Читать книгу Урожай неприятностей - Юрий Вячеславович Ситников - Страница 1

Автор: Ситников Юрий

Жанр: Подростковый детектив (повесть)

Объем: 6 авторских листов

Контакты:

Эл. почта: Yuri2305@rambler.ru

Тел: (495) 395-67-13

8 – 965-379-24-86

Аннотация:

Легендам можно верить, а можно над ними смеяться. Но когда легенды оживают, и в жизни происходит череда мистических событий, тут уж не до смеха.

История началось с того, что с ветки упал персик…

Марго твердила, подаренное ей искусственное персиковое дерево обладает сверхъестественными способностями – оно предупреждает об опасности. Слетел листочек – жди мелких неприятностей. Сорвался персик – готовься к беде.

Домочадцы воспринимали слова Марго очередным чудачеством. А после того, как она отправилась ночью на кладбище с лопатой, муж посадил Риту под домашний арест.

Вскоре произошло убийство.

Глебу, Алисе, Люське и Димону предстоит выяснить, правдоподобна ли легенда, и кому была выгодна смерть Маргариты?

УРОЖАЙ НЕПРИЯТНОСТЕЙ

Глава первая

На новом месте

Зачем рыбке зонтик? Правильно, рыбке он не нужен. А зачем мне навигатор? Я так понимаю, чтобы окончательно сбиться с пути и никогда не добраться до места назначения. Есть ещё вариант, что мне достался бракованный навигатор, страдающий топографическим кретинизмом. Советует повернуть там, где поворот запрещен, перестроиться с ним вообще нереально. Только нервы выматывает. Еду по дороге, справа бетонная стена, и мой неадекватный помощник требует, чтобы через двадцать метров я свернул направо. Прямо в стену!

В топку его!

Припарковавшись, я достал смартфон, посмотрел карту и, полагаясь на удачу, продолжил путь. По моим подсчётам в загородном доме Владислава Борисовича я должен был появиться сорок минут назад, но из-за разногласий с навигатором вынужден плутать в незнакомой местности.

Владислав Соколов крестник Иннокентия Ивановича, старика-писателя, у которого я работаю. Набираю на ноуте текст его будущей книги. В Москве Иннокентий Иванович живёт в соседнем доме, в его пятикомнатной квартире у меня есть свой кабинет, где я часами разбираю каракули старика. В принципе, работа не пыльная, тем более, платят мне за неё хорошие деньги.

Едва начались летние каникулы, Иннокентий Иванович «обрадовал» сообщением, мол, перебирается на лето к крестнику в Подмосковье. Трижды в неделю я должен приезжать в область, и, как заявил старик, время, затраченное на дорогу, будет оплачено отдельно в виде премии. Я дал добро, ведь лишних денег, как известно, не бывает.

Отыскав коттеджный поселок, я вздохнул с явным облегчением. Притормозил у нужного дома, позвонил. Охранник пропустил меня на участок (не предполагал, что Соколов живет настолько шикарно), затем я бегом поднялся на широкое крыльцо, поправил на плече сумку с ноутом и надавил на кнопку звонка.

Дверь открыла коренастая женщина пенсионного возраста. На ней было строгое чёрное платье с белым воротничком.

– Ты Глеб, – уверенно сказала она, улыбнувшись. – Владислав Борисович меня предупредил. Проходи.

В просторной гостиной, она была заставлена маленькими диванами и креслами, женщина представилась:

– Виолетта Яновна – экономка Соколовых. Садись, Глеб. Что тебе предложить?

– Спасибо, ничего не нужно. Мне бы сразу к Иннокентию Ивановичу подняться.

– Придется его подождать, – виновато сказала Виолетта Яновна. – Он ненадолго отлучился, решил прогуляться. Скоро вернется.

– Понимаю. Отправился за вдохновением, – я сел на диван лимонного цвета.

– Виолетта Яновна, вы где? – послышался тоненький голосок.

– Я в розовой гостиной, Нюта, – нараспев произнесла экономка.

Интересно, пронеслось у меня в голове, с какой стати гостиную называют розовой? Она напичкана предметами интерьера самых разнообразных цветов, но среди них нет ни единой вещи розового оттенка.

– Виолетта Яновна, ищу вас по всему дому, – Нюта остановилась в дверях, морща лоб.

Не знаю, сколько лет ей на самом деле, но выглядела она моей ровесницей.

– Зачем я тебе понадобилась, детка?

– Мне необходимо выпить гоголь-моголь. Скажите Марине, пусть приготовит и принесёт в спальню. И желательно побыстрее!

– Уже бегу, – заверила Нюту экономка.

– Спасибо, Виолетта Яновна. Не знаю, что бы я без вас делала, – хохотнув, Нюта выбежала из гостиной.

– Лентяйка! – зло процедила Виолетта Яновна и, посмотрев на меня, пояснила: – Дочь хозяина – наша девочка-припевочка Нюточка. Чёрт бы её побрал! Гоголь-моголь ей понадобился. Меня по всему дому искала. Могла бы и сама на кухню зайти.

Выдержав паузу, Виолетта Яновна пояснила:

– Не подумай, что я вредная старуха, привыкшая ворчать на хозяев. Надоело Нюткины выкрутасы терпеть, хитрющая – жуть.

Едва экономка вышла, в гостиную вбежала манерная девушка с ярким макияжем.

– Какая духота, – сказала она, сев в кресло, закинув ногу на ногу. – Ты случайно не слушал прогноз погоды? Долго ещё жара продержится?

– Н-нет, – протянул я, вглядываясь в лицо незнакомки. До меня вдруг дошло, что передо мной сидит не женщина, а переодетый мужчина.

– Ненавижу жару, – продолжала негодовать собеседница, точнее, собеседник. – Моё время года – зима.

Не зная, как себя вести, я всеми силами старался удержать лицо.

– Вы правы. И мне зима больше нравится.

– Слушай, у тебя шикарные волосы, чем ты их моешь?

– Обычным шампунем.

– Обычным?! Не может быть. А отбеливателем пользуешься?

– Чем?!

– Измена! – «девушка» начала бить себя ладонью по губам. – Я имела в виду, пользуешься бальзамом-ополаскивателем?

– Иногда, – едва слышно ответил я, мечтая, чтобы в розовой гостиной появился Иннокентий Иванович.

– С моими волосами – мрак полный! Представляешь, они секутся, и блеск пропал. Вам, парням, легче живется. Встал утром, умылся хозяйственным мылом и вперёд. А у нас миллион заморочек. И кожу очистить, и маски сделать, за ресницами следить надо, за ногтями тоже. О! Кстати, ногти это отдельный разговор. У меня постоянно слезает лак, не знаю, что делать.

– Ага, – сказал я.

– В каком смысле «ага»?

– Я… гм… Это жесть!

– Согласна. Три раза ногти красила, а выглядят они так, словно я картошку на овощной базе перебирала. Вечером у меня свидание, как с таким маникюром идти? Прикинь, вчера с одним парнем познакомилась, сегодня в ресторан идем.

Сглотнув, я вытянул руку и тихо сказал:

– У вас одна грудь сдулась.

– На что ты намекаешь?

– Посмотрите сами, правая есть, а левая исчезла.

– Чёрт! Ещё одна проблема – груди постоянно сдуваются. Надо будет поролоновые засунуть.

– Что-то Иннокентия Ивановича долго нет, – мне было неловко и хотелось выйти на улицу.

– Так ты к старику приехал? А-а, припоминаю, он говорил, что вы вместе книгу пишите.

– Пишет он, я текст набираю.

Понизив голос до шепота, и склонив голову набок, парень спросил:

– Скажи честно, по-твоему, я красивая или симпатичная?

– Ну… нечто среднее, – ляпнул я.

– В моём внешнем виде тебя ничего не шокирует, не настораживает?

Ответить я не успел, со второго этажа спустилась Нюта.

– Ты здесь? – обратилась она к парню – Я думала, в сад вышел.

– Общаюсь с гостем Иннокентия Ивановича.

Бросив на меня ленивый взгляд, Нюта подошла к креслу, в котором сидел парень, и протянула:

– Кирилл, мне нужен твой совет, давай поднимемся в спальню.

Поцеловав Нюту в щёку, Кирилл закивал.

– Как скажешь.

Взявшись за руки, они направились к выходу. В дверях Кирилл обернулся и махнул мне рукой.

– Приятно было познакомиться. Пока-пока.

– А уж мне как приятно было, – выдавил я, начав обмахиваться журналом.

Когда они поднялись по лестнице, я вышел в холл, столкнувшись с экономкой.

– Виолетта Яновна, я сейчас разговаривал с парнем, переодетым в женщину. Его зовут Кирилл. Можете объяснить, кто он такой?

– Вечно он шокирует людей своими штучками. Кирилл – муж Нюты.

– Почему он был переодет в женщину?

– Ему так надо.

– Для чего?

– Чтобы на собственной шкуре узнать, каково это быть девушкой.

– У него проблемы с психикой?

– С психикой у него полный порядок, котелок варит, будь здоров. Кирилл, как и Нютка, хитрющий лис.

– Хотите сказать, он всегда ходит по дому в женской одежде, в парике, с накрашенными ногтями и макияжем?

– Зачем всегда? В женщину Кирилл наряжаться стал неделю назад. Кирилл начинающий актёр, снялся в нескольких эпизодах, а недавно ему предложили главную роль.

– А женская одежда?

Виолетта Яновна засмеялась.

– Кирилл будет играть женщину, а если говорить точнее – ночную бабочку. Понимаешь?

– Кажется, теперь я въехал.

– Ему в образ вжиться необходимо, вот он и шастает по дому в таком виде. Стыдобища, конечно, но роль есть роль.

Вскоре с прогулки вернулся Иннокентий Иванович. Взглянув на него, я догадался, старик не в духе. Все ясно, вдохновение не снизошло, прогулка прошла впустую.

– Приехал уже? – сухо бросил старик.

– Вас ждал.

– Пошли, покажу тебе твое рабочее место.

В кабинете я сел за большой стол, включил ноут, разложил перед собой исписанные листы Иннокентия. Блин, что за гадство? Когда он научится складывать свою писанину по порядку? Пишет, а потом все листы вперемешку. Мало того, что почерк отвратительный, так ещё приходится тратить время на сортировку страниц.

Часа через два в кабинет постучала Виолетта Яновна.

– Глеб, не хочешь перекусить?

– Можно.

Ел я прямо в кабинете, не хотелось выходить и сталкиваться с обитателями дома. Затем опять погрузился в работу.

В шесть вечера Иннокентий Иванович, уже довольный и улыбчивый, прошел в кабинет, сев на мягкий диван.

– Работа спорится?

– С переменным успехом.

– Что так?

– Кто-то очень громко кричал в коридоре. Не получалось сосредоточиться.

Старик напрягся.

– Ритка кричала. Жена Владислава. Неспокойная она стала, Глеб.

– Болеет?

– Душевной болезнью.

Я смотрел на Иннокентия, ожидая пояснений, но он хранил молчание.

Дверь открылась, в кабинет вошёл высокий мужчина с редеющими волосами.

– Влад, познакомься с Глебом. Мой личный помощник.

– Рад встрече, – Соколов протянул мне руку и сел на стул. На лбу блестели капельки пота, он отстраненно смотрел в пол, затем перевел взгляд на старика.

– Уснула.

– Без изменений?

– Какой там. С каждым днем делается только хуже.

– Вот напасть-то, – вздохнул Иннокентий Иванович. – Крепись, Владька, другого выхода у тебя нет.

– Ритку жалко. Откуда это взялось?! Что с ней произошло?

Иннокентий Иванович развел руками.

– Человек предполагает, а Бог располагает.

– А что случилось? – полюбопытствовал я.

Возможно, мне не следовало соваться в дела меня не касающиеся, но я рассудил так: раз они заговорили о проблемах в моем присутствии, значит, не такая уж это и тайна. В противном случае, общались бы наедине.

– Моя жена сходит с ума, – ответила Владислав Борисович.

Мне казалось, больше он ничего не скажет, но очевидно, настал тот самый момент, когда у Соколова сдали нервны, ему захотелось выговориться. Вряд ли в любое другое время Владислав Борисович стал бы откровенничать с незнакомым человеком, а сейчас, находясь в подавленном состоянии, решил излить душу.

***

Владиславу Борисовичу исполнилось сорок пять лет, когда он познакомился с двадцатипятилетней официанткой Ритой. Отношения развивались стремительно, спустя полгода состоялась свадьба.

Нюта к появлению мачехи отнеслась равнодушно.

– Любому мужчине необходимо, чтобы рядом была любящая женщина, – сказала она отцу. – И пусть Рита всего на два года старше меня, главное, она тебя любит.

О большем Владислав Борисович не мог и мечтать. Соколов ощущал себя по-настоящему счастливым человеком.

Но ничто не вечно. Несколько месяцев назад Маргарита стала чудить. Началось с того, что у Кирилла угнали машину. Вечером Рита сообщила мужу о знаке свыше.

– Нам всем необходимо быть очень осторожными, – шептала она. – Мы не должны гневить Бога, иначе может случиться непоправимое.

– Ты чего, Ритка? Подумаешь, тачку угнали.

– Нет, – мотала головой Рита. – Ты не понимаешь, это неспроста. Угон машины был неизбежен. Я ждала неприятностей, чувствовала их скорое приближение.

Владислав Борисович посоветовал жене не забивать голову ерундой. А через две недели после угона, Соколов, спускаясь со второго этажа, оступился и вывихнул ногу.

С того дня Риту словно подменили.

– Господи, второй знак. Это был второй знак! – кричала она. – Мы в чём-то провинились, на нас начинают сыпаться несчастья. Влад, я боюсь, что в следующий раз случится настоящая трагедия.

– Ритка, не паникуй, я всего лишь оступился.

– Вчера вечером с персикового дерева упал второй листок.

– И что?

– Первый листочек упал за день до того, как у Кирилла угнали машину.

– Не вижу связи.

– Влад, персиковое дерево нас предупреждает. Второй листочек за две недели – это плохо. Если с ветки упадёт персик – быть беде.

Персиковое деревце, о котором шла речь, в начале восьмидесятых годов дед Маргариты привёз из Японии. Стебель искусственного деревца был выполнен из древесины карельской берёзы, листва из зелёного шёлка. Из какого материала сделаны маленькие красно-жёлтые персики, до сих пор остается загадкой.

Со слов Маргариты оно обладало магической силой и могло предсказывать будущее. Точнее сказать, всегда заранее оповещало о приближающихся ненастьях. Владислав Борисович в подобные выдумки не верил, словам жены значения не придавал, подтрунивая над её излишней мнительностью.

Рита продолжала уверять, что в дом должна прийти беда. Призывала домочадцев к осторожности, вздрагивала от каждого телефонного звонка, ожидая, что звонивший сообщит дурные новости.

Посетить врача Маргарита категорически отказывалась.

На какое-то время Рита успокоилась, прекратились разговоры о персиковом дереве и несчастьях. Правда, затишье длилось недолго. Не прошло и двух недель, Рита начала твердить, что Владу грозит неминуемая гибель.

– Дорогой, в скором времени ты умрёшь, – заявила она однажды перед сном.

– Знаешь, Ритка, если так будет продолжаться, я насильно отвезу тебя к врачу.

– Почему ты постоянно ставишь под сомненье мои слова?!

– Хорошо, – взорвался Соколов. – Твоя взяла. Мне больно видеть, как ты превращается в истеричку. Говори, что я должен сделать, чтобы со мной не случилось несчастья? Прыгнуть с парашютом? Посадить на участке сорок яблонь? Взорвать соседский особняк? Не молчи, я всё сделаю, только бы ты была довольна.

– Зачем ты так, – Рита заплакала и обняла мужа. – Влад, если ты действительно хочешь мне угодить, выполни одну просьбу. Тебе необходимо нанять телохранителя. Мы должны быть готовы ко всему. На тебя могут совершить покушение. И ещё я хотела тебя попросить, чтобы ты больше не ел вне дома. Тебе надо питаться только тем, что готовит Марина. Бутерброды, кофе и даже суп – всё должно быть домашним.

– Полагаешь, меня могут отравить?

Отпрянув от Влада, Рита зло прокричала:

– Прекрати смеяться, я изо всех сил стараюсь тебе помочь, а ты издеваешься.

С того дня Рита начала звонить мужу каждые полчаса. Она интересовалась его самочувствием, прислушивалась к интонациям, дыханию.

– Ты странно дышишь, – говорила она. – Сердце не болит? Почему у тебя такой тихий голос? Тебе трудно дышать? Влад, немедленно вызывай «скорую».

Терпение Владислава Борисовича лопнуло, разразился скандал, Рита поклялась, подобного больше не повторится. Свое слово Маргарита сдержала. Но возникла другая проблема, домоседка Рита начала исчезать из дома. Просыпалась в восемь утра, завтракала, садилась в машину и уезжала. В коттедж возвращалась в шесть вечера – уставшая и изнеможденная. На вопросы мужа нехотя отвечала:

– Сам заставлял меня отвлечься, чем теперь недоволен?

– Мне интересно знать, где ты проводишь время?

– Езжу по городу.

– Каждый день на протяжении двух месяцев?

– Представь себе.

– Почему отказываешься, чтобы тебя возил Игорь?

– Мне не нужен шофёр, я в состоянии водить машину. И не переживай за меня, скоро мои поездки прекратятся. Потерпи немного.

Владислав Борисович терпел.

Однажды ночью он проснулся и увидел, как Рита на цыпочках выходит из спальни. На ней была длинная юбка и бесформенная кофта.

Едва машина жены выехала за ворота, Владислав Борисович, как был в пижаме и домашних тапочках, запрыгнул в салон и надавил на газ.

Слежка продолжалась недолго. Маргарита остановила машину у кладбищенских ворот и направилась к будке сторожа. Сбитому парню она протянула деньги, тот открыл калитку и Рита бесстрашно помчалась по узким кладбищенским аллеям.

Через пять минут на территории кладбища оказался и Соколов.

Риту он заметил возле покосившегося памятника. Вооружившись лопатой, она раскапывала чужую могилу. У Владислава Борисовича спёрло дыхание, он попытался закричать, но вместо крика из горла вырвался хрип. Подбежал к жене, он схватил её за руку:

– Что ты делаешь?!

Как ему показалось, она не удивилась его появлению. Шмыгнула носом, кивнула на могилу, тихо пояснив:

– Раскапываю могилу.

Владислав Борисович взял Риту на руки, побежал к выходу.

– Пусти меня! – кричала она. – Я должна закончить начатое.

Затолкав Маргариту в машину, Соколов прохрипел:

– Сегодня ты превзошла саму себя. Хватит! Теперь из дома ни ногой. Я запрещаю тебе покидать территорию участка.

– Не имеешь права! Я не пленница.

– Можешь орать сколько угодно, ты не выйдешь из дома, пока тебя не обследует специалист.

– Идиот! Ты роешь себе яму. Я не хочу остаться вдовой, я спасала твою жизнь.

***

– После инцидента на кладбище прошла неделя, – сказал Владислав Борисович, глядя на меня. – Марго безвылазно сидит в спальне, от общения со мной отказывается. Твердит о приближающейся смерти.

– Мое мнение тебе известно, – сказал Иннокентий Иванович. – Риткины заскоки связаны с её одиночеством. Ни с кем ведь не общается, сидит возле своих клумб с утра до вечера. Или в комнате в стену смотрит.

– А как же Нюта с Кириллом? – спросил я.

– У Нюты своя жизнь, свои интересы. После истерик Риты Нюта с Кириллом стараются её избегать. Слышал, как она сейчас кричала? Очередная истерика.

– Встряхнуться ей надо, – стоял на своем Иннокентий Иванович. – Подруг завести.

– Отказывается.

– Слушайте, – внезапно у меня появилась идея, которую я толком не успел обмозговать. – А если я попрошу приехать Люську?

– Кто это?

– Его сестра, – пояснил Иннокентий Иванович. – А что, можно попробовать. Люда – девка шебутная, она и покойника на ноги поднимет.

– И общий язык Люська умеет находить со всеми.

Владислав Борисович пожал плечами.

– Возражений не имею, только бы Рита стала прежней.

– Тогда завтра ждите нас вместе.

– Договорились. Я скажу Марго, чтобы готовилась к приезду гостьи.

Домой я возвращался, терзаясь противоречиями. Про Люську, конечно, ляпнул, не подумав. Сглупил. А вдруг встанет в позу, не приедет? А я человека обнадежил. С какой стати не сдержался, зачем вообще Люську упомянул? Чем она поможет Марго: разговорами, шутками-прибаутками? Навряд ли. И станет ли с ней сама Рита общаться? Блин, почему я сначала делаю, а потом думаю. Почему не наоборот?

Глава вторая

Тайна персикового дерева

Мои опасения оправдались. Стоило заикнуться Люське о совместной поездке к Соколовым, как она подняла крик.

– Глеб, а со мной ты посоветоваться не мог? Мне вообще нравится, сидит там, раздает за других обещания.

– Не думал, что для тебя это большая проблема, – миролюбиво сказал я.

– Представь себе, проблема.

– Ты завтра занята?

– Да. Я хотела пройтись по магазинам.

– Шопинг можно перенести.

– Глеб, я не сиделка для сумасшедших.

– Рита не сумасшедшая.

– Судя по твоему рассказу, она шизофреничка со стажем. Как ты себе представляешь мой приезд к ним домой? В качестве кого я тута припрусь?

– В качестве моей сестры.

– А дальше? Ну приехала я, познакомилась с Ритой. И?

– Начнёте общаться.

– Капец! Сколько ей лет?

– Двадцать семь.

– А мне пятнадцать. Какие у нас общие темы для беседы?

– Ты и с девяностолетней старушенцией найдешь общие темы.

– Польщена тем, что ты считаешь меня старухой.

– Люсь…

– И потом, вдруг она меня покусает?

– Кто? – не понял я.

– Рита твоя. Я должна буду на каникулах ходить и делать уколы от бешенства. Веселенькая перспктивка. А если не укусит, палец может сломать. Или… или в волосы вцепится. А у меня, да будет тебе известно, даже электрошокера нет. Чем я буду защищаться? Не топор же с собой тащить.

– С тобой всё ясно, – я вышел из кухни. – Позвоню Соколову, скажу, что ты не сможешь к ним приехать.

– Ты есть будешь? – крикнула Люська.

– Нет.

– Нет, – передразнила она. – Тоже мне, умник нашёлся. Сосватал в подруги психическую, а я ещё и крайняя.

Минут через пять Люська толкнула дверь моей комнаты.

– Уже позвонил?

– Нет ещё.

– Не звони, – нехотя ответила она.

– Передумала?

– Глеб, иногда ты меня бесишь, – в сердцах сказала Люська. – А иногда нет.

– Аналогичная фигня.

– Учти, я согласилась поехать исключительно из любопытства. Хочу посмотреть на Кирилла, ты забавно про него рассказывал. Там вообще по ходу одни шизики живут.

– Окей. В десять утра стартанем.

– В десять?! А почему не в пять утра? Или давай прямо сейчас выйдем и пешочком потопаем в область. Глеб, я выспаться планировала.

– Максимум выезжаем в одиннадцать.

– Связалась с тобой, – ворчала Люська уже в коридоре. – Чтобы в одиннадцать выйти из дома, мне в девять на ногах надо быть.

После нашего разговора, Люське всю ночь снились кошмары. Сначала она бежала по кладбищу, размахивая детской лопаткой, потом столовой ложкой пыталась раскопать чью-то могилу, а под утро приснился сон, в котором Люська сажала на могиле персиковое дерево, поливая его апельсиновым соком.

Проснулась Люська, пребывая в состоянии лёгкого транса. Выспаться решительно не удалась, голова гудела, глаза слипались, вдобавок ко всему появилась злоба на всех, кто находился рядом. А так как рядом находился лишь я, досталось мне по полной. Выяснилось, что я неправильно кладу зубную щетку в стакан, не умею вытирать полотенцем руки, не могу включить чайник, и не в состоянии пожарить яичницу. Все это Люська высказывала мне на протяжении часа.

Я стоически терпел, понимая, что вспыхнувшая ссора может нарушить все наши планы. Лучший способ не ругаться с Люськой – игнорирование. Не раз я прибегал к этому действенному способу, отключал в нужный момент слух, продолжая заниматься своим делом. Люська в такие моменты напоминала рыбу, открывала рот, но слова до меня не долетали. Мне оставалось кивать и глупо улыбаться. Вот как сейчас. После очередного кивка, я услышал вопль сестры:

– Сдурел?!

– В чем дело?

– По-твоему, я корова?

– При чём здесь корова?

– Я показала тебе шорты и сказала, что выгляжу в них, как корова. Ты радостно закивал!

– Я задумался, извини.

– Иди сам одевайся, выезжать пора.

К Соколовым мы приехали в начале первого. Иннокентий Иванович, (как выяснилось, он всю ночь писал книгу, и в кабинете меня ждала стопка исписанных листов), хмуро спросил, почему я задержался на целый час.

– Уговор был, ты приезжаешь в одиннадцать.

Достал он меня со своей пунктуальностью. Какая разница, в одиннадцать или в двенадцать? Главное, выполнить работу. Так нет, будет теперь придираться по пустякам.

– Задержались по моей вине, – недовольно ответила Люська. – Глеб собирался выехать в десять, я сказала, что это рано. Мы не крепостные! Ещё вопросы будут?

От её сердитого взгляда Иннокентий Иванович стушевался.

– Глеб, пройдет в кабинет, надо кое-что обсудить.

– А я? Оставляете меня одну?

– Виолетта Яновна, – крикнул старик.

На зов прибежала экономка.

– Познакомьтесь с той самой Людмилой, о которой я вчера вам рассказывал. Сестра нашего Глеба, внучка народной артистки России…

– Ой, не надо меня так представлять, – поморщилась Люська. – Чувствую себя реликтом. Я просто Люся.

Виолетта Яновна засуетилась, стала предлагать Люське чай, кофе, сок с пирожными. Люська от всего отказалась.

– Меня пригласили… – она запнулась. – Познакомиться с Маргаритой. Хотелось бы её увидеть.

– Да, да, я в курсе. Рита у себя в комнате. Я сейчас её позову.

– Вы не против, если я поднимусь на второй этаж с вами.

– Не возражаю.

Остановившись у спальни Соколовых, Виолетта Яновна дёрнула дверную ручку.

– Рита, открой, пожалуйста, дверь.

– Зачем? – послышался тихий голос.

– К тебе приехала гостья.

– Не хочу никого видеть.

– Рита, ты же обещала.

– Теперь передумала.

– Рита, я тебя прошу, открой дверь.

– Уходите.

– Виолетта Яновна, – прошептала Люська. – Вы идите, я сама разберусь.

– Не пустит она тебя.

– Посмотрим.

– Попробуй, конечно, – экономка пожала плечами и посеменила к лестнице.

Люська прислонилась к двери.

– Рита, может, вы все-таки впустите меня. Неприлично разговаривать с гостем через дверь.

– Я тебя не приглашала, ты не моя гостья, – не сдавалась Соколова. – Представляю, каких небылиц про меня наплёл Влад. Выставил законченной идиоткой, а ты поверила.

Люська села на корточки. Прошло минут пять, прежде чем Рита заговорила.

– Ты правда родная внучка Дианы?

– Правда, – ответила Люська, разглядывая свои пальцы. Ей вдруг показалось, мизинец на левой руке длиннее мизинца на правой.

– Я думала, Влад соврал. Он знает, что мне нравится Диана.

– Ага, – машинально кивала Люська, прикладывая друг к другу мизинцы.

– Она классная актриса, – говорила из-за двери Марго.

– Да.

– Чем ты там занимаешься? – спросила Рита, заподозрив, что Люська её не слушает.

– Мизинцы меряю. Один вроде больше другого.

Послышался щелчок замка. Рита открыла дверь, с удивлением уставившись на Люську.

– Привет, – улыбнулась та.

– Заходи.

Выглядела Маргарита не лучшим образом. Бледное, испуганное лицо, напоминало мордочку захворавшего кролика, большие раскосые глаза смотрели на Люську с такой настороженностью и страхом, что создавалось впечатление, Рита нос к носу столкнулась с человеком, объявившим на неё охоту.

– Чего у тебя с мизинцами?

– Смотри, – Люська решила перейти на «ты». – Этот длиннее.

– Нет, тебе кажется. Они одинаковые.

– Лучше присмотрись.

– Слушай, ты пытаешься меня разговорить?

– Вот ещё. Ничего я не пытаюсь. А хочешь правду? Стою здесь и пытаюсь понять, зачем согласилась на поездку. Изначально я ответила Глебу отказом, но ему удалось меня уломать. Теперь чувствую себя полной дурой. Рита, я совсем не горела желанием ехать к тебе в гости и набиваться в подруги.

– Но приехала.

– Приехала, – Люська развернулась и поплелась к лестнице. – Извини, что побеспокоила. Пока.

– Ты куда?

– Уезжаю домой.

– Постой. Зайди в комнату.

Едва за Люськой закрылась дверь, Рита зачастила:

– Не сердись, я в полной прострации. Влад задался целью найти мне друзей. Думает, тогда я перестану донимать его. А я не донимаю, я хочу отвести от мужа опасность. Он не верит, вбил себе в голову, мне нужна помощь доктора.

– А как с этим обстоят дела на самом деле? Ты нуждаешься в медицинской помощи?

– Я здорова. А что он обо мне говорил?

Люська прошлась по комнате, остановилась возле бежевого кресла и попросила:

– Рита, покажи мне персиковое дерево.

– Персиковое дерево?! – Маргарита прерывисто задышала, схватилась за горло. – Он всё-таки проболтался? Как он мог?

С минуту Рита растирала шею, после чего подошла к шкафу, открыла дверцу и достала персиковое дерево.

– То самое дерево, из-за которого мой муж причислил меня к сумасшедшим. Ты можешь мне верить или, уподобившись Владу, назвать чокнутой. Плевать! Я давно убедилась в силе персикового дерева, переубедить меня невозможно. Пойми, если ты становишься свидетелем необъяснимых вещей, и впоследствии рассказываешь об этом окружающим, они крутят пальцем у виска. Не знаю, поверила бы я в эту историю, окажись на месте Влада. Сложно ответить. Но сейчас я осталась один на один с неразрешимой проблемой. И не могу ничего изменить, Влад запретил покидать территорию участка.

– Рита, почему ты уверена, что дерево особенное? Какими доказательствами ты располагаешь?

– Неопровержимыми! – Рита встала у окна, вздохнула. – Персиковое деревце мой дед привёз из Японии…

***

По роду деятельности, деду Маргариты часто приходилось бывать в загранкомандировках. Из каждой страны, где довелось побывать, Иван Романович привозил сувениры. После поездки в Японию в семье Зотовых появилось персиковое дерево.

Много лет спустя, после кончины Ивана Романовича и гибели родителей, Рита и Яна, проживающие в трехкомнатной квартире, решили совершить обмен. Трёшку разменяли на две однушки с доплатой. Деньги разделили поровну. Яна приобрела дорогую иномарку и полностью обновила гардероб, Рита поступила разумней, положила деньги в банк.

Персиковое дерево находилось в квартире Яны, Рита отказалась брать с собой ненужный пылесборник.

– А я возьму, – сказала Яна. – Память от деда. Жалко выбрасывать.

Однажды ночью к Марго приехала сестра.

– Рит, только не подумай, что я свихнулась, но персиковое дерево не совсем обычное. Оно способно предупреждать об опасности – предчувствует беду и посылает мне знак. Не веришь? Тогда смотри, – Яна достала из кармана маленький персик и положила его на стол.

– Зачем ты его привезла?

– Он упал с ветки.

– И что?

– Ритка, это очередной знак. Два предыдущих раза персиковое дерево предупреждало об опасности, сбрасывая листочки. Это началось полтора месяца назад. Я убиралась, заметила, что упал один листок. Выбросила его. А через два дня Макс сказал, между нами все кончено. Ничего не объяснил, взял и вычеркнул меня из жизни.

– Твой Макс придурок, забудь его.

– Речь не о Максе. Ты запомни, листок упал за два дня до нашего расставания.

– Постараюсь не забыть, – усмехнулась Рита.

– Теперь начинается другая история. Я была в супермаркете, затарила тележку, на кассе обнаружила пропажу кошелька. Сперли с крупной суммой денег. Домой вернулась злая, как черт. Смотрю, а с дерева слетел листик. Рит, листья опадают перед каким-нибудь несчастливым событием. Сегодня ночью упал персик! Ритка, меня подстерегает серьёзная опасность.

– Ничего не будет. Выбрось его и прекрати себя накручивать.

Через месяц Яна погибла в автокатастрофе.

Лишившись сестры, Рита поняла – Яна не лукавила, персиковое дерево действительно способно предсказывать приближение беды. Когда слетает листик, начинаются мелкие неприятности, если с ветки сорвётся персик, где-то рядом бродит старуха с косой.

Рита задавалась вопросом, неужели нельзя предотвратить несчастья? Дерево предупреждает хозяина об опасности, но как себя обезопасить? Перестать выходить на улицу, чтобы ненароком на голову не свалился кирпич? Глупо. Не ездить в общественном транспорте, боясь, что тот попадёт в аварию? Не принимать пищу? Не пить? Не дышать? Что надо делать?

– Я буду с тобой разговаривать, – говорила Рита дереву. – Делиться тайнами и секретами, только ты не сбрасывай с себя листву и плоды.

***

– С тех пор я живу в постоянном страхе, – закончила рассказ Рита.

– Рит, может, всему есть логическое объяснение? – Люська с сомнением посмотрела на Соколову.

– Здесь имеет место магия и колдовство. Сейчас персиковое дерево снова подает тревожные сигналы.

Люська поудобней уселась в кресле.

– Владу я не рассказывала о дереве, упомянула, что это подарок деда. Не хотела выглядеть в его глазах паникершей. И повода вроде не было. До поры до времени. Упал листочек, у Кирилла угнали машину, затем второй лист на полу обнаружила – Влад с лестницы свалился. Молчать я не могла.

– Про дерево ты рассказала только Владу?

– Аньке и Кириллу посоветовала быть осторожными. А что толку? Они воспринимают меня мебелью. Кирилл делал вид, что прислушивается к моим словам, а Анька хмыкала.

Внезапно Марго замолчала и, приложив палец к губам, подошла к двери. Коснувшись ручки, резко дернула её на себя.

Залившись краской, Нюта начала тараторить:

– Ой, Рит, я как раз собралась постучаться. Ты не одна, да? Привет, я Аня.

– Люся.

– Ань, зачем ты пришла?

– У тебя нет жидкости для снятия лака?

– Два дня назад я отдала тебе целый флакон.

– Да? Забыла. Ладно, извини, что помешала.

Закрыв дверь, Рита процедила:

– Как тебе это нравится?

– По-моему, жидкость для снятия лака была предлогом.

– Не сомневалась. Анька не успела придумать ничего более подходящего.

– Зачем она приходила на самом деле?

– Шпионила. Анька любит погреть уши под чужими дверьми. Неоднократно замечала её возле кабинета Влада. Встанет, ухо к двери прижмёт, и стоит. Еще чужие телефонные разговоры подслушивает. – Рита подошла к зеркалу. – Я стала похожа на старуху, появились морщины, мешки под глазами.

– Почему ты решила, что умереть должен именно Влад?

– Он мне дорог, его смерть станет для меня настоящей бедой. Сама я нигде не бываю, целыми днями вожусь в саду с клумбами. Сомнений нет – опасность грозит ему.

– Аню с Кириллом исключаешь?

– Однозначно. У меня хотят отнять Влада! Я это чувствую, мне подсказывает сердце. Дерево не ошибается, я в этом не сомневаюсь. Геннадий Павлович на многое пролил свет, он рассказал историю персикового деревца, дал мне дельный совет. Но по вине Влада, я не смогла им воспользоваться.

– Кто такой Геннадий Павлович?

– Один старичок, который занимается мифологией.

– Минутку, как ты на него вышла?

– Через Интернет. Искала информацию о персиковом дереве, наткнулась на форуме на обсуждение паранормальных явлений. Задала вопрос, мол, кому-нибудь что-нибудь известно о персиковом дереве с необычными способностями. Через несколько дней получила сообщение от форумчанки Тамары. Она писала, что рассказать про персиковое дерево может Геннадий Павлович Ольхов. Поделилась его телефоном. Мы созвонились, договорились о встрече. Старичок он милый, выслушав меня, попросил привести персиковое дерево. И знаешь, когда он его увидел, рассказал мне такое, я неделю не могла прийти в себя.

– Я так понимаю, он поведал тебе легенду?

– Правильно понимаешь.

– Рит, легенды и мифы не имеют ничего общего с реальностью. На то они и легенды.

– Легенды не возникают на пустом месте, я уверена, у каждой есть основа. Встреча с Ольховым убедила меня в этом окончательно.

Несколько веков назад, в самый разгар охоты на ведьм, в одном небольшом городке к сожжению приговорили старуху. Её сожгли на городской площади в пятницу днём, а в субботу утром на том самом месте появилось высокое персиковое дерево. Оно выросло за одну ночь, никто не сомневался, это проделки покойной ведьмы.

Дерево назвали проклятым, решили немедленно его срубить. И все те, кто приближался к стволу ближе, чем на метр, мгновенно умирали. Насколько десятков человек лишились жизней, так и не сумев уничтожить проклятое дерево. Оно продолжало расти в самом центре городской площади, люди, по возможности, обходили это место стороной.

Вскоре жители начали подмечать странности. Как только с дерева падал лист, в городок приходила беда: погибал скот, вспыхивали пожары. Потом начали опадать персики. Люди умирали один за другим. И что интересно, не успевал персик долететь до земли, на его месте уже вырастал новый.

Потом городок полностью опустел. В нём не осталось ни людей, ни животных, ни птиц.

Прошло время, в мёртвом городе появился юноша. Кем он был и откуда взялся, неизвестно. Не побоявшись проклятия персикового дерева, парень поднял с земли спелый персик, положил его в карман и ушел с площади. Ночью на кладбище, он отыскал могилу столетней женщины, закопал в неё персик.

С рассветом в городе появились птицы, по улочкам бегали собаки, спустя несколько дней пришли люди.

Персиковое дерево с площади исчезло.

Рита смотрела на Люську с мольбой во взгляде.

– Что теперь скажешь?

Люська пожала плечами.

– Легенда как легенда, признаться честно, я ожидала услышать нечто более интересное и увлекательное.

– Уж какая есть, – огрызнулась Марго.

– А при чём здесь твоё персиковое деревцо?

– Геннадий Павлович предположил, оно может обладать такой же силой.

– Поэтому ты и на кладбище отправилась?

– Да. Никогда не забуду своих ощущений. Одна… ночью… среди могил. А знала бы ты, как я вымоталась, пока искала могилу столетней старухи. Ольхов посоветовал закопать персик в могилу. На протяжении двух месяцев ежедневно ездила на кладбище. Шастала между могил, всматривалась в надгробные надписи. К вечеру голова шла кругом, перед глазами одни цифры и буквы. А в один из дней столкнулась на кладбище с Алкой – вот тебе и ещё одна неприятность.

– А она кто?

– Бывшая подруга, – нехотя ответила Рита. – Вместе в ресторане официантками работали. Алка до сих пор там подносы таскает.

– Почему ты назвала встречу неприятной?

– Что в ней приятного? Алка ещё та стерва. Представляешь, проследила за мной до самого коттеджного поселка, выяснила, в каком доме я живу, и заявилась в гости. Пять тысяч долларов потребовала за молчание. Пришлось заплатить.

– Рит, за какое молчание?

– Были в моей биографии тёмные пятна, о которых я всеми силами старалась забыть. Но время от времени судьба сталкивает нас с людьми из прошлого, которые ради наживы ни перед чем не остановятся. Алка одна из них. Не хочу о ней говорить! Я упомянула о нашей встрече как доказательство ещё одного несчастья, которое последовало после падения листьев с персикового дерева. Лучше скажи, на чём я остановилась?

– У тебя не получалось найти нужную могилу.

– Я не сдавалась, и мне повезло. В прошлом году некая Полина Давыдова скончалась на сто первом году жизни, её могила была самым подходящим местом для захоронения упавшего персика.

– Где ты взяла лопату?

– Что за идиотский вопрос? В магазине купила. Оставила на кладбище, а в полнолуние планировала зарыть персик. Геннадий Павлович советовал закопать персик глубоко. Чем глубже, тем лучше. Все старания ушли насмарку. В самый неподходящий момент появился Влад. Схватил меня, потащил в машину. Теперь сижу, гадаю, когда ждать несчастья. Персик лежит в сумочке.

– Почему ты не рассказала мужу про Ольхова и легенду о персиковом дереве? Он сильно перепугался, увидев тебя возле чужой могилы с лопатой в руках.

– Он и без легенды причислил меня к психопаткам.

Люська пребывала в растерянности. С одной стороны слова Маргариты напоминают бред сивой кобылы, а с другой она так убедительна. Хм…А чем чёрт не шутит, вдруг персиковое дерево и впрямь непростое?

— О чём ты задумалась? – спросила Рита.

– У тебя сохранились координаты Ольхова?

– Да. Тебе они зачем?

– Хочу лично пообщаться со старичком, у меня возникло к нему несколько интересных вопросов. Если выяснится, что он говорит правду, я… – Люська начала обкусывать нижнюю губу. – Я постараюсь тебе помочь. Но сперва мне необходимо увидеть Ольхова.

Марго выдвинула верхний ящик стола.

– Вот адрес и телефон. Прежде чем к нему ехать, предварительно позвони и договорись о встрече.

– Угу.

– А мне что делать? – Рита пустила слезу. – С территории меня не выпускают, время идёт. Персик надо закапать, во что бы то ни стало. Поможешь?

– Предлагаешь поехать ночью на кладбище?! – изумилась Люська.

– Да нет, что ты! Просто скажи Владу, что мы с тобой нашли общий язык. Он обрадуется, его бдительность будет усыплена, а ты сообщишь, что пригласила меня к себе в гости. Я приеду к тебе и останусь с ночевкой…

–…а на самом деле отправишься на кладбище, – закончила Люська.

– Да. Я должна закопать персик!

– Но сейчас не полнолуние.

– Плевать. Времени мало, в любую минуту может произойти непоправимое.

– Рита, давай договоримся, сначала я встречусь с Ольховым, а потом приеду к тебе. Мы все обсудим. Хорошо?

– Пусть будет так, – апатично ответила Маргарита, потеряв к Люське всякий интерес. – Буду тебя ждать. А сейчас, извини, я хочу поспать. До встречи.

Люську буквально вытолкали в коридор.

– Обиделась, – проговорила Люська, спускаясь на первый этаж.

Глава третья

Всего лишь легенда

– Глеб, ты еще долго? – Люська зашла в кабинет, набирая на ходу сообщение.

– Часа два осталось.

– Мне надо в Москву, мы с Димкой договорились встретиться.

– Как поговорила с Ритой?

– Дома расскажу. Слушай, не сможешь меня до остановки подбросить?

– Люсь, давай чуть позже.

– Позже не могу, у меня час времени, – подумав, Люська сказала: – Ладно, работай, спрошу у кого-нибудь, как дойти до остановки.

Идти пешком Люське не пришлось. Виолетта Яновна попросила Игоря довести её до ближайшей станции метро. В машине Люська ни о чем болтала с молодым охранником Соколовых. Он оказался разговорчивым парнем, своим в доску, как позже призналась мне Люська.

С Димоном они встретились на Манежной площади.

– Привет. Давно ждешь, Дим?

– Минут десять.

– Я бы раньше приехала, прикинь, проехала нужную станцию.

– О чем так усиленно думала?

– Есть одна темка, – Люська заговорчески подмигнула Димону, взяла его за руку и они спустились в подземный переход.

Через десять минут Димон был введен в курс дела. Надо сказать, история про необычное персиковое дерево его заинтересовала.

– По-твоему, Рита в неадеквате? – спросил он.

– И да и нет. Разговариваешь с ней, вроде нормальная, а потом смотришь, глаза вытаращит, взгляд стеклянный – стопроцентная шизофреничка.

– Пусть к психиатру сходит.

– Дим, если бы все было так просто. Она отказывается. Боится, примут за сумасшедшую.

– Ты сама веришь ей?

– Пятьдесят на пятьдесят. Дим, долго ещё идти?

– Минут пять.

– Так вот, – продолжила Люська. – Меня напрягло известие о гибели её сестры. Понимаешь, после падения персика, Яна сама твердила о скором несчастье.

– Напророчила.

– Может быть. А вдруг нет, Дим?

– Мы пришли, – Димон кивнул на подъезд.

– Вау! Мне уже не терпится.

– Главное, сделать правильный выбор, – засмеялся Димон.

– Трудновато будет.

Пока они поднимались пешком на пятый этаж, Димка спросил:

– Зачем ты взяла адрес Ольхова?

– Посмотрю, что он собой представляет, и попрошу повторить легенду о персиковом дереве.

– А смысл?

– Дим, Маргарита – человек, которому можно внушить что угодно. Она очень легко попадает под чужое влияние. В данном случае Ольхов для неё непререкаемый авторитет. Грубо говоря, его слово для неё закон. Посуди сами, услышав о кладбище, она, не задумываясь, начала искать нужную могилу. В тот момент Рита наплевала на свои страхи, она напролом двигалась к четко поставленной цели.

– Не въезжаю, куда ты клонишь?

– Попробую договориться с Ольховым, чтобы он снова согласился встретиться с Марго.

– Зачем?

– Он должен немного подкорректировать легенду о персиковом дереве. Внести в неё незначительные изменения. К примеру, пусть скажет Рите, что персик можно закопать не только в могилу столетней женщины, но и… скажем, в обычный цветочный горшок.

– Идея, конечно, неплохая, но я сомневаюсь, что Рита ему поверит. Она задаст Ольхову резонный вопрос, почему он не упомянул о цветочном горшке раньше? И что, по-твоему, он сможет ей ответить? Забыл? Не посчитал нужным сказать? Не-е, Люсь, номер не пройдёт.

– Димка, ты ошибаешься. Рита поверит всему, что услышит от Ольхова. Сейчас она ждет помощи, и с радостью примет её от кого угодно, а тем более от человека посвятившего полжизни мифологии. И потом, ситуацию с цветочным горшком я привела в качестве примера. Можно придумать что-нибудь более правдоподобный вариант. Время у меня есть.

– А как объяснишь необходимость лжи Ольхову?

– С этим проблем не возникнет, скажу правду. Мол, Рита съезжает с катушек, ещё немного и в дурку загремит. Если он не согласиться помочь, Соколовой будет только хуже.

– К Геннадию Павловичу вместе стартанем, – сказал Димон, остановившись у двери.

…Некоторое время назад Димкин пёс Марс стал отцом четверых щенков. Его возили на вязку к кавказской овчарке Долли. По договоренности Димону полагался один щенок, и сегодня как раз тот день, когда подросшие кобельки готовы разлучиться с матерью.

Сделать выбор оказалось делом непростым. Люська тискала щенков, постоянно меняя мнение.

– Дим, выбери этого. Смотри, какой он милый.

– Крепкий щенок, – кивала хозяйка Долли. – Отличный выбор.

– Мне нравится, – сказал Димон.

Но прошла минута, и Люська кричала:

– А этот, Димка, он на меня посмотрел и улыбнулся. Давай его возьмем!

– Крепкий щенок, – повторила хозяйка.

– Он забавный, – Димон взял щенка на руки. – Тяжелый.

Люська схватила третьего.

– Ого! Такой пушистик, и мордаха у него умная. Лучше этого заберем!

– Крепкий щенок, – словно испорченная пластинка проговорила женщина. – Остановите выбор на нем?

– Да! Нет… Дим, тот малыш прикольно морщит носик. Точно – его берем. Или нет… Подожди! Давай первого. Или третьего. А может, четвертого? Блин, и второй мне нравится.

– Люсь, определись.

– Последнее слово за тобой. Димка, вы щенка себе оставите или отдадите?

– Отец не против второй собаки, мама возражает. Скорее всего, придется отдать.

– Я бы взяла, – протянула Люська.

– А Диана как отреагирует?

– Можно подумать, Диана часто бывает дома. Она точно не станет возражать, а вот Глеб… Я ему позвоню.

Люська набрала номер.

Я как раз положил в папку листы, когда раздался звонок.

– Глеб, – орала Люська. – Давай возьмем щенка кавказской овчарки!

– Сразу – нет.

– Почему?

– Не обсуждается.

– У тебя не обсуждается, а у меня очень даже обсуждается. Глеб, если бы ты их видел. Хочешь, я фотки тебе вышлю?

– Нет. И мне неудобно сейчас разговаривать.

– Глеб…

– Я сказал, нет.

Люська сунула смартфон в карман.

– Собаконенавистник!

– Что вы решили? – торопила женщина.

– Люсь, я думаю, взять крикливого.

– Нет, Дим. Предлагаю улыбающегося.

– Окей.

– Нет! Лучше этого с морщинистым носиком.

– Все щенки крепкие, привитые, – равнодушно говорила женщина.

– Давайте сделаем так, – Люська отошла к двери и села на корточки. – Кто первый ко мне подбежит, того и увезем.

К Люське подбежали три щенка, и подошла сама Долли.

– Измена! Дим. Я сейчас закричу.

– Ты и так кричишь.

– И это не нравится Долли.

– Хорошо. Димка, я даю тебе карт-бланш. Выбирай сам, – Люська вышла в прихожую. – Присмотрись к носатенькому. И пушистому. И двум остальным.

На улицу они вышли спустя час. Щенок (выбор пал на того, который улыбнулся Люське) непрестанно вилял хвостиком и потявкивал. Десять минут спустя произошла встреча Марса с сыном. Щенок побаивался огромного пса, заскулил, рванул в комнату, пытаясь забиться под кровать. Куда там! Не пролез. Начал лаять.

Марс вальяжно прошел в комнату, разлегся у балконной двери, вильнул хвостом. Щенок исподлобья наблюдал за отцом. Подойти к нему и коснуться кончиком носа мощной лапы осмелился не сразу. Долго присматривался, дрожал, звал мать.

В итоге, устав бояться (все-таки он не какая-нибудь болонка) решился сделать первый шаг.

Ночью они спали вместе на просторной подстилке Марса. Знакомство состоялось.

***

Переговорить с Ольховым вечером не удалось. Сначала телефон постоянно давал «занято», потом быстрые гудки сменились монотонными, но трубку уже не снимали.

Утром Люська предприняла очередную попытку дозвониться до Геннадия Павловича.

– У тебя только домашний телефон? – спросил я.

– У Риты нет его мобильного.

– А ты…

– Глеб, тихо! – Люська знаком показала, чтобы я замолчал. – Алло.

– Слушаю, – послышался мужской голос на том конце.

– Добрый день, – зачастила Люська. – Могу я поговорить с Геннадием Павловичем?

После короткой паузы мужчина ответил:

– Думаю, можете.

– Позовите его, пожалуйста.

– У аппарата.

– Извините, я подумала, вы его сын. У вас очень молодой голос, – брякнула Люська.

– Не могу с вами не согласиться, голос у меня действительно молодой. По телефону принимают за юношу. К сожалению, молодой у меня только голос, – усмехнулся Ольхов.

– Геннадий Павлович, меня зовут Люся. Я знакомая Маргариты Соколовой. Помните такую?

– Соколова… Соколова… Нет, не припоминаю.

– Не так давно она приезжала к вам домой, вы рассказывали ей легенду о персиковом дереве.

– А-а! – Геннадий Павлович оживился. – Теперь вспомнил. Да, да, точно, её звали Маргарита.

– Не согласитесь теперь встретиться со мной? Необходимо с вами переговорить.

– Неужели о персиковом дереве?

– Именно.

– Заинтриговали вы меня, даже не знаю, как быть.

– Я могла бы подъехать к вам домой?

– Когда конкретно вы хотите меня увидеть?

– Желательно сегодня, в любое удобное для вас время.

– Увы, встретиться сегодня у нас никак не получится. В моей квартире погром. На свою беду я затеял ремонт. Рассчитывал, управлюсь недели за три, и как началось… Силёнки не рассчитал, годы уже не те. Через день понял, одному не справиться. Пришлось нанять рабочих, те пообещали сделать из квартиры конфетку за месяц. До сих пор делают. Наверное, Маргарита вам рассказывала, у меня даже сесть негде.

– Ага, – соврала Люська. – Рассказывала.

– Живу буквально в походных условиях. Всё перевёрнуто вверх дном. Сегодня рабочие будут штробить на кухне стены, во всяком случае, обещали. Сижу, жду, когда соизволят объявиться. Поэтому, извините, но сегодня я не расположен принимать гостей.

– И как нам быть?

– Давайте поступим следующим образом, – предложил Ольхов. – Оставьте мне номер своего телефона, и я свяжусь с вами в ближайшее время.

– Он перезвонит, – сказала мне Люська. – Надеюсь, ждать придется недолго.

Уже вечером у Люськи ожил телефон. Геннадий Павлович сообщил, что завтра, в первой половине дня, он может встретиться с Люськой в скверике, недалеко от своего дома.

– У меня не слишком много времени, – предупредил пенсионер. – После двух придут шпаклевать потолок. Вы уж не опаздывайте, подъезжайте в скверик часам к одиннадцати.

Заверив Ольхова, что в одиннадцать ноль-ноль будет как штык, Люська отсоединилась.

***

Люська примчалась в сквер без четверти одиннадцать. Сев на первую от входа скамью, позвонила Димону.

– Дим, я на месте. Ты скоро?

– Люсь, мы из ветклиники уже возвращаемся. Минут через пятнадцать буду в сквере.

Время шло, Геннадий Павлович не торопился на встречу. Через полчаса Люська забеспокоилась. Ни Димки, ни Ольхова. И у обоих недоступны телефоны. Жесть!

– Что, опаздывает? – ехидно усмехнулась старушка в белом берете.

– Опаздывает!

– А ты не будь размазней! – неожиданно зло заявила бабулька. – Раз вовремя не притопал, бери ноги в руки и сматывай удочки. Сидишь тут, как клуша, а он, небось, с другой гуляет. Все они одним миром мазаны. Была б моя воля, всех мужиков в тюрьмы пересажала.

– Зачем в тюрьму-то?

– Порода у них одна – кобелиная. Взять, к примеру, моего покойного мужа-кобеля. Всю кровь из меня высосал! До свадьбы на руках носил, пылинки сдувал, а как расписались, пошло-поехало. По бабам таскаться начал. И ведь с хитрецой рога мне наставлял. Назначит свидание в центре Москвы у какого-нибудь памятника и говорит, жди меня, Маруся, до половины седьмого, я задержаться чуток могу.

– И что? – Люська посмотрела на экран смартфона.

– А то! Я у памятника стою, козла своего жду, он в это время в нашу квартиру подругу мою приводил. А потом ко мне несется, извини, задержался на работе. После уже я узнала, по какой схеме он действовал. Спасибо, нашлись добрые люди, глаза раскрыли. Вот и ты мотай на ус.

– Мой парень мне не изменяет. Тем более с моей подругой.

– Блажен, кто верует. Не изменяет тебе, значит, изменяет Родине, – последовал жёсткий ответ. – Молоденькая ты ещё, жизни не знаешь, а баба Маня совет тебе дельный даёт.

– Димка меня любит, – сказала Люська, засмеявшись.

– Ну-ну. Сиди тут до второго пришествия.

Пересев на соседнюю скамейку, Люська попыталась связаться с Ольховым.

– Звони-звони, – бубнила бабка. – Он уже, наверное, другую себе нашёл.

Минутой позже Люськиного плеча коснулась чья-то рука. От неожиданности она вздрогнула. Рядом стоял щупленький низкорослый дедок с осунувшимся лицом.

– Вы Людмила? – с придыханием спросил он.

– Да.

– Тысячу извинений! Я опоздал не по своей вине. Представляете, спускался в лифте, а он, окаянный, застрял. Сорок минут в душной кабинке просидел.

– Ничего страшного, главное, вы пришли.

Геннадия Павлович опустился на скамейку, а баба Маня заголосила:

– Батюшки мои! Куда мир катится?! Вот так парень. Совесть у тебя есть, козья твоя морда! Она же тебе во внучки годится.

Ольхов округлил глаза.

– Простите, вы это мне сказали?

– Ой, стыдоба-то какая! Тебя через год-другой на Ваганьково везти надо, а ты такие фортеля выкидываешь. Бесстыжая твоя физиономия! Так бы и отходила по ней палкой.

Геннадий Павлович встал.

– Позвольте…

– Не позволю! Дома, наверное, жена для тебя, язвенника, кашки геркулесовые варит, да котлетки на пару готовит, а ты в сквере девчонке голову морочишь. Она ж поди ещё несовершеннолетняя. А это статья!

– У меня нет жены, – растеряно произнес Ольхов. – Я вдовец.

– Вдовец, – передразнила «добрая» баба Маруся. – Знаем мы таких вдовцов. Всю кровушку из жены выпил, в могилу свёл, а теперь рад по уши. Вражина!

Геннадий Павлович побледнел.

– Если вы намереваетесь затеять со мной словесную перепалку, вынужден вас разочаровать, я не поддамся на вашу гнусную провокацию. – И обращаясь к Люське, Ольхов добавил: – Не возражаете, если мы пройдём вглубь сквера?

– С большим удовольствием.

– Идите-идите, – кричала вслед баба Маня.

Минутой позже к скамейке подбежал Димон. Баба Маня сощурила хитрые глазки.

– Чего мечешься, внучек?

– Здесь должна была сидеть девушка.

– Вертлявенькая такая?

– Да.

– Сидела. Старика дожидалась.

– Где они? – Димон набрал Люське. – Люсь, ты где?

– В ту сторону пошли, – сказала баба Маня.

– Хорошо, сейчас подойду, – убрав телефон, Димон покосился на бабку.

– Беги, ещё догнать успеешь. Старик-то не сегодня-завтра на части развалиться. Далеко уйти не могли.

Люська пересказывала Ольхову свой разговор с Маргаритой, когда к ним подбежал Димон.

– Познакомьтесь, Геннадий Павлович, это Димка. Мой друг.

– Очень приятно, молодой человек.

– И мне, – кивнул Димон.

Ольхов посмотрел на Люську и замотал головой.

– Я поражен! Люда, Маргарита вас дезинформировала. Она перевернула всё с ног на голову. Как вы могли подумать, что я способен посоветовать молодой женщине отправиться ночью на кладбище?

– Так мне сказала Марго.

– Определённо, у неё чрезвычайно богатое воображение. Я это сразу понял, как только она приехала ко мне домой. Соколова сильно нервничала, говорила невнятно, никак не могла взять себя в руки.

– Значит, Рита обманула и никакой легенды вы ей не рассказывали? – удивился Димон.

– Позвольте, я объясню всё с самого начала. Маргарита поведала мне историю о персиковом дереве, которое много лет назад её дед привёз из-за границы. Она утверждала, дерево обладает некой мистической силой и, что самое ужасное, способно пересказывать события негативного характера, вплоть до смерти. Признаюсь, её слова не оставили меня равнодушным. Я попросил Соколову показать мне персиковое дерево, что, собственно, она и сделала день спустя. Без задней мысли я рассказал Маргарите уже известную вам легенду. Заметьте, легенду. Маргарите было сказано, её дерево не имеет ничего общего с тем мифом, который она услышала. Её сестра погибла в автокатастрофе вовсе не потому, что с дерева упал персик.

– Как вы посоветовали ей поступить с персиком?

– Настаивал, чтобы она его выбросила и не зацикливалась на мелочах. Про кладбище даже не заикался! Маргарита слышала только то, что ей самой хотелось услышать. А именно, в память врезались слова о юноше, который закопал персик в могилу столетней женщины. Потому она и решила действовать аналогичным образом. Ночь, кладбище, полнолуние – это всё относится к легенде. К легенде, дорогая Люда. У Маргариты бурная фантазия. Начав её эксплуатировать, она пребывает в уверенности, что я советовал ей действовать, как действовал мифический юноша. Вы меня понимаете?

– Понимаю, Геннадий Павлович. По большому счёту я встретилась с вами, чтобы услышать эти слова. Не могла поверить, что взрослый человек отправил Риту на кладбище.

– Надеюсь, теперь вы убедились, я далеко не выживший из ума старик?

– Убедилась, – улыбнулась Люська. – И поэтому хочу, чтобы вы мне немного подыграли. Геннадий Павлович, вам необходимо встретиться с Ритой и сообщить ей, что персик можно закопать в саду под любым деревом.

– Не совсем вас понял. Поясните.

– У Риты расшатана нервная система, после разговора с вами она вбила себе в голову, что ей непременно нужно посетить кладбище. Убедить Риту в обратном под силу лишь вам.

– Попробовать, конечно, можно. Правда, за результат я не ручаюсь.

– Отлично. Когда нам с Ритой можно к вам подъехать?

– Давайте договоримся на послезавтра. Во второй половине дня. Ближе к вечеру.

– Идёт.

– Встретимся в этом же сквере на первой от входа скамейке.

– При условии, что там не будет восседать баба Маня, – захихикала Люська.

– Не напоминайте, – поморщился Ольхов.

Попрощавшись с Геннадием Павловичем, Люська предложила Димону зайти в кафе.

– Надеюсь, послезавтра страдания Риты закончатся.

– Поживем, увидим.

Глава четвертая

Тапок вместо кровати

Нюта лежала на кровати, лениво перелистывала журнал, изредка поглядывая на крутившегося возле зеркала Кирилла. В какой-то момент она не выдержала и, с плохо скрываемым раздражением, заявила:

– Меня никто не сможет переубедить, что актёрская профессия превращает мужиков в самых настоящих баб.

Не придав словам жены значения, Кирилл взял лак для волос и начал трясти баллончик.

– Ты что-то сказала? – спросил он минуту спустя.

– Можно подумать, ты меня не слышал.

– Представь себе, нет. Я сосредоточился на предстоящей поездке. Сегодня важный день, Нютка, со студии я должен вернуться в приподнятом настроении и обязательно с хорошими новостями.

– Чего ты так переживаешь? Ты получил эту рольку, её никто уже не отнимет.

– Я просил относиться к моей профессии уважительно. Мне дали не рольку, а роль. Большую роль!

– Ах, да, – Нюта театрально закатила глаза. – Я совсем забыла, теперь ты у нас главный герой. Или героиня? Запуталась. Ты мужчина, а играешь роль женщины, значит, ты – главная героиня. Я права?

Кирилл приблизился к Нюте, выхватил у неё из рук журнал и процедил:

– Мы с тобой неоднократно разговаривали на эту тему, ты обещала не подтрунивать над ролью. В чём дело? Не выспалась или встала не с той ноги?

– Спала замечательно, а злюсь потому, что в последнее время меня начинает раздражать твоё поведение.

– С чего вдруг?

– С того. Ты стал слишком манерным! Меня это бесит.

– Я вживаюсь в роль.

– Смотри, как бы эта роль потом не вышла тебе боком. Разумеется, если ты сам не горишь желанием всю оставшуюся жизнь играть трансвеститов.

Кирилл схватил жену за подбородок.

– Заткнись! – проорал он настолько громко, что Нюта невольно вздрогнула.

– Убери руки. Мне больно.

– Будет ещё больнее, если скажешь хотя бы слово.

– Угрожаешь?

– Лучше меня не зли. Я на взводе, не нарывайся.

– Не смеши меня, – Нюта вскочила с кровати и заметалась по комнате в поисках телефона. – Что ты можешь мне сделать? Наорать? Ударить? Избить до полусмерти? Вынуждена тебя разочаровать, у тебя ничего не выйдет. Только попробуй прикоснуться ко мне, твоей карьере, как впрочем, и личной жизни, придёт конец. Папа тебя в асфальт закатает!

– Идиотка! – на лбу Кирилла запульсировала вена.

Нюта подошла к мужу, провела пальцем по вене.

– Когда ты злишься, ты такой мужественный. Сразу чувствуется, что рядом со мной стоит настоящий мужчина, а не тряпка. Я даже, начинаю тебя побаиваться.

– Специально хотела вывести меня из себя? – Кирилл пребывал в растерянности.

– Угадал.

– Нютка, временами ты невыносима.

– Извини, если обидела. Кирилл, просто я хочу видеть рядом человека, который не способен на предательство. Человека любящего, преданного и надёжного. Ты меня понимаешь?

– Не совсем. По-твоему, я не любящий, не преданный?

– А сам как думаешь?

– Мне некогда, пора выезжать. Продолжим спор вечером.

– Прячешь голову в песок?

– Нют, мне пора на студию, кончай придираться.

– Хорошо. Желаю тебе огромной удачи, пусть она тебя не покидает. Позвони мне сразу.

– Обязательно.

На первом этаже Кирилл выругался, забыл в спальне телефон. Пришлось возвращаться.

– Нюта, телефон мой не видела?

– Нет. В гостиной смотрел? Ты вечно оставляешь его на журнальном столике.

– Я туда сегодня не заходил.