Читать книгу Тишина Святого озера - Юрий Павлович Васянин - Страница 1

***

Утром за окном шумел лес, выл ветер и пели певчие птички. Они как будто ждали наступления утра. От пробудившейся жизни Никитка проснулся и, бросив взгляд на окно, увидел, что оно затянуто плотной пеленой.

– Тять, на улице сильный туман, – сонно проговорил он.

– Ничего, я знаю море как свои пять пальцев, – ответил отец.

Анисимовы скудно позавтракали и, прихватив с собой рыбацкие снасти, отправились на берег моря. Уходя, отец подпер двери в лачугу колом, чтобы те, кто наведается к ним в их отсутствие видели, что в доме никого нет. Они с трудом добрались в густом тумане до карбаса, потому что вокруг ничего невозможно было разглядеть кроме собственного носа.

Рыбак сложил на корме рыбацкие снасти. Разыгравшиеся волны одна за другой ударялись о берег. Волны лизали камни, отступали и с новой яростью бросались на них.

– Не видно не зги, – снова озаботился Никитка, но отец, не обращая внимания на его обеспокоенность, отвязал парус, закрепил его и, легко управляя судном, направил его в открытое море.

– Скоро будем на месте, – спокойно ответил Николай Никифорович.

Чайки молчали, не плескалась рыба. Попутный ветер наполнил парус тугим воздухом. Туман, цепляясь за поверхность моря нехотя занимал остров. Отец не ошибся ни на йоту.

Примерно через час они прибыли на свое излюбленное место.

– Садись за весла, я сеть буду ставить, – сказал отец сыну, прикрепив парус к мачте.

Никитка сел на банку, сделал несколько движений, но вдруг перестал грести веслами.

Анисимов взглянул на сына и, не разглядев тревогу на его лице, спросил:

– Что случилось?

– Я слышу какой-то неясный шум, – ответил Никитка и не успел он проговорить эти слова, как в их ладью врезалось какое-то огромное судно.

Карбас вместе с отцом пошел ко дну, а Никитка оказался на поверхности воды. Неизвестное судно, ничего не почувствовав, медленно покинуло место происшествия.

– Тятя-я-я! – закричал сын, ухватившись рукой за мачту.

Никитка порыскал глазами вокруг, но отца нигде не было видно. Густой туман мешал поиску. Никитка бросался то в одну сторону, то в другую, но отца он так и не обнаружил. У юноши от боли чуть не остановилось сердце. Он вдруг остро почувствовал, что остался один. Мать-то, совсем недавно умерла. Как он теперь будет жить без матери и отца?

– Тятя-я-я, – еще раз крикнул Никитка, но вокруг только шумел ветер и плескалось море.

Вдруг туман истаял, небо заголубело и море залило солнечными лучами. Никитка определил по солнцу, где мог находиться соловецкий остров и поплыл в его сторону.

Вода в Белом море, не смотря на лето, была прохладной. Она прогрелась буквально на аршин, поэтому Никитка старался не опускать ноги ниже туловища, но это стоило ему больших усилий. Через несколько минут у него не осталось сил.

Чтобы оставить ноги на поверхности, Никитка перевернулся на спину, немного отдохнул и поплыл дальше. Через час юный рыбак увидел вдали Большой Соловецкий остров. Это придало ему сил, но вскоре у него появилась другая опасность. От холода в глазах юноши замельтешили черные мурашки. Никитка испугался, что он может потерять сознание.

– Только бы не сейчас, – лихорадочно стал повторять он и вдруг увидел, что справа следует торговая шхуна.

Никитка из последних сил стянул с себя рубаху и, размахивая мокрой тряпкой над собой, из последних сил закричал, чтобы его спасли. Его должно быть заметили, потому что шхуна, изменив курс, направилась в его сторону. На большее сил у него не было. Никитка перевернулся на спину и потерял сознание.

Он пришел в себя уже на палубе. Кто-то накрыл его теплым одеялом. Никитка открыл глаза и увидел, что вокруг него столпились матросы в белой от соли одежде.

– Что с вами случилось, Никитка? – спросил капитан Ивашкин.

– В нас врезалось большое судно.

– Ты один в море вышел?

– Нет, я был с батькой.

– Где он?

– Утонул.

– Ты видел это своими глазами?

– Нет, но я искал его и не нашел.

Моряки оживленно заговорили между собой.

– Видимо это был английский фрегат, который мы видели накануне.

– Верно, потому что другие здесь не ходят.

– Они ведут себя как разбойники. Догнать бы их и всыпать как следует.

– Ничего отольются еще им наши слезы.

– Боцман напоите мальчишку горячим чаем, – прервал разговор Ивашкин.

– Капитан, рыбака будем искать? – спросил боцман, когда матрос увел Никитку в каюту капитана.

– Не вижу в этом смысла, – ответил капитан и резко скомандовал, – поднять паруса!

– Есть поднять паруса, капитан! – подхватил команду боцман и через полчаса шхуна вошла в гавань Благополучия.

На берегу старое торговое судно встретили архимандрит с иеромонахом. Александр чем-то озабоченный встретил капитана холодно.

– Соль доставили в Копенгаген?

– Да, ваше преосвященство!

– Что купили на вырученные деньги?

– Зерно, парчу и много хозяйственной утвари, – ответил капитан и подал бумаги на товар.

Архимандрит, бегло просмотрев накладные, передал их иеромонаху Матфею.

Капитан вопросительно взглянул на архимандрита.

– Что-то еще хотите сказать? – спросил Александр.

– Ваше преосвященство, считаю своим долгом доложить вам, что несколько часов назад английское судно потопило в море наш рыбачий карбас. Мы подобрали мальчишку на месте катастрофы. Как мне поступить с ним? Его отец утонул.

– Как фамилия?

– Анисимов.

– Жаль, хороший был рыбак. Как себя чувствует мальчишка?

– С ним все хорошо.

– Давайте его сюда.

– Боцман! – крикнул капитан.

С борта шхуны свесился Свешников.

– Да, капитан!

– Пусть мальчишка сойдет на берег.

Когда Никитка подошел к Александру, он спросил его:

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – невнятно ответил мальчишка.

Архимандрит удовлетворенно кивнул головой и, обернувшись к капитану, спросил:

– Вы трапезничали?

– Нет, отец Александр, – ответил он.

– Тогда идите со мной.

В трапезной архимандрит рассказал капитану и юноше, что вот уже несколько недель в Белом море английская эскадра под командованием капитана Омманея безнаказанно останавливает все русские торговые и рыбацкие судна, грабит их, потом сажает в них свой экипаж и направляет в Англию.

– Прямо пиратство какое-то! – искренно возмутился капитан.

– Да, они воспользовались тем, что мы не имеем на севере мощного военного флота, – согласился Александр и немного помолчав, продолжил:

– В середине июня английские паровые и парусные фрегаты попытались бросить якоря около Березового Бара, в пятидесяти верстах от Архангельска и высадить десант на остров Мудьюг, но наши ратники ружейным и пушечным огнем прогнали их.

Через неделю англичане снова ринулись на остров Мудьюг, но девяносто вооруженных матросов под командованием лейтенанта Тверитинова храбро отбили их нападение. Потерпев неудачу на острове Мудьюг, вражеская эскадра стала рыскать вдоль российского берега и расстреливать из пушек наши приморские городки, высаживаться в русских селениях, и без зазрения совести отбирать у поморцев рыбацкие лодки, сети и скарб.

– Как после этого они могут называть себя высокоразвитой нацией? – гневно воскликнул капитан.

Архимандрит раздумчиво поглядел на капитана.

– Дело не только в этом. Британия, Франция издавна борются за право владения святыми местами в Палестине. Западные державы хотят вытеснить Россию из святых мест. Сейчас война ведется за интересы католической и православной церкви на Востоке.

Александр перевел взгляд с капитана на мальчишку.

– По имеющимся у меня данным вражеская эскадра то ли пятого, то ли шестого июля планирует напасть на Соловецкий монастырь, поэтому вечером я отправлюсь на остров Сосновая топа.

– Можно я поеду с вами? – неожиданно спросил Никитка.

Архимандрит согласился и предложил спутникам пройти в Собор Савватия и Зосимы.

– Мы с радостью сопроводим вас, – за себя и Никитку ответил капитан.

В соборе отец Александр прикоснулся к мощам Савватия, Зосимы и с дрожью в голосе произнес:

– Святые угодники я пришел доложить вам, что исполнил указ священного синода об отправке всех имеющихся в монастыре ценностей в Архангельск. По моему поручению иеромонахи отобрали и упаковали в сорок два ящика и четыре бочки церковные книги, утварь и драгоценности. Мы опечатали весь груз печатью, подписали двумя буквами: “С.М.” и погрузили на гребное судно “Александр Невский”.

Архимандрит склонил голову в глубоком поклоне.

– Я наказал иеромонаху Макарию взять с собой пять монахов, опытного кормчего и неусыпно следить за ценным грузом.

Александр, тяжело вздохнув, выпрямился.

– Савватий и Зосима, после убытия иеромонаха Макария на остров прибыли военные специалисты Бугаевский и Друшевский. Они доставили в монастырь восемь пушек и боевые припасы к ним. По рекомендации Бугаевского мы установили пушки в Стратилатовской башне, в Корожной башне, и в западной части крепостной стены. С первого же дня военные чины начали обучать охотников стрельбе из пушек и военному делу.

Александр вытащил из кармана бумагу и продолжил свой доклад святым угодникам.

– Чтобы хоть чем-то вооружить защитников монастыря мы наведались в старый ружейный склад, но обнаружили на складе оружие, которое больше годилось для музеев, чем для защиты крепости.

Архимандрит развернул заготовленную бумагу.

– Мы нашли там двадцать старых пушек, две мортиры, двадцать самострелов, шестьсот сорок пять старинных ружья, двенадцать пистолетов, четыре пищали, сорок шпаг, один карабин, триста восемьдесят одну пику, шестьсот сорок восемь бердышей.

Я попросил, чтобы монастырский кузнец поколдовал с древним оружием, но не смотря на его старание, он смог восстановить лишь небольшую его часть. По моей просьбе иеромонахи очистили от вековой ржи одну, вторую, третью пушки, но они на наших глазах или превращались в прах, или первом же выстреле разваливались на части. В итоге из двадцати древних пушек, произведенных еще при покорении Казани и Северной войны со шведами, мы смогли отобрать лишь два трехфунтовых чугунных орудия, а также двадцать пудов пороху и пятьсот ядер. Из годных к стрельбе пушек мы создали передвижную конную артиллерию, которую решили установить на берегу Белого моря. Это не позволит вражеской эскадре спокойно подойти близко к берегу или без проблем высадить десант.

Из пятидесяти трех членов инвалидной команды и двадцати добровольцев из числа узников и богомольцев нам удалось сколотить небольшое войско, которое по всеобщему согласию возглавил молодой прапорщик Николай Никонович.

Святые угодники мы предприняли все усилия, чтобы монастырь остался непокоренным, – твердо пообещал в конце своей речи архимандрит и жестом руки пригласил Ивашкина и Анисимова на выход.

Когда они вышли из собора, иеромонахи с горестными лицами кинулись к ним.

Заметив их удрученное состояние, архимандрит приободрил их:

– Чего скорбите? Или мы забыты, или нет у нас войска? А где наша вера, где упование на бога? Разобьем врага войском, и будет нам слава! А если отразим неприятеля верою и молитвой, то будет хвала богу и обители за то, что без войска отразили неприятеля.

– Мы верим богу и тебе архимандрит!

– Отец Александр, не сомневайся в нас, мы готовы отдать жизнь за святую обитель!

– Другого нам не дано: мы не можем отдать монастырь на поругание врагам, – сказал архимандрит и, заметив среди священников Петра Соколова, спросил его:

– Скажите, как идут ваши дела?

– Святой отец, я привел крепостную стену в полный порядок.

– Спасибо вам! Вы сделали большое и доброе дело, – похвалил Александр и пригласил всех выйти к Святым воротам, чтобы понаблюдать как Друшевский проводит военные учения.

Выйдя за ворота, они увидели, что войско, возглавляемое фейерверкером, на пустынном береге дружно набросилось на воображаемого врага. В теплом воздухе мелькали пики, шпаги и секиры. Поддавшись азарту, несколько охотников кинулось в море. Было ясно, что войску удалось отбить высадку вражеского десанта. После боя Друшевский, что-то скомандовал и войско построившись в колонну направилось к воротам монастыря и через несколько минут по его приказу остановилось около архимандрита.

– Каких успехов вы достигли в военном деле? – спросил Александр.

– Архимандрит, конечно, тяжело обучить за столь короткий срок вверенных мне людей, но если богу будет угодно, то они все как один готовы положить свою жизнь за святую обитель, – ответил фейерверкер и сверкнув глазами, добавил:

– Победа будет за нами.

Александр взял Никитку за локоть.

– Хочешь стать офицером?

– Хочу, – тихо промолвил юноша.

– Когда все закончится отправлю тебя учиться.

– Я буду рад, святой отец, – отозвался юноша, не сознавая, что скоро его жизнь может круто измениться.

День был на исходе. Архимандрит улыбнулся, он был рад. Военные чины, монахи, иноки, послушники и трудники выполняли все его указания и приказы как никогда. В ответ настоятель монастыря старался ободрить каждого ратника словом и делом и вселить уверенность в победе над врагом. И всеми силами пытался внедрить в сознание каждого жителя обители, что бог обязательно проявит к ним свою божью милость.

***

День уже заканчивался. Солнце погасло, небо окрасилось сумраком. Тучи, проводив солнце, сгустились. На горизонте родилось огромное черное облако. Оно заполнило собой все пространство над морем и поглотило остатки света. Александр помог сесть в седло Никитке, вскочил сам на коня, и они отправились на остров Сосновая топа. Архимандрит и юноша скакали по лесу, прошитому жилами каналов и ручейков. Ветер колыхал и качал деревья. Он то затихал, то снова возникал и как будто рассказывал о своей незавидной доле.

– Бурю бы сейчас хорошую, – сказал вполголоса Александр, прислушиваясь к тому, как шумел лес.

Топот конских копыт дробным эхом разносился по лесу. Пробежали едва заметные старые затесы на потемневших стволах деревьев. Они скакали рядом с тропкой лапландских оленей. В глубине первобытной природы, где редко ступала нога человека ожили не пуганные звери. Справа лесную дорогу пересекали зайцы, на соснах сидели тетерева и глухари. Слева по поваленному грозой дереву пробежала рыжая лиса. На сухом суку, безмолвно сидела огромная серая сова.

Внезапно ветер стих и в сосновом бору стало тихо. Чуть слышно шелестели зеленые листья. Сквозь густые кроны с трудом прорывались солнечные лучи. В воздухе распространился летний, смолистый аромат.

Через двадцать верст древний лес поредел и показалось Белое море. Всадники подъехали к берегу, сошли с коней и на карбасе переправились на остров Сосновая топа. Когда они подошли к рыбацкой избушке, старый рыбак готовил завтрак.

– У тебя здесь все спокойно? – тревожно спросил его Александр.

– Да, святой отец, – спокойно ответил рыбак.

– Кесарь, корабли иноземные не видел?

– Нет, ваше преосвященство.

Архимандрит, как будто желая удостовериться в этом, посмотрел в открытое море, но оно было пустым до самого горизонта.

– Святой отец, мы сумеем одолеть врага?

– Да, все ратники необычайно воодушевлены и наполнены боевой бодростью. Даже старики влились в ряды охотников, – ответил Александр и уронив голову добавил:

– Ты их знаешь, Кесарь: отставной коллежский асессор Петр Соколов, отставной унтер-офицер Николай Крылов, отставной гренадер Петр Сергеев.

– Я их хорошо знаю, – согласился рыбак и предложил гостям поужинать.

– А, что ты готовишь?

– Треску, отец Александр. Садитесь за стол, я мигом сготовлю.

Рыбак зажег огонь, поднес к сложенным горкой дровам. Длинный язык пламени разом охватил сушняк. Налетевший ветер в один миг разметал пламя. Из костра взметнулись яркие искры. Дым толстой косой взметнулся в небо. Убежав в море, ветер поднял волны. Они громко заплескались о берег.

Настроив костер, Кесарь кинул в котел, порезанную рыбу, кусок тюленьего жира и поставил на огонь. Затем рыбак нарезал целую тарелку пшеничного хлеба. Через двадцать минут Кесарь слил кипящую воду и разложил рыбу по тарелкам.

– Хорошо у тебя здесь: тихо, – мечтательно произнес Александр, отогнав рукой комара, который сделав незамысловатую петлю угодил прямо в тарелку.

– Да это так, архимандрит, – ответил рыбак, убрав из тарелки святого отца комара.

Стемнело, ветер усилился, тяжелые волны дружно накинулись на скалистый берег. Невидимое море зашумело во тьме. Сквозь грохот морских волн прорывался громкий крик птиц. Настало время бури и чаек. Небо затянуло черным пологом. Остров до самых краев накрылся синей тьмой. Холмы исчезли, утонув во мраке. Даже луна не смогла их осветить. Костер затух, музыка природы смолкла. Наступила тихая и мягкая ночь.

Ночь пролетела вспугнутой птицей. Она прошла спокойно. Сквозь утреннюю синь прорезалось море. На рассвете смолк прибой и закричали чайки.

Рано утром Александр проснулся от крика Кесаря.

– Что случилось?

– На море появились большие судна.

Архимандрит резко вскочил и поднес к глазам подзорную трубу и вдруг вскричал:

– Английские пароходы! “Миранда” и “Бриск”!

– Неужели, святой отец? – Изумился рыбак, вглядываясь сквозь реющих чаек на море.

– Здесь нет русских пароходов! – ответил Александр и на его лицо легла тяжелая печаль.

– Завтракать будете, святой отец? – задал нелепый вопрос Кесарь.

– Не время! – отрезал архимандрит и приказал разбудить Никитку.

Погода стояла великолепная. Небо было совершенно чистым. И оно голубело с каждой минутой. Над островом висел легкий, прозрачный туман, вдали синели холмы. В воздухе стояла необыкновенная свежесть. Чудесной казалась музыка прибоя. Солнце поднялось и мягко грело воздух. Чувствовалось, что скоро остров расцветет всеми красками. И тогда соловецкая природа станет прекрасной. Но птицы не торопились петь свои веселые песни. Казалось, что что могло омрачить сегодняшний день? Никитке ни одну секунду не верилось, что эту красоту вот-вот потревожит война.