Читать книгу Чаепитие за горизонтом событий - Александр Стоянов - Страница 3

Мотылёк бился о стеклянную стенку. Метался в этом пространстве. Прекрасный мир был везде вокруг, но так далеко. Слишком далеко, а сил было всё меньше. Но борец отчаянно стремился к свободе, пытаясь силой проложить себе путь.

Мистер Фрост сидел и смотрел на этого маленького чудака. Хотелось смеяться и плакать. За окном в предночных сумерках медленно разбивались капли весенней грозы. В камине догорали старые трухлявые переплёты каких-то забытых книг, прячась в угольках истлевающей рамы, которая когда-то была частью старинного холста, изображавшего какое-то очередное сумасбродное людское побоище.

Мотылёк всё бился и бился, пытаясь найти выход. Лёгкий слой пыльцы с нежных крыльев укрывал внутреннюю поверхность стекла.

Нужно было выбирать, выбирать между тщеславием, гордостью и тем, чего требовала душа. Чертовски сложный выбор с учётом того, что ответственность за решение предстояло взять одному.

Капли сильнее забарабанили по окну, будто мириады крохотных молоточков застучали по струнам фортепиано.

С каждой минутой выбор становился всё более невыносимым – можно ли брать на себя ответственность за неосуществлённые желания другого, такого хрупкого и нежного существа. Можно ли лишать кого-то того, что, быть может, является самым дорогим? Мистер Фрост по-прежнему сидел и смотрел на мотылька.

Сверкнула молния, ей ответил гром, и буря за окном стихла. Дождь перестал. Мотылёк нашёл пролом в стеклянной стене и вылетел через верх пустого графина. Мистер Фрост прошёл в соседнюю комнату и крепко обнял спящую мисс Гейл, почувствовав каждой частичкой своей души, что нашёл то, что искал больше всего. Он ещё не знал её ответа, но уже чувствовал, что и она сделала свой выбор. Через несколько мгновений он заснул. Стук сердец, и дыхание двух людей слились воедино, две разлучённые когда-то давно частицы стали единым целым.

В камине догорали последние строки Прокламации, по кухне летали обрывки нот. А над головами спящих легонько и неслышно парил мотылёк. Кто-то заглянул в окно, запечатлев своё дыхание теплом на стекле, и оставил три листа бумаги на письменном столе – один чистый лист, один пустой лист с заголовком «Прокламация» и один чистый нотный лист – и растворился в ночи.