Читать книгу Рожденный, или Никто не вечен. Книга первая - Алексей Николаевич Носков - Страница 2

Утро началось как обычно. Хрипло прозвенел будильник и я отвлекся от клавиатуры компьютера, чтобы тапнуть по кнопке включения чайника. На мониторе пауза схватила знатный момент, когда реалганом удалось прострелить сразу троих мобов. От одного уже осталось только бурое облако, второй бодро разваливался на куски, а через третьего только прошла синяя спираль. На жекашке, были четко видны крупные квадратики, из которых состряпаны мобы. Раньше у нас в бытовке машинка стояла посерьезней. Коротая ночные дежурства, можно было и во что-нибудь современное пошпилить. К сожалению, от жесткого перепада напряжения медицинский комп издох и Валера – мой напарник, притащил этого старенького пентьюха. Сказал, что нашел в подвале своей высотки, видимо кто-то из жильцов выкинул лет так десять назад. Так что развлекались мы в свое ночное дежурство всякую древность, ну конечно, когда не было работы. Вот как сегодня – тишь да гладь, ни одного насмерть разбившегося, ни одного окочурившегося бездомного, не дежурство – лепота.

Я никогда не мечтал о том, чтобы работать в морге, да и кто о таком мечтать может? Извращенцы какие-нибудь, да маньяки? В детстве обычно хотят стать космонавтами, ну, на худой конец, банкирами, депутатами или олигархами. Но вот ведь как жизнь распорядилась. Собственно, раньше я даже не был связан с медициной. Просто учеба в приборостроительном институте Севастополя не принесла серьезных перспектив, да и учился я так – для вида. А потом, после удачного откоса от армии, вспомнил, что у меня есть куча родственников в Москве и поехал погостить.

Знаете, как бывает, когда живешь в курортном городке, нет? Для таких мест самое «доброе» пожелание – «шоб тебе родственники на все лето приехали». А так как родственников у моих родителей хоть пруд приди, то всю соль этого выражения я прочувствовал еще с детства. Ну, а как не пригласить к себе тех, у кого сам гостишь? И приглашали, ну, вот я и решил воспользоваться и сразу после выпускного рвануть в Москву на недельку. А где недель – там и месяц и как обычно бывает – затянуло. Как говорят местные аборигены – наехали тут, пройти негде! Вот и снимаю я теперь койку в общаге при медицинском. Еще работаю в морге санитаром. Конечно, не весть что, но совместно со случавшимися время от времени шабашками по компьютерному железу – на жизнь хватает. Еще, временами, подрабатываю у одного местного экстрасенса Кирилла Агафоновича в массухах, так сказать на подтанцовке. Вообще, эта тема после всяких «битв экстрасенсов» очень актуальная стала. Народ прет без остановки, ну наш Кирилл Агафонович Воронов и «обслуживает» доверчивых клиентов. Так что у меня обычная жизнь, обычного молодого человека без особых странностей и причуд… была.

– Андрюха, вали в приемку, – голос начальника смены Семена Игоревича был как всегда бодр и свеж, он легко выдернул меня из раздумий по поводу перспектив прохождения древней стрелялки.

Подорвавшись, я сразу побежал в приемное отделение. Добежать до двери не успел, как случилась первая странность. Вначале, словно холодным ветром дунуло в затылок, а потом возникло такое ощущение, как бывает после перепоя – мир вокруг начал раскачиваться. Длилось это состояние пару секунд. Я тряхнул головой раз, второй и все прошло – как и не было ничего.

– Хм, не пил ведь, – слова сами вырвались наружу, даже не знаю, зачем это сказал, вокруг только тела усопших.

Уже без спешки двинулся по коридору, до коридора оставалось пару метров, когда накрыло второй раз. Чтобы не упасть пришлось схватиться за ручку каталки. И тут меня как током ударило, смотрю над этой каталкой с усопшим – белое свечение. Главное, что сразу узнал, что это за свечение – так светится аура человека. Возможно больного человека, точно не знаю, но однозначно живого, а никак не мертвого. Серая такая дымка, густая, однако вместе с тем с какими-то некрасивыми прорехами. Сам я раньше никогда так четко ауру не видел, хотя и тренировался, по наставлению Кирилла Агафоновича, битый час. Помню, даже удалось как-то рассмотреть типа небольшой полоски фиолетового света над головой одного из его клиентов. Это было во времена, когда Кирилл Агафонович изображал из себя экстрасенса – учителя, а я и еще несколько молодых ребят играли роль его учеников «подающих большие надежды» в экстросенсорике. На том фиолетовом глюке все мои успехи в видении человеческой ауры заканчивались, а тут на тебе.

Не знаю откуда только смелость взялась, может сказалось то, что уже давно привык к мертвым телам и перестал их воспринимать как что-то необычное, страшное и отталкивающее. Спокойно подошел и поднял покрывало с головы усопшего.

– Вот блин! – опять слова вырвались сами. Оказалось, это не усопший, а усопшая.

Худая женщина лет пятидесяти, может немного старше. Черепно-мозговая травма. Видно, что уже кто-то из патологоанатомов над ней поработал. Все аккуратно зашито.

Скорее всего, Тарасов Иван Петрович, он самый ответственный среди этой братии, – решил я, и тут же подумал, что не может быть у мертвого такой ауры, не может и все тут.

Мысли пронеслись в голове, пока я протягивал руку, чтобы глянуть на заключение, которое было аккуратно сложено в карманчик сбоку тележки. И тут произошло событие, которое каждый работник морга видит в кошмарном сне хотя бы раз. Усопшая открыла глаза и плавным движением взяла меня за руку, чуть повыше кисти.

Если сказать, что я испугался, значит не сказать ничего. Испугался до рези во всем теле. Но в ступор не впал, не заорал, не описался даже, а просто попытался вырваться. Но не тут-то было.

Вот ведь, незадача, – подумал я, не прекращая попытки освободить кисть, от, словно железных, пальцев мертвой женщины.

Неужели и правду, в фильмах про зомбаков показывают и они реально такие сильные? Нет, не может быть, – пронеслось в голове, пока я соображал, как такое вообще может быть. Я, семидесяти пяти килограммовый, живой человек, ростом в сто восемьдесят пять сантиметров от пола, физически не обделенный, не могу высвободить схваченную мертвой женщиной руку.

Может все-таки сплю? – пришла спасительная мысль, пока я безрезультатно дергался, пытаясь освободиться. Были у меня уже как-то глюки, вначале работы в этом заведении. От недосыпания и усталости всякие голоса мерещились, силуэты, призраки. Потом оказалось, что сплю, а меня начальник пытается разбудить.

Но сейчас, нет ведь таки не сплю, – наконец-то признался я себе, после того как устал трепыхаться. Уже решил крикнуть кого-нибудь на помощь и тут услышал голос. Он звучал в моей голове и однозначно идентифицировался с усопшей, не по моей вине, почему-то вот именно так. Хотя мертвая женщина губами не шевелила, лицо оставалось мертвой маской, на которой медленно оживали глаза.

Не волнуйся, – разобрал я чужую речь в своей голове. Голос был очень тихим и вполне приятным. Каким-то даже до боли в сердце очень знакомым. Этому голосу хотелось верить, хотелось жить ради того чтобы слышать такой голос у себя в голове. Хотелось выполнять любые указания, любые пожелание этого голоса. Пусть это даже голос стопроцентной шизофрении. И я сразу перестал волноваться. Где-то на самом краю сознания интуиция как-то так меланхолично пискнув, отметила, что я, скорее всего, нахожусь под сильным гипнотическим или еще каким-то воздействием. Мол, можно попробовать скинуть его усилием воли как любое наваждение, но об этом думать не хотелось.

Не волнуйся, уже ничего не изменишь, – голос на второй фразе значительно окреп и уже звучал в моей голове достаточно громко и чертовски музыкально.

Жаль, что так все получилось, прости. Надеюсь, ты оценишь мой дар, – рука усопшей сильней обхватила мое запястье, глаза женщины в один миг стали очень живыми, яркими. Я разглядел три узких зрачка расположенных в виде равностороннего треугольника.

В этих глазах мог бы утонуть океан, все океаны Земли, вся Земля, да что там – вся Вселенная со всеми звездами и галактиками, – подумал я, прежде чем потерять сознание.

Очнулся я от окрика Семена Игоревича и понял, что лежу на полу.

– Эй, Андрей, ты чего тут валяешься?

Я сел и потер пальцами лоб. Все было в порядке. Ничего не болело. Спешно ощупал себя.

Так все на месте, уже хорошо. Лишних органов вроде бы тоже не наблюдается. На руке признаков насильственного воздействия тоже нет. В голове никаких голосов, кроме баса Семена Игоревича я больше не слышу, значит, сон? А почему тогда я оказался тут, а не в бытовке? – пронеслось у меня в голове.

– А, ну… да так, что-то резко поплохело, – вслух сказал я, обращаясь к начальству. Мысли сбивались в кучу, никак не удавалось зацепиться ни одну из них. Мозг словно забился ватой и теперь мое сознание искало свободное место где бы приткнуться, чтоб что-нибудь обдумать. Я мотнул головой и странное ощущение исчезло.

Может это все с голосом и женщиной привиделось? Может все-таки глюки? Ну, пожалуйста, – я мысленно умолял себя принять эту версию произошедшего, но расстался с иллюзиями, как только увидел откинутую простынь и безвольную руку усопшей, свесившуюся с каталки.

– Пацаны, пить меньше надо, говорю вам, говорю, эх, – Семен Игоревич помог мне подняться, положил руку мертвой женщины на место и поправил простынь. Все это время я лихорадочно пытался увидеть ауру усопшей и тут с ужасом понял, что знаю как её звали при жизни. Её имя всплыло из глубин моей памяти. Это было очень странное имя и очень странное ощущение как будто я когда-то знал её или она знала меня. Я понял, что при желании могу вспомнить о ней еще что-то, но тут меня от воспоминаний отвлек Семен Игоревич.

– Ладно, пойдем, а то мне сегодня с женой по магазинам еще шкандыбать, – он развернулся и поспешил в приемный покой. Я послушно поплелся за ним, понимая, что упустил это необычное озарение, это ощущение чужого вспоминания и опять не могу понять, было ли что-то странное со мной или нет.

В приемной уже все собрались. Ребята с утренней смены натягивали халаты, обменивались ничего не значащими фразами. Все как обычно. Осталось расписаться в журнале прибытия-убытия и можно отдыхать двое суток.

Высплюсь. Приведу мысли в порядок. Схожу к экстрасенсу, поделюсь своими видениями, может, объяснит или подскажет что-нибудь. Экстрасенс, хоть по большей части лапшу на уши клиентам развешивает, но точно что-то умеет и знает, – обдумывал я, расписываясь в журнале. И как раз в этот момент заметил, что у меня начинают подрагивать пальцы. А сердце вообще без причины начало гонять кровь по венам. В животе шевелится страх, в ожидании чего-то неопределенного, но, по ходу, не сильно приятного.

Так, надо успокоиться, несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, – наставлял я сам себя и попытался «качнуть маятник» как учил меня Кирилл Агафонович. Однако чувство тревоги продолжало нарастать. Я понял, что внезапно пробудившаяся интуиция пытается достучаться до меня. А своей интуиции я доверяю с детства. Даже как то даже на курсы ходил по развитию. Но интуиция процесс темный и поддающийся логике слабо, порой вообще не ясно с какой стороны ждать события, о котором она предупреждает.

Вот бы понять, что это предупреждение обозначает? – подумал я и, повинуясь внезапному порыву, выглянул в открытое окно.

Во дворе городского морга я сразу увидел людей в черных мерцающих комбинезонах, они бежали к входу в наше здание. В ту же самую секунду меня накрыла волна животного ужаса.

Бежать! Надо бежать! Немедленно! – эти мысли буквально захватили мое сознание. Адреналин бросил меня в противоположную от лестницы сторону.

– Эй, Андрюха, ты куда? – догнал меня окрик кого-то из утренней смены.

– Бегите там внизу опасность, бегите! – я остановился на секунду, чтобы предупредить остальных, но потом очередная волна ужаса погнала меня прочь и справится с ней, было выше моих сил.