ломали руками багет. Незаметно вторая бутылка вина подходила к концу.

– Здесь у него и вкус другой, – удовлетворенно заметил Денис, закуривая на приступочке балкона. – Когда покупали, я подумал: гадость какая-то за 3 евро.…

– Потому что – натуральное и не разбавлено водой, – пояснила Светка. – Ты допивай все, мне уже хватит.

Денис решительно опрокинул остатки вина в стаканчик и, покосившись на Светку, отрезал еще ломтик бри.

– Жаль, что в Москве такого нет, – вздохнул он.– Знаешь, что мне пришло в голову? – нашу квартирку в Сыромятниках принято считать убожеством, а здесь большинство парижан так живет, – он задумчиво посмотрел на горящие окна на противоположной стороне переулка. – Квартирки не больше нашей, и дома стоят – стенка к стенке.

– Режиссер «Нотр Дама» Вэйн на репетиции как-то заметил: «Почему вы, русские, склонны все превращать в драму?» – Светка хмыкнула и, о чем-то вспомнив, спешно достала мобильный. – Подружке нужно срочно позвонить, с которой в мюзикле работала. Помнишь, дылда такая, тоже Галкой зовут? Она узнала для меня кое-что. Мы заранее СМС-ками обменялись, и я обещала сообщить, когда в Париж прилечу, – поймав недоуменный взгляд Дениса, виновато пояснила Светка. – Кстати, она замужем за французом и сейчас держит антикварный магазинчик.

– На Монмартре? – съязвил тот.

– Нет, в Онфлере, это маленький рыбацкий городок возле Руана. Ты побрейся пока, а то все щеки своей щетиной исколол.

         Наутро сначала были неизбежные Лувр и Тюильри, затем они бродили по фирменным магазинам Елисейских полей. Денис сфотографировал счастливую Светку на фоне Триумфальной арки, и они спустились к набережной Сены напротив Эйфелевой башни. Очередь из желающих подняться напоминала кольца огромного удава. Вздохнув о драгоценном потерянном времени, Денис со Светкой пристроились в ее хвост.