Читать книгу Шмары шпики и лимоны зелени - Александр Евгеньевич Нерозников - Страница 9

Рано утром дверь гостиничного номера в Бологое (где о коронавирусе будто и не слыхали), в котором остановился якобы коммерсант с видом на открытие своего бизнеса в городе, пенсионер Кабысток, тихо открылась. Матвей Егорович в тот момент выполнял упражнения древнекитайской гимнастики Цыгун, замедляющей старение и усиливающей потенцию, как уверяли дорогостоящие инструкторы. Он был одет в пестрый махровый халат поверх голубой пижамы и серые меховые тапочки из шкурок новорожденных оленят. Вопреки строгим наставлениям инструктора он повернул голову и отвлекся от внутреннего сосредоточения.

В дверях стояла юная блондинка в совсем коротеньком, по самые "не балуй", синем рабочем халатике и со шваброй и ведром. И кроме халатика на ней были только белые с золотом босоножки на очень высоком каблуке. Таком высоком, что на них не то что работать, даже и просто ходить было весьма затруднительно. Светлые с рыжинкой волосы ее были тщательно уложены в "естественный беспорядок", неровная челка падала на синие, с макияжем век, глаза, пухленькие губки с перламутровым цветом спермы слегка приоткрыты. На тонких, отнюдь не рабочих пальчиках густо теснились кольца и перстни из как будто драгоценных металлов и камней, а ногти были окрашены в разные цвета с какими-то даже инкрустациями. Одним словом это видение не было похоже на уборщицу в обычном понимании.

Матвей Егорович не успел даже и изумиться, просто замер с открытым ртом и

вытаращенными глазами, анализируя ситуацию.

– Ну, если… – стрельнула глазами очаровательная служащая.

– Да ничего! – неожиданно для себя воскликнул якобы коммерсант. – Я уже заканчиваю! – в прекрасных глазах ЭТОЙ "уборщицы" почему-то не хотелось выглядеть всевластным. – Уже даже и закончил! Можете приступать!

– К чему? – задало небесное создание вполне закономерный вопрос.

– Ну как? – он изумился он. – К этому самому!.. Ну, зачем вы пришли!

– Да?! – синие глазки лукаво сощурились, она отставила ведро со шваброй и быстро расстегнула халатик. Благо, пуговиц было мало – всего две!

После чего, удивительным образом удерживаясь на высоченных шпильках, продефилировала в комнату и сбросила на спинку кресла свое единственное рубище. Русые, почти незаметные волоски лобка были очень коротко острижены, а конусы грудей с розовыми сосками торчали боеголовками ракет разрушительной мощи.

Бедолага Матвей Егорович в своей жизни и карьере уже успел навидаться всякого, поэтому он несколько даже насмешливо кашлянул в кулак, предварительно отвернувшись:

– Простите, мадмуазель, полагаю, мы не совсем правильно поняли друг друга…

– Чо неправильно? – обернулась к нему юная прелестница.

– Все неправильно! Накиньте для начала что-нибудь! Потом поговорим!

Расширив удивленные очи (просто глазами это даже язык не поворачивается назвать!), девица все ж накинула свое одеяние и поджала соблазнительные губы:

– Поговорим? Ты импотент или?..

Он беззвучно рассмеялся:

– Нет, я не импотент и не прочее! Что вы подразумеваете. Я хочу, что бы все было красиво: цветы, шампанское, ужин при свечах!.. Разве вам так не хочется?

Девушка пожала плечиками:

– Кому ж не хочется?! Только тут так не принято – у командировочных времени нет.

– И какая у вас такса для командировочных?

– Обычная. Минет – штука, постель – две. Ночь – пятерка. И – никаких извращений! Деньги вперед!

– А кому деньги? Старший у вас есть?

– Как сказать!.. Воще-то я сама по себе, но меня прикрывают, учти! у меня хорошая крыша! – она обиженно выпятила губу.

– Это просто замечательно! – Матвей Егорович указал в кресло. – Присядьте, пожалуйста! Сейчас я закончу свои маленькие дела и потолкую с вами, будьте любезны подождать! – аккуратно повесив снятый халат на вешалку у входной двери, он скользнул в душевую, совмещенную, как это принято в провинции, с туалетом.

Екатерина же, опять пожав плечиками и застегнувшись наконец, присела. Что говорить, всяких чудиков хватает! Этот хоть про таксу спросил! Чтобы потом не делать удивленных глаз, дескать, мне и на курево не хватает!

Из душевой дяденька вышел совсем голым. Ничуть не стесняясь отвислого живота и сморщенного детородного органа, он распахнул шкаф и принялся одеваться. Начиная с белья, распаковываемого из целлофана. Костюм с белой рубашкой и галстуком, последовавшие за этим, он уже снимал с вешалок. А закончив и приведя в надлежащий вид редеющие седоватые волосики на голове, он, наконец, обернулся, словно только что заметил девушку:

– Как вас зовут, небесное создание?

– Катя…

– Ну и прекрасно, Катя! Будем знакомы, меня величают Матвей Егорович. Без всяких сантиментов! Я служу в определенных Органах, но ты не бойся, в кутузку я тебя не поволоку…

В дверь тихо постучали, Матвей Егорович легко шагнул к входу и впустил официантку с завтраком на тележке: кофейником с чашкой и тарелкой под сияющей крышкой. Толстая до безобразия служащая в защитной маске и перчатках сделала вид, что не замечает Екатерину.

– Что-нибудь еще пожелаете? – достала она блокнотик.

– Разумеется! У меня гостья, будьте любезны, и ей завтрак! – и к Екатерине. – Вы овсянку, полагаю, не очень любите? Чего бы вы хотели?

Девушка вздохнула:

– Я бы хотела шампанского и бутерброд с икрой. С красной!

Выражение лица Матвея Егоровича ничуть не изменилось.

– Пожалуйста, бутылку Советского Шампанского и бутерброд с красной икрой!

Толстушка, слегка передернувшись, записала и удалилась. А Матвей Егорович принялся за кашу, усевшись в кресло напротив девушки. Предварительно поставив на стол перед собой диктофон, и несколько ядовито ухмыльнувшись:

– Если вы надеетесь попить шампусика на халяву, то глубоко заблуждаетесь! – с аппетитом уплетая свою овсянку, он сверкнул серыми глазами. – Этот завтрак – аванс, который вам придется отработать!

Екатерина с облегчением рассмеялась:

– Ладно! Чего уж! – думая про себя, что все мужики одинаковы, хоть некоторые из них и менты!

Когда принесли шампанское с бокалами и тарелкой, сыщик уже покончил с овсянкой, налил себе кофе с молоком, но без сахара. Недавно начавшийся диабет следовало уважать.

– Вам откупорить или вы сами? – ни на кого не глядя, поинтересовалась полная служащая, при этом она выставляла заказ на стол.

– Да, откупорьте пожалста! – улыбнулся подполковник и тяжело вздохнул, увидев, как она пытается вынуть пробку, не сняв перчаток. – Хотя… Вы ведь не профессионал, верно?

– Верно… – женщина опустила глаза и тяжело вздохнула.

Матвей Егорович забрал бутылку и все сделал сам, наполнив пенящимся напитком бокалы.

– Присядьте, пожалуйста! – двинул один из бокалов в ее направлении. – Как вас зовут?

Она присела, казалось, на самый краешек стула и сложила руки на животе.

– Наталья…

– Выпейте с моей гостьей, Наталья! Я хочу кое о чем вас спросить.

Толстушка вздохнула снова, резко опустив голову, тихо и неразборчиво залепетала:

– При исполнении… Как можно?.. Вы понимаете… Меня могут уволить…

– Да ладно! Никто не узнает!

Служащая при этих словах быстро взглянула на девушку. Надо сказать, нервно задергавшую губами.

– Вы Катю боитесь, уважаемая? Не надо! Катя тоже тут на нелегальном положении! Более того, она пыталась совершить кое-что не совсем законное! Ее ведь тут, вроде как, и совсем не должно быть!

Несчастная подняла бокал, сдернула маску и нервно, большими глотками опустошила его.

– Все? Теперь я могу идти?

– Разумеется! Только ответьте на один вопрос. Как, по вашему мнению, почему в гостинице нет охраны? Ведь должна быть по всем правилам!

– Должна быть?! – казалось, женщина очень удивлена. – Я не знала! А на кой они тут, если эпидемия!.. – закусила губу, с ужасом глядя на Екатерину.

– Если нет постояльцев и не ожидается? Это вы хотели сказать?

– Можно я пойду? Мне надо быть там!.. Марина сказала, прибудут погорельцы!..

– Я тоже, пожалуй!.. – поднялась девушка, оправляя халатик.

– Ну что вы, Катенька?! Как можно?! – привстал и Матвей Егорович. – Вы даже и не!..

– В другой раз! – отрезала уже решительно Екатерина.

(немного раньше)

1. 3-е октября 2015 года – Швецов Григорий Матвеевич, 28 лет, бармен ночного клуба "Радуга" в Боровичах, там же и проживает. Найден в Кафтино Бологовского р-на в доме на продажу (замок взломан).

2. 5-е января 2016 года – Синельников Геннадий Иванович, 20 лет, больной шизофренией инвалид из города Удомля, найден в пригороде Удомли, в съемной квартире, где и проживал. Мать была в отъезде.

Он прекрасно помнил, как его дернули во время Новогодних каникул шестнадцатого года. В стране был экономический кризис. Хотя почему был? Он так и остался. А с пандемией еще и усилился. Безработица уменьшилась лишь формально – чиновники нашли способы "увольнять" безработных с довольствия и из списков. Цены все так же растут, алкашей и нариков становится все больше, как впрочем, и самоубийц. Но тогда, хотя этот кризис продолжался уже с конца девяностых, это все было еще не совсем привычно.

Его выдернули прямо из-за семейного тогда еще стола. Мария фыркнула и вышла из комнаты. Степка тоже после тяжелого вздоха.

Звонил начальник следственного отдела подполковник Горюнов Степан Аркадьевич.

– Здравствуй, Матвей Егорович! – вздохнул он в трубку. – У нас серьезное дело. Я подумал, что лучше им заняться тебе. Сейчас сразу езжай в Удомлю! Потом все как надо оформим. У нас нечто похожее на серию.

– Товарищ подполковник! Сегодня Рождество! Я уже принял на грудь!

– Тогда езжай общественным транспортом! Все! Возражений в упор не слышу!

Делать было нечего, он собрал вещи в атмосфере всеобщего осуждения и с некоторым даже облегчением запрыгнул в такси.

Последние пару лет он постоянно жил в этой атмосфере. Вся беда в том, что на старости лет ум его, по мнению близких и коллег заметно помутился – он решил жить честно. "Ха-ха! Честный мент в России – оксюморон! Такого не бывает! Тем более в Твери!" – такое он выслушивал постоянно. Сыну на "бесплатное" обучение в Универе требовалось все больше и больше, жене на "бесплатные" обследования и лечение на его взгляд несуществующих болезней… Короче – труба! Тем более что и трудился он почти бесплатно.

В автобусе он просмотрел папку с предыдущим делом. В Бологовском районе на берегу Кафтинского озера рыбаки случайно обнаружили полуразложившийся труп в давно заброшенном домике. На фотках трудно было что-то рассмотреть – нетронутыми были только руки и ноги, привязанные к никелированным спинкам старинной (еще с сеткой) кровати. Все тулово и лицо были изрезаны и измазаны засохшей кровью. Хуже того, половой член с мошонкой были вырезаны и вставлены назад так, будто потерпевший сам себя имел, трахал. И это еще не все – мошонка была пустой. Т.е. тестикулы были удалены. И исчезли. Лишь по отпечаткам пальцев был опознан бармен ночного клуба в Боровичах, ранее привлекавшийся за хранение двух доз героина Швецов Георгий двадцати восьми лет. По слухам нетрадиционной сексуальной ориентации, хотя это было не так – имелась сожительница.

Удомля – почти закрытый городок атомных энергетиков. Надо сказать, обеспеченный получше многих соседних! В том смысле, что цены тут так не скакали и продукты с вещами были заметно качественнее. Да и дешевле.

Сыщику вдруг стало грустно, очень и очень грустно. Господи Боже мой, в каком мире мы живем?!

Этот труп обнаружила мать покойного Вероника Алексеевна, как выяснилось, инвалида по шизофрении двадцати лет от роду Синельникова Геннадия. Сама Вероника в застиранном халатике, сухонькая, невысокая, с руками, прижатыми к груди, когда он вошел, явно пребывала в каких-то своих измерениях – ходила почти бесшумно с напряженным худеньким личиком, смотрела в пространство перед собой и не сразу отвечала. Она словно бы и не слышала его объяснения своего визита и дежурных вопросов – вздрагивала, когда он повторял их, и просила еще раз повторить.

– Вот, – провела его в крохотную каморку с компьютерным столом и диваном, – вот ведь, опять не убрался за собой! Надо навести порядок, пока его нет!..

Все ясно, шиза передается по наследству. Ну и опять же, она ведь его одна растила двадцать лет! А о муже он спрашивать не стал – знал из протокола, что его никогда и не было.

– Разрешите мне в компьютере посмотреть? – вопрос снова пришлось задавать трижды.

Женщина же вздрогнула, будто он ударил ее, вытаращила на него блеклые глаза:

– Нет-нет! Ни в коем случае! Геша очень не любит, когда я компьютер трогаю!

Кабысток шагнул к ней и, взяв руками за тоненькие плечики, встряхнул ее:

– Очнитесь! Придите, пожалуйста, в себя!

Она сразу сникла и бесшумно заплакала, опустившись на диванчик. Сыщик развернул блок со снятой задней крышкой и убедился, что видеокарта с картами памяти вынуты. В протоколе осмотра места преступления это не было зафиксировано. Он набрал местных оперов.

– Здравия желаю! Это майор Кабысток из Твери! Я тут на месте! Ну, вы понимаете! Квартира Синельниковых! Да! В протоколе досмотра ничего не сказано о компе! Его вообще досматривали?

– Одну секунду! Там был старлей Васильев! Подождите!

– Жду!

– Старший лейтенант Васильев! Чем обязан?

– Скажите, лейтенант, в квартире Синельниковых комп был?

– Наверное! Труп-то был в ванной, так что…

– Ну, так что, квартиру досматривать не надо?!

– Надо! Просто, вот, мне говорят – комп был сломан! Наверное, забыли внести в протокол! А отпечатков ни в ванной, ни в квартире чужих не было! И никто из соседей!..

– Ясно! И телефона тоже не было?

– Не было, наверное, преступник…

– Разумеется! – он выключился, долгим взглядом посмотрел на несчастную.