Читать книгу Избранное - Афанасий Фет, Афанасий Афанасьевич Фет - Страница 51

Надь грудой мусора, где плющ тоскливо вьется,

Над сводами глухих и темных галерей

В груди моей сильней живое сердце бьется,

И в жилах кровь бежит быстрей.

Пускай вокруг меня тяжелые громады

Из праха восстают, – и храмы, и дворцы,

И драгоценные пестреют колоннады,

И воскресают мертвецы,

И шум на площади, и женщин вереница,

И, вновь увенчанный, святой алтарь горит,

И из-под новых врат златая колесница

К холму заветному спешит, –

Нет! Нет! Не ослепишь души моей тревожной!

Пускай я не дерзну сказать: «Ты не велик!» –

Но, Рим, я радуюсь, что, грустный и ничтожный,

Ты здесь у ног моих приник.

Безжалостный Квирит, тебя я ненавижу

За то, что на земле ты видел лишь себя,

И даже в зрелищах твоих кровавых вижу,

Что музы прокляли тебя.

Напрасно лепетал ты эллинские звуки:

Ты смысла тайного речей не разгадал

И на учителя безжалостные руки,

Палач всемирный, подымал.

Законность измерял ты силою великой, –

Что ж сиротливо так безмолвствуешь теперь?

Ты сам, бездушный Рим, пал жертвой силы дикой,

Как устаревший хищный зверь.

И вот – растерзаны блестящие одежды,

В тумане утреннем развалина молчит,

И трупа буйного, жестокого невежды

Слезой Камена не почтит.