Читать книгу Все колхозы - Александр Феликсович Борун - Страница 5

Как я уже говорил, отдельные колхозы запомнились плохо. Они были похожи один на другой. Потому вспомню тут все в куче.

Кроме прополки лука, бывала ещё уборка помидоров. Их разрешалось есть. Только соли не было, а без соли это не то. Попробовали мы поджарить помидор. Но тоже без соли – гадость. Да и поджаривали на спичках, тот ещё способ.

Но что интересно, помидоры не люблю до сих пор! Объелся. В какой-то момент мне их запретили – там много тех солей, из которых у меня в почках камни стали образовываться. Так я даже обрадовался. Чувствовал, значит, организмом, что ничего хорошего мне от помидоров не будет. А ведь, кроме помидорных полей совхоза «Энгельсский» был ещё томатный сок в студенческом кафе в универе. Это был единственный сок, который там можно было пить. Яблочный был прокисший. И прочие (если были). А жрать можно было только кекс с изюмом. Такое у нас с приятелем образовалось там странное меню. А поскольку кекс был сладким, в сок мы соль тоже не сыпали. Не очень вкусно получалось, но лучше всего остального. А в студенческой столовой вообще было есть невозможно. Особенно, помню, меня впечатлили биточки «Лада» бледно-зелёного цвета. Не от какой-то полезной зелени, добавленной в них, нет. Это как-то прореагировали смешанные в них рыба и свинина. Точнее, кажется, рыбьи потроха и свиной жир. Во всяком случае, на вкус. Но я отвлёкся.

Один раз вместо помидоров и лука была погрузка то ли сахарной, то ли кормовой свёклы. Она была не красная, как та, которую едят люди, а грязно-белая, и гораздо крупнее. Чуть ли как арбуз иногда, правда, это по линейному размеру, по форме-то она была не круглая, а вытянутая, так что по весу до арбуза не дотягивала раза в два или больше. Каким-то комбайном её уже вывернули из земли, оставалось немного стряхнуть комья земли и закинуть в кузов грузовика. Он медленно полз вдоль рядов свёклы, а студенты кидали её в него. Разумеется, по технике безопасности нужно было кидать с одной стороны. И, разумеется, для скорости кидали с обеих. Руководители, предупредив, сочли свою миссию выполненной, ведь они тоже были заинтересованы в скорости погрузки. Время от времени случались перелёты. То есть именно то, от чего страховкой была бы односторонняя погрузка. И таки мне прилетело раз по голове. Я летящей свёклы не видел – как раз нагнулся, чтобы взять очередной снаряд. И хорошо, что нагнулся – шея, согнувшись, амортизировала удар. Я даже сотрясения мозга не получил. Только шишку на затылке. А так – свёкла весом в несколько килограммов, довольно твёрдая и летевшая по дуге несколько метров, не намного лучше булыжника, который орудие пролетариата. Так и убить можно нечаянно.

Кстати, много лет спустя у меня в затылочной области при МРТ головы нашли внутри черепа кисту. Но, сказали, она ни на что не влияет. Искали тогда причину сильного головокружения. Не нашли. Но не могу утверждать, конечно, что киста связана со свёклой. Нусутх.

Относительно прелестей питания вспоминается такой эпизод. Что-то мне понадобилось спросить на кухне совхозной столовой, может, чистые ложки кончились или ещё что, я заглянул и стал свидетелем сцены, которая работница столовой не показалась чем-то особенным. То есть они не обратили внимания, что я это видел. Повариха сливала вермишель из большой кастрюли. Ну, как обычно, на дуршлаг. Но держать кастрюлю и дуршлаг одновременно она не могла – это же не маленькая семейная кастрюлька, а большая столовская, и дуршлаг соответствующий. Диаметром с ведро. Звать кого-то на помощь она тоже не стала: просто поставила дуршлаг на мусорное ведро. Даже, скорее, это надо назвать «вставила дуршлаг в мусорное ведро». И стала выливать туда из кастрюли воду и вываливать вермишель. Пока уровень воды в ведре не оказался выше дна дуршлага, и тогда вермишель в нём всплыла. Как ни в чём не бывало, удовлетворённая результатом повариха отставила пустую кастрюлю, приподняла дуршлаг, подождала, когда вся вода из него просочится в ведро, и отнесла вермишель на раздачу. Не помню, рассказал ли я товарищам.

Обсуждалась, помнится, в студенческое время история в МГУ, тоже на физфаке, где студенты заподозрили, что в котлеты из экономии идут недоеденные мясные и котлетные остатки с тарелок. Взяли и проверили: в остатки на тарелки добавили какого-то радиоактивного изотопа, а на следующий день счётчиком Гейгера и впрямь обнаружили его в «свежих» котлетах. Был большой скандал: как они посмели что-то радиоактивное совать в еду. Они, конечно, позаботились о том, чтобы опасного количества там не было, да и сунули в еду не то чтобы они, но всяческих обличений досталось больше им, чем поварам. Они же влезли в механику должностных отношений. Нет у студентов права на такие проверки. Должны лопать, что дают. Впрочем, кажется, поварам тоже досталось. И, во всяком случае, вряд ли их порадовала огласка, даже если должностных последствий не было никаких. Но то в МГУ…

Само по себе существование энгельсского совхоза было очень положительным явлением. До того, как там организовали поливное земледелие, в Саратове и дефицит овощей был, не только мяса. Поливальную машину я издали видел – наверное, когда она работает, на поле делать нечего, сплошная грязь. Но это величественное сооружение, вовсе не похожее на городскую поливальную машину. Оно состоит из огромных колёс, как велосипедные, со спицами, величины их не могу оценить, а осью им, если я правильно понял, служит труба, из которой разбрызгивается вода. Каким образом это сооружение передвигается, не видел, но, скорее всего, трактор его тащит, вряд ли к оси сбоку подсоединяют специальный механизм, чтобы её крутить и делать колёса самодвижущимися.

Википедия выдаёт на запрос «поливное земледелие» –«орошаемое», оно же ирригационное – со ссылкой на Месопотамию, и пишет о каналах; о поливальных машинах, видимо, надо искать где-то ещё. В перечне сельхозтехники у неё есть какие-то, например, дальноструйные поливальные машины, но статьи по ним нет. Гугл выдаёт кучу фоток поливальной техники, но что-то похожее или в виде рисунка, без масштаба, и не очень-то похоже, вроде, колёса небольшие, судя по соотношению размеров колеса и ширины его обода и толщины спиц… или, если фото, то не те. Там, в основном, высокие фермы, как стрела мостового крана, а по краям у них колёса опять же относительно небольшого размера. Или компактные установки на базе трактора, дающие очень мощную струю воды, направленную куда-то вдаль. Такого, с большими колёсами с осью-трубой никто не сфотографировал.

В общем, овощи – это хорошо. Но нас всё равно возмущало, что нас туда гоняют. И летнего отдыха жалко, и когда колхоз вместо занятий, а их потом больше часов в день получается. А может, что-то и выбрасывается из программы? Но никому не хотелось проверять, действительно ли за отказ ехать вылетишь из универа. А также, насколько я мог видеть, никто не хотел лезть в политику в слабой надежде переделать сложившуюся систему, когда крестьяне стараются сбежать из совхозов в город, потому что за их довольно тяжёлый труд мало платят, а на их место гоняют студентов. И, как мы потом убедились, далеко не только студентов.

Нет, у нас ходили слухи, что несколько лет назад (не знаю, сколько). было в нашем универе какое-то студенческое общество, причём состояло оно из детей высокопоставленных чиновников, отлично видевших систему сверху. Они посчитали, что КПСС совсем выродилась, и нужно всё как-то исправлять. Они воспроизвели даже структуру ВКП(б), у них была программа-минимум и программа-максимум… но это всё, что я о них слышал. Разумеется, к ним затесался провокатор. Может, он их в общество и организовал, как в наше время «Новое величие». Но, мне кажется, тогда таких продвинутых методов ещё не было. Не знаю. Но что в каждой студенческой группе есть сексот, все знали. Впрочем, судя по этому слуху, кого-то это не останавливало. Этих, во всяком случае, всех посадили. Разумеется.

Кроме этого безнадёжного мероприятия, устраивать заговоры, в советском обществе было ещё несколько вариантов. 1). Делать карьеру, лезть в начальники. Способы возможны разные, но в любом из них придётся на каком-то этапе идти в партию, слушать и произносить пафосные слова, в которые не верит ни произносящий их, ни слушающие, и все это понимают. Противно. И (мне) непонятно, зачем. Быть начальником – большой геморрой. 2). Стать профессионалом в какой-то вещественной области: токарем, электриком, сантехником… Трудно выбраться за пределы уравнительной зарплаты, это нужен настоящий талант к этому делу. Насчёт себя я сильно сомневался. На уроках труда в школе не блистал. Впрочем, там и неинтересно было. Научили молоток и напильник правильно держать, и хорошо. Потом, в физмат школе, паять. В жизни пригождалось. Но всё время этим заниматься не хотелось. 3). То же в сфере умственного труда, и тут мне казалось, что, может, способности у меня есть. 4). На сцене или в кино. Как хобби всегда было, а всерьёз – нет. 5). Криминал. Противно, опасно, непонятно как, короче, ну его. В общем, пойдя в универ, я выбрал и будущий образ жизни. Он включал, по моим понятиям, и определённый общественный договор. Исправление головотяпства начальственных личностей в него не входит. Возмущаться можно, анекдоты рассказывать, распространять не слишком антисоветскую литературу, например, «Улитку на склоне» Стругацких, опубликованную в двух разных журналах, через то пострадавших, и с трудом доставаемых, мы семьёй перепечатали на машинке и правильно расположили, через главу из одного и другого сюжета, «Лес» и «Управление». При этом даже не возникало вопроса, с которого начать – в одном из них было на главу больше, как подсказка. Но принимается за аксиому, что в начальники лезут те, у кого мало мозгов. Естественно, решения, которые они принимают, не ахти. Включая вообще всю систему. Как пример: то, о чём тут речь. Трудно придумать более эффективный способ развоспитания у молодёжи патриотизма путём демонстрации тупости руководства и неохотной работы на грани саботажа рабочих, чем посылка в совхоз студентов. Ну и кто же им сам себе злобный Буратино? Так мы примерно думали. Ладно, вы с нами так? Что ж, мы поедем, поработаем, поисправляем ваши огрехи планирования, позатыкаем дырки в вашей плотине. Но за это – не ждите от нас веры в ту чушь, что вы несёте с трибун и страниц газет, и в которую не верите сами. У нас есть ниша, которая хорошо описывается формулой: наука – это удовлетворение собственного любопытства за государственный счёт. А что мы с этого будем иметь, того вам, убогим, не понять.