Читать книгу Пятая сторона света - Александр Николаевич Петров - Страница 2
Бунимович о Петрове
ОглавлениеСтоит ли удивляться, что известный сербский поэт пишет стихи еще и по-русски, если его зовут Александр Петров?
Александр Петров родился в Сербии в 1938 году в семье русских эмигрантов первой волны. В его семье, в его судьбе, в его стихах – отражение тех «хождений по мукам», которые выпали многим русским семьям в ХХ веке. Его дед – прототип одного из персонажей тургеневского «Накануне», мать – воспитанница Смольного института, отец – белогвардейский офицер, а дядя – репрессированный по делу Тухачевского полковник Красной Армии.
Фантастическая и одновременно такая узнаваемая для России ХХ века биография «русского Гулливера» сербского поэта Александра Петрова – это не просто интересные факты для очередной литературной энциклопедии, а мучительный повод для размышлений на протяжении всей некороткой жизни поэта, для постоянных возвращений к истокам, поиска самоидентификации, осознания своего места во времени и пространстве и ощущения призрачности этого места.
Самые хрестоматийные события истории отзываются в поэзии Александра Петрова остро и неожиданно лично:
Мама – моя личная связь с Лениным.
Ленин – в Смольный. Мама – из Смольного.
Ленин из Смольного руководил революцией.
Мама в Смольном проходила гимназический курс.
В стихах о дяде А.Петров снова смешивает времена, города и страны, кажущиеся несовместимыми ипостаси одной личности, вехи одной жизни:
Конец сороковых. Нехватка туалетной бумаги.
Михаил Николаевич раз в неделю собирает газеты.
Блестящий студент из Москвы. Судья из Урошеваца.
Пенсионер с астмой в морской фуражке.
Бережно складывает листы «Политики».
Насвистывает оперную арию и разрезает кухонным ножом.
Колода газетных отрезков на доске у толчка.
Из этого постоянного «переселения друзей и родных, этих перелетных птиц» и возникает ощущение огромной и в то же время такой тесной планеты Земля, встреч и невстреч на роковых перекрестках истории, ощущение прозрачности и призрачности скрещенья судеб… Даже в таком акварельном портрете девушки:
Снишься мне, парижская
девушка,
корнями москвичка,
чародейка,
одетая как
гречанка,
с копьем
в руках.
Стихи Александра Петрова переведены на 29 языков, включены во многие поэтические антологии, в десятках стран – от США и Франции до Израиля и Японии выходили книги его стихов.
При такой человеческой и литературной биографии поэта и всех особенностях российской истории прошлого столетия одновременно удивительно и совсем не удивительно, что именно в России стихи Александра Петрова если и публиковались, то мало и редко, а отдельной книгой его русские верлибры и стихи, написанные на сербском, выходят в России впервые.
Слишком тесные и слишком непростые связи у поэта со своей прародиной. Едва ли могло появиться в СССР, например, такое написанное в 1972 году стихотворение, в котором
Мандельштам
с лопатой в руках ищет солнце,
зарытое на Красной площади.
Красная площадь просыпается
от стука его лопаты.
И дело здесь не только в аллюзиях, в запретном тогда имени опального великого поэта, в двусмысленном упоминании главной площади советской державы. Дело и в непривычной форме поэтического высказывания. Ведь свободный стих, верлибр и сегодня, как известно, все еще зачастую странен и иностранен для отечественного уха, воспитанного на хрестоматийном силлабо-тонике школьной программы, а уж в те времена верлибр и вовсе воспринимался как нонсенс, если не крамола…
Меж тем Александр Петров тонко и точно знает и чувствует русскую поэтическую традицию, еще в 1977 году он составил и с большими трудностями издал в Белграде двуязычную «Антологию русской поэзии XVII–XX века». Иосиф Бродский тогда писал, что это лучшая антология русской поэзии, которая когда-либо выходила в свет, а позже написал послесловие к книге стихов Александра Петрова, вышедшей на испанском. Совсем недавно, в 2011-м, в Белграде вышло новое издание его антологии русской поэзии, включившей уже и XXI век.
Александр Петров, известный сербский литературовед, поэт и прозаик – заметное и яркое олицетворение близких связей сербской и русской культуры, уходящих в глубь столетий. А связи эти весьма причудливы. Так, именно с именем серба из Герцеговины Саввы Владиславича, в начале XVIII века принятого в Посольскую канцелярию Петра I, связано появление при русском дворе вывезенных из Константинополя нескольких «арапчат», среди которых был и прадед Пушкина…
Впрочем, все биографические и географические подробности жизни поэта – не самое главное. Ведь куда бы судьба его не забросила Александра Петрова, где бы он ни жил – в Белграде, в Москве, в Питтсбурге (где А. Петров преподает в местном университете) или в Иерусалиме (где его жена была послом Сербии в Израиле), у поэта всегда одно на уме (и на языке) – «Как накинуть узду и набросить седло / на семь падежей, которые водятся с Богом…».
Евгений Бунимович
