Читать книгу Кассандра - Александр Руднев - Страница 4

– Что случилось, Марта? – Сит Гудвер почувствовал, как пульсирующая кровь давит виски.

– Я не знаю! – кричала в трубку жена, – возвращайся скорее домой!

Офис Службы по социальным вопросам, где Сит исполнял обязанности специалиста, располагался в центральном кольце города. Он прикинул расстояние. Нужно пройти семь секторов, чтобы попасть в свой. Это сорок минут быстрым шагом. Бегом – минут пятнадцать.

На бегу он снова связался с женой.

– Доктора вызвала?

– Какой доктор, – всхлипнула она, – у нас нет на это денег.

– Как она?

– Пока стабильно, я дала ей болеутоляющее…

Гудвер прервал разговор. Год назад его двенадцатилетняя дочь Ненси на прогулке вдруг почувствовала себя плохо и потеряла сознание. Тогда они с Мартой еще не знали, что вскоре их ребенку поставят страшный диагноз. Марта ушла со службы и сидела с ней, а Сит разрывался в поисках средств на лечение. Обозначенная сумма была не по карману, но шансов найти более оплачиваемую работу в Галилее с каждым днем становилось все меньше.

Первое время он не находил места и от отчаянья даже хотел наложить на себя руки, но вовремя одумался. Тот злополучный день он старался не вспоминать. Жена с Ненси были в медицинском секторе, когда Сит вернулся домой, прилично накачавшись алкоголем. Какой-то волосатый парень там в баре все время подливал ему, а затем интересовался его жизнью. Когда Гудвер выговорился, тот посоветовал ему решить проблему быстро и безболезненно, и дал ампулу. Сит уже собирался сделать инъекцию. Если бы не звонок Марты… Позже он узнал, что этого волосатого время от времени видели в разных уголках города, а потом какой-нибудь отчаявшийся делал себе укол. Служба охраны общественного порядка даже объявила награду за информацию о нем, только все напрасно.

Так или иначе, Сит, словно, родился заново. Бороться до конца! Теперь это была главная мысль, с которой он вставал и ложился. Желание видеть Ненси здоровой и веселой стало смыслом их с Мартой существования. Сит занял деньги, но собрал лишь половину нужной суммы.

Сегодня утром все было вроде спокойно, но несколько минут назад позвонила жена и сообщила, что девочка потеряла сознание. Чем он мог помочь? Врачи уже давно к ним не приходят, считая Ненси безнадежной.

Он пробрался сквозь толпу людей, идущих к отсекам распределения, свернул в боковой коридор, едва не столкнувшись с пожилой женщиной, раздававшей какие-то карточки. На ходу она сунула ему в руку одну из них, которую Сит машинально положил в карман.

– Ну, как она?

Он осторожно задвинул за собой переборку, видя, как Марта поднесла к губам палец.

– Уснула.

Заглянув в комнату дочери, он тихо подошел к кровати и сел на край. Ненси тут же открыла глаза и улыбнулась.

– Привет, – прошептала она, – все уже хорошо, мне совсем не больно.

– Отдыхай малыш, нужно поспать.

Сит поцеловал ребенка в лоб и поправил термоодеяло. Он гладил ее руку, пока она не задремала.

Вернувшись в комнату, Сит остановился у входа. Жена сидела в кресле и молчала, глядя на него. Ее уставшие глаза уже не выражали ничего. В свои двадцать восемь лет она сильно сдала. От былой красоты не осталось и следа.

– Марта, – позвал Сит, – я свяжусь с начальством.

Она лишь кивнула. Выйдя в столовую и закрыв за собой дверь, он голосом вызвал номер руководителя своего отдела. В воздухе возникла худощавая фигура Геннадия Боркова.

– Да, Гудвер.

– Геннадий! У моей дочери был приступ. Я вынужден был уйти со службы.

Проекция слегка задрожала. Борков нахмурился.

– Не хотел тебя огорчать. Но раз уж ты сам позвонил… – медленно выговаривал он каждое слово, стараясь не смотреть в объектив, – в общем, сегодня пришли списки из Совета.

– Какие списки? – напрягся Сит.

– Через два дня лишатся работы пятьдесят человек. Мне жаль, Сит. Твоя фамилия тоже там.

Руки похолодели, по спине пробежал озноб. Ну, конечно, как же иначе! Он ведь неудобный служащий! Часто отпрашивается, опаздывает, допускает ошибки, так как не высыпается по ночам! Сит опустился на стул и молча отключил связь. Он готов был запустить полиофон в стену. Порывшись в ящике для продуктов, Гудвер достал начатую бутылку с зеленой жидкостью и сделал из горлышка несколько глотков, не заметив, как вошла жена.

Обернувшись, Сит тут же отвел глаза, избегая ее взгляда. В последнее время он превратился в неухоженного сутулого мужчину с редкими немытыми волосами. Поставив бутылку, Гудвер вышел из отсека. Кажется, Марта все поняла, по крайней мере, не спросила. Сначала он подыщет что-нибудь, а потом скажет. Зачем расстраивать. Сит твердил себе, что все получится, хотя и сам в это уже не верил.

Просидев пару часов в баре, он немного пришел в себя и набрал на портативном мониторе свое резюме, которое выставил в общей сети с пометкой «любая работа». Сунув руку в карман, нащупал толстый кусок пластика. Это было приглашение, которое ему дала незнакомая женщина по пути домой. Он, как и многие другие, приглашался в поисках работы и лучшей жизни принять участие в программе по освоению новых планет, пригодных для жизни. Примерно то же самое Сит слышал каждый день по телеканалам, но лишь сейчас, потеряв работу, взглянул на эту рекламу по-новому. Терять ему, по сути, больше нечего, а на лечение Ненси нужны деньги. Решение созрело само собой.

Марта складывала в пластиковый ящик вещи мужа, время от времени останавливаясь и задумываясь о чем-то.

– Хватит тебе так беспокоиться, – Сит бросил в ящик свои ботинки, – обживусь и прилечу за вами.

– Ты уже все решил, – грустно улыбнулась Марта, – от нас ничего не зависит. Дай знать, как долетишь.

Она не разделяла его энтузиазма по поводу полета на неизвестную планету на край космоса, однако его решение восприняла спокойно, понимая безвыходность их положения.

– Папа! Привези мне какой-нибудь камушек оттуда.

Ненси повисла на его шее и крепко обняла.

– Обязательно, – ответил Сит, – если карантинная служба пропустит.

Прощание было коротким, он оставил им все деньги, какие были, сохранив на своем счете только немного на первое время. К тому же билет был бесплатный.

Стенли Кроун за те пять лет, что работал на Корпорацию, не видел такого потока желающих покинуть Галилею. Жил он в секторе Претория с матерью и младшим братом. Учился на курсах службы общественного порядка, а сейчас подрабатывал контролером отдела по распределению. Сегодня Стенли обработал данные уже более сорока человек. Денек выдался «жаркий», и Кроун нажал на кнопку автомата, который, немного подумав, наполнил пластиковый стакан дымящимся напитком. Стенли провел пальцем по меню и заказал у устройства бутерброд, который вдруг выпал из его рук и шлепнулся на пол, чем вызвал его бурное до неприличия негодование.

Подняв глаза, он увидел перед собой худощавого мужчину с вытянутым лицом и редкими слипшимися волосами.

– Извините, – Стенли поднял упавший кусок и бросил его в мусоросборник.

– Меня зовут Сит Гудвер.

Кроун устало кивнул и потянулся за идентификатором.

– Вашу руку, мистер.

Тот провел местом, где был вживлен чип по интерактивной зоне сканера. Стенли несколько секунд внимательно изучал персональные данные. Парню явно не повезло. Больны почки, слабое сердце, да еще специальность такая, что…

– Вы куда-то конкретно хотели полететь?

Судя по всему, мужчина немного растерялся.

– Я думал, что у Корпорации есть для меня несколько предложений, из которых можно выбрать…

– Я не решаю такие вопросы, Вам нужно пройти в восьмой отсек, – отчеканил Стенли заученную фразу, – это там.

Он показал рукой направление.

Восьмой отсек имел среди посвященных дурную репутацию. Там распределяли тех, кто не попал в другие, то есть тех, у которых не было ни здоровья, чтобы выполнять тяжелый физический труд в экстремальных условиях освоения новых территорий, ни востребованной специальности.

Каждый раз, направляя туда мужчин и женщин, Кроун морщился, словно, это он виноват, что у претендента нет шансов на достойную работу, а значит, и жизнь. Самое неприятное было то, об этих людях больше никто ничего не слышал. Может, пристраивались где-нибудь на далекой планете чернорабочими, а может, умирали от мучительных болезней при отсутствии качественной медицины в тех местах, куда они отправлялись.

Видно, Галилея действительно перестала быть безопасным местом для ее жителей, раз они решаются на отчаянные попытки найти свой дом на краю вселенной, подальше от некогда родной остывающей планеты.

Стенли проводил сочувствующим взглядом очередного искателя лучшей жизни и повернулся к аппарату полон решимости все-таки выудить из него что-нибудь съедобное.

– Проходите, прошу садиться.

За широким полированным до зеркального блеска столом в небольшой матовой комнатке с приглушенным светом, лившимся со всех сторон, сидела приветливая худенькая женщина лет сорока и указывала рукой на кресло. Сит улыбнулся ей в ответ, решив, что такой доброжелательный прием сулит большие возможности, и поздоровался. Усевшись в чересчур глубокое, но удобное кресло, он позволил себе расслабиться, однако тут же выпрямился и приготовился к диалогу.

– Сит Гудвер?

– Совершенно верно, – все еще улыбался он.

Женщина внезапно на мгновение застыла, казалось даже, что она впала в транс, однако через секунду снова ожила и принялась нажимать на клавиатуре какие-то кнопки. Ее широкое декольте слегка смущало Гудвера, он даже старался смотреть только на ее руки, между тем, сотрудница отдела распределения не обращала на его неловкость никакого внимания. Через некоторое время она оторвала взгляд от монитора и спросила.

– Мистер Гудвер, а куда бы Вы хотели полететь?

– Понимаете, – он сцепил пальцы в замок, – моя дочь… она больна. В общем…

– Поняла. Что-то поближе?

– Да, – тут же выдохнул Сит.

Она снова нажала кнопки. Ее лицо не выражало ничего кроме заученной приветливости, и как он не старался, но по ее виду понять, что его ожидает, не смог.

– Ну, что ж, есть кое-что. Вот.

Женщина включила настенный монитор и Сит увидел перед собой безлюдную горную местность, несколько строений странной формы, видимо, являлись поселением. Потом аппаратура стала менять слайды, и на экране замелькали шахты, огромные машины, карьеры, улицы небольшого городка, которые Сит видел раньше лишь в фильмах, да в новостях.

– Это Тиберон-16. Находится в звездной системе Омега-Леона. Могу предложить этот вариант. Соглашайтесь! Здесь вполне развитая колония. Планета малоизученная. По данным геологов, там весьма вероятны крупные месторождения берония, а это значит – серьезные прибыли компаний, нуждаемость в рабочей силе и высокая заработная плата.

Женщина говорила четко и внятно. Ее голос завораживал, и Сит даже несколько раз ловил себя на том, что повторяет за ней. Конечно же, он согласен. Разве может быть вариант лучше? Через минуту он был готов любому доказывать, что Тиберон-16 – самая достойная планета из всех возможных.

Оформление проездных и миграционных документов заняло несколько минут. Через полчаса Гудвер уже сидел в зале ожидания и пытался дозвониться до жены.

***

Все вокруг завибрировало, Егор почувствовал, как «прыгун»12 отстыковался от стартового отсека и начал заходить на траекторию по направлению к Земле. В наушнике он услышал голос инструктора Дюбона.

– Всем приготовиться к невесомости! Ремни пристегнуть! Сопли подобрать!

Дюбон не отличался вежливостью, однако в подобных операциях ему не было равных, и руководство школы закрывало глаза на его тупой юмор. Егор слышал, что пять лет назад тот вытащил из кратера целую экспедицию, которую ожидал неминуемый конец, не окажись рядом такого как Дюбон.

Пятнадцать курсантов с сосредоточенными лицами строго по инструкции проверяли снаряжение и привязные ремни. На табло у входа в каюту пилотов загорелись цифры – обратный отсчет. Десять секунд, девять, восемь… Вскоре Егор почувствовал, как его внутренности потеряли вес, и тело слегка оторвалось от кресла, но ремни вернули его обратно. В эфире снова раздался грубый голос Дюбона.

– Что приутихли, парни? Обделались что ли? Астахов! Почему без шлема? – заорал он.

– Я сейчас, – Егор поймал летающий над головой шлем.

– Была мы моя воля, я бы тебя вообще выпер из школы, – прошипел инструктор, – всем внимание!

После того случая с галлюциногеном, Егора едва не отчислили. Только благодаря успеваемости ему дали последний шанс, однако штраф за побои инспектора Службы общественного порядка в тысячу галато все-таки выписали. Тиммонс потом долго извинялся, между тем, Егор не винил приятеля, не он же ему эту дрянь в рот пихал.

Дюбон говорил громко и четко.

– У каждого из Вас в кармане есть кристалл с заданием. Теперь активируйте его, – он назвал код.

Перед Егором в воздухе повис кусок планеты, потом запись:

Высадка, изучение местности, поиск диких жителей и захват одного из них, доставка его на базу. Квадрат пятьдесят два.

– Введите ваши данные в бортовой компьютер и ждите сигнала пилота, – продолжал инструктор.

Егору выпало нелегкое задание, он даже подумал, что Дюбон лично подобрал категорию специально для него. Захватить дикого жителя без оружия – крайне сложно.

Около трехсот лет назад жители Галилеи узнали, что после глобального похолодания на Земле выжили люди. Попытки переселить их в околоземный город успехом не увенчались. Аборигены истребили экспедицию, очевидно, посчитав ее угрозой. Это были уже не те люди, которые когда-то улетели жить в космос. Это были настоящие дикари, говорившие на малопонятном языке, ведущие совершенно немыслимый образ жизни. Они жили племенами глубоко под землей, выходя на поверхность лишь на охоту в самые слабые морозы.

Решение об уничтожении диких потомков землян Совет так и не принял, несмотря на то, что эта идея была весьма популярна у жителей мегаполиса. Теперь Земля была в распоряжении различных служб Корпорации, использовавших планету и ее обитателей в учебных и научных целях.

Раньше Егор высаживался на Землю, но в составе группы в качестве ученика или помощника. Полученный опыт по захвату дикаря он должен был применить сегодня на практике.

Пилот объявил готовность номер два – дистанция сто миль. «Прыгун» задрожал, появился свистящий звук. Вскоре тряска прекратилась, появилась гравитация. Один из курсантов отстегнулся и направился к выходу. Во время посадки Егор услышал странный скрежет, а потом жуткий стук. Курсанты начали переглядываться.

– Первый пошел! – скомандовал Дюбон. – Все приготовились. У нас возникли проблемы с посадочной платформой. Высадка будет с воздуха.

По салону пробежал ропот. Первому курсанту повезло, он сошел ногами с трапа. Со стороны выхода внутрь ворвались клубы пара.

– На поверхности сейчас разгар слабых морозов – минус тридцать восемь по Цельсию, – термокостюмы – единственная ваша защита, – кричал Дюбон, – следующий, приготовиться!

Машина взревела двигателями и оторвалась от скалы, на которой остались части сломанной платформы. Через пятнадцать минут настала его очередь. Егор чувствовал, как кровь прилила к лицу. Началось!

В лицо хлынул поток ледяного воздуха, и, несмотря на герметичный костюм и маску, он ощутил, как вокруг сжимается жуткий холод. Отряхнув с себя снег, Егор проводил взглядом уплывающий вдаль серый силуэт корабля, а затем стал искать свой рюкзак и санки. Найдя их метрах в двадцати от того места, куда спрыгнул сам, Астахов с трудом, преодолевая ветер, направился к исходной точке. Ноги, несмотря на специальные ботинки, постоянно увязали в снегу и скользили. Пару раз он упал, едва не разбив маску.

Пятьдесят второй квадрат представлял собой скалистую местность с огромным каньоном в центре. Где-то здесь, по сведениям Службы геологоразведки, находится место обитания дикого племени. Тусклый солнечный свет становился все слабее, смещаясь на запад. Нужно сделать остановку на ночь. Скоро температура опустится до минус пятидесяти, и его костюм не выдержит.

Егор включил фонарь на плече и наклонился к саням, где лежала складная лопата. Вырыв в снегу яму глубиной метра три, он стянул в нее санки со снаряжением и принялся устанавливать шатер из теплосберегающего полимерного материала. В центре своего временного жилища Егор водрузил портативный обогреватель, батареи которого хватит на три-четыре дня. Через полчаса он снял костюм и ботинки. Датчик показывал плюс семнадцать. Надев видеошлем и скользнув в теплый спальный мешок, Егор погрузился в виртуальный мир, в котором увидел цветущую зеленую планету и огромные города.

Только через два часа, вспомнив, что пропустил сеанс связи, он нашарил в рюкзаке полиофон. Однако на вызов никто не ответил. Егор пробовал еще и еще – ответа не было. Нужно протестировать прибор. Нет, все в порядке, полиофон исправен. Откуда-то из глубины памяти возникли воспоминания о том, как на Земле терялись геологи, военные и даже курсанты. Стало не по себе. Только этого не хватало! Его обязательно будут искать. Нужно лишь выполнить все предписания по графику и ждать в условном месте, успокаивал он себя.

До рассвета оставалось несколько часов. Спать не хотелось. Может, просто на этой стороне не было базы связи. Боже! Они есть везде, да и отразился бы сигнал от любого объекта. Получалось, что он не может вызвать спасательный корабль. Однако и спасать его пока нужды не было. Егор немного успокоился и достал заветную фляжку, которую им выдавали перед каждой высадкой, как в медицинских целях, так и для того, чтобы согреть организм в условиях вечной мерзлоты. Сделав пару глотков, он почувствовал, как огонь разливается по телу. Астахов попробовал заснуть, но все время виделись какие-то кошмары, отступившие лишь под утро.

Сначала Егор не понял, что произошло. Его шатер вдруг стал двигаться, сползая куда-то вниз. Не растерявшись, он включил фонарь и судорожно стал надевать на себя костюм, а потом сбрасывать в рюкзак все подряд, что попадало под руку. Вскоре раздался треск ткани, в палатку ворвался ледяной воздух и поток снега. Он все еще куда-то двигался. Потом удар, Егор почувствовал боль в боку, однако движение прекратилось.

Часы показывали шесть утра земного времени. Астахов пошевелился, вроде цел, правда, сильно болел бок. Осмотревшись, он увидел разорванный рюкзак. После нескольких попыток ему все же удалось дотянуться до своих вещей, вернее, до того, что от них осталось. В снаряжении у курсантов всегда был сканер для диагностирования функциональных изменений организма, который очень бы сейчас пригодился. Ну вот! Еще одна неприятная новость – сканера нет.

Егор прощупал ребра, вроде целые, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул – нормально. Только через час упорного раскапывания пока еще рыхлого снега он выбрался на поверхность. На горизонте появился мутный свет. Наконец, стало ясно, что произошло. Ночью пошла снежная лавина и потянула за собой палатку. Остановил ее, видимо, каменный выступ, о который он и ударился.

До исходной точки было километров пять, и Егор подумал, что его экзамен может с треском провалиться. Полиофон все еще был пристегнут к руке, однако дисплей подозрительно моргал красным цветом. Ну, конечно, иссяк заряд. С помощью портативной батареи он бы мог решить проблему быстро, только был один нюанс – эта самая батарея погребена под трехметровым слоем снега, и искать ее бессмысленно. Датчик показывал минус сорок.

Такой Землю он еще не видел. С востока поднималось едва пробивавшееся сквозь снежные тучи солнце, освещавшее белые вершины скал, местами проступавших черными островками камней. Но главное, что угнетало – это зловещая тишина, нарушаемая время от времени порывами ветра. Порой на несколько минут буря прекращалась совсем, и мертвое безмолвие давило на сознание так, что Егор готов был кричать, лишь бы был хоть какой-то звук.

Порывшись в рюкзаке, Астахов понял, что выдержит не больше суток. Не было палатки, обогревателя, трех четвертей продуктов, да и много чего еще. Можно для заряда полиофона использовать фонарь, но у него не было соответствующего штекера, а разобрать прибор на таком морозе невозможно. Ситуация получалась паскудная, если не сказать гнусная.

Егор решил двигаться к исходной точке и ждать там, по крайней мере, это шанс вернуться. Через несколько часов солнце снова начнет уходить, идти нужно быстро. Взвалив рюкзак на плечи, он начал подниматься в гору, заметив боковым зрением какое-то движение справа. Могло показаться, подумал Егор, однако в нескольких метрах от него из-под снега вынырнуло нечто, похожее на голову животного.

На курсах он слышал, что большинство выживших животных здесь обитает под землей, а передвигается под снегом. Как-то во время очередной высадки он видел одного из представителей местной фауны. Прямо сказать, зрелище не для слабонервных. Длинное тело, огромные сильные челюсти. Существо выныривало прямо из снега и хватало все, что движется. Животное пришлось уничтожить, поскольку оно набросилось на одного из курсантов.

Сейчас все гораздо хуже. Оружия попросту не было, а голыми руками такого зверя не одолеть. Егор сбросил рюкзак и огляделся. Еще три головы торчало из снега сзади. Из закрепленных на ноге ножен он достал нож, не очень-то надеясь на его поражающие свойства. Астахов невольно вдруг представил себе, как свора голодных тварей выгрызает его внутренности, вытягивая из живота кишки, и поежился. Сердце бешено стучало, кровь била в виски, словно молот.

Таких животных он еще не видел. Они были мельче того зверя, однако их было четверо, а может и больше. Один Бог знает, что там под снегом. Вероятно, убедившись в своем превосходстве, твари нырнули, и Егор был уверен, стали приближаться к нему. Выбрав направление, он побежал. Ноги проваливались, и бег превратился в неуклюжий шаг, а потом он и вовсе упал, стараясь перевернуться на спину. Первая тварь напоролась на нож и захрипела. Ему не дали подняться. Еще две вцепились в ноги, но костюм выдержал. Они пытались вырвать куски прочной ткани, Егор перевернулся и встал, наступив на что-то рыхлое. Ноги провалились, и он ушел под снег. Сколько продолжалось падение, трудно сказать, однако перед глазами успела пронестись вся жизнь. Последней мыслью был то, что теперь его точно не найдут.

Открыв глаза, он увидел над собой метрах в десяти полоску бледного неба и смыкавшиеся ледяные стены ущелья. Егор знал, что без посторонней помощи из таких ущелий выбраться невозможно. Пошевелив ногами и руками, удостоверился, что цел. Повезло, упал в огромную кучу снега. Он сел и, оттянув маску, сплюнул. Рюкзак, а с ним и последняя надежда, остались там наверху. Наверное, пришло его время. Егор не знал, верил ли он в загробную жизнь. Скорее всего, просто не задумывался, считал, что жизнь будет долгой и интересной. А получилось… Печально! На Астахова внезапно напал дикий хохот. Он буквально заливался смехом, ржал, задыхаясь в припадке. Через минуту он уже рыдал, уткнувшись в колючий снег.

Твари все же повредили костюм, нога кровоточила. Егор попробовал встать, получилось, хотя и с трудом. Осмотревшись, он увидел камень, чернеющий посреди ущелья. Подковыляв ближе, Астахов обратил внимание на какой-то предмет, величиной с карандаш. Это был клочок полимерного материала, из которого был сделан его шатер. Только его палатка была красного цвета, а этот кусок – синего. Значит, здесь до него были люди! Упав на колени, Егор стал искать хоть что-нибудь от цивилизации и… Нашел! След ноги. След не был похож на отпечаток обуви для передвижения по снегу. Он был гладкий без протектора и шипов и вел к камню, где внезапно обрывался.

Егору пришлось повозиться, чтобы сдвинуть камень, благо тот оказался подвижным. Его взору открылась пещера, завешанная тем самым синим материалом. Что это? Похоже – вход, но куда? Он поежился от догадки.

Осторожно отодвинув ткань, заглянул внутрь, но кроме зияющей черноты ничего не увидел. Луч фонаря осветил острые выступы камней, покрытых ледяной коркой, в пещере было явно теплее, чем снаружи. По крайней мере, датчик показывал минус пятнадцать. Выбор был невелик – погибнуть в вечной мерзлоте или попасть в руки диких сородичей. Егор вдруг вспомнил, что должен был как раз одного из них захватить с собой на Галилею. Неисповедимы пути господни! Теперь еще неизвестно кто кого захватит. Он сделал шаг в пещеру. Мысль о мучительной смерти от переохлаждения страшила его больше.

Пройдя несколько метров, Егор взглянул на датчик – минус пять. Можно снять маску. Дышать стало тяжелее. Тропа сначала вела вниз, а затем выровнялась и стала шире. Между тем, потолок опускался все ниже, и вскоре пришлось пригибаться, чтобы не задеть его головой. Примерно через полчаса Егор вышел к площадке округлой формы, имевшей несколько выходов. Нос уловил едва доносившийся запах дыма. Стало еще теплее, на голову упало несколько капель.

Посветив фонарем во все туннели, Егор выбрал левый. Пройдя несколько метров, он внезапно с грохотом провалился в замаскированную яму-ловушку. Вот и приплыли! В этот раз упал не очень удачно. Потрогав болевшее плечо, почувствовал, как рука стала липкой. Фонарь погас. Достав из чехла на поясе аварийный светодиод, он надломил наконечник. Яма наполнилась ровным зеленоватым светом. Плечо оказалось здорово разодранным, пришлось даже ввести дозу препарата по ускоренной регенерации, предварительно обработав рану.

Подняв глаза вверх, Егор обмер. На него смотрели три пары глаз, принадлежавшие косматым существам, напоминавшим человеческий облик лишь издали. Один из них что-то говорил остальным на незнакомом языке, похожем больше на лающие звуки.

– Если вы люди, помогите мне! – Его голос гулко отозвался в пещере.

Один из туземцев что-то выкрикнул в его адрес и бросил камень, от которого Егору еле удалось увернуться. Да уж! Люди!

Аборигены о чем-то совещались, а потом ушли. Через несколько минут в яму сбросили веревку.

Выбравшись из ловушки, Егор огляделся. Возле него на некотором расстоянии стояли те же трое с палками в руках, на конце которых были привязаны острые наконечники. Один из дикарей, постарше, что-то крикнул, видимо, обращаясь к нему, и слегка ткнул наконечником в ногу. Решив, что тот хочет знать, кто он и откуда, Астахов представился, похлопав себя рукой по груди.

– Егор. Я с неба, – показал он пальцем наверх.

Его новые знакомые молча наблюдали за пришельцем, изредка переглядываясь между собой. Одеты они были в какие-то лохмотья, похоже – шкуры животных, ноги обмотаны чем-то гладким, вероятно того же происхождения. Светодиод исчерпал свой заряд и медленно стал гаснуть. Вынув еще один, Егор заметил, как дикари шарахнулись от него и забормотали что-то, но, увидев, что это всего лишь источник света, подошли снова.

– Мне нужно домой. Проводите меня наверх.

Астахов жестикулировал в надежде объяснить им, что он не собирается причинить вред. Казалось, хозяева пещеры, его понимали. Потом они начали подталкивать его своими палками, давая понять, чтобы он вставал и шел с ними.

С каждым шагом пещера преображалась, и Егор даже засомневался, такие ли уж они дикие – жители Земли. На стенах туннеля появились чашки с горевшим в них каким-то маслянистым веществом. Тропа стала прямой и широкой, кое-где встречались ступени, явно рукотворные. В одном из ответвлений он заметил источник воды – небольшой ручей. Прямо в стенах были выбиты ниши, в которых горели такие же чаши, но поменьше. Боже! Там жили люди. Им навстречу выходили фигуры в лохмотьях, в том числе несколько детей. Тропа упиралась в большой валун, на котором лежал человек, как предположил Егор, главный из них. Человек поднялся и уставился на него, медленно опустив взгляд на кровоточащую ногу. Укус местной твари, очевидно, оказался заразным.

Мужчина показал пальцем на ногу и что-то сказал стоявшей неподалеку женщине. Та дала кому-то указание, и к Егору осторожно стали подходить двое с широкой посудиной в руках. Он отстранился и прижался к стене, но потом сдался. Люди обработали рану чем-то пахучим и тянущимся. Только сейчас Астахов почувствовал смрадный запах, пропитавший все подземное поселение.

Ему сунули кусок, похожий на мясо, однако, понюхав его, Егор вежливо отказался от трапезы, хотя голод становился нестерпимым. Достав из кармана упаковку сушенного искусственного мяса, он предложил дикарям, насыпав на камень пригоршню, и принялся есть. Однако никто к цивилизованному продукту не притронулся. Ну, как хотите! Он принялся осматривать плечо и сделал еще одну инъекцию регенератора.

Наблюдавшая за ним темноволосая девушка с перепачканным лицом, подошла ближе и что-то спросила. Егор попытался объяснить предназначение препарата, видимо, она это имела ввиду. Девушка переговорила с вождем и жестом позвала Астахова с собой. Тот поковылял следом, провожаемый взглядами ее сородичей.

В одной из ниш лежал старый больной мужчина. Он бредил в забытьи. Девушка подтолкнула его к больному, возле которого сидела маленькая девочка, больше похожая на зверька. Егор осторожно присел рядом. Мало ли какая инфекция? Отодвинув шкуру, он понял, что туземец не жилец. Вся нога его была покрыта язвами, из которых вытекали гнойные массы. Астахов сразу сообразил, что нужна ампутация, хотя, вероятно, уже поздно. Он покачал головой, но приведшая его сюда девушка подталкивала его снова и снова к больному, указывая на карман, где находилось портативное устройство для инъекций.

Ясно! Она хотела, чтобы он поставил укол. У Егора созрел план. Он применил все свои знания языка жестов, объясняя, что ему нужно наверх, домой. Взамен же он обещает вылечить мужчину. Очевидно, поняв его просьбу, девушка замотала головой, однако через некоторое время согласилась. Гарантий никаких не было, и Астахову пришлось довериться своему потенциальному проводнику на слово.

Укол немного облегчил страдания мужчины, и тот открыл глаза. Девочка-зверек вытерла ему со лба пот и взяла за руку. Она что-то лопотала ему в ухо, а он отвечал. Егор тактично вышел из ниши и присел на камень, обдумывая свое незавидное положение. С момента входа в пещеру прошло уже четыре часа. Наверху теперь ночь и сильный холод. Выходить нужно как минимум часов через шесть. Судя по направлению подземной тропы, он находился сейчас южнее исходной точки всего на несколько сотен метров. Это плюс. Однако, где будет выход, и сколько потом идти до этой точки, неизвестно. Это минус. А главное, сдержит ли слово юная чумазая особа в звериной шкуре.

Ощутив толчок в спину, Егор оглянулся. Двое аборигенов пихали его палками, показывая на свободную нишу. Освободившийся отсек, надо полагать. Добравшись до каменной комнатки, Астахов прилег, наблюдая за дикарями, и убеждаясь, что народ этот вполне смышленый и организованный.

Он обратил внимание, что несколько мужчин периодически проходили по тропе, проверяя чашки с огнем и помогая что-либо поднять, унести и сдвинуть. Женщины носили воду в большой котел, под которым уже разгорался огонь. Все были заняты. Мужчин было мало. Егор вспомнил, что в сезон слабых морозов дикари охотятся. Не хотел бы он дождаться возвращения их с промысла.

В какой-то момент он задремал, проснувшись оттого, что его кто-то тряс.

– Что! Что случилось?

Та самая девушка закрыла ему рот рукой и приложила палец к своим пухлым губам. Когда он понял, что к чему, кивнул и последовал за ней. В туннеле был мрак, но дикарка, казалось, видела в темноте. Она схватила его за руку и потащила куда-то наверх. В кромешной тьме, он трижды спотыкался, но хватка у нее была крепкая. Через полчаса, а может через час, девушка остановилась. Егор зажег последний светодиод. Стало значительно холоднее. Значит, они рядом с поверхностью.

– Куда дальше? – Спросил он.

Она показала направление.

– Проводи!

Девушка оттолкнула его, но Егор схватил ее за руку и потянул за собой. Она сопротивлялась, ударила ему по больной ноге. Сдерживая крик от боли, он стукнул ее ребром ладони по шее, поймав бесчувственное тело. Дикарка оказалась совсем легкой. Он выбрался на поверхность, оказавшись почти на вершине одной из скал, окружавших каньон. Солнце еще не показалось. Обмотав лицо пленницы шкурой, чтобы не обморозила, сел на снег.

Все то же пугающее безмолвие. Полиофон «скончался». Неизвестно теперь, что лучше, остаться здесь или вернуться к дикарям. После его выходки там под землей его теперь не ждут с распростертыми объятьями, скорее всего, в том котле и сварят. Время еще есть. Нужно ждать. Тело остывало, появилась дрожь. Прошло еще полчаса.

Наверное, никогда в жизни Егор так не радовался появлению «прыгуна». Посадочные огни он заметил сразу. Нащупав в кармане сигнальную шашку, он взмолился, чтобы она сработала. И она… сработала. Ярко-оранжевую вспышку не заметить было невозможно. «Прыгун» медленно подплыл к нему, обдавая жаром из сопел. Из люка спустили страховочное кресло, в которое Астахов готов был вцепиться зубами. Он обвязал девушку и пристегнулся сам, после чего лебедка потянула их вверх.

– Почему, черт возьми, не было связи? – закричал Егор, когда люк закрылся. – Что происходит?

– Успокойся, парень! Все нормально!

Он заметил ехидную улыбку Дюбона и понял, что это его рук дело. Астахов, сжав зубы, бросился к нему, готовый врезать инструктору со всей силы по улыбающейся роже, однако находившиеся здесь курсанты, схватили его и оттеснили на место.

– Сынок! Ты молодец! Справился! Это была часть задания. Так что все претензии предъявляй авторам экзаменационной программы.

Дюбон покачал головой и отвернулся.