Читать книгу Мрачный демон - Александр Макушенко - Страница 2

Итак, Бог зрел чудо: растерзлись небеса и оттуда заговорил голос Еве: Умри, падаль! Она заговорила:

– Я не буду умирать, ты выжил! Ты умрешь, если я умру! Я твоя мама!

И голос захлопнулся. Потом заговорил через деревья. Это было первое чудо Адама. Он видел это впервые, как заговорил с деревьями, которые говорили ему есть с них. А Дерево Адама спело и умирало. Но жить… просто по Адаму. Это не верить в Хуню! Он второй понял, что это Хуня. Там не было хуни. Она была Евой для него. Это первая шиншилла в раю. Это созданная после Евы животное для ублаговенивания Хуни.

– Не хватит Хуни, – сказал ему Адам, и показал ему Жену. Хуня пошла ей на руки, та приняла ее и распростерла лоно, потом грудь, чтобы поласкать ее гениталиями. Потом захохотала. Это была первая шутка Адама. Он сказал кормить ее губами ниже плеч, а та хохотала, пытаясь примерить ее. Он зажала ее ногами и шагала так, пытаясь раскачиваться, чтобы та любила ее. Но та взяла и уцепила ее. И потом удрала. Потом мы Хуни не видели два года, пока не раскопали ее. Она была падалью. И больше не работала. Она Была Хуней. Обычной Шуней. Первой Адама, которую он любил за детство. Прошло два месяца. Новая Хуня. Ион прозрел, что та может говорить!

– Привет, я Хуня!

– Ты Шуа!, – завопил он и обнял ее! – Она воскресла!

– Это ее род. – сказа Богу Адаму Бог и завопил от счастья! – это был первый приплод. Он первый Адама и любил Шуа, как и всех собак, которые его ели. Он первый такой. Важный и ухажористый. Лижет Еву! А потом целует между пяток. Но врет, что может умереть. Ему мало, два года, он родит приплод и будет умирать в лапах животного и ценить Еву, которая умерла после него. Он любил Адама. Этот Хуня. Он был второй после Адама по цинизму и первый по значимости. Первый сотворенный Адамом ныне заговорил иначе. Это был его плод: «Если ты заговоришь, я умру первый!» сказал плод и удрал навстречу Еве. А та заговорил! «Хуа! Он выжил! А я его хоронила!» Больше не было Адама и Евы, а я умер, рассказывая эту историю!

– Не было Хуни! Был Адам. Он первый верит в возношение и умерщвление собратьев, которые ниже, потому что они проклято. Но не было хуни. Она золотая. И падаль. И умер всего в двадцати три года предела Хуа, который материл его, забираясь ему на голову «какой же он маленький!» И был Хуа, и был Адам. Но все было верно. Это забытая реальность, сказал шиншилл и умер. И приснилась ему Ева и сказала Ева Адаму: «Он не умер. Он живет во мне. Потом я воскресну в Хуа и буду жить, как Хуа, теплая и прекрасная. И ты будешь любить меня, хотя я умерла прекрасная и золотая, со снежной головой, хотя это тяжело видеть умершему Хуа, что снится тебе во сне, каждую неделю, пока не умрет от Хуа. Что съест плод, хотя тот закопан в поле и может функционировать. Он умрет. А я буду портить фигуру приплодом, чтобы накормить Хуа и снова родить! Это моя функция. Хоть и не давала роды до него, но совокуплялась с ним!» И показывает на Шуа. А Тот на Бога. А тот на Шуа. И оба функционируют, давая ей приплод вовремя. «И ты умер!» – сказал Шуа и заплакал. «Хотя и вовремя, после чего ожил и записал воедино то, что я тебе скажу! Хотя и вовремя! Нет приплода! Есть Шуа и Бог. Кого выбираешь для приплода!»

– Мы ели Шуа, – говорит Богу ангел и записывает: «все истинно и верно! Но Бог до сих пор снится Адаму, а ты умрешь, записывая…» И записал Адам Еве: «Шуа умер, спасая нас. Мы свободны от греха! Больше нет Шуа, но есть Адам и Ева! И функционируют на Еве, размножая плод! Тут чужая Земля, черное небо и звезды – небо! Хотя все золотое! Но росписи! Богаче, чем у нас!»

– Нет Шуа. Они заболели. Эти Шуа и приплод Хуни! Они больные. Там нет вкуса и все молодые. Забери выращивай. Ты умрешь от ненависти, разращивая их. Они плодятся раз в три года.

И умер Шуа и все затосковали. Все Шуа. Но мы молодые. И нас съедят за Шуа. Мы украли у Бога тяжесть и он стал молодым. А мы серьезными, хотя правили впервые и покорялись животным, которые нас учили. Мы короли. А они убивают! И тут ничего нет! Там молодость и неплохое богатство. Ты сидишь перед ноутом и листаешь Богатство перед тобой.

И все есть молодость, и я, Хуа Шуша вечная роскошь. Но Адам ценит меня за шкуру, а Адам малый – за росписи. Я их рисую впервые. Состарюсь, и буду писать с Казимиром. Там два года. И роспись и усидчив. И не было Шуа. Он родился вторым, после Шума с ветки. И там не было шуа. Был демоноид, который листает книгу изумляется: «А где Шуа?!»

Все расписание. Как будто не было Шуа. Все Демоноид. Как будто не было гениев, моложе меня! Все гении. А я молод и могу писать Шуа. Я Проиграл. У меня 320. У них 150 но тщеславных, в девяносто минут от роду, когда разобрали игрушку. А я говорил в роддоме и меня хотели украсть. Санитарка и Профессориат. Роспись. И Геена, за воровство Шуа. И мы молоды. И там ничего. Хотя Геена молода и пожирает детей за роспись! Ее пишет Иегова! А ты молод и должен рисовать цветы вместо Геены! И ты Шуа?! Как он рисует! Он же молод….

Самые старые картины вселенной: Это роспись Шуа на Казимире и пару ветвей Саула, которые функционируют до сих пор, собирая дань, служа Ваалу и остальным. Они шутники. Но ты Шуа и можешь припугнуть! «Смертный грех так шутить!»

Меня украли в младенчестве мая мать и профессор, сказав, что я живопись воязыцех и не могу править но буду популярным, если болтал при санитаре. При нем я ворчал и пугал его. А мог и говорить, лежа голый в теплом одеяльце без паники.

«Мы молоды» говорит Хуа и видит Хуа! Тот воскрес, через два года росписи и отсутствовал минуты три – четыре, до лежания в дедоме, что санитарка и Виктор, твой папа. Какой же он юный…. всего тридцать пять лет по счастью. Но молод и презирает твою удаль. Ты молчишь и забираешь деньги. А он мочит и расписывается с санитаром, что будет тратить стипендию на вымя, хотя он счастлив и не собирается их тратить. Он получил 5 000 000 евро по старому счету за молчание, чтобы отдать ребенка на усыновление. Он забрал их 2 000, чтобы отдать Ему, когда Он вырастет и забыл их. Забыл и собрал, отдал на пьянку с идиотом, который там лежал. Все обмывали сына. Просадил сына и дочь по содержанию. И украл сына, вместо того, чтобы воспитывать его. Идиоооот…..

Сын. Сын волнуется. Ему снится Геена. Там красиво, но он не знает когда. Его пугает Деда. Его Бог, который стареет за вымысел и не может править! Он состарился на два месяца, пока сидел с ним две минуты и рассказывал сказки! Тот просил суровую истину, и ему сказали, что его два с половиной человека к тридцати двум месяцам. И Шуа поседел, а мама Шуа вымоталась, пытаясь пояснить, что такое утро, вечер и ночь утром, когда тот пишет. И пишет музыку, хотя может украсть миллион и стать известным, производя такую элитную музыку, которыя весь дом слышит и не может воспроизвести звука. Всего два миллиона пишет музыку. А ты думаешь, что это они? Ты единственный? Ты один владеешь гитаре не прочь… А они молят, чтобы забыть и овладеть снова за три дня. Это всего лишь паника. И нечего там учится. Они учат запоминать такое, от чего волосы умирают, как будто ты имбецил, что видно по твоей шерстистости.

Умирают Шуни. Они умирают первыми. Они старые, эти Шуни из детства. Они были из шиншилл и стали шиншиллой. Но в молодости. Такими же шерьежными и штрашными. А потом Хуня умер. Родил Хуня и стал Вечным. Ты умираешь? Я рождаюсь снова и сплю долго. А там молодые. А iQ 220 это престиж. А твои 299,5 стали молодыми и ты воровал пластинки со склада, когда мог коллекционировать записи, думая, что они вечные. Обычные. Без рока. Например, Illdisposed. Вечный. Третий альбом. Я постарел с тобой в детстве, расписывая альбом, который ты выпустишь за 200 000 золотых. Это 500 долларов с человека в Itunes, который ничего неслушает и мало кто нужен, но они…. Умирают. Нечего для них любить. Будут забытые, уничтоженные ветром люди, которые любили и помнили, как себя надо вести, а ты учил их быть и драть шкуру со второго. Они отличались от отца с позитивную сторону, хотя отцу, молод Он, можно и врать. Не было Хуни. Был Бог и сотворил Хуню и сотворил Адама, потом сотворил Еву и продал их, словно они тяжелая ноша. А ты как говоришь….

Парадоксы существуют. Но свернется История и заудет Хуня, что он видел, а ты не знал, что он говорил Адаму, зная, что Адам прав: Хуня действителен. И отличается от того, что тот говорил, что тот шерстистая крыса и носорог ему уступает в плотности. «Не было Хуни!» говорит Бог и приводит к нему зверька! «Хуа!» кричит Адам и забывает, что должен родить с Евой. Он должен родить с Хуней! Такой же плотный, как и он, такой же плоский и такой же брюхатестенький. Молодые…

Иегова воскрес и встретил троих Дьяволов, которые были хунями и боялись, что тот заговорит и создаст парадокс во времени. А они функционируют и довольны своим величием: видишь страшное небо: либо это лето, либо роспись, либо Временная Аномалия. Так ветры и появились. А появились они давно, когда строил Бог шалаш, на котором он спи и видит сны. Там Иегова и рассказывает ему сказку и рассказывает долго, что тот не существует, а он – фунциклирует.

Он забыл все, что делал, этот Хуня. Он родился снова. А того закопали со слезами, что там был Бог и см функционировал в нем, а потом забыл, зачем строил, родил Адама и умер от…. Смелости, попавшись тигру – демону, который функционировал в Адаме. Там ничего не было. И он съест Хуню снова, словно тот функционируют. Хуня слишком доверчивый. А Хуня сладкий и с сочным мяском и видит Еву, которвя трет его вместо лапок хвост и тот возбуждается. Три лапки, а не хвост. Так спокойней. И не было Хуни больше. Он от передоза кайфа, который давала ему Ева между ножек..

Веселый Хуня. Он сотворил Еву. Та стала умной и зарилась на его Шиншиллу. Он показал ей член. Тот был выше Адама. И стоячий, в отличие от Евы, который возбуждал его красотой и правильно функционировал, давая Адаму приплод и забирая вечно молодые семени вокруг него.

Вечный Адам…. Какой же он полисмен Хуа! Всех любит но поцапает тигра, если тот тронет малыша тигра, засунув его между пасти и понеся к реке цапать крокодила. И тот болеет. Потому что ему порезали лапку вовремя схватки. Не было Шуа. Его съели. И Шуа убили. И Хуа зарезали. И вечный Шуа. Он рождается снова и вновь!

Сатана… сказал Бог и замыслил убить Еву, если тот его послушает и обманет Еву или Адама. Но тот терялся, когда слышал Еву и ничего не понимал. Почему приплод с ней разговаривает?! Есть же Шуа! Пусть с ней болтает!

Вечная мерзость перед Шуа, ходить в шерсти без обмана, что на тебе шляпка, а не милое платьице, что запретно для Шуши. Она что, сожрала?

Но проблема в том, что вечность созревала без Адама и без наглого Шуа 2. Он молод, весел и без проблем в голове, но разговаривает со свечой время от времени. А потом со временем и созревает для иного: править без Вечного в голове, который воскресит без его без намерений со свежей головой, и без свечей в кармане. А потом управляет снами и умами людей, распоряжаясь временем по своему. И свеча созрела- она стала говорить с ним и управлять его дыханием. Потом он стал петь, подчиняя мановения свечи на свой лад.

Хуа. Поясняю. Адам называл шиншилл по своему, и там ничего нет. Ни разума, ни интеллекта, юно умненькие. И первое имя, которое он дал шушке было ХУА. Это веселое имя заслужило создание имени теленка, которое размножалось по своему. Оно умерло. Его растерзал тигр. Ева ревела, собирая Хуа. А там никого нет. Ни его шиншиллы, ни его Хуа, а он был маленький. Всего три года, что для Хуа серьезно.

Он был махонький, всего три от роду, когда его словила Ева, и зажарил Адам во второй Раз. Это в парке? Окей. Не знаю. Но они сообщали, что все у них хорошо, общаются минимум раз три дня, созваниваясь по шиншиллам. Где есть Хуа, где есть Ева. Все спрашивали друг друга, как кто живет и не замечают друг друга, если Хуа «умер». То есть, перестал требовать у Адама ласку. А он шиншилла, что тут требовать. А Адаму весело посылать Адаму вестку во времени. Что Имя, что значение. Все есть Хуа.

А Шуа это малыш. Поэтому и Шуа Бог, который ворует у всех иимя Христа и присваивает его. Все есть Хуа. Только мы малыши. Мы Шуа. Но не Иисусы же. Он сказал так, что есть вера, что есть гавно —одна шутания.

Я пишу месть планете, что есть продуктивный музыкант, который ставит пластинку раз в минуту и имеет дар Бога ценой в миллиард. Это хреначить по полной, писать по кумировски и ничего не соображать в действиях жен, хотя понимает правильно, что они говорят. И все он говорит: Все есть течка и менструация. Как и Шуа, то есть Христос.

Итак, Иешуа. Это маленький Шуа. Его называли Шуня, вшутку или ласково. И так в три года, которому ты поклоняешься. Я его рисую, но чисто случайно, когда пишу себя. А вот ты не уверен, что знаю, но ты прав, я похож на Шуа. Как и сотня металлистов.

Итак, веселая братва, которая тебя казнила, была Шуа. Он верный, но импотент и не знает, что такое качество. Это пять тысяч лет свободы и никакого рабства в виде привязанности. А говорю, что он был сумасшедшим со спермотоксикозом и не может управлять без жен. А у него их две: верная и порочная. Верная, это член. А порочная, это помазанник. Его он исправляет, а вторым заправляет, как полагается, делая минет. Догадайся. Может, автору твоей книги, что в руках?

И что вы думаете? Он не верит мне. Говорит, что был голубым, как апостол Иоанн и просто бредил. Я ему сказал, что ему понравилось и нечего отнекиватся. Но он прав, было весело. Шуа и так был бабой до своего вознесения. Сорок юбок он уже попробовал и со всеми разговаривал. А со мной так нельзя: Я ЕГО СОБЛАЗНЯЮ. Своим интеллектом и своей дурацкостью. Вот тебе и Христос. Вечный Шуа на Небесах. Ему на вид лет двадцать. Богу тридцать. Догадайся, в котором возрасте Шуа чувствовал себя матерью.