Читать книгу Психическая регуляция операторской деятельности: в особых условиях рабочей среды - Александр Александрович Обознов, А. А. Обознов - Страница 5

В рамках функционально-структурного плана изучаются функции и строение, то есть компоненты, звенья, уровни, структура системы психической регуляции операторской деятельности [42, 44, 61, 73, 82, 98, 126, 168 и др.].

По имеющимся данным [30, 73, 79, 101 и др.], выделяются следующие функции системы психической регуляции:

• целеполагание;

• побуждение, включая волевое;

• антиципация;

• планирование и программирование;

• ориентировка в технологическом процессе, окружающей обстановке, условиях рабочей среды;

• оценивание, включая самооценивание;

• принятие решения;

• исполнение (реализация);

• контроль и коррекция.

Эти функции можно объединить в четыре класса: мотивационно-целевые; планирования и программирования; ситуационнообстановочные; исполнительные, включая контрольные.

Регуляторные функции находят свое отражение в строении психической регуляции деятельности. В зависимости от языка, используемого авторами для анализа и описания строения психической регуляции операторской деятельности, можно выделить две группы исследований.

Некоторые из них, хронологически более ранние, направлены на разработку функционально-структурных моделей блочного типа. В этих моделях строение психической регуляции раскрывается как структурированная динамическая совокупность (система) функциональных блоков (звеньев), необходимых и достаточных для устойчивого достижения заданных результатов деятельности. Функциональные блоки рассматриваются как структурные единицы, посредством которых реализуются регуляторные функции. Следует отметить, что язык блочно-схематичных решений заимствован из системотехники и изначально использовался для описания принципов регуляции сложных технических систем.

По итогам этих исследований предложен ряд блочно-схематичных моделей психической регуляции деятельности [44, 61,62, 74, 82, 126, 168 и др.]. Важнейшим результатом рассматриваемых исследований следует считать выявление наиболее общего, по сути инвариантного состава функциональных блоков, реализующих регуляторные функции. К их числу относятся:

• принятая субъектом цель деятельности (это звено выполняет общую системообразующую функцию); процесс регуляции формируется для достижения осознанной цели;

• субъективная модель значимых условий, которая отражает комплекс внешних и внутренних условий деятельности, необходимых для ее успешного выполнения;

• программа исполнительских действий; она является информационным образованием, определяющим характер, последовательность, способы и другие характеристики действий, направленных на достижение цели в тех условиях, которые выделены самим субъектом в качестве значимых;

• субъективные критерии достижения цели (критерии успешности), в которых субъект преодолевает исходную неопределенность цели и формулирует собственные оценочные критерии того, насколько успешно достигнуты цели деятельности;

• контроль и оценка результатов обеспечивает оценивание промежуточных и конечных результатов деятельности и их сравнение с принятыми критериями успешности;

• решения о коррекции системы саморегуляции; функция этого звена состоит в выработке и внесении изменений в любое другое звено регуляторного процесса по ходу деятельности.

Совокупность указанных блоков обеспечивает, по мнению О.А. Конопкина, структурно полноценный процесс регуляции, тогда как любой структурно-функциональный дефект, неразвитость межкомпонентных связей ограничивает возможности человека по достижению целей деятельности [83].

Сравнительный анализ блочно-схематичных моделей, предпринятый А.В. Карповым, дает основания выделить ряд их общих характеристик:

• стремление не просто к целостному, но законченному, «замкнутому» представлению о строении системы регуляции, охватывающему все основные образующие деятельности;

• абстрагирование от второстепенных, ситуативных особенностей регуляции, стремление к отображению регуляции в форме идеального объекта для психологического анализа деятельности;

• ориентация на установление основных функциональных взаимосвязей и зависимостей между отдельными блоками;

• синтетический характер предлагаемых модельных описаний, включающих как внутреннее, психологическое, так и внешнее, технологически обусловленное содержание деятельности;

• существенное совпадение компонентов системы, выделяемых у разных авторов, что определяется единством объекта изучения (профессиональной деятельности);

• формальное сходство внешней архитектоники предлагаемых моделей с разработанными ранее функциональноструктурными представлениями в физиологии (теория функциональных систем П.К. Анохина, «физиология активности» Н.А. Бернштейна) при постоянном подчеркивании принципиальных содержательных отличий между психологическими и физиологическими подходами.

В свою очередь отметим еще несколько общих моментов, присущих блочно-схематичным моделям психической регуляции.

Во-первых, в этих моделях не находит своего отражения уровневый характер психической регуляции. Лишь в модели, предложенной Г.М. Зараковским [61, 62], структурно дифференцируются осознаваемый и автоматизированный уровни регуляции действия.

Во-вторых, в данных моделях не представлены некоторые регуляторные функции, в том числе целеполагание, воля, самооценки, хотя их роль для регуляции операторской деятельности очевидна и показана в ряде исследований [52, 68, 85, 90, 116 и др.].

В-третьих, во всех моделях фактически допускается жесткая, неизменная структурная организация психической регуляции, хотя еще П.К. Анохин указывал, что «…главной чертой каждой функциональной системы является ее динамичность. Структурные образования, составляющие функциональные системы, обладают исключительной мобилизуемостью. Именно это свойство систем и дает им возможность быть пластичными, внезапно менять свою архитектуру в поисках запрограммированного полезного результата» [5, с. 45]. Свойство пластичности, гибкости структуры не находит своего отражения в блочно-схематических моделях психической регуляции операторской деятельности.

Специфика другой группы исследований определяется стремлением их авторов преодолеть ограничения блочно-схематических решений, которые не позволяют отразить чрезвычайно динамичный характер строения психической регуляции деятельности. Например, Б.Ф. Ломов указывает, что отображение компонентов психической регуляции (по его терминологии субъективного плана деятельности) в виде очередной блок-схемы вряд ли способствует пониманию сути дела. Поэтому он ограничивается текстовым описанием основных «образующих» компонентов деятельности: мотива, цели, планирования деятельности, переработки текущей информации, оперативного образа, концептуальной модели, принятия решения, действия, проверки результатов и коррекции действий [98].

По-видимому, с помощью традиционного текстового описания удается более адекватно отразить гибкость и многоуровневость психической регуляции, чем посредством блочно-схематических изображений. Возможно, этим объясняется тот факт, что именно традиционный язык применялся для анализа и описания уровней психической регуляции, а используемые в отдельных случаях схемы и таблицы носят скорее характер дополнения к текстам.

Анализ исследований, в которых рассматривалось уровневое строение психической регуляции деятельности, выявляет различия как в выборе основания для выделения уровней регуляции, так и в числе выделяемых уровней.

Можно указать три основания, которые используются в качестве критериев для выделения уровней психической регуляции деятельности.

Первое основание – степень осознанности субъектом содержания выполняемой деятельности. Различают осознаваемый и автоматизированный уровни психической регуляции деятельности.

На осознаваемом уровне субъект отдает себе отчет обо всех моментах деятельности (целях, содержании, результатах, условиях). Осознаваемый уровень регуляции типичен для начальных этапов профессиональной деятельности (обучение, подготовка и освоение), а также при столкновении субъекта с новыми для него обстоятельствами и профессиональными требованиями.

На автоматизированном уровне субъект постоянно удерживает в сознании преимущественно текущие и конечные цели деятельности, сравнивая их с результатами своих действий [101]. Автоматизированный уровень регуляции типичен для хорошо освоенных видов профессиональной деятельности и привычных условий труда. Таким образом, отличие автоматизированного уровня от осознаваемого состоит в разном – качественно и количественно – использовании субъектом сознательных процессов для регуляции деятельности, а не в их исключении.

Следует заметить, что авторы упоминавшихся выше функционально-структурных моделей специально не рассматривают вопрос о том, в чем заключаются (и есть ли они) различия архитектоники осознаваемого и автоматизированного уровней психической регуляции деятельности.

Другим основанием для выделения регулятивных уровней служит качественное своеобразие психических процессов. По этому основанию, традиционно используемому в психологии для классификации познавательных процессов, принято выделять три уровня отражения: восприятия; представлений; речемыслительных процессов.

По мнению Б.Ф.Ломова, они выступают и как уровни регуляции деятельности. На первом уровне – восприятия – психический образ характеризуется симультанной целостностью и структурностью, что позволяет человеку формировать различные траектории при выполнении одного и того же действия, а также произвольно выбирать любой их темп и ритм. На втором уровне – представления — психический образ, благодаря своей обобщенности, обеспечивает возможность переноса приемов работы из одних ситуаций в другие. На третьем, речемыслительном уровне, который является ведущим у человека, обеспечивается предвидение хода событий и планирование деятельности в целом. Именно с этим уровнем связано формирование целей деятельности, определение конкретных задач, формирование критериев принятия решения. Как подчеркивает Б.Ф. Ломов, в реальной трудовой деятельности все три уровня регуляции выступают в неразрывном единстве. Соотношение между ними является динамичным и изменяется в зависимости от предмета, орудий и условий труда [101].

По основанию качественного своеобразия, но применительно к принятию решения Б.Ф. Ломов выделяет четыре уровня регуляции: сенсомоторный, перцептивно-опознавательный, представленческий и речемыслительный. Он пишет: «…на сенсомоторном уровне принятие решения связано с выбором той или иной реакции в ответ на некоторый (обычно заранее известный) сигнал. На перцептивно-опознавательном уровне принимаются решения, связанные с классификацией воспринимаемых объектов. При этом человек пользуется различными признаками. От сформированности перцептивного образа зависит избирательность в актуализации эталонов-признаков и построении гипотез (альтернатив). На уровне представлений человек оперирует вторичными образами объектов, трансформируя их соответственно цели деятельности. На речемыслительном уровне можно наблюдать развернутый процесс «взвешивания» вероятностей событий (иногда в форме вычислений), оценку возможных последствий и т. д.» [100, с. 59 – 60]. Применительно к антиципации Б.Ф. Ломов и Е.Н. Сурков различают уже пять уровней регуляции, добавляя к вышеуказанным еще и низший, субсенсорный уровень [103].

Еще одно основание для различения уровней психической регуляции деятельности предложили Ю.Я. Голиков и А.Н. Костин [41]. По их мнению, таким основанием является класс проблемностей, возникающих по ходу профессиональной деятельности. В исходном варианте своей модели авторы выделили пять, а в обобщенном – девять уровней регуляции. Актуализация того или иного уровня регуляции определяется классом проблемностей, особенностями их возникновения и преодоления (таблица 1).

Данная классификация уровней регуляции, по сравнению с предыдущими, имеет ряд существенных отличий.

Во-первых, для выделения уровней используется не психологический критерий (степень осознания или своеобразие психического процесса), а направленность регуляции на определенный класс задач (проблемностей). Класс проблемности и определяет уровень регуляции, требуемый для ее разрешения.

Во-вторых, в число проблемностей включаются задачи как собственно профессиональные, так и связанные со стабилизацией эмоционального состояния и процессов жизнедеятельности организма, решение которых обеспечивается «эмоциональными» уровнями регуляции.

Таблица 1

Соответствие между классами проблемностей и уровнями регуляции [по 41]

В-третьих, поскольку проблемности имеют определенную длительность, то для характеристики уровня регуляции вводится временное измерение: по мере возрастания уровня увеличивается временной масштаб регуляции. По длительности различаются системы текущей, ситуативной и долгосрочной регуляции, каждая из которых включает три уровня. Учитывая определенную условность разделения психических процессов на соседних уровнях регуляции, отличия временных масштабов их протекания являются размытыми и нечеткими.

В-четвертых, в эту классификацию включаются самые высокие в иерархии уровни личностно-нормативных изменений и мировоззренческих коррекций. Высшие уровни актуализируются при абстрагировании от конкретной ситуации для формирования общей стратегии поведения и долговременных отношений к действительности, поиска принципиально нового знания.

В результате рассмотрения исследований функционально-структурного плана психической регуляции деятельности можно отметить следующие положения.