Читать книгу Стеклянные крылья - Юрий Лойко - Страница 1

Клара с содроганием смотрела новости: ещё один ангел, молодая девушка, скоро попадёт на небо. У нее были изумительные крылья: бледно-розовые, голубые, желтовато-золотые хрусталики завораживающе блестели на солнце.

– Боже, ты опять смотришь эту чушь, – на кухню вошёл сын Клары Макс. Женщина настолько увлеклась сюжетом, что не заметила парнишку. Она вздрогнула и оторвалась от экрана. – Почему ты не можешь вести себя, как нормальные люди?

Мальчику только исполнилось четырнадцать. Иссиня-чёрные густые волосы, зачёсанные на бок, синие глаза.

Он заглянул в кастрюлю на плите и скривился.

– Грибной суп? – мальчик приподнял бровь. – Ты приготовила мне грибной суп?

– Я же помню, как ты его любил в детстве, – женщина неуверенно улыбнулась. – Тебе нужно хорошо питаться. Смотри, какой бледный.

– Спасибо за совет, но у меня на грибы аллергия вот уже четырнадцать лет.

Клара закусила губу.

– Грибной суп любил твой отец, – наконец сказала женщина, признавая своё поражение.

– Почему любил? Наверное, и сейчас уплетает за обе щеки. Кстати, я недавно звонил ему, приглашал на школьное собрание, он сказал, что подумает.

– Макс… – осторожно начала Клара. Она не знала, как сказать мальчику, что его отец, скорее всего, не придёт. С тех пор, как у Сергея появилась новая семья, старая перестала для него существовать.

Но мальчик не дал ей договорить.

– Не начинай. Можешь хоть раз просто послушать? Думаю, на этот раз папа действительно придёт. А если и не придёт, то плакать не стану. Я уже не маленький.

Макс залез в кухонный шкаф и вытащил упаковку хлопьев.

– Давай я приготовлю что-нибудь. – Клара вскочила.

– Не надо. Я к себе в комнату. Сам потом пропылесошу, крошек не будет, – мальчик скрестил пальцы в знак клятвы. На мгновение женщине показалось, что её сын улыбнётся, но чуда не произошло.

– Не сиди весь день за компьютером. Может, с друзьями погуляешь? Всё-таки каникулы. Ты же рассказывал про девушку. Как её звали? Герда? Позови в гости, я испеку торт.

Макс неопределённо пожал плечами и пошел в свою комнату. Клара увидела у него на спине два бугорочка. Крылья ещё не оформились, только-только начали пробиваться. Пройдёт год или даже два, прежде чем они окончательно раскроются.

И если они окажутся стеклянными – сын, вероятно, умрёт.

Клара вздохнула, её внимание переключилось на изменившийся тон новостей. К расследованию многочисленных самоубийств ангелов присоединились учёные. По мнению властей, побочные действия от приёма стабилизатора возраста хоть и редки, но чрезвычайно опасны. Число ангелов выросло на четыре процента за последние два года.

На экране показали просторный зал, где восседали следователи, врачи, психологи. Среди них Клара узнала небезызвестного доктора Анатолия Вавилова.

– Мы склонны предполагать, – сухо сказал член комиссии, – что причина роста, последующей деформации крыльев на спине ангелов и их смерть связаны не только с побочным действием стабилизатора роста. Пока не готовы ответить на все вопросы, однако заявляем с полной уверенностью: в трагических происшествиях прослеживаются закономерности.

– Я признателен правительству и местным властям за то, что они предоставили лучшие умы для решения этой страшной проблемы, – заговорил в микрофон Вавилов без намёка на снобизм в голосе. – И я, как доктор, а не следователь, – камера сняла крупным планом его полные доброты глаза, – готов помочь каждому, кто столкнулся с побочными действиями препаратов. – Он продиктовал свой телефон, хотя минутой позже он появился в нижней части экрана.

– Пять, пять, шесть, семь, восемь, – прошептала Клара.

Закономерности?! Не связанные с действием пресловутого стабилизатора? Её изрядно удивили и почему-то покоробили эти слова, словно задели за живое.

Она глубоко вздохнула и села на диван. Её взгляд остановился на двери, ведущей в подъезд. Частичка прошлого нахлынула без предупреждения: в углу, за стулом лежал тёмно-серый ящик с инструментами. Она до сих пор не убрала его с глаз долой.

"Оставляю на память, – издевательски бросил Сергей, – твой следующий ухажёр обрадуется, когда вступит в должность ремонтника, ха!"

Человеком он был на удивление мелочным – перед уходом едва по полу не ползал, собирая свои вещи. Открутил и отодрал всё, что смог унести. Клара отогнала витавшее над ней воспоминание, как назойливую муху. Но взамен память неожиданно подбросила совершенно другое.

Клару приковал блеснувший перед глазами свет невероятно красочной картины, которая пронеслась точно мимолётный сон. Овальное лицо с ярко-салатовыми глазами. Неумело осклабившись, существо улыбнулось во все тридцать два клыка.

Лишь через несколько минут Клара вспомнила, что увиденный овальный череп очень похож на любимую игрушку Макса в детстве – Климента или просто Клима. Несмотря на несколько отталкивающую внешность и бракованный глаз, Клим оставался его лучшим другом с тех пор, как Клара и Сергей подарили его на Новый год. Десять лет назад.

Ей вдруг вспомнилось фырканье сына во время игры с Климом. "Мам, он так делает, когда ему что-то не нравится. Классно, правда?" – прозвучал в её голове голос маленького Макса.

Она хотела выключить телевизор и немного прогуляться, но когда потянулась к пульту, в дверь позвонили. На пороге стоял почтальон и протягивал Кларе конверт.

– Хм, – сказал почтальон, – мне пришлось принести письмо обратно. Неправильно написан адрес.

– Да, конечно. Спасибо.

Каллиграфический почерк принадлежал сыну. Она провела рукой по ровным буквам. Как давно Клара не получала от Макса поздравительных открыток. Взгляд упал на имя и адрес получателя.

"Медицинский центр доктора Вавилова, г. Москва, ул. Мирная,д. 7а. От Максима Киселёва."

Клара закрыла дверь и перевернула конверт. Женщина не хотела читать чужие письма, но беспокоилась. Зачем Макс написал лучшему врачу ангелов? Не потому ли, что хотел избавиться от крыльев?

Стабилизаторы возраста замедляли биологическое время человека и увеличивали продолжительность жизни на пятьдесят-шестьдесят лет, но имелись побочные эффекты. Примерно один из миллиона рождался с крыльями.

Клара надела туфли на низком каблуке. Пора было идти на работу. она проверила содержимое сумочки. Зеркало в прихожей отразило усталость и мешки под глазами. Из комнаты раздавался звук телевизора, Клара забыла его выключить. Чертыхнувшись, она разулась, вернулась в зал. Нет, сегодня не было настроения работать.

* * *

Люди набросились на странную кровь девушки-ангела. Они толкали друг друга, пытаясь пробраться ближе. Хрусталики крыльев трескались под их ногами и постепенно теряли радужные краски, становясь серыми. Прохожие приставляли к мостовой стеклянные колбочки, на чёрном рынке кровь ангела стоила больших денег.

Спустя несколько минут, подоспела полиция и скорая помощь. Стражам порядка пришлось несколько раз выстрелить в воздух, птицы на крышах разлетелись по сторонам, и только тогда толпа схлынула. Полицейские набросили на тело ангела плотную ткань, туго обвязали верёвками и погрузили в машину. Какое-то время камера продолжала обводить место действия, но вскоре в телевизоре раздался щелчок, и картинка показала трущобы нижнего города в режиме онлайн.

– Это же Герда, – услышала женщина шёпот за спиной. Макс выронил тарелку. По полу разлетелись осколки вперемежку с разбухшими хлопьями. Мальчик опустился на колени и закрыл лицо руками. – Это неправда! Это неправда!

Он посмотрел на маму осмысленным взглядом в последний раз, а потом его глаза застекленели.

– Выходи из себя, выходи! – Клара трясла сына за плечо. Голос её сорвался на крик. – Выходи!

Ткань футболки затрещала: острые стеклянные перья прорезали её насквозь, по материи потекла жидкость болотно-зелёного цвета. Женщина расплакалась и прижала к себе желеобразного ангела: кожа мальчика стала склизкой, как будто кто-то покрыл её маслянистой жидкостью.

– Не бросай меня! Пожалуйста, – она схватила телефонную трубку и липкими от крови пальцами набрала цифры – 55 678. На том конце не отвечали. Гудок за гудком, надежда уходила в никуда, а мальчик всё больше погружался в себя.

Макс словно застыл во времени, его глаза оставались открытыми, но зрачки уже не фокусировались, мышцы лица окончательно размякли, стёрли все эмоции.

– Да, кто звонит?

Клара вдавила трубку в ухо, боялась, что пропустит хоть слово.

– Это доктор Вавилов? Меня зовут Клара, мы не знакомы, но… мой сын… он почти не дышит. Сделайте что-нибудь, – слёзы мешали говорить.

– Успокойтесь, объясните всё спокойнее. Я не занимаюсь проблемами людей.

– Мой сын не человек, он ангел! – Голос сорвался на крик. – Только что по телевизору показали девушку, она прыгнула с крыши. Её кровь бурая, а у моего сына противно-зелёного цвета. Я ничего не понимаю.

Тишина на том конце трубки оглушала.

– У ангелов нет крови.

– Что вы сказали?

– У них нет крови, Клара. Вы должны были это знать, – в его голосе послышался упрёк. – Ваш сын когда-нибудь принимал стабилизаторы возраста?

– Нет, никогда.

– А во время беременности употребляли пилюли?

Клара замялась. Как жить без стабилизаторов, особенно, если твой муж младше на пять лет?

– Вы меня слышите?

– Да, – ответила женщина. – Да, я пью стабилизаторы с рождения. Но меня убеждали, что риск минимален. Вероятность родить ребёнка-ангела один на миллион.

Всё это до ужаса напоминало дешёвое оправдание, Клара накручивала телефонный шнур на палец. В лучшем случае у Макса будет примерно лет восемьдесят до смерти от старости. Она, скорее всего, переживёт сына. Но год от года ангелы умирали в луже собственной крови вовсе не от старости.

– Вы сказали, что ваш ребёнок не дышит.

– Да, – Клара кивнула. – Его зрачки не реагируют на свет. Макс полностью ушёл в себя. Мне страшно, крылья начали расти с удвоенной скоростью.

– Так, ушёл в себя, – доктор вздохнул. – Это очень опасно. Я бы даже сказал, смертельно. Сколько это длится?

– Минуту или две… Обычно Макс быстро приходит в себя, но сегодня… девушка-ангел, что спрыгнула с крыши… Кажется, они были знакомы. Вы сказали, мой сын может умереть?

– Единственное место, где ангелы чувствуют себя хорошо, это внутренний мир. Сейчас ваш сын находится внутри самого себя, погружение произошло настолько быстро, что он, судя по всему, вас не слышит. Это как с тонущим кораблём. Сильное течение затягивает всех, кто оказался поблизости, в свои водные чертоги. Девушка много значила для вашего сына?

– Я… Я не знаю. Он действительно много говорил о Герде, но… – Клара всегда слушала сына вполуха, и поэтому густо покраснела. – Я просто хочу, чтобы мой сын вернулся.

Макс упал на пол. Его безжизненные глаза уставились в потолок, руки, сжатые в кулаки, побелели, кровь – или что там у него внутри – отхлынула от конечностей. Женщина всхлипнула и положила липкую голову сына на колени.

– Что же это, если не кровь? – прошептала она. – На вид похоже на зелёную слизь.

– Ваш мальчик погрузился в собственный внутренний мир, – терпеливо объяснил доктор. – То, что составляет его сущность, вытесняет краски сознания. Глубина зависит от количества субстанции.

Клара осмотрелась. Жидкости оказалось так много, что на досках образовались лужицы.

– Понятно, кажется, дело плохо, – правильно истолковал молчание доктор. – Скорее всего, ваш сын не сможет сам вернуться обратно. Мне очень жаль.

Эти слова лишили Клару дара речи. Весь прогресс в медицине не помог её сыну стать таким же мальчиком, как все остальные. Она почувствовала нехватку кислорода. Дыхание участилось, столько слов рвалось наружу: ругательства, мольба и просто дикий животный крик.

– Может быть, так будет лучше, – осторожно заметил Вавилов. – Сейчас Макс находится там, где ему хорошо. Он сам и не поймёт, что умер. Всё произойдёт очень плавно. Я могу гарантировать, так оно и будет.

И тут Клара издала протяжный вопль отчаяния и расплакалась от обиды, но слёзы почти сразу уступили место злости: как человек, который ни разу не видел Макса, может определять его судьбу и говорить, как будет лучше?!

– Должен быть способ, – прорычала женщина в трубку. – Любой способ его вернуть!

Молчание на другом конце – такое гнетущее и пугающее, – тишина, что давила жёстким каблуком надежду, била прямо в солнечное сплетение. Клара убрала чёлку со лба Макса, обхватила пальцы мальчика, чтобы немного согреть, но жизнь медленно уходила из его тела.

– Способ есть. Но, Клара, я хочу вас предупредить. В случае неудачи вы оба погибнете. Если не сможете вырвать его из цепей собственного сознания или не найдёте выход обратно, то останетесь там навечно. Но даже если вы согласитесь, есть большая вероятность, что ваш сын уже не контролирует собственный мир и не сможет впустить к себе.

– Что нужно делать?

Доктор вздохнул.

– Соберите кровь вашего сына, зелёную субстанцию, и подойдите к зеркалу, которое помнит его отражение. Нужно обмазать поверхность, не пропуская ни единого участка. А потом ждите. Если отражение мальчика ещё свежо и вспомнит запах собственного мира, то оно обязательно вернётся. Как только увидите Макса, хватайте за руку.

От испуга Клара выронила трубку на пол. Не хватало только вмешиваться в жизнь зеркал. Такие вещи не к добру.

– Клара, Клара. Вы ещё там? Я рад, что вы отказались. Поверьте, в страхе нет ничего постыдного. Думаю, Макс не хотел бы, чтобы вы рисковали собственной жизнью ради него. Поймите, это очень опасно. На запах такой крови могут придти много отражений!

Но женщина обмакнула пальцы в холодноватую субстанцию, затем осторожно положила голову сына на пол. Зеркало в его комнате подойдёт как нельзя лучше. Пальцы дрожали, стали неподатливыми, но Клара закусила губу и обмазала поверхность. А потом спряталась за кроватью. На письменном столе лежала старая игрушка Макса – Клим. Женщина схватила его и прижала к груди. Долго ждать не пришлось.

Вскоре на зеркало упала тень – показалась немолодая женщина с красными от усталости глазами и глубокими морщинами у рта. Клара зажала рот, чтобы не закричать. Сейчас она смотрела на собственное отражение, оторванное от тела. "Уходи, уходи", – молилась женщина.

На место одному отражению пришло другое. В комнате тут же стало на несколько градусов холоднее. Клара выглянула из-за укрытия. На этот раз она увидела Макса. Мальчик обводил комнату грустным взглядом. "Мама", – произнёс он одними губами. Конечно, у него не было лёгких, чтобы набрать воздуха и голосовых связок, чтобы говорить.

И если ранее Клара ещё сомневалась, то в ту секунду её материнское сердце отозвалось. С тех пор, как Макса в первый раз положили ей на руки в роддоме, сердца их бились в унисон. Но потом что-то случилось, гармония нарушилась, и кто же первым вышел из строя не ясно. Но тогда женщина увидела отражение боли собственного ребёнка и совершенно забыла о страхе.

Она протянула руку и схватила мальчика. Этот другой Макс тут же испугался и заплакал, но Клара не отпускала. Произошло всё очень быстро. Стоило моргнуть, и женщина уже не чувствовала запахов и звуков своего дома. Её погрузило в мир полный тишины.