Читать книгу Хроника жажды - Алексей Брайдербик - Страница 6

Теперь завтрак? Да. Незачем откладывать его. Тридцать минут – не двадцать четыре часа и близко. Что можно за них успеть? Прекрасный момент разгрузиться от части дел, которые были запланированы. (Уже вижу, как в игру вступает прокрастинация. Славься, откладывание дел на потом!) Процесс пойдет быстрее, если придерживаться намеченной последовательности: что? зачем? почему? Минута, другая и третья – и вот у тебя – или у меня, я лучший пример, чем кто-то посторонний, – в распоряжении жалкий, сказал бы катастрофически жалкий, остаток времени, которым не распорядиться. И это при том, что под рукой есть всё, что только может потребоваться на благо. Какие возможности дают минута, две или – почти забыл, но, перечитав, вспомнил, что писал после двух – три минуты? Чай с сахаром, но без лимона. Лимон – изюминка что надо! Что надо? Эти изюминки для моей жизни обходятся недешево: аллергический зуд, опухание и слезы. Это не мой выбор, и ничто не подтолкнуло бы меня сделать его; они моя дань, которую непонятно кому и за что приношу с рождения. Хороши изюминки! Ну что я разнервничался? Мои таблетки – вот изюминки! Я же больной человек, как же не вспомнить об этом?! Настало время загрустить. Это мой завтрак на сегодня, звучит, конечно, так, будто я живу на копейки, перебиваясь с воды на хлеб и с хлеба на воду. Однако это вздор – ну как по чаю можно судить о моём благосостоянии? Не пойму, почему не сытная еда? На работе чуть легче с ней и не надо бежать впереди паровоза со своим беспокойством о сытости. На работе не проблема заморить червячка, но именно плотный завтрак успокаивает организм. Под успокаиванием я понимаю насыщение; обед и ужин не заменят завтрак и не компенсируют его отсутствие, ибо обед – это обед, а ужин – ужин. С голоду работа разлаживается. Не так чтобы ужас, ужас, – но как можно погрузиться в работу на пустой желудок? Перед одной кружкой чая голод разве отступит? Я про эту минуту, потом эта проблема упростится.

Я залпом с не испытываемой до этого жадностью осушил кружку. Давай, память, работай. Столько эпизодов через тебя проходит, что-нибудь да припомнится. Однако нет ни одного воспоминания о таком ослепляющем и несокрушимом чувстве жадности. И вообще, в какой момент ей удается воспользоваться уязвимостью человека? При всей поспешности я еще и не облился, зато, наверное, ожогов заработал уйму. Почему? Разве теплым чаем можно обжечься? Для того и существует оптимальная температура, чтобы избежать травмирования кипятком, а мой чай остыл настолько, что не заметишь, как прикончишь его одним глотком. Жутко представить – между прочим, а не любитель ли боли подсказал мне такие фантазии? – представить ожоги во рту и горле. Бр-р! Думаешь, у тебя железные нервы, ничем не их согнуть, а проверь их на прочность на деле, так сразу же стошнит.

Чай не для того миру был открыт, чтобы его залпом пили. С водопроводной водой можно как угодно поступать, любишь растягивать удовольствие – подойдет глоток за глотком, не нравится размусоливать, что же, тогда одним залпом – то что нужно. В водопроводной воде эстетики и культуры нет. Я налил из чайника кипяченой воды (вода, вода, от любви к тебе не откажусь никогда – получился стих?) и запил таблетку – аллергия ждет своего часа, рассчитывая выбить меня из колеи, – не дам ей такого шанса. Пока есть альтернатива водопроводной воде, я имею в виду кипяченую воду, ничто не заставит меня смочить в водопроводной воде губы. Моя жажда – сумасшедшая потребность, и это не фигура речи: у меня таланта для этого не больше, чем хотелось бы, и уж тем более не метафора, тут всё далековато от идеала. Она заставила вести себя, как… не пойму, то ли как животное, то ли как дикарь, не знающий, что такое чай, в общем, некультурно. Чудесное слово!

Стоит ли ждать многого от одного стакана чая? Вероятно, стоит. Не буду писать «обычно всего одна чашка чая». Хотя, может, и надо бы. Да, напишу: обычно всего одна чашка чая. И как долго (до конца рабочего дня) я мог не думать о питье, не удивительно ли, что мой лексикон не покидало слово «жажда». Жажда не прошла, получается, благотворное воздействие напитка недостаточно благотворно. У себя ли спрашивать, у дневника ли – ну почему всё так безрезультатно? Сухость во рту и горле как были, так с ними ничего и не произошло, хотя мой организм обязан был предчувствовать их. Вот до чего же прилипчивые гадости! В моей кружке пусто – увы! Заваривать чай снова – не время. Что теперь торчать в кухне – ботинки и одежду на меня никто не наденет. Ох, расторопность ну никак не мое второе имя, да и ни на каком другом месте ее тоже не встретишь. Место грязной кружке – на столе? Разве уже не в моде быть прилежным, чистоплотным хозяином? В моде, только едва не промахнулся мимо раковины. Ничего не забыл? Ключи – со мной, телефон – в кармане, кошелек там же. Я вышел в коридор обуваться.