Читать книгу Пересечение вселенных. Книга 2. Свет мира - Зинаида Порохова - Страница 1

Дочерям

Елене и Марине

Посвящаю

Миры, галактики, вселенные – нет им числа. Кто их создал? Зачем? Разбегаются ли они? Или, наоборот, сбегаются? По каким правилам в них всё вершится и вертится? Какие силы играют ими? И возможно ли избежать участия в этой игре? Нет ответа. Или, может, есть? Но он где-то там, далеко. Впереди. А, может, и в прошлом. А вдруг – все ответы ты уже знаешь, но забыл? Ведь участвовать в играх богов так интересно…

Книга 2

Свет мира

«Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые

дела и прославляли Отца вашего Небесного»

Послание от Матфея.

Глава 1. Былое величие

Юрий появился, когда Оуэн уже перестал ждать его.

Он предположил, что, возможно, мальчик обиделся. И решил остаться в своём пифосе, не допуская в свой мир даже морского философа. Ведь его интересы и жизнь так чужды представителям человеческого рода, набивающего таких, как он, опилками и выставляющего их в таком виде на потеху праздной публике.

Оуэн философствуя, задремал в своей пещере, когда раздался этот голос:

– Эге! Здравствуй, морской философ! Я вижу, ты по мне не особо скучаешь? Наслаждаешься одиночеством?

– О, рад тебя вновь слышать, Юрий! – действительно обрадовался криптит, даже сам этому удивившись. – Я посчитал, что собеседник, годный лишь заготовкой для заготовки к музейному чучелу, мало неинтересен средне образованному разумному человеку. Как твои дела? – спросил он.

– О, мои дела ошеломительны, – отозвался Юрий. – С некоторых пор вокруг меня стали происходить удивительные вещи и крутиться странные люди.

– Удивительнее, чем наша беседа, а люди более странные, чем морской криптит? – усмехнулся Оуэн.

– Намного более, – вздохнул Юрий.

– Наверное, их странность состоит в том, что они хотят с тобой пообщаться? – улыбнулся Оуэн. – А ты опять предпочёл беседу с морским философом?

– Ты, как всегда, весьма проницателен, – сказал Юрий. – И именно для этого они хотят, не спросив моего согласия, доставить меня в одно очень странное место… Хорошо, что не в музей. Но типа того. Наивные, они думают, что со мной возможен такой вариант. – Оуэн, ничего не понимая, с недоумением слушал его. Мальчик опять не впускал в свой мир – привычка. – Но я их слегка разочаровал, – усмехнулся Юрий. – Ничего, я с этим как-нибудь разберусь, – перебил сам себя Юрий. – Лучше давай погорим о тебе, Оуэн. Кто ты? Откуда? Ведь, оказывается, я ничего о тебе не знаю. Пытался заглянуть в твоё прошлое, но я там теряюсь, как песчинка.

– По-моему – и я знаю о тебе не больше, – усмехнулся спрут. – Да и что может рассказать анахорет, прячущегося в своём морском пифосе? – отшутился он. – Даже для редкого гостя нет новостей.

– Нет, уж, лучше обойдёмся без новостей. Уж лучше вернёмся в старину глубокую.

– Люди при встрече случаях любят обсудить всякие несущественные мелочи, – гнул свою линию криптит, где-то подражая Юрию. – Например – предстоящий ужин или каверзы погоды. А у меня блюдо всегда одно – планктон, и погода одна – сюда даже шторма не всегда достигают. Лишь бы Сопун не проснулся – вот это будет новость. Потрясающая! Ну, вот видишь, мы и поговорили. Ты – полслова о неких непрошенных собеседниках, я – два слова о подводных не-новостях.

– Расскажи мне о Протее, – тихо сказал Юрий и Оуэн вздрогнул. Его ироничный настрой сразу же погас. – Скажи, ты с другой планеты?

Оуэн, замер, молча. Это слово опять перевернуло его душу…

– Прости, если я сделал тебе больно, – услышал он голос Юрия. – Не отвечай, если не хочешь. Но мне это очень интересно.

Криптит неожиданно решился – сколько можно баюкать и прятать свою боль? Что плохого, если он поделится историей своего народа?

– Хорошо, я расскажу тебе о Протее, – вздохнул Оуэн. – Но это грустная история.

– Спасибо. Я уже понял, что тебя она гнетёт, – отозвался Юрий. – Но, Оуэн, это далёкое прошлое. И твоя память, это всё, что от него осталось. Ты же не хочешь, чтобы и мир забыл о ней?

– Возможно, ты прав, – вздохнул спрут.

– Протея… – задумался он. – Она действительно существовала очень давно. Слишком давно, чтобы о ней помнил ещё кто-то, кроме меня. Даже я потерялся в счёте витков с того момента, как её не стало. К сожалению, я даже приблизительную цифру не знаю. – Криптит лукавил – приблизительно он знал, но не хотел, чтобы мальчик посчитал его выдумщиком. – Для кого мне их считать? Но это было время, когда Земля называлась Протеей. И это был огромный единый Океан, мы называли его – Тоо-Тэто-Кан: Великий и Могучий Поток.

– Земля это и есть твоя Протея? – воскликнул Юрий. – А я думал, ты с другой планеты!

– Практически так оно и сеть – это была совсем другая планета, – согласился Оуэн. – И её населял совсем другая цивилизация – головоногих моллюсков. Протейцами именовали мы себя.

– На Земле была цивилизация головоногих моллюсков? Здорово! Непостижимо! Так далеко в информационное поле планеты я не заглядывал. Считал, что в то время жили одни птеродактили и динозавры.

– О, они появились после нас и исчезли не так давно. Их застала одна из человеческих цивилизаций. И они даже сумели приручить некоторые породы динозавров, – заметил Оуэн. – Погибли динозавры во время катастрофы, случившейся из-за падения метеорита. А человек выжил, хотя ему пришлось практически начать Эволюцию с ноля.

– С ноля?

– Да. Человеческая цивилизация несколько раз по разным причинам откатывалась назад. И иногда виноваты были сами люди.

– Почему? Что они сделали?

– Как-нибудь я расскажу тебе об этом. Но и в этих историях много грустного, – заметил Оуэн.

– Ого, так мы ещё древнее, чем я думал?

– Ну, по моим прикидкам – ваш Вид существует около трёх миллионов витков, то есть – лет. Хотя до этого были и другие – не совсем обычные человеческие цивилизации. И все они погибали, побеждённые собственными пороками

– Вот как? – удивился Юрий. – Интересно! Я потом загляну в ИПЗ и поинтересуюсь доисторическими временами. Х-м, никогда не думал, что «доисторическими», значит – искусственно ограниченными рамками нашего познания.

– Если удастся заглянуть, – заметил Оуэн. – Дух Планеты затёр эти страницы, затерял их на самом дне памяти, и зачастую не хочет открывать такую старину. Очевидно, он считает, что надо жить настоящим. Ну, может, тебе она и откроет свои секреты. Но зачем?

– Хочу понять… цель вселенной, что ли. И смысл её титанической работы.

А какой была твоя протейская цивилизация, Оуэн? Она была похожа на нашу?

– Все цивилизации похожи – суетятся, к чему-то стремятся. Обидно только, если они сворачивают не туда, – вздохнул он. – Однако протейская цивилизация значительно опередила вашу.

– Но как она развивалась в воде! Как это возможно? – с восторгом воскликнул Юрий.

– А почему нет? Чем воздушная среда отличается от водной? Как амортизатор, защищающий от вредного воздействия слишком активного светила, каким тогда было Солнце, вода даже лучше. А уровень цивилизации зависит не от условий среды, а от интеллекта разумных существ. У головоногих он был гораздо выше, чем у людей. Уж извини. Ведь мозг у нас более развит – он не один, их целых девять – в голове и ещё в каждой конечности. И каждый работает индивидуально и независимо от других. Это позволяет освободить голову от забот о теле, посвятив размышления более важным вещам. Мы шли по пути Эволюции в девять раз быстрее. К тому же, у вас есть скелет, хоть как-то помогающий выживать, мы же – лишённые его – должны были быстрее приспособиться и развить своё интеллект. И именно он, а не технические приспособления, составлял наши основные достижения.

– Я всегда знал, Оуэн, что осьминоги – удивительные существа, – согласился Юрий. – Но – чтобы создать свою цивилизацию! Мне казалось, что вы слишком… интроверты, что ли. как я.

– Это пришло потом. Когда наша цивилизация пережила трагедию. Мы очень чувствительны и пугливы.

– И каковы были условия вашей жизни во времена развитой цивилизации?

– Они были фантастическими! Вы – дети, по сравнению с нами, Юрий, – не выдержав, похвалился Оуэн. – Уж, извини!

– Если это так, извиняться не за что, Оуэн. Расскажи о ваших были городах. Они были под водой? На дне океана – Тоо-Тэто-Кана, Великого и Могучего Потока?

– Нет, скорее они находилось под его поверхностью, под почвой. Мы, так сказать, построили себе там миллионы комфортабельных пещер, оборудованными всеми необходимыми условиями. По Океану курсировали тысячи гидробусов и гидростатов, а небо над его поверхностью, как и космос, бороздили наши летательные аппараты и космические корабли. Мы освоили ближайшие планеты и строили планы о совершении дальних перелётов.

– Невероятно! – удивился Юрий – Вот здесь?

– Ну, это уже далеко – не здесь, увы.

– Что ты имеешь в виде, под словами: комфортабельных пещер, оборудованными всеми необходимыми условиями?

– О, это трудно объяснить. Ведь я не был технарём. Могу сказать лишь – вся бытовая техника и домашние приборы управлялась нами телепатически. Улицы были прекрасно украшены. Все наши устремления были направлены на познание и совершенствование. И, вообще – жизнь каждого протейца была прекрасна и радостна, потому что мы ощущали себя объединёнными общими целями и свершениями на благо общества. В нашем мире уже тысячу витков не было войн, хотя на планете по-прежнему существовало для государства – Панина и Танина, ещё в древние времена созданными двумя расами – серыми гигантами панинцами и мелкими особями – коричневыми танинцами. Наш мир был невероятно прекрасен! Извини за эмоции, Юрий. Похоже, слово «невероятно» тебе сегодня изрядно надоест, – проговорил Оуэн.

– О, ты совершенно прав! Я почти вижу твою Протею, Оуэн! – восхищённо отозвался тот. –Это была невероятно развитая цивилизация. У вас были высоко развита наука? О чём я спрашиваю? Я, кажется, поглупел от удивления. Конечно же – ваши науки были совершенны, как и цивилизация.

– О, да! Мы приближались к разгадке УКЭ – Универсальных Космических Энергий.

– Потрясающе! А ты помнишь какие-нибудь стихи о вашем мире? – спросил Юрий. – Что-нибудь типа: «О, Протея! Под волнами зрея, ты стремилась к звёздам и далёким водам! О, протейцы! Вы в моём сердце! О прошлом сожалея, вас забыть посмею ль я!»

– О, этот стих прямо обо мне! Спасибо, я запомню, – вздохнул Оуэн. – Но, к сожалению, у протейцев не было литературы, о чём я сейчас сожалею. Ведь в основе мироощущения протейцев был лишь точный расчёт и неумолимая логика. У нас была лишь история – свод исторических фактов в сжатом виде – хроники событий и календарные даты.

– У вас вообще не было искусств? – удивился Юрий.

– Отчасти. Мы, например, обожали музыку и танцы. Увлекались конкурсами и состязаниями. Протейцы тонко чувствовали ритм и согласие звуков. Ведь, согласно традициям, мы всегда сообща отмечали Ночь Полнолуния Танцем Сфер. Также у нас высоко ценилось изобразительное искусство и скульптурные композиции. Только чёткие формы и никаких абстракций или романтических искажений. Протейцам были не доступны поэтические символы и аллегории. Но зато архитектура, скульптурные произведения, художественные полотна и дизайнерское искусство ландшафта были на высоте. Как видишь, Юрий, мы ценили только звуки, формы и формулы.

– Да, цивилизация протейцев была великолепна. Я уже видел её твоими глазами. А какими были ваши космические корабли?

– Корабли?

Оуэн, слегка напрягшись, вспомнил эти огромные и громоздкие, похожие на летающие метеориты, протейские корабли, которые он, походя, видел в юности. Насколько он помнил, во время движения они крутились вокруг своей оси, создавая внутри себя гравитацию. Юрий воскликнул:

– О, да, я уже вижу! Необычные сооружения! Совсем не похожи на наши металлические корабли-сигары. На каком топливе они работали?

– На разных, в том числе и на воде. Но, как я уже говорил, мы приближались к разгадке универсальной Энергии, которая позволила бы нашим кораблям совершать гипер-скачок, – пояснил Оуэн. Как оказалось, рассказывать о Протее ему было даже приятно. Он гордился тем, что принадлежал к такой великой цивилизации. – Мы ещё не так далеко продвинулись в освоении космоса, пока это были лишь пределы солнечной системы. Протейцы разрабатывали рудники на Луне – тогда она называлась Фиона, строили научные базы на Марсе – по-протейски Маасе. А наши автоматические станции побывали на Нептуне и Сатурне, они назывались тогда – Китон и Тоэн. На их орбите мы установили фабрики по добыче метана, озона и других газов. И уже приступили к реализации проекта по созданию атмосферы и океана на Марсе-Маасе, чтобы создать там города и заселить эту планету. А ведь некогда и она была населена некой цивилизацией, погибшей при невыясненных обстоятельствах.

– Вот как? Удивительно! Океан на безжизненном Марсе? И вы это смогли бы сделать? – удивился Юрий.

– Конечно! На Маас уже были завезены установки по созданию океана из газов, которые доставлялись туда с Китона и Тоэна. А пока там, в карстовых пещерах, заполненных водой, начали сооружать временные поселения. Которые должны были восстановить на Маасе атмосферу – чтобы защищать планету от метеоритов, которые должны в ней сгорать. А также – препятствовать испарению вода с поверхности, когда там возникнут моря и океаны. Со временем там предполагалось создать и собственную флору и фауну. Проект был грандиозный. Я, кстати, тоже собирался поселиться на Маасе – заселять его рыбами и растениями. Ведь я по образованию биолог.

– Биолог? Вот это да! Ты заканчивал вуз?

– И даже аспирантуру, по вашим понятиям.

– Невероятно! Какой же мощный потенциал был у головоногих моллюсков прошлого! – изумился Юрий. – Ведь это было идеальное общество!

– Случившееся позднее показало, что не идеальное! – возразил Оуэн. – Поскольку мы не выдержали проверки.

– Кто вас мог проверять? – удивился Юрий. – И зачем?

– Космическое Сообщество Цивилизаций. Как вы любите говорить – инопланетяне, – вздохнул Оуэн.

– Откуда они здесь, вернее – там, взялись? – воскликнул Юрий. – Впрочем, глупый вопрос. Как это было?

– Прилетели из галактики Тиуана. И иттяне, представляющие Космическое Сообщество, куда входят тысячи совершенных и развитых цивилизаций, поручились за нас, хотя по нескольким параметрам мы не проходили вступительные испытания, – пояснил Оуэн. – Ели б мы были умнее… как стыдно, – горестно пробормотал он и замолчал.

Юрий, немного подождав, спросил:

– Какие испытания? Какие иттяне? Что за Сообщество? Хотя, если тебе тяжело вспоминать – не рассказывай.

– Нет-нет, я в порядке, – заговорил Оуэн. – Иттяне – это головоногие моллюски с планеты Итты, расположенной в галактике Тиуана, находящейся от Млечного Пути… невероятно далеко. А испытания. У них такой принцип – принимать в Сообщество только достигших на эволюционном пути определённого духовного совершенства. Но, поскольку на Протее было два государства, разделённых границами, и ещё какие-то мелочи. Вроде того, что не стоит терять время на совершенствование тела и пропаганду чрезмерных занятий спортом. Я, юный аспирант, занятый своими изысканиями, честно говоря, не очень в это вникал. Хотя меня и раньше кое-что немного раздражало в отношениях между панинцами и танинцами. Например, то, что коричневые танинцы подтрунивали над тем, что мы, панинцы, почитали Дух Океана, а не Фиону–Луну, как они. А панинцы, строившие свои города под дном океана, недоумевали из-за н безалаберности танинцев, которые тянулись своими коническими небоскрёбами ввысь, к их богоподобной Фионе. И тем самым портили первозданный ландшафт дна. Ведь панинцы чрезвычайно чтили девственную природу планеты и стремились сохранять её неприкосновенной. Их нервировали высотки танинцев, нарушающие экосистемы моря и уродующие прекрасный лик океанского ландшафта. Существовало ещё немало мелких поводов для безобидных шуток – рост, цвет, привычки, пристрастия каждой их рас, вызывающие чувство превосходства у другой. Хотя обитатели Панины и Танины жили довольно изолированно и внешне это никак не проявлялось. А в совместных проектах – планетарных и космических – отношения были довольно тёплые и уважительные. У нас было немало совместных программ. В том числе и научных. Кстати мы, учёные, к которым относилась и моя семья, совершенно не придавали значения расе – росту, цвету кожи, верованиям – коллег. Мы ценили друг друга только за интеллект и вклад в науку. Расовые недовольства чаще проявляли обычные протейцы. Хотя панинцев и таницев всегда объединял общий Танец в Ночь Полнофионии. Объединяясь с вибрациями космоса, мы становились едины. Возможно, благодаря этому мы и прожили тысячи витков без конфликтов.

– Расизм – это детская болезнь незрелого сообщества рас, так сказать. И действительно говорит о некоем несовершенстве вашей цивилизации, – проговорил Юрий. – Жаль.

– Вот и Комиссия Сообщества заподозрила нечто подобное, – согласился Оуэн. – Но иттяне всё равно настояли на нашем досрочном приёме. И даже поручились нас «подтянуть».

– Наверное, потому что вы были очень похожи на них? – предположил Юрий.

– Они говорили, что таких, как мы и они, очень мало в Сообществе цивилизаций.

– А что же было дальше? Подтягивание не помогло? – спросил Юрий.

– Увы.

– Расскажи, как это случилось? – попросил в Юрий. – Если тебе не трудно.

– Дай сначала вспомнить, – сказал Оуэн. – Ведь я не особо вникал в происходящее. Поскольку был слишком увлечён своей работой. Появление иттян я воспринял спокойно. Ведь те, кто изучает законы мироздания, понимают, что огромная вселенная не может быть безжизненной. И глупо рассчитывать на то, что, например, мы, головоногие – единственные разумные существа в бескрайнем космическом пространстве.

Дай подумать, какова хронология событий…

Сначала по новостным телепатическим каналам объявили, что с нами вступило в контакт Космическое Сообщество Цивилизаций. И предложило вступить в их Сообщество. Я этому не очень удивился, понимая, что рано или поздно нечто подобное должно было случиться. Вот, случилось. Что ж – приятно познакомиться. Но у меня вскоре предстояла защита докторской, поэтому я был чрезвычайно занят исследованиями и классификацией Видов одной пещеры. Помнится, я ещё был восхищён тем, что общение и все переговоры с нами будут вести иттяне – такие же головоногие моллюски, как и мы. Как потом стало известно – хотя Космическое Сообщество объединяет тысячи сверх цивилизаций, созданных самые разнообразными Видами – первый контакт всегда осуществляет родственный Вид. Во избежание дополнительного стресса. . Потом нам объявили, что, после вступительных тестов и экзаменовок, протейцев с небольшими оговорками приняли. Благодаря иттянам. «Это, конечно, здорово, но что это нам даёт? И зачем КСЦ ещё какие-то экзамены. Познакомились – общайтесь, чего ещё?» – подумал я тогда. И лишь потом понял – что. Перед нами открыли невероятные знания – о вселенной, о мирах, о материи и энергиях, И, как учёный, я был в восторге, а мои родители – профессора биологии Моун и Соила, просто ликовали. Ведь знания это было то, ради чего они жили.

Далее началось «подтягивание». К этому времени лица иттян стали уже привычны, постоянно мелькая в новостях. И почти перестали удивлять протейцев своей разноцветностью.

– Разноцветностью? Почему это вас так шокировало?

– Они очень были похожи на нас. А мы ярые консерваторы в отношении и цвета, и манеры поведения. Иттейцы же постоянно меняли цвет кожи – в зависимости от вкуса и настроения, которое не стеснялись проявлять. Открыто смеялись, шутили, высказывали замечания. Для нас это было… непривычно. Но постепенно – судя по услышанным мною разговорам – протейцы привыкли к ним, как и к мысли о том, что в Сообществе будут вынуждены общаться и не с такими чудаками – как внешне, так и внутренне. Как мы узнали из демонстрируемых роликов – это были рептилии, рыбы, насекомые, птицы, змеи, разумные растения и даже мыслящие сгустки энергии. Принцип Всеобщей Вселенской Любви объединял их всех в одно Сообщество равных, делая их единой космической нацией. Мне это было несложно – ведь я одинаково любил все создания природы, прекрасные и удивительные. Однако протейцам приходилось поначалу преодолевать свои стереотипы и привычки.

– А человеческие цивилизации в Сообществе были? – с интересом спросил Юрий.

– Конечно. Гуманоиды, паукообразные, бабочки и так далее. Впрочем, поинтересуйся рисунками на плато Наска или, современными – на пшеничных полях планеты – там многие разумные Виды изображены. Как и универсальные формулы.

– О, а я-то всегда удивлялся – зачем на полях нарисованы птицы, муравьи, стрекозы и прочие… существа. От скуки, что ли? И что же было дальше?

– Дальше наши страны – Панина и Танита – должны были исчезнуть. А вместо них было основано единое государство Патана. Возглавило его Единое Правительство Патаны – ЕПП.

– Звучит неплохо, – заметил Юрий.

– Да. Пока изменения не затрагивали глубинные устои протейцев, всё выглядело неплох. Но потом всё пошло кувырком!

– Почему? Прежние правительства хотели вернуть себе власть?

– Этого я точно не знаю, – вздохнул Оуэн. – Границы между Паниной и Таниной были ликвидированы. Всюду появились граждане чужой страны – чего раньше практически не было, задействованные в общих программах. Освободился огромный штат пограничных, таможенных и военных служб, оставшихся без работы. Иногда до меня долетали нехорошие слушки – будто бывшие руководящие кадры недовольны переменами, а рядовые протейцы – нововведениями, предусматривающие запросы обеих рас. А принятый ЕСЗП – Единый Свод Законов Патаны – во всех сферах требовал теперь знания двух языка – панинского и танинского. Вскоре напряжение заметно снизилось – всех уволенных вояк послали на переобучение, а иттяне срочно построили для их трудоустройства межгалактические корабли, использующие новые Энергии, и сформировали Патанские Астро-Службы – ПАС. Были построены заводы, использующие новейшие технологии. И опять же освободились единицы, занятые на прежних и не способные усвоить новые знания. Им предоставили менее квалифицированную работу. Но надо отметить, мы получили доступ лишь к части СЗ – Сверх Знаний, поскольку наш уровень образования был недостаточен для понимания и применения остального. Поэтому в Патане была срочно произведена реформа всей системы образования – от детсада до вуза. А для всех желающих самостоятельно поднять свой образовательный уровень постоянно транслировались обучающие передачи, в доступной форме призванные расширяющие рамки мировоззрения. И все желающие могли прийти и сдать тесты и экзамены в Специальные КК – Квалификационные Комиссии. И получить работу соответственно своему уровню.

Невероятные перемены происходили всюду– в быту, на улицах, в правилах общения, в нормах жизни и мировоззрении.

– Звучит захватывающе, – заметил Юрий. – Я бы хотел попасть в то время! И что же не заладилось? С виду всё прекрасно – в КСЦ наверняка всё продуманно и обоснованно для адаптации новичков до совершенства.

– Жаль, что мы оказались совершенны. Или, скорее – не зрелы, чтобы получить эти Знания. Как иногда люди говорят – дали ребёнку гранату поиграть, – вздохнул Оуэн. – И… цивилизация протейцев исчезла. Мы не были готовы к этим переменам.

– Произошла война? С кем и из-за чего? – недоумевал Юрий.

– Сложно назвать это войной… Скорее это была самоликвидация.

– Но почему? – недоумевал Юрий.

– Как всегда – из благих намерений, – вздохнул спрут. – Например – защитить правых, наказать виновных и восстановить справедливость.

– Кого защитить? От кого? И в чём справедливость?

– А в чём её ищешь ты? Это ведь неважно – тех от этих или всех от всех. Важны методы избавления от недопонимания. Ходили слухи, которым я и, очевидно, иттяне не придавали значения. Например – о недовольстве членов правительств, которые не вошли в руководство Патаны, нежелании бывших старших военных или таможенников становиться простыми пилотами. А также – о неких расовых трениях. Из-за языка, несовпадения традиций и так далее. Даже в нашей семье, на которую эти перемены никак не повлияли – ведь флора и фауна Протеи осталась теми же – иногда с удивлением обсуждались эти слухи. Мол, те танинцы, что также строили новые заводы для ПАС, не уважая традиции местного населения, возвели для себя на девственной территории Панины нелепые высотки, нарушив природный облик местности. И кто-то, якобы в отместку за это, одну из высоток взорвал. Авторство в этой акции взяла на себя группа защитников природы под красивым названием – «Добрая воля». Тут же случились необъяснимые обвалы подземных ярусов в доме панинцев, построенном на территории бывшей Танины. Были жертвы. Но Комиссия не нашла в этом злого умысла. Никто не верил, что кто-то умышленно мог причинить соплеменникам смерть. Хотя подобных трагедий в последние столетия при строительстве не случалось. А вскоре в танинском Национальном Парке были уничтожен редкий артефакт – древний базальтовый круг, олицетворяющий лик богини Фианы. Вину на себя взяла та же организация – «Добрая Воля», заявившая, что они не позволят уродовать девственную природу Патаны бессмысленными изделиями. В ответ некая танинская группа патриотов с не менее красивым названием – «Свет Фианы», принялась рисовать несмываемой краской круги в заповедных зонах и парках бывшей Панины. Они объяснили это тем, что так у них принято чествовать великую богиню Фиану, а Панина теперь уже – Патана и также принадлежит и им. В эфире, на новой незарегистрированной волне возникла перепалка между «Доброй Воли» и «Светом Фионы». Поговаривали, что за всем этим стоит бывшее руководство бывших стран. Но я думаю, что любые перемены сопряжены со стрессами, требуют терпения и доброжелательности. Которых у нас было маловато. Чьи-то нервы и… недостаточно развитый интеллект дали сбой. А ведь наверняка у некоторых под рукой были новейшие энергии.

– И что? Иттяне нашли эту недобрую «Добрую волю» и мрачный «Свет Фионы»? Запретили? Перевоспитали?

– Таких перевоспитаешь! – буркнул Оуэн. – Они ведь не остановились даже перед убийством и уничтожением артефакта! Что может быть хуже? Но иттяне, на мой взгляд, слишком увлеклись преобразованиями и даже не заметили этих событий. Ведь их на Протее было всего пять. Но, насколько я слышал, руководство ЕПП, объединив все эти факты, так и не решилось доложить обстановку иттянам и представителям КСЦ. Им было стыдно за своих соплеменников, ведь за нас поручились. Да и вообще – считалось, что они справятся сами. Единственное, что было сделано – по всем каналам была передана суровая Правительственная Нота, предлагавшая мятежным организациям «Добрая воля» и «Свет Фионы» прекратить террор и добровольно сдаться. Иначе к ним будут приняты самые суровые меры. Но было уже поздно. Увы, наверное, кто-то из этих защитников природы и поклонников Фионы в ответ нажал какую-то кнопку и планета взлетела в стратосферу. Невероятная глупость! Очевидно, они плохо понимали, что делают и насколько каковы последствия применения этих энергий. Ведь обучаться новым Знаниям борцам за свет и добрую волю было недосуг.

– И каковы были последствия?

– Ужасные! Это был конец и света, и всего остального. В Информационном Поле Планеты эта картинка хранилась недолго, потом исчезла. Но я её помню до мельчайших подробностей, хотя очень хотел бы забыть.

После взрыва нескольких станций произошёл резонансный сдвиг мантии планеты, сместились полюса, проснулись вулканы и вся планета погрузилась в бушующие стихии, – рассказывал Оуэн. – Наш мир исчез. Далее началось великое оледенение…, – вздохнул он, – Была цивилизация и в один миг её от неё ничего не осталось.

– Ужасная нелепость! А как же выжил ты, Оуэн?– спросил Юрий.

– В тот момент я – молодой преподаватель института биосферы, мои родители – профессора-биологи Соила и Моун, и трое учёных – профессора-гидрологи Тиуин и Боин с аспиранткой-гидрологом Атэей, были в научной экспедиции. Во время катастрофы все мы были одеты в скафандры с усиленной защитой. для глубоководных изысканий, и исследовали огромную пещеру. Она нас и защитила от ударной волны и основной радиации. К сожалению, мы лишились батискафа, оставшегося снаружи и унесённого взрывом. Связь с миром также исчезла. Всё ходило ходуном, что-то падало и грохотало, нас подхватило потоком и куда-то понесло, вдавив в дальнюю часть пещеры. Затем в пещере стало тихо. Оказалось, что нас завалило. Когда всё более-менее притихло, мы разобрали завал и выбрались наружу и увидели, как множество мёртвых существ падает мимо нас в глубину. По непрерывному гулу и сотрясанию мы поняли, что наверху продолжают бушевать цунами. И поняли – произошла планетарная катастрофа, о причинах которой мы уже начали догадываться. Её авторы – «Добрая Воля» или «Света Фионы». Но всё ещё тешили себя надеждой, что хоть кто-то уцелел. И надеялись, что иттяне помогут нам восстановить цивилизацию. Хотя, с другой стороны – это долгий процесс. Зачем им это? Наверняка они просто улетят – искать более разумных обитателей вселенной…

Проходили недели, месяцы, а наверху всё ещё продолжали бушевать штормы. В пещере, имеющей множество ответвлений и ходов, к счастью, почти сохранилась какая-то жизнь: рыбы, черви, флуоресцентные существа и даже растения. Всё это пригодилось нам, чтобы выжить. Снаружи тоже сохранилась кое-какая жизнь. Очевидно, большая толща воды сработала как естественный барьер. Иногда из глубины всплывали даже огромные рыбы и медузы, скорее всего – реликтовые. Считалось, что они давно вымерли. Впрочем, нам было уже не до научных сенсаций.

– Какие страшные времена ты пережил, – заметил Юрий. – Извини, что растревожил твои грустные воспоминания.

– Да, всё это очень печально, – вздохнул Оуэн. – Когда наверху всё более-менее стихло, гидрологи Тиуин и Боин, решили отправиться наверх – выяснить обстановку. Поскольку неизвестность нас уже просто угнетала. Мини-двигатели на скафандрах, сохранившие заряд, позволяли им всплыть и потом вернуться. Но мы их больше никогда не увидели. Очевидно радиация, шторм или цунами погубили наших коллег. И только тогда мы поняли – наша цивилизация окончательно погибла.

– Я вам глубоко сочувствую. И каковы были ваши планы? – спросил Юрий.

– Мы решили начать всё сначала. И восстановить наш род. Конечно, у обычных осьминогов потомство более многочисленно, чем у разумных. Поскольку в природе очень велик процент его гибели. Но мы решили попытаться. Ведь у нас было две полноценные пары – моя мама с отцом и мы с Атеей. Какое счастье, что в то страшное время она оказалась рядом. Бог даровал нам это счастье. Ведь мы с Атеей полюбили друг друга ещё во время подготовки к экспедиции. Мечтали создать семью. Строили с ней планы – участвовать в освоении Мааса, защитить докторские, преподавать. И, может, даже сделать пару-тройку открытий. Не случилось. Но мы надеялись хотя бы вырастить потомство, возобновившее цивилизацию моллюсков. И это не вышло. Оказалось, что мама и Атея бесплодны. Очевидно из-за влияния радиации или перенесённого стресса. Ведь моллюски очень чувствительны.

– Жаль, – отозвался Юрий. – А почему ты остался один? Извини, если мой вопрос тебя ранит.

– Моих близких уже давно нет на свете, – грустно ответил спрут – Очень давно. Однако долгие витки, проведённые вместе с ними, сделали меня сильным. И, оставшись один, я несу эту эстафету мужества дальше. Не знаю, почему я оказался таким долгожителем. Возможно – из-за влияния всё той же радиации.

– Но как же вы жили в пещере? После комфорта, который давала цивилизация, вам было трудно?

– Да нет. Всё было довольно неплохо, если в подобных обстоятельствах применимо это слово. Мы были близки по духу и связанны родственными узами. И поначалу ещё на что-то надеялись – то ли на чудо, то ли на помощь КСЦ. Но, интуитивно ощущая страшную опасность за стенами пещеры, мы никуда не высовывались и почти всё время оставались в ней. Там у нас возник наш собственный мирок, вполне комфортный – мы имели освещение от рыбок, в основном миктофитовых – Myctophum punctatum, и фонареглазовых – Anomalopidae, если по латыни. С едой было сложнее. Увы, мы были вынуждены перейти от вегетарианства к иной пище. Есть тех же рыбок, червей, рачков – да всё, что ловилось. Как ни удивительно, но мы вернулись к первобытному существованию и вполне с этим смирились. Такова воля обстоятельств. Хотя периодически, больше по привычке, мы телепатически пытались выйти на контакт – с теми, кто, возможно, выжил наверху. Но там была тишина. За исключением слабых и невнятных голосов малого количества выживших существ. Они были в панике, прячась на больших глубинах и в расщелинах.

– Чем же вы занимались? – спросил Юрий, пытаясь углядеть ту пещеру. Но видел лишь сероватую тьму.

– Да ничем. Делать нам было нечего, кроме незатейливой и редкой охоты – мы берегли своё стадо. Хотя родители поначалу пытались составлять списки выживших особей, классифицировать их, отмечать органические изменения, происшедшие после катастрофы. Но потом бросили это. Какая уж тут научная работа? Для кого? И чаще всего мы проводили время в разговорах. Обсуждали причину катастрофы, истоки жестокости, иногда просыпающейся в разумных Видах. И пришли к выводу, что это проявление остатков некой скрытой агрессии, призванной сохранять Вид, но иной раз выходящей из-под контроля разума. Именно в этом причина трагедии Протеи. Не стоит навязывать свои правила и принципы другим. В этом и проявляется цивилизованность. Выходит, протейцы такими не были.

– А почему же цивилизации, которые объединились в КС, дружно сосуществуют? Даже помогают другим Видам, зачастую совершенно непохожим на них – ни внешностью, ни привычками, ни традициями. В чём секрет их умения победить собственную агрессию?

– В своих лекциях иттейцы пояснили, что в основе их содружества – принцип всеобъемлющей Безусловной Вселенской Любви, проявляемой ко всем живым существам, созданным Творцом. Об этом и были их передачи – о величии и ценности Эволюции, о гармонии мира, созданного Творцом, о непогрешимости и справедливости законов, продиктованных безграничной любовью Творца к нам. Смысл развития вселенной, возникшей от дуновения Творца – это Любовь и бесконечное совершенствование Души. Но разве протейцы внимательно это слушали? Мы не привыкли думать на такие отвлечённые и бесполезные темы. Любовь? Её в двигатель не положишь и голодных ею не накормишь. Это всё бла-бла-бла…

– Но, как ты думаешь – коли это так, то почему этот любящий Творец отвернулся от вас? Почему не остановил безумцев и не прислал ангелов или тех же иттян спасти вас? – вопрошал Юрий.

– Я сам об этом часто думаю, – вздохнул Оуэн. – И пришёл к выводу, что Творец дал всем право на собственный выбор. Так говорили нам и иттяне. Без проб и ошибок нет прогресса. Застывшие формы, считающие себя совершенными, согласно Заповеди – уж не помню какой, обречены на остановку и смерть. Поскольку жизнь – в движении. И движение только тогда приносит плоды и совершенство, когда происходит с любовью и ради любви. Ненависть не даёт плодов. Она их уничтожает и несёт гибель и разрушение. Протейцы выбрали ненависть и погубили прекрасное творение Эволюции – собственную цивилизацию. Мы не хотели совершенствоваться, мы хотели оставить всё, как прежде. А ещё – мстить тем, кто нёс изменение.

– Вы? Но это сделали жалкие отщепенцы, а не все протейцы, – возразил Юрий.

– А мы, молча, согласились с этим. Ведь никто не создал группу с противоположными целями, назвав, например: «За единение!» или «Панитяне за мир!» Молчание значит – согласие. Творец принял наш выбор и привёл на эту планету новую цивилизацию, человеческую. Теперь ваша очередь делать свой выбор, Юрий. А Он подождёт, любя каждого и даруя свободу воли.

– Как жаль, что человечество не знает историю протейцев! – вздохнул Юрий.

– А ты напиши книгу о Протее! – предложил Оуэн.

– Книгу? О, во-первых – это слишком большой труд! А у меня маловато терпения. Во-вторых, я слишком мало знаю о Протее. И в третьих, если б ты знал, насколько мне сейчас хотят ограничить свободу воли! – насмешливо возразил тот. – Но довольно говорить обо мне. Расскажи, как ты жил в одиночестве? Ты знаком с атлантами? А с лемурийцами. Гипербореями? Что с ними случилось? Такая же трагическая история, как и с вами?

– Ты слишком многого от меня ждёшь, Юрий! – устало проговорил Оуэн. – Кое-что я знаю, но не в точности. Ведь все эти цивилизации были мне чужды. Я ведь тоже не совершенен. А после того, как я остался один, мне ещё долго было ни до чего. «Зачем мне судьбы мира и чуждые игры разума? – думал я тогда. – Ведь Протеи больше нет. Скоро не станет и меня». Хотя мои родители всегда считали, что Протея будет существовать до тех пор, пока о ней помнят. Они предпочитали выбросить из своей души печаль, которая для неё убийственна, и радоваться тому, что имеют – жизни, свету, общению. Ведь Творец никогда не останавливается, – говорили они, – вселенная развивается, галактики вспыхивают и гаснут. Жизнь продолжается. «Пойдём и мы дальше с тем, что имеем», – сказали они нам с Атеей. И мы пошли. Родители часто вспоминали прежнюю жизнь, забавные случаи, тех моллюсков, кого знали и помнили. Говорили нам с любовью о том мире, которого уже не было, о существах, исчезнувших навсегда, о планете, ставшей совсем иной. Не знаю, чего в этом было больше – печали или надежды. Они верили, что надежды. И что когда-нибудь всё ещё изменится. Надежда помогала им жить. И, по крайней мере, чудесный мир Протеи был жив, пока они о нём напоминали. Я научился у них не сдаваться. Ни при каких обстоятельствах. И идти вперёд, пока можешь. Но когда не стало их, а вскоре и Атэи… Мне кажется, во всём мире погас свет. Хотя его и до этого было очень мало. А Протея ушла вслед за ними. Я не хотел больше думать о том, чего уже нет. Это больно. Я хотел научиться жить там, где оказался. Поэтому, встряхнувшись, я навсегда покинул те места, где мы провели те нелёгкие витки. «Ничто не будет напоминать мне о прежней жизни», – сказал я. И, оставив Протею и свои воспоминанья в той пещере, выбрал новые места обитания – там, где уже было всё другое. И это была Земля. На ней я и начал жить заново.

– Как тебе это удалось?

– Я думал: «Вселенная не стала восстанавливать цивилизацию головоногих, бесславно закончившую своё существование. Ну, что ж! Возможно, у неё другие планы. Стану жить, как часть этого мира, – решил я, – буду наблюдать за тем, куда придёт этот мир. Может у других получится лучше». Я многое видел и почти перестал удивляться. Путь Эволюции труден, а всякий опыт полезен, хотя и даётся нелегко…. Но об этом я расскажу тебе как-нибудь в другой раз.

– Хорошо. Но давай ещё немного поговорим о Протее, пока ты вновь не наложил запрет на эту тему. Что ты знаешь о вашей технике и всяких чудесах науки? Телепатическая связь с машиной! Чудеса!

– Вряд ли то, что хранится у меня в голове, можно назвать знанием о протейской технике, – отозвался Оуэн. – Ты, например, знаешь, как устроен ваш компьютер? Или, до тонкости –устройство автомобиля? Только в общих чертах. Так? И я также знаю о достижениях протейской цивилизации – не в тонкостях. Мне даже не известен принцип, по которому наша техника управлялась телепатически. Что-то там подключали к планетарным полям, что-то впечатывалось в сенсоры прибора… В моей голове одни лишь обрывки сведений. Я углублённо изучал биологию, а остальное крутилось вокруг само по себе. Ты же знаешь – чем выше цивилизация, тем выше специализация. И тем уже образованны специалисты. Вот и выходит, что индивид представляет ценность, только когда находится среди себе подобных. Особенно чётко я это понял после катастрофы. В развитом обществе каждый занят чем-то мелким, но очень нужным. И цивилизация существует лишь благодаря соединению всех этих мелочей воедино. И сотрудничеству множества особей, составляющих единый организм в технологическом процессе. Каждое достижение цивилизации – результат коллективной работы и целой Эволюции. И отдельный субъект, будучи даже гением, не пригоден ни на что.

– Да, ты, наверное, прав. У нас есть книжный герой – Робинзон Крузо, – подхватил его мысль Юрий, желая немного отвлечь криптита от печальных мыслей. – По воле судьбы он оказался один на необитаемом острове. Построил себе там примитивный домик, собрал семена и насеял их, одомашнил животных, научился выживать, ведя натуральное хозяйство. Даже папуаса Пятницу приручил себе в товарищи. А дальше что? Выше, чем первобытный человек, один он не смог бы подняться никогда. Так что ты прав – ценность индивида невелика, если рядом нет соплеменников. И выходит: надо любить тех, кто рядом с тобой – плохи они или хороши – ведь без них ты просто никто. Ноль.

Оуэн слегка вздрогнул и сказал:

– Верно. Но за некоторыми исключениями. Если у одиночки не произойдёт деградации личности, то он, оставшись один, может один пойти по пути развития Души, а не разума. Пути Познания Духа, а не этого мира. Как это делают, например, ваши монахи и отшельники, поселяющиеся в лесу. В таком случае всё случается как раз наоборот: оторвавшись от соплеменников он будет один восходить к вершинам Духовности. Творец предусмотрел для нас два пути:

1) путь развития разума – высшего достижения материального мира, и

2) путь развития Духа.

Ваш Робинзон Крузо, согласись, сумел кое-что понять в этой жизни, оставшись совсем один. И, пожив какое-то время на своём острове, абстрагировавшись от установок социума, сильно изменился. Ты же помнишь, что, по сюжету, он, вернувшись в цивилизованное общество, совершенно поменял свой образ жизни и отношение к ценностям. Можно сказать – он стал монахом поневоле. И, бывший моряк и разбойник, написал поучительную книгу о своих приключениях.

– Я рад, что ты хорошо знаешь нашу литературу, – улыбнулся Юрий.

–Да, я с большим интересом просматриваю в ИПЗ всё, что написали ваши мудрецы. Тем самым, экономя своё время. Ведь собственный жизненный опыт индивида может быть весьма скуден или ошибочен. А книги помогают ему кое в чём разобраться, получить дополнительную информацию и изучить бесценный опыт множества индивидов – учёных, философов, просто практиков. Таких, как Робинзон Крузо, учивший не сдаваться ни в каких обстоятельствах. Я очень сожалею, что у протейцев не было литературы. Возможно, тогда всё сложилось бы по-другому. И я бы сейчас не оказался тоже в роли Робинзона Крузо, постигающего законы бытия в одиночку. И мне, как и ему, многое пришлось понять за время испытаний и изоляции от привычного общества соплеменников. Жаль, что Пятницы у меня не было.

– Может, я сойду для роли Пятницы? – улыбнулся Юрий.

– Какой же ты Пятница? У нас с тобой нет даже общего острова, где мы могли бы вместе прогуливаться. Я как сидел один в своей пещере, так и сижу. И нет ни одного спасительного корабля на горизонте, способного меня увезти с этого острова в привычный мир, – грустно улыбнулся Оуэн. – Зато я могу вволю размышлять, наблюдать и думать над загадками мироздания. Как философ или рак-отшельник, – приободрил он себя. – А Протея… Может, она мне только приснилась? Это было так давно, что иногда я способен в это поверить.

– Я уверен – ты обязательно поймёшь, для чего тебя поселили на этом необитаемом острове, – задумчиво сказал Юрий. – А я, как Пятница, буду скрашивать твоё одиночество. Ну, а местом общих прогулок будут наши беседы, – шуткой завершил он свою речь. – Это, так сказать, наш общий виртуальный остров.

Но Оуэн, погрузившись в раздумья, молчал. Может – о погибшей Протее. Или о себе – одиноком путнике на пустой дороге в никуда…

– А скажи, Оуэн, что же такое цивилизация?– спросил его Юрий, возвращая в этот мир.

– А? Что? – встрепенулся загрустивший спрут. – Цивилизация?

– Ну да, – подтвердил Юрий. – Мы вот тут: цивилизация – то, цивилизация – сё. Ты говоришь, что индивидуум – ничто, когда он один. А кто – что? А какой момент возникает цивилизация? Племя – не цивилизация, город – тоже. Государство – не факт, что цивилизация. Значит – сообщество государств? А если они постоянно воюют между собой? Это всё равно цивилизация?

– Что такое цивилизация? – пробормотал оживающий морской философ. – Ну, у тебя и вопросики, Юрий. Я думаю, его надо разбить на два понятия: цивилизация – в плане технически развитого сообщества и иное – в Духовном плане, – окреп его голос. – Выходит, Протея в техническом плане была цивилизацией, а в Духовном – ещё нет. Не-до-цивилизация, вот она что такое. Потому что мы, панинцы, любили себя, а танинцы – себя. Из-за этого и случилась катастрофа.

– Нет, ты не уходи в сторону, Оуэн. Ты мне, в общем, разъясни, – притормозил его Юрий, поняв, что тот сейчас опять погрузится в дебри печали. – Что значит – в техническом плане?

– Ну… Цивилизация это общность личностей, наделённых разнообразными способностями и умениями, дающими возможность элите общества заниматься умственным трудом или творчеством. И создавать материально-техническую базу, обеспечивающую каждому индивидууму комфортные условия жизни, независимо от природных и иных явлений.

– Длинно, но понятно, – одобрил Юрий. – Да, комфорт это важно. Не скитаться, собирая коренья, а трудиться в офисе, иногда забегая в магазин и спортзал. А что у нас с Духовной цивилизацией?

– Минуточку, сейчас сформулирую, – задумался Оуэн. – Духовно развитая цивилизация, это общность личностей, обеспечивающая… каждому индивидууму возможность к саморазвитию и к самосовершенствованию. То есть – не ограничивающая его выбор.

– Ну… Насчёт обеспечения каждому комфортных условий, человечество у меня уже вызывает сомнение в том, что его можно назвать цивилизацией. Скорее, это не-до-цивилизация. Как в техническом, так и в духовном плане. Вспомним голодающих Африки или бесконечные войны, в которых гибнет мирное население. Или же повсеместное расслоение общества на нищих и богатых.

– Ну, скажем так – человечество с большой натяжкой можно считать не-до-цивилизацией именно с тех пор, как в нём было отменено рабство. Это был слишком явный признак несвободы личности. А всё остальное, это уже болезни незрелой развивающейся цивилизации.

– Ну, хорошо, цивилизация это – комфортные условия и возможность саморазвития. А где же тут БВЛ, которую так превозносили иттяне? – спросил Юрий.

– Ты имеешь в виду цивилизации, что уже вошли в КС? Для них принцип БВЛ – основа всего. И это правильно. Тогда в определение можно добавить фразу: регулирующих свои отношения с социумом и любыми проявлениями жизни на основе принципа БВЛ. И отсутствие БВЛ в отношениях – основной признак незрелых цивилизаций. У протейцев выявился недостаток БВЛ, – снова съехал Оуэн на больную тему.

– А у человечества?

– О,– смутился криптит. – Учитывая непрерывные войны и конфликты между вашими государствами, которых сейчас на Земле более двухсот…

– Человечество, скорее, зачаток, эмбрион цивилизации. А соблюдение принципа БВЛ у него практически находится на нуле. Это печально, – договорил за него Юрий. – И всё же – что, по-твоему, нужно, чтобы общность личностей назвать цивилизацией?

– Дай подумать, – с азартом отозвался спрут. – Та-ак. Ну, наверное, необходимо, чтобы практически всё население планеты входило в единое социальное пространство, и, живя по принципу БВЛ, подчинялось единым законам и тенденциям общества.

– А как же свобода личности? – возразил Юрий. – И свобода саморазвития?

– О, это – как исключение из правил, – улыбнулся спрут. – А с другой стороны, что такое свобода личности? Это свобода от взаимной эмиссии с обществом, проникновения идей и постулатов общества. Не-зависимость от него. Заключённость в кокон собственных представлений, целей и само-реализаций. Это кавычки, исключение из правил, которое общество допускает, если это исключение не приносит деструкции, не нарушает его благополучное устройство, не проповедует анархизм и терроризм. Но это уже в порядке самозащиты. Впрочем, это уже совсем другие философские категории, не затрагивающие нашу тему.

Итак, цивилизация – это материально-техническая и душевная стабильность сообщества индивидуумов и способность к самореализации каждого индивида в отдельности, – заключил Оуэн. – А в Протее…

– Выходит, всё, что объединяет – это благо? А то, что разъединяет – это зло? – не дал ему отвлечься Юрий, сегодня прямо-таки сжившийся с ролью Пятницы. – Индивидуумы только вместе способны развиваться и улучшать условия своей жизни, двигаясь по пути Эволюции и самореализации? А войны и конфликты вызваны несовершенством, как отдельных личностей, так и групп. Деструктивные явления в неразвитой цивилизации ведут к деградации общества?

– И иногда даже – к возврату в первобытное состояние планеты, – согласился Оуэн. – Как это уже случалось с человечеством.

– Ты хочешь сказать, что учёные неправильно определяют возраст человечества потому что не находят останки древних людей?

– Да, самые древние человеческие останки находятся на слишком большой глубине и разрушены давлением слоёв. И человеческий Вид существует на Земле не двести пятьдесят тысяч лет, как «смело» предполагают некоторые ваши учёные, а около трёх миллионов. Уж я-то знаю, – вздохнул Оуэн. – Я, наверное, уже привык к таким катаклизмам, когда цивилизация, оступаясь, скатывается вниз. И каждый раз понимаю, что причина находится в несовершенстве Души. Но любовь к ближнему не воспитаешь, её надо вырастить.

– Странная формулировка. Но я с ней согласен, – вздохнул Юрий. – У нас говорят – насильно мил не будешь. Итак, племена объединяются в поселения, поселения в города, города в государства, а затем население государств, научившись мирно сосуществовать, становится цивилизацией. Это похоже на процесс: капля – ручей –река – море – океан. Похоже на какую-то математическую прогрессию. И получается – процесс образования цивилизации завершится, лишь когда число, количество, численность достигает какой-то определённой критической массы или объёма. И тогда это количество перерастёт в качество – давая право сообществу именоваться цивилизацией. Которая создаёт комфортные условия для каждого своего члена. Так? И потом, например, выходить в космос, то есть – слиться с океаном космоса, вселенной? Чтобы объединится с Космическим Сообществом?

– Это Закон Больших Чисел, – задумчиво проговорил Оуэн. – Количество всегда перерастает в качество.

– Что дальше? С чем должно соединиться или слиться Космическое Сообщество, чтобы двигаться дальше по пути Эволюции? – заинтересованно вопрошал Юрий.

– О, это хороший вопрос, – улыбнулся Оуэн. – Надо подумать на эту тему ещё.

– Хорошо. А как же быть со вторым путём цивилизации, Духовным? Он ведь по направлению противоположен тем целям и предпочтениям, по которым развивается материальная цивилизация. Ведь монах, как правило, избегает общества, уходя в пустыню. А философ – самоустраняется от заблуждений толпы, чтобы бес-при-страстно взглянув со стороны, проникнуть в суть вещей, понять законы, управляющие обществом, и вникнуть в смысл того, что происходит в нём с индивидом. Им не нужны комфорт и удобства, которых так жаждет материальная цивилизация, они ищут и алчут совершенства Души. И предпочитают делать это в одиночестве. Как работает Закон Больших Чисел для них? Идущих по пути Эволюции Духа, а не материи?

– Выходит, духовный путь направлен в другую сторону, – вздохнул Оуэн. – От больших чисел к малым.

– Но куда? В бесконечность? В ноль? А смысл?

– Этот путь не бесконечен, – задумчиво проговорил Оуэн. И замолчал, задумавшись.

– Не бесконечен? – теребил его Юрий. – А что же является целью философа или монаха на этом пути? Возрастить свой Дух? Но это не цель, это инструмент. Тогда для чего он нужен?

– Сначала – чтобы постичь БВЛ, потом… Творца, – неуверенно проговорил Оуэн. – Выходит, это тоже ЗБЧ – Закон Больших Чисел. Только не материальных чисел, а духовных величин. И потом происходит резкий скачок, переход от количества – от огромной БВЛ – в качество. Если так можно назвать Творца Вселенных.

– Творца, в смысле – Бога? – удивился Юрий.

– Имя не имеет значения. У Него много имён, а суть одна – Творец Вселенных и всего сущего. Возможно, это просто Безграничная Энергия Любви, вечность, которая дарит жизнь и её познание всему сущему. И тогда индивидуальная Душа, Дух, который всегда стремится к своему истоку, к Творцу, тоже станет вечностью. И соединится с безграничной любовью Творца – только там она находит мир и ответы на все вопросы. Да они уже и не нужны, потому что там другие законы. Законы Безграничной Любви.

– Это и есть Эволюция Духа? – удивился Юрий. – Раствориться в Творце?

– Возможно так, – кивнул Оуэн. – А возможно и по-другому. Сие ведомо одному Творцу.

– Но у обычной Эволюции та же цель – БВЛ. Это и то, к чему стремится КСЦ! – предположил Юрий. – Тогда что же получается? Это разные пути – Эволюция материи, Вида, цивилизации, и Эволюция души, Духа – приводят к одной цели – к БВЛ. И, в конечном итоге – к встрече с Творцом? Хотя и идут в разных, и даже в противоположных, направлениях, руководствуясь разными мотивациями – этикой и комфортом, и аскезой, самоотречением и любовью. Но оба пути всегда приходят в одно место во вселенной? Да-да, именно так! Я это чувствую!

– Разница лишь в том, что цивилизация, двигаясь по пути Эволюции Вида, помогает достигать Творца сообща и очень медленно – двигаясь от поколения к поколению. А монах, отшельник, одиноко идущий по пути Эволюции Духа, может сделать это в течение одной своей жизни, – согласился Оуэн. – Но это очень трудно – измениться полностью, достигнув БВЛ, и пройти Эволюцию Духа в одиночестве. Но это уже особая тема.

– И всё же есть одно общее для обеих путей – это принцип БВЛ. Какая это великая сила – любовь ко всему сущему! Так что ж, получается, что философу или монаху не нужна цивилизация? Не нужны соратники и соплеменники? Он стремится к одиночеству, согласно своему минусовому ЗБЧ? – продолжал выпытывать Юрий. – Соратники, задерживая его своими беседами, виснут на нём, как груз, как гири, мешая двигаться далее. Уж извини, что я к тебе набиваюсь в компанию.

– Как это соратники не нужны? – не согласился Оуэн. – Ведь субъект, идущий по духовному пути, не с Луны сюда упал! Он произошёл от этого Вида, Рода, Семьи, – возразил Оуэн. – Как он может не почитать дерево, веткой которого является? Отправной точкой для него стал именно Род и Эволюция, создавшие его. А основой для его размышлений и сомнений первоначально является познание этого мира, осмысление опыта и суждений, выработанных предыдущими поколениями. Благодаря их приятию или отвержению, его ум, Душа, Дух и развивается. И, оттолкнувшись от этого, идёт дальше, к Творцу, уже в одиночестве, опережая Эволюцию Вида и цивилизацию – сообщество себе подобных.

– Цивилизация рождает духовную личность, как раковина – жемчужину, – воскликнул Юрий. – И эта жемчужина тоже её часть. Ох, как мы здорово с тобой пробежались по цивилизациям и вселенным! – восхитился он. – Спасибо за беседу, Оуэн. И за рассказ о Протее.

– Спасибо и тебе, Юрий. Я давно не вспоминал о пра-родине, это было волнительно.

– Жаль, что человечество не знает о твоей Протее, – снова посетовал Юрий

– Ты же знаешь, Юрий – человечество не учится даже на своих ошибках. Что ему какая-то Протея? Посчитает эту историю очередной сказкой, – проговорил Оуэн.

– Пусть всё идёт, как идёт? – усмехнулся Юрий.

– И пусть всё будет, как будет. Такой принцип проповедовали ещё древние римляне, знают его и современные мудрецы. Даже морские, – улыбнулся Оуэн.

– А я считаю – это неправильно, – возразил Юрий. – Мой принцип – каждый должен сделать, что может, и тогда уж пусть будет, что будет. Оставаться в стороне, кивая на поговорки – это путь к поражению.

– Правильно мыслишь, – улыбнулся Оуэн.

– Но слишком мало делаю. Прости, Оуэн, но мне пора, у меня там гости, – проговорил Юрий. И его голос стих.

Оуэн в очередной раз поразился тому, как неожиданно Юрий прерывает общение. И какие у него, одиноко сидящего в своём пифосе аутиста, могут быть гости?

Глава 2. Homo sapiens

Этот университетский день, как всегда, был насыщен огромным количеством информации – догмы, правила, закономерности и исключения из правил, а если точнее – космические аномалии, которые требовали особого внимания. Формулы, графики, таблицы, прогнозы – всё надо было усвоить и запомнить. Иначе на следующей лекции половину вообще не поймёшь. И придётся сутками потом сидеть в библио-архиве, чтобы наверстать упущенное. И даже крепкие, натренированные головы студентов-четверокурсников иногда требовали передышки. В этих случаях, не дожидаясь очередного перерыва, кое-кто поднимался и уходил в буфет. Или на одну из университетских террас. Отдохнув или сделав там разминку, вызывающую отток крови от перегретого мозга к телу, он включал запись лекции – если какое-то время не слушал её онлайн – быстро просматривал и возвращался, включаясь в информационный поток.

Но вот основная часть лекции закончилась. И некоторые с облегчением вздохнули – можно поболтать в неформальной обстановке, задать вопросы, пошутить, высказать своё мнение.

– Итак, на чём мы остановились в конце прошлой лекции, обсуждая дела Протеи?

– На новой цивилизации, основанной на Протее-Земле человеком, – подсказал кто-то. – и его чрезмерной воинственности. Но, досточтимый профессор, его Эволюция продолжается и, возможно, человек сможет освободиться от засилья ИСВ над его разумом?

– Я уже говорил вам – это вряд ли! Люди уже применили атомную бомбу, унесшую миллионы жизней, – заметил профессор. – Она была ещё маломощной, а сейчас у них накоплен такой потенциал, что можно погубить всё живое на планете.

– Но зачем? Какой в этом смысл, если в результате погибнут все?

– История повторяется. Вспомните о протейцах, – заметил Натэн.

– Какая логика у ребёнка, играющего с ножом или гранатой? Никакой. Ему просто интересно, – заметила Танита. – Человечество пока ещё очень отсталая цивилизация. Жаль, что нам выпало отвечать за них.

– Не отвечать – ведь выбор за ними. Мы только наблюдаем. И сожалеем об их ошибках. Зон, уважаемые. Но давайте познакомимся с ними поближе. Итак: человеческая цивилизация, – сказал Натэн.

И перед аудиторией замелькали кадры: города, предприятия, стадионы, улицы, офисы, залы кинотеатров и выставки и всюду – люди. Прямоходящие существа, опирающиеся на две неустойчивые ноги-опоры, и управляющиеся с разнообразной техникой и всеми своими делами с помощью всего лишь двух не гибких рук даже без удобных присосок.

– Да уж, природа не слишком-то щедро их наградила умениями и талантами, – протянул кто-то.

– Гоминиды, они все такие – неуклюжие, – заметила Мэла.

– Но они неплохо справились. Заглянем-ка в историю человеческой Эволюции, – предложил профессор.

И снова пошли кадры: эти же неуклюжие существа, одетые в шкуры, обжив пещеры и шалаши, изготавливают примитивные орудия труда, собирают коренья и плоды, приручают диких животных, покоряют и подчиняют огонь. Затем – обрабатывают почву и уже сами выращивают необходимые культуры, плавят руды, строят лодки и корабли. И вот уже – сооружают города, совершают научные открытия и создают машины и технические приспособления. Вот уже в небо поднялись летательные аппараты, оторвав человека от земли и вознеся в небо. И всё это сопровождалось непрерывными конфликтами, переделом территории и ресурсов, войнами и битвами. И по ходу Эволюции орудия убийства себе подобных человек всё более совершенствовал, опережая техническую оснащённость мирной жизни. И всё лучшее и передовое в первую очередь применялось именно в войнах.

– Неплохо. Но слишком много агрессии, – заметил Сэмэл. – Не хотел бы я с ними встретиться. Похоже, мне бы не поздоровилось. Даже сейчас, когда они вышли в космос и, вроде, поумнели. Но это совсем другой ум – эгоистичный. Их ИСВ до сих пор просто гигантский, а БВЛ, наверное, нет даже в проекте.

– Напомню вам недавнюю лекцию – Любовь присутствует всюду. И в человеческом обществе тоже. А чтобы БВЛ потеснила ИСВ и человек вступил на путь ЭД, ему лишь надо распахнуть для неё своё сердце. Но этот момент почему-то слишком задержался. По крайней мере – для большинства людей.

Кадры сменялись – десятки тысячелетий мелькали, сравнительные таблицы и графики, отображающие достижения и потери, усложнялись и удлинялись. На планете сменилось несколько человеческих цивилизаций, исчезнувших из-за бесконечных войн и природных катаклизмов. Сам Дух Планеты, казалось, противился господству этого «царя природы». Но человек выживало, начиная всё заново и продолжая своё шествие по планете. Им уже вытеснено большинство других Видов, наличие которых, казалось, его абсолютно не интересует. Какая там БВЛ? У него не было даже элементарной жалости к другим существам. Впрочем, как и к себе подобным.

На планете в настоящее время обитала пятая человеческая цивилизация землян: с огромными загазованными городами, дымящими заводами, переполненными транспортными путями, и с примитивными космическими летательными аппаратами. Кораблями они пока не являлись – из-за отсутствия маневренности и применяемого низкоэффективного топлива. Да и дальность их полёта была невелика – только экзосфера и собственный спутник.

– Уже пятая? Почему же погибли прежние цивилизации? И мы этому не могли помешать? – спросила Лана.

Натэн развёл руками:

– Это был их выбор. ЗоН! Зато мы помогали привести в порядок планету после катастроф, восстанавливая оптимальные условия для выживания.

Все понаблюдали работу ГаКУ – Гармонизирующих Климатических Установок и восстановление экологии планеты. Но и новые поколения людей, так и не избавившись от ИСВ, всё так же продолжали убивать друг друга и губить природу.

– Но почему они не исправляются? – возмутилась Танита. – Наверное, это связано с их несовершенной внешней структурой, которой сложно выживать?

– Возможно. Но таким их создал Творец и ЭВ. Значит, в этом был какой-то смысл. Исходя из этого, мы попытались – нет, не вмешаться – сохранить человеческий Вид.

Однажды, около тридцати тысяч их лет назад, мы решили вмешаться и спасти четвёртую цивилизацию людей. Акция, под кодовым названием: «Росток» была проведена с разрешения Иерархов Совета, конечно. Дело в том, что, согласно показаниям наших датчиков и прогнозу специалистов, Земля стала нестабильна. Дух Планета собрался в очередной раз уничтожить четвёртый вариант человеческой цивилизации, которое начало катастрофически деградировать.

С помощью «Шлема Морифея» мы проинформировали нескольких особо одарённых и духовно совершенных людей-медиумов, послав им предупреждение об ожидаемой катастрофе. Услышал нас только один, звали его – Ноах, Нух, Ной – под такими именами он значится сейчас в различных религиях. Ной, сделав всё возможное, долгое время пытался вразумить человечество. Возможно, если б люди вняли ему и исправились, трагедии, называемой – Всемирный Потоп, не случилось бы. Планета, ка вы знаете, уникальная экосистема и энергетический организм, который всегда очень чутко реагирует на то, что на ней происходит. Но всё – и наши усилия, и проповеди Ноя – оказались тщетны.

Мы едва успели вовремя отобрать генный материал от всех Видов и растений Земли, и поместить животных и лучших представителей человечества в специально оборудованный корабль, где они были погружены в анабиоз. Человечество, которое возродилось от этих людей, потом назвало этот корабль – Ковчег. Что значит – ларец, сундук, ящик. Он действительно был таким сундуком, набитым под завязку всем, чего тогда достигла Эволюция на Земле, – Демонстрировал Натэн кадры об этих событиях и огромную сигарообразную капсулу с представителями Земли, помещенную затем на дно океана на четыре столетия. Затем – Великий Потоп. Одновременно профессор комментировал: Ситуация на планете долгое время была критической и непредсказуемой. Данную катастрофу вызвало резкое климатическое потепление, длительные атмосферные осадки, вызванные испарением с водной поверхности, и таянье полярных льдов. Всё население и живой мир планеты безвозвратно погибли. А когда мы привели климат в порядок и вода сошла, то капсула была поднята наверх. И сохранённые Виды и люди вновь заселили Землю.

– Ого! Вот это правильно! – восхитилась Лана. – Какие мы всё-таки молодцы!

– Но, как оказалось, вся эта акция, под кодовым названием: «Росток» было проделано зря. После того, как численность человечества восстановилась, цивилизация пошла по прежнему пути, – развёл руками Натэн. – Сегодня, как вы знаете из сводок, БВЛ человечества снова в дефиците, а их миром правит ИСВ. Князь этого материального мира – как называют этот безнравственный принцип существования сами люди.

– Да уж, – протянул Сэмэл. – Как там по их научной латыни? Homo sapiens? Человек разумный? Это, скорее – Homo vulgaris, человек вульгарный.

– Думается, людям больше подходит имя: Homo habilis – человек умелый, которое они дали своим далёким предкам, – заметил Натэн. – До разумности им по-прежнему далековато. И у этой пятой цивилизации также неважные прогнозы на будущее.

– Неужели всё так плохо?– расстроилась Лана.

– Увы! По тестам «Шлема Морифея» и согласно Графику Жанэля их БВЛ находится практически на нулевой отметке. Человеческая цивилизация стремится к самоуничтожению, беспрерывно накапливая оружие. А её научные достижения используются в первую очередь для создания новых и всё более ужасающих средств массового уничтожения. Вернее – самоуничтожения, – рассказывал профессор, показывая аудитории последствия использования атомного, химического, бактериологического и даже генного и климатического оружия, изобретённого «умелым» человеком. – Как известно, конфликты, вызванные претензиями ИСВ, в условиях дефицита БВЛ не имеют разрешения. А при наличии такого количества оружия последствия непредсказуемы, – заключил профессор. – Вернее, наоборот – они весьма предсказуемы. Даже малой части того вооружения, что имеется у людей сегодня, достаточно, чтобы погубить на планете всё живое. Существование человечества, равновесие держится на планете на волоске

– Жаль, – вздохнула Мэла. – Мне люди, всё же, симпатичны. Они любят улыбаться, обожают своих детей.

– Отличный аргумент! – улыбнулся Сэмэл. – Но слегка не научный.

– Вот именно – своих детей! А не чужих? – заметила Танита.

– Активные такие, изобретательные, космос осваивают, – продолжала гнуть свою линию Мэла. – И вообще – они красивые. Почти такие, как мы! Правда, у них только четыре конечности, а не восемь, как у нас. И мозг только один. Но…

– Может в этом и кроется причина их задержки на пути к Духовной Эволюции? – усмехнулся Сэмэл. – Просто человеку умелому не удаётся хорошенько сосредоточиться и понять – к чему же приведёт такое количество смастерённых им военных игрушек? Наверное, слишком длинен путь от мозга к его неразумным, но «умелым» конечностям?

– Ага, – ехидно отозвалась Лана. – Зато у тебя, Сэмэл, мозга ужас как много! Ты у нас такой махровый! Только вот, когда говоришь такое, наверное, ни одним из своих девяти мозгов не пользуешься! У них мозг нехорош! – передразнила она его интонации. – Гляньте, какой я растопыренный! Ты, Сэмэл, сапиенсофоб и моллюскофил, что ли? Где твоя БВЛ? Тоже в дефиците, как и у этих «хомо хабилисов»? Каждый Вид, даже ещё не достаточно разумный, по-своему прекрасен! И достоин, хотя бы, сочувствия! Тем более, что им так не везёт!

– Это ты называешь – не везёт? – удивился тот.

– Ты не сапиенсофоб, Сэмэл, ты – мрачный самовлюблённый моллюск! – поддержала Лану Мэла.

– Да пошутил я! Чего вы? Я человекам очень сочувствую! Потому и сержусь на этих воинственных сапиенсов, – отмахнулся от них Сэмэл. – И поверьте – я не так уж плох. И, поверьте – лучше уж быть мрачным моллюскофилом, чем весёлым трансфилом. Знаете таких – с планеты Макэя? Я тут в библе о них такое прочитал! – листнул он страницы. – Недавно просматривал – какие разумные Виды обнаружены нашими КосИс – Космическими Исследователями за последнее время?

– Они вошли в КСЦ? – спросил кто-то.

– О, нет, им не до Сообщества, они собою заняты, – хмыкнул Сэмэл. – Да их и не примут, хотя технический уровень макэйцев и неплох. Они считают, что все Виды по-своему прекрасны, поэтому необходимо взять себе у каждого самое лучшее. И взяли. Теперь макэйцы стали обладателями универсальной внешности, приспособленной ко всем случаям жизни. Сразу и не поймёшь кто это? Какой-то кошко-рыбо-птиц. Они и других уговаривают осуществлять подобные трансгенные мутации – для достижения идеального Вида, не существующего в Природе. То есть – перебулькнуть Эволюцию. И Творца.

– Ага! – усмехнулась Танита, заглядывая ему через плечо. – Так и есть. Знаете, во что превратились рапсоиды, увлекшись идеей мотэйцев? Они теперь не только ящеры, но и с усиками-антенами, крыльями, с задними ластами, с восьмью конечностями, как у нас, и с двумя клешнями, – продемонстрировала она аудитории это чудо не-Природы. – И в каждой из десяти конечностей и даже в усиках у рапсоидов имеется теперь по дополнительному мозгу! А ещё у них на животе есть маленькая кнопочка – переключать желудок на усвоение разных видов пищи. Они способны даже камни есть! Представляете? – ужаснулась она. – Теперь для любой планеты рапсоиды просто бедствие – всё съедят, даже саму планету. И поэтому они на особом контроле у Наблюдателей Сообщества, опасающихся их нашествий.

– Зачем есть камни? – удивилась Мэла. – Когда есть прекрасные и разнообразные коктейли!

– Ну, это дело вкуса, – хмыкнул Сэмэл. – В камнях имеются все необходимые микроэлементы – надо только достать их, растворить кислотой.

– Заинтересовался? – поддела его Танита.

– О, нет! Это чисто научный интерес. Учите – я предпочитаю только растительную пищу и внешность моллюскофила! – отмахнулся тот. – Без кнопочки на животе и усиков, чтобы меня хоть иногда родители узнавали. Но сейчас речь не обо мне, – огляделся он. – А о землянах, изготавливающих в свободное время атомные бомбы для своих соплеменников. Я вообще-то ничего не имею против этих изобретательных и умелых хомов. Наоборот – желаю им скорейшего выздоровления и освобождения от мрачного воздействия их князя ИСВ. Жаль только, что они сами к этому не стремятся. Ведь Творец дал всем свободу воли.

– Ты прав. И давайте оставим в стороне трансфилов, рапсоидов и прочие казусы. Дело не в числе или форме конечностей и не в объёме мозга, как вы знаете. Думаю, человеку, вполне достаточно тех конечностей, что он имеет, – сказал профессор, посмеиваясь. – Ведь на протяжении Эволюционного пути он решал сложнейшие задачи по выживанию, преодолев не одну планетарную и локальную катастрофу. Не говоря уж о бесконечных войнах. Он умеет пользоваться тем, что имеет, и обладает прекрасными задатками. Но ему чего-то явно не хватает.

– БВЛ, конечно! – вздохнула Лана.

– И, увы, плохо осознаёт трагичность ситуации. Повторяю – на основании многочисленных тестов и данных наблюдения, нашими специалистами вновь составлен неутешительный прогноз для этой цивилизации. Похоже, Дух Планеты снова не спокоен.

– Досточтимый профессор, но если с прогнозом уже всё ясно и человеческая цивилизация вскоре погибнет, то зачем мы продолжаем за ней наблюдать? – спросила Лана. – Это неэтично. Надо или отойти в сторону, или, всё же, вновь помочь им выкарабкаться. Как там с очередным Ковчегом?

– Опять Ковчег? – язвительно прищурился Сэмэл. – Последствия такой помощи мы уже знаем. Всё по накатанной дорожке. Это ведь очень затратно. А в итоге что? У детей для игр уже теперь есть в умелых ручках атомная бомбочка.

– Да, это была разовая и экспериментальная акция, – ответил Натэн. – Вряд ли Иерархи снова дадут на неё согласие. Они считают, что человек вообще – тупиковая ветвь Эволюции. Но по-прежнему ведём наблюдение и каждые восемь витков отправляем к Земле научную экспедицию. Наверное, всё ещё надеемся на чудо, – вздохнул профессор.

– Это красивая планета! – сказала Мэла.

– Жаль, что сами земляне не ценят эту красоту, – сказал Сэмэл. – Удивляюсь – как моллюски и прочие каэсовцы решаются проводить там отпуск. Ведь оттуда можно не вернуться, однажды взлетев в их голубое небо вместе со всей этой красотой.

– Датчики их вовремя предупредят, – заметил Натэн. – Там всё продумано.

– А люди погибнут? Это жестоко – спасать отпускников и оставлять погибать целую цивилизацию! – упрямо заметила Лана.

– Учёный Совет КС считает, что ещё возможно чудо, о котором я вам уже намекал, – проговорил профессор.

– Чудо? – оживилась Лана. – О чём это вы, досточтимый профессор?

Но её прервал Сэмэл:

– Да зачем им бомба? Они скоро превратят свою планету в большую помойку, на которой невозможно будет жить! И вымрут от ужасного состояния экологии – без воды и воздуха.

– Да-да! Я заглянула в отчёты по экологической обстановке на Земле и ужаснулась! – воскликнула Танита, указывая на библ. – Флора и фауна гибнут, почва истощается, выбросы заводов и фабрик губят атмосферу, а в водоёмы стекают ядовитые стоки. У них возле городов гигантские свалки отходов, отравляющие воздух, почву и воду! – говорила она, демонстрируя кадры.

– Мы делаем всё возможное, – сказал профессор Натэн. – Наши наблюдатели неоднократно привлекали космических чистильщиков, СЭЛК – Службу Экстренной Ликвидации Катастроф. И – после катастроф, ядерных испытаний, выброса опасных веществ – они периодически очищали Землю. Хотя вы все, наверняка, наслышаны, насколько эта СЭЛК неповоротлива. Вечно запаздывают – работы в галактиках навалом, а Млечный Путь расположен от основной дислокации КСЦ довольно далеко. Однако и это мало помогает, – сказал Натэн, демонстрируя таблицы ПДН – предельно допустимых норм – воздуха, воды и почв. – Но гибнущая экология это ещё не самая большая их беда, – заметил он. – Ведь планета имеет свойство сама восстанавливаться. Главное то, что люди не желают расставаться с ИСВ и, завершив ЭВ, не ценят БВЛ и отвергают ЭД. Это тупик и явная аномалия. У такой цивилизации нет будущего. Люди не признают и роли Творца в мироздании, который и есть Любовь.

Универсальная Формула гласит:

∞))) = БЛ))) = ТВ))) = ∞)))

Для человечества она выглядит так:

∞))) ≠ ИСВ ≠ БВЛ ≠ ТВ ≠ ∞.

Вектор человеческой цивилизации движется к запрету бесконечности ≠ ∞. То есть – к гибели. И уже есть знаки надвигающейся на планету беды: некоторые разумные Виды – киты и дельфины, например, считывающие эту информацию, стали массово выбрасываться на берега и погибать. Поэтому мы уже сейчас начали отселять некоторые Виды, населяющие Землю. Отбором представителей Homo sapiens с наименьшим деБВЛ, тоже уже занимаются. С помощью «Шлема Морифея», естественно.

– А остальные? – опять заныла Лана.

– Исправить дефицит БВЛ у целой цивилизации мы не можем! Она не подлежит переселению в другие миры целиком, поскольку бесперспективна. Это доказали пять её погибших волн. Они представляют опасность со своей тягой к беспрерывному вооружению. Даже насчёт лучших из них у нас есть сомнения, учитывая опыт с Ковчегом. Их ИСВ слишком могуч и живуч. Возможно, это дефект генома. Шутка Природы, так сказать.

– А я бы просто отобрала у людей всё оружие! – воскликнула Мэла. – И аннигилировала бы его в муть болотную! А ещё – обнулила бы их научные знания! Глядишь – образумились бы.

– Мэла! – толкнула её Лана. – Что за выражение – муть болотная? Фи!

– А чего они… воюют? – дёрнула та плечом. – И пусть бы меня потом Смотрители ЗоНа наказали изоляцией! Зато людей бы от самих себя спасла.

– Я бы опасался выпускать в космос такого отчаянного реформатора, – сказал Сэмэл. –Накуролесишь такого! Мало не покажется.

Обычно быстрая на ответы Мэла почему-то лишь вздохнула в ответ.

– Да и люди не оценят, – сказал кто-то. – Возмутятся, что у них отобрали любимые игрушки, помогающие ощущать их могучесть и избранность.

– Что толку отбирать у них оружие, – сказал Сэмэл. – Люди намутят себе чего-нибудь ещё пофонтанистей. Мозги у них, хоть и находчивые, но с явным креном в сторону всяких зверских штучек. Так, а что там насчёт чуда, досточтимый профессор? Оно ещё возможно для заигравшегося в детство человечества?

– Это пока лишь гипотеза, требующая подтверждения для разумных видов. Но в природе есть явление, подающее надежду на такое чудо, – ответил Натэн. – Оно называется ЭДП – Эффект Десяти Процентов. Есть среди людей и весьма достойные особи, на них-то вся надежда. Однако их количество на Земле невелико и пока не может повлиять на общую ситуацию.

– Что это значит – пока, досточтимый профессор? – удивилась Лана.

– Да, досточтимый Натэн! – подхватил и Сэмэл. – Поясните, пожалуйста – о чём речь?

– Хорошо. Но заметьте – это пока лишь интересная теория, – проговорил тот. – Так вот:

Недавно почтеннейший академик, биолог Фонэл Моуни опубликовал научную работу. И назвал её: «Эффект ФДП» – Эффект Феномена Десяти Процентов. Он уверен, что если десять процентов индивидов от группы себе подобных освоили некие знания или способности, то они автоматически передаются и остальным. Фонэл надеется, что и способность к БВЛ в десяти процентах общества может также создать ФДП и сообщиться остальной цивилизации.

– Автоматически? – зашумела аудитория. – Не лекциями, досточтимый профессор? И не в ШкоСи? Всего лишь – личным примером?

– И даже личным свечением, как госик-медузон? – заявил неисправимый Сэмэл.

– Но вы же сами говорили, досточтимый профессор, что Любви научить невозможно! – удивлённо заметила Лана.

– На то он и феномен! Никаких усилий и даже проповедей-лекций в ШкоСи не потребуется! – весело подмигнул ей профессор. – Так считает академик Фонэл! Достаточно накопить эти способности или знания у десяти процентов сообщества!

– Вот как?– удивилась Танита. – А как же «Шлем Морифея», который отклоняет всю цивилизацию, если отцеживает хоть одного сновидца с затаившимся ИСВ?

– Это другое. «Шлем Морифея» отбирает в КСЦ совершенных, – ответил профессор. – А тут речь идёт об освоении понимания и способности к новым знаниям. Как предполагает Фонэл, это приводит к кардинальному повороту цивилизации к ЭД. А остатки ИСВ из подсознания индивидов изгоняются потом, постепенно и индивидуально. Так что «Шлем Морифея» не противоречит «Эффекту ФДП» и по-прежнему остаётся на страже КСЦ. Ведь даже одного неуравновешенного субъекта достаточно, чтобы использовать СЭ не по назначению и причинить огромный вред.

Итак, рассмотрим этот ЭфФДП подробнее:

При ФДП, считает Фонэл. срабатывает принцип КМ – Критической Массы. И далее, согласно известному вам ЗБЧиМ – Закону Больших Чисел и Масс, знания, достигнутые Критической Массой, то есть – десятью процентами членов, мгновенным скачком осваивает и остальная часть общества.

– Ну! Я же говорила! – воскликнула Лана. – Я знала, что это возможно!

– Я бы не торопился ликовать, – остановил её профессор. – Эффект ФДП Фонэла – пока лишь гипотеза. Он подтверждается пока только лишь в природе. Например – при миграции птиц, возвращении рыб на нерест и так далее. Разобщённая по каким-то причинам стая повторяет путь, известный только вожаку. Это сродни инстинкту Рода, когда единичная особь воспроизводит все привычки, характерные для остального Рода. А в разумном сообществе он проявляется как, так называемый, ФТ – Феномен Толпы. Слышали о таком?

– Ну, да! – отозвалась аудитория. – Неуправляемая вспышка агрессии в стае или группе разумных существ, вызванная провокацией нескольких особей. Нас учили, как с этим бороться при освоении планет.

– Ну, и кто нам расскажет, как это происходит?

– Разрешите мне! – подняла руку Танита. – ФТ – это когда агрессия лидеров передаётся большой группе существ и, неподконтрольно для их сознания, провоцирует её на конфликт и незаконные деяния. Это обезумевшее стадо, которым управляют самые низкие чувства и эмоции. То же самое, наверное, происходит, когда большую группу лиц охватывает эйфория праздника. Если у них, конечно, есть умелые организаторы.

– Да-да! Точно! – отозвался кто-то из рядов. – Это как на наших Танцах Полнотуния. Да? Танцоры-заводилы создают настроение и его подхватывают остальные. Так? Приходишь иногда туда никакой, такой вялый, а потом такой бодряк охватывает!

– Ну, положим, в Ночь Полнотуния бодряк приходит не только из-за ФТ или заводил, – осадил его Сэмэл. – Хотя, отчасти – да. Так, ну-ка глянем, что это за теория ФДП такая? – Уткнулся он в библ. – А, вот вижу: почтеннейший академик Фонэл считает, что при достижении Критической Массы – КМ, то есть десятой части от ОС – Общего Сознания, весь Вид способен скачком достигнуть того, что освоила его десятая часть. Хотя …, а как всё таки добиться, чтобы набрать эту КМ от ОС и ФДП? И почему так происходит? В этой гипотезе так много всяких формул! Не сразу и доходит.

Профессор Натэн предложил:

– Изучите их подробно потом, на досуге. А сейчас давайте разберёмся лишь вкратце:

Академик Фонэл предполагает, что при достижении ФДП в сознании части группы – КМ, происходит накопление ЭВВ – Энергий Высоких Вибраций. В частности это может быть некая информация, практическое умение или БВЛ, которые также обладают соответствующими вибрациями. При этом срабатывает закон индукции – вибрация КМ резонирует с родственным ОС – Общественным Сознанием, остальной группы. Энергия ОС скачком мгновенно возрастает, способствуя освоению этих знаний, умений или БВЛ остальной частью общества. Происходит МИСВ – Массовое Изменение Сознания Вида. И этот процесс необратим, поскольку сознание Вида переходит на новый уровень вибраций.

В случае с БВЛ её высокая энергия, заняв господствующую позицию в сознании, начинает вытеснять низковибрационный ИСВ из подсознания индивида.

В виде простейшей формулы это выглядит так:

∞ >ТВ))) > БВЛ))) > (КМ + ФДП) > ЭфФДП))) > (БВЛ + ОС) > (ФДП + МИСВ) > БЛ))) > СТ))) = (((ТВ))) = ∞

Где МИСВ, как я говорил, это Массовое Изменение Сознания Вида, а СТ – Сознание Творца. И, поскольку формула завершается знаком бесконечности, процесс Эволюции Духа становится необратимым. Массовое Сознание, вытеснив остатки ИСВ и преобразовавшись в БВЛ, становится равным СТ – Сознанию Творца. Заметьте – не Творцу, а лишь Его Сознанию. Творцу равен только Он сам и Его БЛ. Иногда БЛ называют ещё Сыном Божьим– Богом Слова. То есть – совершённым намерением Творца сотворить миры.

– А почему именно десять процентов, досточтимый профессор? – спросила Мэла. – А не девять, например?

– Очевидно, так работают вселенские законы – столько необходимо и достаточно для КМ. Закон Больших Чисел. Почтеннейший академик Фонэл считает, что он должен работает как в области материи, так и в сфере Духа.

– И как же это связано с ИСВ? – спросила Танита. – То есть – с подсознательными процессами

– Через вибрации. Высокочастотные вибрации БВЛ вытесняют низкочастотные ИСВ. Ещё раз вспомним ФТ. феномен. Он проявляется для толпы как раз, как влияние низкочастотного ИСВ во время провоцирующих психологических всплесков – бунтов, драк. А также – военных атак при наступлении на противника.

– А во время Танцев Полнолуния? – снова спросил любитель этого мероприятия. – Тоже ИСВ?

– Ни в коем случае! – воскликнул Натэн. – Это как раз проявление БВЛ – всеобщей любви и единения Вида. И соответствующих этому высоких вибраций, которые позволяют нам входить в резонанс с небесными Потоками Энергий светила.

– О! Действительно так! – согласились все. – Наш Танец Силы – это высочайший полёт Любви к вселенной и ко всему сущему!

– И что? Достаточно, чтобы БВЛ освоила десятая часть землян? – заинтересованно проговорила Мэла. – И тогда они сами поломают свои противные пушки и бомбы? И возьмутся за ум?

– И мы, наблюдая за ними, ждём, когда произойдёт ЭфФДП и МИСВ, досточтимый профессор? – спросила Лана. – Это прекрасный шанс!

– В идеале – да, – кивнул тот. – Но, к сожалению, сегодня на Земле людей, духовно близких к освоению БВЛ, пока всего около трёх процентов. Для остальных она – сказка о добрых феях или рае, доступном лишь после утраты физического тела. То есть – при отсутствии сердца, сосуда Души. А Эволюция Духа вне тела невозможна. Душа изменяется, лишь преодолевая трудности и делая выбор.

– Я вот тут нашёл, – указал Сэмэл на библ, – что на Земле существуют различные религии, духовные учения, благотворительные организации и фонды, экологические службы, призывающие к любви. Кое-кто почитает Творца и соблюдает Заповеди. Литература и искусство землян учат их доброму и вечному. В тех рамках, конечно, как они понимают это доброе при условии дефицита БВЛ. Почему дело с духовностью дальше тройки не идёт?

– Религии? Да, у землян их множество, что отнюдь не является плюсом. Они далеки от БВЛ, разделяя людей на своих и чужих – по расовой и национальной принадлежности. То есть –находятся всё ещё под влиянием ИСВ. И, деля Творца, каждая конфессия считает другую своим противником, утеряв ключ от истины, которая и есть Безусловная Вселенская Любовь, – говорил Натэн, демонстрируя кадры о разных конфессиях и религиозных битвах. – Фонды? Да, они, безусловно, творят добро и помогают страждущим. Но это капля в море. Их явно недостаточно для всех нуждающихся в помощи. И такие фонды много хлопочут о деньгах и мало – о Любви. Экологические службы? Та же история. Их средств не хватает, чтобы залатать те бреши и нарушения, которые творят остальные. Во всех этих фондах и службах, конечно же, присутствуют наши Наблюдатели, которые помогают им, но лишь в пределах ЗоНа. Чтобы изменить ситуацию, необходимо избавить человеческую цивилизацию от дефицита БВЛ. Хотя бы ещё для семи процентов населения. А это не в наших силах.

– А кто составляет эти три процента? – спросила Лана. – Религиозные просветители? Писатели? Спонсоры? Кто?

– Это самые разные слои населения. И неважно, чем они занимаются. Главное – иметь чистый сосуд Души. Но в основном это… у них это называется – анахореты. Те же пустынник, что и на Оо-но-тэне. Те, кто сумел выйти за рамки общества, живущего по правилам, диктуемым ИСВ. Как я говорил – они называют его: князь мира, сатана, джин, шайтан, дэв. Хотя на самом деле ИСВ это всего лишь то, что таится в Душе каждого. И задача каждого – не подчиняться нашёптываниям этого князя, – проговорил профессор. – И чтобы выйти из-под его власти, управляющей земным сообществом, некоторые люди покидают цивилизацию и уходят в пустыню: в пещеры, скиты, монастыри. Или ведут замкнутый и одинокий образ жизни, – говорил профессор, демонстрируя их аскетическую жизнь.

– Почему они так одиноки? Почему имеют так мало учеников? – спросила Лана. – Как их там называют? Гуру? Старцы? Монахи?

– Да, очень одиноки. Иначе не вырваться из-под господства ИСВ. Их цель – БВЛ и движение навстречу Творцу по пути Эволюции Духа. Это совсем в другую сторону от остального человечества в нынешнем его состоянии. И они слишком отдаляются от человеческого сообщества. Мало кто способен догнать их духовно. Да и не хотят. Это трудно в земных условиях.

– Да. Вот тут историк, профессор Вотэн, побывавший на Земле с экспедицией, пишет, что земная религия – христиане, ждут, когда на Земле наберётся сто сорок четыре тысячи праведников. После этого там наступит Рай, то есть – царство Любви и Творца, – сказал Сэмэл. – Это и есть произойдёт Эффект ФДП.

– А почему бы нет? Как видите, наш, так сказать ФСЗ – Фонд Спасения Землян, пополнился, – улыбнулся профессор. – К ШкоСи студентки Лаонэлы и ЭфФДП академика Фонэла добавился профессор Вотэна со своими ста сорока четырьмя тысячами праведников. Глядишь – дело сладится и человеческая цивилизация, как говорит наша Мионэла – возьмётся за ум.

– Ну, с праведниками, как и людьми, слушающими нашёптывания дэвов и шайтанов, всё ясно. А вот куда отнести земных философов, досточтимый профессор? К тем, кто идёт по пути ЭВ или ЭД? Они ведь проповедуют нравственные Нормы, постигая законы материи и духа. Как их тут? Аристотель, Сократ, Платон, Лао-Цзы, Конфуций, да много, – спросил Сэмэл, показывая аудитории кадры с рядом земных мудрецов. – Это тоже святые праведники, входящие в число ста сорока тысяч?

– Я бы поставил философов посредине: между праведниками, идущими по ЭД к Творцу, и несовершенными людьми, забывшими о Творце, и направляющимися по ЭВ в полную неизвестность, – ответил профессор.

– Почему? Они же… такие умные, такие нравственные, – удивился Сэмэл. И тут же сам согласился: – М-да, досточтимый Натэн, вы, наверное, правы – ум это же не совсем Дух. Мы об этом уже говорили. И мудрость – это не всегда любовь к Творцу. Скорее – это любовь к мудрости, осмысливающей мир. Но не меняющей Дух.

– Верно. Земные философы это наблюдатели. Они никуда не идут – ни по пути ЭВ, ни – ЭД. И не смешиваются ни с кем. Философы лишь изучают, проникая в законы, управляющие миром и делают это разумом, а не сердцем. В этом их отличие, например – от наших госиков-медузонов. Им, по сути, всё равно – куда идёт мир. Главное – проникнуть в механизм его движения. Почему же их нельзя причесть к праведникам? Как вы думаете?

– Наверное, потому что, как и все люди, они забыли о Творце и БВЛ, – сказала Лана. – А с позиций разума мир постичь невозможно. Поэтому их размышления и выводы не имеют истинной основы.

– Верно. Какие Заповеди нарушают земные философы, как вы думаете? – спросил профессор Натэн.

– Ну, каждый по-разному – в зависимости от направления умозаключений, – глядя в библ, проговорила Лана. – Но практически все они нарушали первую Заповедь – о почитании Единого Творца. Потому что преклоняются перед неким Высшим Разумом. Что вроде и неплохо, но такой Абсолютный Дух не предполагает наличия в нём Любви. Да и сам философ никого не любит, кроме своих теорий. Он, как и любое существо – не творение Высшего Разума, а итог Эволюции Вида, наградившей его столь высоким интеллектом. А Вид, как и Род, философы не высоко ставят, нарушая третью Заповедь. Кроме того, они не ладят и со второй Заповедью: «Не создавай себе тварного кумира, существующего лишь в тварном мире. Не поклоняйся и не служи своему творению и творению твоего разума. Творец Вселенных превыше всего».

– И что есть их кумир?

– Разум.

– Их философ Декарт сказал так: «Я мыслю, значит, я живу», – перелистнула страницы Лана. – Как будто не Творец дал ему жизнь, а разум. Абсурд.

– Ну, вот, вы сами и ответили на ваш вопрос, – заключил профессор.

– Жаль философов, – сказал Сэмэл. – Великие умы.

– А надо, чтобы имели великое сердце, – развёл руками профессор. – И всё это лишь игры разума, замкнувшегося на себе. К тому же, делясь своими выводами, философы увлекали на ложный путь и других. На путь без Любви, путь разума, Абсолюта без сердца.

– Откуда вы так хорошо знаете земную историю, досточтимый профессор Натэн, – спросила Мэла. – Вы интересуетесь ею или же были на Земле?

– Был. И даже дважды, – кивнул профессор. – Один раз в юности, а потом, спустя много сотен витков, посетил Землю с научной экспедицией. Уникальная планета.

А теперь – у нас с вами небольшой перерыв, – объявил профессор и сошёл с кафедры. Прозвучал сигнал зуммера.

– Я бы хотела побывать на Протее-Земле, – заметила Лана, направляясь вместе с Мэлой к окну. – Мне кажется – люди очень интересны. Такие… увлекающиеся, талантливые, непредсказуемые.

– И у них такая красивая природа! – подхватила Мэла. – Вот бы в отпуск туда!

– Да ну тебя! – отмахнулась Лана. – Я про «интересно», а ты – про «красиво». Поплыли быстрее, а то не успеем перекусить.

***

Перерыв завершился и все вновь заняли свои места, с интересом ожидая продолжения лекции.

– Досточтимый профессор! А почему у землян, при столь быстрых темпах технической оснащённости, в таком дефиците БВЛ? И почему ИСВ так крепко держит свои позиции? – спросила Танита, когда профессор взошёл на кафедру. – Этому есть объяснение?

– Есть и она довольно… простое, – кивнул профессор. – Причина – в неправильном рационе питания. Подробнее эту теорию вы обсудите на лекциях о ПиЦеЦи – Пищевым Цепочкам Цивилизаций – о влиянии рациона питания на сознание разумного Вида. Но я вкратце поясню, чтобы ответить на этот вопрос, – сказал Натэн и, оглядев аудиторию, спросил:

– Кто-нибудь может назвать хоть одну цивилизацию, входящую в КС, которая является плотоядной?

– Нет, что вы, досточтимый профессор! – сказал Сэмэл. – Разве может индивид, который живёт по принципу Безусловной Вселенской Любви, есть живое существо? Ну, или – предварительно убитое? Это не сочетается с Любовью, проявляемой ко всему сущему.

– Ну, и…? – прищурился Натэн.

– А, понял! – воскликнул Сэмэл. – Конечно же – все цивилизации, которые завершили свою Эволюцию Вида и вступили на путь Эволюции Духа, к этому времени становятся вегетарианцами. Лишь некоторые используют молоко животных, холя и ухаживая за ними, забирая его не в ущерб их потомству. Но таких мало. Это, по-моему, только две или три. И то по причине того, что они никогда и не были хищниками, а молоко прирученных животных всегда входило в их рацион питания. Так вот в чём дело! Человек слишком долгое время остаётся хищником и потому у него нарушен психологический тип поведения.

– Именно так, – кивнул Натэн. – Человек по своему генотипу не является хищником. Строение его зубов, пищеварительной системы и биологические особенности – отсутствие клыков, когтей, микрофлора кишечника – подтверждают это. Человек стал есть мясо вынужденно, по причине ухудшения климата и недостатка растительной пищи во время неоднократных и длительных ледниковых периодов на Земле. Их вызывали падения метеоритов, смещения магмы, прецессия полюсов, – рассказывал он, демонстрируя соответствующие кадры, показывающие эти природные катаклизмы. – Не будем сейчас глубоко затрагивать тему: по какой причине метеориты прилетали на Землю и почему планета бунтовала. Вы примерно догадываетесь о ней – ведь вселенная очень гибка и иногда пытается подправить что-то или стереть неудачный вариант Эволюции. Ну и, чтобы выжить, человек стал хищником ещё миллионы лет назад. В его пищеварительной системе за это время произошла серьёзная перестройка, а его пищеварительная система стала вырабатывать ферменты, присущие хищникам, способствуя переработке этой грубой пищи. Соответственно изменилось и сознание человека, а его способность к эмпатии атрофировалась. Исчезли способности к телепатии, телекинезу и прочее. Его организм изменился и приобрёл вибрации хищного животного. А ИСВ невероятно развился, подавив другие свойства зарождающейся Души. Как отметили наши учёные и Наблюдатели – хищнические инстинкты в человеке стали практически необратимы, проявляясь во всех сферах его существования.

– А если создать условия, человек может исправиться? – спросила Лана.

– Что для этого надо? Переселить оттуда всех животных? – заметила Мэла. – Но это будет уже не Земля, а совсем другой мир. Разве так можно?

– Никто не вправе навязывать человеку свою волю. Творец всем дал право на выбор. И даже в случае добровольного перехода на вегетарианство, всё непросто. Ведь прошли миллионы лет и, чтобы организм и пищеварительная система человека перестроилась, требуется немало времени. И, возможно, смена не одного поколения. К тому же, ИСВ, чувствуя погибель, будет внушать, что такая пища человеку не полезна. И сегодня, хотя человеческая цивилизация имеет достаточно других пищевых ресурсов, они предпочитают животную пищу. ИСВ в безопасности, испытывая комфортные вибрации. И поэтому путь к постижению БВЛ и переходу к ЭД для человека перекрыт. Им же самим, – говорил Натэн, демонстрируя кадры, таблицы и графики. – Вернее –пристрастиями, внедрившимися в подсознание.

– Верно! Ведь все их пустынники это аскеты и вегетарианцы, – заметил Сэмэл. – Они питаются очень скудно, сводя потребности тела до минимума. Потому их ИСВ усыхает и постепенно отступает, открывая путь к ЭД и высоким вибрациям БВЛ.

– Но почему бы людям не объяснить всё это? – недоумевала Лана.

– Опять будем открывать ШкоСи? – прищурился Сэмэл.

– Не знаю! – отмахнулась та. – А, может, просто внушить им? С помощью того же Шлема Морифея. Там же есть наши Наблюдатели.

– А ЗоН? – заметил Сэмэл.

– Наблюдатели лишь наблюдают. Решение должны принимать сами люди. Или, в крайнем случае – Иерархи и Координаторы. К тому же, нечто подобное нами уже делалось. С согласия Совета, конечно. Ведь выбор пищи это тоже прерогатива каждого Вида. Мы лишь пытаемся им разъяснить, организуя на Земле всякие сообщества вегетарианцев и разъясняя безнравственность употребления мяса. Некоторые люди уже прониклись этими идеями. Однако массовое отношение людей к этому вопросу пока осталось на прежнем уровне. Ферменты и ИСВ диктуют своё. Да и время для перестройки организма тех, кто уже стал вегетарианцем, требуется немало. Ведь это не пустынники, у них другие цели – здоровье, нравственность. Но и это уже неплохо. Но не быстро, повторяю.

– Не понимаю – почему пища так важна.– проговорила Мэла, наблюдая кадры промышленной казни животных птиц, и рыб, идущих на технологическую переработку. – Да, убивать живые существа ужасно и жестоко. Но лично каждый человек ведь их не убивает? Люди едят мясо в таком виде… обезличенной продукции, что ли. Как это влияет на их психотип? Почему они не способны к осознанию БВЛ избавлению от ИСВ?

– Да, купив и съев «обезличенную продукцию», человек лично никого не убивает. Но его подсознание – и у детей, и у взрослых – прекрасно считывает с неё информацию. В том числе – страх животного и ужас смерти. Напитавшись такой энергией, клетки человеческого организма становятся агрессивными, излучая низкочастотные вибрации хищника, требующего очередной жертвы. Не говоря уж об ИСВ, делающего человека агрессивным. Не божьей овечкой, так сказать. А общество, состоящее из хищников, априори не может быть гуманным. Оно не способно к проявлению Любви к окружающему миру, подсознательно представляющегося ему местом охоты и собственной захваченной в бою территорией, – развёл руками профессор. – Люди, становясь агрессивными и неуправляемыми, нарушают все Заповеди – не убей, не укради – постоянно отбирая чужую жизнь и питаясь ею. И они уже не отличают аморального от праведного. Только выгодное и нет. Даже религиозно настроенные люди, спотыкаясь, ищущие БВЛ, являясь хищниками, не могут далеко уйти от своего ИСВ. Отсюда – из-за активности ИСВ и его влияния на подсознание – и религиозные войны. Из этого тупика невозможно выбраться, не сделав осознанного усилия к вегетарианству и действительному соблюдению Заповедей. Но они под властью ИСВ. Круг замкнулся.

– А как же три процента?

– Это те, кто интуитивно выбрал путь выхода за рамки общества, путь аскезы и ограничений в питании. Это лишь первые шаги к БВЛ и ЭД. Действительных праведников на Земле было очень мало.

Человек – хищник. И это проявляется в жестоких законах, в человеконенавистной политике государств, в беспрерывных войнах, в религиях, одобряющих войну. Поэтому, хотя в этом нет необходимости, человечество до сих пор поделено на нации, расы и государства, каждое из которых проявляет себя как хищник, охраняющий свою территорию и ведущий борьбу за выживание. Отсюда – войны, конфликты, чрезмерно раздутые военные бюджеты и огромные

– А если рассказать землянам о Протее, – сказала Лана. – Возможно, они задумаются о своём будущем?

– К сожалению, земляне не умеют учиться на чужих ошибках. Как, впрочем, и на своих. Они знают, что их цивилизации не первая на планете. Учёными обнаружено немало артефактов, подтверждающих это. Сохранились книги, рассказывающие о ядерных конфликтах древности. Есть даже реальные подтверждения – оплавленные остатки городов. Но это считается легендами или проделками пришельцев из иных миров.

– Но это же не…научно, – протянул Сэмэл.

– Правительствам, бесконтрольно использующим финансы страны, выгодна постоянная гонка вооружения. А для учёных она, как это ни парадоксально, является двигателем прогресса. Если общество узнает, как это может печально закончиться, придётся пересмотреть приоритеты. А это не выгодно.

– Хороши учёные! – дёрнула плечом Мэла.

– Но должен же быть какой-то выход? – воскликнула Лана.

Профессор Натэн пожал плечами:

– Выход? А, может, он человечеству не нужен? Погибнет эта цивилизация, придёт новая. У Творца много времени. Возможно, другие осознают важность БВЛ.

– Вы всерьёз? Но это же не гуманно! – воскликнула Лана.

– Причём тут гуманность, уважаемая? Таков их выбор, – заявил профессор. – Мы сочувствуем землянам. Но дело в том, что они сами уже смирились с собственной гибелью. И спокойно ждут её.

– Как это? Почему? – удивились все.

– У человечества есть книга, которую они считают главным историческим документом своей цивилизации. В него, как они считают – записаны основные этапы развития человечества. Называется – Библия. И эта книга, то есть – история человечества , уже завершена. В её последней главе, именуемой Апокалипсис, в мрачных красках описывается гибель планеты и всего живого на ней.

– Возможно, в таком виде до них дошла информация о некой катастрофе, происшедшей с предыдущей цивилизацией? – предположил Сэмэл.

– Или мудрецы, писавшие Апокалипсис, решили предостеречь людей? – заметила Танита.

– А там нет рецепта, как им спастись?– спросила Лана.

– Но они-то считают, что таково их будущее. Согласитесь, трудно спасать тех, кто уже сдался, – заметил Натэн. – Психологический фактор – серьёзная вещь.

– А мы и не собираемся их разубеждать. Пусть себе тихо идут на дно, – вздохнула Лана.– Что толку от наших Наблюдателей?

– А мы-то причём? – недоумевающе сказала Танита. – Они сами пишут свои Апокалипсисы, убивают бедных животных и штампуют оружие, коллекционируя его как забавные игрушки. А разбираться за них должен кто-то другой? И за ручку вывести из всей этой заварушки.

– Мы сами за это взялись, – не сдавалась Лана.

– Да что ты так о них переживаешь? – крикнул кто-то с задних рядов. – Ладно б ещё это моллюски были, протейцы. Их мало. А люди… Это их выбор.

– Интересный расклад – этих мало, их жалко, а те ещё расплодятся, обойдутся. Так, что ли? – возмутилась Лана. – БВЛ предполагает любовь и сочувствие ко всем, кого создал Творец! И мы обязаны проявить их к людям! Иначе, какие же мы совершенные?

– Увы, мы пытались, – вздохнул Натэн. – И не раз

– Когда? Как? – зашумели в аудитории. – Расскажите!

– Ну, слава Древним Мудрецам! – обрадовалась Лана. – И что же получилось?

– Получилось – как всегда с этой планетой – не лучшим образом. Наши Наблюдатели не любят об этом вспоминать, – развёл руками Натэн. – Я случайно нашёл эту информацию в архиве. На ней не было отметки секретности, но это малоизвестный среди учёных факт. Очевидно – по причине его неудачного финала.

– Как это было? Расскажите, досточтимый Натэн! – потребовали студенты.

– Использовался «Шлем Морифея»? Так? – спросил Сэмэл. – Я полагаю, ничего другого Совет не допустил бы.

– Ну, да, нечто подобное, – вздохнул профессор.

Но тут раздался писк зуммера, извещающий об окончании лекции. И профессор Натэн впервые не опередил его.

– Об этом этапе отношений с Землёй мы поговорим с вами на следующей лекции, уважаемые, – сказал он, спускаясь с кафедры. – Если у нас останется время.

– О-о, жаль! – отозвалась аудитория. – На самом интересном месте!

А Сэмэл заметил:

– Ничего, я в библио-архив загляну!

– Можете не утруждаться, зря потратите время! – предупредил профессор. – Поскольку сведения о факте вмешательства иттян в дела землян имеются только в специальных архивах, – пояснил он. – И доступ к ним имеют лишь узкие специалисты.

– Вот так всегда – самое интересное от нас прячут, – сказал Сэмэл с досадой. – Перейти, что ли, на факультет Истории Космоса? Я бы все их захоронки вскрыл! И обнародовал! Студенты тоже ведь моллюски! Имеют право на любопытство!

Но досточтимый профессор Натэн Бишом, не ответив, посмеиваясь, направился к двери, ведущей в преподавательскую. А студенты, оживлённо болтая, устремились к окнам аудитории.

– Пребывайте в мире и здравии, профессор Натэн! – говорили они, пролетая мимо него. – Да пребудет с вами мудрость, досточтимый профессор!

– До встречи! Добрых намерений! Успешного пути к знаниям, уважаемые! – отвечал им Натэн.

И вот студенты, оживлённо обсуждая лекцию, разлетелись: кто в библио-теку, кто в кафе. А кто и попроще и поближе – в университетский буфет. Чтобы потом основательно позаниматься. Или отдохнуть. Да мало ли у молодёжи дел? Их активная жизнь после лекций только начиналась.

Лана с Мэлой решили устроить сразу отправились домой. Хотя предложение друзей, Сэмэла и Таниты – посмотреть в фильмо-теке фильм о Странниках Моэмы – было весьма заманчивым. Но не сегодня. Они сегодня устали и хотели тишины.

***

Подруги жили в симпатичном коттедже на окраине города.

Впрочем, городом, в обычном понимании, Поон назвать было сложно. Как и все города Итты, он был малоэтажен и раскинут на огромной площади. Пирамидальные высотки вздымались вверх на сотни метров только в самом его центре. Это были: административные здания – Управляющий Форум, Коллегиальное Собрание, Стадиум; учебные и научные корпуса – НИИ, университеты и колледжи; увеселительные заведения – кафе и рестораны; спортивные комплексы – стадионы, клубы, дома спорта, спортивные студии; развлекательные заведения – студии творчества, театры, танц-клубы, выставки; оздоровительные – клиники, центры здоровья, дома отдыха; а кроме того – заводы, фабрики и технические склады.

А вокруг многоэтажного центра – за просторной ЗоХой – Зоной Отдыха, опоясывающей все эти высотки роскошным кольцом насаждений, аттракционов, выставок, мостиков и беседок – вольготно раскинулась малоэтажная жилая зона: море жилых домов с детскими садами, школами и магазинами.

Улицы здесь, всё же, имелись, хотя в них не было особой нужды – народ в Пооне передвигался в основном поверху, в летающих кабинках и гидробусах. Но иттяне во всём любили порядок, гармонию и удобство. Ведь кое-кто предпочитал добираться до дома на старинном транспорте, имея на это полное право. Поэтому дома размещались, как и в прежние времена, по сторонам улиц или, скорее – широких проспектов. Единственное отличие от древних городов, – поскольку благоустроенные территории возле домов были довольно обширны – этих проспектов, радиально отходящих от центра и ЗоХа, было всего четыре. По ним ходил полупустой общественный транспорт, на котором в основном катались дети и старики – не спеша довезёт, куда скажут, и остановится там, где нужно.

Лана и Мэла проживали почти на самой окраине города, неподалёку от Хрустальной Скалы. Конечно, они могли бы поселиться и ближе к университету. И, при этом, каждая иметь своё отдельное жильё. Это было просто – подавай заявку в УСФ – Управляющий Строительный Форум, с приложением эскиза, в котором в вольной форме перечислены все твои требования, и подожди пару часов. Оттуда мгновенно направят бригаду строителей с парой экто-установок, которые выполнят твой заказ быстро, красиво и качественно. Со стандартной или эксклюзивной мебелью – на выбор, и благоустройством прилегающей территории – согласно твоему вкусу. Но студентам жить поодиночке, как правило, было скучно. Особенно после того, как они покинули свои большие любящие семейства в других городах. Лана с Мэлой, подружившись ещё на приёмном собеседовании, решили жить вместе. И за четыре года, несмотря на разность характеров, не надоели друг другу и даже ни разу не поссорились. Лане нравилась её ершистая подружка, нередко превращающая их жизнь в балаган. А Мэлу впечатляла серьёзная ответственность подруги, которая ставила её в нужные рамки. Впрочем, в университете почти все студенты селились в компании друзей или подруг. Иногда даже нескольких. Как у Таниты, например – они жили вчетвером. Дом, который они с подружками себе отгрохали, был четырёхэтажным и торчал на той улице подобно пирамидальному филиалу Форума. Чем изрядно веселил патриархальных соседей. «О, рядом с нами поселились большие персоны, – шутя, говорили они. – Смотрят на нас свысока». И даже однокурсники над этим домом подшучивали, однако любили ходить к Таните в гости всем скопом, нередко задерживаясь там до утра – места хватало всем.

Но Лана с Мэлой не стремились потрясать соседей оригинальностью. Они построили себе удобное скромное бунгало с широкой террасой вдоль дома и, что им особенно нравилось – с прозрачным эркером на крыше. Забираясь туда вечерами – для общения с Творцом, подруги любили потом смотреть сквозь волнистое небо на зелёную Туну и россыпь звёзд, потягивая какой-нибудь экзотический коктейль, которые так обожала пробовать Мэла. Или медитировать там, общаясь по утрам с Творцом, сопрягая с Ним свои планы и намерения. Получая заряд бодрости и просвещая души светом Вселенской Любви, которую, при определённой настройке, легко можно было ощутить. Конечно, для медитации и общения с Творцом подошло бы любое место – ведь всё вокруг это и был Творец, но им нравилось парить в эркере не только мысленно, но и взглядом. В общем – им всё нравилось в их доме. А то, что немного далековато до университета – неважно, главное – уютно и патриархально. Да и что с того, что далеко? С транспортом проблем нет – вызывай сюда на определённой волне кабинку или хватай первую попавшуюся кабинку на транспортном балконе университета – расположенных, как и буфеты, через каждые десять этажей, или же садись в общественный гидробус. И вскоре ты уже на месте.

Мэла с Ланой летели над городом в университетской кабинке, которая, используя силу гравитации, работала беззвучно и не мешала подругам болтать.

– Как много у Вселенной загадок! – мысленно управляя кабинкой, восторженно говорила Лана. – Я бы хотела раскрыть хотя бы одну из них. Например – загадку Странников. Вот бы слетать на Землю и познакомиться со Сфинксом! Я уверенна – Моэмы не так уж неприступны, как описал почтенный Донэл. Жаль, что путешествовать по Космосу самостоятельно нам пока не разрешают!

– Слетать самой! Тебе этого хочется? – возмутилась Мэла. – Тебе мало наших лабораторных работ по космогонии? Я после них вся краснею. От стыда и от страха. Ты не заметила? И каждый раз выхожу из равновесия. Это так трудно – летать! Даже в студии.

– Ты смеёшься? Скука! Полёты в студиях космогонии, конечно, почти реальны, но именно – почти. Помощь ведь всегда рядом. А мне хочется забыть про наставников и инструкции, и самой принимать решения! Открыть какую-нибудь цивилизацию! Прославиться! Всех удивить своими талантами! А путешествовать с наставником по уже изученным местам это всё равно, что побывать на школьной экскурсии с преподавателем. Или даже – на прогулке в ЗоХу в детском саду.

– Да, в детском саду? – фыркнула Мэла. – Чувствую – как только тебе позволят самостоятельно вылететь в гиперпространство, только мы тебя и видели! Улетишь неведомо куда и превратишься в Космического Странника. В Моэма! А для меня и лабораторные полёты это стресс! – вздохнула она. – И зачем я только поступила на этот факультет Космических Исследований и Навигации?

– Как? Ты сказала это? Разве ты не хочешь исследовать вселенные?

– Я? Да ни за что! – вдруг заявила Мэла. – Чувствую – это не моё!

– Ничего себе! – удивилась Лана и их кабинка, остановившись, зависла. – И с каких пор ты это чувствуешь?

– С недавних, – вздохнула Мэла. – К тому же, на последнем тестировании мне назначили пройти курс адаптации к стрессовым ситуациям. Я неадекватно на них реагирую. Мой психотип не подходит для исследователя. Вот!

– Как? Ты мне ничего не говорила.

– Я решила сначала подумать. И поняла: всё правильно – я проф-непригодна. В этой профессии надо быстро принимать решения, брать на себя ответственность – за кого-то и за что-то. А ты ведь сама знаешь, какая я безалаберная и безответственная! Я за себя-то не всегда могу отвечать, – кокетливо повела она плечиком.– Предпочитаю перекладывать это на других – на папу, маму, ректора, Управителей, Совет…

– Так чего же ты хочешь? – прервала Лана поток перечисляемых Мэлой ответственных за её персону служб. – Вспомни на минутку, дорогая, где ты учишься! На Факультете Космических Исследований! Иногда ты даже можешь остаться одна на корабле. И придётся брать на себя ответственность! Что ты будешь делать? Где тогда будут твой папа и Совет?

– Я только недавно по-настоящему поняла это, – хмуро заявила та. – И решила свильнуть с этого факультета. Если честно – я поступила сюда под влиянием романов. Потому что люблю захватывающие истории об освоении Вселенной. Ну, таких, как про этих Моэмов, например. Всегда ими зачитывалась! И почему-то решила, глупая, что и сама смогу быть такой – смелым первопроходчиком, талантливым исследователем, дерзким преобразователем, наставником слабых и спасателем угнетённых. А теперь я поняла – этот камушек не по мне. Не поднять мне его! И я решила переквалифицироваться в космо-диспетчера, пока не поздно. Буду из космо-порта, наблюдать за вами – теми, кто умеет брать на себя ответственность. Ведь это гораздо проще – принимать экстренные сообщения, чем, например, самой искать выход из безвыходной ситуации. Наблюдать это тоже интересно! Почти как читать книжку или фильм смотреть. А решения путь принимают ГК КП – Главные Координаторы Космо-Порта. Им и космические карты в руки! Моё дело – держать связь и подключать нужные службы. Да подшивать отчёты. Глядишь – научусь и сама книжки писать. Или, может – стану специалистом Накопительного Блока, что ещё проще и интереснее. Там лишь анализируют данные об уже завершившихся экспедициях. После того как все исследовательские бури и цунами уже преодолены это несложно. Ничего, проанализирую как-нибудь. Заархивирую, – расправила она свои плечи, освобождённые от ответственности.

– Ого! Вот так сюрприз! – ахнула Лана. – Тебе же придётся переучиваться, пройти ещё курс космо-операторов.

– Ты же знаешь – я никогда не боялась трудностей, – усмехнулась Мэла.

– Ты это уже точно решила? – всё не верилось Лане.

Она привыкла в своих мечтах о будущих полётах видеть Мэлу рядом с собой. Она такая… неунывающая, позитивная.

– Да. Точно. Решила. Иначе б не сказала тебе об этом, – кивнула подруга. – Мой психо-тип вам, бродягам космоса, не подходит. Вот погуляю ещё разок на каникулах, а после перейду на другой факультет. Меня особо впечатлила лекция досточтимого Натэна о Протее. Я поняла, что теоретические знания об освоении космоса сильно отличаются от практики. Это разные вещи – знать и поступать. Я б не смогла бы, спокойно перечисляя в уме Правила СНиПа и Заповеди да пункты ЗоНа, наблюдать, как земляне крошат друг друга. Я бы, дай мне волю, вмиг аннигилировала бы всё их оружие и разные жуткие игрушки для самоуничтожения! Причём – без единого сомнения! БВЛ это БВЛ, а там люди гибнут! И пусть бы Квалификационная Комиссия потом отстранила меня на веки вечные от контактов с иными мирами! Переживу! Зато я бы спасла хоть одну не очень разумную цивилизацию!

– Ага. Никого бы ты не спасла, дорогая! Аннигилировала бы оружие, а они схватились бы за топоры. А чуть позже, по готовым технологиям, слепили бы новые бомбочки. И тот, кто успел первым, всех и грохнул бы окончательно. ИСВ в их головах никогда не дремлет, подружка. Надо бы аннигилировать не оружие, а ИСВ, засевший в их мозгах! Но и этого нам нельзя! – развела руками Лана. – Применение в массовом порядке психо-средств запрещено Правилами КС ещё миллионы витков назад. Трудно быть разумными, но надо, – вздохнула она. – Но мне кажется – ШкоСи были б им полезны.

– Вот. А я про что? Видишь, какая ты умная? А я – нет. Я б аннигилировала в муть болотную, а потом бы думала про занудные законы. Потому-то и хочу уйти в космо-операторы – подальше от соблазнов. Этот подлый психо-тест завершил мои сомнения окончательно. Я – психически неустойчива и с этим ничего не поделаешь. Это не нервы, дорогая, это мои моральные ориентиры такие, – вздохнула Мэла. – Кстати зарули-ка в этот магазинчик, Лана, – кивнула она вниз. – Мне обещали там отложить для нас новые коктейли с Аниторы – с ароматом их дивных цветов. Люблю пробовать всякую пакость! Поможешь мне в этом?

– А то! – усмехнулась Лана и, включив кабинку, зарулила на крышу магазинчика.

Мэла есть Мэла – никакой серьёзности. И ответственности. Может и, правда – лучше ей в операторы податься? Или она пошутила? Её никогда не поймёшь до конца.

А Мэла в этот раз совсем не шутила.

Она всегда немного завидовала Лане. Не её эффектной внешности – Мэла и сама была привлекательна. А увлечённости подруги, чем бы та ни занималась. Её курсовые работы преподаватели вносили в какие-то научные сборники и в списки образцов. А достижения Мэлы в разных науках всегда были довольно ординарны, если не сказать резче. Как и лабораторные работы, проводимые в реальных или приближенных к ним условиях. Лане они давались легко и с отличным результатом. А Мэла могла ползанятия биться с каким-нибудь жутким чудищем, тщетно пытаясь усыпить его лучом интона. Или часами бродить по некой планете с навигационным прибором, призванным за пять минут сориентировать в пространстве даже ребёнка, но только не Мэлу. Её прибор упорно задавал неверное направление и заводил её в опасные пропасти и дебри. Лана же легко и играючи проходила любое испытания с любыми приборами и техникой. Да и вообще… Лана вот даже влюбиться умудрилась так, что себя забывала. Мэла о таком чувстве только мечтала. У неё все эти восторженные переживания вызывали лишь досаду. Она с недоумением наблюдала за претендентами на её сердца и чаще всего ужасно скучала в их обществе, мечтая поскорее вернуться к книжке и коктейлю. Лана же из-за своего почтенного доктора едва не разнесла на осколки Хрустальную Скалу. Вот это целеустремлённость! Вот это чувства! Говорят, что наши предки были таковы. Потому, наверное, и создали лучшую в мире цивилизацию и теперь осваивают вселенную. А Мэла, видимо, безвозвратно утратила все признаки их Вида. Амёба она, а не моллюск! Не может вот так, как подружка, без оглядки, отдаться делу или чувству. И во всём соблюдает разумную меру и слегка циничный скептицизм, как будто ей уже тысяча лет. Отчасти ещё и поэтому Мэла решила стать космо-оператором. Космические исследования, поиски, опасности, риск, азарт… Это дело для увлечённых, рисковых, горячих. Таких, как Лана. И разумно управляющих своими чувствами, когда затрагиваются глобальные принципы – СниП там, Кодексы. Как вот ей это удаётся? Даже ШкоСи какие-то придумала. И не факт, что профессор Натэн куда-нибудь не протолкнёт эту идею. А что – ШкоСи, обучающие Заповедям во сне! Махрово! Выходит – каждому своё. Лане – полёты и махровые идеи, а Мэле – отчёты о её достижениях.

И ни в какую экспедицию она с ней не пойдёт, хотя раньше тоже рвалась чего-нибудь поисследовать. Её место – в зоне комфорта, а не риска. Чтобы не натворить там бедлам. Тест явно показал, что она способна только окончательно порушить все входы-выходы, а не найти там древние артефакты. И, поскольку с некоторых пор она считает себя не очень надёжным кадром, ей лучше не напрягать окружающих своим присутствием, лишь наблюдать за их исследованиями со стороны. И не заморачиваться. Она – Наблюдатель.

Глава 3. Гоша и книга

Его звали Георгием. В просторечии просто Гоша.

Гоша был кришнаитом или, вернее – шайвой, шивачариаром. Книгу, из которой он почерпнул учение о Кришне, Будде и обо всём сонме индийских божеств, Гоша нашёл случайно. Хотя, как он позже понял – ничего случайного в этой жизни не бывает. Всё взаимосвязано и предопределено твоими мыслями и поступками. Сияя яркой синей обложкой, книга лежала на скамейке в городском парке Краснодара, оставленная кем-то как будто специально для него. Он потом так это и воспринимал – как дар божественных сил, пославших ему через эту книгу подсказку. И сделано это было очень вовремя.

Гоша не знал, как ему жить дальше.

Присев на скамейку, Гоша рассеяно полистал яркие страницы с рисунками, изображающими холёных индусских богов – полуобнажённых, согласно климатическим условиям Индии. И лениво начал читать нездешнюю сказку – о поисках пути и истины заморским царём, которому наскучил его пышный дворец, о его скитаниях и озарениях. И вдруг зачитался ею так, что просидел в парке до позднего вечера, пока не зажглись фонари. И только тогда огляделся, будто проснувшись. Но так и было – он проснулся от сна.

Так вот, оказывается, для чего надо жить! Отказаться от готовых путей и отыскать свой, истинный, один из восьми! Уйти из бесконечных перерождений в колесе сансары, избавиться от страстей, пороков и желаний, навеянных коварной майей-иллюзией. И ты научишься больше никогда не страдать. А юный Гоша страдал…от пустоты. Его достало несовершенство этого мира и отсутствие смысла в жизни – родился, женился, покоптил небо, борясь за лучший кусок пирога, и умер, оставшись таким же голым, как и был. И так поколение за поколением. Ну, или примерно так – с разными вариациями. И твои дети будут жить так же бессмысленно, отдавая все силы какой-нибудь бессмысленной роли в этой бесконечной пьесе: быть товаром или купцом, жертвой или победителем, слугой или господином. И, играя в этом спектакле, всегда знать свой печальный и бессмысленный финал. Зачем? Гоша не хотел в этом участвовать и не был готов ни к одной из ролей. Итог-то один. Может, ускорить его, чтобы не мучиться? Кусок пирога на этом пиру жизни уже заранее казался ему горьким. А эта книга, кем-то здесь брошенная, открыла ему совсем другой мир. И показала, что смысл жизни отнюдь не в драке за лучший памятник на могиле, а – в стремлении совершенствовать свой Дух, освобождаясь от иллюзий обманчивой майи. И в пребывании в вечном и бессмертном свете, там, где Душа, наконец, освободится от пустых и бесконечных желаний и ощутит мир, гармонию и блаженство…

Вскоре многие места из этой книги Гоша мог цитировать дословно. А потом он нашёл и приобрёл другие, подобные ей фолианты. У него собралась целая библиотека по индуизму, и эти древнейшие манускрипты продолжили его образование и продвижение по пути к истине. И учили тому, как достигнуть самадхи – просветления, и как стать совершенным. Принимая вычурные позы с вывернутыми ступнями, в которых сидели на рисунках индусские боги, Гоша очищал своё сознание от бесконечной словомешалки, а душу – от претензий к миру. Медитируя и читая мантры, он даже научился видеть некий свет, в котором ощутил себя в блаженной пустоте, вне мира – там где нет желаний, а значит и страданий. Там его душа была чиста как цветок лотоса.

Но Гоше постоянно приходилось возвращаться в этот мир. Майя притягивала его своими сетями: потребностями тела и оковами социума – семья, учёба, друзья…

Чтобы избавиться от них – изменить карму и избавиться от материальных привязок, научившись бесстрастию, и даже – покорить огненную стихию, присущую богам – Гоша решил стать Шивачариаром, шайвой – последователем древнего культа бога Шивы-Рудры, сотворившего этот мир.

Великий Шива, однажды, отказавшись от своей божественности и презрев напыщенность и изнеженность богов, спустился на Землю в виде нищего странника. И стал бродить по миру нагой, с телом и лицом испачканными золой, с волосами, спутанными в беспорядке. В свои спутники и товарищи он избрал нищих, которым передавал высшие тайные знания. Он стал называть себя – Рудра-Шива. И он, бог знаний, управляющий вселенной, скрывал свою божественность, обитая в горах и лесах в убогих хижинах среди диких зверей. Лишь иногда он спускался оттуда, бормоча мудрейшие откровения, которые люди принимали за нелепицу. На древних рисунках Рудра-Шива всегда изображался не в сиянии небесной красоты, присущей другим изображениям Шивы, а подобно бродяге – с растрёпанными волосами и тёмным от земного праха телом. Поэтому величайшие мудрецы Индии – риши и садху – последователи этого воплощения Шивы, также не стригли своих волос, позволяя им отрастать сколь угодно длинными и спутанными. Они вели аскетический образ жизни, обитая в лесах и урочищах, а то и рядом с могильниками, и были строгими вегетарианцами. И многие из них, претерпевая холод, голод и лишения, достигали истинного «тапасу» – познание преображающего огня, который горел внутри них, позволяя им совершать чудеса. Но они им были неинтересны. Истинное знание – вот лучшее чудо.

Прозрев, что настоящая мудрость безвестна, гонима и сокрыта под обносками, как жемчужина в раковине, Гоша решил стать подобным риши, чтобы познать тапасу – власть над огнём. И для этого жить, как бродяга и нищий, то есть – стать изгоем общества. Для начала он перестал бриться и стричься, отрастив спутанную гриву, и стал похожим на дикого первобытного человека. Также он стал носить только самые потрёпанные и ужасные свои обноски. И ел только растительную пищу, но самую простую. Гоша даже перестал мыться и чистить зубы. Хотя раньше был невероятным чистюлей. И поначалу ему приходилось иногда мыться – заскорузлое тело чесалось, отвлекая от медитаций. Но постепенно, как и к вегетарианству, он привык и к грязи, перестав замечать недовольства своего тела. Гоша даже от носков отказался, считая их роскошью. А заодно ушёл и из вуза, где учился на юридическом факультете и где на него уже стали возмущённо коситься преподаватели, а студенты – зажимать носы и нехорошо ругаться. Зачем ему вуз? На пути совершенствования Духа эти бесполезные знания ему, шивачариару, не пригодятся.

***

Мама Гоши – Вероника Степановна, уважаемая в обществе дама и заведующая загсом – пришла в ужас от преображения сына из английского денди в немытого бомжа. Они с мужем были уверенны – их сына Георгия, окончившего школу с золотой медалью, ждёт красный диплом и прекрасная адвокатская карьера. Они для него ничего не жалели. У него было всё – кружки, секции, репетиторы, – и всё в доме крутилось вокруг любимого сыночка. И вдруг такое преображение! Поначалу Вероника Степановна даже вздрагивала, когда в открывшуюся дверь неожиданно вваливался грязный бомж. От него и соседи – приличные люди в высоких чинах – стали шарахаться! И задавать ей недоумевающие вопросы. И неудивительно – эта ужасная борода! Немытые патлы! Ужасные обноски! Как будто его шкаф не был забит самой модной одеждой. Серьги какие-то ужасные на себя надел – огромные, блестящие, проткнул для них середину ушей зачем-то. И постоянно читает какую-то сектантскую литературу! А на носу у него диплом! На её вопросы Гоша не реагировал. Лишь попросил её не вмешиваться в его личное пространство. Какое ещё пространство в её доме у её собственного сына? А когда ей позвонили и донесли, что её Гоша забрал документы из вуза, Веронику Степановну чуть инфаркт не хватил. Как – забрал? А карьера! А престиж! Ведь ему уже приготовили место в… впрочем, о таких местах вслух не говорят. И тут она устроила настоящую истерику – с питьём каких-то вонючих капель, с рыданиями и стонами: