Читать книгу Всячина. Сборничек в дорогу - Юрий Бойцов - Страница 1
ОглавлениеЧто в голову лезет.
(сборничек стихов)
Осень.
Где же берёза твой светлый наряд ?
Один лишь листочек пожаром объят.
Как маленький рыцарь солнечных дней.,
Как память о прошлом, но ливни сильней.
И ветер безжалостно бьёт тебя в грудь.
Приди кто на помощь и дай отдохнуть.
Уставшим плечАм . Как ты выдержать смог?
Последний из памяти летней листок....
Но дни всё короче, а осень всё злей.
Взгляни на него и ты станешь добрей.
Как больно, когда он сорвётся в ответ.
Оставшись последней из летних примет.
Да, лето закончило свой марафон.
Ты слышишь фонариков жалобный стон,
И в луже увидишь, войди на балкон -
Соседская кукла, рядышком ОН!
Прижавшись к стеклу ты посмотришь в окно,
Как хочется лета, как хочется… но -
Унылые песни , поют сквозняки
И осень бушует всем нам вопреки.
Признание.
Много раз я божился любимая,
Быть с тобою нежней и ласковей.
Понимал, что моя красивая,
Мою жизнь, мне же сделала сказкою.
Будни-проза мелькают поездом.
В суете затирается главное.
Кухней, стиркой и редким отдыхом
Твои дни наполнены, славная.
Виноват пред тобою пожизненно,
Что так мало дарю тебе времени.
Сколько радости мне в твоём имени!
Моя светлая, моё вдохновение!
И случается вдруг озарение -
Без тебя не возможно дыхание!
Вдруг поймешь, что такое везение -
Богом данное мне избрание.
Портрет.
Ты созданная мной из акварели
Вот-вот сойдёшь с альбомного листа.
Пройдёшь по комнате, а я ещё не веря -
Своей удаче и уже потери,
Ещё не осознав всё до конца,
Смотрю на взор прекрасного лица.
Твои глаза горят бесстыжим жаром,
А на губах полуоткрытых – сама страсть.
Твой локон, словно отблески пожара,
Так долго падал и никак не мог упасть.
Воспетая воображеньем сотни раз
Как часто гибла так и не родившись,
Любовь моя… Так может быть сейчас?
Подобная красой императрице
Сойдёшь и скажешь: Я благославляю час ,
Когда твоя рука коснулась кисти…
Дождь за окном, мольберт стоит в углу.
Как на бегах куда-то ветер скачет.
Разорванный рисунок на полу,
Дымит окурок, я сижу и плачу…
Оптимистическая.
Ну что ж , дорог обратно нет!
Но кто-то зажигает свет,
И в окнах снова мир живёт,
И снова веришь тем кто ждёт.
И снова светел взор и чист,
И жизнь чиста как белый лист.
И вновь, но твёрдою рукой -
О лучшем строки за строкой.
И нет преград, что не пройти,
И ты не пропадёшь в пути.
И если будет боль опять,
Ты точно сможешь устоять!
Флешка.
Жизнь моя, словно флэшка замызганная,
Мелкая, размером с ноготь всё уместила.
Суть мою, ото всюду изгнанную.
Горе и радость, всё что со мной было…
Вёл меня навигатор когда-то
По дороге в страну без имени.
Обернулась дорога расплатой.
Да икнулась, что стал ранимее.
Может взять мне и флэшку эту
Без оглядки стереть и выбросить.
Не оставив места секретам
У фортуны, судьбы иной выпросить.
Мне бы память свою, да любовь
Отформатировать к горькой матери,
И начать как младенец вновь,
Но боюсь, что силы истратились.
И возможно ли мне забыть?
Променять всё на что – то новое.
Смех ребёнка, он должен был быть!
Не стереть, он судьбой уготованный.
И по длинной дороге без имени,
В страну где нет никакого названия…
Тянет сквозь не преодолимое
Может там я найду призвание…
КРИК.
ХРУЩЕВА ХРУЩЕБЫ-ПОЗОРИЩА,
БЕССМЫСЛЕННЫЙ МИР НИЩЕТЫ.
НО ИМЕННО ЭТИ УБОЖИЩА
РАБАМ ЗАМЕНЯЮТ МЕЧТЫ.
И ВКУСНО И СЫТО И ПРАВИЛЬНО,
НИ КАПЛИ СВОБОДЫ ГЛОТКА!
НАМ ТОЛЬКО УЛЫБКУ ОТ БАРИНА
И БОЛЬШЕ НЕ НАДО ПОКА.
НО КТО-ТО В ТОЙ СУТИ ХОЛОПСКОЙ,
ОТМЕРЯВШИ ЦЕНУ СЛОВАМ
ВДРУГ СКАЖЕТ НАМ ФРАЗОЙ НЕ БРОСКОЙ,
А МОЖЕТ БЫТЬ КРИКНЕТ, ПОРА!
Две фотографии.
(повесть)
глава 1.
1.
Одинокий пакетик чая – секонд хэнд, сиротливо болтался в стакане, еды больше не было , деньги кончились , а до аванса, так безнадёжно – оставалась бесконечность. На улице тоскливо моросил дождь и уж совсем не хотелось высовывать нос из- под одеяла…
Нет, я не какой-то там опустившийся алкоголик или бомж, я просто ленивый студент, который мечтает как в кино, о стакане апельсинового сока и яичнице с беконом, но их нет… Нет ничего, кроме "высосанного" трижды пакетика, абсолютно пустого холодильника и кит кэт для кота…
Сегодня я просто проспал, проспал окончательно и бесповоротно, и до зачета по "уголовному процессу" осталось минут 30, до зачёта, который не видать мне как собственных ушей. Какого рожна, мне так подфартило с жилищем, чтобы в решительный момент бездарно прозевать, проспать.... и деньги на ветер? Изощренный студенческий мозг лихорадочно соображал: больничный, авария, бабушка. Стоп, проходили – нужно что-то новенькое, оригинальное, не замызганное, но мысли не было и пересдача была неминуема. Погода, чёрт бы её побрал!
Как зовут меня, возможно совсем не важно, лично мне очень нравиться Егор, но к сожалению родители мои и их окружающие предпочли другое имя. Мне же казалось, что с придуманным именем жить легче и свободней, одним словом – называйся как хочешь, лишь бы в радость.
Не важно, что мой выбор , всегда был выбором проб и ошибок, но он вопреки всему всё-таки состоялся или состоялся как мне казалось. Когда- то, ещё до армейки, моя маниакальная страсть к истории решила всё , и на бюджетный исторический я поступил не напрягаясь. Но как-то после двух курсов интерес к любимому предмету вдруг потерялся и виной всему стало осознание того, что зачастую историю "пишет" не история, а люди со своими предпочтениями, и очень часто это пишущие в угоду кому-то холуи. Короче, мне не по нраву оказалась история переписываемая под каждого нового барина. Историк из меня не получился, поэтому я решил, что армия развеет мою печальку и прочистит мозги… В итоге, к сегодняшнему утру я чувствовал себя бедным и свободным студентом-юристом, хотя бедность и свобода в мегаполисе чушь.
2
– "Ох и хороша стерва !" Глядя на себя в зеркало, я улыбнулась .
Стройная, высокая, с красивой грудью и торчащими как антенны сосками – одним словом безупречная и красотой бог не обидел (спасибо конечно мамаше , хоть и шалава была конкретная, но видная сучка). Сколько раз, как палочка-выручалочка моя внешность вытягивала меня из дерьма. "Красивой можно всё!" – я твердила как мантру и пользовалась этим по полной…
Кто бы мог подумать, что однажды приютская девчонка превратиться в львицу, и поклон до земли нашей нянечке, тёте Варе, давшей мне самый главный и важный совет…
Случилось это в лет пятнадцать, я "залетела" и ревела белугой ночи на пролёт, спрятавшись под одеяло, и только эта толстая, умудрённая жизнью тетка оказалась самой чуткой, заподозрив неладное. Не знаю почему я ей поверила, может просто истосковалась по родительской ласке, может потому , что нуждалась в чьём-то совете. Она прижала меня одной рукой к груди и тихо приговаривая и причитая, гладила другой рукой по голове:
–" Эх девочка, девонька, бедолага горькая, это ещё цветочки, а ягодки впереди . Помочь горю твоему не сложно, но знала бы ты дитя, как обречена жизнь твоя и без этого, и только чудо сможет вытащить тебя из этой помойной ямы. Другие вон уже рождаются с золотой ложечкой и дорожка их мягко стелена, а у тебя и деревянной то нет. Придется тебе девка место своё по жизни пробивать где локтями, где зубами, а где и ноги раздвигать пошире, и самое главное терпеть, стиснув зубы терпеть."
Говоря всё это, она плакала вместе со мной , а я прижималась к ней, словно беззащитный, маленький котёнок.
Простая была тётка, оттого и слова её легко в душу запали, просто и накрепко, навсегда…
3.
Очень сложно понять, что жизнь течёт не по законам логики, она идёт своим чередом из настоящего в прошлое. Просыпаешься однажды утром и понимаешь, что всё что ты делал – пустое, и нужно начинать сначала. С историческим после "прозрения", было завязано и армейская пауза для того чтобы осмотреться, подошла как нельзя лучше. Трудно сказать, что казарма дала мне что-то, за год я даже друзей настоящих не смог найти, хотя про армейскую дружбу много чего говорят . Конечно же я физически окреп, стал серьёзней, но тараканы живущие в голове, все до одного, остались на месте. И как не хотелось бы мне обижать своих старичков, но всё-таки после службы я решил твёрдо уехать из города, куда – нибудь поближе к Москве и искать свое счастье там…
Конечно поначалу было трудно , спасибо сослуживцам пристроили меня охранять ночью магазин, а днями я стал готовиться к поступлению или возможно переводу в московский вуз. Перевод на коммерческий юридический состоялся, чему я был очень рад, но добавило кучу бытовых и материальных проблем на решение которых уходило всё моё время.
4.
Чудные и славные у меня старички, готовы за меня в лепешку разбиться, но я никогда и ничего не просил у них (сам большой). После армии частенько, пока не уехал, засиживался с отцом на кухне. Он конечно "совок" отъявленный, но совок "правильный", возможно я, как бывший историк, знал больше заводского инженера, но он всегда как козырь из рукава , когда аргументов уже не оставалось, доставал рассуждения о вековых общечеловеческих ценностях, его личной мудрости прожитых лет и тогда крыть мне уже было не чем. Мы могли с ним орать до хрипоты, спорить возможно о пустом, но вдруг пена уходила и мы посмеиваясь пили вместе чай, а мать смотрела на нас как на каких-то заговорщиков.
Матушка, матушка просто любила меня. Любила так, что я даже не сомневался, в том, что если у меня заболит сердце она вырвет своё и отдаст. Школьная учительница начальных классов, она всегда смотрела на меня как на самого любимого, но к сожалению самого маленького ученика. Возможно она была права – дети в глазах родителей всегда маленькие, но меня, великовозрастного детину, это смущало.
И именно (как мне казалось) чрезмерная опека, повлияла на моё решение уехать из города, не понимая, что связь с моими родителями неразрывна. Неразрывна настолько, что когда мне приходилось туго, они как- будто слышали, видели и чувствовали. Естественно звонили и совсем уж без слов и объяснений, то деньжат подбрасывали, то посылку варганили.
Да, юридический- это был мой очередной выбор, я за него отвечал прежде всего перед собой, но сколько раз мне пришлось успокаивать мать, что не хлюпик и не ботан, что у меня серьёзная спортивная и армейская подготовка, что всегда смогу постоять за себя и уж точно выживу. Матушка просто хотела видеть меня всегда рядом, а отец, отец просто стоял рядом и молчал. Я знал, что он меня понимает.
5.
Вообще-то детский дом не место для слабонервных. Это только Петрович, алкаш и бывший партийный работник, наш директор, всегда повторял, что мы одна семья, мы братья и сестры, но в 17.00 он, "выполнив" долг шёл квасить, а у нас начиналась жизнь другая и иногда очень страшная . Дети часто бывают жестоки, дети приютов жестоки вдвойне. Слабым здесь не место.
Катька повесилась в туалете, я первая кто нашла её, но ничего сделать не могла, да и не умела. Я могла только истошно орать, разбудив весь детский дом, я только хотела рвать всех на куски, потому что знала, кто убил мою Катеньку, худенькую немногословную и робкую девочку, не способную никого обидеть.
Катю похоронили, но почему-то самое страшное и противное было в том, что именно мне было ужасно стыдно и именно я чувствовала себя виноватой во всём , а эти сволочи проходили мимо с ухмыляющимися рожами. …Тогда я первый раз в отчаянии и слезах обратилась к богу, чтобы меня забрала отсюда мама, чтобы он вырвал яйца всем этим козлам, которые довели мою подружку и обрюхатили меня. Но бог молчал, пока однажды я сама не засадила в пах вилкой одному из этих уродов. Больше ко мне ни кто не приставал…
Только гораздо позже, через много лет я поняла, что это чудовищное событие и мой первый искусственный выкидыш (спасибо тетё Варе) определили мою судьбу, мой выбор. Я твердо, чего бы мне не стоило, решила стать врачом, и если бы для этого нужно было порвать пах любому козлу – я сделала бы это не задумываясь.
6.
Первые два года учёбы пролетели пулей, постоянное желание выспаться и наесться, забивали жажду познания. Честно говоря ночь работать, а днём, добираясь по два часа до учёбы, грызть науку, выдержит не каждый. Сколько раз я просыпал станцию метро, добираясь до универа, но подобрать себе жилье поудобней не было времени, пока однажды мне всё-таки повезло. Один из приятелей, когда-то в армейке я вписался за него, свалил из России на неопределённый срок и на такой же срок попросил меня присматривать за его квартирой. Не знаю, почему парнишка доверился мне, но оплачивать только коммуналку и жить в 30 минутах от учёбы – просто мечта любого нищего и голодного студента.
Квартирка показалась мне очень оригинальной, оригинальной прежде всего из-за своего расположения. Она находилась на чердаке обыкновенного десятиэтажного дома и если бы не крохотные размеры, можно смело было бы назвать её пентхаузом. Приятель сразу предупредил, что за стеной живет какая-то шибко навороченная дама, (занимающая своей хатой весь этаж), а слышимость очень хорошая, так что вести себя придётся прилично, по скромней и потише. Я, поменявший столько съёмных квартир, пришёл в полный восторг от неё и от отрывающейся панорамы из окна.
7.
Что дал мне детский дом, кроме памяти о той девочке, разговоров с тётей Варей и облегчения от расставания с ним? И совсем было неважно, что я как бедная родственница, а по настоящему нищая сирота, выходила из него с одним чемоданчиком, главное выходила без слёз и сожаления. Важно, что впереди меня ждал медицинский, где прошлое было не нужно , а важно будущее, будущее любой ценой. Меня даже совсем не смущало то, что за всё нужно было платить. И платить пришлось много, платить как умела, давая коменданту за комнату в общаге, преподу за зачёт, иногда просто за то, чтобы посидеть в кафе и вкусно поесть. Всё это продолжалось до тех пор, пока на 2 курсе я не встретила свою первую любовь.
Сережка был смешным и трогательным очкариком, простым и стеснительным и я возможно никогда бы не заметила его, если бы однажды, он заикаясь и краснея подошёл и пригласил меня в кино. Меня приглашали на пиво, на "потанцуем", оттопыримся, но в кино, и так трогательно никогда. Это убило меня в самое сердце, я вдруг показалась себе целомудренной барышней, которую только что, в первый раз поцеловали в щечку и душа моя затрепетала от восторга. Он не сделал ничего особенного, но его трогательная улыбка и сияющие глаза, разбудили во мне что-то, и мне вдруг страстно захотелось быть любимой, любимой по настоящему. Никогда больше я не испытывала такого чувства щемящего восторга, только оттого, что кто-то просто взял тебя за руку, и самое главное, что ещё было ощущение твоей значимости для него. Да, я влюбилась, влюбилась как сумасшедшая и полоумная, влюбилась как исстрадавшаяся по настоящему вниманию и возможно влюбилась только потому, что никто и никогда не брал меня за руку так, как он.
Мы начали жить вместе и если честно, именно я была инициатором всего , потому что, где-то в глубине души, всегда , мечтала о собственной семье, семье настоящей, где есть родители, есть куча детей и нет никаких детдомов…
Но каждой сказке когда-то приходит конец, корабль любви как всегда разбился о берег быта. Трудно любить после ночной смены медсестрой, когда хочется спать, есть, а впереди сессия. Сережка отличный парень, но глядя в его влюблённые глаза я однажды остро и с болью поняла, что эта дорога в никуда, он может дать мне только любовь, а мне, дуре, было этого мало и я отчаянно пыталась найти выход.
"ОН" пришёл к нам как гром среди ясного неба, на пятом курсе с лекциями по трансплантологии и все девчонки курса потеряли головы. Его звали Вадим, мужественный, элегантный, утончённый светский лев, он казавшийся нам небожителем, был действительно звездой и светилом медицины, а самое главное – был холостым. Девчонки узнали об этом на первой же лекции и стали просто грезить им. А я, я пока ещё жила в своём мире с Сергеем, и не придавала большого значения новостям и курсовым сплетням. Возможно, именно моё равнодушие заинтриговало Вадима, когда все девки от восторга визжали , какая-то пигалица вроде меня, воротила нос. Конечно ОН был "мальчиком" очень большим, наверное даже за 50, и дефицитом внимания со стороны слабого пола явно не страдал и вероятно даже , что переизбытком этого внимания был испорчен, но именно моя сдержанность послужила причиной его внимания ко мне и тут началось…
