Читать книгу FEMDOM. BDSM. SPANKING. Строгая кузина Кристен - Зофия Мельник - Страница 1

В старенькой вельветовой куртке и в потертых джинсах Николас скатился на велосипеде вниз по Дворцовой улице, проскочил перекресток и свернул на Морскую. Морская улица спускалась к огромному, как море Баденскому озеру и тянулась вдоль берега, пока городок не кончался, а сама улица не превращалась в шоссе. Был погожий день в первых числах апреля. Деревья стояли в зеленой дымке, припекало солнце. Молодой человек проехал мимо ряда похожих друг на друга домиков в два этажа с белеными стенами и красной черепицей на крышах. Возле дома кузины Николас резко нажал на педаль, велосипед занесло, и задняя покрышка оставила на гладком асфальте черный изогнутый след.

Молодой человек прислонил велосипед к стене возле крыльца. Он заметил стоящий возле крыльца желтый фольксваген «жук». Значит, Эрика Шеен в гостях у кузины. Николас поднялся по ступенькам, распахнул дверь и зашел в прихожую. Юноша стряхнул с ног стоптанные удобные кроссовки. Он снял с плеч рюкзак с учебниками и заглянул в гостиную.

Кристен, её подружка Зельда и фрау Шеен играли в скат. На журнальном столике были разложены карты, стояли стаканы из зеленого мутного стекла, графин с лимонадом и керамическая пепельница. Кузина Николаса смеялась и рукой откидывала с лица длинную прядь черных прямых волос.

– Крис, я пришел, – сообщил Николас. – Зельда, привет! Здравствуйте, фрау Шеен!

– Здравствуй, Николас! – фрау Шеен взглянула на юношу поверх карт своими яркими, словно вырезанными изо льда глазами.

Зельда только махнула Николасу рукой.

Зельда сидела на диване по-турецки в рваных джинсовых шортах и мятой футболке с логотипом немецкой группы «Альфавиль». Её гладкие полные ляжки горели в солнечных лучах, падавших из широкого окна в гостиную. Спутанные рыжие волосы лезли в глаза. Зельда теребила карты в руке, хмурилась и кусала себя за нижнюю губу.

Кристен играла хуже всех. А фрау Шеен всегда или почти всегда выигрывала. Хитрая Зельда старалась переиграть Эрику Шеен, но та была слишком опытным игроком.

Николас заглянул на кухню. Он открыл холодильник, нашел банку газировки и сделал бутерброд с ветчиной. Молодой человек уже стал подниматься по лестнице к себе в комнату, когда его окликнула Кристен.

– Николас! Фрау Штефан мне опять на тебя жаловалась.

Николас остановился на лестнице.

– Она вечно ко мне цепляется, – сказал молодой человек, откусывая от бутерброда.

– Фрау Штефан говорит, ты сорвал ей урок.

Николас только пожал плечами.

– Останешься без сладкого, – устало сказала Кристен и взяла со стола карты, – из дома ни ногой. Сиди у себя в комнате и делай уроки. Только попробуй завалить выпускные экзамены!

– Хорошо, Крис, – кивнул Николас.

Юноша запил бутерброд газировкой из банки и стал подниматься по лестнице, волоча за лямку рюкзак.

Кристен сидела на диване рядом с Зельдой с прямой спиной, глядела в карты пустыми глазами, а сама прислушивалась к медленным шаркающим шагам кузена. Вот он поднялся на второй этаж и пнул ногой дверь в свою комнату. Дверь отворилась, Николас зашел в комнату, бросил на пол рюкзак и пнул дверь второй раз. Кристен вздрогнула от громкого стука, с которым захлопнулась дверь. Её было двадцать три года, она была худенькая, словно девочка, стройная и легкая, чуть-чуть повыше Николаса. У Кристен были черные длинные волосы и темные глаза, и выражение глаз всегда было испуганным, серьезным и настороженным. Брови были широкие и прямые, левую бровь пересекал тонкий шрам, оставшийся после одной досадной истории с качелями, случившейся в детстве. У кузины Николаса был прямой аккуратный нос, чуть розоватые подвижные ноздри, маленький рот и словно припухшие полные губки. Сквозь тонкую кожу на виске просвечивала голубая изогнутая венка. Кристен была бледнокожей и легко сгорала на солнце. Она любила одеваться в черное. Черные платья, черные брючки, черные рубашки. Она не носила шорт, не любила джинсы и футболки. Домашний халат у Кристен тоже был черный.

Кузина с раздражением бросила карты на стол.

– Как же меня бесит этот мальчишка! Он такой… Такой развинченный, такой ленивый… И главное, Николас вовсе не глупый, ему просто лень учиться! Мне нужно сходить в школу, поговорить с фрау Штефан, поговорить с фрау Хартман… Я так боюсь, что Николас не сдаст выпускные экзамены и останется на второй год!

Эрика Шеен взяла бокал и стала неторопливо пить лимонад.

– У меня просто нет сил! Прихожу с работы такая усталая, что с ног валюсь!

Зельда быстро взглянула на Кристен наглыми зелеными глазами, ухмыльнулась, но говорить ничего не стала. Зельда знала, что кузина Николаса работает в магазине грампластинок четыре дня в неделю. На работе Кристен большую часть времени проводит сидя за прилавком и слушая музыку.

– Вам надо быть строже с молодым человеком, милочка, – заметила Эрика Шеен и поставила стакан на стол.

Кристен невесело рассмеялась. Молодая женщина откинулась на спинку дивана, провалилась спиной в мягкую подушку. Её белые острые коленки торчали из-за края стола.

– И как же мне, прикажите поступать с Николасом? Что вы мне посоветуете, Эрика?

Фрау Шеен пожала плечами.

– Ну, если Николас лениться и не желает учиться… Что же, выпорите его хорошенько. Вот вам мой совет.

Кристен потянулась за стаканом с лимонадом, не сводя с Эрики Шеен недоверчивых удивленных глаз. Её белая худая рука вспыхнула в солнечном луче. Кристен сделала два больших глотка из стакана и громко икнула.

– Простите…

– А я всегда тебе говорила, что Николаса нужно драть! – напомнила Зельда.

– Вы серьезно? – спросила Кристен. – Николас уже взрослый, не слишком ли поздно его пороть? Да и потом… Телесные наказания, это же дикость какая-то! Это не педагогично…

Молодая женщина обвела взглядом гостиную – современная светлая мебель, радиола, стоящие на полке виниловые диски в конвертах, широкие окна, косой прямоугольник солнечного света на ковре. Кристен попыталась представить, как она наказывает кузена. Вот Николас медленно подходит к дивану, оглядывается через плечо с испуганным видом. У него дрожат губы. Молодой человек расстегивает джинсы, и они съезжают по худым ногам. Николас неловко стаскивает трусы, у него бледные узкие ягодицы. Николасу стыдно, у него пылает лицо. Юноша быстро ложится ничком на диван. А она, Кристен, стоит рядом с тонким ремешком в руке, такая строгая с поджатыми губами и печальными глазами, сама едва не плачет, потому что на самом деле ей жалко кузена. Николас лежит ничком, уткнувшись лицом в подушку. У юноши давно не стриженные спутавшиеся черные волосы, такие же черные, как и у Кристен… Или нет, она наказывает кузена розгами! Кристен представила на полу в гостиной пластмассовое ведро, из которого торчат черные мокрые прутья. Она видит себя словно со стороны с длинным прутом в руке. Молодая женщина представила, как стегает Николаса прутом по поджавшимся бледным ягодицам, как тонко свистит розга, и дергается, и вскрикивает, и вертится на диване молодой человек, и как вспухают и проступают на бледной коже тонкие следы от ударов прутом.

– Нет-нет, это ужасно! Это дикость какая-то! – волнуясь подумала Кристен и почувствовала, что краснеет.

– Я беспокоюсь о Николасе, – сказала, словно между прочим, фрау Шеен, – как бы он не попал в беду.

Кристен внимательно взглянула в лицо женщины. Эрика сидела спиной к окну, против света, и Кристен пришлось прищурить глаза.

Эрика Шеен выглядела на тридцать с хвостиком. Это высокая статная женщина каждое утро в кроссовках и белом спортивном костюме пробегала от своего дома на улице Гусиной Песни до самого края городка, до последнего дома на Морской, до последних рыбацких причалов и только тогда разворачивалась и бежала обратно в горку. Николас частенько встречал фрау Шеен по дороге в школу и каждый раз вежливо с ней здоровался.

У Эрики были стройные мускулистые ноги, подтянутая задница, похожая формой на две прижатые друг к дружке аппетитные сливки. Тонкая талия и маленькая грудь. Плечи, пожалуй, были широковаты для женщины. Длинные руки, тоже совсем не женственные – мускулистые, смуглые от загара с крепкими запястьями и длинными пальцами. Фрау Шеен стриглась коротко, под мальчика. Затылок и виски были выбриты машинкой, короткая челка зачесана на бок. Волосы у Эрики были светлые оттенка выгоревшей на солнце соломы. Гладкий высокий лоб, тонкий изогнутые брови, придающие её вытянутому лицу удивленное, недоумевающее выражение. Глаза у фрау Шеен были яркими, голубыми и холодными словно лед. Казалось, эти глаза никогда не меняют выражения – Эрика Шеен смотрела на мир внимательно и бесстрастно. У неё был большой рот, губы тонкие, красиво очерченные и подбородок, то, что называется волевой, с ямочкой.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – сказала фрау Шеен, – но ваш кузен очень ленив, разболтан, у него словно нет стержня внутри. С Николасом может случиться, всё что угодно.

– Вы совершенно правы, – вздохнула Кристен.

– Николас то и дело таскает у Крис сигареты, – наябедничала Зельда.

– Я боюсь, что с Николасом может случиться что-то на самом деле плохое, – повторила фрау Шеен, пристально глядя на Кристен.

Эрика Шеен вытянула из пачки тонкую сигариллу и щелкнула зажигалкой.

– И что же мне делать? – спросила Кристен.

Фрау Шеен улыбнулась и покачала головой.

– Я уже сказала, милочка, как вам следует поступить с этим несносным мальчишкой.

Кристен нервно рассмеялась. Она откинула голову назад. Её черные гладкие волосы рассыпались по плечам. Зельда потягивала лимонад из стакана и любовалась подругой. Зельда любила ее как раз такой – неуверенной в себе, несчастной, угловатой как подросток, бледнокожей.

– Кристен, если вы по-прежнему будете закрывать глаза на проступки Николаса… – фрау Шеен выдержала значительную паузу.

Её глаза сверкали, словно осколки яркого синего льда, сизый дымок стекал тонкой ленточкой с уголка на кончике сигариллы.

– Ваш кузен рано или поздно попадет в беду. Спутается с плохой компанией и сбежит из дома. Он станет бродяжничать, воровать и покатится по наклонной дорожке. Сперва алкоголь, потом наркотики…

– Эрика, ну что вы меня пугаете, в самом деле! – раздраженно сказала Кристен.

Молодая женщина быстро поднялась с дивана и подошла к окну. Кристен была в черном атласном халатике и тапочках с помпонами. Обняв себя руками за плечи, она стояла у окна и смотрела на вечернюю уже накрытую прозрачной тенью улочку. Солнце опустилась за крытую черепицей крышу соседнего дома. В приотворенное окно долетали крики чаек с озера.

– Скажите, Кристен, вы знаете, где я работаю? – спросила фрау Шеен.

Кристен пожала плечами.

– Вы говорили, но я позабыла… Вы педагог? Нет?

– Я работаю воспитателем в Лангенрайне.

– Ну и что? – пожала плечами Кристен.

– Это исправительное заведение для трудных подростков, – сказала Зельда.

Девица быстро взглянула на Эрику Шеен и стала вертеть на лаковой поверхности стола стакан с лимонадом.

– Поверьте, милочка, я видела много молодых людей, которые сбились с пути. Мы в Лангенрайне пытаемся им помочь. Многие из этих подростков после пребывания в исправительном заведении начинают жить ответственной жизнью. Я думаю, очень скоро ваш Николас окажется в Лангенрайне или в другом похожем месте. И, поверьте, это не самое плохое, что может случиться с молодым человеком.

Кристен смотрела на Эрику расширенными испуганными глазами. Она нервно облизнула губы, прежде чем спросить.

– И что же… В этом исправительном заведении вы применяете телесные наказания?

Эрика Шеен сухо рассмеялась и откинулась на спинку кресла.

– Кристен, Кристен, вы так говорите… С таким ужасом в голосе… – ещё посмеиваясь она затянулась сигариллой. – Поверьте моему обширному опыту, телесные наказания необходимы для подростков. Читать нотации испорченному молодому человеку или девице – это без толку, а вот хорошая порка, вы знаете, очень даже помогает. Нас всех заморочили этими разговорами о том, что пороть детей непедагогично и, пожалуйста, выросло целое поколение бродяг и наркоманов! Я имею в виду этих кошмарных хиппи… Не смотрите вы на меня так! Нет ничего плохого в том, чтобы высечь за дело наглого самоуверенного мальчишку. Вы должны понимать, Кристен, что мы в Лангенрайне любим и заботимся о своих воспитанниках.

– Да, вы, наверное, правы, – задумчиво сказала Кристен, – просто, всё это так неожиданно.

Молодая женщина немного успокоилась. Она отошла от окна и села на диван рядом с Зельдой.

– Крис, – сказала Зельда, обнимая подругу за плечи и заглядывая ей в лицо, – Эрика желает твоему кузену только добра.

– Мы все беспокоимся за Николаса, – кивнула фрау Шеен.

Она смотрела на Кристен неподвижными сверкающими глазами, словно удав на кролика. Её соломенные коротко остриженные волосы, казалось, светились в сумраке затопившем гостиную.

– Я думаю, вам самой будет непросто первый раз наказать Николаса. Когда вам понадобиться мой совет или помощь обязательно позвоните. У Николаса сейчас сложный возраст, молодому человеку очень нужна наша помощь.

– Я обязательно позвоню, – сказала Кристен серьезно, – спасибо вам, Эрика.

Фрау Шеен кивнула и затушила сигариллу в стоящей на столике керамической пепельнице.

Кристен могла бы позабыть об этом странном разговоре, но все сложилось иначе. На другой день Николас попал в беду.