Читать книгу Политическая экономия Ронго-Ронго (цена цивилизации) - ЮРИЙ ЕГОРОВ - Страница 1

ОТ АВТОРА

Началось все очень давно. В канун нового 1972 года в ивановской 32-й средней школе одноклассница Марина Ломакина подарила мне книгу «Вокруг света с «Зарей»» и знакомство с замечательным человеком Леонидом Плешаковым, ее автором. А Леонид Плешаков, рассказав о кругосветном путешествии на немагнитной шхуне «Заря», подарил мне знакомство с удивительной Океанией и ее замечательными островами: Самоа, Гавайями, Фиджи, Таити, Маркизами. Одни только названия островов очаровывали и манили: Оаху, Мауи, Ниуэ, Уполу, Хива-Оа, Моореа… Конечно, тогда я не мог представить, что со временем смогу побывать в Океании, на этих чудесных островах. В то время можно было только читать книги и рассматривать в них картинки и фотографии. И лишь в мечтах представлять себя в экзотических странах. Леонид Плешаков в своей книге повествует о тех препятствиях, которые пришлось преодолеть, чтобы в составе экипажа «Зари» осуществить детскую мечту оказаться на Таити. Для этого он обращался к известным людям, прибегал к магии и согласился плыть на острова простым матросом в составе команды шхуны. Мне не пришлось испытать таких трудностей. Все-таки изменилось время и возможностей у современного человека намного больше, чем в 1960-е годы. Я не менял профессию и не просил содействия потусторонних сил, но мое путешествие на острова длилось очень долго – больше сорока лет. И это нас с Леонидом Плешаковым объединяет. И было такое же предвкушение необычного, удивительного… Уже, оказавшись на Самоа и Таити, людям, с кем мне там довелось познакомиться, я рассказывал о Леониде Плешакове и легендарной «Заре». Стоя на горе Ваэа у могилы Стивенсона, где когда-то был автор путешествия на «Заре», я мысленно говорил ему спасибо за сбывшуюся мечту.

О Леониде Плешакове известно и мало, и много. Работал журналистом газеты «Смена», автор очерков на интересные злободневные темы. Из его статей можно заключить, что он был знаком с Владимиром Высоцким и Мариной Влади. Как-то, приехав за интервью к популярному актеру Юрию Никулину, Леонид Плешаков случайно оказался на съемочной площадке известного советского фильма «Брильянтовая рука» и приглянулся режиссеру фильма Леониду Гайдаю. С ним был снят незабываемый эпизод в подземном переходе: «Папаша, огоньку не найдется?» Затем в свои фильмы его стали приглашать и другие режиссеры. Всего Леонид Плешаков снялся в 11 фильмах.

Журналист, писатель, киноактер, путешественник… Свою книгу я посвящаю памяти этого замечательного человека.

Леонид Плешаков

1.

Со времени великих географических открытий европейцев не покидала мысль цивилизации диких обществ, которые находили на островах далекой Океании. Впервые в Океании европейцы появились в 1521 году.1 Это была экспедиция Фернана Магеллана, которая в ходе своего кругосветного путешествия обследовала путь из Южной Америки в Юго-Восточную Азию, открыв отдельные из островов Туамоту, Маркизских и Марианских. Этот район мира приглянулся европейцам и с тех пор манил их своей удаленностью, удивительной красотой, благоприятным климатом и необычностью местного населения.

Океания включает огромный район Тихого океана от острова Новой Гвинеи на западе до острова Пасхи на востоке и от Марианских и Гавайских островов на севере до островов Новой Зеландии на юге. Общая площадь островной территории Океании составляет 1,26 млн.кв.км., большая часть которой приходится на Новую Гвинею и Новую Зеландию. В настоящее время здесь проживает около 11 миллионов человек. В Океании более 10 тысяч самых разнообразных островов, среди которых тропические с буйной растительностью и плодородными землями (Самоа, Таити, Соломоновы острова) и коралловые атоллы (Рождества (Киритимати), Ниуэ, Туамоту, Тубуаи, Каролинские и Маршалловы острова). По природным и этническим особенностям Океанию делят на Меланезию («черные» острова), Полинезию («многоостровье») и Микронезию («мелкие острова»). В состав Меланезии входят Новая Гвинея, архипелаг Бисмарка, Соломоновы острова, Новая Каледония, острова Вануату, Фиджи). Это самая большая и самая разнообразная с точки зрения языков и культуры часть Океании. Полинезия включает Новую Зеландию, Гавайи, Маркизские острова, Самоа, Тонга, Таити, острова Кука, Тувалу, остров Пасхи, Туамоту, атолл Киритимати (Рождества), крохотный Питкэрн и др. Микронезия состоит из Марианских (с большой «жемчужиной» Гуам) и островов Палау – островов вулканического происхождения и множества мелких атоллов: Каролинских, Маршалловых островов, Кирибати, Науру и Оушен. Деление Океании на три самостоятельных района обусловлено особенностями географической среды, а также историко-культурными факторами.

Учёные полагают, что заселение Океании человеком произошло сравнительно поздно, начавшись, по-видимому, с Новой Гвинеи, куда человек пришел со стороны индонезийских островов, 20-30 тысяч лет назад. Тур Хейердал выдвигал гипотезу заселения Полинезии со стороны Южной Америки, для этого даже совершил плавание на плоту «Кон-Тики» из Перу на острова Туамоту, но к настоящему времени она признана несостоятельной.

По трём составным частям Океании различают и три основные группы народов, там проживающих. Меланезийцы, очень неоднородная группа населения по своей культуре и языкам, отличаются более тёмным цветом кожи и внешне похожи на африканцев. Именно поэтому испанец де Рете в начале XVI века и остров назвал Новой Гвинеей. Жители Соломоновых островов имеют совсем чёрный цвет кожи. Некоторые меланезийские народы (канаки Новой Каледонии, фиджийцы) обладают средним ростом и коренасты. Но в целом, меланезийцы не относятся к высоким народам. Полинезийцы более монолитны как народ. В отличие от меланезийцев с их языковым разнообразием, они говорят на близких языках (что подмечали мореплаватели, которые часто возили с собой переводчиков); цвет кожи у них более светлый, так что некоторых из них, если бы не их широкие сплющенные носы, можно спутать с европейцами, рост выше среднего, коренастые.2 Микронезийцы по своим данным занимают промежуточное положение между меланезийцами и полинезийцами, но все же влияние последних более ощутимо.

Для большинства районов Океании, за исключением разве что Новой Гвинеи, характерен благоприятный климат. На многих островах (Новая Зеландия, Гавайи, Фиджи, Самоа, Таити, Марианские острова) в изобилии имеются плодородные почвы. Эти острова покрыты густыми лесами, в которых в растут разнообразные фруктовые деревья. Богатые залежи полезных ископаемых имеются в Новой Зеландии (уголь, железо, золото), Новой Каледонии (никель), Новой Гвинее (уголь, золото), на Бугенвиле (медь, золото), Соломоновых островах, на Фиджи (золото, серебро) и даже на маленьких атоллах Микронезии (месторождения фосфоритов на Науру, Банаба, Туамоту).

Жители Океании, в большей степени Полинезии, обладают красивой внешностью, крепко сложены и внешне более других народов этой части света походят на европейцев. Островом красивых людей назвал атолл Суэйнс его первооткрыватель потругальский мореплаватель Педро Фернандес Кирос3. Восторженные наблюдения о жителях Маркизских островов оставил Уильям Паско Крук. Красоту полинезийцев подмечает, в частности, Кэтрин Раутледж в своем исследовании истории острова Пасхи.4

Как правило, жители Океании, крепко атлетично сложены. В Полинезии немало людей выше среднего роста и со светлым цветом кожи. Это еще подметил Якоб Роггевен на островах Самоа и Пасхи в 1722 году. Он обнаружил, что цветом кожи туземцы не отличались от европейцев, и лишь у некоторых она имела очень смуглый оттенок от солнечного загара: «находились среди них … даже совсем белые, а также немало красных, как бы обожжённых солнцем».5 Среди жителей острова Пасхи тогда было немало людей ростом под два метра, что очень удивляло первых мореплавателей.6 Это же подметил и русский путешественник Ю.Ф. Лисянский, оказавшись на острове Пасхи и Маркизских островах во время своего кругосветного путешествия на корабле «Нева» в 1804 году. По его словам, островитяне лицом и тёмнооранжевым цветом тела походили на южных европейцев, загорелых от солнечного зноя.

Чисто внешне островитян в момент их знакомства с европейцами было трудно назвать дикарями. В них в большинстве случаев не было ничего свирепого и дикого. Наоборот, чаще всего островитяне легко шли на контакт и проявляли дружелюбие, подчас совершенно безграничное. Разве что на них практически отсутствовала одежда. В частности, это шокировало матросов экспедиции Я. Роггевена при первом знакомстве с жителями острова Пасхи. Волосы, которые были несколько длинноваты, они подстригали, мужчины брились с помощью заточенных раковин, и лишь немногие из них носили бороды. Выражение лиц не несло в себе ничего кровожадного. Бросались в глаза необычные татуировки, покрывавшие подчас большую часть тела. Татуировки наносились, в том числе и на лица. Также островитяне, преимущественно в Меланезии и в Новой Гвинее использовали маски, использовавшиеся для устрашения в ритуальных и военных целях.

Европейцы сразу подметили, что жители Океании сообразительны, любопытны, музыкальны и в большинстве своем коммуникабельные (за исключением некоторых районов Меланезии – Новой Гвинеи, Соломоновых островов и острова Ниуэ). Аборигены охотно начинали общаться с европейцами. При этом языковой барьер не являлся преградой. Помогала жестикуляция, подарки, танцы, песни.

Первоначально колонизацией островов Океании в XVI- XVIII веках занимались Испания и Португалия. Испанцы рассматривали острова Микронезии как удобный перевалочный пункт между Мексикой и Филиппинами. Начиная с XVII века в Океании появляются голландцы, а позднее англичане и французы. В первой половине XIX века значительную активность в Океании проявляли русские. В 1820-х годах в Океании появились американцы. Во второй половине XIX века в процесс колонизации территорий Океании включились Германия и Япония.

Европейцев в Океанию вело множество причин. Расположенные на перекрестке торговых путей из Южной Америки в Индокитай, из Северной Америки в Австралию, многие острова Океании обладали удобными гаванями. Земли многих островов были пригодны для организации плантационного хозяйства. Так, благодаря англичанам возникло плантационное хозяйство по производству сахарного тростника на Фиджи. Колонизации островов Океании способствовали развитие китобойного промысла и торговля сандаловым деревом, которое произрастало на многих островах. Китобойным промыслом занимались преимущественно американцы. Испанцы нашли на Соломоновых островах золото. Впоследствии европейцы вывозили с островов гуаво. Французы стали использовать Новую Каледонию как место ссылки парижских коммунаров.

На острова Океании ехали не только китобои и торговцы, но и миссионеры, разнообразного рода любители приключений, авантюристы, путешественники-романтики, искатели «Земли Дэвиса» – мифического южного континента. Немало случаев когда матросы убегали со своих кораблей для того, чтобы остаться здесь навсегда. У капитана Блая на Таити сбежал матрос Чарлз Черчилл, которому вменялось следить чтобы не убежали другие члены экипажа.

Об одном из таких европейцев – англичанине Эдварде Робертсе, жившем на Маркизских островах в 1797-1806 гг. упоминает И.К.Горнер, участник первой русской кругосветной экспедиции И.Ф.Крузенштерна. Робертс покинул купеческий корабль и остался жить на Маркизах. Здесь он завел семью, стал владеть семьей и снискал некоторое уважение у аборигенов.

В прошлом, некоторые авантюристы предпринимали попытки создания в Океании своих королевств, в частности на Маршалловых островах, о чем в своей книге пишет М.Стингл. Подобие королевства было создано и на острове Питкэрн в Полинезии беглыми матросами с английского корабля «Баунти», которые были очарованы тем приемом, который им оказали жители Таити. Одна из основных причин, по которой моряки устроили бунт против своего капитана, состояла в том, что они не хотели покидать Таити. Правда ничего хорошего из их попытки создать свое «государство» не вышло: колонисты быстро переругались и поубивали друг друга.

На островах европейцы находили изобилие всего, что им было необходимо в условиях долгого плавания – питьевую воду, свиней, фрукты и овощи, строительные материалы (древесину) для ремонта судов, а также женщин. Особенно ценилось пренебрежение многими островитянками одеждой и нормами европейской морали. Местные женщины чрезвычайно легко вступали в связь с европейцами и также легко расставались. Во время пребывания капитана Уильяма Блая на Таити, островитянки со всей округи каждый вечер специально собирались на мысе Венеры, где пели и танцевали для моряков, после чего свободно вступали в интимную связь. Обычно суровый по отношению к своей команде капитан Блай смягчился настолько, что разрешил матросам оставлять островитянок на корабле на всю ночь.

Памятный знак экспедиции «Баунти» на мысе Венеры на Таити (Французская Полинезия).

Таити обрел славу земного рая. Многие идеализировали острова Полинезии, на которых нет недостатка пищи, а люди не знают что такое безработица, стрессы, скука, ненависть и пр.

Эти острова под экватором – совершенно особенный мир. До ста орехов на одной кокосовой пальме! В долине – обилие диких плодов. В лесах сколько угодно апельсинов. Даже феи, красные бананы – там растут внизу, в долинах… В реке – речные раки, в лагуне – множество всякой рыбы и ракообразных, каракатицы и прочие живописные твари, которых можно было бить копьем, ловить сетью или просто руками… Для приготовления рыбы и прочих продуктов моря не обязательно было разводить огонь, достаточно нарезать их мелкими кубиками и залить на ночь лимонным соком.7

Побережье острова Уполу (Самоа)

Или вот как описывает остров Таити Леонид Плешаков:

Во-первых, это самый красивый уголок на земле и люди там самые красивые на свете. Полинезийцы. Во-вторых, там можно круглый год гонять по океану на долбленом челноке с балансиром, ловить акул, лангустов или нырять среди кораллов за жемчугом. Никто там не разводит садов, а кокосовые пальмы, бананы и манго растут в лесу, как у нас берёзы и ели… И знаешь, что самое удивительное: когда таитяне играют на флейтах, то они дуют воздух не ртом, а через ноздри.8

Тропический лес на острове Уполу (Самоа)

В силу всех этих причин европейцы часто уходили на райские острова от цивилизации и смешивались с местным населением. Самый яркий пример этого – история американской военной базы на Бора-Бора в период Второй мировой войны, когда все военнослужащие разбрелись по острову, создали новые семьи и забыли про армию. Потом, по окончании войны их оказалось невозможно собрать и отправить назад в Америку. Но аналогичных примеров можно найти множество в разных районах Океании с момента появления европейцев и до настоящего времени.

Влияние европейцев на туземные сообщества было двояким. С кораблями первопроходцев, начиная с ХVI века, в Океанию доставлялись как достижения европейской цивилизации, так и все ее болезни. С одной стороны европейцы несли народам Океании цивилизацию, культуру, а с другой стороны и все свои проблемы. Алкоголизм, венерические заболевания, эпидемии, преступность, жестокость, убийства – все это сопутствовало европейскому проникновению. До европейцев Океания не знала спиртных напитков и наркотиков. Приобщение к подобным плодам цивилизации местных жителей несло для их здоровья и быта разрушительный характер. Французский мореплаватель Дюмон-Дюрвиль в 1838 г. побывавший на островах Трук (Чуук) сообщал, что островитяне никогда не видели огнестрельного оружия и не знали вина. Когда французские моряки угостили их вином, то они пили морщась.9

К разновидностям спиртного (иногда к легким наркотикам) многие путешественники и исследователи относят популярный во многих районах Океании (Фиджи, Самоа, Тонга, Вануату, Новая Гвинея и др.) напиток «кава», представляющий собой настой на корнях дикого перца. По этой причине в некоторых районах Океании (Французская Полинезия) в настоящее время потребление кавы ограничивается.

При всем том, у многих народов Океании кава считается священным напитком. Об особенностях изготовления и употребления кавы на Фиджи пишет в своей книге «Вокруг света с «Зарей» Леонид Плешаков.

Это целая церемония. И в настоящее время самоанцы и фиджийцы торжественным образом обставляют употребление кавы для туристов.

Таноа

В сувенирных лавках на этих островах есть небольшие помещения, в которых туристов угощают кавой. Измельченный дикий перец (который на Фиджи и Самоа продают на всех рынках) закутывают в легкую ткань (наподобие марли) и помещают в специальную чашу10 с водой. Вода обретает сероватый оттенок. Кава готова. Непосвященного человека может смутить, что напиток похож на грязную мутную воду. Вкусовые ощущения от кавы многим напоминают мыло. Так, Мирослав Стингл называет каву «мыльным» напитком. Но автор скорее согласится с Л.Плешаковым, который сравнивал каву с настоем на древесных опилках. Европейцу уловить что-то дурманящее, наподобие алкоголя, можно лишь обладая большой фантазией. Поэтому следует признать, что жители Океании до европейского проникновения действительно не знали настоящего спиртного. Иначе к разряду спиртного следует отнести и наш квас. Стоит ли после этого удивляться тому, какое разрушительное воздействие на островитян оказало их приобщение к спиртному.

Алкоголизм оказался не единственной бедой. При возникновении конфликтных ситуаций, а иногда просто даже при знакомстве, европейцы часто использовали оружие и убивали островитян. Моряки боялись, и чаще всего безосновательно местного населения. Однако, на некоторых островах (Ниуэ) аборигены встречали европейцев страшными гримасами, воинственными криками, бросались на европейцев с копьями, дротиками и камнями. Возможно, у подобных действий были какие-то причины, по сей день неизвестные. В ответ, а часто и в виде предупредительных действий европейцы и применяли оружие. Но чаще всего это происходило тогда, когда в подобных действиях не было ни малейшей надобности.

Примеров этому множество. Французской экспедиции Дюмон-Дервиля удалось установить с жителями остров Трук (Микронезия) добрые доверительные отношения. Французские моряки оставались ночевать на берегу в деревне, устраивали совместные с островитянами пиршества, пели песни и танцевали, но, в конце концов, оставили на островах свой кровавый след, убив десяток островитян. При этом причина инцидента, при таких хороших отношениях, осталась непонятной.

Редкая европейская экспедиция на острова заканчивалась без кровопролития. Экспедиция Альваро Менданьи де Нейра  в июле 1595 года остановилась возле острова Фату-Хива (Маркизские острова). Когда Менданья приблизился к острову, его корабли были окружены несколькими сотнями сильных и красивых людей. Они прибывали на пирогах, на плотах, даже вплавь и глазели на чудесное испанское судно. В знак дружбы аборигены привезли кокосовые орехи. Несколько десятков мужчин поднялись на корабли. Островитяне рассматривали новые для них предметы с детским любопытством и хватали те вещи, которые им особенно нравились. «Дикарям» приказали удалиться, но они, видимо, не поняли приказания. Тогда испанцы начали стрелять. Часть гостей бросилась в воду, некоторые были насильно выброшены за борт. Один старик ухватился за снасть и только тогда выпустил ее из рук, когда его ранили шпагой. Увидев кровь, туземцы окружили адмиральский корабль и пытались подвести его к берегу. Испанцы дали залп из мушкетов и убили несколько человек, в том числе и упрямого старика; ранили очень многих.

Во время остановки Я. Роггевена на острове Пасхи один из туземцев безбоязненно поднялся на палубу корабля. Там он всем понравился своим добротой, веселостью и дружелюбием. На следующий день Я. Роггевен увидел на усеянном высокими статуями берегу толпу, по-видимому, с нетерпением и любопытством ожидавшую прибытия чужеземцев. Неизвестно почему, раздался ружейный выстрел, после чего один из островитян упал мертвым, а объятые страхом туземцы разбежались во все стороны. Через некоторое время, однако, на берегу собралось еще больше людей. Тогда капитан Я. Роггевен, став во главе ста пятидесяти человек, приказал дать залп, который положил на месте множество жертв. В ужасе туземцы поспешили умилостивить грозных пришельцев и сложить к их ногам все, что имели. Все это происходило при том, что у островитян не было замечено никакого оружия.

Убийствами островитян сопровождалось и открытие островов Новой Зеландии Абелем Тасманом в 1642 году. С той лишь разницей, что островитяне-маори пытались оказывать сопротивление. Повторное открытие Новой Зеландии Дж. Куком в 1769 году также сопровождалось убийствами маори. В отличие от других островов маори встречали европейцев недоброжелательно. И этому была причина. Европейцев островитяне посчитали за злых духов с глазами на затылке поскольку гребцы сидели спиной к берегу, что для маори было совершенно непонятно: ведь в маорийских лодках гребцы всегда смотрят в сторону движения.11

Истребление островитян имело место и в более позднее время – в 1830-х годах капитан Найт на английской шхуне «Спай» оказавшись на острове Понапе (Каролинские острова) проявил ужасную жестокость по отношению к местным жителям. Когда один из островитян из любопытства заглянул в иллюминатор «Спая», капитан Найт без какой-либо жалости пристрелил его. Свинцовым огнём ответила шхуна «Спай» когда островитяне попытались приблизиться к ней на своих лодках.12 При этом никаких агрессивных намерений у островитян не было и в помине.

При этом, европейцев островитяне почитали за богов, и тому множество свидетельств. Островитяне не могли найти для себя объяснение появления европейцев, которые были непохожими на них и обладали магическими предметами, способностью удивлять и карать. Отсюда и бесчинства, которые подчас несли европейские мореплаватели, островитяне воспринимали как небесную кару за свои прегрешения. И пока туземцы считали европейцев богами, последним многое прощалось. Не имея знаний, островитяне не могли объяснить появление европейцев, а многие плоды цивилизации (оружие, зеркала, корабли) казались им чудом. Подобное отношение к европейцам как к волшебникам отмечали участники экспедиции И.Ф.Крузенштерна. Предметами волшебства, подобные волшебным палочкам, островитянам казались ружья. Но, как только аборигены понимали, что европейцы точно такие же люди, как и они сами, положение менялось. Тогда островитяне могли, точно также напасть на европейцев и убить их.

Справедливости ради надо сказать, что далеко не всегда со стороны островитян, особенно в Меланезии, отношения к европейцам носили миролюбивый характер. До сих пор остается неизвестной судьба последней экспедиции Бугенвиля. Там же, на Соломоновых островах на Гуадалканале в 1896 году была перебита австро-венгерская научная экспедиция.

В результате появления чужеземцев на острова Океании были занесены заболевания, против которых островитяне не имели иммунитета. Европейские моряки оставляли на островах не только светловолосых детей, но и массово убивавшие туземцев болезни – сифилис и грипп. Даже такие сравнительно легкие для европейцев болезни, как коклюш, корь, грипп, ветряная оспа неоднократно выливались здесь в страшные эпидемии, уносившие тысячи человеческих жизней.13

Первый «король» Фиджи Такомбау в 1850-х годах по приглашению английских властей вместе с сыновьями отправился в Австралию, где заболел корью. Болезнь эта на Фиджи была неизвестна. Сам Такомбау поправился, но по возвращению домой, заразил болезнью всех своих приближённых. Эпидемия быстро распространилась по всем островам и в результате погибло около пятидесяти тысяч человек, четверть населения островов.14

Отсутствие иммунитета к европейским болезням наиболее сильно сказалось на населении наиболее отдалённых островов – Пасхи и Питкэрна. Когда в 1831 году англичане приняли решение переселить немногочисленное население Питкэрна на остров Таити, в течение двух месяцев 12 человек умерли. После этого 65 предпочли вернуться назад. Губительные эпидемии и уничтожение населения, зачастую массовое и совершенно бессмысленное, в отдельных районах Океании привело к тому, что некогда густонаселенные территории оказались совершенно безлюдными.

Определённое влияние на сокращение население островов Океании оказали и войны между европейскими державами за колонизацию островов во второй половине ХIХ века. Прежде всего, это касается островов Таити, Самоа, Фиджи. Заметно этот фактор проявился и позднее в период Второй мировой войны. На некоторых островах (Марианские острова) велись ожесточённые военные действия. Население ряда территорий подверглось депортации. В частности, 1.200 жителей острова Науру были вывезены японцами на острова Трук. Уже после войны ряд территорий (Маршалловы острова, атоллы Муруроа и Киритимати (Рождества)) европейцы использовали как полигоны оружия массового уничтожения, что нанесло им непоправимый экологический вред и сделало их непригодными для жизни человека.

Проблема еще состояла в том, что народы Океании не были способны противостоять европейскому вторжению. На это было несколько причин. Во-первых, сама география островов обуславливала полную беззащитность населения, особенно на небольших островах и атоллах. Характерно, что жители небольшого острова Рапа строили защитные глиняные крепости в глубине острова на вершинах гор. Во-вторых, неразвитость островных обществ, их архаичная экономика. Власть островных вождей была крайне слабой, не имела ни армии, ни полиции, а население в лучшем случае было вооружено деревянными копьями. Оружием островитян были также палицы и самые обычные камни, которые они метали с большой точностью и силой. Ю.Ф.Лисянский указывал в качестве оружия жителей Маркизских островов булавы, копья и узкие весла с круглой ручкой, которые употреблялись вместо сабли. Всё это оружие делалось из весьма твёрдого дерева. Механического оружия, даже простейшего у островитян не было. С помощью примитивного вооружения туземцы не могли противостоять европейским ружьям и пушкам.

В качестве причины беззащитности островитян Б. и М.-Т. Даниельссон также указывают на присущее им простосердечие и дружелюбие15, которые не способствовали их самозащите. Это особенно было характерно для народов Полинезии, где в чести такие качества, как щедрость и радушие.

По словам новозеландского историка Синклера, «Европа пришла в Новую Зеландию как чума».16 Европейцы в период 1807-1845 годов спровоцировали череду междоусобных войн между племенами маори, получившими название «мушкетных войн». Поскольку мушкеты, как оружие, вышли из употребления в Европе, европейцы передали их маори, что способствовало возникновению военных конфликтов, унесших пятую часть коренного населения Новой Зеландии, составлявшего тогда 100 тысяч человек. Мушкетные войны включали больше десятка крупных военных кампаний и охватили всю территорию Новой Зеландии.

О непрекращающихся войнах на Маркизских островах мы узнаем из записей Ю.Ф.Лисянского. Русский мореплаватель сообщает, что во время посещения островов Нука-Хива управлялась многими вождями, которые находились почти в беспрестанной войне между собой. Хотя всё достоинство этих старшин заключалось более в имени, нежели в существенной власти, однако же, им предоставлялись некоторые особенные перед прочими островитянами преимущества, как-то: лучшие и обширные земли, уважение народа и право в хороший урожай брать четвёртую часть плодов, принадлежащих подданным, в другое же время – смотря по обстоятельствам. Остановившись в Тайохаэ, Ю.Ф.Лисянский подмечает, что жители этого залива имели непримеримую вражду с жителями двух других заливов, лежащих по обе стороны от него. Война между ними происходила непрерывно как на суше, так и на море.

Сильные междоусобные войны происходили и на Фиджи в первой половине XIX века, с чем там столкнулись первые миссионеры. В результате войн все острова были подчинены верховному вождю Такомбау.

Кровавая междоусобица имело место и на Питкэрне, где в конце ХVIII века была создана колония из остатков восставшего экипажа «Баунти» и привезенных на остров полинезийцев-таитян. Матросы спасались после учиненного ими бунта от английского правосудия и попытались создать на Питкэрне свое государство. Они поделили землю, доставленных таитян, которые должны были стать работниками, а также женщин. Но очень скоро возникли разногласия. В результате кровавых событий на острове были убиты все мужчины, кроме одного – Джона Адамса, которому в последствие удалось создать на Питкэрне классическую английскую колонию. В 1808 году остров посетил корабль под командованием капитана Фолджера, который застал на этом клочке суши кроме Адамса 8 женщин, девушку-таитянку и 25 детей от разных мужчин. Если не считать отношения с женщинами, Адамс был прилежным христианином. Он воспитывал всех детей: и своих, и чужих, и приобщил население острова к Библии и порядку. Но еще до того, как на Питкэрне появились матросы «Баунти», застав остров необитаемым, на нем жили люди. Об этом свидетельствовали брошенные жилища и статуи из камня. Объяснить почему плодородный остров с пресной водой остался без населения трудно. Во всяком случае европейцы к этому не имели никакого отношения.

Значительный урон народам Океании принесла работорговля, которая продолжалась вплоть до начала ХХ века. Жителей Соломоновых островов европейцы вывозили на плантации в Австралию, а жителей Новых Гебрид вывозили в Новую Каледонию. К 1903 году в английскую колонию Квинсленд (Австралия) было вывезено более 60 тысяч жителей Соломоновых островов17, включая подростков, которых забирали даже из миссионерских школ. С Новых Гебрид за один 1886 год было вывезено 100 тысяч человек.18 На свою родину из них возвращалась лишь малая часть. Многие просто погибали в рабстве. Большой урон работорговлей был нанесен населению острова Пасхи. Активно торговля людьми практиковалась и на острове Новая Гвинея. Из-за подобных действий Н.Н. Миклухо-Маклай называл европейцев, проводивших подобную политику «цивилизованными дикарями».

Негативные последствия европейского вторжения можно наблюдать во всех без исключения районах Океании. Значительный урон местного населения был нанесен также в Австралии, а коренное население острова Тасмания было полностью истреблено.

При этом проще всего обвинить во всех бедах, которые обрушились на острова Океании, европейцев. Островитяне сами в большинстве случаев, охотно шли на контакты с европейской цивилизацией. Проблемы состояли в их неготовности принять её правила, в неправильном понимании последствий. Цивилизация предоставляла выбор между обретением смысла развития общества, просвещением, орудиями труда и устаревшими мушкетами, которыми можно только что убивать друг друга. Чаще всего островитяне делали выбор в пользу алкоголя и мушкетов, после чего страдали или погибали.

Сокращение населения островов Океании происходило и вследствие голода, который периодически возникал на отдельных территориях. Голоду было подвержено население даже крупных плодородных островов, такие как Маркизы. Причина голода заключалась в нерациональности поведения островитян, в их беспечности и даже лени. На острове Пасхи островитяне самостоятельно, без какого-либо участия европейцев истребили леса и животный мир, обрекая себя на голод.

Для одних народов путь к цивилизации занимает столетия, если не тысячелетия, и проходит не столь драматично. Путь от рабства и каннибализма в современную цивилизацию для многих народов Океании занял всего четыре поколения. Но пришлось заплатить очень высокую цену за такую стремительность.

Русские экспедиции занимают особое место в истории народов Океании. Первыми из русских на тропических островах Тихого океана побывали экспедиции И.Ф. Крузенштерна и Ю.Ф. Лисянского в ходе их кругосветного плавания на кораблях «Надежда» и «Нева» (1803-1806 гг.). Ю.Ф.Лисянский оставил подробнейшее описание социально-экономического уклада островов Полинезии. В 1807-1809 и 1817-1819 годах на Гавайских и Марианских островах побывал В.М. Головин. В 1814 году острова Океании посетила экспедиция М.В. Лазарева. В 1815-1817 и 1823-1826 годах значительные районы Океании (Маршалловы острова, Туамоту, Самоа, Таити, Гавайи) обследовала экспедиция капитана О.Е. Коцебу на «Рюрике».

Русскими экспедициями были открыты многие острова. М.В.Лазарев открыл пять новых островов. О.Е.Коцебу открыл Новогодний остров (атолл Меджит) и остров Румянцева (атолл Вотье). Острова Туамоту (ныне Французская Полинезия) получили название острова Россиян. В 1820 году капитан Понафидин на корабле «Бородино» открыл острова, получившие название Бородинские. В 1827-1828 годах Ф.П. Литке изучал Каролинские острова и открыл остров Понапе.19 К сожалению, сегодня на островах Океании, о русских экспедициях никто не знает. Даже, во Французской Полинезии, где ряд островов были открыты русскими мореплавателями.

К чести русских мореплавателей надо заметить, что они не допустили ни одного вооруженного столкновения с местными жителями островов Океании. Ю.Ф. Лисянский, И.Ф. Крузенштерн, Ф.П. Литке отличались гуманным отношениям по отношению к островитянам. Ю.Лисянский, оказавшись у острова Пасхи в 1804 году, организовал обмен товарами, отправив на берег на ялике своего помощника и несколько матросов. Выменяв на ножи, набойки и бутылки у островитян небольшое количество продовольствия (бананы, сахарный тростник, сладкий картофель и пр.) русские моряки возвратились назад на корабль. Никаких инцидентов при этом не возникло. Ю.Ф. Лисянский отмечал непосредственность и послушание жителей острова Пасхи и Маркизских островов. Также надо сказать, что Ю.Ф. Лисянский в период нахождения его корабля на Нуку-Хиве (Маркизские острова) отказывался давать островитянам порох, который они просили. Им было установлено правило «не оставлять островитянам ни малейшего количества этого губительного для них вещества». К тому же, Ю.Ф. Лисянский сделал вывод, что на Маркизских островах было несколько королей, власть которых была слаба и которые с друг другом открыто враждовали.

Сокращение населения имело место практически во всех районах Океании. В большей степени это ощущалось на относительно небольших и «открытых» для европейского проникновения островах. Численность населения островов Кука (Раротонга, Аитутаки и др.) сократилась до менее 2 тысяч человек против около 6 тысяч человек во время появления на островах европейцев. Население острова Таити, по свидетельству сопровождавшего Дж. Кука немецкого естествоиспытателя Георга Форстера, составляло около 200 тысяч человек. К 1848 году оно сократилось до 8 тысяч человек.20  При том, что погибли практически все вожди и жрецы.21 О значительном уменьшении численности населения Таити в своих записях свидетельствует русский путешественник О.Е.Коцебу.22

Столкнувшись с занесёнными извне инфекциями, массовому вымиранию подверглось население Гавайских островов: к середине ХIХ века от 300-тысячного полинезийского населения осталось около 30 тысяч человек.

На Маркизских островах численность населения в результате их открытия представителями европейской цивилизации уменьшилась за 1804-1931 годы с 50 тысяч до 2,3 тысяч23. Ю.Ф. Лисянский оценивал число жителей южного берега острова Нуку-Хивы в четыре тысячи человек (это в два раза больше, чем там проживает в настоящее время!) и дает описание Маркизских островов как достаточно многолюдных. Маркизские острова к моменту открытия их европейцами были наиболее высококультурные, что подмечал Ю.Ф.Лисянский. О Маркизских островах начала 1960-х годов пишет и Л. Плешаков, когда там останавливалась советская исследовательская шхуна «Заря». Острова, расположенные на перекрестке торговых путей и климатически вполне благоприятные для проживания по сей день не восстановились от событий периода европейской колонизации. «Зацивилизованные до смерти», – так сказал о жителях Маркизских островов Б.Даниельссон.24

Число жителей Вануату (Новые Гебриды) за 1774-1936 годы уменьшилось с 200 тысяч до 42 тысяч. Сокращение численности населения отмечалось и в Новой Каледонии. Только с 1887 года, когда на этих островах была проведена первая перепись и до 1901 года число коренных жителей сократилось с 42 тысяч до 27 тысяч.

Число жителей острова Рапа (современная Французская Полинезия) сократилось с 2000 человек в 1826 году до 453 человек согласно переписи 1836 года. Рапаитян  уничтожали болезни, главным образом алкоголизм и дизентерия. В 1860-х годах остров подвергся нападению перуанских пиратов. К 1864 году на нём осталось только 130 жителей.

Из-за занесенных эпидемий значительно сократилось население острова Ниуэ.

На грани уничтожения оказался народ острова Пасхи, население которого к концу ХIХ века составляло 111 человек. Происходило не только сокращение числа жителей, но и уничтожение природы островов. Завезенные на остров Пасхи овцы уничтожили деревья. Аналогичная участь постигла и остров Мотане в Маркизском архипелаге. Завезенные на остров овцы постепенно превратили остров в пустыню. Уже в ХХ веке экологическую катастрофу пережил остров Науру вследствие добычи фосфоритов.